И солнечным утром, в половине девятого, перед тем как зайти в кампус, у Джека булькает оповещение. Парень, проходя под широкой аркой, на автомате достает телефон и открывает сообщение, даже не потрудившись посмотреть на номер.
«Утра. Удачи с моральным размазыванием по стенке некоторых индивидуумов.»
Фрост резко врезается в невидимую стену от этого сообщения, пугая этим идущих позади девушек. Он ведь думал, что вчерашняя переписка исчерпала себя. И сейчас иррационально не понимает, почему тень улыбки появляется на бледных губах, чем он до приглушенного мата пугает окружающих.
Ну да. По утру, после пьяни, увидеть его улыбающимся, и не эдакой гаденькой ухмылочкой, а искренне довольно улыбающимся... Многие проходящие и обходящие его шепчутся, хмыкают и предрекают, что Паолу пришел тотальный пиздец; Ледяной Джек в самом своем непредсказуемом настроении. Но он сам лишь ухмыляется, скрывая довольство, и отвечает броским, но не менее позитивным:
«Утра. Спасибо. Тебе же хорошо выспаться.»
И удовлетворенный направляется в свое крыло, надеясь по первой встретиться со старшеками и все же обсудить, что они будут делать с мерзким идиотом.
***
— Итак, как мы уже поняли из трактовки мистера Свенстона, не может человек, будучи обвиненным…
Методичные и размеренные слова профессора, прерываются шиканьем и окликами позади, отчего Джек отвлекается от записей.
— Джек, а скажи, что ты думаешь?
— О чем? — едва склоняя голову в бок, но даже не вертясь на месте, таким же шепотом спрашивает беловолосый, делая очень умное лицо, чтобы пожилая женщина не заметила их переговоров.
— Паол. Мы мальчика вчера просветили, да и новенькие тоже накалили ситуацию. Это было после того, как ты из чата вышел. Что с ним делать будешь? Он после директората хочет обжаловать его приказ об исключении. Уж не знаю, за какие деньги и связи… А ещё парни с параллели говорили, что с тобой хочет встретиться. Решил здесь свои правила ввести.
— В мешке на крючке будет, — фыркает тихо Джек, и быстро хватает неожиданно завибрировавший телефон.
— Да, мы так и знали, — шепчет все тот же парниша за спиной, и понижает голос еще на тон тише, — Но просто, разве тебе не хочется его попугать?
— Я тебе кто, Ужас Ночи что ли? — хмурится Фрост, и заметив, что пока профессор отвлеклась, быстро разблокировав сотку, открывает пришедшее сообщение.
— Ты — хлеще, и тем более он видимо вразумил от слов мелкотни, что ты и Банниманд…
— А Банниманд здесь каким боком, ты мне ответь? — откидываясь на спинку стула и едва отклоняясь назад и понижая голос, спрашивает Джек, однако мысли вовсе другие и он бегло читает пришедший текст.
«Выспишься тут. Работе и заказчикам плевать какое у меня состояние. Ты уже выполнил свою задумку?»
Беловолосый едва ли усмехается, отчасти жалея Блэка на том конце… Всё таки виски это не эль, да и он относительно выспался, а вот мужчина… Джек качает головой и быстро набирает ответ:
«Ещё нет. Мы на Праве сидим. После ещё пара и тогда уже можно будет воплотить задуманное. Кстати, мелкотня что-то там наплела Паолу обо мне, и он сам теперь хочет со мной встретиться. Надо же, деревенские повадки брать «на гоп», оказывается, не выветриваются так быстро. Посмотрим, что он сможет…»
— Джек? Дже-е-ек! — шикают позади, — Ты слушаешь вообще?
— Что? — более грозно нежели нужно откликается парень.
— Что-что! Говорю, что Банниманд — Президент, и сможет его прижать не простым выгоном, а может даже распространить инфу для других заведений — у него для этого ниточки подтянуты и там мальчишке устроят прием такой, что не…
— Мистер Стивенсон! — профессор всё-таки подмечает их перешептывания, потому Джек резко прячет сотку под стол, а названный паренек позади, делает лишь непонимающий виноватый взгляд и тихо извиняется, списывая всё на то, что не понял последнее предложение и спрашивал у мистера Фроста.
