Питер и Сьюзен завернули за угол, и Эдмунд быстро оторвался от стены, изо всех сил стараясь казаться не настолько… очевидным. Несмотря на потрёпанный вид и взъерошенного Каспиана рядом.

— Вот ты где, — проворчал Питер, кажется, совершенно не заметивший неловкой тишины, повисшей в воздухе. — Нам нужно обсудить, как орлы могут помочь в атаке.

Сьюзен негромко кашлянула, привлекая внимание младшего брата, и кинула многозначительный взгляд на его волосы.

Эдмунд негромко выругался: он уже забыл, что пальцы принца зарывались в его кудри, превратив их в неопрятное гнездо. Скорее всего, сейчас Справедливый король выглядел так, будто с трудом выбрался из бури. Или оказался основательно зацелованным.

Зная Сьюзен… она скорее предположит, что её брата тщательно расцеловали. Ещё раз выругавшись, Эдмунд отчаянно попытался пригладить волосы.

Питер нахмурился, переведя подозрительный взгляд с Каспиана на брата. Последнему захотелось ещё раз выругаться. Они были настолько очевидны, что даже с Питера сталось бы без проблем догадаться о произошедшем.

— Уже поздно, — вздохнула Сьюзен, отвлекая Питера на насущные проблемы и тем самым спасая Эдмунда от неудобных расспросов. — И нам всем нужно немного отдохнуть.

И, хотя верховный король не потащил их силком в пещеру, временно обустроенную под спальное место, он явно был очень близок к этому, и Эдмунд мысленно закатил глаза. Его старший брат явно не собирался хорошо относиться к их маленькому обоюдному интересу.

Просыпаться с утра оказалось неожиданно тяжело, и Эдмунду понадобилось какое-то время, прежде чем он смог вынырнуть из этого тягостного состояния между лёгкой дрёмой и тяжёлым сном.

Сев, Эдмунд протёр сонные глаза и огляделся по сторонам; у него не было возможности поговорить с Каспианом после их прерванного поцелуя. Тот лежал на тюфяке слева от него, но между ними прочно расположился Питер.

И королю остро захотелось снова поцеловать принца, получив согласие на официальные ухаживания.

Но возможности поговорить наедине им так и не представилось: Верховный король вовлёк всех в обсуждение своего безумного плана вторжения. Никакие логичные доводы не могли пошатнуть его решимость вернуть Нарнию одной смертоносной атакой.

И хотя у Каспиана был веский аргумент против плана атаки, — Холм был хорошей позицией для обороны — Питер оставался непреклонен.

Взгляд, который он бросил на собеседника, не был взглядом тактика-сокомандующего. Это был пристальный взгляд старшего брата, испепеляющий человека, зацеловавшего его младшего брата прошлой ночью.

Это был взгляд короля, побеждённого принцем в бою.

<i>Значит, сегодня ночью они нападут на замок Мираза.</i>

<center>***</center>

Эдмунд нашёл Люси на поле недалеко от Холма: она разминалась, метая ножи в тренировочные манекены.

Он сразу же почувствовал себя виноватым за то, что почти не проводил с ней времени с тех пор, как они вернулись сюда.

— Эдмунд! — Люси хитро усмехнулась, легко втянув брата в группу нарнийцев, и протянула ему свой длинный кинжал. — Потрясающе, ты очень вовремя: мне как раз нужен партнёр.

Он молча присоединился к сестре, снимающей меч с подставки, и занял исходную позицию — лицом к лицу. Слегка склонил голову, — Люси отзеркалила его жест — и их клинки столкнулись.

Их бой длился не так уж долго, но прежде чем они решили объявить ничью и отступить в тень деревьев, рассчитывая на небольшое уединение, вокруг уже собралась толпа нарнийцев.

Обливаясь потом, Эдмунд устало упал на камень.

— Знаешь, с этой штукой ты смертельно опасна, — он кивнул на длинный кинжал Люси.

— О, я в курсе, — рассмеявшись, она жестом опытного фокусника подкинула клинок, и Эдмунд вспомнил, что когда-то его младшая сестра была величайшим воином Нарнии.

Люси Отважная была командиром объединённых сил Нарнии и Арченланда, выступивших против вторгшейся армии Калормена, и эта битва заняла не больше часа. Просто для сравнения: до гениальной идеи с винной бутылкой Питеру пришлось не меньше месяца противостоять великанам.

