«Как ты?»
«Злой до чертиков…»
«Тот самый знак вопроса в кавычках.»
«Собираю вещи на завтра. Лагерь отдыха для победителей, но перед этим марафон… В самом я не буду участвовать, только как Зам нести ответственность, всё перепроверить... И сразу после того как все будет мной проверено, придется ехать в лагерь и там помогать, организовывать всё, мы ведь не только курсами собираемся, другие университеты тоже присоединятся. Джейми звонил только что, эта сука нажрался уже, но вроде как у них всё идет хорошо с Лили. Однако, судя по изменившемуся тону, там будет и его Банниманд. И это для меня пиздец, ибо к истерике, новой, Джейми я не готов. Плюс Эмили….
Завтра вечером мне полный пиздец и разбор полетов. Ибо даже это нажравшееся чмо, которое зовется моим другом, поняло, что Эмми переживает и говорила со мной.
В общем, подводя итог: завтра будет весело и кровопролитно.»
«Что такого в разговоре с Эмили? Мы это обсудили, если хочешь, сейчас разберем более углубленно.»
«Не в этом-то дело…»
«Понимаешь, Джейми имеет черту печься чересчур обо мне, и хочет с Эмили свести. Эдакая у него мечта, чтобы я был счастлив. А значит встрянет в разговор и конечно будет наоборот меня убеждать, что она лучшая… Может испортить все, что я ей должен буду сказать.»
«Я нутром чую, что завтра мне будет пизда, и причем без секса…»
«Я уже подумываю тебя забрать.»
Джек же на последнее только фыркает, на мгновения почувствовав, как настроение поднимается, но просто и ответить не может, потому, пока есть время, ведется на другую тему и переключается.
«Ты не знаешь, где я живу) Ровно, как и я не знаю где ты.»
«Я так-то и не скрываю. Могу сказать. А вот ты почему не говоришь?» — приходит ему почти мгновенный ответ, и это заставляет мальчишку улыбнуться.
«Конспирация.))»
«А если честно, я ещё очень долгое время не скажу где я… И нет, предугадывая твой вопрос, это не из-за доверия. Это просто… Пока не хочу.»
«Знаю. Потому и не спрашивал ещё, и не спрошу. Сам скажешь.»
«Но по поводу же завтрашнего разбора и разговора. Уверен, что справишься? У тебя нервы на пределе.»
«Это так заметно?»
«Да.
Мне тем более.»
«Да блядь, они меня достали!»
«И этот чертов марафон ещё! Не хочу быть на людях, не хочу выходить на шумные улицы! Не хочу видеть добродушного тупого Джейми и объясняться с этой девчонкой! Это глупо! Почему они такие глупые все? Почему просто не оставят меня в покое??!»
«Тише, Снежный...
Угомонись.»
— Да… да... Да черт тебя возьми, Блэк! — рявкает Джек, ощущая, как от таких простых слов что-то внутри переворачивается, но он переводит дыхание и чувствует, что действительно становится легче в эмоциональном плане.
— Угомонился… — тихо бурчит парень вслух через минуту, словно Питч находятся прямо здесь.
«Всё… я в норме.» — пишет он быстро, и дописывает следом:
«Спасибо.»
«Прекращай. Лучше ответь, почему ты не можешь все сделать так, как нужно тебе? Почему терпишь то, что тебя не устраивает, даже с учетом какой ты самостоятельный и колючий для всего мира?»
«Они мне… дороги? Не знаю. Ну Джейми точно… А про Эмили. Просто она ведь мне ничего плохого не делала. Не хочу так резко, с плеча…»
Джек думает над всей ситуацией и пишет ещё одно взбалмошное сообщение, бросая свое занятие по собиранию вещей, и заваливается на кровать. Завтра утром всё дособирает, сейчас же, больше всего ему хочется этой тишины, темноты и этого общения...
***
Весь день, как и предполагал Фрост с самого начала, был распределен на обязанности: подготовку, помощь нескольким группам по параллельному курсу, распределения каждого участника, пересчет всех и вся, подписи тех кто согласен, подписи родителей от тех кто ещё несовершеннолетний — реалия Заместителя Президента, почти наравне со старостами. И в конечном результате она — сама поездка и остановка в лагере, который снимал на выходные их университет.
И в нем же для парня, как для организовывающего и всё контролирующего лица, было больше хлопот и командование другими: назначение старших, дабы следили за дисциплиной, распределение кто-где будет заселяться и общая подготовка небольшого праздника с последующим барбекю и выпивкой для победителей марафона и тех, кому уже за восемнадцать.
За всё это время Фрост видел Джейми всего несколько раз, но даже толком не успел переговорить, дабы предупредить, что у них с Эмили будет очень серьезный разговор и чтобы друг не совался. Джейми, как и думал Джек, был сначала в прекраснейшем расположении духа, бегал вместе с Лили, веселился, помогал всем, организовывал — как всегда то же шило в заднице, однако после приезда Банниманда, к середине обеда, стал мрачнее тучи и пытался наоборот более серьезно нагрузить себя различной работой, да хоть чем-либо, дабы отвлечься и не видеть чертового Президента.
И Фрост может быть бы с ним поговорил, поддержал, однако тоже времени не нашел, а после… После приехали остальные участники и победители, и… понеслась.
