Волосы Джехён пахнут сигаретным дымом. Она поправляет их, обматывая лёгкой шалью, и вновь затягивается крепкими marlboro red. Нью-йоркский полдень в самом разгаре: люди снуют туда-сюда, кто-то спешит на метро, а кто-то наслаждается последними тёплыми деньками сентября. В обеденный перерыв старбакс забиты студентами, шум от них сливается с гулом миллионных автомобильных пробок. Город никогда не отдыхает. Джехён чувствует себя как не в своей тарелке — её студенческие будни обманчивы, всего лишь сказка для соседок. Тэиль непременно порицала бы её, узнав о потраченном впустую времени. Её собственное — с восьми до шести — целиком и полностью прописано в трудовом кодексе для юных студентов, не добившихся поступления в университет. По вечерам Тэиль ходит на подготовительные курсы для осуществления своей голубой мечты — быть студенткой НЙАДИ. Джехён и познакомилась с Тэиль на первом прослушивании в августе, сразу же предложив вместе снимать квартиру недалеко от академии. Чуть позже к ним присоединилась Доён, которая впоследствии единственная прошла конкурсный отбор на вокальное отделение, куда также стремилась Тэиль. В тот же вечер Джехён со слезами на глазах уговаривала старшую не паковать чемодан обратно на родину. Доён кивала, повторяя, что за год можно хорошо подготовиться и обязательно поступить в новом отборе. Решено. Тэиль осталась, устроившись работать в одном из старбакс. Нью-Йорк не всем покорялся с первого раза, но молодость на то и дана — бороться с преградами на жизненном пути.

Джехён тушит сигарету за углом парковки недалеко от старбакс и достаёт из сумочки зеркало и помаду, подкрашивая губы ярко-алым. Оглянувшись, она медленно бредёт в сторону кафе. Полчаса до этого Джехён наблюдала в витрине за работой Тэиль, не решаясь войти внутрь. Волнение сковывает, а лёгкий сентябрьский ветер гонит мурашки по телу. Но больше ждать невыносимо.

Звенят колокольчики над дверью, едва привлекая внимание. В кафе очень шумно — свободных мест за столиками нет. Джехён высматривает за барной стойкой Тэиль и на душе становится теплее. Старшая приветливо улыбается, беседуя с кем-то, и подходя ближе, Джехён поникает. Необоснованное чувство ревности точит острые ножи внутри Джехён. Тэиль отвлекается, замечая соседку, и машет рукой.

— Привет, онни. — Джехён улыбается как ни в чём не бывало и садится рядом с парнем, захватившим всё внимание Тэиль.

— Привет, Джехён. Разве ты не должна быть на занятиях?

Тэиль заметно нервничает, бросая виноватые взгляды в сторону клиента. Он кивает, мол, всё в порядке, и поднявшись, бросает короткое «удачного дня, нуна». Джехён следит за уходом парня до самой двери и кладёт свою сумочку на освободившееся место, полностью концентрируясь на Тэиль. Но у старшей — грустные глаза и поникший вид.

— Как дела, онни? — Джехён постукивает пальцами в такт играющей музыке.

Тэиль переводит взгляд на Джехён и внимательно смотрит на её чуть дрожащие пальцы.

— Почему ты не на занятиях, Джехён?

— Ну, потому что сейчас перерыв? — Джехён раздумывает над тем, что заказать.

— А почему от тебя пахнет табаком? Джехён. — Тэиль перехватывает чужую руку, придвигаясь ближе.

Джехён почти краснеет — Тэиль очень близко и весь внешний мир будто бы перестал существовать вокруг них. У Тэиль всегда тёплые и чуть шершавые из-за игры на гитаре подушечки пальцев. Джехён успевает придумать отговорку за считанные секунды их нечаянной близости.

— Так это я встретила Чунмён-оппу, он у нас главный в группе по режиссуре. А мужчины — они ведь всегда курят и дымят на всех в радиусе метра. — Почти без запинки отвечает Джехён, избегая зрительного контакта с Тэиль.

— Ты же на театральном учишься. — Тэиль ослабляет хватку, рассматривая покрасневшую Джехён.

— Эм, ну да. В НЙАДИ объединили режиссуру и театр. Всё равно ведь постановки. Тэиль-онни, а можно мне фраппучино?