Пожилой женщине этого достаточно, учитывая, что такое переспрашивание часто происходит, так как Джек Фрост более чем успевающий студент, который всегда всё запоминает и прилежно себя ведет. Она благосклонно кивает и вновь продолжает занятие.
— Плевать, — наконец, когда женщина отворачивается, тихо говорит Джек, — Давай после поговорим. В любом случае посмотрим. Но не думаю, что Банниманду это нужно. У него и так дел дох… навалом.
После этого Фрост просто отмахивается от другого вопроса одногруппника и позволяет себе на какие-то десять минут сосредоточиться на уроке, однако после чувствует, как вновь вибрирует телефон.
«Раз деревенские, не проще не ходить? Бескультурье не умеет изъясняться без кулаков.»
Резонно, — думается Джеку и он таки набирает быстрый ответ:
«Печешься о моем личике?»
«А там есть о чем особо печься? Нарциссизм — грех.»
Вот же ж… Джек едва позволяет тени хитрой улыбки лечь на губы и снова набирает ответ, желая, как минимум, охладить заносчивость одной конкретной сволочной личности:
«Нарциссизм — психологическое расстройство личности, стоящее на той же полочке, что и диссоциация личности. Гордыня, вот это — грех. Либо же самолюбие. Правда, самолюбие не смертный, в отличие от той же Гордыни.»
«А он ещё и умный мальчик оказывается!»
«Да иди ты!»
Но ответа на это так и не приходит. Джек же списывает это на то, что Блэку стало некогда, и парень вновь нехотя делает записи в блокноте, которые начинает писать на доске профессор, надеясь, что следующая пара будет менее нудной и растянутой.
***
Что за скотство начавшегося дня Фрост до сих пор не поймет, и ладно — до этого всё было как обычно: пары, тихие переговоры, косые взгляды девушек, расспросы о вчерашнем, сплетни, ребята, которые то и дело пытались у него выспросить, что он сделает с нарушителем их традиций. Всё в традициях их ненормальной учебы и устоев колледжа.
Но нет, после третьей пары, вышедший из прохладной, спасибо кондиционерам, аудитории, Джек вполне настроенный на «разговор» с Паолом, никак не ожидает, что где-то на втором этаже послышаться громкий крик девчонок и звуки разбивающегося стекла.
Как и все остальные, парень, рванув на крики и звон, ожидает увидеть всё что угодно, вплоть до того что их чертов нарушитель таким перфомансом решил устроить бунт и дабы его не исключали. Да, он готов увидеть это, но точнее не своего друга, орущего на весь коридор и матерящего всех, кто собирается рядом и теперь боятся к нему подходить.
— Блядина! — рыкнув, Джек кидается к орущему Джейми и перехватывает его моментально, но всё же так, чтобы тот с разворота не дал по лицу, ведь может, — Какого хрена ты устроил?
— Какого хрена вы тут оба устроили? — Джек рявкает на рядом стоящего в непонимании Банниманда, и пытаясь угомонить в жестком захвате Джейми, который располосовал себе всю руку разбитым стеклом. И как только умудрился?
— Что ты блядь ему наговорил? Что? — Джек не любитель поднимать голос, не любитель показывать взрывные части своего характера, но сейчас удержаться не может и звучно рявкает, опасно сщурившись. Но Астер же лишь потерянно переводит взгляд на Джейми и на его окровавленную руку и отходит назад, в защитном жесте выставляя руки вперед. Нетипично, пиздец как нетипично для взбешенного эгоиста Астера, и это Джеку дает ещё больший повод запутаться, что между двумя этими произошло.
— Я ничего, он просто… Сказал ему, что не…
— Заткнись! Заткнись, сволочь! Я так и знал, так и знал тварь ты! Ненавижу, ублюдка кусок! — перебивает Джейми, матерясь на весь коридор, в котором собралась большая часть всех учащихся, и где-то вдалеке спешащих старост, преподавателей и декана филологического.
