«Лучше бы он меня убил» — такой комментарий дал Саймон Браун, выживший после расстрела в школе Файервелл. Преступник выстрелил ему в спину, задев костный мозг, что парализовало Саймона и приковало к инвалидной коляски до конца жизни. Но спустя долгого и мучительного лечения это самый лучший исход. От помощи психологов и мотиваторов он отказывается, говорит, что ничто не сможет вернуть его в нормальную жизнь. Возможно, на апатию влияют обезболивающие, которые подаются в тело беспрерывно и помогают Брауну от мигреней.

Из интервью у Саймона Брауна, журналист Майкл Робертс

14 февраля 201X года, Четверг, 08:14

Коридор старшей школы «Файервелл»

Четырнадцать дней до катастрофы.

***

Четырнадцатое февраля — самый отвратительный день в году. Джерард ненавидит его всем сердцем и душой. Ненавидит даже больше, чем Рождество, школу и одноклассников. С последними двумя пунктами спорно, но Рождество он точно ненавидел больше.

Уэй предпочитал не вспоминать и не думать о дне святого Валентина, но когда сегодня утром он зашёл в школу и понял, что не осталось ни одного угла, где не было бы красного анатомически неправильного сердца, он захотел позвонить своему психотерапевту.

Джи прошёл дальше по коридору с тяжелой музыкой в наушниках, во время чего чуть не выблевал от розовых гирлянд и милых улыбок повсюду. Подойдя к шкафчику и введя записанный маркером на руке пароль, чтобы не забыть, он открыл дверцу и вылупился на цветной ряд книжек на серой полке.

— У тебя что, совсем пустой шкафчик? — Фрэнк внезапно подходит и вытаскивает наушник из уха Уэя, даже не поздоровавшись.

Джерард от неожиданности подскакивает и захлопывает металлическую дверцу. Вместе с этим второй наушник выпадает из уха.

— А в твоём шкафчике бактерии уже вышли на новую ступень эволюции, и что, я лезу к тебе? 

— Зато все нужное под рукой. — Фрэнк открывает свой шкаф, и оттуда сразу выпадает пачка жвачек, пару книг и ножницы. 

Мимо проходит Саймон и ещё пару его друзей. Браун комкает лист бумаги, который до этого держал в руках, и бросает в спину Джерарда. Уэй только дергается и прижимает учебник ближе к себе.

— Чувак, тебе явно надо что-то ему ответить. Сколько ещё он будет продолжать такие фокусы выбрасывать?

— Когда-то уймётся.

— Или ты его уймёшь — пулей в лоб, например.

— Я же просил, — глаза Джи распахиваются от испуга, и тот поворачивается к спокойной стоявшему боком к нему Фрэнку, — никогда не упоминать... это. Тем более в таком месте. 

— Все-все, остынь, — Фрэнк закрывает свой шкафчик (перед этим запихнув все вываливающиеся оттуда вещи обратно) и протягивает Джи красное картонное сердечко с нарисованным купидончиком.

— Это... что ещё? — подняв брови, спрашивает Джи.

— Ты что, валентинок не видел?

— Так это... мне?

— Очевидно что да, если я тебе ее протягиваю.

Джи не решается взять валентинку в руки, так что Фрэнк суёт картонку в нагрудный карман рубашки Уэя.

— Тебе что, серьезно никто валентинок не дарил?

Уэй кивает, смотря в сторону.

— То есть девушки у тебя никогда не было? 

Уэй кивает ещё раз, так что Фрэнк продолжает свою шикарную логическую цепочку.

— Так ты... — Айеро останавливается и поворачивается на Джерарда, — девственник? 

— У меня даже друзей не было никогда, не говоря о... партнерах. — с тонкой ноткой брезгливости отвечает Джей.

— Стой, ну ты хоть... — Фрэнк задумался на секунду, — целовался? 

Джерард многозначительно молчит. 

— Божечки, не могу поверить... тебе надо срочно подыскать кого-то, а то так и умрешь нецелованным. Есть варианты? 

