Я проснулась оттого, что корабль резко остановился, и Вацлав чуть не задавил меня своим телом. За иллюминатором было утро. Глубоко вздохнув, я высвободилась из объятий мужа и посмотрела в окно. Нет, это ещё не Карнака и не Островная Империя, кругом был сплошной океан. Я осторожно, чтобы не разбудить Вацлава, слезла с кровати и, накинув на плечи свой плед, пошла узнать, что случилось. 

   — Простите, что разбудила вас, мисс. Эти левиафаны так и выпрыгивают перед носом корабля, — попросила прощения Меган Фостер. 

   — Левиафаны, они существуют? — спросила я. 

   — Ну, не такие, как в вашей религии, а огромные киты, их тут полно, — сказала Меган. Я спросила у Меган, где мы находимся, и она ответила, что мы вошли в Великий океан, а значит, мы на полпути к Островной Империи.  

   «Да, — подумала я, глядя на красоту океана, проплывающих мимо китов и пролетающих над кораблём альбатросов, — я буду последним Мортоном и вторым Коллером, который увидит всю красоту Островной Империи».

   Солнце начало припекать, поэтому я решила вернуться в свою каюту, чтобы переодеться в лёгкую одежду, а заодно проверить, как там Вацлав. 

   — Пойду проведаю мужа, — вежливо сказала я хозяйке «Чудовищного кита». 

   — Пусть просыпается, а то пропустит самое интересное. И ещё, ваш старый знакомый, Антон Соколов, просил вам кое-что передать, — сказала Меган. 

   — Что именно? — поинтересовалась я. 

   — Зайдите в гостевую каюту и узнаете, — ответила Меган.  

   Ох уж этот Соколов. Но я и так знала, что он хотел мне передать, тогда на конференции он написал мой портрет, и я его так и не забрала, поэтому в первую очередь я заглянула в свою каюту, Вацлав к моему возвращению начал просыпаться.  

   — Ну ты и соня, Коллер, — проворчала я, глядя на встающего с кровати Вацлава.

   — Мы уже прибыли? — спросил он. 

   — Нет, но ты самое интересное пропустишь, — ответила я из-за ширмы, переодеваясь в лёгкую одежду, и посоветовала Вашеку надеть летнюю одежду. Вацлав послушался меня и полез в свой чемодан за летней одеждой. Я не стала ждать, пока Вашек переоденется, а решила наведаться сначала на камбуз, а потом и в гостевую комнату, чтобы забрать картину Соколова. За то время, пока мы спали, хозяйка корабля успела наготовить много вкусной еды.  

   — Вашек, иди сюда, — окликнула я Вацлава. 

   — Уже иду, — отозвался он. 

   — Я уверена, что вашему мужу, мисс, понравится еда, которую готовят в Серконосе, — сказала Меган Фостер. В еде я не привередлива, люблю экспериментировать с разной национальной кухней, а вот насчёт Вацлава я не уверена, он дальше чешской кухни не вылезал. 

   — М-м-м, как вкусно пахнет, — промычал себе под нос Вацлав. Мы поблагодарили хозяйку за то, что она пригласила нас к столу, и сели завтракать. На столе стояли различные блюда из мяса и разные экзотические фрукты, среди которых мы узнали только инжир. После завтрака мы пошли на нос корабля, чтобы подышать свежим воздухом и посмотреть на океан. Мимо нас проплывали небольшие корабли, мадам Фостер сказала нам, что китобои иногда промышляют в нейтральных водах. 

   — Какая красота, — протянула я, глядя на океан. 

   — Мадам Фостер? — обратился Вацлав к Меган. — А дальше Островной Империи есть ещё острова?

   — Дальше нет, Островная Империя заканчивается Карнакой. Не зря её называют Краем света, а вот перед Империей есть необитаемый материк — Пандуссия, — ответила Меган Фостер. Мы попросили хозяйку рассказать нам подробнее об Островной Империи, и она с радостью поведала нам обо всём, что происходило и сейчас происходит там.

