1

      — То есть ты не знаешь, что произошло?

       Марина отрицательно покачала головой.

       Она сидела в кухне двух совершенно незнакомых парней. Один из них представлял собой совершенно посредственного темноволосого паренька, с глазами, всё же несущими в себе толику интереса. Они словно видели Марину насквозь и это ей совершенно не нравилось. Она предпочитала не сталкиваться с людьми лишний раз, особенно с англоговорящими. Если бы Алесса не произнесла этого слова, которое ударило девушку по сердцу и заставило послушно следовать в неизвестность, она уже давно сидела бы дома, смотрела сериалы и наслаждалась обществом своей кошки.

       Но, вместо этого, Марина была вынуждена смотреть в синие глаза, пронизывающие тело острыми стрелами, и смиренно отвечать на кучу вопросов. Понятное дело, Йен был заинтересован происходящим, ведь в его жизни за столь короткий промежуток времени появилось сразу два обладателя, да ещё и тот, кто хотел воспользоваться силой магических животных, охраняемых Йеном и ему подобными.

       Фред, улыбчивый блондинистый парень, с интересом наблюдал за тем, какие вопросы задавал его друг, и мысленно записывал ответы в свою собственную книжечку, хранящуюся под корой мозга. Для него было важно, чтобы ничего не было упущено, чтобы Марина объяснила всё от и до, разложила по полочкам, как умелая домохозяйка, не терпящая грязи в своём доме. Сознание Йена — вот, что было домом, где требовалась уборка. И Фред всем сердцем надеялся, что Марине удастся ввести их в курс дела так, чтобы не осталось никаких недоговорок. Но пока девушка справлялась со своей задачей (о которой понятия не имела) очень и очень плохо.

      — И ты не видела орлицы рядом с ней?

       Снова отрицательный ответ. Голова Марины поворачивается вправо, а потом влево. Как маятник, которому нужно коснуться сначала одной стороны, а потом противоположной. И потом заново, с самого начала.

       Это напоминало безумную игру.

      — А кто на неё напал?

       Марина пожала плечами. Фреду вдруг показалось, что она улыбнётся. Оголит ровные белые зубы и посмеётся над ними, дураками, которые повелись на её слова, смело брошенные с порога:

       «Она чуть не умерла.»

       Не было времени спрашивать у Алессы, так ли это, потому что девушка, только перешагнув порог, повалилась в обморок и не дала ни малейшего шанса узнать, что же на самом деле произошло.

      — Это просто отвратительно! — разозлился Йен. — Ты ведь знаешь больше, чем сказала!

       Марина сузила глаза, явно недовольная таким напором со стороны своего собеседника.

      — Прекрати! Скажи хоть слово, — Йен поднялся из-за стола и Фреду на мгновение показалось, что он ударит девушку, но парень подошёл к окну и устремил свой взгляд в ночную мглу. — Я видел, что с ней произойдёт нечто подобное.

      — Правда? — спросила Марина.

       Голос у неё был приятный, низковатый, хриплый. Таким обычно обладают курильщики со стажем.

       И, словно в подтверждение этого, Марина спросила:

      — Здесь можно курить?

      — Конечно, — сказал Фред и метнул быстрый взгляд в сторону Йена, как бы говоря, что это может быть хорошим способом разговорить незнакомку.

      — Ты сказала, что она чуть не умерла, — подождав, пока Марина вытащит сигарету из пачки, сказал Йен. — Что ты имела в виду?

       Девушка посмотрела на него так, словно пыталась понять, что она может сказать, а о чём стоит помолчать. Йену показалось, что Марина так и не поняла, с кем имеет дело. Она так и не догадалась, что один из её собеседников является обладателем, причём, с гораздо большим стажем.

       Наконец, словно осознав, что просто отмолчаться не удастся, Марина сказала:

      — Может, я немного преувеличила и до смерти ей было далеко…

      — Ты лжёшь, — жёстко оборвал её Йен, — потому что думаешь, что мы не поймём правды. Но на деле мы знаем о произошедшем даже больше тебя.

      — Марина, — обратился к ней Фред, прекрасно понимая, что Йен может и взболтнуть лишнего в своём теперешнем состоянии, — ты когда-нибудь слышала об обладателях?

      — Конечно, слышала! — взорвался Йен. — Её кошка сделала что-то с Алессой!

      — Может быть, вылечила?..

       Оба парня выжидающе посмотрели на Марину.

      — Конечно! — вдруг воскликнул Йен и наклонился к Варе, которая сидела на коленях своей хозяйки. — Что ещё она могла сделать, если не вылечить Алессу от серьёзных ран?

      — Замолчи, — Марина прижала кошку к себе, словно не желая, чтобы Йен находился к ней так близко. — Скажи мне лучше вот что: кто из вас обладатель?

      — Если ответим, ты расскажешь всё, что знаешь? — спросил Фред.

      — Если ответите честно.

      — Это я, — Йен вновь сел за стол и улыбнулся Марине — саркастически, слово подначивая её. Он явно был в настроении. — Теперь твоя очередь делиться сокровенным.

       Марина не видела его улыбки, потому что смотрела на свою кошку настороженным и внимательным взглядом. Она пыталась собраться с мыслями и вспомнить более точные слова, которыми можно было описать увиденное в парке. Марина не знала, кто именно изуродовал тело Алессы, потому что та ничего толком не объяснила, только тянула девушку за собой по дороге, неизвестной никому, кроме неё самой.

       Теперь, когда Алесса лежала в спальне Йена без сознания, Марине приходилось самой объяснять ситуацию. Она проклинала свою новую знакомую за слабость, ведь именно в её голове лежали знания о том, что в самом деле произошло. Марина же знала только то, к чему привела стычка Алессы с незнакомцем.

      — Ну? — сгорая от любопытства, спросил Фред, явно желая подогнать девушку.

      — Я не знаю, что произошло, — наконец, ответила Марина. Она подняла голову и с вызовом взглянула в глаза Йена, словно кроме них двоих в кухне никого больше не было.       — Когда пришла, она лежала на земле, израненная, вся в крови и грязи, со сломанными конечностями и рваным платьем. Я не видела никого, кроме неё, и понятия не имела, что она знает об обладателях. Мы помогли только потому, что она умирала!

      — Рядом с ней не было орла? — спросил Йен.

      — Никого не было, — сдержанно сказала Марина, стараясь не растерять крупиц своего терпения. — Но она звала Бора-Бору. И смотрела в пустоту настолько безэмоциональным взглядом, что мне показалось, будто бы уже поздно её спасать.

      — Бора-Бора — это её орлица.

       Марина посмотрела на Йена выжидающим взглядом. Она понимала, чем закончатся его слова.

      — Магическое животное, как твоя кошка.

      — Она обладатель? — спросила Марина.

      — Наверное, была им, — сказал Йен, горестно выдохнув. — Если бы ты подоспела чуть раньше, возможно, сумела бы исправить положение.

      — Вряд ли. Варя умеет лечить, а не вступать в сражения.

      — А-а-а, всё-таки твоя кошка излечила Алессу! — воскликнул Фред обрадованно.

       Девушка наградила его скептическим взглядом, словно говоря: «Я ведь уже сказала это, зачем ты повторяешь, идиот?»

       Фред замолчал и потупил взгляд, явно понимая, что он здесь лишний.

      — Послушай, Марина… — сказал Йен, решая прервать зрительный контакт девушки и хранителя, — надеюсь, ты понимаешь, что означает сегодняшнее происшествие?

       Марина сосредоточила своё внимание на Йене, хотя только что во всю играла с Фредом в гляделки, и покачала головой, автоматически прижимая кошку одной рукой, будто пытаясь защитить её от невидимого врага. Вторая же до сих пор держала сигарету.

      — Я видел это, понимаешь? — тихо сказал обладатель, словно стеснялся собственных слов или хотел, чтобы их слышала только Марина. — И осознавал, что это не просто галлюцинации, а картинки будущего. Но она ничего не хотела слушать об опасностях, надеялась, что они обойдут её стороной. Мы предлагали ей помощь, предупреждали, чем чревато её желание остаться в одиночестве…

      — Но бесполезно, — кивнула Марина. — И что же ты хочешь от меня?

      — Твоя кошка умеет лечить. Представляешь, что будет, если эта способность перейдёт в ненужные руки?

      — Вполне.

      — Мы сможем тебя защитить. Я смогу.

       Марина кинула на Йена оценивающий взгляд, наивно полагая, что он преуменьшает, и его сил не хватит для того, чтобы отгородить от опасности не только кого-то другого, но и себя самого. Ведь она не знала, что в крови Йена течёт не только сила обладателей, но и способность прыгуна.

       За всё время разговора Марины и Йена Фред молчал, боясь спугнуть их только-только появившееся взаимопонимание. Они оба не сводили друг с друга глаз, лавируя на одной волне, а он, Фред, смотрел на них как посторонний наблюдатель, пытаясь вести себя тихо как мышка.

       Йен, не требуя пустых слов, вскинул руку над столом, заставив Марину перевести взгляд на тыльную сторону собственной ладони. Сначала ничего не происходило и девушка уже успела решить прикрыть этот глупый театр, но тут совершенно внезапно в воздухе материализовались маленькие красные иглы, которые начали прокалывать руку Йена. Парень слово и не замечал, как они пронзают его плоть насквозь, как капли крови, собираясь на них, капают вниз, на стеклянный стол, создавая собственную неподражаемую картину. При этом Марина заметила, что кухня наполнилась сладким запахом роз и железистым — крови.

       Фред хотел было напомнить другу, что опасно слишком часто пользоваться своей силой, да ещё и в таких целях, но вдруг Йен, совершенно не морщась, протянул Марине пронзённую окровавленную ладонь и сказал:

      — Пусть твоя кошка излечит это.

       Марина ошарашенно осмотрела маленькие аккуратные дырочки, оставленные исчезнувшими иголками, потом кинула мимолётный взгляд на кошку, которая поняла всё без слов и мысленных подсказок. Она прыгнула на стол, хоть и была порядочной и в любое другое время не позволяла себе совершать нечто подобное, и положила лапу на тыльную сторону ладони Йена. Трепеща от любопытства, парень уставился туда же, желая увидеть собственными глазами, какая из дырочек исчезнет первой. И, когда процесс пошёл, сопровождаемый чёрными языками непроницаемого дыма, Йен поражённо вскрикнул. Но не от боли, а удивления, что такое вообще возможно. И только Фред заметил, как налились чернотой глаза Марины, скрыв и зрачок, и радужку, и белок, спрятав под своим покрывалом столь живой человеческий взгляд. Он успел подумать о том, что подвергать Варю и Марину подобному может быть опасно, но сам не понял, почему. Но этот лишённый эмоций взгляд чёрных пропастей определённо ввёл Фреда в ступор.

       Когда Варя закончила исцеление, то спрыгнула на колени Марины, а та недовольно потёрла глаза, словно те успели устать за то время, что кошка была занята демонстрацией своих способностей.

      — Поразительно, — сказал Йен, осматривая ладонь, лишённую отметин от отверстий, оставленных иглами. — И давно вы вместе?

      — Одиннадцать лет, — ответила Марина и тут же задала свой собственный вопрос: — Что это было?

      — Мы с Фредом зовём это силами Кровавой розы. Если позволить иголкам коснуться земли, они обратятся именно этими растениями.

      — Ты колдун?

      — Нет, да и разве это важно? — встрепенулся Йен, пряча руки под стол. Ему хотелось осматривать исцелённую ладонь снова и снова, пытаясь найти хотя бы маленький след воздействия Вари. — Главное здесь одно: я могу спасти твою жизнь, если ты согласишься сотрудничать.

       Марина задумалась над словами Йена. С одной стороны, она хотела вернуться домой к тёте и дяде и забыть об этой встречи, ведь сотрудничество с обладателем и его другом могло привести к опасной стычке с тем, кто уже навестил Алессу. С другой стороны, если она откажется, то может стать жертвой того самого существа, что отобрал орлицу у своей хозяйки. Больше одиночества и уютных зимних вечеров Марина любила только свою кошку. Если она решит забрать Варю и уйти в свою временную комнату, то где гарантия того, что на следующий день то страшное нечто, открывшее охоту на обладателей, не придёт и за ней?