Всю суету, гомон, музыку, поздравления и в принципе летнюю задорную тусовку, Джек с трудом пропустил, ссылаясь на свои обязанности и уходя от толпы веселящихся студентов. Однако уже под вечер, когда разожгли костры и достали спиртное, игнорировать стало сложнее, да и тем более Джек устал с этим бороться, и ему просто хотелось сесть и отдохнуть под баночку пива и пару кусочков прожаренного барбекю с лимонным соком.
И вот так, за шутками, разговорами, байками и конечно же красочными пересказами, кто как побеждал, какие были казусы и несостыковки в марафоне, пролетело до чертиков много времени. И как на часах оказалось под три ночи, а Фрост сидел в одном из домиков, в котором собралось всего пятеро, не считая его самого, он не понял или не хотел задумываться. Просто, пока его никто не трогал, парень отдыхал от слишком перенасыщенного, на эмоции чужаков, дня.
Парнишка захмелел и, особо не помня об Эмили или Джейми, слушал очередную веселую историю, когда в их уютный тихий мирок ввалился с улицы шумный Джейми, а за ним зашла и менее захмелевшая тихоня Эмили.
— О! Фрост! А ты здесь! А мы… То есть она. В общем, мы тебя ищем! — сходу начал друг, размахивая в руке уже опустевшей бутылкой чего-то и показывая за свою спину, где робко стояла девушка.
— Да харе вам орать! Садитесь и присоединяйтесь, у нас ещё нагетсы остались… и фри? Фри же есть, Алиса? — Тим, тот самый фотограф, помахал рядом с собой, моментально разряжая обстановку и в тоже время подключая других.
А Джек ещё раз поблагодарил дальновидного паренька, который достаточно быстро просек его реакцию на Джейми и Эмили. Ну хоть кто-то возможно не даст его сегодня на растерзание пьяного ебанутого друга.
Объяснять ничего и никому не пришлось, и двое пришедших, сбавив градус, точнее Джейми сбавил, влились в собравшийся коллектив, и на пока что заткнулись. А Джек более или менее расслабился, прислоняясь спиной к кровати, все так же восседая на коврике, на полу, и отпивая ещё немного темного пива.
Красота. Если и дальше Джейми будут затыкать, и они будут закрывать тему с разговором, то Джек отделается от этого и ночь пройдет просто прекрасно. По крайней мере, Фрост очень надеялся именно на такой расклад оставшейся половины ночи.
Сотовый в левом кармане джинс вдруг завибрировал, и, не смотря на интересный рассказ той же Алисы, Джек моментально переключается на более важное для себя.
«Не спишь?»
Беловолосый едва улыбается, смотрит на время, в кой-то степени удивляясь, и пишет ответ:
«Нет. Байки травим, да и истории с соседнего медицинского. А ты почему не спишь? У тебя под 6 утра!
Какого черта, Блэк?»
«Уснуть не могу.»
Джек поднимает голову, подмечает, что на него пока что никто не смотрит, и даже Джейми и Эми включились в интересную историю, и вновь переводит всё внимание на телефон, хмурясь и набирая текст:
«Бессонница? Очередной внеурочный контракт?»
«Не то и не другое, Снежный»
«Могу поинтересоваться, что тогда?..»
«Не бери в голову. Просто нет сна. Ты там как?»
«Пойдет. Устал, как собака. Набегался за день, столько шума было, волокиты… А сейчас вроде даже хорошо, спокойно, у нас тут окна открыты, мы в лесной местности, воздух более чистый, костры снаружи трещат, птицы ночные — красота. Если Джейми сейчас доебываться не будет, и Эмили, которую он с собой притащил, то я вообще отмечу этот день, как более чем удавшийся.»
«Хотел бы я за тебя на это понадеяться. Но зная с твоих слов Джейми... Это не тот подросток, который даже в нетрезвом состоянии, настолько нетрезвом, будет отступать и забывать то зачем он пришел.»
«Откуда ты знаешь, что он ужрался, как последняя скотина?»
«У вас там Банниманд приехал. Логически можно сопоставить два и два. Согласись?»
«Да уж… Как всегда ты проницательная сволочь.»
Джек улыбается и ждет сообщения, которое, уже по традиции, моментально набирается мужчиной, однако его мягкую полуулыбку подмечают, и Джейми почти наглядно так хмыкает, специально силясь переползти ближе к другу.
— И что у нас та-а-ам такое интересное? — тянет паренек и дурашливо улыбается, даже не смотря на предостерегающий взгляд Джека.
— Не твоего ума дело, — резко обрывает беловолосый, чисто интуитивно прижимая сотовый ближе к себе, закрывая тем самым экран максимально и ото всех.
— Ой, Джек, да ладно! Уже неделю это не моего ума дело… — Джейми хихикает и пытается встать, чтобы точно теперь подойти к Фросту
Однако самому Фросту это не нравится, и он осаждает друга одним коротким:
— Сядь и сиди! Нехуй смотреть в чужой телефон!
— Воу! Спокойнее, чувак! Это ж переписка всего лишь… — Джейми словно нарывается, но все уже знают, что он такой только когда в нетрезвом состоянии, однако и по взгляду Джека ничего хорошего сказать нельзя, и другие ребята начинают сами утихомиривать пьяного паренька, пытаясь донести, что к Джеку сейчас лезть не стоит.