— Так, угомонился! — Фрост резко дергает Джейми чуть дальше, дабы точно ещё раз мальчишка не кинулся на Президента и, прижав его к одной из арочных перекладин, осматривает руку, подмечая задетые вены и мелкие осколки, торчащие в коже, — Джейми, твою сучесть! Прекрати вырываться!
Помогает, только не сильно, его друг кажется в шоке или просто в такой злобе, что ему плевать и на кровь и на рассеченные вены, его просто трясет и он неконтролируемо что-то шепчет себе под нос, что выводит Джека ещё больше. Ровно, как и выводят столпившиеся рядом, и Фрост не выдерживает и материт собравшихся зевак, чтобы дали место и не загораживали свет.
— А ну разошлись, живо! Звонок уже был дан, а значит по местам в свои кабинеты и аудитории, иначе с вас снимут баллы за нарушение правил! — грозный голос одного из профессоров, и Джек благодарен ему, особенно когда народ нехотя ретируется по заданным маршрутам.
— Блядь, Астер, — Джек кидает злой взгляд на все ещё притихшего и ошеломленного парня, в глазах которого виден страх, впервые на памяти самого Фроста, и он вполне красноречиво, не стесняясь взрослых, что уже рядом с ними, выражается: — Если из-за тебя, ублюдок, у него вновь случится истерика, а после и приступ, клянусь, я тебя выебу! Начищу тебе рожу и поломаю пару ребер, как нехер делать! На обозрение всего кампуса, тварь ты эдакая! И сука, только приблизься к нему ближе, чем на десять метров!
Джек бы сказал много чего ещё, ровно как бы и заткнул открывшего рот Президента, но его прерывают самого:
— В медпункт, срочно! — отвлекает и командует декан, статный мужчина лет за сорок, который походу здесь единственный сохраняет стальное спокойствие и невозмутимость, и подталкивает Джека, все ещё держащего за плечи Джейми, в сторону лестниц на первый этаж.
***
У него руки в чужой крови, трясучка и он разозлен до предела, пока из левой руки друга вытаскивают осколки и задают осторожные наводящие вопросы. Сам же Джейми в прострации, отвечает односложными «да-нет», кивает, не замечая, что пошатывается, наверное из-за шока и потери крови. Но только Джек полностью понимает, насколько другу хреново. Настолько слова этого взрослого придурка Астера его зацепили, и Фрост на сто процентов уверен, что последнее здесь играет порез вдоль всей кисти. Правда… знать бы еще какие точно слова зацепили. Но этот же раненый идиот ни за что не скажет.
— Фрост? — рядом с Джеком медсестра, протягивает ему марлю и салфетки с антисептиком, — Отчисти руки, а после промой водой.
Он на автомате кивает и делает сказанное, разглядывая невменяемого Джейми, у которого слезы стоят в глазах.
«Да что этот двухметровый дебил ему наговорил? Что вообще между ними произошло?» — Мысли парня невеселые, мрачные, тягучие, и, конечно же, пару они пропустят, но лучше так, чем Джейми сорвется на истерию. А то, что все равно мини апокалипсис будет, Джек уверен на сто процентов.
Как ни странно его отвлекает вибрация телефона в кармане, и чтобы хоть на пять минут перевести дух и успокоиться самому, парень вытаскивает сотку и смотрит смс:
«Как видишь, твой посыл сработал. Однако на счет личика ещё поговорим. Что на счет ваших студенческих разборок?»
Джек же хмыкает и, кинув внимательный взгляд на друга, поняв, что тот пока в нем не нуждается, отвечая на вопросы старших, быстро накидывает ответ, даже не задумавшись:
«В медпункте сижу, крови дохренище, вот оттираю. Завтра убью этого далбаеба.»
Фрост вновь переводит обеспокоенный взгляд на Джейми, наблюдает пару минут, слышит тихие вопросы психолога, но знает, что Баннетт ничего ей не скажет. Впрочем, как и всегда. Телефон оживает вновь и парень переводит взгляд на экран.
