Избегать Скотта и всех, кто мог определить его новую сущность, было проще, чем казалось сначала. Все были заняты собой, что в данной ситуации было на руку Стайлзу. Хотя у него появилось ощущение, что объединялись они только в случае какого-то происшествия. А сейчас было на удивление спокойно, но Стайлз старался об этом много не думать, чтобы не сглазить.

С каждым днём он всё больше и больше ощущал приближение полнолуния. Он чувствовал раздражение, появляющееся на пустом месте, да и постоянно лезущие когти спокойствия не добавляли, хотя благодаря Малии он и научился их прятать.

Так что полнолунию, дню, после которого он полностью почувствует свою новую сущность, Стайлз даже обрадовался. К счастью, в этот день отец ушёл на ночное дежурство, и Стайлзу не пришлось объяснять, куда он собирается ночью.

Вообще о том, что он ещё не успел никого убить, Стайлз отчитывался перед Питером каждый вечер. И он даже заранее написал мужчине во сколько нагрянет к нему в дом. Так что он знал, что его уже ждут, когда выехал из своего дома.

На этот раз он не волновался и почти не колебался перед тем, как постучать в дверь, которая снова открылась незамедлительно.

— Ну что, готов стать полноценным оборотнем? — вместо приветствия, произнес Питер.

Стайлз только закатил глаза и прошёл в лофт.

— Так у тебя есть подвал с цепями, или что-то наподобие, — Стайлз обернулся, встречаясь с насмешливым взглядом Питера. — Ой, перестань. Ты знаешь, о чём я.

— Пошли, — Питер кивнул головой на дверь и вышел первым.

***

Местом, где они обосновались, и правда оказался подвал дома, в котором находился лофт Питера. Так что они просто спустились вниз.

— Уютненько, — хмыкнул Стайлз, сверля взглядом цепи, крепящиеся к металлическим кольцам в стене.

— А ты что хотел?

Стайлз пожал плечами.

Ничего он не хотел, но это не значит, что мечтал оказаться прикованным цепями к стене мрачного сырого подвала. Он воскрешал не самые уютные воспоминания о подвале Дома Эйкен.

— Лучше скажи, через сколько там луна приобретёт свою полную силу, — пытаясь отвлечься от тяжёлых мыслей, произнёс Стайлз.

— А что, не терпится поскорее оказаться прикованным к стене?

— Мечтал об этом всю свою жизнь.

— В любом случае, осталось минут двадцать. Так что пока можешь рассказать мне, как поживает моя дочь. Я знаю, что вы проводите много времени вместе.

— Питер, можешь выключать режим заботливого папочки. Он тебе не идёт. Кажешься ещё более жутким.

— Что странного в том, что я переживаю. Моя дочь ночует у какого-то подозрительного подростка.

Стайлз вскинул бровь.

— Тебе плевать. Если бы было иначе, ты бы уже попытался с ней встретиться и поговорить, — он подошёл к какому-то непонятному ящику в углу и сел на него.

— Думаешь, я не знаю, что вы ей наговорили обо мне.

— Наговорили? Ты имеешь в виду, рассказали правду?

Питер закатил глаза.

— В любом случае, она мне не поверит, — заключил мужчина. — С другой стороны, нам с тобой теперь придётся проводить много времени вместе, а всем твоим друзьям смириться, что теперь я не суперзлодей.

— Да, они будут очень рады. Я уверен, — Стайлз представить себе не мог, как будет проходить этот разговор со Скоттом и остальными. Это будет бомба.

— Ладно, пора, — Стайлз был уверен, Питер мысленно потирал руки, такой воодушевленный голос у него был.

Стайлз поднялся со своего места, пытаясь справиться с колотящимся сердцем в груди. Он сел на пол, рядом со своими будущими оковами.

— Боишься? — вполне серьёзно, без насмешки, спросил Питер, присаживаясь напротив Стайлза.

— Не люблю терять контроль, — признался Стайлз. Он боялся не металлических оков, а воображаемой тюрьмы в собственной голове, в которой уже успел побывать однажды и возвращаться туда не спешил.

— Если будешь меня слушать, всё пройдет хорошо, — Питер пристегнул одну его руку, металлические браслеты больше походили на кандалы, чем на наручники, и были довольно увесистыми.

— Как мило, ты меня успокаиваешь, — Стайлз нервно рассмеялся.

Питер промолчал, но Стайлз увидел в его глазах осуждение, которое, конечно, могло ему привидеться из-за отсутствия нормального освещения.