— А если есть, то что мне делать? — запинаясь и нервно сжимая пальцы спрашивает Уэй.

— Не знаю. Если этот вариант — я, то просто скажи «Фрэнк, детка, пошли уединимся», — Айеро хитро улыбается и поправляет темные волосы, — Но не советую повторять на других. Я тебя не осуждаю, тяжело устоять перед таким красавцем как я.  

На это Джи не находит что сказать. Фрэнк — самовлюбленный придурок. Хотя с этим он сработается. 

Звонит звонок на физкультуру.

***

14 февраля 201X года, Четверг, 08:56

Спортзал старшей школы «Файервелл»

Четырнадцать дней до катастрофы.

Представьте себе двадцать детей, которых заставляют бегать, отжиматься и приседать, а потом дают мяч и просят бросать его в соперника со всей силы? 

Поздравляю, вы только что представили то, что в школе Файервелл называют уроком физкультуры.

Джерарду прилетает мяч в висок и отскакивает обратно, но он никак не реагирует. 

— Вон с площадки! — орет на него подкачанная учительница физры. Мускулатура у нее была такая, что со спины можно было спутать с мужчиной. Уэй все ещё стоит на месте, так что она свистит в противный металлический свисток, и Джерард всё-таки разворачивается и уходит в душевую.

Уэй торчал в душе, размокая под потоком воды, до того момента, как его одноклассники закончили с уроком и вернулись в раздевалку. Джерард выключает воду, выходит из душевой, а затем натягивает на себя рубашку и заправляет ее в штаны. Мокрые волосы тут же роняют пару капель на воротник, Уэй берет полотенце и хорошенько вытирает их. Смотрит на себя в потрескавшееся зеркало, но видит только глаз и еще какие-то куски лица, отражающиеся в разных разбитых кусочках. 

Физкультура прошла не так уж и плохо, его заставили бегать вокруг зала, но разрешили бегать в наушниках, что уже хорошо. Висок и бровь болели после мяча, но синяка остаться не должно было.

Сердце Уэя начинает биться чуть быстрее, когда сзади он слышит шаги босых ног по мокрому кафелю. Джи не оборачивается, но внутри все холодеет, когда Саймон подходит к нему и опирается правой рукой на соседний шкафчик. Нам нем только полотенце, завязанное на торсе.

— Привет, Джи! Не хочешь потрогать меня?

Джерард, конечно же, не хочет, и не понимает, как именно сейчас над ним будут издеваться. Его уже закрывали в скользкой душевой, переключали ему воду на ледяную, толкали в бассейн — все ради шутки. Но Саймон резко хватает свою руку и кладёт к себе на живот, что совсем не похоже на шутку.

Остальные мальчики в раздевалке тут же разворачиваются и смотрят на них, но видят только то, как Браун отскакивает и кричит:

— Боже, этот извращенец меня лапал! Уэй гей!

Джи отдёргивает руку, как будто коснулся чего-то горячего, быстро забрасывает рюкзак на одно плечо и даже не пытается говорить что-то в своё оправдание. 

Это опять, опять происходит. Все тыкают пальцами, смеются, оборачиваются. Уэй выбегает из жаркой раздевалки, его глаза наполняются слезами. Он серьёзным, быстрым шагом идёт в школьный туалет. 

Джи тяжело дышит и сразу бросается мыть руки. Он весь трясётся от злости. Уэй поднимает голову и видит своё отражение в грязном зеркале — красные от слез веки, растрёпанные волосы и ненависть в глазах.

Какого это — иметь возможность дать сдачи, показать, что ты не ничтожество, заставить остальных понять, но не делать этого?

Джерарду будет очень тяжело сдержать обещание, которое он дал Фрэнку.

Телефон Уэя вибрирует в кармане, и он достаёт его и пытается сфокусироваться на пришедшем от неизвестного номера сообщении, что не так-то легко с полными слез глазами.

«гоу ко мне дамой после школы»

Джерард все ещё не добавил номер Фрэнка в контакты, но сомнений, что это он, не было. Больше-то Уэю никто писать не будет.