       Это была сложная битва с самой собой. Марина склонялась то к одному, то к другому, не до конца понимая, какой же выбор будет более правильным. Какой из них обеспечит Варе безопасность и оставит её подле своей хозяйки? Кто знает… Это можно было проверить только одним способом: выбрать один из вариантов.

       И тут вдруг Варя вновь прыгнула на стол и села подле Йена. Она посмотрела на парня своими умными зелёными глазами и кивнула головой. Йен, встретившись с ней взглядом, вдруг подумал, что кошке не хватает только улыбки от уха до уха, настолько она была довольна собой.

      — Варя! — поражённо воскликнула Марина.

       Кошка повернула голову к хозяйке и словно бы насупилась.

       «Мы не можем оставаться в стороне, — прозвучал голос в голове Марины. — Неужели ты хочешь, чтобы то, что произошло с той девушкой, настигло и нас?»

      — Нет, — ответила Марина на русском языке.

       Парни недоуменно переглянулись.

       «Сотрудничество с ними не означает прямое участие в войне, хотя мне кажется, что иного выхода нет, — продолжила кошка уверенно. — Кто-то охотится за обладателями, и только в наших силах удержать силы в равновесии. Тот, кто похитил орлицу, вероятно, умеет летать, а кто знает, какие силы могут быть у остальных обладателей, до которых он может добраться? А если кого-то ранят в процессе борьбы, кто сможет помочь? Врачеватели?»

      — Нет, Варя, ты, но… — Марина хотела сказать, что это не их битва, ведь они здесь только временные жители. При большом желании они могут уговорить родителей впустить их домой гораздо раньше, и Варе казалось, что Марина хочет именно этого. Но кошка была твёрдо уверена в своём выборе.

       «Мы не можем оставить их без помощи, — сказала она своей хозяйке. — Сила дана нам неспроста. Мы должны использовать её не только для того, чтобы исцелять твою простуду.»

      — Но если ты будешь часто пользоваться своими силами, то умрёшь! — воскликнула Марина. — Ты не можешь жертвовать собой ради других!

       Йен и Фред всё ещё силились понять, о чём говорит девушка со своей любимицей. Естественно, русский язык был совершенно чужим для них, а потому всё, что сейчас обсуждали Марина и Варя, оставалось для парней загадкой. Они могли понять только то, что обладательнице совершенно не нравятся те слова, что звучат в её голове. «Вероятно, они находятся на разных сторонах баррикад, — подумал Йен не без удовольствия. — И кошке удаётся заставить свою хозяйку сделать правильный выбор.»

       Наконец, Марина подняла глаза на Йена: нахмуренная девушка с поджатыми губами больше не выглядела эффектно в своём чёрном платье с вырезом до самого бедра, а, скорее, измотанно. А уж её налитые кровью глаза и вовсе пугали.

       Она кивнула головой и тут же сложила руки на груди, как бы говоря, что это её собственный выбор и в любой момент она сможет уйти. Йен же предполагал, что с её согласием обладатели делают первый шаг в нелёгкой борьбе с неизвестным. Но, несмотря на это, Йен ничуть не чурался внезапных изменений. Он не был любителем активной жизни, но знакомство с двумя обладателями за столь короткий срок зажгли огонь в его груди. Какая разница, кто напал на Алессу и забрал её способности, если он, Йен, является носителем силы Кровавой розы? Он может без проблем смести со своего пути любого.

       Так он, по крайней мере, думал.

       Марина открыла рот, чтобы что-то сказать, но вдруг в её сумочке зазвонил телефон. Переполошившись, девушка начала рыться в ней, тихо ругаясь на незнакомом парням языке. Наконец, Марине удалось извлечь из сумки свой гаджет.

       Естественно, звонила тётя Света, которая успела проводить гостей и заглянуть к племяннице, чтобы пожелать ей спокойной ночи. Когда Марина уходила из дома, то не подумала, когда ей стоит вернуться и какими отговорками запастись, чтобы объяснить свой спешный уход, но, когда в телефоне раздался взволнованный голос тёти Светы, нужные слова возникли в голове автоматически.

      — Марина, что происходит, куда ты испарилась?!

      — Я ушла, не желая мешать вашей деловой встречи, — сдержанно ответила девушка, мельком глянув на часы. Полночь.

      — Милая, если ты подумала, что я выгоняю тебя, то горячо ошиблась!

      — Я скоро вернусь, просто загулялась с Варей.

       Тётя Света хотела отругать племянницу за наивность и необдуманность решений, ведь в ночной мгле её могло поджидать всё, что угодно, но Марина сбросила вызов, не желая больше слушать взволнованный голосок своей родственницы. Девушка вдруг поняла, что тётя ещё не знает о проблемах обладателей, иначе бы её точно сразил инфаркт.

       Марина поднялась на ноги, всем сердцем надеясь, что не вызовет подозрений у своей тёти, ведь её помятый образ мог навести на всевозможные мысли, и направилась к выходу.

      — Тебя проводить? — тут же вызвался Фред, но девушка лишь покачала головой.

       Она вышла в коридор и мысленно позвала Варю, которая до сих пор сидела на столе. Со стороны можно было подумать, что кошка улыбается, явно довольная происходящим.

       Кинув на Йена быстрый взгляд, Варя спрыгнула со стола и поспешила к своей хозяйке, которая уже зашнуровывала свои массивные ботинки. Заметив, что Марина сумела оставить на соседнем стуле свою сумочку, Йен тоже поднялся из-за стола. Он было решил не напоминать Марине о ней, но потом решил, что и без этого сумеет добиться повторной встречи. Подцепив сумочку за ремешок, Йен направился в коридор. Фред же, явно обиженный тем, что находится за бортом, остался сидеть на своём месте.

       Марина уже открыла входную дверь и собиралась покинуть квартиру, когда парень окликнул её и с улыбкой протянул сумку. Девушка настороженно посмотрела на него, не спеша благодарить, будто понимая, что Йен подошёл не только для того, чтобы отдать сумку.

       И правда, парень быстро обулся и, обогнув Марину, стал спускаться по лестнице.

      — Эй! — крикнула девушка ему вслед. — Я ведь сказала, что меня не нужно провожать.

       Она резво пустилась за ним, забыв даже о кошке, которая не собиралась прыгать по ступенькам как бешеная. Спускаясь медленно и осторожно, Варя раздумывала о том, как сильно ей нравится происходящее. Марина оживала, это было заметно даже невооружённым взглядом. Взять хотя бы то, как громко она кричит на Йена, пытаясь догнать его. Но это было только начало сложного пути, на котором поджидали настоящие опасности, которые могли закончиться чем угодно.

       Варя прекрасно понимала, что давать заднюю уже поздно. Но, признаться честно, она и не собиралась отказываться от этого приключения. Ей всей душой хотелось доказать хозяйке, что способности даны им не просто так, и связь между ними возникла не для того, чтобы они обе не чувствовали себя одинокими.

      — Варя? Где ты там? — послышался испуганный возглас Марины.

       «Я уже бегу,» — ответила кошка и прибавила шагу, не желая заставлять хозяйку волноваться.

2

       Сначала Марине было сложно заставить себя общаться с Йеном, но, когда он решил её проводить и первым выскочил в подъезд, девушка неожиданно воодушевилась и даже на короткое время забыла о Варе. Конечно, оказавшись на улице, Марина сразу вспомнила о том, что пришла к Йену и Фреду отнюдь не одна, потому дождалась кошку, которая не спешила вниз сломя голову, как то сделала её хозяйка.

       Теперь Йен и Марина шли по тротуару по направлению к дому девушки и разговаривали. Девушка бы ни за что не поверила, что такое может быть, но обладателю на удивление легко удалось её разговорить. Йен заинтересовал Марину, не внешностью, но умом и умением держать себя. Фред был совсем другим, полная противоположность своего друга, потому Марина даже не обращала на него внимания на кухне. Другое дело Йен, твёрдо уверенный в себе и в своих необычных способностях, свидетелем которых стала девушка, сама того не желая.

       У них была одна общая тема для обсуждения: обладатели, но, как ни странно, они коснулись её лишь один раз, но не нашли достаточно интересной. Йену нечего было рассказать о своей жизни, его детство проходило скучно и терялось в тумане колючих кошмаров, но парень всё равно постарался выудить самые счастливые воспоминания, не перекрытые воспоминаниями о смерти настоящих родителей и жизни прыгуна. Пускай Марина и знала об обладателях (более того, она сама была им), но вряд ли могла понять сущность прыгунов, нелёгкая судьба которых кидала их по различным параллельным мирам и Вселенным, позволяя узнавать всё новое и новое. Эти перемещения составляли большую часть жизни Йена, но он не мог распространяться о них, потому вспоминал что-то более мирное, приземлённое.

       Марина же могла рассказать и о родном городе, и о своих родителях, и о тёте с дядей и их большом доме. Тем было много, и девушке почему-то захотелось обсудить большинство их них. Она и сама не могла объяснить причину своего внезапного желания поговорить. Просто Йен был приятным человеком и, несмотря на свою замкнутость, странно привлекал.

      — У тебя сильный акцент, так что не удивительно, что ты приезжая, — сказал Йен.

       Марина посмотрела на него с лёгкой улыбкой и передёрнула плечами, словно не зная, соглашаться или пытаться поспорить. Девушка всегда интересовалась языками и английский был её стихией.

      — Не расстраивайся. В конце концов, тебе придётся якшаться с нами, американцами. Глядишь, усовершенствуешь свои навыки.

      — Посмотрим, — ответила Марина, опустив взгляд. — Но, честно признаться, эта затея мне совсем не нравится. Мы собираемся противостоять невидимому врагу.

      — Рано или поздно мы раскроем его личность, — сказал Йен.

      — А если нет? Алесса может ничего и не вспомнить…

      — Не зарекайся на этот счёт раньше времени, — оборвал Марину парень. — Она ещё не проснулась и не призналась в этом. Может быть, именно она является нашим ключом к разгадке личности человека, желающего обладателям зла.

       Марина задумалась над словами Йена. Он, безусловно, был прав, но так ли на самом деле важно было узнать, кто именно напал на Алессу? Вдруг этот неизвестный враг ограничится лишь одним магическим питомцем? Да и зачем они ему? Марина не могла найти ответа на этот вопрос, более того, она даже не могла предположить, на самом ли деле силы Бора-Боры перешли к тому, кто её украл у Алессы. Этот человек наверняка считал, что обладательница мертва, ведь с таким количеством переломов она сама не могла добраться до людей, и при этом была слишком слаба, чтобы позвать на помощь. Марина спасла Алессу и теперь боялась, что следующей целью неизвестного станет она и Варя.

       Возможно, это была главная причина её согласия на союз с Йеном.

       Словно прочитав мысли Марины, парень сказал:

      — Ты и Варя нужны нам. И не только потому, что придётся несладко, если наш неизвестный враг заполучит силы исцеления, но и потому, что кому-нибудь из нас может понадобиться ваша помощь.

      — Думаешь, до этого дойдёт? — тихо спросила Марина, не спеша уточнять, что именно она имеет в виду.

      — «До этого»? — переспросил Йен.

      — Ну…кто-нибудь может попасть в ту же ситуацию, что и Алесса? — смущённо уточнила Марина.

      — Я уверен в этом, — без заминки ответил Йен. — Нельзя броситься в огонь и выйти без единого ожога.

       Марина была согласна с ним, но всё же в тайне надеялась, что ничего подобного никогда не произойдёт. Она боялась, что вновь увидит изувеченное раскоряченное тело. Боялась, что на неё посмотрят блёклые глаза умирающего человека, которому помочь уже не удастся.

       Передёрнув плечами, девушка отбросила наваждение. Эти ужасные образы сломанного тела вновь нахлынули на её сознание, но в этот раз их без труда удалось отбросить. В конце концов, Алесса была жива и чувствовала себя прекрасно. Это несколько успокаивало Марину и заставляло её чувствовать себя лучше.

      — Эй, — окликнул девушку Йен, — не спеши пугаться. Если силы Вари нам не понадобятся, я буду только рад.

      — Я тоже, — сказала Марина и тут же, словно вспомнив, спросила: — Йен, ты не думаешь, что Алессу будут искать?

