По новостям на стареньком телевизоре, что поселился в кабинете следователей ещё с предыдущими сотрудниками, а это было годах этак в девяностых, передавали, что в Москве будет прекрасная погода. Ничего прекрасного в ней, на самом деле, не было. Обычный слякотный конец апреля с дождями и температурой не выше десяти градусов. Последние пробники перед экзаменами у учеников девятых и одиннадцатых классов, финишная прямая у студентов перед сессией и своеобразное начало завала делами в отделе полиции Западного Административного округа города Москвы.

В кабинете оперов стояла уютная тишина, слышен был лишь частый стук пальцев по клавиатуре компьютера, но даже он раздавался приглушённо. На диване в разгар рабочего дня растянулась девушка со светлыми волосами. Её зелёная худи и голубые джинсы уже как пару месяцев стали неотъемлемой частью жизни следователей.

Положив согнутую в локте руку под голову, Софья сладко посапывала, подтянув колени к груди и греясь в тёплом пальто Леонидова, который тот любезно ей предоставил. Как и всегда весной, сейчас здесь было много суеты. Поначалу она была определённым стимулом раскрывать преступления, задавала отделу живительный ритм, но спустя несколько недель постоянная беготня стала изрядно надоедать и даже раздражать. Все заполняли оставшиеся отчёты, прибирались в столах, проходили проверки и курсы повышения квалификации, обновляли данные в компьютерах.

Последним сейчас и занимался Леонов, изредка поглядывая на девчушку и двух других присутствующих личностей. Возле блондинки привычно сидел Пёс, что охранял её от всех и вся в любое время дня и ночи. А на соседний стол опирался не кто иной, как Максим Максимов, лучший следователь столицы без преувеличения, чей взгляд был прикован к дивану, на котором уже минут пятнадцать спала Александрова.

Оттолкнувшись от лакированного дерева, Макс медленно и тихо подошёл, садясь рядом с ней на корточки. Пальцы сами собой потянулись к короткому золотому локону у виска, заправляя его за ухо. Всем, кроме Лены, в убойном отделе Софья понравилась. Молодая, энергичная, красивая и весёлая, она каждый день могла улыбаться просто так и остроумно шутить, чем поднимала настроение всем коллегам. Даже Громову, хотя тому вообще мало, кто нравился.

— Устала? — шёпотом предположил Вахатнг, с лёгким скрипом откидываясь на спинку кресла и потирая пальцами красные от напряжения глаза.

— Она по ночам не спит, когда меня нет, — ответил таким же шёпотом Макс и даже не обернулся, когда коллега открыл рот, чтобы задать вопрос. — И нет, я не знаю, почему.

— Всякий раз, когда на неё смотрю, она кажется такой юной, — Леонов запустил руку в волосы и улыбнулся. — Даже не скажешь, что ей двадцать один исполнилось.

— В курсе, — ответил майор с тяжёлым вздохом. — Именно это меня и пугает.

Встав, он поправил на её плече верхнюю одежду Лёши и направился к выходу из кабинета. В памяти всплыло воспоминание, датируемое пятым марта. Александрова не захотела праздновать день своего рождения и провела все двадцать четыре часа с собакой и Максом, аргументировав это тем, что они семья и что большего ей не надо. К чести внештатного следователя следует заметить, что вечером он пригласил её в кино и они здорово провели время вдвоём.

Вообще за эти пару месяцев в их отношениях, которые начались с того самого новогоднего поцелуя, поселилась полнейшая идиллия. Макс ухаживал, как мог, а зеленоглазая отвечала ему взаимностью. На барной стойке и на их общем рабочем месте, в которое превратился стол Максимова, часто появлялись цветы, сладкая выпечка или стаканчики с ароматным кофе, на который слетались все коллеги.

Они всегда засыпали вместе, в обнимку. Отчасти потому, что в квартире с приходом весны отключили отопление, отчасти потому, что мужчина обнаружил у своей девушки слабость к тактильному контакту и нагло этим пользовался. Исключением были лишь те ночи, когда он сидел, как это было вчера, вместе с Лёшей до утра в отделе и помогал разбирать бумаги. Не то чтобы это входило в его обязанности, но смотреть на уставшего друга и старшего опера в одном лице в такие дни было просто невозможно.

Отмахнувшись от всех посторонних мыслей, Максимов сосредоточился. Появилась зацепка по недавно открытому делу о якобы маньяке. Вот только это определение принадлежало Игорю Николаевичу Гнездилову, а Макс предпочитал сначала доказывать причастность. Именно поэтому он накинул ветровку и бесшумно вышел, как можно быстрее спеша к машине.

Пёс остался сидеть рядом с девушкой. Он никогда не уходил далеко, особенно когда та спала. Исключением являлась лишь квартира Макса, которую овчарка считала «своей» территорией, но даже там Пёс всегда был неподалёку и начеку. Лёша, с присущим ему тактом и осторожностью открыл дверь и щёлкнул пальцами, привлекая внимание Леонова.

Постучав пальцем по запястью, он качнул головой в сторону выхода. Пришло время позднего завтрака. Вахтанг кивнул, заблокировал компьютер и вместе с другом отправился к вечно подкармливающей их Лене. Какой бы взбалмошный и независимый у неё не был характер, женщина всегда была добра к коллегам и помогала им всеми силами по мере возможности.