«Я думал ты более благоразумен.» — гласит первое сообщение, от чего Джек морщится, понимая, что неправильно сформулировал свое послание. Однако это сообщение не одно и вслед за ним приходит еще два новых:
«Какого вообще ты в драку полез?»
«Сильно зацепили? Почему крови дохрена?»
Дурень… — думается Фросту, но он не знает к кому точно это относится, к взволнованному Блэку или к себе идиоту, потому что неправильно написал. Однако как-то объяснить придется, хотя сейчас и не подходящее время. Джек не размышляет, просто пишет быстрое и в несколько сообщений отправляет.
«Кровь не моя. Это не из-за Паоло.»
«Тут другое ЧП произошло. Но тоже пиздец какой-то.»
«Я после напишу…
Некогда сейчас.»
Джек вовремя запихивает телефон в карман, потому как психолог и зам директора отошли от друга, и теперь можно подойти к пареньку самому.
— Ты как? — Фрост сочувствующе смотрит сначала на серое-бледное лицо парня, а после на перебинтованную уже руку.
— Забери меня отсюда, — бесцветно просит друг и Джек морщится.
Хреново. Джейми в таком состоянии был только пару месяцев назад, когда перепил и хотел сигануть под машину. Та ещё ночка и вечер была тогда у Джека.
Беловолосый переводит внимание на старших, одним взглядом спрашивая разрешения, и те понимающе кивают, прекрасно зная, что сейчас, кроме самого Фроста, до Джейми не достучится никто.
Их отпускают из медпункта, попросив, если станет лучше, придти на следующую пару, и Джек уводит друга на задний двор, ближе к небольшому парку с лавочками и беседками.
Солнце перевалило зенит, и сейчас постепенно становится не так жарко, тем более что листва спасает от жарких лучей и духоты, а потому улица лучшее место дабы проветриться и поговорить.
Всю дорогу они молчат, и Фрост не спешит начинать, давая Джейми время, а ещё роясь в своем рюкзаке, где на дне точно были две бутылки колы. Ну как колы… Бутылка от колы, и даже часть содержимого тоже кола, правда вот вторая часть... виски. Да. Он таки предвидел что сегодня будет нечто «особенное», и что в последующем придется употреблять спиртное. И таки не прогадал.
И конечно же, да благословит этот колледж боженька за лояльное отношение директората к алкоголю!
— Держи, — Джек протягивает напиток Джейми, и указывает на лавочку в тени, сам присаживаясь с правой стороны и открывая крышечку своей бутылки.
Они сидят в молчании под шелест легкого ветерка наверное минут пятнадцать-двадцать, Джейми лишь иногда шипит, когда хочет что-то сделать левой рукой и часто прикладывается к горлышку. Ну, черт с ним. Ему можно. Джек невесело улыбается, и закрывает свою бутылку, ему уже хватит, чтобы успокоиться. Он-то ещё со вчерашнего толком не отошел. Добавлять сейчас еще колу с виски ему ой как не хочется.
— Что произошло? — всё-таки тихо интересуется Джек.
— Тебе реально интересно или для галочки, чтоб после всю инфу психологу слить? — фыркает Джейми, носком кроссовка шаркая по красному щебню.
— Ты меня за имбицила держишь? Когда я сливал настоящую инфу о тебе и твоих проблемах этой дуре?
— Поехали. Ты не оценишь… узнанное, — едва слышно сипит друг, хмуря брови и разглядывая этикетку бутылочки.
— Так. Хватит! — Джек по горло сытый этим депрессивным подростком и этими глупыми словами, он встает со своего места и подходит к Джейми вплотную, заставляя поднять голову и посмотреть себе в глаза, — Говори, что произошло? Давай, Баннетт, выкладывай!
— Да отвали ты от меня! — взъерепенивается парнишка, вскидываясь и чуть не разливая содержимое бутылки себе на брюки.
Однако такой гневный запал Джека не пронимает, и он лишь молчаливо нависает над другом, складывая руки на груди. А Джейми, поняв видимо, что Фрост просто так от него не отстанет, впрочем как и всегда, лишь устало печально выдыхает, сдается, и едва слышно произносит:
— Банниманд случился, вот что.