— За своими переписками следи, — фыркает Джек на какой-то там вновь ебанутый лепет друга и вновь, пока тот ошеломленно осознает что ему сказали, переключается в телефон, однако не такой уже спокойный и добрый.
«А ты, как всегда, не наблюдательный Снежный ребенок.
Тебе бы немножко больше внимательности и серьезности подхода, и цены тебе не было.»
Джек же на такое только мимолетно усмехается и пишет с довольством:
«Даже так? Мне говорит это сама невозмутимость и проницательность? Эдакий идеал? Вау!»
«У тебя чертовски ещё плохо получается мне язвить, мальчишка.»
«Но я блядь научусь!»
«Прости…
Опять Джейми…»
Парень медленно прикрывает глаза, силясь успокоиться, и матеря же себя за то, что срывается, по сути, на том, кто не виноват от слова совсем! Ебаный блядь Джейми!
«Докапывается?»
«Ага. Всё пиздит, чтобы я показал переписку…»
«Так покажи. Это меньшее, нежели твои нервы.»
«Нет!»
«Ты мой собеседник!»
«Убери слово «собеседник» из своего сообщения, и оно будет идеально для меня.»
Джек, по первой, не понимает, что написал мужчина, но когда понимает, краснеет до ушей и чуть ли не в слух начинает матерится. Просто прекрасно! Сейчас ещё и эта идеальная сволочь ему нервы на вилки наматывать будет столь откровенным и компрометирующим!
«Блэк!»
«Что?)»
На том конце явно веселятся.
«Сволочь!»
«Да»
«Сука надменная!»
«Я скорее кобель, деточка.»
«Хватит стебать! Это не смешно!»
— Эй… Джеки… Кто тебе там так пишет часто?
Но Фрост не обращает вынимания на улюлюкующие возгласы Джейми, продолжая общение. Ведь это сейчас ему в сотни раз важнее. А вот морду другу он начистить сможет в любое другое время.
«Я и не шутил, Снежный.
Ни разу с тобой не шутил. И не собираюсь.»
Джек читает это новое пришедшее и опять почему-то краснеет, чувствуя, как пульс не то от выпитого, не то от прочитанного зашкаливает от привычных семьдесят два в минуту.
«Ну что ж ты делаешь-то, сукаааа!...» — про себя чуть ли не стонет парнишка, чувствуя, как эмоции берут над ним нехилый такой вверх.
Те ещё эмоции; с одной стороны пьяный друг, пытающийся наладить его личную, нахрен никому не сдавшуюся, жизнь, с другой стороны... этот чёрт, который пишет вполне серьезно и в то же время испытывает его на прочность… Блядь! И в то же время настолько это всё лично, прямолинейно, настолько… нужное для Фроста где-то в закромах подсознательных желаний. Ночь абсурда, чтоб её!
— Джеки…
— Джейми, прекрати! Джеку не нравится, когда его так называют! — встревает Эми, чем ещё больше задевает самого беловолосого, заставляя реагировать нервно и кидать злобный взгляд на этих сволочных сговорившихся.
— Прекратите просто, — отмахивается всё же по мирному Джек и, попытавшись в этом нарастающем накале страстей сориентироваться, быстро пишет ответ:
«А я надеюсь, что шутил именно в этом! Или это выглядело слишком двояко… Это блядски непривычно для меня!..
Кстати... Я могу пропадать. Тут эти двое. И я не знаю, что с ними сделаю, если они вякнут ещё хоть слово.»
«Будь разумнее их. И постарайся быть спокойнее.»
«Да будешь блядь тут!»
«Снежный, угомонись…»
— Джек, ну рил, — обрывает личный мирок Фроста Джейми, вновь вставляя свои придурошные предложения, — Давайте, выйдете что ли, поговорите. Не видишь, как тебя Эмили ждет?
— Слушай… — Джек всё же откладывает на пол телефон, на время, поднимает достаточно мрачный взгляд на Баннетта и едва понижает тон, — Не лезь. Не в свое. Дело! Когда мне будет нужно, тогда я и поговорю, без свидетелей или таких советчиков как ты.
— Гм… пожалуй, пойду прогуляюсь. Алис, ты со мной? — по общей накаляющейся атмосфере в домике, Тим первый понимает, что этих троих нужно бы оставить без свидетелей, и тактично намекает об этом остальным. Ребята же, что не первый год знают Джека и Джейми, соглашаются, и у каждого находятся занятия на улице.
Через каких-то пять минут домик пустой, Тим тактично прикрывает дверь с той стороны, и наконец наступает долгожданная для Джека тишина. Только он знает, что это ненадолго. Джейми на пьяную голову сидит в противоположном углу возле другого диванчика и соображает, что сказать дальше, Эмили же, приютившись на том же диванчике, пока вообще не отсвечивает, понимая, что Фрост не готов общаться.
Но, а у Джека попросту не остается нервов и терпения, он чувствует всего одну натянутую нить микроспокойствия, которая уже рвется, не в силах сдерживать все его накопившиеся эмоции и негодования, вкупе со злостью. И если сейчас хоть ещё слово от Джейми, то кто-то здесь огребет не слабо.