Мужчина вальяжно расположился на диване, положив голову на кожаную спинку, приятно холодившую выбритый затылок. Пёс лежал рядом с Александровой, стойко вынося роль «мягкой игрушки», которую та обнимала. Голова же девушки лежала на коленях уставшего от долгой безрезультатной погони Макса, его пальцы медленными собственническими движениями перебирали её вьющиеся пряди. Вдруг Софа зашевелилась.

Перевернулась в более удобную позу, свернулась клубочком и спрятала нос в чёрной ткани мужской кофты, надеясь скрыться от света полуденного солнца, проникающего через незакрытое окно. Воспользовавшись дарованной свободой, Пёс поспешил высвободиться из кольца женских рук и потрусил в сторону стола, возле которого всегда стояла миска полная корма. Макс улыбнулся и скосил на любимую глаза, в очередной раз поправляя съехавший край теперь уже своей куртки потому как Лёша отправился домой.

— Ты не спишь, — констатировал он факт, слегка потряхивая женское плечо.

— А так хочется, — тихо прохрипела она в ответ, слегка меняя положение, чтобы поудобнее улечься на коленях следователя.

На мгновение зелёные глаза хитро блеснули, а затем девушка вновь уткнулась Максимову в живот. Ледяные ладошки залезли в поисках тепла ему под кофту, заставляя на мгновение задержать дыхание. Щекотно и холодно одновременно. На минуту повисла тишина и показалось, что оба молодых человека заснули. Вдруг послышался тихий смех, начавший с каждой минутой набирать и набирать децибелы. Максимов решил вынудить её проснуться уже проверенным им способом.

— Блин, Макс… Ну, Макс, перестань! Пожалуйста! — мужчина победно улыбнулся, следя за тем, как блондинка привстала от щекотки. А затем её щека коснулась его плеча, и изумрудные глаза вновь закрылись. Возле мужского уха послышалась невразумительная речь. — Я в домике, до следующей весны не будить.

— А мне всё слышится отчётливый голос, — Максимов вдруг сделал вид, что задумался, а затем взмахнул руками, пародирую Александрову и голосом, и жестами. — «Макс, пойдём сегодня в зал! Макс, научи меня драться!».

Софа что-то обречённо промычала ему в плечо и резко встала с дивана, скидывая с себя его куртку и ёжась от прохлады в комнате. Затем облокотилась о стол посередине комнаты и сложила руки на груди. Эта насмешка в его голосе, всякий раз как появлялась — неимоверно бесила. Она не маленькая девочка, а сотрудница полиции. Да, внештатная, но что это меняет?

— Начнём с того, что я просила показать приёмы, а не учить меня драться, — она хищно прищурилась, встречаясь с такими же хитрыми глазами напротив, как и у неё самой. Макс в предвкушении провёл языком по пересохшим губам. День обещал быть интересным, а на часах маленькая стрелка только недавно подобралась к двойке.

Раз, два, три. Она медленно выпускает воздух, вспоминая уроки дыхания, про которые ей не уставала напоминать Аня. Руки выпрямляются, ноги и спина остаются одной прямой линией. Четыре, выдох, вдох, пять, очередная пауза длиной в секунду. Блондинка чувствует, как по виску к корням головы течёт капелька пота, но останавливаться не планирует. Тогда она делала восемь, неужели сейчас, спустя год постоянных забегов по лестницам и крыше заброшки, не сможет сделать больше?

Дверь в зал тихо открылась и на пороге появился Макс в одних тренировочных брюках и с двумя стаканчиками кофе в руке из ближайшего «Ки-Эф-Си». Девушка его не видела. Повёрнутая спиной ко входу и ногами кверху, она физически не могла лицезреть ничего, кроме низкой лавки рядом, но присутствие мужчины почувствовала и оттого усмехнулась.

— Оделся бы, — выдохнула она и, отдышавшись, опять распрямила локти. Шесть. Макс поставил стаканчики на одну из полок возле входа и фыркнул, натягивая светло-серую футболку. Как же хорошо она его знает!

— Замучалась ведь, — отзывается он, как только видит дрожащие мышцы её рук, сокращающиеся во время небольшого перерыва. Александрова со свистом выдыхает и снова отталкивается от пола, чувствуя, как на ладони уже начинает налипать пыль, мешающая сцеплению с полом. Семь.

— Ещё рано, это не предел, — хрипло выдаёт она. Выдох, вдох. Снова найти в себе силы подняться. — Кстати, помнишь наших новогодних грабителей в теплицах?

Максимов делает глоток горьковатой жидкости и утвердительно мычит. Рука тянется к рубильнику на стене, в зале вспыхивают одна за другой лампы и спина девушки начинает сверкать от испарины. Он прислоняется к стене, с усмешкой любуясь её фигурой.

— Ты же по факту спас меня тогда, — она замирает на мгновение, ощущая в голове тяжесть от прилившей крови. Девять. Рекорд побила, но хочется ещё. Дотянет до десятки? — В общем, реально получается, что ты — мой принц на белом коне.