— Чего? — Фрост в непонимании, однако удерживает себя от скептического фырканья, — В смысле? Ну да, вы опять поцапались, однако сейчас…
— Да ты не понимаешь! — вскрикивает, не выдержав, Джейми. Он вскакивает со скамейки и небрежно отдав Джеку бутылку, чуть не расплескав все, меряет шагами тропинку возле лавочки, начиная вновь закипать.
— Ничего не понимаешь, и он не понимает! Да… как же мне всё это надоело! Чёрт, чёрт, чёрт!
Парнишка бесится, злится, отчаянье напополам с болью появляется на его лице, и он начинает шумно дышать, впадая в настоящее уныние, граничащее с паникой. Он больше так не может. А вот до Джека медленно так, но неотвратимо начинает доходить.
— Джейми? Скажи, что я вот сейчас ошибаюсь… — подозрительно косясь на друга, довольно аккуратно просит Фрост.
Но Джейми словно и ждет этой фразы, взвинчиваясь окончательно, резко разворачиваясь к Джеку и слишком злобно улыбаясь.
— Да нихрена ты не ошибаешься! — рявкает парень, со страхом смотря на друга, — Доволен? Нихрена! Да, вот так! Вот с порога! Как только увидел! Да, я долбаеб, который едет кукухой от этого заносчивого сукиного сына! И давай Фрост, давай! Устраивай истерику! Вопи о том, что так не бывает и что это неправильно. Издевайся, ты ж у нас сука гомофоб!
— Угомонись, я такого… — ошеломленно пытаясь не реагировать на такого взрывного и болезненного Джейми, осторожно говорит Джек, но это только хуже, только дает повод Баннетту высказаться полностью.
— Да что угомониться? Что? — парнишка заламывает руки, трясет головой и тихо шипит, крепко зажмуриваясь, он резко останавливается и шумно выдыхает и сразу же поднимает усталый тоскливый взгляд на Джека, уже тихо, но с большим отчаяньем продолжая, — Сколько уже прошло… бля-ядь, такая подстава! А я… я не могу уже, Джек, я не выдерживаю… У меня сил нет так жить и видеть его, знать его. Да хоть убейте, просто это невозможно…
Он всё ещё вколоченный, взбешенный, с алыми пятнами по лицу, но в глазах такая тоска и боль, что Джек дергается сам, едва отходя на шаг назад. И в то же время смешно — лучший друг бегавший за девчонками, примкнул, так сказать, на другую сторону… И в это же время Джеку обидно за парня, хотя он и не может понять, как такое вышло. Ну не может его долбанный мозг уложить в голове то, что близкий друг способен на такие эмоции, на такие переживания.
Так ведь не бывает. Таких чувств не бывает!
Ан нет. Оказывается, бывает.
— Что? Презираешь, да? — волком смотрит Джейми на Джека и мрачно хмыкает, подходя и вновь отбирая у него бутылку. Садясь на лавочку, парнишка делает несколько больших глотков, силясь успокоиться.
— Я… я в клиническом таком шоке, да. Но… — Джек выдыхает полной грудью пытаясь за такое короткое время осознать и сопоставить все у себя в голове, выходит дрянь как плохо, но он старается, однако сейчас нужно успокоить Джейми, и Джек действительно серьезно произносит, смотря в глаза парня: — Но это твой выбор. Твоя жизнь. И я бы ни за что такое тебя бы никогда не осудил. Однако… Слушай, я понимаю, что ничерта в этом не понимаю, но не проще ли будет все мне рассказать, типа поделиться? Снять стресс и груз с плеч, все такое.
Джек хреново во всем этом разбирается, хреново может поддерживать на серьезные темы, но старается, и даже приободряющее улыбается, и садится рядом с Джейми.
— Тогда мне будет мало этой бутылочки, — улыбнувшись уголком губ, тихо говорит Джейми.
Но Фрост, как знал: он лишь молча протягивает ему свою бутылку, помянув, что в его шкафчике осталось ещё парочка таких заначек. И Джеку кажется, что этот день будет очень длинным, насыщенным и шизанутым.