   — Скажите, это правда, что два движущих кита этой империи — это наука и магия? — спросил Вацлав. 

   — Ну, скорее, это движущая сила. Правда, тут пытались некие тайные силы отказаться от магии и чуть не накликали крысиную чуму на Гристоль, — ответила Меган. 

   — Да, а у нас от магии давно отказались, и от науки пытались откреститься, — протянула я. 

   — И у нас была своя чума, только без крыс, — добавил Вацлав. 

   — Не надо было лезть туда, куда не следует, и ворошить старые курганы, — сказала мадам Фостер. 

   Жаркий южный ветер гнал «Чудовищного кита» прямиком к Серконосу, мимо нас проплывали китобойные суда, ходящие под флагом империи, и небольшие островки, говорящие нам, что мы на верном пути. Когда корабль вошёл в территориальные воды Империи, мы проплыли мимо Пандуссии, где сейчас обитают только отшельники и дикие животные. Откуда-то из глубины материка раздавалось пение невиданных птиц, а рядом с береговой линией плавал кит. Кажется, эта красота понравилась и Вацлаву, и он попросил хозяйку корабля высадить его на Пандуссии. 

   — Это исключено, никто не знает, что за животные там обитают, — отрезала Меган. Корабль обогнул берег Пандуссии и направился к берегам Гристоля — главного острова Империи, мы проплывали мимо прибрежных городов. 

   — Сейчас мы проплывём мимо Дануолла, а там и до Карнаки недалеко, — сказала Меган Фостер. Как только корабль приблизился к Дануоллу, мы с восхищением, не отрывая глаз, смотрели на город. Можно было сказать, что Даунолл являл собой все несбывшиеся мечты людей нашего мира: дворцы и замки прекрасно сочетались с механическими и электрическими приспособлениями, созданными не только для охраны города, но и для блага граждан. 

   — Надо же, а город совсем не мрачный, — заметил Вацлав. 

   — Кто вам сказал, что он мрачный? Да, бывали мрачные времена, но они прошли, — сказала мадам Фостер. 

***

   Вот мы и подплыли к берегам Серконоса, обогнув береговую линию острова, «Чудовищный кит» вошёл в главный порт Карнаки — столицы Серконосского герцогства, даже не сходя с корабля, можно было рассмотреть красоты города, окружённого со всех сторон не только морем, но и зеленью. Здесь даже промышленный квартал выглядел не так страшно, как в нашем мире. 

   — Мы входим в главный порт, собирайте ваши вещи, сейчас причалим, — сказала нам Меган. Мы тут же побежали за чемоданами и через минуту были готовы к высадке в порту Карнаки. Что тут сказать, Карнака встретила нас тёплым южным гостеприимством и разнообразием летних красок, как сказала мадам Фостер, сейчас тут лето. 

   — Простите, мадам Фостер, а где тут можно найти пункт обмена валюты? — спросил я у хозяйки «Чудовищного кита». 

   — Тут такого нет, дружок. Но за любую вещь, привезённую с другой стороны Великого океана, дадут хорошенькую сумму, — ответила Меган. 

   — И где можно обменять вещи на деньги? — вновь спросил я. 

   — Обратись на чёрный рынок, там и обменяют, — ответила Меган, показав, как нам пройти к чёрному рынку.  

   — Ну прямо как в Праге, после инцидента, — подметила Китти. 

   — И не говори, но тут я никакой тревоги не ощущаю, — глубоко вздохнув, сказал я жене. На пути к «обменному пункту» мы прошли китобойный квартал, и честно признаться, меня чуть не вырвало от запаха ворвани, надеюсь, что гостиница, в которой мы остановимся, будет далеко от квартала китобоев. На обмен я взял пару книг на чешском языке из «Машины времени», надеюсь, их удастся обменять и денег хватит на то, чтобы не только снять гостиницу на месяц, но и на еду.