«И» в слове «принц» тянется, как «ы», вызывая у мужчины смешок. Девушка улыбается следом и резко сжимает зубы, собирая волю в кулак. Делает финальный рывок, задерживаясь в стойке на десяток секунд, чтобы почувствовать, как каждая клеточка тела вибрирует от напряжения. Десять.

— Много ты лысых принцев видела? — Максимов с сомнением выгибает бровь, наблюдая, как Александрова одним грациозным движением возвращается в нормальное положение.

От этого зрелища дыхание перехватывает. Её майка тонкая и совершенно ничего не скрывает. Ни ключиц, которые так соблазнительно сейчас поднимаются вместе с частым прерывистым дыханием, ни плоского живота, где еле виднеются кубики. Софья, не замечая его голодного взгляда, подходит к лавке и берёт в руки полотенце, вытирая шею и пылающий лоб.

— А мне нравится, — отзывается так спокойно и легко, как будто это что-то само собой разумеющееся. Макс изо всех сил стискивает руки в кулаки. Знала бы она, как остро он сейчас ощущает необходимость впиться ей в губы и никуда не отпускать. На фоне этого желания даже кислород становится совершенно несущественным.

Они уже в который раз ходят по кругу. Уставшие, взъерошенные, но довольные, как никогда. В этот раз Макс нападает первым, стараясь пробить защиту. Девушка уклоняется и в свою очередь делает небольшой замах, намереваясь попасть майору в голову. Но снова натыкается на блок и недовольно поджимает губы. Естественно, следователь дрался с ней не в полную силу, как и она с ним, но при этом Максимов ей не давал даже шанса на победу, показывая, что ситуация находится именно под его контролем. И это лишь ещё больше подстёгивало.

Оба расходятся в разные углы ринга, стоящего в центре зала, чтобы затем снова сойтись. Макс направляет удар в её плечо. Софья насмешливо прищуривается, предвидев это, и пригибается, отталкивая его от себя лёгким толчком ноги в грудь. Адреналин бежит по венам, бьёт в голову, отчего кожа покрывается мурашками. Сосредоточенность и желание предугадать следующий шаг противника делает это ощущение ещё более острым. Ни одна игра не захватывала её так, как сейчас этот поединок в стенах убойного отдела.

Теперь была очередь девушки нападать первой. Когда она подбежала к мужчине, то тот выставил блок, думая, что она его ударит. Но на то и был расчёт. Максимов, увидев хищный оскал возле своего лица, понял это слишком поздно. Девушка прыгнула и зацепилась ногами за его шею, пытаясь повалить. Проанализировав её тактику, как и в предыдущих случаях, Макс сбросил её икры со своих и одним движением перевернул Александрову, наваливаясь сверху. Руки вцепились в хрупкие запястья, окончательно обездвиживая.

Медленный кивок. Софья, фыркая, пытается извернуться и высвободиться, но Макс держит крепко и лишь бесшумно смеётся над её попытками. Девушка закатывает глаза и кивает в ответ. Она повержена. Встав с блондинки, мужчина протягивает ей руку. Александрова с радостью принимает помощь, а затем берёт со столика две бутылки с прохладной водой, кидая одну из них следователю, который без труда ловит ёмкость и тут же выпивает почти половину.

— Ты часто меняешь тактику и пользуешься скоростью — это отлично. Но все сильные удары ты выполняешь исключительно ногами. Да, необычно, но против накаченного бугая этот трюк с самообороной не пройдёт, — начинает наставлять майор, более-менее разобравшись с принципом её ударов. — Атаковать нужно всеми частями тела, напряги вот здесь.

Ладонь касается мокрой от пота майки в районе живота, и оба замирают, будто их прошибло электрическим зарядом. Софа чувствует, как сзади на шее волоски становятся дыбом. Глаза смотрят в глаза, дыхание прерывается. Макс встаёт ей за спину и, не разрывая тактильного контакта, начинает медленно скользить рукой выше. С талии на зажившие рёбра, оттуда к ключицам и плечам.

Александрова боится пошевелиться, чувствуя его дыхание прямо у своего уха. Руки скользят дальше, несильно хватая за запястья. Будто извиняясь за слишком жёсткий захват ранее, Макс слегка проводит большим пальцем по тонкой коже, чувствуя, как под ней бешено бьётся пульс.

— Руки всегда здесь, одна прокручивается, — мужчина слегка изменяет их положение так, чтобы правое плечо девушки теперь вжималось в его грудь. Базовая защитная стойка. Сомкнутые в один кулак ладони вместе вытягиваются вперёд, поворачиваясь по часовой стрелке, к груди, а затем резко возвращаются обратно. — Другая образовывает неполный квадрат. Тогда у тебя появится дополнительная защита и скорость при движении, потому что рука не будет мешать.

Наваждение вдруг заканчивается, за спиной ощущается пустота и холод. Софья удивлённо разворачивается и видит лишь ухмылку на его лице. Макс как ни в чём не бывало пьёт воду, а потом подмигивает и опять идёт на ринг, чтобы отточить с девушкой озвученное ранее. И только когда в зале включается следующая подвижная песня, на его губах появляется та самая хищная улыбка, подтверждающая, что все манипуляции ранее были сделаны не просто так.

