Назойливо прозвенев свою мелодию несколько раз, будильник был выключен полётом в стену, куда его запустила ещё не выспавшаяся девушка. Обречённо открыв глаза, она закинула руку за голову и уставилась в потолок, на котором только появившееся солнце оставляло свой оранжевый отблеск. Мужская ладонь на её животе легонько сжала ткань футболки. Максимов, всегда отличающийся чутким сном, тоже начал потихоньку просыпаться.

— Лёша просил приехать пораньше, чтобы Гнездилов до нашего вчерашнего жмурика не добрался, — прошептала Софья хрипло, зная, что Макс услышит.

В её голосе слышалось обречённое смирение с тем, что даже внештатные сотрудники вынуждены вставать по понедельникам в самую рань. У преступников выходных не было. Повернувшись к Максу, Софья провела рукой по его спине, выглянувшей из-под одеяла. Мужчина лишь потёр рукой глаза, повернув голову в другую от освещённого окна сторону.

— Сегодня воскресенье, расслабься, — попросил он и, перевернувшись на бок, сграбастал девушку в свои медвежьи объятия. Такое прекрасное утро просто не заслуживало быть испорчено работой, пусть та и служит благородной цели в виде спасения людей.

— Вообще-то понедельник, — категорично ответила Александрова и вскинула на него зелёные глаза. Тонкие пальцы очертили волевой подбородок с трёхдневной щетиной и остановились на шее, вырисовывая одной ей ведомый рисунок.

— Сегодня понедельник, так что расслабляемся вдвойне, — Максимов не собирался сдавать позиции и только сильнее прижал девушку к себе, слепо пройдясь губами по женскому высокому лбу. На нежности у них и так не всегда хватало времени, и глубинный страх, что Александрова уйдёт от Макса так же, как Лена, сейчас особенно напоминал о себе. Он бы каждое утро хотел просыпаться именно таким образом и не отпускать её. Никуда, ни к кому. Подождёт Лёша, ничего с ним не случится.

Поцеловав мужчину в щёку, блондинка с тихим смешком высвободилась из его рук и откинула одеяло. Ёжась от утреннего холода, прошла к шкафу, чтобы одеться в свою привычную одежду. Это всегда занимало у неё от силы пару минут. Привычная утренняя манипуляция с приведением себя в порядок повторилась и в ванной, где она убрала длинные волосы в обычный хвост, почистила зубы и плеснула в лицо холодной водой для более эффективного пробуждения.

Излюбленные ею белые кроссовки, всегда блестящие чистотой, были заботливо перенесены Псом обратно в спальню. Даже собака понимала, что в пол шестого утра все нормальные люди должны спать. С сожалением потрепав овчарку по голове, Софья наклонилась над Максом и поцеловала того в лоб, предварительно убрав пряди за ухо.

— Я ушла, не забудь мне завтрак захватить.

Майор, уже привыкший к подобному ежедневному прощанию, неожиданно бодро вскочил, схватил блондинку за руку и повалил обратно за кровать. Пусть работа подождёт, хотя бы один день! Возле его груди раздалось крайне недовольное фырканье, но мужчина лишь гортанно рассмеялся и уткнулся ей носом в макушку. Когда его настойчиво попытались отстранить и позвать по имени, Макс просто сделал вид, что не слышит.

— Думаешь, я сама хочу сейчас уходить? — спросила она, и следователь скосил на неё глаза. Разумеется, он знал, что она любила поспать. Даже больше, чем он сам. Просто у девушки были железные принципы, воспитанные улицей, и один из которых гласил никогда не опаздывать.

— Отпущу при одном условии, — его пальцы легонько прошлись по бархатистой коже на её скуле, где пять месяцев назад находился след от удара, отчасти благодаря которому Макс обратил на неё внимание. — Ты никогда, слышишь меня? Никогда не будешь подвергать свою жизнь необоснованному риску, ты не будешь лезть в драки или пытаться раскрыть что-то сама, если знаешь, что можешь не справиться

— А разве я не смогу с чем-то справиться? — она обиженно нахмурилась и поджала губы, не прослеживая логики в словах мужчины.

— Пообещай мне, — попросил он. Тяжёлый напряжённый вздох разнёсся по комнате, наверняка даже сломав в одной из соседних квартир пол. — Я себе места не нахожу с того дня в клубе.

— Хорошо, — ответила она и серьёзно кивнула. Сбоку послышалось недовольное рычание, Пёс порой был лучше и точнее любого будильника. Следователь только улыбнулся питомцу и откинулся на кровать, вновь забываясь в дрёме, а девушка вместе с собакой вышла в коридор.