Однако парню вовсе не хочется скандала и дальнейшей головной боли, а потому он вновь берет свой телефон и отвлекается на переписку — это последнее на сегодня, что его успокаивает и сохраняет хотя бы видимость контроля.
С Блэком всегда так.
И от него ещё одно новое смс:
«Ты будешь спокойнее! И это не просьба, Фрост. Если не хочешь попрощаться с адекватностью, ты сейчас забьешь на них и уйдешь подальше. Как минимум остыть на улицу.»
Джек фыркает, прочитав это, и машинально качает головой в отрицательном ответе. Блядь, он ведет себя уже так, как будто Блэк здесь. Рядом. Чёртово попадалово...
«Уйти не получится, все ребята сами ушли, оставили нас втроем здесь. Эти сидят, думают, чтобы ещё сказать, по взглядам Эмили понятно, что она ждет нашего с ней разговора, но я ещё не готов. Джейми прицепился к переписке, и от двух факторов давления меня просто уже трясет…
Я не знаю что делать.»
Джек тяжело вздыхает и, скривившись, пишет дополнительное:
«Ты даже не представляешь, чего мне стоит сейчас сохранять даже мизерное спокойствие, а тупо не сорваться на них.»
Но подумав пишет ещё, последнее:
«Твою мать. Сорваться…. Я полтора года не срывался! Я вообще не чувствовал нихуя!»
Парень отправляет это и, прикрыв глаза, медленно откидывает голову на кровать позади, замирает всем телом, пытаясь урезонить мысли и пока не чувствует ответную вибрацию в руке:
«Мой совет тот же. Уйди от них. Либо они тебя сейчас доведут.»
«Да блядь! Заебало! Как же меня это заебало!»
— Джек… давай, завязывай с этими переписками. Я уйду, поговори с ней, — достаточно спокойно и тихо говорит Джейми, и Фросту нехотя приходится поднять на него взгляд, дабы убедиться что друг не шутит.
Не шутит. Сидит нахохлившийся, серьезный, с беспокойством смотрит. И это становится первой каплей, которая переполняет чашу терпения Джека.
— Что блядь не так? — цедит по словам Фрост, сжимая телефон в руке настолько, что слышится тихий треск. Ещё одна трещина. Пизда защитному стеклу в общем!
— Да всё блядь не так! — резко взрывается Джейми, вскакивая с пола и едва покачиваясь от выпитого, — Я не узнаю тебя! Не узнаю!
Джейми кричит и начинает размашисто мерить шагами комнатку, кидая пылающие взгляды на друга.
— Ты сука стал другим за эти две недели! Ты закрылся, ты бесишься, ты эмоционируешь, ты блядь на пять минут не отрываешься от своего телефона! Уж прости, в то, что это тебе родственники настрачивают и ты с такой охотой им в ответ, не поверю!
— Да тебе-то какое нахуй дело, что и кому я блядь пишу?! — не выдерживая рявкает Джек в ответ, тоже вскакивая на ноги и прожигая пацаненка злым взглядом.
— Да в том-то может и дело, что есть? Я тебя что, пять лет знаю? Столько лет… А сейчас ты сам на себя не похож! Покажи какого хуя там у тебя творится? С кем ты общаешься?
— В жопу блядина пошел! Ещё я бы тебе свои переписки не показывал! С какого хуя вообще такая заинтересованность?
— Потому что мы тебя теряем! — выпаливает Джейми и тут же осекается, видя бешеный взгляд всегда хладнокровного Фроста.
— Теряете? Да что ты говоришь? И кто блядь «вы»? — рычит Джек, понимая, что этот придурок вновь надумал и раструбил об этом всем, в обход самого него.
— Никлас, Сэнди, я, Эмили… Ты связался с каким-то типом и все!
— Не ваше ебучее дело с кем я связался! —шипит ядовито Фрост, готовый просто в следующую фразу ебнуть друга чем-нибудь тяжелым. Ибо Джейми попутал. Джейми не видит границ, куда можно совать свой нос, а куда нет.
— Мы переживаем за тебя!
— А где вы блядь были до этого? — кричит Оверланд, подходя ближе к другу и пронизывая его злобным ненавистным взглядом, — Где вы все были до этого, бляди? Ты, эти двое сказочников, сучью их душу! Где, я спрашиваю?!
Телефон в руке неожиданно вибрирует, оповещая о звонке, но Джек настолько распален, что просто скидывает звонок, даже не обращая внимания на номер.
— Где блядь, я спрашиваю, вы суки были в те годы? Ещё до того, как я сюда переехал, в самом начале, все эти года, где, блядь? Когда я ходил злой ледяной тварью? Когда у психологов торчал или в клиниках на транках? Где, Джейми? А сейчас, стоило у меня появится эмоциям, зародиться хоть одной крохе, и хоть чему-то по-настоящему заинтересоваться, начать осознавать, что я живой — вы, сука, вскипешились? Да ладно? Что, серьезно?!
Джек, злющий хуже любого черта и опаснее сейчас маньяка из подворотни, зверем смотрит на пристыженного и даже протрезвевшего Джейми, но успокоиться не может, его лимит терпения и спокойствия лопнул, и теперь он не может замолчать. Парень гневно переводит взгляд на сжавшуюся на диванчике Эмили, и тычет в неё пальцем, обращаясь всё так же к другу:
— Я блядь просил тебя вмешиваться? Какого хуя ты полез разбираться, что мне лучше? Любовь? Отношения? Поцелуи? Секс? Встречи? Да блять в своей, сука, жизни разберись!
