Рамлоу не знал, насколько сильным было давление авторитета Капитана Америка, но уже в конце этого дня он стоял посреди какой-то комнаты в Башне Старка и успокаивающе гладил прижавшегося к нему Зимнего. Тот почти выбежал откуда-то из-за угла, услышав знакомую поступь, которую узнавал всегда, даже после обнулений, нерешительно замер напротив, а затем рывком приблизился, вжался в крепкое плечо, заключая командира в стальные объятья.

— Командир.

      Броку стало не по себе от того, насколько жалобно звучал голос его детки, и как сильно он вцепился в него. Точно так же Солдат вел себя с теплым ватным одеялом, отчаянно боясь, что Пирс отнимет подарок командира. Ему никто никогда не дарил подарки.

— Ну что ты. Раскис совсем. Всё, будет тебе, — Брок по-доброму усмехнулся, поглаживая Солдата по спине, затем потрепал подопечного по распущенным волосам и отстранился. — Ты чего так исхудал-то? Роджерс совсем не кормит, что ли?

      Зимний и правда выглядел намного хуже, чем обычно. Кожа посерела, под глазами залегли глубокие тени, длинные волосы сбились немытыми колтунами, и всё тело казалось каким-то болезненным — от голода и длительной усталости суперсолдатский организм переваривал сам себя, не справляясь с запросами тела.

— Я не смог заставить его поесть, — Роджерс, молча наблюдавший за всем, тоже решил подать голос. — Он отказывался от всего, пока не получит тебя.

— Ну и что за выебоны, Принцесса? А если бы меня невозможно было вытащить сюда? Так бы и сдох во славу прекрасного?

      Солдат мигом убрал с лица всякие эмоции и еще сильнее побледнел, хотя, казалось бы, куда сильнее. Отступил на шаг назад, как-то смиренно бухнулся на колени и завел руки за голову.

— Готов понести наказание, — его лица не было видно из-за стены волос, которыми он завесился, но безэмоциональный голос говорил о крайней степени пиздеца.

Роджерс уже было кинулся его поднимать, но тут же был остановлен рукой Брока:

— Не трогай его сейчас. — И уже обращаясь к Зимнему. — В чем Солдат виноват?

— Последний приказ командира «Не выёбывайся там» был нарушен. Солдат выёбывался. Готов понести наказание.

— Ясно, Солдат. Сейчас поднимаешься и ешь то, что даст тебе Капитан. — Кивок в сторону замершего Роджерса. — После наказание закончено, и ты идешь на водные процедуры, а потом ложишься спать на восемь часов. Всё ясно?

— Принято. — Зимний явно был удивлен легкостью наказания, но виду не подал. В Гидре его бы уже приложили шокерами или придумали что еще похуже — неповиновение приказу командира было одним из самых серьезных нарушений.

      Может, новое начальство и Капитан не в курсе инструкций? И командир снова врёт им? Раньше он часто врал, чтобы Солдату не делали больно. В любом случае нужно довериться командиру и не подставлять его. А то придется опять бежать, а Зимнему только начало тут нравиться.

      Наказание Зимний выполнял прилежно. Без пререканий согласился и на куриную лапшу, и на простое картофельное пюре, и на вареные овощи, хотя в обычный день точно бы попытался выпросить у командира пару карамелек в довесок. Конечно, совсем гладко кормление суперсолдата не могло пройти. Когда он уже сидел за столом, случилась небольшая заминка. Зимний наотрез отказался снимать маску при Роджерсе и угрюмо сверлил взглядом тарелку с лапшой без возможности съесть хоть ложку бульона в этом наморднике. По итогу в его комнату был перенесен журнальный столик из общей гостиной, на который он радостно стаскал всю еду из кухни.

      Пока Зимний остался один на один со своей едой за закрытой дверью (судя по звуку, он еще и подпер её чем-то изнутри), Стив решил наконец всё обсудить.

— Рамлоу, я привел тебя сюда не для того, чтобы ты им командовал.

— Кэп, мы не можем поговорить об этом позже? — Брок и сам устал в последнее время, ругаться с Роджерсом сейчас просто не было сил. — Ты просил о помощи — и вот мы здесь. Но не жди, что буду век тебе благодарен за спасение, я согласился только из-за Солдата.

— Мы должны обсудить всё сейчас, пока ты не устроил филиал Гидры в башне Старка!

— Роджерс, да ты хоть понимаешь, кто он?

— Он военнопленный и…

— Он — оружие! Из него больше полувека выжигали всё человеческое — кодами, электричеством, снова и снова. Он имени своего не помнит, но знает, что служит великой цели. Порядок через боль. Лучшее оружие Гидры. А знаешь, Роджерс, что делает оружие, когда им не пользуются? Оно ломается.

— И что теперь? Я не понимаю, к чему ты клонишь, — Стив поморщился и устало потер переносицу. Этот день был слишком долгим.

— Смотри, весь его мир состоит из команд, целей и миссий. Если никто не будет давать ему команды, ставить перед ним цели, то он просто потеряется. Так уже было, когда на задании меня укусил какой-то паук и я провалялся в лихорадке дня три. У Зимнего есть протокол, по которому при отсутствии командира он входит в автономный режим, но тогда он не особо ему помог. Его начинает коротить, он не понимает, кто он и где, начинается паника. Я изредка просыпался от бреда, а он всё сидел и раскачивался из стороны в сторону, как умалишенный. И знаешь, что, Роджерс? Я видел это тогда, и не хочу повторения шоу.

— И ты собираешься всю жизнь приказывать ему? — Если можно осуждающе дышать, то именно этим сейчас Капитан и занимался.

— Если понадобится, то да. — Уже видя выражение лица Роджерса, готового излиться возмущенной исповедью, Брок примирительно поднял ладони. — Но искренне надеюсь, что до этого не дойдет. Иногда он начинает вспоминать. Не много, и я не уверен, что Зимний обо всём мне рассказывает. Но, тем не менее, он вспоминает, а значит, сыворотка может вылечить и протекающую крышу. Что-то вспомнит, а что не вспомнит — тому научится.

— Я понял, о чем ты. Нужно создать знакомый ему мир вокруг и постепенно вводить новые переменные.

— Именно. Просто не дави на него сейчас и не кидайся с криками «Ты человек! У тебя есть право!». Ему не понятно это.

— Ладно, мне нужно будет привыкнуть к этому.

— Нам всем нужно будет привыкнуть.