— За главного, — бросила она ему, надевая толстовку. Пёс протестующе залаял, желая поехать в отдел вместе с ней, но Софа строго пригрозила ему пальцем. — Нет, ты остаёшься здесь и даёшь Максу выспаться. Погуляем вместе уже по дороге домой.

Кобелёк недовольно заскулил и лёг возле входной двери, положив голову на лапы. Карие глаза грустно смотрели на хозяйку снизу в верх. Сжалившись над ним, зеленоглазая присела рядом и потрепала того за шкирку, давая кусочек купленного в магазине лакомства. Как показывала практика, подкупалась собака на раз, совершенно равнодушно виляя хвостом на свои же установки в голове.

Когда дверь за девушкой захлопнулась, Пёс пошёл в спальню и преданно вытянул лапы на полу рядом с кроватью. Макс, услышав лёгкое шарканье когтей по паркету, только выдохнул. Краем уха он услышал открывшуюся входную дверь на первом этаже и, уткнувшись носом во вторую подушку, на которой ещё сохранился запах летних трав, окончательно заснул.

В квартире стояла тишина, прерываемая лишь звуками перестрелки и криками, доносившимися из телевизора. За окном стояло прекрасный тёплый месяц, после которого начнётся лето. Лето, на которое Макс уже строил планы в виде путешествия на море. Щебетали птицы, на голубом небе не было ни одного облачка, в кое-то веки погода располагала к тому, чтобы пойти прогуляться.

Максимов сидел на диване в неизменной чёрной кофте и тёмных джинсах. Помытый и недавно высушенный Пёс лежал справа от него, замотанный в полотенце. Его мохнатая голова лежала на коленях следователя, который аккуратно поглаживал его по мокрому носу пальцем. Очаровательная соседка мужчины по квартире ушла на работу час назад, потому что с того дня, как они взяли насильника, воры и бандиты будто проснулись от спячки и дела у них появлялись чуть ли не каждый день. Зачастую вместе с телами.

Поэтому каждый день даже внештатным работникам приходилось присутствовать в штабе, чтобы помогать своим. Изо дня в день оба вставали в шесть-семь утра, стараясь максимально не будить друг друга, давая поспать лишних пять минут. Потом запасались термосами с кофе на день, а то и на несколько, и шли распутывать паутину преступлений. Под вечер оба приходили усталые и сил уже не хватало ни на что. Даже отношения, если таковые были, отошли на самый дальний план.

Поняв, что скучный и нудный сериал про полицейских, не имеющий ничего общего с реальностью, располагает к тому, чтобы перекусить и подремать до того момента, пока не позвонит Лёша, Макс встал и направился к барной стойке, насыпав себе в тарелку шоколадных шариков, которые Софья с удовольствием уплетала на завтрак. Сделав «волшебный ящик» немного громче, он принялся жевать хрустящие гранулы, как попкорн.

— …Не так давно здесь стоял легковой автомобиль. Это видно по следам протектора…

— О, Бог мой, — Максимов закатил глаза на столь топорную попытку спародировать его любимую работу. Ладно, сюжет подкачал, но почему же сыграно так топорно? — Блин, встретил бы режиссёра, оставил бы автограф на всю рожу.

Под протестующее рычание сбоку, следователь встал и взял пульт. Слушать эту ересь было уже выше его сил. Наконец-то телефон в его куртке, висящей на спинке стула, ожил и активно завибрировал. Года не прошло!

— Да, слушаю. Где?

— Сейчас скину адрес, только постарайся побыстрее, — попросил Алексей, и Макс насторожился от его просьбы. Что же там такого произошло? — Кровищи много.

— Скоро буду, — сосредоточенно ответил Максимов в трубку и сбросил вызов, со скоростью света надевая куртку и знаком посылая Пса за ботинками. Он прекрасно помнил, что случилось неделю назад. — Да, давай.

Лена под действием очередного приступа беспочвенной ревности вызвала Александрову к себе «на ковёр» под предлогом того, что ей нужна помощь. И проверка патологоанатома была вполне себе предсказуемой, Софье нужно было разрезать труп. Вот только не обычный, нет, это было бы слишком просто, а один из тех, чей хозяин погиб от отравления газом.