Блондинка кивает чему-то своему и поправляет бинты, чтобы не сдавливали пальцы и не прерывали кровоток. Нападет первой прямо в такт музыке, и хоть Максимов и ожидал этой атаки, он еле смог её отразить. Хрупкость Александровой обманчива, на самом деле она сильная, сильнее многих, кого он знал. И сейчас, когда эмоции подстёгивают её, мужчина понимает, что в реальном бою он с ней встретиться не хотел бы. Кулак прилетает ему в живот, удар не сильный, но довольно ощутимый и заставляет неприятно поморщиться.

Откуда-то сбоку Макс не глядя достаёт прорезиненную палку и поудобнее перехватывает её в руке, прокручивая между пальцев. Почему бы и нет, для эксперимента сгодиться. Надо же уметь не только кулаками махать, но и от оружия отклоняться.

— У меня нож, — предупреждает он и атакует, надеясь на скорую победу. И действительно, как он уже заметил ранее, девушке тяжело биться руками.

Не рассчитывает он одного: что это — обманный манёвр. Софья знала, что он попадётся, она специально слишком долго бились на ринге именно этим способом, чтобы Макс привык к её стилю боя. Но стилей же может быть много. Поднырнув под мужскую руку, девушка бьёт его ребром ладони в область горла, а затем по запястью. Тактика безотказная, в большинстве случаев атакуемые выпускают оружие из рук. Так произошло и сейчас.

Палка с глухим стуком падет на пол и укатывается за пределы ринга, но из-за музыки и шума в ушах от зашкаливающего ритма сердца даже не слышно, куда именно она приземляется. Макс замахивается в ту сторону, где она только что стояла, но Софа вновь подныривает пол него, оказываясь за спиной. Небольшой толчок в коленную ямку, и следователь опускается на одно колено, чувствуя, как руки вокруг его горла уже ползут в слабом удушающем захвате. Он даже сообразить не успел, а она уже его победила!

Попытка сбросить её и встать успехом не увенчалась. Александрова вцепилась в него мёртвой хваткой. Если попытаться сбросить её, то упадут оба, здесь нужна хитрость. Максимов, коварно улыбаясь, поднимает руки вверх, словно признаёт поражение. Окончательно убеждает девушку отпустить себя небольшим кашлем, чувствуя, как локоть из-под горла тут же исчезает. Резкий удар рукой назад, нога Софы подгибается и Макс валит её на ринг, уже в который раз намертво прижимая её у полу.

— Не в этот раз, — шипит она и резко выгибается. Руки бьют по его локтям, те гнутся и дают высвободиться. Оба вскакивают, остервенело начиная сыпать ударами направо и налево. Конечно, они всего лишь играют, в любую секунду остановятся, но только не сейчас.

Раз выпад, два выпад, Александрова отходил всё дальше в угол, уклоняясь раз за разом в самый последний момент. Вдруг в спину больно бьёт столб и оба понимают, что дальше идти некуда. Макс выставляет с двух сторон от её головы руки, отрезая пути к отступлению.

— Что дальше? — хрипит девушка, бесстрашно приподнимая подбородок. Мужчина замирает, легонько проводит носом по её щеке, ощущая тот самый сладкий запах летней свежести и трав, от которого мгновенно начинает кружиться голова

— Видимо, я проиграл, — отвечает он глухо. Взгляд, попытка пробиться через выставленную защиту, и в какой-то момент обе пары глаз соединяются в безмолвном диалоге.

Несколько прядей светлых волос у висков неприятно приклеиваются к коже. Руки девушки неожиданно онемели, не в силах подняться и убрать их. Макс несколько мгновений напряжённо вглядывается в её лицо, такое же настороженное, как и у него самого. И вдруг резко подаётся вперёд, обхватывая женскую талию руками. Не дожидаясь возражений, он наклоняет голову и властным поцелуем впивается в её губы.

Ладони, ещё секунду назад пытавшиеся отпихнуть и высвободиться, скользят по его плечам в сторону затылка. Софа приоткрывает рот, проскальзывая языком между зубами Макса. От неожиданности следователь вздрагивает. Его тело напрягается, и Александровой на секунду кажется, что он сейчас отстранится, но всё происходит с точностью до наоборот. Максимов только сильнее прижимает её к себе. Поцелуй вдруг становится горячим, жадным. Реальность смешивается с эмоциями.

Шаг, и блондинка прижата его телом к столбу, образующему один из углов ринга. В каком-то яростном порыве мужчина захватывает её губы своими, не желая отпускать, даже если кислорода в лёгких после импровизированного сражения не осталось. Сердце девушки глубоко проваливается, когда его пальцы спутывают на лопатках влажные волосы. Она потонула в этой сумасшедшей, дикой ласке. Ещё немного, всего чуть-чуть — и пропадёт совсем.

— Макс, ты здесь? — громкий голос Лёши клином врывается в сознание, заставляя внештатных сотрудников оторваться друг от друга и перевести взгляды туда, где стоит перегородка, отделяющая тренажёрный зал от ринга.

— Да? — голос настолько недовольный, на сколько возможно. На друга майор буквально рявкает.

— Помощь нужна, Александрову с собой захвати, — Леонидов тут же хлопает дверью и куда-то убегает, оставляя зал в первозданной тишине. Видимо, случилось что-то очень серьёзное, раз он приехал обратно в отдел.

