Привыкали друг к другу долго и сложно. Всё сводилось к одному и тому же. Стив таскался за Зимним, ведомый чувством вины. Он не добил Гидру тогда, а ее плоды сотворили такое с ни в чём не повинным человеком. На Рамлоу он намеренно не обращал внимания, даже здоровался через раз. Зимний же доверял Броку и старательно игнорировал Роджерса с его заботой. Брок просто устал от всего этого, но был рад возможности смотреть бокс по телику вместо неба в клеточку, хоть и приходилось мириться с постной рожей вечно недовольного Роджерса. Самого Капитана, увы, не замечать было проблематично, особенно в те дни, когда тот в который раз излишне наседал на Зимнего с попытками помочь тому что-либо вспомнить. Тогда Брок вмешивался и осаждал разошедшегося Стива, либо успокаивал потом психующего Солдата.

— Ну вот что вы опять не поделили, — Брок спокойно читал книгу в общей гостиной, когда к нему под бок подкатился чем-то расстроенный Зимний, обхватил своей железной клешней и принялся недовольно сопеть в подмышку. — Что случилось?

— Капитан спрашивает про воспоминания.

— А ты что?

— Я ничего не рассказываю, — Зимний оттаивал, что не могло не радовать Брока. — Вспоминать больно.

— Так, Принцесса, — Брок отложил книгу в сторону и приобнял освободившейся рукой Солдата. — Мы больше не в Гидре, ты же знаешь?

Тот что-то согласно промычал ему в футболку.

— И тебя не будут обнулять, наказывать, никаких больше тестов и опытов. Я обещаю. Ты же веришь мне?

— Верю. Но Капитан…

— Капитан не наше начальство. Ты не обязан во всём ему подчиняться, но он может помочь тебе с реабилитацией. Если бы не он, гнили бы мы с тобой в Рафте или еще где похуже. Так что не будь задницей, Зимний, прекрати игнорировать его. Роджерс подберет тебе мозгоправа, как ты будешь готов, походишь к нему немного и скоро станешь совсем настоящим мальчиком.

      Не сказать, что после этого разговора что-то сильно поменялось, но небольшие изменения точно были. Зимний перестал демонстративно не замечать Роджерса и иногда делился с ним чем-то из прошлого. В основном это было прошлое Гидры, после рассказов о котором Роджерс уходил яростно молотить грушу в тренажерку, вызывая завистливый стон Рамлоу — ему спортивный зал не полагался. Поначалу Зимний всё еще опасался наказания и приказа на обнуление (как бы он ни доверял командиру, Капитан воспринимался куратором, а жизнь научила его, что начальство лучше не злить), но наказания всё не было и не было, а находиться в страхе и ожидании вечно невозможно, и Солдат немного расслабился. Нет, он не снимал маску при Роджерсе, и всё так же уходил есть в свою комнату, всем своим видом давая понять, что готов яростно стоять за своё личное пространство. В комнату он пускал только Брока, который уже пару недель ночевал вместе с ним. Они и раньше спали вместе на долгих миссиях, когда у Солдата были кошмары или просто плохое настроение. Ему нравилось обхватить Командира как большого обнимательного мишку и до самого утра сопеть ему в шею. В такие ночи кошмары отступали, а дурные мысли и воспоминания не так сильно пытались проломить черепную коробку изнутри. Сейчас же гораздо удобнее было ложиться сразу вместе, а не ждать, пока Зимний начнет кричать во сне, а Рамлоу ломиться в закрытую дверь.

      Сам Роджерс тоже немного оттаял, глядя на взаимоотношения Брока с Зимним. Видимо, он не совсем это себе представлял, читая инструкции и протоколы содержания Актива.

      Стив явно не ожидал увидеть искреннюю нежность, хотя, казалось бы, откуда у Рамлоу нежность, и откровенную заботу в отношении подопечного. Жестокий хэндлер не должен готовить оладушки на завтрак, негромко напевая хриплым голосом какой-то заевший шлягер. Безжалостный кулак Гидры не должен млеть от прикосновений к голове, пока его надзиратель расчесывает ему волосы и заплетает косички. И уж точно бесчувственный гидровец не обязан по среди ночи бежать за стаканом воды для мокрого от липкого пота Солдата, а потом долго сидеть с ним и укачивать в своих объятьях после увиденного во сне. Стив не мог стопроцентно сказать, что происходит именно это, но тонкая полоска света из-под двери уже их комнаты, общий помятый вид на следующее утро и отрешенное состояние Зимнего после таких ночей наводили на определенные мысли.

Кажется, Роджерсу нужно пересмотреть своё отношение к Рамлоу.