Этим происшествием уже как пару дней занимался Лёша, потому его жена имела беспрепятственный доступ ко всем материалам дела. Софья не была подготовлена к тому, что оказалось внутри мёртвого человека ни физически, ни уж тем более морально. Стоило ей увидеть полностью сгнившие почерневшие внутренние органы и почувствовать их запах, как Александрову вывернуло прямо там же. В принципе, так было бы с любым нормальным человеком.

Максимов отлично помнил, в каком состоянии он тогда подъехал к зданию отдела. В груди настолько стреляло, будто по коже раз за разом проезжались тупым зубчатым ножом. В тот день впервые в жизни следователь увидел слёзы в любимых зелёных глазах. Тогда, в ту самую секунду, он поймал себя на мысли, что хочет и готов поднять руку на женщину. Ситуацию разрулил Лёша, буквально вросший в проход, ведущий в лабораторию. И Максу ничего не оставалось, кроме как озлобленно поглядывать на виновато понуривших головы коллег, в то время как в его плечо мёртвой хваткой вцепилась девушка, у которой началась самая настоящая истерика.

После случившегося в клубе, где попытку блондинки потянуть время расценили, как настоящее самопожертвование, Громов, их поистине непробиваемый начальник, начал лично вызывать девушке к себе и узнавать её мнение по некоторым вопросам. Даже Гнездо, дегенерат хренов, начал относиться к Софье более снисходительно. И она действительно была достойна восхищения, все устроенные проверки на боевую и физическую подготовку Александрова прошла с блеском, уступив разве что тому же Максимову, Леонидову и Леонову, но те просто варились в этой сфере намного дольше. Весь отдел поголовно смирился с мыслью, что в их рядах есть две талантливых внештатных единицы, статистика раскрываемости которых была на порядок выше нормы. Все, но не Лена.

С тех пор Максимов всячески препятствовал помощнице в осмотре мест преступления, если трупы там были убиты под категорией «особо жестоко». К слову, она и сама больше не рвалась. А когда Лена во второй раз пришла к ней за помощью, испепеляющий на месте взгляд зелёных глаз был довольно красноречив. Просто смотреть и искать улики — да, с радостью, но по упомянутой Лёшей «кровище» можно было сделать только один вывод. Там есть то, на что Александровой смотреть точно не надо.

— Пойдём, посмотрим на настоящее преступление, а не на эту хрень, — обратился мужчина к овчарке, наконец застегнув молнию и проверив, хорошо ли закреплено табельное в кобуре на плечах. Его голос донёсся уже из коридора. — Телек выключи!

Недовольно рыкнув, Пёс выполнил требуемую команду и потрусил за хозяином в надежде урвать кусочек угощения у девушки, когда они приедут на работу.

Местом убийства, в чём следователь не сомневался ни на минуту, уже интуитивно предчувствуя активную мозговую работу, оказалась съёмочная площадка того самого сериала, который они смотрели с Псом после принятия последним злосчастной ванны. Люди носились то туда, то сюда, вокруг творился настоящий хаос. Жёлтая реанимация выделялась на фоне всего этого ярким жёлтым пятном, и Максимов повёл автомобиль именно к ней. Рядом, чего и следовало ожидать, сидела Лена и осматривала «холодную».

— Удивительное совпадение, — недовольно буркнул следователь, вылезая из красного пикапа и выпуская Пса, показав последнему знак рукой, чтобы тот вылез через его дверь.

Но собака проигнорировала команду, стоило ей увидеть блондинку. Выпрыгнув, Пёс побежал в сторону гостиницы, где на одной из ступенек сидела Софья. И Макс бы наверно разозлился, вот только видеть искреннюю улыбку на любимом лице для него было дороже и важнее.

— Привет, — тронул Макс бывшую жену за плечо и присел рядом на корточки. Крови было немного, но смятый вовнутрь череп выглядел тошнотворно даже для него.

— Привет, — женщина на него даже не обернулась, продолжая снимать улики и раскладывать их по отдельным прозрачным пакетикам.

— Откуда выпала?

— Вон, с третьего этажа, — Лена не глядя махнула рукой на одно из открытых окон гостиницы.

— А это что? — следователь показал на перчатку женщины, заметив там следы. Наркотики? Нет, не похожа погибшая на наркоманку. Обкурили? Вот этот вариант был вероятнее. — Что у неё на носу было?

— Белое порошкообразное вещество, — Леонидова неутешительно поджала губы. Ей дико не нравилось, когда она чего-то не знала. — Конкретнее после анализов скажем.

— Последний вопрос: здесь она что делала?

— А они кино снимают. И живут здесь же, в гостинице.