На этот распаленный упрек Джейми реагирует моментально; вскидывает ошарашенный взгляд на беловолосого, но в глазах моментально появляется тоска и боль, однако сейчас Джеку похуй, просто похуй, довели его, а значит, он доведет сегодня здесь всех. И останавливаться он не намерен. Хотели растормошить, привести в свою «норму» эмоциональности? Привели!
— Что ж так? Баннетт? Хуево? — Джек, сам того не понимая, мстительно щурится, — Хочешь, чтобы никто не лез? Пытаешься себя по кусочкам собрать? И при этом лезешь ко мне со своими советами? Ко мне?! Ничего не попутал?
Фрост предвидит шаг к себе парня и отскакивает ближе к выходу, рявкая ещё громче:
— И сука даже не смей ко мне подходить! Даже не смей мне сейчас что-то говорить! С Эмили хотел помочь? Чем? Может свечку подержать? Может, уже мою жизнь распланировали? Откуда вы, твари, знаете, что мне лучше? Откуда блядь?
— Джек… — Баннетт не находится сразу, молчит, быстро пытается подобрать слова смотря на невменяемого друга, и все же высказывает очевидное для себя и для других, — Мы просто хотим для тебя счастья…
— Счастья? — вторит с сарказмом Фрост, запрокидывает голову к верху и смеется, понимая, что это тупо уже истерика, — Да блять… Счастье… Счастье! Да откуда вы знаете, что для меня счастье? После всего, что произошло!
— Джек… — Эмили впервые встревает, но это её роковая ошибка, потому что меньше всего сейчас Джек похож на того, кем представал перед ней в прошлом.
— Замолчи, — грубо одергивает парень осипшим голосом девчушку, и кидает на неё не то презренный, не то жалобный взгляд, — Просто помолчи. С тобой я поговорю в воскресенье. Но тебе пора бы вырваться из своих грёз и понять, что я никогда тебя так-то и подругой не считал! Не то, что б ты мне нравилась как девушка. И нет, Эмили. Дело не в тебе. Ты красивая, умная, внимательная, только вот… — Джек вновь позволяет ядовитой улыбке появиться на губах, чувствуя, что тормоза уже спущены, он улыбается гадко, смотря в глаза испуганной девушки, — …Я вот тварь, которому и нахуй не нужна ни любовь, ни забота, ничего, что можешь дать мне ты. Ты мне вовсе не нужна. Ибо я этого не хочу и не заслуживаю. Кстати Тим вообще-то на тебя западает. Алекс из экономического. Смотрят и обожествляют. А у меня хуево с чувствами, я — паскуда, которая любит цинизм, рационализм и похуизм. Так что прекращай строить ванильно-сахарный замок и мнить, что изменишь меня!
Джек замолкает на секунду, вскидывает руку потому, что видит, как Джейми хочет что-то сказать и переводит тот же злой презренный взгляд на друга:
— И ты не считай и не прыгай выше головы. Изменить меня? Сделать полноценным членом общества? Да ладно блядь?! Прекращай! И ещё раз, сука, не лезь в мою жизнь, не лезь в то, что со мной происходит!
— Но ты меняешься! — более неуверенно пытается всё же поспорить паренек.
— Тебя это не должно ебать! — рявкает беловолосый, уничтожительно оглядывая друга, — Тебя, как максимум, должно ебать то, какого хуя сегодня Банниманд не спускал с тебя взгляда!
— Заткнись! — резко реагирует Джейми, — Не лезь в мою жизнь! Не смей!
— А в мою значит лезть можно? Меня раскурочивать и смотреть, что внутри, можно? Лезть в мои, мои сука, переписки можно?! — ещё агрессивнее становясь, выкрикивает Фрост, готовый уже придушить долбаного Джейми прямо здесь.
— Мы не знаем с кем ты общаешься!
— И сука не узнаете! Никогда! Я не отдам вам эту часть своей жизни ни за что! — рявкает Фрост, опасно прищуриваясь и даже не чувствуя как его трясет, — Хватит того, что и так моя жизнь в ваших руках была. Джек, пройди курс психотерапии. Джек, иди на художника! Джек, тебе нужна девушка! Джек, прекрати закрываться! Джек, стань нормальным парнем своего возраста… Что ещё блядь Джек? Что?!
Вновь вибрация звонка отвлекает и без того взбешенного парня, и он не стесняясь матерится.
— Да блядь, что ещё? — рявкает беловолосый, снимая трубку и не посмотрев, в пылу ярости, даже на номер, — Кто блядь посмел?!
— Снежный… — раздается на том конце хриплым приятным голосом и… Всё…
И блядь всё у Джека обмирает внутри в ту же секунду. Омывает прохладным успокоением, но заставляя пульс участиться в несколько раз. Парнишка рвано выдыхает, резко зажмуривается, и в этой создавшейся тишине его хватает всего на несколько слов сиплым сорванным голосом:
— Дай мне минуту…
Фрост бросает прожигающий взгляд на Джейми, а после и на Эмили, и кадает им грубое:
— Чтоб я больше в радиусе десяти метров вас не видел, суки! И сначала в своих ебучих жизнях разберитесь, прежде чем мою бередить! А ты, друг зовущийся, только посмей ещё раз настучать этим долбодятлам, ты огребешь у меня. Клянусь, Джейми, полезешь ещё раз в мою жизнь, я полезу в твою, блядища! И тогда посмотрим, как ты запоешь, с учетом того, насколько тебе будет хуево!