— Нет! — уже в который раз повторяет Макс, теперь позволяя себя даже повысить голос, чтобы донести до коллег своё несогласие.

Появившаяся возможность поймать того самого преступника, которым он занимался утром, сейчас обернулась совсем не тем, чем они все ожидали. Насильник, выбирающий в жертв блондинок, оказался тем ещё маразматиком. Сначала он избивал своих жертв, а потом ещё и вырезал на уже бездыханных телах рисунки. Информация, что именно сегодня он пойдёт за новой жертвой в один из клубов, была достоверной.

Леонидову пришла самая бредовая идея — запустить в клуб в качестве живца Александрову. Максимов тут же запротестовал, понимая, что если их и без того примерный план покатится под откос, то это может обернуться угрозой для жизни дорогого ему человека. Алексею эта идея тоже не нравилась, но другого выхода он не видел. Если они сегодня его не накроют, то он опять уйдёт с радаров на месяц-два, а этого допустить они не могли. Вахтанг не участвовал в обсуждении, предпочитая не соваться в активный спор со своими нравоучениями. Сама же Александрова тихо и молча стояла возле стола Гнездилова и размышляла о плюсах и минусах этой авантюры.

— Тебя вообще никто не спрашивает, Тупимов, — произнёс Игорь, и Макс, который был на взводе все последние десять минут, угрожающе двинулся на него.

— Не надо, — девушка тут же возникла между ними, кладя руки на грудь Макса в попытке его хоть немного успокоить. — Гнездо, заткнись, будь добр. Лёша, это единственный выход?

— Да, — ответил он и перевёл взгляд на Максима, что отвёл взгляд и теперь смотрел в стену, в бессилии сжимая кулаки. — Иначе мы его не достанем. Прости, Макс.

— Одна она туда не пойдёт, я не позволю, — отозвался внештатный сотрудник твёрдо. Лёше не оставалось ничего, кроме как тяжело вздохнуть. Он слишком хорошо понимал друга, ведь и сам так поступил бы, будь на месте Софы Лена.

— Ладно, обеспечишь ей прикрытие. Это всё, что я на данный момент могу сделать.

Басы громкой музыки, играющие в нужном им клубе, слышны были ещё на подъезде. Светлые волосы растрепались на ветру. Чёрные облегающие брюки, белая майка, открывающая вид на плоский живот, и чёрный пиджак не совсем спасали от апрельского холода на улице. Золотая звёздочка на тонкой цепочке, и открытые туфли на высоком каблуке того же цвета выгодно дополняли образ. Александрова казалась даже слишком нарядной для такого места.

— Точно не хочешь переодеться? — Максимов шёл рядом, привычно запихнув руки в карманы ветровки.

— Нет, — ответила она, сверкнув зелёными глазами, уже начиная всматриваться в центр танцпола через открытые двери, будто разговаривала сама с собой, а не с ним.

— Помнишь систему? — Макс с лёгкой ухмылкой оглядел стоящих на входе охранников. Где только нашли таких дохляков? Их ведь даже обычными качками можно было назвать с большой натяжкой, а уж до «шкафов» им было так же далеко, как пешком до Луны.

— Обижаешь, — Софа усмехнулась, но Макс, снедаемый предчувствием, которое ещё ни разу не обманывало, её веселья не разделял. Придержав девушку за локоть, он всмотрелся в её лицо.

— Будь осторожна.

Два слова, а сколько эмоций! Александрова поправляет красиво завитые волосы, в последний раз смотрит через отражающую поверхность витрины ближайшего магазинчика на свой яркий макияж и чмокает мужчину в щёку. Как будто его это успокоит! Игриво поведя плечами, она направилась походкой «от бедра» ко входу, вынуждая следователя сжать кулаки от накатившей из ниоткуда ревности.

Пять минут спустя Макс заходит в этот же клуб через служебный вход, почти сразу вылавливая взглядом в толпе светлую белокурую макушку. Она стоит, прислонившись к одной из перегородок, отделяющих танцпол от столиков. Эротичный прогиб в талии мужчину не обманывает, он видит, как мечутся её глаза, выискивая в толпе того самого.

— Не бойся, я на подхвате, — майор, вставший к ней спиной с другой стороны перегородки, протягивает руку сквозь одну из дыр и касается напряжённо подрагивающих пальцев.

— Я ничего не боюсь, — блондинка недовольно хмурит брови, но руки из большой сильной ладони убирать не спешит. — Мне просто не хочется идти в бар, да и потанцевать не с кем.

— Хоббит, ты в курсе, что пить сегодня запрещено? — со смешком спрашивает он, не замечая шпильку в свой адрес, и оглядывается через плечо, находя взглядом одного из пособников, чьё фото висит в их кабинете уже пару дней.

— Как раз можно, — парирует она, чувствуя, как узел паники, туго скрутивший живот, немного отпускает. — Раз выпал шанс потусить за счёт Леонидова, то надо пользоваться.

А вот и он, Пивоваров. Высокий, темноволосый, подтянутый. Девушка сразу же, ещё издалека, видит края татуировки двух драконов, спрятанных под воротом футболки. От мужчины так и веет опасностью — любимый женский типаж, приукрашенный романтическими мелодрамами и книгами. На деле же — маньяк, убивающий людей.