— Фильм, фильм, фильм… — нараспев протянул Максимов мелодию заставки данной кинокомпании и направился к зданию.

Задержавшись на пару минут рядом с Софой на ступеньках, прихватил с собой Пса и одну из заботливо предоставленных ему бутылок с водой, параллельно обсуждая с девушкой дальнейший план действий. Так они быстрее закончат и вернутся домой. Выслушав пару версий, Макс кивнул и отпустил зеленоглазую дальше рыскать по съёмочной площадке.

Войдя в номер, в котором жила убитая, Макс смог лицезреть уже знакомую, даже в какой-то степени, родную картину. Пока эксперты-криминалисты фотографировали предметы окружающего пространства, Гнездилов под шумок пробрался к столику с едой и с удовольствием уплетал возможные улики за обе щеки.

— Ого! — Игорь с невероятным энтузиазмом занялся пробой белого «вкусного» порошка, в который секунду назад обмакнул палец. — Ну, мне всё ясно.

— И как? — майор указал на то, что тот только что съел, и усмехнулся. Этот клоун уже давно заслужил звание проблемы всего отдела за своё умение попадать в идиотские ситуации. Чья-то смерть или разбой его не беспокоили, он был зациклен лишь на собственной персоне. Однако так смешно реагировал на едкие комментарии, что не прикалываться над ним было грешно.

— Максимов, тебе какого хрена дома не сидится? — на лице Гнездилова показалось знакомое кислое выражение лица напополам со страданием. — Купил бы пузырёк дешёвого одеколона, баночку кильки в томате, культурно бы провёл время.

— Ты так красиво об этом рассказываешь, прям явно знаешь толк, — Макс сложил руки на груди и облокотился спиной на стену. Цепкий взгляд начал метаться по предметам в комнате, подмечая следы драки, в которую скорее всего и превратился устроенный погибшей романтический ужин.

— Вам, блохастым, тут нечего выпасать, тут чистейшей воды самоубийство.

— А где? — Максимов удивлённо хлопнул глазами, показывая на пространство вокруг них.

— Кто?

— Записка где? — уточнил майор и закатил глаза к потолку от непонятливости капитана.

— Значит, незнающим.

— Да, просвети, — перебил Игоря Максим, уже более-менее спокойно реагируя на такой раньше бесивший его всезнающий вид коллеги.

— По статистике только пятьдесят процентов самоубийц пишут предсмертные записки. По статистике, — напомнил Максу Игорь фразу из учебника начального уровня в полицейской академии и грозно покачал пальцем. Как будто Максимов учебник не читал, ей Богу!

— Логично, мотив? — Софья возникла в проходе совершенно бесшумно, как и всегда, когда что-то осматривала. Не дёрнулся голубоглазый только потому, что знакомая холодная ладонь коснулась его плеча чуть раньше озвученного ею вопроса. Игорь в ответ на это задумчиво промычал и поджал губы, а Макс изобразил звук пробки, вылетевшей из бутылки, мол нет мотива.

— Нет, — Игорь естественно поспешил возразить ему просто потому, что соглашаться с майором было ниже его достоинства. — Значит, сначала она нюхала дурь.

— Ага, — отозвалась девушка, удивляясь тупости «третьего тормоза в машине», как однажды подкололи Гнездилова Макс и Лёша.

— Потом бухала, — продолжил тем временем Игорь.

— Так, — внештатные сотрудники переглянулись между собой, уже понимая, к чему тот ведёт.

— Потом, наверняка, опять нюхала дурь, — Игорь, как и следовало ожидать, запутался в собственных же умозаключениях.

— Неожиданно, — скептично поджала губы Александрова и схватила Макса за руку, чтобы удержаться от вырывающегося наружу смеха. Мужчина сам еле удерживал на лице свой фирменный царский пофигизм.

— Потом…

—…бухала, — закончил фразу капитана майор.

— Нет! — снова возразил ему нерадивый коллега и поднял палец вверх, будто собирался вынести какой-то важный вердикт. — Решила, что она — птица, и вышла в окно. Пойдёт?

Не сдержавшись, Софа звонко рассмеялась. Её руки по привычке сложились на груди, помогая не упасть от смеха. Макс тоже был на грани хохота. Единственным работающим звеном в комнате остался Пёс, который едва обнаружив что-то полезное, тут же подал голос.

— А дверь была заперта? — спросил Максимов у парня, что фотографировал помещение.

— Нет, — коротко ответил тот устало и вновь занялся своим делом. Всё же, неделя выдалась тяжёлой для всех без исключения.