      — Конечно. Только никто не сможет её найти. Азура обладает силами невидимости и сможет скрыть Алессу с чужих глаз в одно мгновение.

       Марина посмотрела на обладателя и нашла в себе силы улыбнуться. Что ж, видимо, девушке не удастся вернуться домой ни под каким предлогом. Йен был уверен, что её нужно держать под своим боком.

      — Она слишком слаба, — сказал парень, — и любой может сломить её. Мы не можем рисковать жизнью обладателя, у которого было отобрано магическое существо. Откуда нам знать, как её смерть повлияет на нашего врага?

      — Ты беспокоишься за неё или за себя? — спросила Марина.

       Но Йен не ответил.

       Они и не заметили, как подошли к дому Билла и Светланы. В окнах горел свет, как бы говоря, что несмотря на позднее время девушку всё ещё ждут и наверняка переживают за её здоровье. Увидев это, Марина испытала стыд.

       Доведя девушку до калитки, Йен остановился. Он хотел было посоветовать Марине быть осторожнее, но отчего-то не смог вымолвить ни слова. Когда она посмотрела на него своими стеклянно-серыми глазами он просто понял, что ей удастся справиться и без его советов. За тонкой плёнкой жизни, горящей в её уверенном взгляде, скрывалась невообразимая мудрость человека, пережившего многое. И Йен, смотря на девушку, отчего-то чувствовал её возраст. Не просто год рождения (ведь они оба обладатели, а, значит, родились в один год), а конкретный месяц и даже число. И он был готов заявить, что Марина — вторая по старшинству.

       Почему? На этот вопрос Йен не был готов дать ответа. Подсознание настойчиво толкало к этому выводу, а уж ему Йен привык доверять.

       Потому, когда Марина смотрела на него, ожидая прощальных слов, он молчал, заглушая своё собственное желание предупредить её об опасностях, укрывших этот город надёжным колючим одеялом. Она и так всё знала. Понимала, несмотря на свою непричастность не только к Роунвиллю, но и ко всей Америке. Однако Марина была обладателям, и этот дар (или проклятие?) сделал её затворницей хитросплетённых замыслов Арандамалла.

       Наконец, не выдержав молчания, девушка развернулась и направилась к калитке. Йен же, словно осознав, что это последний шанс что-то сказать, негромко выдавил из себя:

      — Мы с Фредом будем ждать тебя с утра.

      — Я приду, — ответила девушка

3

      — Ты ничем не можешь помочь, — сказал Накар и остановился.

      — Ошибаешься.

       Аменика отпустила его руку и обернулась. Наконец-то парень мог видеть её обеспокоенное лицо, озабоченный взгляд и поджатые губы. В доме, который теперь был Накару отнюдь не родным, Аменика схватила его за руку и повела в неизвестном направлении. Она будто предполагала что-то подобное и имела представления о том, что нужно сделать.

       Накар всё ещё пребывал в глубоком шоке, но теперь, немного отрезвев на свежем воздухе, вдруг понял одну простую истину: его родители мертвы и…

      — Ошибаюсь? Разве ты сможешь вернуть их к жизни?

      — Нет, но ты сумеешь.

       Парень во все глаза посмотрел на Аменику, которая слегка улыбнулась и поправила локоны белокурых волос. Её небесно-голубые глаза светились сочувствием и печалью, однако Накару удалось заметить искрящиеся хитрые огоньки где-то в глубине их, небесных пучин, скрывающих множество тайн.

      — Как? — только и удалось выдохнуть Накару.

       Он не мог поверить в то, что слышит. Ещё пару дней Накар чувствовал себя абсолютно счастливым, ведь у него было всё, что нужно для этого: любящие родители, уютный дом, красивая подружка, к которой парень, кажется, испытывал влечение…

       Но всё это испарилось в один миг, стоило только обнаружить, что одно звено этой цепочки счастья оборвалось и кануло в лету, оставив после себя необъятную тьму, заполняющую то место, где раньше струился ласковый свет; то место, где стучало сердце, а сейчас умерло или вовсе исчезло; то место, где теперь была зияющая дыра, покорно ожидая, когда её вновь заполнят хоть чем-нибудь.

      — Ты когда-нибудь слышал о Лентах Жизни? — спросила Аменика, но этот вопрос только больше разозлил Накара.

      — Что ты несёшь? — горячее отчаяние полилось из него в виде слёз. Скрыв лицо за ладонями, парень попытался взять себя в руки и повторил: — Что ты несёшь?

      — Ответь мне! — потребовала Аменика.

      — Я слышал только о нитях, которыми распоряжаются Мойры.

      — Ага, это оно и есть! — воскликнула девушка, явно повеселев. Накар не понимал её радости. — Только на самом деле это вовсе не нити, а ленты, которые несут в себе человеческую жизнь!

      — И что?

      — Как это что?! — Аменика уставилась на Накара с уверенной улыбкой на бледных губах. — Жизнь на ленте можно перемотать, оборвать, переписать…

      — А мне до этого какое дело? — перебил Накар, всё ещё пытаясь вникнуть в ситуацию.

       Аменика смотрела на него, а те самые весёлые искорки становились в её глазах всё больше. Они задорно подпрыгивали и дрожали, готовые вырваться в мир живых и продемонстрировать, что же такого они в себе скрывают.

      — Ты можешь вернуть своих родителей к жизни, глупенький, — ласково сказала Аменика и коснулась плеча Накара, — ведь в тебе есть то, чем обладают немногие — сильное волшебство.

       Парень с подозрением посмотрел на свою подругу, силясь понять, откуда же она узнала все его секреты. Заметив столь пронзительный взгляд, Аменика рассмеялась, чем полностью обезоружила Накара.

      — Пытаешься понять, откуда я это знаю? Да это же за версту видно! Если человек хоть немного знает о волшебстве, то сразу найдёт себе подобных!

      — Ты волшебница? — тупо спросил Накар, собирая крупицы подсказок в единый вывод.

      — Да, — сказала Аменика и поспешно добавила, — только очень слабая. В отличие от тебя.

      — Откуда ты знаешь? — спросил парень, решив не отрицать очевидного, ведь главные слова уже были произнесены, и отнекиваться теперь не было смысла.

      — Откуда знаю, что ты волшебник? — не поняла Аменика. — Так ведь я только что сказала…

      — Нет, откуда ты знаешь, что я сильный волшебник?

      — От тебя исходит очень сильная энергетика, — заметила девушка без тени зависти. Лишь слепое восхищение осветило её лицо, превратив из просто красивого в ослепительно прекрасное. — Я не смогла оставить это без внимания, когда увидела тебя здесь, на берегу.

       Только после этих слов Накар понял, что они оказались там, где познакомились. Интересно, куда же Аменика вела парня и почему та самая горькая истина достигла его мозга именно в этот момент?

      — Судьбоносное место, я знаю, — сказала девушка. — Я тоже часто думаю об этом…

      — Куда мы идём?

      — В домик на дереве, — с готовностью ответила Аменика и тут же решилась объясниться: — Я нашла его совсем недавно в глубине леса. Думаю, он уже лишился хозяина. Я привела домик в хорошее состояние и теперь он готов принять нас.

       Накар хотел спросить, зачем вообще куда-то идти, но потом вспомнил, что потерял дом со смертью родителей и больше не имеет желания возвращаться. Но оставался ещё дом Аменики, почему она не хочет привести своего друга туда хотя бы для того, чтобы выяснить план действий?

       Словно прочитав мысли Накара по его лицу, девушка сказала:

      — Там очень уютно и можно жить. Комната одна, но достаточно большая.

      — Жить? В домике на дереве? — переспросил Накар, не поверив своим ушам. — А где же готовить еду, где прятаться от холодов?

      — Холода ещё очень нескоро, за это время мы успеем справиться, — с хитринкой сказала Аменика и искорки в её глазах весело подмигнули. — А насчёт еды не волнуйся, я буду приносить её каждый день.

      — Ничего не понимаю… — расстроенно заметил Накар, но девушка лишь махнула рукой.

      — Со временем всё образуется. Это будет наша временная база, где мы будем составлять план действий. К ленте, знаешь ли, подобраться несложно, нужно только…

       Она по-заговорщицки склонила к Накару свою белокурую голову и стала шептать пропитанные ядом слова. И парень не видел, что глаза Аменики в это время горели красным светом, как глаза Арандамалла, осознавшие, что добыча попала в капкан.

       В ту ночь Накар впервые услышал об обладателях…

4

      — Эй! Просыпайся уже!

       Йонатан открыл глаза и посмотрел на Кекса.

      — Снова сон плохой словил? — осведомился хорёк.

      — С чего ты взял? — осторожничая, спросил Йонатан.

      — Морщишься и пытаешься свернуться как гусеница, — сказал Кекс и спрыгнул с кровати.

       Йонатан задумался. «Снова сон про этого парня, — подумал он, нахмурившись. — Интересно, что он значит? И что рассказала Накару та девушка?»

       Кекс забрался в клетку, а оттуда — в гамак, где удобно улёгся и посмотрел на хозяина маленькими глазками-бусинками. Он хотел спросить, что же они вместе решили делать, где искать обладателей и как вычислять их среди обычных людей, но не смог выдавить из себя ни слова. Йонатан выглядел слишком сосредоточенным и недовольным собой, словно эти странные сны чересчур волновали его многогранную душу.

       Сладко зевнув, Кекс решил не волноваться об этом — ведь Йонатан был дома, в безопасности — и хорошенько выспаться, как вдруг парень захотел поделиться с хорьком своими переживаниями.

       Словно не замечая сонливости Кекса, Йонатан подсел к клетке и тихо, чтобы не услышали родители, начал с самого начала, с того самого дня, когда Накар приснился ему в первый раз. Рассказывал медленно, стараясь не упустить ни одну деталь, попутно пытаясь придумать объяснение своему молчанию в первый раз. Кекс внимательно слушал, изредка задавал вопросы и сосредоточенно кивал, как маленький человечек, скрытый под густой шерстью. И, когда разговор почти подходил к концу, а Йонатан пересказывал диалог двух друзей, в комнату вошла Бекка.

       Она сразу заметила своего сына, который, как и обычно, проводил время у клетки. Улыбнувшись обоим, и парню, и хорьку, женщина подошла к креслу, на которое Йонатан без стеснения свалил всю одежду и любимые книги, и опустилась на подлокотник.

       Парень вопросительно посмотрел на мать, ожидая, когда та начнёт разговор первой, а Кекс спрятал свою мордашку, всей душой надеясь, что женщина не слышала его громкого голоса. За всё время проживания с семьёй Стоун хорёк так и не научился регулировать громкость. Йонатан говорил, что это просто, будто бы поворачиваешь вентиль в другую сторону, но Кекс, как ни старался, не мог найти этого хитрого вентиля в своём организме, а потому был вынужден постоянно следить за собственными словами — ни дай бог вылетят слишком громкими, как тревожно кричащие или радостно поющие птички.

      — Йон, — наконец, сказала женщина, — я тут в газете нашла кое-что очень интересное, хочешь узнать?

      — Разве газеты всё ещё существуют? — спросил Йонатан и выдавил из себя нелепую улыбку.

       Бекка закатила глаза, однако шутку всё-таки оценила. Это парень понял по её подобревшему голосу. Хотя и до этого он был не то чтобы приказывающим, но Йонатан всё равно заметил, что женщина пришла с предложением, а не с удивительным рассказом об интересной статье.

       Положив ногу на ногу (явно собирается засидеться), Бекка сказала:

      — Я ещё несколько дней назад прочитала о предстоящей субботней ярмарке, — заметив, что Йонатан никак не реагировал, женщина продолжила с нарастающей уверенностью. — Ты ещё не нашёл новых друзей, а ярмарка — самый лучший способ сделать это. Тем более, там будет конкурс домашних животных. Кекс ведь у нас очень умный, он может удивить людей своими способностями. Не хочешь подать заявку и принять участие?

      — И в чём же он заключается? — поинтересовался Йонатан, заранее зная, что нигде он участвовать не будет хотя бы ради собственной безопасности.

      — Каждый участник должен будет продемонстрировать способности своих животных. Я даже слышала, что в жюри будет знаменитый Джордж Пандерсон, автор «Дрессировки в три этапа», слышал об этой книге?