И с пинка открыв дверь, Джек выбегает на улицу, понимая за считанные секунды, что последний дальний домик, где, по удачному стечению обстоятельств, никого нет из-за перегоревшей фазы подачи электричества, стремительно направляется туда. Там сейчас никого, там темно, но на втором этаже более-менее нормально, открытые окна, через которые проникает теплый свет от, всё ещё, горящих костров и есть удобные диваны и кресла. Но конкретно на удобства парню сейчас побоку абсолютно. Он, всё ещё на взводе, дрожащий от бессильной ярости и обиды, просто залетает в домик и по лестнице сразу на второй этаж. В дальнюю комнату с распахнутым, как и предполагал, окном, уютным сумрачным интерьером и каменной кладкой стен.
Джек устало опирается об одну холодную стену, сползает вниз, на мягкий ковер, и только сейчас подносит телефон к уху, сглатывая и мельком замечая, что вызов не прервался.
Ему хочется отключить телефон — разбить его до конца, хочется наорать на друзей по новой, а ещё на этого… черта, но всё, что Фрост делает — судорожно выдыхает последний из легких воздух, тихо произнося вслух всего одно имя:
— Питч…
Джек жмурится, чувствуя, как эмоции захлестывают всё его существо жгучей красной мешаниной, и думает, что произнес бы ещё под сто раз это нужное имя, но у него уже не остается сил даже на банальное «прости», а тишина на том конце наконец разбавляется таким приятно-шелестящим тембром голоса:
— Думал ты ответишь ещё в первый раз… так же как и во второй, но, судя по всему, ты был едва... увлечен.
Джек же невольно фыркает и смотрит быстро на экран, на вызовы, чертыхается и морщится — три пропущенных.
— Прости, они… вывели меня, — парнишка прерывисто тяжело выдыхает, зажмуриваясь вновь, — Так сильно… Не могу уже…
— Слышу. Голос сорвал.
— Так заметно?
— Для меня да.
— Я их ненавижу… — парень приглушенно шипит, подавив тихий всхлип, — Зачем стоило так…
— Тише, Снежный. Это человеческий фактор. Ты их не изменишь. Но, с учетом той крупицы, что удалось слышать мне, они действительно больше к тебе не подойдут. Либо подойдут лишь с тем, чтоб извиниться.
— Черт. Прости, тебе ещё и это пришлось…
— Прекрати, — перебивает достаточно резко, но не менее мягко Блэк, — Я не они. Забыл? Я больше пожил и больше понимаю. Если бы не твой срыв, то, возможно, мы бы больше не общались.
— Это как? — заебывается думать и глупо спрашивает Джек, давая тени ухмылки лечь на губы.
— Ты бы закрылся, — следует лаконичный ответ.
— Прав. Я бы ушел ото всех и от всего. Хотя… — парень на мгновения задумывается, — Не факт, что закрылся бы и от тебя.
— Хочешь сказать, я бы смог тебя расковырять снова?
— Не так… — Джек отрицательно мотает головой, слегка прищуриваясь, дабы подобрать ассоциацию, — Не твой стиль. Ты скорее перетекаешь, вливаешься внутрь чем-то таким темный, притягательным, неминуемым. Это другое, от этого невозможно скрыться. По крайней мере, мне уже не суждено…
— Я сочту это положительным ответом на наше дальнейшее общение, и тем, что тебе это в какой-то степени приятно.
— Сказать ещё хоть слово про проницательную сволочь?
— Рад это слушать от тебя, а не читать.
Джек усмехается, медленно и постепенно отходя от стресса и злости. Он откидывает голову к стене, чувствуя затылком приятную прохладу круглого камня, и, со вздохом полной решимости, достаточно тихо спрашивает очень важное для себя:
— Поговоришь ещё со мной?..
— А как ты думаешь, для чего я позвонил? — в голосе Питча едва ли улавливается такой же намек на понимающую усмешку, но больше всё же превалирует выдержанность и ощутимая только для Джека мягкость.
— Дабы успокоить? — наигранно предполагает парень, слегка улыбаясь.
— И это тоже. У нас терапевтический разговор…
— Терпеть не могу врачей, особенно терапевтов и психологов!..
Джек фыркает, давным-давно сытый всеми этими «терапевтическими», однако на том конце слышно скептическое цоканье и следом такая же едва ли недовольная убеждающая фраза:
— Я не собираюсь для тебя быть ни тем, ни другим.
— Верно. Ты — это совсем другое.
— И что же по-твоему?
— Ещё не определился… — честно отвечает Фрост, постепенно успокаиваясь и отрешаясь от скандала, он вновь задумывается над тем, кто же ему теперь Блэк. Однако, его мысли и размышления решают все же порушить бесцеремонным и достаточно дерзким:
— Нечто среднее меж случайным знакомым и любовником?