— Тогда это убийство, — озвучила мысли Макса Софья, подходя чуть ближе к подоконнику и смотря на оторванный тюль. Ширина пальцев, которые случайно зацепились за крючки, была далеко не женской, как и высокий рост второго присутствующего в тот момент здесь человека.

— Что Вы несёте? Ну, какой ещё убийца? — спросил нервно Гнездилов, решив стоять на своём, а потом повернулся к лающей собаке, показывая ей знаками заткнуться и не портить ему версию.

— Ну, тот, с которым она бухала, — ответил майор на вопрос и подошёл к Игорю, останавливаясь рядом с ним и наклоняясь под стол.

— Да она одна бухала! — воскликнул капитан почти со слезами на глазах, в надежде, что хоть в тот раз Максимов отдаст ему пальму первенства.

— Серьёзно? Прям с двух рук бухала? — уточнил он насмешливо из-под стола и выудил из его недр второй бокал, который и заметила внимательная немецкая овчарка.

— Может, этот бокал там месяц уже валяется, — Гнездилов обиженно сложил руки на груди и выпятил губы, как маленький ребёнок, у которого забрали любимую конфету.

— Сейчас, секундочку, — обратился Максимов к подошедшему фотографу, а затем поднёс бокал к носу и понюхал. Предположения, что погибшая была здесь не одна, теперь точно подтвердились. — Нет, ещё запах даже не выветрился.

— Ну, конечно, — обиженный капитан включил свою неизменную язвительность. — Ты же у нас эксперт в этом деле.

— Ещё какой, — Макс нисколько не обиделся на шпильку по поводу своего пьянства. Да, было дело, он не отрицал, но теперь это уже в прошлом.

— Так, давай, забирай свою образину, — махнув рукой в сторону Пса, посоветовал Игорь. — Идите на улицу нюхать мусорные баки, а я составлю рапорт о самоубийстве на почве алкогольного и… наркотического опьянения.

— Составляй, составляй, — назидательно произнёс Максимов и, поняв, что иной информации из этой комнаты они не узнают, разве что от химического заключения Лены, схватил с блюдца две виноградинки.

Взяв блондинку за руку и галантно открыв перед ней дверь, он направился в сторону улицы. После разговоров с Игорем его всегда снедало чувство, что он во что-то вляпался. В какую-то грязь, которая прилипала к коже со всех сторон. В такие моменты особенно Макс особенно начинал ценить свежий воздух.

Пёс решил времени не терять и под шумок прихватить печенье с того же блюдца, но под истеричный крик капитана Гнездилова быстро удалился следом за хозяевами, которые лишь с улыбкой потрепали собаку по шее и зашли с ним вместе в лифт.

— И? — с Максимова слетела вся напускная и показушная весёлость. Протянув одну из виноградинок девушке, он подкинул свою в воздух и поймал её ртом, начиная уже серьёзно думать и разрабатывать в голове план аж нескольких вариантов развития событий.

— Интересный случай, — отозвалась Софья, раскусывая ягоду и чувствуя сладость на языке. Посмотревшись в зеркало за спиной Макса, она привычно поправила волосы, перекинув их на одно плечо. — Свидетелей нет, никто ничего не видел и не слышал. Девушка была визажистом, красила актёров перед съёмкой, а потом уединялась в каком-нибудь номере. Скорее всего читала, у неё в гримёрной на диване лежал открытый второй том Толстого. Тихая, неприметная, серая мышка. В отношениях состояла, но Вахтанг его чуть позже по базам прогонит.

— Ты здесь дольше меня. Есть идеи? — мужчина всмотрелся в её лицо, что выражало крайнюю степень сосредоточенности. Светлые брови то и дело взлетали вверх, свидетельствуя о смене очередной неудачной версии на следующую.

— Пока нет, нужно побольше на площадке поторчать, желательно посмотреть на отношения всех людей в работе, — Александрова пожала плечами и развернулась к выходу, почувствовав, что лифт замедляется. — Но подозрительных личностей здесь просто предостаточно.

— На кого мне обратить внимание? — Максимов в подобных вопросах всегда советовался с Софой, полагаясь на её шестое чувство, не раз помогавшее им определять, кто на что способен.

— На тебе Шпагин, дублёры и, возможно, режиссёр, — Александрова задумалась, перебирая в голове коллектив съёмочной площадки, с которым уже успела ознакомиться. — А, точно! Рыжая здесь ходит одна, говорит, что близкая подруга. Её нужно проверить в первую очередь, но, к большому сожалению, я с такими людьми плохо нахожу общий язык.