       Йонатан отрицательно помотал головой. Он был полным профаном в делах, касающихся дрессировки, да и никогда не интересовался книгами, написанными об этом тяжёлом деле.

      — Ладно, это не важно, — вздохнула женщина. — Главное то, что ты можешь поучаствовать с Кексом в этом конкурсе и, наконец, показать себя. Вы же великолепно ладите, ты можешь заставить его делать всё, что угодно! Представляешь, как удивятся люди твоей способности ладить с домашним любимцем?

       Парень опустил голову и мельком глянул на Кекса, который теперь повернулся на другой бок и полузакрытыми глазами следил за Йонатаном и Беккой. Ему было интересно, что в конце концов ответит хозяин, ведь оба понимали, что покидать дом сейчас опасно — где-то бродит бешеный псих с телекинетическими способностями, которого почему-то очень заинтересовал Йонатан.

       Конечно, ни Кекс, ни его хозяин не знали, что этот «бешеный псих» выискивает обладателей для достижения своих личных целей. Но, даже не ведая о личности незнакомца и его намерениях, Йонатан не желал выходить лишний раз и рисковать собой.

       Но где вероятность того, что остальные обладатели знают о приближающейся опасности? Что, если кто-то из них решит проявить себя на ярмарке? Может, где-нибудь поблизости есть хотя бы ещё один обладатель, с которым Йонатан сумеет объединиться? Хотя, правильнее будет сказать, от которого Йонатан получит помощь, ведь Кекс не был способен к чему-то сверхграндиозному, что могло бы спасти жизнь им обоим.

       Бекке надоело ждать, пока сын обмозгует сказанное.

      — Это просто прекрасный вариант, — с нажимом сказала женщина, стараясь донести до сына желаемое.

      — Да… — еле слышно ответил Йонатан, прекрасно понимая, чем может закончиться его визит на ярмарку.

       «Он вряд ли там появится, — вдруг раздался в его голове голос Кекса. — Думаю, ему не выгодно гоняться за нами среди толпы людей.»

       «Ты так думаешь? — мысленно спросил у хорька Йонатан. — А что, если он настигнет нас, пока бы будем добираться?»

       «Кто не рискует, тот не пьёт шампанского,» — оптимистично откликнулся хорёк и слез с гамака.

      — И где ты набрался этих выражений… — пробормотал Йонатан, не заметив, что говорит вслух.

      — Что? — переспросила Бекка.

      — Ой, ничего, — сказал Йонатан и отмахнулся, словно сказанное им не имело никакого значения. — Думаю, нам действительно стоит поучаствовать. Кекс не против.

       Словно в подтверждение этому Кекс выбрался из клетки и поковылял к хозяину.

       Бекка улыбнулась уголками губ и кивнула головой, явно довольная тем, что сын встал на её сторону и не принялся отнекиваться, заявляя, что ему и без друзей живётся вполне неплохо. Бекка переживала за сына и радовалась тому, что он не замыкается в себе от личных переживаний, а идёт навстречу и побеждает во внутренней борьбе с самим собой.

       Так, по крайней мере, считала Бекка.

       Она дала ему телефон, по которому стоит позвонить, чтобы записаться на конкурс, и сказала, где будет проводиться ярмарка. Йонатан внимательно выслушал мать и, проводив её взглядом, пока она не скрылась за дверью, стёр набор цифр со своего мобильника. Он не собирался нигде участвовать и оглашать свою связь с Кексом, а планировал лишь понаблюдать за участниками. Вдруг повезёт и какой-нибудь обладатель решит показать себя во всей красе?

       Кекс запрыгнул на стул, а оттуда — на стол, аккуратно обогнул ноутбук и стянул печенье из пачки, которую Йонатан так и не смог опустошить вечером. Занявшись лакомством, Кекс пронаблюдал за тем, как Йонатан, горестно вздыхая, преодолевает комнату и мешком валится на кровать.

      — Что-то не так? — поинтересовался хорёк.

      — А то ты не знаешь, — вяло отозвался парень. — Наша жизнь катится с залитого лучами солнца склона в тёмную бездну.

      — Ты утрируешь, — легкомысленно сказал Кекс, пожёвывая печенье. — Всё не так уж и плохо. Подумаешь, какой-то придурок напал. Что, мало в мире придурков?

       Йонатан не стал напоминать хорьку, как он валялся в гамаке совсем недавно, свернувшись калачиком и сильно дрожа. Тогда Кекс твердил только о том, что «дело запахло жареным» и «обладатели существуют не просто так», а теперь ведёт себя так, словно с самого начала был уверен в благоприятном исходе событий.

       Впрочем, в этом не было ничего плохого. Любой команде нужен оптимистичный настрой, чтобы победить, а Йонатан не планировал проигрывать неизвестному преследователю, который непременно заявит о своём существовании ещё не один раз.

       Он посмотрел на потолок, стараясь увидеть там карту, которая могла бы привести его в лучшее будущее. Ту самую карту, о которой в детстве рассказывали родители, когда Йонатан не мог уснуть. Они заставляли его смотреть в потолок и представлять, как невидимые, но точные линии ведут к заветному кресту. «А что там, — говорили они, — ты сам представишь. И это обязательно сбудется.»

       Только вот Йонатан больше не был ребёнком и не верил в карту, которая вырисуется на потолке и приведёт его к желаемому без всякого труда. Всё в этой жизни добывается потом и кровью, а не воображением, это Йонатан понял уже очень давно, но всё равно почему-то глядел на гладкую поверхность потолка, каким-то уголком сознания надеясь, что его собственный путь к сокровищам родится на глазах.

       Но, к огромному сожалению Йонатана, чуда не произошло, а потолок скучно-бежевого цвета, так и не явил собой то, что парень так желал увидеть.

       Ужасно разочаровавшись, Йонатан перевернулся на бок и бросил взгляд на Кекса, который, покончив с первой печенькой, потянулся за второй. Его легкомысленный вид немного успокоил парня, но вопрос всё равно настойчиво карябал горло, потому он поспешил спросить:

      — Ты уверен, что нам стоит идти?

       Кекс, отвлёкшись от своего увлекательного занятия, сказал:

      — А почему бы и нет? Не думаешь же ты, что нам стоит становиться затворниками из-за одного несчастного случая?

      — Я не знаю, — честно признался Йонатан. — Но что, если он последует за нами на ярмарку или подкараулит по пути на неё? Что мы будем делать? Снова бежать?

      — Давай не будем думать об этом, — предложил хорёк. — Наверняка мы не единственные, за кем он открыл охоту. Ты не можешь быть одним обладателем в округе.

      — Мы до сих пор не можем знать этого наверняка, — не согласился Йонатан.

      — Да, — подтвердил Кекс, вытащив, наконец, ещё одно печенье, — однако я склонен считать, что ты такой не один. А, значит, нам стоит лишь только получше посмотреть, чтобы найти кого-нибудь ещё.

       Йонатан недоверчиво смотрел на хорька, пытаясь понять, не врёт ли он, говоря о том, что они не одиноки в этом огромном мире. Но Кекс, словно этого не замечая, грыз печенье, полностью довольный собой и своим положением. Он, кажется, был твёрдо намерен посетить ярмарку, несмотря на то, что ни один обладатель там может и не встретиться.

       Это заставило Йонатана задуматься. Возможно, Кекс был прав, и на самом деле им удастся встретить кого-то, хоть немного похожего на их самих. А если Йонатан в самом деле был единственным обладателем, то им с Кексом, быть может, удастся хотя бы неплохо провести время. А это тоже многого стоит.

5

      Виджей уже даже привык сидеть дома по вечерам. С момента отказа Джокера от «охоты» прошло три дня, и всё это время пёс вместе с хозяином занимались вполне обычными делами: Джокер носился по квартире с мячиком, весело его подбрасывая время от времени, а Виджей сидел за ноутбуком, то смотря фильмы, то переписываясь с лучшим другом, который только и делал, что обещал наведаться. Понятное дело, такая жизнь нравилась парню гораздо меньше, чем ежедневные вылазки и прогулки по ночному городу, но повлиять на Джокера казалось невозможным: тот только и делал, что твердил о своём нежелании. При этом пёс не хотел объяснить причину отказа от «охоты». Его слова ограничивались стандартными фразами, вроде «Не хочу» и «Пожалуй, в другой раз».

       Вот и вечером двадцать девятого числа Виджей сидел перед телевизором, развалившись на диване, не ожидая ничего хорошего от наступивших сумерек. Он попивал банку пива, медленно опустошая её, и без интереса следил за происходящим на экране. Джокер же носился по квартире за мухой, которая случайно залетела в квартиру через окно и теперь страшно об этом жалела, потому что собака, невероятно увлёкшись, бегала за ней, время от времени звонко лая, и пыталась достать отовсюду, не дав присесть ни на секунду.

       Телефон Виджея вдруг зазвонил. Брошенный на комод, он пел парню какую-то пресловутую мелодию, которую он намеренно обделял вниманием, потягивая прохладное пиво.

       Джокер вбежал в комнату вслед за мухой, которую Виджей до сих пор так и не заметил, и кинул удивлённый взгляд на комод, отвлёкшись от своей цели. Довольное насекомое присело на штору и стало расслабленно потирать лапки друг о друга.

       «Почему не берёшь трубку?» — спросил Джокер.

       Виджей лишь махнул рукой, как бы говоря, что ему наплевать на человека, который решил потревожить его поздним вечером. Джокер было подумал, что это может быть Эйприл, Элла или Винсент, у которых что-то произошло, но поспешил откинуть эти мысли. Наверняка это не они. Конечно, это не могут быть они.

       Убеждая себя в этом, пёс принялся втягивать воздух носом, пытаясь учуять муху. Она интересовала его куда больше телефонного звонка, который раздавался снова и снова, пока Виджей не вышел из себя и не поднялся с кровати. Когда он добрался до комода, звонок уже был сброшен.

       Громко ругнувшись, Виджей принялся выискивать самоубийцу, который посмел потревожить его тихий уютный вечер в компании с прохладительным пивом. Набрав выученный наизусть номер, который числился последним в пропущенных вызовах, Виджей поднёс телефон к уху.

       Но на том конце было тихо, как в танке, и только длинные гудки делились с парнем тем, что абонент, пытавшийся его вызвонить, всё ещё жив, но почему-то не желает разговаривать.

       «Грёбаный Берти,» — подумал Виджей.

       И тут же, словно в подтверждение его мыслей, в дверь кто-то позвонил.

       Джокер, вновь отвлёкшись от мухи, засеменил в коридор, изредка радостно гавкая, как бы приветствуя пришедшего заранее. Прекрасно зная, кто поджидает на той стороной двери, Виджей поспешил впустить в квартиру незваного гостя.

      — Привет, Ви, — раздался развесёлый голос, стоило только парню распахнуть входные двери.

       Взору Виджея представился кучерявый рыжеволосый парень с приветственной улыбкой на устах. Бледная кожа лица была совершенно чистой, и лишь родинка над верхней губой портила общую картину.

       Пропуская парня в квартиру, Виджей устало выпалил:

      — Привет, Бертран.

      — Как дела, старик? — вопрошал парень, достав из-за спины две банки пива. Виджей покачал головой, не сдерживая улыбки, но всё-таки принял подарок.

       Бертран скинул ботинки и, оказавшись в гостиной, бесцеремонно завалился на диван. Виджей скромно присел рядом, а Джокер, требуя к себе внимания, крутился в ногах Берти, весело виляя хвостом. Решив порадовать пса, парень добродушно почесал его за ухом, не отводя взгляда от Виджея, словно тот должен был сказать что-то очень важное, но до сих пор почему-то молчал.

       Наконец, не выдержав накалившейся до предела обстановки, Бертран выпалил:

      — Я слышал, вы с Джудит разбежались.

       Виджей усмехнулся. Как быстро, оказываются, расползаются по Земле слухи. Ты и сам ещё не свыкнулся с этой мыслью, а другие уже успели по вам поплакать.

       Заметив задумчивость Виджея, Бертран сказал, похлопав друга по плечу:

      — Да не парься ты так, брат. Девок в мире много, одна из них точно смирится с вашей с Джокером связью.

      — Я знаю, — выпалил Ви, вдруг осознав собственную ярость, которая вдруг опутала его шею своими склизкими ручонками, — но это было так подло! По смс, да где это видано?