— Это меня удержит? — Когда холодный металл сомкнулся и на втором его запястье, спросил Стайлз.

Питер вскинул брови.

— Ну да, глупый вопрос. Но я переживаю, это нормально. Что я почувствую?

— Не думаю, что есть смысл объяснять всё на словах. Жди и сам узнаешь.

— Не узнаешь, пока не попробуешь, да?

Этот вопрос явно не требовал ответа, поэтому Питер поднялся и отошёл к маленькому окошку, в которое можно было разглядеть небо.

Стайлз ощущал острое раздражение весь день, но то, что он чувствовал сейчас, сложно было описать одним этим словом. Что-то внутри, стараясь выбраться, скреблось, желая свободы. Оно хотело бежать по лесу, а не быть запертым в человеческом теле, прикованном к стене.

Это и правда не было похоже на Ногицунэ, как минимум, потому что Стайлз не ощущал, что внутри него находится отдельно взятое существо. Он просто понимал, что ярость, затапливающая его изнутри, принадлежит не ему, точнее не совсем ему.

Пока он её сдерживал, но даже не мог представить, что будет, когда луна полностью обретёт свою силу. Терять контроль он не хотел. Терять контроль страшно и опасно, он хорошо это знал. Но ещё Стайлз понимал, что удержать его не столько невозможно, сколько не нужно. Он должен найти компромисс, а не запирать волка внутри, вешая амбарный замок на дверь. Иначе однажды зверь его сорвет и будет только хуже. Но всё равно было страшно.

А потом Стайлз понял, что луна обрела полную силу, и это было последней связанной мыслью.

Свобода…зверь хотел освободиться от металла сковывающего, давящего, от каменных стен, огораживающих от неба и свежего воздуха.

Питер, обернувшись, уже знал, что встретится не с человеческим взглядом. Стайлз обратился полностью, неоново-жёлтые глаза прожигали Питера и тихое угрожающее рычание, разрезало тишину.

— Ну, попробуем, — Питер подошёл к подростку и присел на корточки перед ним.

Стайлз дёрнулся, зарычав громче.

— Стайлз. Надеюсь, ты меня слышишь. Я знаю, это сложно, но попытайся сконцентрироваться на моём голосе.

Стайлз потянулся вперед, снова пытаясь вырвать кольца из стены, или порвать цепь, громко клацнула челюсть, и он вернулся обратно, обиженно фыркнув.

— Попытайся найти якорь, — продолжил тем временем Питер. — Почему для тебя важно оставаться человеком, не терять контроль. Ради кого или чего.

Понимания в горящих желтым глазах не было ни грамма, но мужчина надеялся, что смог достучаться до парня. В первую очередь это была его борьба.

Стайлз голос Питера слышал словно сквозь вату, сложно было разобрать, что именно он говорит. В голове было только одно: свобода, свобода…

Но он попытался сконцентрироваться на его голосе, цепляясь за свою человечность.

Почему для тебя важно оставаться человеком…

Он услышал отчетливо, слова отпечатались в его голове.

Контроль…

Контроль часто переоценивают. Стайлз был готов поспорить с этим утверждением. Так можно считать, пока не потеряешь контроль на самом деле.

Он знал, что нужно волку, и мог это дать, взамен получив контроль над телом. Что могло быть проще?

В голове Стайлза вдруг возник образ небольшого светло-коричневого волка, который сидел напротив человека, самого Стайлза, склонив голову и сверля умными глазами. И он понял, что зверь не захватчик. Стайлз сам позволил ему появиться и никогда уже не сможет избавиться, они вместе до последнего вздоха. И ему просто необходимо с ним договориться.

Воображаемый Стайлз протянул руку к волку, тот зарычал, не угрожающе, скорее растеряно и напугано. Животное попятилось, смотря на человека исподлобья и тихо рыча. Кому-то придётся стать увереннее за них обоих, Стайлз не остановился. Он уверенно сделал шаг, и ещё один, и его ладонь коснулась мохнатого лба.

Дрожь прошлась по сильному телу зверя, он перестал рычать, доверительно посмотрев на Стайлза и прикрыл глаза.

Спустя мгновение на Питера смотрели уже карие глаза подростка, приобретшего полностью человеческое обличие.

— Это было быстрее, чем я думал, — произнес Питер, поднимаясь. Теперь он смотрел на него сверху вниз. Скорость, с которой Стайлз сумел договориться со своим волком, внушала много беспокойства, но Питер решил не делиться своими мыслями с и так довольно нервным по жизни подростком, по крайней мере сейчас.