   — Кажется, это здесь, — сказала Китти, кивая в сторону подвала. Вход в подвал не был освещён, поэтому, как только мы ступили на первую ступеньку, ведущую вниз, я воспользовался встроенной паяльной лампой, чтобы хоть как-то осветить нам путь. Мы осторожно спустились вниз, и как только вошли в освещённое помещение, я погасил лампу. 

   — Ого, лампа с голубым огнём! — воскликнул продавец, только увидев мою руку. 

   — Спокойно, дружище, это моя правая рука, и она мне пока нужна, — сказал я продавцу. 

   — Простите, это вы меняете вещи на деньги? — смело спросила Китти, пока я разглядывал витрину подпольной лавки. И чего тут только не было: какие-то амулеты из китовых костей, руны и запчасти для улучшения чего-то, возможно — оружия. 

   — Да, мисс, — ответил продавец. Я поинтересовался, сколько тут стоит одноместный номер в гостинице и, когда узнал цену, спросил, сколько он даст за книги, привезённые с другой стороны океана. 

   — 100 золотых, и этого хватит на оплату одноместного номера, — твёрдо сказал продавец.  

   Что ж, нужная сумма у меня в кармане, но мой взгляд вдруг привлекла необычная подзорная труба, которая особняком лежала на полке, и мне, как фанату всего необычного, захотелось её купить. 

   — Сколько вы дадите за осколок философского камня? — услышал я за спиной голос жены. Китти сняла со своей шеи самодельный талисман и протянула его продавцу. Тот стал крутить его в руках, тогда Китти сказала, что камень отлично проводит электричество и его можно использовать как прототип катушки Тесла. 

   — Если так, то 300 золотых, — сказал продавец. 

   — Меняю его на подзорную трубу, — улыбаясь, сказала Китти. 

   — По рукам, — продавец обменял трубу на камень. 

   — Держи, красавчик, заслужил, — сказала жена, протягивая мне подзорную трубу. И снова Китти меня выручила, я теперь полностью её должник. Она словно читает мои мысли, такая необычная девушка. Мы выбрались из подвала и пошли вглубь города, чтобы найти гостиницу, в которой можно остановиться на месяц. От гостеприимных местных жителей мы узнали, что гостиничный комплекс, кстати, единственный в Карнаке, находится в Верхней Авенте, туда можно попасть, сев в механический экипаж.  

   — Что ж, посмотрим, что это за чудо техники такое, — сказал я жене. Мы вышли к вокзалу, откуда ходили многочисленные механические экипажи, проводник помог нам погрузить наши вещи в один из свободных и, дёрнув рычаг, повёз нас в Верхнюю Авенту. Всё это было так необычно, и всю дорогу до Верхней Авенты мы смотрели на красивый горный пейзаж Карнаки. 

   — Первый раз в Карнаке? — спросил проводник. 

   — Да, мы приехали сюда с другой стороны Великого океана, — улыбаясь, сказала Китти. 

   — Что ж, тогда бесполезно спрашивать, из какой страны вы приехали, я ни разу не был по ту строну океана. Но — добро пожаловать в Карнаку! Уверен, что вам тут понравится, — улыбнулся проводник.  

   — Нам уже нравится, — улыбнулся я. Как только экипаж докатил до Верхней Авенты, проводник помог нам сойти с экипажа и, показав кратчайший путь до гостиницы, поехал обратно вниз. 

   — Тут даже люди другие, — подметила Китти. Я согласился с женой. За свои двадцать семь лет я повидал немало зла, которое творили люди не только в Праге, но и по всему миру, а тут совсем другие люди, которым неважно: ауг ты или нет. Мы ещё не дошли до гостиницы, а солнце шпарило как сумасшедшее. Нам пришлось немного изменить маршрут, чтобы не поджариться. 