      — Мы живём в двадцать первом веке, старик, — сказал Бертран и пожал плечами. — Я считаю, что это нормально. В конце концов, ты не запалил её в постели с твоим лучшим другом.

       Виджей наградил Бертрана осуждающим взглядом.

      — А что? Задница у неё была ого-го! — словно оправдываясь, воскликнул парень.

      — Это да, — подтвердил Ви, заметно успокоившись. — Интересно, какая из них станет последней?

       Этот вопрос был риторическим, и Виджей не ждал на него никакого ответа и уж тем более реакции со стороны Бертрана. Но парень вдруг достал из кармана старый потрёпанный блокнот и принялся перелистывать в нём листы.

      — Что это?

      — Ты не знаешь? — искренне удивился Бертран и тут же поспешил объяснить: — Я очень давно веду список твоих девушек, и знаешь, что? Джудит была четырнадцатой.

      — Да не может быть! — охнул Виджей, в самом деле удивившись такому большому числу.

      — Я записывал даже мимолётные интрижки, — сказал Бертран, снова передёрнув плечами, — и отмечал все серьёзные отношения. Но факт налицо: она — четырнадцатая.

      — Ну и чёрт с ней, — ответил Ви, махнув рукой, и, решив сменить тему, поинтересовался: — Зачем ты ведёшь этот список?

      — Интерес, — в голосе Бертрана звучала чистая искренность. — Это продолжается снова и снова, а ты всё бежишь вперёд, выискивая новых жертв. Какое-то время я бежал за тобой — я и сейчас продолжаю, — но как-то остановился, всего на мгновение, и задумался: «А сколько их было?»

      — Четырнадцать, — тупо повторил Виджей.

      — Да, — подтвердил Бертран. — И тогда я решил вспомнить все имена. Я уверен, что вспомнил их всех.

       Виджей пожал плечами. Считал ли он сам? Наверное, нет. Фелиция, Беттани, Виктория, Анджела, Санни, Кортни… И куча-куча разных имён, которые он даже не запомнил. За кого-то он зацеплялся в клубе, просто касался руки, а потом не мог отвести взгляда от проникновенных ярких глаз, желающих кого угодно; с кем-то пересёкся на улице, гуляя с собакой; кого-то встретил в магазине, схватившись за одну и ту же буханку хлеба. Это было мило и казалось судьбоносным.

       Но они были одинаковыми, пихали в Виджея сказки о счастливом будущем, а потом растворялись, словно их и никогда не было. Они ласкали его, клялись в любви, но после исчезали, оставляя Виджея на растерзание будущему.

       И он шёл по этой тропе, уготованной Судьбой-матушкой, не оглядываясь на прошлое, потому что там были похоронены многие, к кому бы хотелось вернуться. Он шёл, потому что не видел иного выхода. И потому что рядом с ним всегда был верный пёс.

      — Эй, ну не раскисай, — посоветовал Бертран, заметив, что Виджей с головой ушёл в собственные мысли. — У меня есть великолепная идея.

       Парень с безмолвным вопросом уставился в глаза своего лучшего друга.

      — Завтра в главном парке будет ярмарка. Может, сходим, развлечёмся, позовём девчонок, возьмём пивка?

      — Ярмарка? — переспросил Виджей с явным интересом.

      — Да, — продолжил Бертран, ещё более увлечённый. — Там будет конкурс домашних животных, где ты можешь поучаствовать вместе с Джокером.

       Виджей посмотрел на своего пса, думая, согласится ли тот похвастаться своим умом перед остальными. Безусловно прочитав его мысли, Джокер поднял голову и словно бы улыбнулся.

       «Это значит да?» — мысленно спросил Ви.

       «Конечно! — воскликнул Джокер. — Наконец-то появилась возможность заняться более приземлёнными вещами!»

       Виджей частенько слышал о всяческих фестивалях, где можно поучаствовать со своими домашними любимцами, но никогда не рассказывал о них Джокеру. Он почему-то полагал, что Джо не заинтересуется подобным, ведь он не обычный пёс, которому лишь бы потакать своему хозяину. Он — трёхголовый цербер, коему необходимо выплёскивать внутреннюю энергию.

       Но, как оказалось, Джокер совсем не против участвовать в подобных мероприятиях. Да и не просто не против, а всеми лапами «за»! Виджей, наблюдая за своим псом, вдруг подумал, что многого не знает о Джокере. Он наивно полагал, что данные ему способности делают из него какое-то особенное существо, которому чужды обычные собачьи развлечения. Но разве Джокеру не нравится носиться по квартире с мячиком в зубах? Разве не нравится гулять по парку в компании Виджея, приносить ему палки, гоняться за бабочками? Да, Джокер определённо отличается от других собак, но от этого он не становится каким-то другим животным. И, придя к этому выводу, Виджей решил, что Джо нужно сводить на конкурс, чтобы показать другим животным, кто здесь лучший домашний любимец.

      — Отлично, сделаем это, — сказал Виджей, улыбнувшись Джокеру.

       Тот сел и радостно гавкнул, одобряя слова своего хозяина. Бертран, привыкший к подобным разговорам лучшего друга со своей собакой, только радостно воскликнул:

      — Тогда оторвёмся, правильно, ребята?

       Он протянул руку Джокеру и тот с готовностью приложил к его ладони свою маленькую лапу. «Как будто дал „пять“ своему близкому другу,» — подумал Виджей и ухмыльнулся. Тут же все взгляды обратились на него.

       И когда жизнь успела стать такой? Совсем, казалось бы, недавно, они с Джокером бегали по тёмным переулкам, два совершенно разных существа, объединённых связью. А теперь, вместо того, чтобы издеваться над всякими отбросами, они собираются участвовать в детском конкурсе, где призы раздают самым миленьким. Достойна ли эта ярмарка внимания? Виджей не знал, но ради Джокера был готов пересмотреть свои приоритеты и на время стать клоуном для маленьких девочек.

       Парень вдруг обнаружил, что так и не притронулся к пиву. Оно успело потеплеть и теперь совсем не привлекало. Сделав глубокий вдох, Виджей поставил банку на кофейный столик перед диваном и откинулся на спинку, сцепив руки за головой.

      — Эй, Ви, — вдруг послышался голос Бертрана.

      — Что?

       «Добрый-старый Берти, — подумал про себя Виджей не без удовольствия, — Прекрасно знает, как ко мне подлезть.»

      — Помнишь, как мы с тобой в четвёртом классе сбежали с уроков?

      — Мы делали это постоянно, — хмыкнул Ви и улыбнулся собственным воспоминаниям.

      — Мы пошли в заброшенную больницу, о которой постоянно слагали легенды, — напомнил Бертран.

      — Потому что хотели посмотреть, на самом ли деле там валяется голова оборотня… — подхватил Виджей.

      — Тони Глазго постоянно говорил, что его старший брат — охотник на оборотней…

      — Да, а там-то он и нашёл свою первую жертву…

       Парни рассмеялись, вспоминая счастливое детство, когда они оба учились в школе и думать-то не думали о будущем. Виджей в те времена даже не предполагал, что судьба столкнёт его с Джокером. Он мечтал стать космонавтом и лелеял надежды на то, что первая красавица класса покажет ему все свои прелести за просто так.

       Конечно, они ничего не нашли в той самой заброшенной больнице. Никаких голов оборотней, никаких следов первых успехов брата Тони Глазго. Ничего, что могло бы заинтересовать двух мальчиков десяти лет. Зато воспоминания о проведённом времени остались у Виджея и Бертрана надолго. Как и многие другие, которые они любили иногда освежать в памяти.

      — А всё-таки ведь хорошо… — вдруг сказал Бертран.

      — Ты это о чём?

      — Хорошо, что мы с тобой вот так вместе время от времени собираемся, — объяснил парень, медленно потягивая пиво. — И вроде бы живём разными жизнями, но всё равно…эх…

       Так и не закончив мысль, Бертран вновь отхлебнул из банки, довольно причмокнув губами.

       Виджей ничего не ответил. Видит Бог, когда-то они действительно были лучшими друзьями. Всегда вместе, просто не разлей вода… Но это было в далёком прошлом. С тех пор многое изменилось, например, парни закончили школу, пошли в разные колледжи, разошлись в увлечениях и в мечтах всей жизни. Бертран хотел стать тренером, а Виджей… Он и сам не знал, чего хотел.

       С появлением в жизни Джокера Ви узнал много нового и ещё сильнее отдалился от Бертрана. Но тот словно и не замечал изменившегося отношения своего лучшего друга. Возможно, он считал, что всё в порядке, что так и должно быть, но на самом деле причиной появления трещины на крепкой дружбе парней стали обнаруженные способности обладателя. Если бы Виджей был обычным человеком, если бы его пёс не обращался в Цербера, а, возможно, умел готовить кексы, всё бы было бы проще. Если бы девушки принимали Джокера, Виджей бы ни за что не разочаровался в людях. Если бы…

       Слишком много «если бы».

       Ви посмотрел на Бертрана, потягивающего пиво с искреннем удовольствием и невольно улыбнулся. «По крайней мере он здесь, — подумал Виджей. — Единственный из всех, кто не бросил меня».

       За это он был готов боготворить Бертрана. Этот легкомысленный человек, бесконечно добрый и готовый прийти на выручку, словно бы не замечал связи Джокера и Виджея. Он считал это совершенно нормальным явлением, а если и подозревал что-то, то никогда не придавал этому огромного значения. И даже если Виджей отворачивался от Бертрана, тот всё равно приходил вот так, будучи совершенно незваным, заваливался на диван и начинал что-то взахлёб рассказывать.

      — Бен хочет поучаствовать в конкурсе с Дином, — сказал Бертран, отставив пустую банку. — Думает, что этот чёртов кошак способен на что-то, кроме беспечного лежания на диване.

      — Чем-то он напоминает тебя, да? — явно подначивая парня, спросил Виджей.

      — Безусловно, — ничуть не обидевшись, заверил друга Бертран. — Только я не сплю двадцать четыре на семь.

      — Ему уже около десяти лет, насколько я знаю. Сколько это по кошачьим? Семьдесят?

      — Наверное, — Бертрану было явно всё равно, сколько лет коту его младшего брата.

      — Может, его вообще не тащить на конкурс? Всё-таки там будет много людей.

      — Это не наше дело, старик, — весело откликнулся Бертран, сверкнув глазами-щёлочками. — Мы будем развлекаться, а не следить за Беном и его котом.

       Виджей, в принципе, не был против. Бен был невероятно милым мальчишкой, особенно для своих двенадцати лет. Такой же, как и Бертран, рыжий, косматый, только вместо одной маленькой родинки над губой целый рой веснушек, украшающих лицо крупными яркими точками. Но, несмотря на своё тёплое отношение к мальчику, Виджей не имел никакого желания быть его нянькой. Он за своей сестрой-то толком уследить не мог, а тут речь идёт о совершенно чужом ребёнке, к которому толком не знаешь подхода.

       Парень было решил пригласить Эйприл, чтобы она составила Бену компанию, но быстро передумал. За сестрой он будет волей-неволей приглядывать, а ведь Виджею хотелось просто развлечься и забыть о своих проблемах и недовольствах Джокера. Да, парень прекрасно понимал, что и собаке нужен отдых, это было видно невооружённым взглядом. Правда, Виджей так и не выяснил, что именно волнует Джокера, тот молчал, как рыба. Как обычный пёс.

       Теперь стоило бы придумать программу. Джокер, конечно, может выполнить любую команду Виджея, но парень непременно растеряется, когда десятки глаз обратятся на него и общий гул сойдёт на неразборчивое шипение. Неужели этот малец способен сделать что-то невероятное? Точно ли он может превзойти других собак? Показать нечто удивительное? Поразить до глубины души?

       Задумавшись об этом, Виджей невольно рассмеялся.

      — Что такое? — спросил Бертран, удивившись.

      — Он может превзойти всех, — хихикая, ответил Ви. — О да, он может!

      — О чём ты?

       «Джокер — не просто собака, мой дорогой друг. Он — сильнейшее оружие с тремя головами, которое стоит бояться» — пронеслись в голове мысли, а вслед за ними побежали и другие:

       «Да, я смогу их удивить!»