Переводить тему — одно из главных умений Джехён. За месяц совместного проживания Тэиль привыкла к частым сменам настроения самой младшей соседки и не стоит ничему удивляться. Джехён виновато улыбается, чуть покусывая нижнюю губу, и Тэиль лишь качает головой.

— Я сделаю тебе двойной эспрессо кон панна. — Тэиль отпускает руку Джехён, отходя дальше, и достаёт из кошелька пару купюр. — По пути в академию есть французская пекарня. Зайди купи себе вишнёвых клафути и для Доён можешь взять, она их любит.

Джехён лениво кивает, поднимаясь с табурета, и забирает стакан с кофе и деньги. Попрощавшись с Тэиль, Джехён направилась к выходу. Глоток горячего напитка приятно согревал на ветру, ведь пальто Джехён не успела застегнуть. Людей на улице заметно поубавилось. «Придётся идти за пирожными», — вздыхает Джехён. О Доён ей хотелось думать меньше всего.

***

В выходные дни Доён подрабатывала в цветочном магазине недалеко от Бродвея. И очень часто в общей квартире девушек стали появляться всевозможные кактусы и фикусы, нашедшие приют на большом подоконнике или просто на полу. Джехён ругается, каждое утро по пути в ванную спотыкаясь об «очередную зелень», и «лучше бы ты выращивала деньги, онни». Доён в ответ лишь взмахивает рыжими волосами перед лицом младшей и спешит первой занять очередь в душ.

— Ну что за несносная онни! — Джехён топает ногами, грозясь перебудить весь дом, и сжимает руки в кулаки. Доён не нравится ей совершенно, и не только потому, что старшая везде и всюду озеленяет углы цветами.

Доён — единственная из них осуществившая свою мечту без страданий. Вокальный олимп НЙАДИ покорялся ей с каждым днём и Тэиль с трудом выдавливала из себя улыбку, радуясь успехам Доён. Джехён замечала это и не раз упрекала рыжую в бестактности. «Нельзя так открыто хвастаться, зная, что все мы здесь ради одной цели». Доён едва сдерживала слёзы — почему Джехён так несправедлива к ней? В конце концов, они втроём спят на широкой двухспальной кровати, привезенной Джехён из родного дома, и поровну делят квартплату. Тэиль относится к обеим младшим одинаково тепло, хотя порой Доён кажется, что Джехён получает больше дружеской любви. Джехён вообще нельзя не любить.

Но так думает только Доён, очередным вечером засиживаясь допоздна на занятиях в академии, и перечёркивая строки в блокноте. С наступлением холодов мысли о Джехён согревали её, хоть это и казалось жутко неправильным. На пробных записях к первому выступлению Доён заметно нервничает, взлохмачивая и без того непослушные волосы. Голос дрожит, стоит лишь дойти до середины — и всё по новой. Пластинка крутится с начала. «Жаль, что с жизнью так нельзя», — думает Доён, набирая побольше воздуха в лёгкие. В конце концов, время для признания будет всегда.

***

Очередным сентябрьским вечером Джехён, вся продрогшая до костей, курит на парковке возле старбакс и ждёт Тэиль после смены. Она ещё не знает о том, что нравится Доён.

Очередным сентябрьским вечером Тэиль неловко улыбается ждущему её после работы постоянному клиенту — миловидному парню по имени Тэён. Последние дни он всегда провожает Тэиль домой. Она ещё не знает о том, что нравится Джехён.

Джехён давится сигаретным дымом, не успев сориентироваться, когда видит Тэиль с незнакомым парнем. Она едва успевает спрятаться в небольшом переулке, когда они проходят мимо, и замечает сплетение чужих рук. Джехён не знает, как дальше жить. Ошибки быть не может — это действительно её онни. Хотя, теперь уже не её?

***

Доён заваривает ночную порцию кофе, когда на кухне появляется плачущая и растрёпанная Джехён.

— Что случилось? — Доён спешит к младшей, поправляя нависшие на чужое лицо светлые волосы. Она впервые видит всегда жизнерадостную Джэхён такой.

— Онни… Тэиль-онни… — всхлипывает Джехён, цепляясь за водолазку Доён. — Она с парнем, понимаешь? С парнем ушла, онни. Как она могла, я же… Я же, она же нравится мне, онни!

Доён обнимает Джехён и гладит её по волосам, сидя на холодном полу и не в силах что-либо сказать. Она ещё не знает о том, что на самом деле нравится Тэиль.