Макс тоже понимает, что он здесь, по тому, как оживился его подельник. Пальцы следователей переплетаются, одновременно предупреждая друг друга не делать глупостей и при этом одаривая поддержкой. Последний взгляд из-за плеча и блондинка лёгкой поступью направляется к бару, вслед за Пивоваровым. Со стороны могло показаться, что Александрова — истинная светская львица, настолько непринуждённо она сразу же завязывает разговор с Даниилом. И только Максимов видит руку, что впивается в сиденье и показывает, насколько девушка нервничает.

— Чего желает красавица? — вежливо осведомляется бармен в фирменной жилетке и приветливо улыбается новой посетительнице.

— Что-нибудь апельсиновое для поднятия настроения, — отвечает она и задорно улыбается, изображая неимоверное впечатление от атмосферы клуба. В зелёных глазах красиво переливается свет цветных прожекторов, Пивоваров тут же отмечает красоту своей новой жертвы.

— Могу предложить «Лонг Айленд», — бармен выжидающе смотрит на Софу, и та благосклонно кивает, а потом отворачивается в сторону танцпола. Чужая ладонь на бедре появляется так же внезапно, как и биты сменяются на медленный танец.

Александрова всеми силами подавляет в себе желание дёрнуться от отвращения, когда парень так нагло выказывает свою заинтересованность. Напиток на барной стойке появляется как нельзя вовремя, девушка буквально впивается зубами в пластиковую трубочку, кромсая ту на мелкие кусочки. Не спасает даже приятный и такой любимый ею апельсиновый вкус.

Медленный поворот головы в сторону Даниила, лёгкая улыбка, показывающая интерес к нему. Плотоядный взгляд, кинутый на её губы, служит красноречивым ответом. Но замечает его не только Софья. Макс, стоящий поодаль и не выпускающий её из виду, тоже видит всё происходящее. Широкий угол обзора позволяет майору наблюдать за картиной во всех красках. Руки сжимаются в кулаки, кровь вскипает только при одной мысли о том, что его девушку кто-то лапает, но Максимов остаётся неподвижен. Нельзя всё испортить, только не сейчас.

— Витёк, налей мне коньячка, а напиток девушки за мой счёт, — лучезарно улыбается Даня, показывая радушие. Александрова смущённо заправляет прядку волос за ухо, якобы польщённая таким знаком внимания. — Не видел тебя здесь раньше, красотка.

— А я не местная, только сегодня приехала покорять столицу, — ответила она на предположение шатена и подняла бокал, будто выпивая за него, — благодарю.

— Меня ты сегодня точно покорила, — он поддерживает её игривое настроение и, стоит стакану с янтарной жидкостью появиться в его руке, как слышится звон от соприкоснувшегося стекла. Видя, что он интересен, Пивоваров подсаживается ещё ближе и кладёт руку ей на талию. — Знаешь, в Москве есть очень много способов круто провести вечер.

— Например? — она задумчиво качает бокалом и как бы невзначай оглядывает зал, замечая удаляющуюся широкую спину, затянутую в знакомую ветровку с чёрным капюшоном. Какого…?

Макс выходит из здания следом за одним из подельников, и она со стопроцентной уверенностью готова заявить, что в их планы данное действие не входило. А тем временем Даниил уже бросает взгляды в тёмный угол клуба, думая, какое же он удачное место выбрал.

— Ринг, — произносит он и с предвкушением переводит глаза на собеседницу, которая старательно делает вид, что не увидела ни одного из намёков на его неадекватность.

— Ринг? — переспрашивает она и якобы задумывается, на самом деле про себя перебирая варианты, как ещё можно потянуть время. В среднем Максу хватало около десяти минут на противника. Ладно, прибавим ещё пять на крайний случай. Пятнадцать минут. Это четыре раунда на ринге с учётом перерыва в минуту между каждым. А она такое вообще потянет?

 — Ты выглядишь сильной, так что предлагаю сделку. Проигравший едет с победителем, куда тот скажет, — ого, вот это мотивация к выигрышу.

Софья сильно сомневается, что он поедет с ней в полицейский участок добровольно, когда всё узнает, но что ещё она сейчас может сделать в рамках плана? Запереться с ним в комнате для особых клиентов? Да ни за что, в таком случае её вывернет от отвращения ещё на лестнице. Выйти с ним на улицу? Там Максимов и опера, увидев которых, Даня сразу поднимет шум. Остаётся только согласиться. По крайней мере иных вариантов сознание, одурманенное алкоголем, не выдаёт. Зато мысль, что ей что-то подмешали, в нём заседает достаточно крепко.

— А не боишься? — она усмехается, всё равно допивая «Айленд» до конца, и разворачивается к нему. Подходит близко-близко, так, что Пивоваров даже в какой-то степени теряется. — Вдруг я тебя в лес завезу и изнасилую?

— Мой человек, — улыбается он и любовно, почти невесомо, оглаживает её золотые пряди, уже представляя, как она станет жемчужиной его коллекции трупов из городских прошмандовок.