      Бертран, наблюдая за другом, лишь довольно хмыкнул. Да, Виджей всегда был странным, но за время, что ребята не виделись, он ещё ближе подошёл к грани безумия, и, кажется, ему это очень нравилось. Впрочем, Бертран был уверен, что Ви никогда не преодолеет эту заветную линию, пред которой многие трепещут в страхе. В конце концов, парня сдерживала собака, это было прекрасно видно любому, кто умеет всматриваться в детали. Джокер появился в жизни Виджея и изменил её, но отнюдь не в худшую сторону. И Бертран радовался тому, что всё ещё имел влияние над своим другом, несмотря на многие жизненные перипетии. Сколько всего между ними происходило, так сразу и не вспомнить! Но они смогли сохранить друг друга и пронести свою дружбу через столько лет, так и не рассорившись.

       И это заставляло Бертрана чувствовать себя чуточку счастливее.

6

       Алесса открыла глаза, слепо воззрившись в потолок. Ей не удалось мгновенно припомнить события прошедшего вечера, потому она, перевернувшись на бок, планировала немного понежиться в тёплой постельке, потому что тот день, который она забыла, наверняка был очень тягомотным и вымотал её, ведь неспроста ныли все мышцы и болела голова.

       Однако вместо привычного убранства собственной спальни Алесса увидела совершенно чужую комнату — в тёмных тонах, неубранную и невероятно отталкивающую. Это открытие настолько удивило девушку, что она подскочила на месте, вмиг позабыв про головную боль. И как только Алесса резко выпрямилась, в глазах всё потемнело, а весь мир пошёл кругом, будто решив совершить ритуальный танец вокруг неё, девушки, потерявшей своё магическое животное.

       Одна мысль о Бора-Боре освежила воспоминания Алессы. Она, открыв глаза и убедившись в том, что головная боль немного отступила, а мир вновь налился привычными красками и перестал кружиться, спустила ноги с кровати и осмотрелась ещё раз, более трезво оценивая ситуацию.

       Она явно была не дома, это и дураку понятно. Но вот только…где, если не у себя ей «посчастливилось» оказаться?

       Алесса попыталась подняться, но что-то пошло не так и она неуклюже завалилась обратно. Встать на свои две удалось только с третьего раза, что навело девушку на определённые мысли. «Если произошло что-то настолько ужасное, что вывело меня из колеи, то почему я ничего не помню?» Конечно, ей удалось вспомнить о Бора-Боре…

       (что-то произошло с ней, её отобрали, а меня саму чуть не убили)

       …но Алесса не могла припомнить, что именно, а также — каким образом она попала в этот неизвестный дом.

       Из кухни доносились приглушённые голоса. Из комнаты Алесса не могла понять, о чём именно они говорят, потому, осмотрев себя с ног до головы, чтобы убедиться, во что она одета и как выглядит со стороны, девушка направилась на голос.

       Она даже не заметила игуаны, сидящий в террариуме, которая следила за Алессой внимательным взглядом тёмных глаз. Когда девушка покинула комнату, Азура решила промолчать и не взывать к Йену мысленно, ведь он и сам рано или поздно увидит Алессу. Она, одетая в выцветшую старую футболку Йена, выглядела как призрак, тихо шуршащий по полу. Осунувшаяся, поблёкшая, растрёпанная — словно маленькая девочка, проснувшаяся от ужасного кошмара.

       Йен и Фред сидели на кухне и завтракали, обсуждая произошедшее. Из-за того, что комнату обладателя теперь занимала Алесса, ему пришлось ложиться вместе со своим хранителем. Если бы не уговоры Фреда, Йен бы непременно скинул Алессу на пол и полноправно занял место на своей собственной кровати. Но Фред, имевший определённое влияние над своим другом, сумел его отговорить.

       Йен первый услышал тихие шаги в коридоре. Он повернул голову, краем уха слыша рассуждения Фреда, которому не терпелось узнать, как именно Алесса потеряла свою орлицу, и увидел её, держащуюся за стену так, словно она была единственным, что помогало девушке более-менее твёрдо стоять на ногах.

       Алесса явно не обрадовалась, когда узнала в парнях, сидящих за столом, своих давних знакомых. Словно потеряв все силы, она опёрлась на стену и посмотрела на них с явным вызовом в карих глазах.

       Йен посмотрел на Фреда, который только-только закрыл рот, осознав, что его друг замолчал неспроста, и мысленно спросил, что нужно делать. Между ними не было телепатической связи, но Йен всё равно надеялся, что Фред сумеет понять, что диалог с Алессой стоит начать именно ему, ведь сам обладатель понятия не имел, что говорить.

       И, наконец, словно услышав мысли Йена, Фред спросил девушку:

      — Ты хорошо спала?

      — Нет, — тихо ответила она, не спеша объяснять, в чём именно причина её плохого сна.

      — Садись с нами, — предложил Фред, нелепо улыбаясь. — Хочешь кофе?

      — Что произошло? — в лоб спросила девушка, не желая больше церемониться.

       Парни быстро переглянулись, однако это не осталось без внимания Алессы.

      — Что я здесь делаю? Объясните мне, в чём дело! — потребовала она.

       Оставалось только топнуть ногой, чтобы довершить её рассерженный образ. Фред, округлив глаза, посмотрел на Йена, требуя поддержки, но парень до сих пор не мог подобрать слов, которыми следовало бы объясняться с Алессой. Стоило ли прямо сказать, что на неё напали? Что если бы не Марина, она давно была бы мертва? Стоило ли намекнуть, что Бора-Боры больше не было рядом и никогда не будет?

       Почувствовав неладное, Алесса двинулась к парням. Фред уступил ей место и пошёл наливать недавно сваренный кофе. Он чувствовал необходимость заняться чем-то, чтобы заставить обладателей говорить друг с другом, но отнюдь не с ним, с Фредом, который только и мог, что руководить перемещениями Йена по мирам.

       Алесса села на стул рядом с парнем и, не смотря в сторону Фреда (да исполнятся его желания!), обратила на Йена свой глубокий взгляд. Чувствуя себя неловко, парень опустил голову и сцепил руки, пытаясь быстро собраться с мыслями. А он ведь так надеялся на то, что Фред, как обычно, возьмёт бразды правления в свои руки и всё объяснит этой глупой девчонке, которая позволила себе быть столь неосмотрительной.

      — Йен, — позвала Алесса негромким голосом, и, когда парень поднял голову, всё ещё не смотря в её глаза, продолжила, — скажи мне, что произошло? Как я оказалась здесь?

      — Ты ничего не помнишь? — осведомился Йен.

       Алесса покачала головой и попыталась улыбнуться, но вышла какая-то кислая мина, которая вызвала у парня желание куда-нибудь сбежать. Ведь почему-то именно на него легла роль няньки для этой глупой обладательницы, с которой он сам познакомился, заинтересовавшись её явной связью с орлицей.

       Можно ли теперь называть Алессу обладательницей? После того, как она лишилась своего магического животного? Йен не знал и не хотел рассуждать на эту тему, ведь требовательный взгляд девушки был готов проесть в нём дыру.

       Он не хотел говорить, но не видел другого выхода.

      — На тебя напали.

      — Что? — еле выдавила из себя Алесса.

       Она начала вспоминать. Медленно внутри сознания чернели языки, выбирающиеся из самых недр её собственного «я». Они обхватывали её мозг, внедрялись внутрь, неся в себе ужасные подробности того вечера, который стал для неё роковым.

       Утром позвонил Фред и сказал их с Йеном адрес проживания. Трубку взяла Вивиан, так как сама Алесса напрочь отказалась разговаривать с хранителем. Она прекрасно понимала, что дозвониться пытался отнюдь не Уоррен хотя бы потому, что он, в случае чего, мог набрать на мобильник. У девушки не было никакого желания разговаривать с Фредом и выслушивать его бредни в очередной раз.

       Алесса была уверена, что ей не пригодится этот самый адрес, который ей передала Вивиан, потому она выкинула этот листочек тут же, лишь мельком глянув на него. Её интересовали куда более важные вещи. Например, предстоящее свидание с Уорреном, которое было назначено на сегодняшний вечер.

       Конечно, ещё девушку напрягало изменившееся отношение Чессы. Младшая сестра никогда не позволяла себе так обращаться с Алессой, а теперь только и делает, что задирает нос при её виде. Оставалось только догадываться, чем именно была обижена Чесса. Не могла же она до сих пор обижаться из-за того случая с её днём рождения? Алесса могла уже тысячу раз загладить свою вину, но младшая сестрёнка так и не позволяла сделать этого.

       Алесса надеялась, что вскоре Чесса даст слабину и вновь покажет себя с хорошей стороны.

       А пока она решила отвлечься от семейных неурядиц и подобрать наряд к предстоящему свиданию.

       Из всех красивых нарядов в собственном шкафу Алессу больше всего привлекало короткое тёмно-синее платье, которое подарила Вивиан на прошлое Рождество. Она, не раздумывая, достала вешалку, на которой оно висело, и стала осматривать его критичным взглядом, пытаясь выискать недостатки. Но платье было великолепно, просто прекрасно, и сидело на Алессе так же, как и в прошлое Рождество.

       Смотря на себя в зеркало во весь рост, девушка убедилась, что наденет именно это платье на предстоящее свидание. Уоррен не особо радовался, когда она щеголяла в коротких юбчонках, но ведь они собираются вечером, а в это время народу в парке особо нет. Потому Алесса решила, что всё в порядке. Да и тем более это платье так подчёркивало её фигуру…

       Покончив с нарядом, Алесса отправилась на прогулку с Бора-Борой, столкнувшись с Чессой в коридоре, но не предприняв попытки начать разговор. Она заметила нахмуренный взгляд сестры и, пожав плечами, прошла мимо. Голова Алессы была забита другими мыслями, и Чесса явно не входила в перечень её сегодняшних забот.

Вернувшись ближе к вечеру, девушка принялась расчёсывать свои волосы. Она хотела быть неподражаемой в этот вечер, чтобы Уоррен вновь убедился, как ему повезло с ней, с девушкой, что любила его верно и трепетно. Алессе не нужны были доказательства, что и он чувствует к ней то же, что и она сама. В конце концов, Уоррен был идеальным парнем, а они все невероятно заботливы и ласковы.

       Вивиан, зайдя к дочери с целью поинтересоваться, чем она занималась весь день, застала её за сборами. Сосредоточив всё своё внимание на идеально прямых тёмных волосах, Алесса даже не услышала, как открылась дверь в её комнату, и Вивиан решила воспользоваться этим.

       От неё не укрылась увлечённость дочери собственным внешним видом, потому женщина подкралась сзади и крепко сжала её плечи. Алесса, испуганно подскочив, вскрикнула и воззрилась на Вивиан.

      — Мама! — с укором воскликнула она. — Чего ты хочешь?

      — Помочь, — с улыбкой ответила женщина. — Ты такая красивая, Алесса.

      — Спасибо, — смущённо поблагодарила девушка, позволив матери вооружиться расчёской.

      — И уже такая взрослая, — продолжила Вивиан, явно воодушевившись. — Идёшь на встречу с Уорреном?

      — Да, в девять.

       Вивиан, по-доброму улыбаясь, расчёсывала волосы дочери, думая о чём-то своём, совершенно недосягаемом. Наверняка представляла свадьбу своей старшей дочери, её будущую счастливую жизнь. Представляла, не зная, что этот их сегодняшний разговор станет последним, ведь Алесса не вернётся с прогулки, более того, она даже не встретится со своим парнем в парке. Она просто…испарится.

       Вивиан была уверена, что лучшей партии для Алессы не найти. Начав встречаться с Уорреном она словно бы расцвела, стала ещё красивее, чем когда-либо была. И это восхищало Вивиан и одновременно напоминало ей о собственной молодости, когда они с Лоуренсом были влюблёнными до безумия подростками, готовыми друг ради друга на любые жертвы.

       Да, в тёмно-синем платье Алесса действительно была великолепна, но её образ всё равно казался незавершённым. Вивиан, предложив свою помощь, провела подле дочери весь вечер, помогая ей подобрать аксессуары. И им действительно было весело вместе. И тогда Алесса впервые поняла, как сильно она на самом деле любит свою мать.