   — Фух, надеюсь, в нашем номере не будет так жарко, — сказал я, вытирая пот с лица. 

   — Я тоже на это надеюсь, в гостинице я первая в душ, — шутя сказала Китти. 

   — Как ты можешь? Если я не охлажусь, у меня все аугментации расплавятся, — сказал я жене. 

   — Ты чего? Я же пошутила, конечно, ты первый, мой дорогой, — на полном серьёзе сказала Китти. 

   Наконец мы дошли до гостиницы, я спросил у администратора, есть ли в гостинице номер для молодожёнов, и когда тот ответил, что есть, я достал из кармана вырученные от продажи книг деньги и заплатил за месяц. 

   — Вот ключи от вашего номера, сэр. Приятного отдыха, — вежливо сказал администратор и протянул ключ от нашего номер. Он также позвал портье, чтобы тот помог донести нам вещи до нашего номера. Он оказался на четвёртом этаже, и хорошо, что в гостинице есть лифт, а иначе бы пришлось подниматься пешком.  

   — Ваш номер, сэр, мэм, — сказал портье и, поставив наши вещи на пол, спустился вниз.

   — Что ж, посмотрим, как тут, — сказал я, открывая дверь ключом. В номере было жарче, чем на улице. У нас создалось такое впечатление, что номер ни разу не проветривали, поэтому, как только Китти вошла в комнату, она тут же открыла все окна. 

***

   Наш номер полностью соответствовал царившей в Островной Империи атмосфере: на потолке висела старинная люстра, стены были выкрашены в приятный бежевый цвет, мебель и сантехника здесь словно из XIX века. 

   — Смотри, здесь балкон, — сказала я мужу. 

   — Да, и насколько он широкий, чтобы можно было развернуться? — спросил Вацлав. Я открыла дверь на балкон и осмотрела его. 

   — Достаточно широкий, — улыбнулась я.  

   — Что ж, располагайся поудобней, я скоро, — сказал Вацлав из ванной комнаты. Пока Вашек принимал освежающий душ, я открыла чемоданы и повесила нашу одежду в шкаф. Чтобы пустые сумки не мешались под ногами, я их засунула под кровать, после чего вышла на балкон. Отсюда открывался прекрасный вид не только на то, что находилось в Нижней Авенте, но и на Великий океан. Да, это действительно край света, за которым, кроме океана, ничего нет. Я, Вацлав и Карнака, что ещё можно пожелать. Пока он принимал душ, я спустилась вниз и заказала холодный зелёный чай на двоих. Мы сидели на балконе за чашкой чая и мило беседовали друг с другом. 

   — Спасибо тебе за это путешествие, без тебя я бы не увидел красоту этих мест, — сказал мне Вацлав. 

   — Ну, вообще-то, это твоя идея была сюда плыть. Помнишь, ты спросил, бывал ли кто-нибудь из моей семьи в Островной Империи? — подметила я. 

   — Да, но не встреть я тебя, этого бы не случилось, — улыбаясь, сказал Вацлав. Нас свела судьба, и я благодарна ей за то, что я встретила Вацлава тогда в Праге, я видела многих гениев, но все они были заурядными мужиками, замкнутыми в своём мире, но Вашек не такой, и это видно не только по его внешности. После нашей свадьбы многие шептались по поводу того, что мы одинаковы, и что в таком случае мы просто съедим друг друга, ведь притягиваются только противоположности, и когда меня спрашивали об этом, то я отвечала: «Знаете, в математике, как и в астрономии, есть такое понятие как барицентр — у двойных планет, двойных звёзд и двойных астероидов. Так вот, мы, как раз, и есть барицентр, так что мы не можем съесть друг друга». Да, мы чем-то похожи, Вацлав как-то рассказал, с чего началась его страсть к аугтехнологиям и в каком возрасте. Пожалуй, у меня было то же самое, только не в восемь лет, а раньше — в пять лет. Я, в отличие от остальных девочек, не играла в куклы, а засиживалась в лаборатории дяди Алана, наблюдала за его исследованиями, и даже пыталась его копировать. Когда судьба свела меня с Вацлавом Коллером, я стала засиживаться в его лаборатории, наблюдая за ним. Я для него стала императрицей, потому что знаю, что судьбой ему прописана женщина с характером императрицы, и при этом она должна быть любящей женой и хорошей хозяйкой, только тогда он будет тебя преданно любить, но учти, он не прощает слабости ни себе, ни тебе, вот я и стала для Вашека императрицей, ради него я готова на всё. Вацлав абсолютно открытый человек, у него нет никаких тёмных закоулков в душе, всеми своими идеями он делился со мной, вот и сейчас мы сидели, пили холодный чай и разговаривали друг с другом. 