— Не представляешь, на сколько, — девушка так же быстро от него отходит и направляется в сторону ринга. Светлая макушка теряется в толпе, но Даниил знает, что она там и что она ждёт его. Воспалённый мозг уже рисует картины избитого тела, чья ещё тёплая мягкая плоть будет прекрасным холстом для его творчества.

Блондинка, загнанная обстоятельствами в угол, тем временем признаётся, что дрожит про себя именно от страха. Руки на автомате наматывают знакомый рисунок из бинтов на костяшки и запястье, и только зелёные глаза, затравленно рыщущие в толпе в поисках знакомой высокой фигуры в куртке и потёртых джинсах, выдавали её крайнюю степень нервозности.

Крепко скрутив сотоварища Пивоварова, хотя это был нелегко и заставило его изрядно попотеть, Макс передал его Лёше у входа и бегом забежал обратно в здание, озираясь в поисках девушки. Чтобы в следующую секунду понять, как дальновидно он поступил, сбрив в молодости волосы. Бар, танцпол, столики — везде было пусто. Ни Даниила, ни Софьи. В темноте клуба табачный смог за эти десять минут смешался с дымом из специальной паровой машины на сцене. Теперь даже ближайшие лица стало сложно рассмотреть.

Максимов начал пробираться вглубь толпы. Некоторые молодые девушки, находящиеся подшофе, приглашали его присесть к ним. Одна даже схватила за руку, но майор ловко увернулся и продолжил подбираться к бару. Издалека донёсся приглушённый восторженный крик, и люди вокруг майора начали волноваться. Народ поднялся со своих мест. Макс последовал за всеми, стараясь найти в толпе знакомые светлые волосы, как вдруг ему преградили дорогу.

Из угла клуба донёсся новый всплеск шума и весёлый свист. В высоком человеке на своём пути майор вдруг узнаёт третьего подельника Пивоварова. Хотелось надеяться, что последнего. И хотя по плану он сразу должен был его ликвидировать и препроводить к Лёше, беспокойство за Александрову оказывается стократ сильнее. Макс молча достаёт из кармана куртки удостоверение и кивает мужику на выход, давая возможность избежать правосудия. Временно. Тот тут же ретируется, а Максимов идёт дальше, останавливаясь едва ли не в шаге от железной сетки, которой ограждён ринг.

Как раз вовремя, чтобы услышать удар гонга и заметить на экране позади арены цифру четыре. Толпа разражается рёвом, мужчины позади него обсуждают ставки, но Максу глубоко плевать на них всех. Он не может оторвать взгляд от участников поединка. Услышав заветный звук, Александрова будто на крыльях взлетает к потолку и хватается за прутья, со всех сил ударяя противника в голову, пока тот принимает стойку и подходит к центру. Подлый, нечестный приём, но в данной ситуации Макс даже рад, что девушка не следует своим принципам.

Народ одобрительно свистит, визжит и всячески подначивает дерущихся. Очередной прыжок, на этот раз знакомый. Софья толкает противника ногами в сторону, как сделала это сегодня с ним в отделе. Блокирует удар сбоку, резко ударяет в живот. Макс видит её взгляд: животный, хитрый. Опасный. Это не та тренировочная тактика, которую девушка применяла к нему. Сейчас она боролась практически насмерть и, присмотревшись, Макс понял почему.

Она устала. Это видно по испарине, тяжёлому дыханию и парочке пропущенных ударов, благодаря одному из которых кожа под её глазом треснула и начала сильно кровоточить. Удар, ещё удар, небольшое отступление и снова серия приёмов, благодаря которым она теснит Даниила в угол. Парень злится, выпускает эмоции из-под контроля и это — его тотальная ошибка. Софья цепляется за его тело ногами и начинает душить. Глаза Пивоварова закрываются мгновенно, настолько сильна хватка тонких рук у горла.

— Ты проиграл, — шипит она и встаёт под рукоплескания, которые наверняка слышать даже Леонидов с группой захвата.

— Ошибаешься! — Даня из последних сил бросается на жертву, и у Макса внутри на секунду всё холодеет. Но Софья непринуждённо улыбается и легко отступает чуть в сторону, отчего парень пролетает мимо. Сокрушительный удар под дых, и тот падает, не в силах подняться.

Народ веселится, наблюдая за тем, как два человека пытаются друг друга убить, но стоит им понять, что зрелище окончено, как толпа рассасывается. Появившийся из тени Вахатнг скручивает маньяку руки, но Макс по-прежнему не двигается с места, всё пытаясь выбросить из головы тот хищный оскал и совершенно дикий взгляд зелёных глаз, жаждущий крови. Александрова мотает головой из стороны в сторону, прогоняя туман, созданный подмешанной в «Лонг Айленд» дрянью. Почувствовав на себе чужой оценивающий взгляд, она повернула голову в сторону и увидела Максимова, неожиданно нежно ему улыбаясь. Всё закончилось.

Как только врачи констатировали, что опасности для жизни нет, внештатную сотрудницу полиции отпустили и она, выйдя из кареты скорой помощи, стала ждать Лёшу и Вахтанга. Возле одной из полицейских машин Пивоварова нагнули грудью на капот, и Александрова от нечего делать направилась к нему, намереваясь хоть что-то узнать.