— Питч, сволочь! — Джек беззлобно усмехается от этой блядской аналогии примера и шипит, слыша удовлетворенное хмыканье, — Господи… Как же с тобой сложно! Я не это имел в виду, и ты опять со своими…подъёбами. Я не знаю ещё! Не могу понять… Но уж точно не случайный знакомый, и думаю точно не просто временный собеседник по переписке…
— Даже так, Снежный? — заинтригованный голос с хрипцой, а у Фроста на блядство мурашки по телу, но, конечно же, это всё приоткрытое окно, а не голос Блэка, — А ты точно уверен, что не любовник?
— Твою мать! Питч, ну что у тебя за закидоны, а? Какого хера тебя сегодня так тянет на что-то сугубо личное? Недотрах?
— Представь себе — да.
— Так иди и трахни кого-нибудь! Поверь, тебе даже уговаривать никого не нужно будет, так дадут, причем с распростертыми объятиями, — парень позволяет тени улыбки появиться на лице и более расслаблено выдыхает, зная, что на такую фразочку этот чёрт не сможет не отреагировать. И таки срабатывает!
— Тебя таки настолько впечатлила моя скромная внешность?
— Скорее твоя очень скромная персона, — парирует Джек и хитро щурится, предугадывая, что же мужчина скажет следующим.
— Польщен. Но представь себе, мальчик, я, в отличии от тебя — маленького пубертатного Снежного ребенка — вполне могу контролировать свои желания, — да, голос Блэка так и сочится надменностью и, в то же время, королевской снисходительностью, принижая Джека помимо слов ещё и так, самим тоном разговора, — А если серьезно, то я просто увожу тебя на более контрастную сторону, дабы ты не взбесился и наконец забыл, что было пару десятков минут назад.
— Твою ж… — беловолосый фыркает, качает головой и тяжело выдыхает, когда понимает, зачем все эти ненужные петляния в странных темах, — Какой же ты… невозможный. Зачем, Питч?..
— Может, хочу, чтобы пришел в норму и даже не смел и грамма нервов тратить на тех, кто тебя не достоин? — слишком серьезно, чтобы было подъёбом или шуткой, говорит Блэк, и где-то на заднем фоне слышен тихий звон чего-то стеклянного и тяжелого.
— Виски, не так ли? — хмыкает Фрост, и слышит на том конце подтверждающий плеск наливаемый в стакан жидкости, Джек в этом временном молчании думает всего пару секунд, а после мягко улыбается, и пока тема вертится возле этого странно и конкретного — личностей, говорит ещё кое-что, что, наверное, ни за что не написал, но вот сказать, после того, как услышал… — И, кстати, кобелина ты ещё тот. У тебя… охуенный голос.
На том конце слышится легкий хриплый смех, такой, что Джек закусывает губу и думает, что точно — та ещё блядина, а дальше от Питча следует совершенно довольное и даже едва расслабленное:
— Кто-то понял, насколько моя молодость была бурной?
— А она была?
— Поверь.
— И не сомневался. А сейчас что же? Ты настолько одряб и потонул в рутине работы? Или проблемы похлеще? Не стоит?
— Сейчас поясню для маленьких мальчиков, — на этом Питч делает больший акцент, словно издеваясь и ущемляя Джека в его подростковом возрасте, — У меня другие цели, как минимум, — работа, и у нас с ней обоюдно интимные отношения, так что на что-либо другое не остается ни времени, ни уже желания.
— А обоюдно интимные, это как? — веселится мальчишка, позволяя себе даже улыбаться.
— Это либо я её, либо она меня, и чаще второе, и, увы, тут даже я не актив.
На это Джек не может сдержать задорного смеха, запрокидывая голову и не стесняясь своего голоса.
— Господи, от такого брутала, как ты, и слышать эдакое… просто сказка!
— Мне бы было тоже смешно, если б не было настолько реалистично и двадцать четыре на семь.
— Мне тебя даже жалко… — подавив смешок, более серьезно проговаривает Джек, — А перерыв взять?
— Шутишь? Я не доверю этим лодырям всё, над чем работал столько лет.
— Карьерист значит, — кивает Фрост, словно в подтверждение самому себе, и ставит на счет характера Блэка, ещё одну галочку у себя в голове.
— В кой-то мере… Ты успокоился?
— В кой-то мере, — вторит парнишка, однако вздохнув и вспомнив вновь всё, что произошло, понимает, что действительно той злости и раздражения больше нет, — А если серьезно, то более чем. Отпускает. Как там твоя бессонница?
— Уже гонишь меня, Снежный? — Джеку кажется, что Блэк на том конце вопросительно поднял бровь, но точно знать не может, лишь опирается на этот едва насмешливый тон.
— Скорее переживаю, что ты тратишь на меня время. Вдруг уже пошел тот период, когда хочется спать…
— Сделай милость, избавь меня от своей неловкости и неудобства, — перебивает и не дает закончить мужчина, и снова где-то недалеко слышен плеск в стакан и за этим звон от пары кинутых кубиков льда, Питч тихо хмыкает и поясняет более развернуто, — Оно беспочвенно, потому что я ничего и никогда не делаю ради других, если мне самому это не нужно или не интересно. В данном контексте и поясняя для самых маленьких, это значит, что ты для меня важен, как собеседник и интересная личность, а потому я прекрасно заранее знаю, как спланировать время и поговорить с тобой, без ущерба себе морального или физического. Дошло?