       Конечно, девушка всегда ценила свою семью, но именно в этот вечер ей открылась другая сторона Вивиан. Раньше она была матерью, которая воспитала двоих детей, каждый день готовила завтрак, обед и ужин, которая щебетала по вечерам с подружками по телефону и ходила по торговым центрам со своими дочками, когда им нужна была одежда, обувь или школьные принадлежности. Но теперь, в один момент, Алесса открыла в ней нескончаемую энергию молодой души, юной девушки, любящей красиво наряжаться и сплетничать с подружками. Девушки, которая никогда не имела детей и даже не стремилась замуж.

       Алесса улыбнулась матери, когда, наконец, оценила своё отражение в зеркале. Лёгкий макияж, тёмные локоны, органичный образ — всё это превращало её в сногсшибательную красавицу, которая не просто поражала, а вгоняла в ступор, заставляла смотреть на себя без устали.

       Вивиан проводила дочь до двери и крепко обняла её, пожелав удачи. Поправив тонкую цепочку сумочки, Алесса поцеловала женщину в щёку и покинула дом. Вивиан, смотря ей вслед, даже не подозревала, что видит дочь в последний раз.

       Алесса пришла в парк раньше назначенного времени. Она не расстроилась, что придётся немного подождать, ведь с ней всегда была Бора-Бора, которая могла составить компанию. Потому, присев на лавочку, Алесса принялась обсуждать со своей орлицей насущные проблемы — внешность, погоду, предстоящее свидание. Сев рядом со своей хозяйкой, Бора-Бора принялась уклончиво отвечать, стараясь порадовать Алессу. Ей, в конце концов, были незнакомы понятия моды и стиля.

       Так бы и дождались они Уоррена, если бы в парке вдруг не появился обычный с виду парень. Скрывая один из глаз под повязкой, он двинулся к Алессе, прекрасно чувствуя её среди остальных людей, что спешно убирались домой по причине, самой им непонятной. Они просто чувствовали, что пора уходить, объясняя свои внезапные страхи накрывшим город вечернем полотном.

       Алесса, не замечая ничего вокруг, разговаривала со своей орлицей, мило улыбаясь и поправляя время от времени причёску. Она уже представляла реакцию Уоррена, когда он увидит её. Воображала, как расширятся глаза от восхищения, а на лицо набежит милая сдержанная улыбка, которая сводила Алессу с ума, как вдруг…

      — Извините, не подскажете, который час?

       Алесса подняла глаза и столкнулась с единственным глазом незнакомца. Невероятно голубым, таким глубоким и мистическим, что становилось жутко. Но, откинув от себя подобные мысли, девушка лишь понадеялась, что незнакомец не успел заметить, как она разговаривает с Бора-Борой, и выдавила из себя неясное:

      — Эм…прошу прощения?

      — Прекрасно выглядите сегодня, — сказал незнакомец и улыбнулся, оголив ровные белоснежные зубы.

       У него было узкое вытянутое лицо, бледная кожа и густые смоляные волосы, которые торчали во все стороны. Парень, видимо, ни разу не слышал, что такое укладка.

       Он прятал руки в карманах и продолжал щериться, словно ничего не происходило. Собственно, в его вопросе не было ничего странного, но Алесса всё равно чувствовала себя очень странно. Внутри поселился колючий ужас, который пока что был слишком мал, чтобы побудить её к движению. Девушка всеми силами сжала этот комочек в своём нутре и заставила себя улыбнуться незнакомцу, параллельно нащупав в сумочке телефон.

       Наконец, проклятый гаджет был извлечён на свет Божий, и Алесса смогла посмотреть в экран, чтобы ответить на вопрос незнакомца.

      — Половина девятого, — ответила она, искренне надеясь, что её голос не дрожит и не выдаёт сжавшего нутро страха.

       Незнакомец благодарственно поклонился и Алесса вдруг заметила, что в парке нет ни единой души, что она и этот парень — единственные его посетители. Это заставило её напрячься, но, мельком глянув на Бора-Бору, Алесса немного успокоилась и смогла подавить волну переживаний внутри себя.

      Взгляд орлицы слишком явный, он приказывал незнакомцу убраться вон.

      — Никогда не видел, чтобы орлы столь спокойно сидели с людьми, — сказал парень, сцепив руки за спиной.

      — В этом нет ничего удивительного, — ответила Алесса сдержанно. — Она живёт в моём доме.

       И этими словами она подтвердила предположения Арандамалла.

      — Малышка, — его голос поменялся, стал более грозным и угрожающем, а голубой глаз налился краснотой (или показалось?) — Что ты расскажешь мне о своём магическом животном? Что она умеет?

      — Не понимаю, о чём вы говорите, — Алесса резко подорвалась на ноги, намереваясь уйти. Парень был выше её на две, а то и на три головы.

      — Брось, ты всё прекрасно понимаешь, — прошипел Арандамалл.

       Алесса заметила, как проскочила искорка в единственном глазу парня, а после этого что-то просвистело за спиной. Она обернулась и увидела, как в Бора-Бору врезалось что-то тёмное и крупное, вероятнее всего, булыжник. С разъярённым клёкотом орлица скрылась в кустах, чем испугала Алессу чуть ли не до обморока.

      — Нет! — крикнула она, но парень сзади обхватил её и больно сдавил талию, отчего весь воздух разом вышел из лёгкий. Алесса ощутила, как задирается её тёмно-синее платье, обнажая бедро, и попыталась закричать вновь, но не смогла найти в себе сил даже на то, чтобы тихо пискнуть.

      — Не кричи, малышка, — прошелестел голос прямо ей в ухо. — Ты же не хочешь помешать нам, верно?

       Алесса почувствовала, как ледяной ужас сжимает её сердце в своей крепкой хватке. Она попыталась вырваться, дёрнула руками, которые Арандамал перехватил, но тщетно. Потому что Арандамалл — демон, потому что он — взрослый мужчина в теле подростка, потому что он, в конце концов, слишком силён, чтобы оказывать ему сопротивление.

       Арандамалл, крепко держа Алессу в своих объятиях, потащил её прочь, не обращая внимания на ноги, оставляющие видимую дорожку резкими движениями. Любой, кто бы появился сейчас в парке, без труда заметил бы её. Но никого не было.

       Алесса всячески противилась, крепко впиваясь ногтями в руки парня и оставляя кровавые отметины, но всё бестолку. Арандамалл, продолжая улыбаться, следил за тем, чтобы борозды, оставленные её ногами, самоликвидировались. Его уверенный взгляд заставлял землю всходить бугристыми образованиями, которые застилали следы ног и делали их практически незаметными.

       Платье, которое так нравилось Алессе, задралось почти до груди.

       Наконец, она поняла, что хватка ослабла, и в это же время Арандамалл бросил её. Сначала Алессе показалось, что это конец, что он передумал и решил отпустить её, позволить уйти, но вдруг услышала знакомый клёкот и сверху на незнакомца упало что-то огромное, пернатое. Арандамалл закричал, громко и надрывно, и упал рядом с Алессой, прикрываясь руками, пытаясь избавиться от настигшей его Бора-Боры. А та, издавая свой боевой клич, раздирала тело Арандамалла, будто бы побеждая в схватке.

       И Алесса, приподнимаясь на локтях и спешно одёргивая платье, почти поверила в то, что всё обошлось.

       Как вдруг Арандамалл отбросил птицу силой мысли, и девушка увидела, как та, последними силами пытаясь навредить незнакомцу, зацепляется когтями за маску и срывает её.

       Арандамалл зарычал и вдруг посмотрел на Алессу, которая уже было решила, что спасена. Она увидела его второй глаз — кроваво-красный, как огромное море. Это был глаз человека, который прожил много-много лет, повидал ни одну странность и пережил ни один удар судьбы.

       Вскрикнув, Алесса принялась отползать от Арандамалла на локтях, тихо причитая о несправедливости жизни. Она даже не замечала, как по щекам бегут слёзы горечи, непонимания и ярости от собственной беззащитности. Алесса отдала бы всё в этот момент, чтобы повернуть время вспять и согласиться на охрану Йена.

       Но он был далеко и только подозревал о происходящем.

       Парень, медленно, словно подкрадывающийся хищник, поднялся на ноги и подошёл к Алессе. Она затряслась, чувствуя, как страх парализует каждую клеточку её напряжённого тела. Арандамалл сел на корточки рядом с Алессой и заглянул в её испуганные огромные глаза своими — разноцветными и бездушными. Он ничего не говорил, только улыбается и гладил её коленку своими тонкими ледяными пальцами.

      — Отпусти меня… — прошептала Алесса, сглатывая слёзы. — Пожалуйста, прошу тебя, пощади меня…

       Она не заметила крупной дрожи, пробивающей тело, словно очередь выстрелов, не услышала собственного скулежа, раздающегося между мольбами о пощаде, не почувствовала боли от прикосновений Арандамалла, которые больше не были игривыми и заискивающими — они ясно говорили о его отказе отпускать её. И, понимая это, голос Алессы перешёл в тихий плач.

       Она попыталась отбиться от Арандамалла, который стал медленно приближаться к её лицу. Ударяла его руками со всеми возможными силами, которые покидали её хрупкое тело с каждой секундой, но это не приносило ровно никакой пользы, ведь он, в отличие от неё, чувствовал себя сильнее с тем каждым мгновением, что она слабела.

       Как вдруг он коснулся её носа своим. Улыбнулся так, словно ничего ужасного не совершает, будто они просто разговаривают, и острым ногтем царапает внутреннюю сторону её бедра.

       Ловя с его губ каждое слово, Алесса тихо заплакала, окончательно покончив с борьбой. Её сознание полностью подчинилось его воли.

      — Ты будешь моей, — сказал он, ногтями разрывая тонкую девичью кожу.

       И Алесса уже не помнит себя от громкого крика, который вырывается наружу против её собственной воли. Он льётся, как бурная река, звеня и дрожа в вечернем воздухе.

       Доставляя Арандамаллу удовольствие.

       Алесса теряет сознание, видя пылающие глаза незнакомца, а приходит в себя уже в кухне Йена и Фреда. Обладатель держит девушку в своих крепких руках, не позволяя ей ранить себя. Она страшно извивается, пытается выбраться из хватки, пока, наконец, не открывает глаза и не видит перед собой перевёрнутое лицо Йена.

      — Успокойся, — просит он и Алесса вмиг приходит в себя.

       Ей с трудом удаётся принять сидячее положение. Голова раскалывается, а в горле пересохло, потому она молчит, силясь собрать мысли воедино. Ей страшно, а сердце горит, словно облитое керосином, но держа всё это в глубине себя, Алесса обводит кухню мутным взглядом, приводя себя в чувство. Она вдруг замечает, что Фред сидит напротив и держит в руках стакан воды.

       Поймав её взгляд на себе, парень протягивает Алессе стакан и пытается улыбнуться, но обстановка слишком накалена, так что удаётся ему так себе. Она, не обращая на это внимания, принимает стакан и жадно опустошает его, не следя за манерами. Сейчас они, эти манеры, кажутся выдуманными и ненастоящими, словно выдернутыми из какой-то глупой книжки.

       Наконец, отставив стакан, Алесса вновь обрела способность ясно мыслить. Она посмотрела на Йена, всеми силами пытаясь увидеть его ауру, но тщетно: кажется, она больше не могла отличить обладателей от обычных людей.

      — Ты чувствуешь? — спросила Алесса прежде, чем смогла обдумать свой вопрос.

      — Чувствую что?

      — Меня, — пояснила девушка и тут же зашлась румянцем. — Мою ауру обладателя.

      — Нет, — сказал Йен, ничуть не смутившись. — Ты больше не такая, как я.

       В его голосе не было жалости, не было смущения или сопереживания. Он явно не чувствовал ничего из-за того, что найденный совсем недавно обладатель сидит перед ним, лишённый сил, превратившийся в обычного человека практически в одно мгновение.

       И Алесса, слыша его голос, чувствовала, как на лицо ложится печальная улыбка. Вероятно, такова её судьба — быть обычной.

      — Но где же Бора-Бора? — вдруг спросил Фред.: Его голос дрожал, но не от страха или сожаления, а от возбуждения. Он рвался в бой и желал найти того, кто лишил Алессу сил обладателя.