   — Постой, что значит «съесть друг друга», я может быть и ауг, но не людоед!? — удивлённо спросил Вацлав, когда я рассказала о слухах после нашей свадьбы. 

   — Это значит, что если «муж и жена — одна сатана», они буквально пожрут друг друга, — сказала я, вставая со стула. 

   — Ну, в таком случае, иди сюда, моя аппетитная принцесса, — игриво сказал Вацлав, остановив меня на полпути в номер и обняв за талию. Сопротивляться было бесполезно, от его чар нет спасения, да и не нужно оно. Вацлав начал покрывать мою шею поцелуями. 

   — Коллер, что ты делаешь со мной? — едва смеясь, сказала я. 

   — Я люблю тебя, Китти, — не выпуская из объятий, сказал Вацлав.

   Мы по-прежнему стояли на балконе, я развернулась, и мы встретились глазами, затем я обхватила его голову руками и прошептала:

   — Я люблю тебя, Вацлав Коллер, и всегда буду любить, — после чего я впилась своими губами в его. — Боже Коллер, что ты со мной делаешь? — томно спросила я, понимая, что оказалась зажатой между мужем и стеной. Вацлав не ответил, он продолжал целовать меня, а его руки с моей талии перешли на бёдра. Я готова была стянуть с тела своего ненасытного мужа рубашку, и уже начала расстегивать пуговицы, но тут...

***

   Вся романтическая атмосфера Карнаки только подталкивала нас к жаркой южной любви, я готов был взять Китти на руки и нести её в кровать, чтобы там продолжить заниматься любовью, но тут меня окликнули. 

   — Доктор Коллер? — раздался мужской голос с балкона, который находился рядом с нашим. 

   — Нет тут никакого Коллера, — съязвил я, едва оторвавшись от губ жены. Китти, поняв, что я расслабился, побежала в комнату, сказав, что ей тоже нужно принять душ. 

   — Доктор Коллер, это же вы, я не ошибся, — сказал человек. За окном начало темнеть, и я не видел человека, который меня окликнул. Только когда человек подошёл поближе к нашему балкону, я его узнал, это был Монтана Джонс — бывший военный врач и такой же ауг, как и я. 

   — Монти? Старый ты плут, что ты делаешь в Карнаке? — удивленно спросил я у него. 

   — Я уже как три месяца тут живу, приехал сюда на китобойном судне, — ответил Монти и спросил, что я делаю в Карнаке. 

   — У меня медовый месяц, — гордо ответил я. Монти явно не ожидал такого от меня услышать. 

   — Женатый Коллер! Это что-то новое, и кто эта счастливица? — спросил Монти. 

   — Сейчас позову, — я окликнул Китти, она, как оказалась, ещё не была в душе, поэтому тут же примчалась на мой зов. 

   — Монти, познакомься, это — моя жена Катарина, именно благодаря ей я смог пережить все невзгоды, — представил я свою жену.  

   — Рад познакомиться, миссис Коллер, меня зовут Монтана Джонс, я старый знакомый вашего мужа, — представился Монти.