Парень отпил из бурдюка с водой, прежде чем бросить его сестре. Та легко поймала подачу, немного повозилась с ручкой и окинула деревья тоскливым взглядом.

— Я так хочу, чтобы они проснулись, — пробормотала она, и её голос был севшим от невыплаканных слёз.

Эдмунду отчаянно хотелось, чтобы деревья наконец-то проснулись; чтобы Люси никогда не выглядела так, но ведь… Прошлой ночью… Костры… Танцы… Каспиан.

Он громко выругался, вскочив на ноги, и напугал Люси, вырвав её из тоскливого транса:

— Лу… Мне так жаль… прошлой ночью я видел духа дерева, танцующего с фавнами… Я должен был сказать…

— Подожди, ты серьёзно? — воскликнула она, схватив брата за рукав, и её зрачки, расширенные от безумной надежды, заполонили радужку.

Казалось, деревья внезапно обступили их, и они оказались далеко в лесу, — куда дальше, чем на краю той поляны, на которой проходила тренировка. Люси обернулась, крича, чтобы деревья ответили ей; и они откликнулись.

Эдмунд смотрел, как его сестра плачет от счастья, окружённая воздушными телами дриад. И от широкой искренней улыбки слегка болело лицо, но деревья и правда проснулись. Теперь Люси была цела.

Один из духов перенёс их обратно на опушку, и Люси не замолкая говорила со всеми, кого могла увидеть, выспрашивая их истории и ища тех духов, которых знала лично.

— Эд, — воскликнула она, поворачиваясь к брату; один дух дерева всё ещё парил рядом с ней. — Иди вперёд, скажи Питу и Сьюзен, что я немного побуду с деревьями.

Эдмунд понял, что сестра имела в виду: она не собиралась присоединяться к нападению на замок. И её грустная усмешка только подтвердил его догадки.

— Учитывая то, как сильно Питер противился моему участию в штурме, он не станет особо возражать. Здесь я буду в безопасности.

Дух дерева обернулся вокруг неё плотным защитным коконом, словно пытаясь доказать правдивость этих слов.

— Хорошо, Лу, — Эдмунд кивнул дриаде, молча выражая свою уверенность в том, что лесные духи уберегут его сестру от любых проблем. — Как посчитаешь нужным.

— И кстати, Эд, — окликнула его Люси, — ты действительно должен спросить у Каспиана дозволения на ухаживания.

И она весело рассмеялась, унесённая духом дерева.

А Эдмунд остался краснеть на опушке леса: он знал, что его поведение было довольно очевидным, но всё равно надеялся, что оно не настолько бросается в глаза.

Тем не менее, кажется, уже все знали, что они с принцем сблизились.

Он жалобно застонал, спрятав пылающие щеки в ладонях, и на какое-то мгновение ему захотелось провалиться сквозь землю. Хотя бы для того, чтобы избавиться от этого невыносимого смущения.

От самобичевания его отвлёк еле слышный шелест листьев, плавно растекающийся по воздуху мелодичным голосом дриады.

Подняв глаза, Эдмунд увидел знакомую фигуру — видимо, это был тот самый дух дерева, который рискнул присоединиться к кострам вчера ночью.

Он тихо пел, осторожно протягивая королю сжатую руку, так, как будто хотел что-то ему передать.

Эдмунд протянул ладонь, и в неё упал плетёный браслет, сделанный из мягкого дерева и украшенный замысловатой резьбой.

Король ошеломлённо моргнул, увидев подарок, но дриада снова негромко зашелестела:

— Подарок, который поможет тебе в ухаживании за принцем Каспианом, — и с этими словами исчезла в порыве ветра.

Пэвенси позволил себе ещё один стон, полный отчаяния: даже деревья знали о нём и его дурацкой увлечённостью Каспианом. Он легонько провёл пальцем по резной поверхности браслета, чувствуя жизнь деревьев вокруг; украшение пело о нарнийской магии, и Эдмунд слегка улыбнулся. Это был идеальный подарок для начала ухаживаний. Он сложил браслет за пазуху и вышел из леса, спеша рассказать остальным о новом козыре против армии Мираза.

В конце концов, деревья проснулись.