      — Я не знаю, — сказала девушка со слезами в голосе. — Он причинял мне боль, издевался, унижал, а потом, когда я умирала, забрал её у меня. Почему же я…ещё жива?

      — Тебя спасла Марина, — объяснил Йен. — Обладательница с кошкой, которая умеет исцелять. Она оказалась около тебя очень вовремя.

      — Я её не помню, — призналась Алесса и тут же задала вопрос, который волновал её больше всего на свете: — Что же мне теперь делать?

      — Мы должны быть настороже, — признался Йен, передёрнув плечами. Было заметно, что ему очень не нравится происходящее. — И сейчас, как никогда, нам нужно быть вместе.

      — Зачем вам я? — спросила Алесса тихо, пристыженно. — Я теперь никто, обычный человек.

      — А что, если Бора-Бора ещё жива? — тут же возник Фред. — Вы с ней можете быть связаны и до сих пор. Вдруг этот тип сможет взять над ней полную власть только в случае твоей смерти?

      — Ты никуда не пойдёшь, — твёрдо решив, сказал Йен. И, видит бог, эти слова давались ему с огромным трудом. — Мы не можем рисковать твоей жизнью.

      — Но где та девушка, что спасла меня? — тут же осведомилась Алесса. — Её ты отпустил?

      — Она скоро должна прийти, и вообще, речь не о ней! Тот тип вряд ли знает о её существовании, тем более, мы не могли держать её, пока не знали, что произошло с тобой! Теперь же мы знаем больше и должны составлять план по поиску других обладателей.

      — Я не могу остаться, — сказала Алесса. — Меня ждут родители, они наверняка волнуются…

      — Если хочешь рисковать собой — валяй, — оборвал девушку Йен. — Но если хочешь жить и, может быть, даже вернуть Бора-Бору, то останешься здесь и больше не будешь выпендриваться. Ты говорила, что можешь защитить себя, и во что это вылилось? Скажи, разве ты довольна?

      — Замолчи! — зашипела Алесса.

      — Если ты хоть чуточку любишь свою семью, то начнёшь думать мозгами и признаешь, что тебе нужно оставаться с действительно сильными обладателями. Я смогу защитить тебя. Всех вас. Но для этого вы должны слушаться, а не вести себя как грёбаные дети!

       Сказав всё это, Йен вышел из кухни, громко хлопнув дверью своей комнаты. Алесса, не выдержав, заплакала, прячась за собственными ладонями. Она прекрасно понимала, что Йен прав, но не хотела признавать этого. В конце концов, разве она могла предположить, что с ней произойдёт что-то настолько ужасное? Могла ли в самом деле поверить, что кто-то охотится за ней?

       Платье было в крови…

       Йен с самого начала был прав, и, если бы Алесса была чуточку умнее, Бора-Бора была бы с ней в этот самый момент. Но она исчезла, как и способности девушки, что заставляло её трястись в надрывных рыданиях в кухне заносчивого парня-обладателя — единственного шанса на спасение. Шанса, которым нельзя было не воспользоваться.

       Фред, чувствуя себя до безумия неловко, подсел к Алессе и неуклюже обнял её. Она прижалась к его груди и, думая о своих родных, судорожно плакала, продолжая прятать покрасневшее лицо за ладонями.

7

       Бенедикта Гордон ненавидела, когда начальник — Дюк Диксон, невероятная ханжа с толстым кошельком и огромным брюхом — давал дополнительную работу за час до закрытия офиса. «Составьте дополнительный отчёт, Бенедикта, — сказал он женщине, без стука ворвавшись в её кабинет, — сами понимаете, сокращение штаба. Дополнительных людей нет, а бумажек всё столько же».

       Бенедикта не хотела соглашаться, ведь у неё была достаточно веская причина, чтобы спешить домой. Летом она оставляла сына с нянечкой, которая сегодня хотела уйти пораньше, чтобы успеть со своим дружком в кино. Но отказывать начальнику ради нянечки — тот ещё мазохизм, потому Бенедикта, послушно проглотив предложение, сказала:

      — Да, босс.

      — И не забудь положить его на мой стол перед тем, как уйти.

       Дюк выставил вперёд руку с оттопыренным большим пальцем, этакий знак того, что Бенедикта снова его радует. Всегда готова помочь и выполнить грязную работу — такой уж она была с детства.

       Положив руку на телефон, стоящий на столе по правую руку, Бенедикта вдруг вспомнила об остальных любимчиках Дюка.

      — А что насчёт Кэмерона и Далтона?

      — Абсолютно невозможно. Мы сегодня смотрим матч Ред Сокс, — ответил Дюк, почти скрывшись за дверью. Голосом тебе-не-понять-ты-же-женщина, который очень не понравился Бенедикте.

       Правда, она ничего не сказала, чтобы показать своё недовольство. Только плотно сжала губы и взялась за трубку телефона, пытаясь унять накопившееся разочарование. «Кажется, Дюку нравится измываться надо мной, — подумала женщина, глубоко вздыхая. — И, если я хочу получить повышение, мне придётся оставаться до глубокой ночи всякий раз, когда ему захочется посмотреть матч пресловутой команды».

       Бенедикта опустила голову и заметила трубку телефона, которую до сих пор сжимала в руке. Решив не задумываться о несправедливости жизни, женщина набрала наизусть выученный номер и стала терпеливо ждать, слушая долгие гудки.

       Наконец, трубку сняли и Бенедикта услышала весёлый девичий голос:

— Алло?

      — Сарина, это я.

      — О, миссис Би! — воскликнула девушка на другом конце провода. — Как я рада вас слышать! Как работа?

      — У меня не очень приятные новости, — не разделяя веселья Сарины, сказала женщина.

      — Миссис Би, вы же не хотите сказать, что задерживаетесь? — явно веря в лучшее, спросила нянечка. — Я только что закончила разговаривать с Барри. У нас сеанс через час, и он уже хотел заехать за мной…

      — Начальник попросил составить последний отчёт, а ты же знаешь, сколько времени это обычно занимает.

      — Ох, — выдохнула Сарина, разочаровываясь. — Конечно, я знаю. Но не могли бы вы взять отчёт и сделать его дома?

      — Поверь, я бы хотела этого не меньше тебя, но Дик сказал положить его на стол перед уходом. А это говорит о том, что он не дал бы не малейшего шанса забрать работу на дом.

      — Вот скотина! — воскликнула девушка с огромным сочувствием в голосе. — Извините, миссис Би, я никогда не умела держать себя в руках.

      — Всё в порядке, — отозвалась женщина, прекрасно понимая эмоции нянечки. В конце концов, когда-то она тоже была подростком и ходила в кино со своим парнем. — Я оплачу вам все расходы, если ты посидишь с Айзеком ещё пару часов. Если я правильно понимаю, вы успеете на последний сеанс, если я сейчас же приступлю к отчёту.

      — Замётано! — обрадовалась Сарина. — Вы не будете против, если Барри посидит со мной, дожидаясь вас? Обещаю, мы не будем делать ничего противозаконного!

      — Хорошо, милая, — смилостивилась Бенедикта, чувствуя лёгкую улыбку на губах.

       Эта девчушка всегда была такой милой и никогда не отказывала в помощи. Айзек её очень любил и всегда радовался, когда Сарина приходила на ужин просто так, чтобы побыть в компании Бенедикты и её маленького сына. Она была для Айзека словно крёстная мать, и порой, задумываясь об этом, женщина осознавала, как много сделала для них с сыном Сарина — обычная студентка из маленького домика по соседству. Такого же маленького, в каком жила и сама Бенедикта.

      — Мы будем ждать вас, миссис Би, — сказала Сарина, явно улыбаясь на том конце провода.       — Я приготовила ваш любимый грибной суп.

      — Ты чудо, — с огромной волной благодарности ответила Бенедикта, давно зная, что если бог существует, то эта девушка — его посланница.

      — Я знаю, — со смехом ответила Сарина и тут же спохватилась. — Ох, если Айзек услышит, как я с вами разговаривает, то снова впадёт в истерику, так что я побежала! Чао!

       Бенедикта положила трубку и со спокойной душой приступила к отчётам. Она не хотела признаваться себе, что чувствует странную щемящую боль внутри. Конечно, за прошедшие четыре года Бенедикта никогда не забывала о самом ужасном событии в своей жизни, но всё-таки время шло, а печаль отступала, возвращаясь лишь тёмными ночами, когда женщина лежала в своей двухместной кровати совершенно одна, сжимая в обеих руках вторую подушку, на которой некогда спал её жених.

       Но в конце-то концов, почему именно сейчас? День выдался солнечным и лёгким, Бенедикта и не думала позволять депрессии вновь охватывать своё сознание. Однако сейчас она сидела и занималась составлением отчётов и прекрасно понимала, что сердце не на месте не из-за тошнотворных воспоминаний о событии четырёхлетней давности. Бенедикте казалось, словно бы кто-то следит за ней. Женщина явно представляла, как маленькие чёрные глазки монстра из-под-кровати смотрят на неё, совсем как в детстве, а она ничего не может поделать. Нет возможности ни позвать родителей, ни любимого парня, потому что все они умерли, оставили её одну в этом жестоком чёрством мире. И Бенедикта бы и сама всё бросила, ушла бы за своим женихом, жизнь которого так несправедливо оборвалась, но не могла, ведь совсем скоро после смерти своего возлюбленного она узнала, что беременна. Разве она могла оборвать чужую жизнь, не дав ей ни единой возможности расцвести? В ней было маленькое проклюнувшееся семечко, которое должно было превратиться в прекрасный цветок.

       А потом она родила Айзека и поняла, что ей есть, ради кого жить в этом бренном мире. Это маленькое солнышко сделало Бенедикту счастливой в одно мгновение, не сделав при этом ничего из ума вон выходящего. Он просто улыбнулся, этот комочек счастья, улыбнулся своей маме, словно благодаря за существование.

       Бенедикта жалела только о том, что в тот злополучный день она позволила своему жениху забрать себя с работы. Был холодный декабрьский вечер, ветер лупил по лицу, не жалея, а снег огромными хлопьями валился с небес, и женщине не хотелось добираться домой на общественном транспорте. Она позвонила своему парню, Джиму Дэниалсу, и попросила его приехать. Он, конечно, пытался отказаться, ссылаясь на занятость, но Бенедикта-то знала его истинный характер. Он просто хотел, чтобы она поупрашивала. И женщина сделала это.

       А Джим, добираясь до неё, попал в аварию и не дожил даже до приезда «скорой». В последний раз Бенедикта видела его изуродованное тело на опознании, ведь хоронили его в закрытом гробу, чтобы не травмировать дальних родственников и друзей.

       А потом она узнала, что беременна.

       Устав от длительной работы, Бенедикта оторвалась от отчёта и откинулась на спинку стула, чуть повернув голову, чтобы поглядеть в окно, располагающееся за её спиной. Уже вечерело, и небо наливалось причудливой иссиня-фиолетовой синевой.

       Бенедикта не заметила чёрную тень, спрятавшуюся от её уставшего взгляда. Она висела в воздухе за её спиной, распахнув огромные крылья, контуры которых были словно растушёваны. Висела и наблюдала за Бенедиктой, пытаясь распознать её настроение.

       Теперь, когда женщина обернулась, тень спряталась, слыша ровное дыхание женщины по ту сторону окна. Она улавливала колыхание женской груди, стесненной бюстгальтером и тонким материалом белой блузы, и мечтала только о том, чтобы представить Бенедикте шанс увидеть себя.

       Но пока тень была всего лишь тенью, омрачённой смертью душой в чужом теле, это не представлялось возможным. А чтобы позволить Бенедикте вновь коснуться себя, тени нужно было добраться до Ленты, чтобы открыть себе врата во вторую жизнь.

       «Я вернусь, дорогая,» — прошептала тень, и Бенедикта по ту сторону окна вздрогнула, словно что-то кольнуло её в плечо.

       Недоуменно озираясь, она пыталась понять, действительно ли слышала тихий, еле узнаваемый голос. Но Бенедикта не могла ошибиться и ослышаться тоже не могла. Ведь голос был такой ясный, такой родной и звучал словно бы из её собственного сердца.

       Он принадлежал Джиму, который хотел вернуться к ней.