— Боже… — тянет Джек, тихо смеясь.
— Что?
— По перепискам такие твои сообщения выглядели менее уничтожающими меня, сейчас же, слыша интонации… Я действительно, за долгие годы, почувствовал себя никчемным нашкодившим шестилеткой.
— Ты польстил только что моему Эго.
— Какая же ты зараза все-таки, Блэк!
— Но тебе это нравится.
— Да, — хмыкает Джек, даже не отпираясь, — Мне очень импонирует то, что ты не пытаешься подстроиться под мой возраст и разговаривать, как с ребенком. Ты не считаешь меня очередным... подростком-невидимкой. И как же это охуенно — говорить на равных.
— Тебе этого настолько не хватает? — в голосе проскальзывает неподдельный интерес и участие, и это подкупает парня ещё больше. Потому Фрост сожалеющее усмехается, в виде издевки над самим собой, и слишком откровенно отвечает:
— Даже не представляешь как.
— Расскажешь о себе? — ещё один гвоздь выдираемый из крышки персонального ледяного гроба, потому что Джек уже давно хочет именно услышать эти слова, именно от этого человека. Но, твою ж… Фрост не может вот так сразу. Что-то ещё держит, сковывает острыми когтями холода всё внутри, и парень съеживается.
— Питч, я среднестатистический… — Джек сглатывает, молчит с полминуты, и осторожно добавляет, — Тут… нечего рассказывать.
— Ложь, — и сказано настолько непреклонно, жестко, мощно, как ударная волна выбивающая весь запал, так, что Джек, решивший что-то придумать для последующих оправданий, сдается на полувздохе, обмирает и совсем по детски поджимает ноги к груди, сжимаясь в комок и не находя ничего, что можно было бы соврать.
— Я… — парнишка прерывается, зажмуривается, — Не хочу… Не сейчас! Я… не смогу… Прошу тебя.
— Как пожелаешь.
— Ты… ты невозможный, — смеется тихо парень, откидывает по новой голову на холодный камень и щурится от слабого летнего ветерка.
— Ты повторяешься.
— Повторюсь ещё, если понадобиться. И всё же… — Джек вздыхает, понимает, что так долго продолжаться не может и смотрит на экран вновь, они разговаривают уже больше получаса, надо же… — Черт…
— Что?
— Половина четвертого, а у тебя…
— Забей.
— Питч…
— Я сказал — забей!
— Да сейчас, с разбегу! У тебя уже вскоре семь часов будет, и да… Мы столько разговариваем уже. С учетом различия наших временных поясов, могу предположить, что этот разговор тебе обойдется очень хорошо.
— Джек?
— Что?
— Забей. Просто нахуй всё что ты сказал. И про сон, и про единицы, и про время.
— Я… не могу так! Ты ведь завтра должен будешь на переговорах участвовать и…
— Это мои проблемы.
— Да я как бы тут переживаю! Не находишь?
— И сильно?
— Достаточно, сволочь ты упертая!
— Уж какая есть!
— Уж со своей упертостью шел бы спать!
— Тебе так не терпится загнать меня в постель?
— Ну что ж ты за зараза такая… Питч?! Ну прошу тебя… — Джек устало вздыхает, словно сил не осталось вовсе на спор, и говорит последнее, что может еще повлиять на упертого Блэка: — Черт... Завтра ещё день, а после выходные, которые я исключительно хочу потратить на доработку проекта, частичное одиночество и только разговоры, в смысле переписки, с тобой. Ну тебе мало что ли?
— Мало, говоришь?.. — голос мужчины меняется, становясь более низким, хриплым, но возможно Джеку просто так кажется, ведь это длится всего секунду, после чего Питч равнозначно снисходительно, как и ранее, говорит наконец долгожданную фразу, — Ну, раз ты так просишь, чуть ли не умоляя... Хорошо, Снежный. Уговорил. Я, пожалуй, пойду, однако только с уверенностью, что тебе не сорвет крышу.
— Не сорвет… Уже нет. Ты успокоил, — мягко улыбается парень.
— Серьезно?
— А разве не слышишь? — Джек стопроцентно знает, что голос подводит его и Питчу слышна эта улыбка.
— Слышу. Тогда до завтра, Фрост.
— До завтра. Спасибо, что вытащил. Черт… Вновь.
— Без проблем. Доброй ночи, Снежный.
— И тебе доброго раннего утра, Питч...
Сколько проходит времени от того, как звонок отключается и до того, как он, медленной прогулкой, возвращается в общий дом, где все мальчишки, Джек не знает и не помнит. В голове всё ещё слова и голос Питча, а про скандал он и вовсе забывает.
На утро же Джек находит самого адекватного и рано подорвавшегося — Банниманда, злого от чего-то Банниманда, и просит дать ему отгул, но только с помощью бартера, на информацию о Джейми, Президент соглашается и отпускает Фроста домой. И довольный отчасти беловолосый, когда лагерь только просыпается, уже собирает свои вещи и уезжает домой. Хватит с него. Выходные он решает провести за своим проектом, идеями о будущей карьере и, конечно же, разговорами с Питчем... Потому как лишь последнее ему так греет душу, и заставляет не думать о своей обмудской жизни.