— Иди, я позову, — кивнула она патрульному и в ответ на его настороженный взгляд добавила. — Под мою ответственность.

Тот неуверенно кивнул, припоминая, что перед ним сейчас одна из самых известных сотрудниц правоохранительных органов, пусть и состоящая на внештатной основе. Даниил же воспользовался возможностью и наконец распрямился, слегка потирая кожу под наручниками, где уже выступили красные полосы.

— Что, поиграла и хватит? — он издевательски осклабился, а затем вдруг глубоко кивнул, оценивающе скользя взглядом по её фигурке. — Уважаю, по нашим законам живёшь.

— Напоминаю о праве хранить молчание, — как бы невзначай напомнила она, рассматривая один из ногтей на правой руке, где треснул краешек лака. От безразличия к собственной персоне Даниил вскипел, в очередной раз подаваясь на хорошо просчитанную провокацию.

— Я свои права лучше тебя знаю, шкура ментовская! — он сплюнул ей под ноги подступившую к горлу слюну, и Софья медленно перевела на него взгляд, ожидая основную информацию, которую брюнет озвучил разочарованным голосом. — Подумать только, и это племянница Бутона?

— Кто ещё об этом знает? — спросила она по-прежнему с равнодушным видом. Упоминание дяди после произошедшей серии убийств было явно неслучайным. В голову начали закрадываться мысли, что, возможно, целью были не погибшие девушки, а… она сама. Вопрос лишь в том, кому это нужно.

— Все, — довольно хмыкнул он и наклонился чуть ближе, словно собирался поведать ей великую тайну. Девушка только усмехнулась. — И больше я ничего не скажу.

— Мне и не надо, — ответила она, пожимая плечами. — Всего один вопрос: в бокал ты что-то подсыпал или там ещё кто-то был?

— Догадайся, ты вроде не глупая, — Пивоваров явно не был настроен на бесплатную передачу информации, но сейчас времени на это не было.

Хотя, если подумать, он всё время был на виду, как и бармен, который при ней готовил напиток. Подлили что-то уже после того, как у них с Даней завязался разговор. Кто-то там был, кто-то явно за ней наблюдал. Других жертв не опаивали, Лена бы нашла в их крови следы, а значит именно к ней было обращено чьё-то пристальное внимание.

— Это за информацию, — она сунула ему в карман куртки несколько крупных купюр и вдруг прищурила глаза, в изумрудной глубине которых промелькнуло что-то настолько недоброе, отчего даже маньяк содрогнулся всем телом. Удар под дых, сбивший мужчину с ног, привлёк внимание всех на парковке. — А это за попытку изнасилования.

Кивнув патрульному, стоявшему всё это время вдалеке, девушка отошла с невозмутимым лицом, как будто только что ничего не произошло.

— Эффектно, — раздался над ухом знакомый голос. Взяв блондинку за руку, Максимов показал на освещённую ступеньку одной из машин скорой помощи, внутри которой никого не было, предлагая присесть. — Сильно болит?

— Бывало и хуже, — отмахнулась девушка и провела пальцем по ранке под глазом, приклеивая пластырь получше. — Меня сейчас совсем другое беспокоит.

— Так понимаю, отчитывать тебя уже поздно и не имеет смысла? — Макс усмехнулся, слегка наклоняясь вперёд. Сложенные лодочкой руки, лежащие на коленях, свидетельствовали о его активной мозговой деятельности. Конечно, он слышал их разговор, как иначе?

— А меня не за что отчитывать, свою работу я выполнила, — Софья довольно улыбнулась, переводя на него взгляд. — Это ты куда-то пропал в самый нужный момент.

— Да, мой косяк, — признался мужчина, кивнув. Стоило в памяти всплыть картине, где на талию девушки опустилась чужая мужская рука, как Макс скрипнул зубами. Сбитые в очередной раз в кровь костяшки зачесались, вынуждая сжать руки в кулаки. — Зачем ты к нему вообще полезла?

— Время потянуть, — пожала плечами Александрова, а затем прокрутила его слова в голове ещё раз. Повернув голову в бок, она внимательно вгляделась в слегка потемневшие голубые глаза. В голове сверкнула просто поразительная по своей простоте догадка. — Ты что меня ревнуешь?

— Не дождёшься, — после небольшой паузы ответил Максимов и насмешливо улыбнулся. Но вот глаза… Они меняли всю картину диалога. В них не было даже намёка на улыбку.

Девушка хитро улыбнулась, выгибая бровь, а потом промычала себе под нос. Так она ему и поверила! Заметив вдалеке рыщущего по парковке Пса, блондинка махнула рукой, привлекая к себе его внимание. Овчарка тут же двинулась в их сторону и, когда подошла ближе, остановилась в свете лампы скорой помощи, аккуратно положив девушке на колени букет белых лилий.

Потрепав собаку по мягкой мохнатой голове, Софья приблизила цветы к лицу и вдохнула сладкий аромат, любуясь белоснежными лепестками в темноте. Какие красивые, свежие! Полный нежности и благодарности взгляд был кинут на Макса, но тот возвёл глаза к небу, старательно делая вид, что не понимает её намёков. И только широкая довольная улыбка, что тут же расцвела на его губах, позволяла понять, что отправитель сего прекрасного подарка всё понял без слов.