— И проще, чем думал я, — голос Стайлза звучал слегка хрипловато, он поморщился от его звучания.

— Я могу тебя отстегнуть? — Уточнил Питер, уже потянувшись к металлическим браслетам.

Стайлз на мгновение замер, задумавшись, и в итоге коротко кивнул.

Как только оковы с рук спали, Стайлз подскочил, поспешно потирая запястья, которые, конечно, были в порядке, но фантомное ощущение металла всё ещё не покидало его.

— А мы можем прогуляться? — Стайлз уставился на Питера, наблюдавшего за ним.

— Уверен, что ты всё держишь под контролем?

— Волку не нравится в замкнутом пространстве.

Стайлз первый направился к двери из подвала, Питер проводил его удивленным взглядом.

— Ты так быстро научился понимать, что ему нужно, — задумчиво заметил он.

— Всё дело в страхе, — просто сказал подросток, ничего не поясняя. Питер промолчал, погружаясь в свои мысли.

***

Когда они вышли на улицу, Стайлз полной грудью вдохнул прохладный воздух. Кожу охлаждал несильный ветер, приятно колышущий волосы, наверное, будь у него хвост, он бы им уже завилял. Волк внутри определённо этим и занимался, по крайней мере, так казалось Стайлзу.

Наверное, следовало спросить, правда ли он видел воплощение своего волка сегодня, или это его мозг придумал такой способ общения, но он этого делать не стал.

— Итак? — оборачиваясь к замершему позади мужчине, спросил Стайлз.

Питер до этого задумчиво рассматривающий восторженного подростка, едва заметно дёрнул головой.

— Мы не поедем в лес. Большая вероятность наткнуться на Дерека с его бетами, даже, если мы будем далеко от особняка. Мне бы не хотелось этого, хотя бы сегодня.

— У тебя есть идея получше.

— Конечно. Пошли за мной.

Стайлз послушно отправился за Питером, стараясь сдержать свой щенячий восторг. Волк внутри него почему-то был уверен: что бы не предложил альфа — это будет правильно. Подобное немного раздражало, но Стайлз решил разобраться с этим позже.

Нужное им место находилось рядом со зданием, где жил Питер. Невысокое, но длинное сооружение с несколькими гаражными воротами, очевидно, оно как раз и служило в роли гаража.

Питер поднял дверь, внутри небольшого помещения зажёгся свет, а у Стайлза от удивления расширились глаза.

Перед ним пристал черный лакированный автомобиль с покатыми боками. Стайлз не очень разбирался в марках машин, но он точно капал слюной на модели этой марки в журнале, который к нему попал совершенно случайно. Судя по логотипу трезубца, перед ним был автомобиль фирмы Maserati.

— Серьёзно? Ты ещё больший пижон, чем я думал, — протянул Стайлз, на самом деле сгорая от желания прокатиться.

— Попрошу. Maserati GranTurismo Sport не только красивый автомобиль, но ещё и очень функциональный.

Стайлз закатил глаза.

— Ага, и совершенно не подходящий под Бейкон Хиллс, — заметил он.

— Садись, — произнес Питер, снимая машину с сигнализации.

Повторять дважды не пришлось, Стайлз запрыгнул в машину, с интересом рассматривая кожаный салон, даже приборная панель на первый взгляд выглядела дороже всего его автомобиля со всеми заизалечинными деталями.

Питер сел за руль, заводя автомобиль, уже пристегнувшийся Стайлз оглядел его придирчивым взглядом.

— А пристегнуться?

— Супер регенерация забыл. Или боишься, наткнёмся на патруль?

— Если мы на него наткнёмся, это будет самая маленькая проблема.

Плавно выехав из гаража, Питер с пульта закрыл его, и они поехали на главную дорогу города, ведущую из Бикон Хиллс.

Уже на выезде из города Питер ускорился, а Стайлз отстегнулся, опуская окно. Он положил локти на дверь, слегка высовывая голову. Свежий ветер, пахнущий лесом, ударил в лицо. Сердце в груди радостно забилось, а Стайлз услышал смешок за спиной и, не оборачиваясь, мысленно показал язык Питеру.

Он оторвал взгляд от тёмного леса, слабо освещенного дорожными фонарями, переводя его на небо. Тьма, разрезанная россыпью ярких звёзд, притягивала взгляд. А вид полной луны, кажущейся просто огромной, поднимал какой-то совсем детский восторг в груди. Стайлз улыбнулся, прикрыв глаза, и вдохнул запах свободы полной грудью.