— И ревновать не будешь? — пусть глаза Макса и хитро сверкнули, вялая улыбка выдавала его с головой. Всё, что следователю хотелось сейчас — где-нибудь урвать лишние пару часиков сна.

— Максимов, мы это обсуждали, — девушка вышла из лифта первая и пошла по коридору, переплетая с ним пальцы. Знакомый жест вызвал на лицах обоих улыбку от подаренной поддержки. — Я тебе абсолютно доверяю.

— Сонечка! — вместе с цоканьем высоких каблуков послышался приглушённый прокуренный голос Светы, помощницы режиссёра. Едва уловив её присутствие с собой в одном здании, Александрова напряглась.

— Твою налево! — сквозь зубы прошипела она и схватила рядом шедшего Максимова за плечо, мигом увлекая за один из углов коридора.

Прижавшись всем телом к ничего не понимающему следователю, блондинка приложила палец к его губам, призывая к молчанию. Спустя пару секунд, когда шаги Светы перестали быть слышны, она качнула головой в сторону холла.

— Ушла?

— Да, — выглянув, ответил Макс и вновь вернулся взглядом к блондинке, которая испустила облегчённый вдох и слепо ткнулась ему головой в район ключиц. — Это она? Та рыжая?

— Знакомы от силы час, а я её уже закопать готова, — кивнула Софья, подтверждая его догадку. Улучив момент, пока их никто не трогает, мужчина приподнял её подбородок и улыбнулся. Ну, хоть сейчас пусть им дадут побыть вдвоём. Прижав Александрову к себе за талию, наклонил голову, краем глаза увидев, как дрогнули светлые ресницы.

— Вы чего здесь? — Леонидов возник рядом за секунду до того, как Макс хотел осуществить задуманное. Тот поджал губы, едва сдерживая в себе недовольство, и посмотрел на лучшего друга, так не вовремя нарисовавшегося рядом с их укромным углом.

— Стоим, Лёш, — процедил Максимов, качнув другу в сторону выхода из здания. — Езжай в отдел, мы догоним.

Алексей пожал плечами и направился к выходу, даже не оглянувшись, хотя знал, что Макс точно проводит его взглядом аж до самой парковки, чтобы точно убедиться, что им никто больше не помешает. Игорь ест наверху, Вахтанг и Лена уже давно уехали в отдел.

— За что ты с ним так? — Александрова нежно улыбнулась и провела рукой по его щеке, успокаивая и отвлекая от созерцания мужской спины, затянутой в серый пиджак. Мужчина выдохнул и слегка потёрся щетиной о её ладонь. — Может волновался за тебя человек?

— Переживёт, — хмыкнул Макс и, проведя пальцем по женской губе, уже более хрипло добавил. — Человек всё понимает.

Его хрипящий глубокий голос был отдельным видом кайфа, на который подсела Александрова, пусть она и никому в этой никогда не призналась бы. Голос Максимова заколдовывал, завораживал, заставлял хотеть слушать его ещё и ещё, всё больше и больше с каждым разом. Руки мужчины тем временем совсем распустились, дерзко и беспрепятственно залезли под тонкую футболку, очерчивая ямочки внизу спины. Девушка сама подавалась навстречу его губам, чувствуя, как сладко и трепетно напрягается низ живота в кольце сильных любимых рук.

Услышав очередные шаги на лестнице прямо у них над головой, внештатные сотрудники отстранились друг от друга, всё ещё чувствуя виноградный привкус на губах. Да уж, в чём-то Лёша, чьи мысли Макс всегда угадывал со стопроцентной точностью, был прав. Место для подобных проявлений нежности они выбрали не самое удачное.

— Что с планами на день? — как бы невзначай осведомилась Софа, оглядываясь по сторонам и заправляя футболку вновь за пояс джинсов. Осуждающий взгляд, посланный ему зелёными глазами, Макс как обычно проигнорировал, нисколько не жалея о содеянном.

— Обмозговать всё это в отделе, — он посмотрел на улицу в сторону режиссёрской палатки, в которой во всю шла работа. Команде явно не было дела до погибшей девушки-визажиста. — Может, съездить по информаторам, если порошок у неё на носу — это то, что я думаю.

— И всё?

— Нет, ещё ночью есть одно очень важное дело, — сделав вид, что задумался, проговорил Максимов. Увидел немую претензию в глазах Софы, он хитро прищурился, уже предвкушая сегодняшний вечер, а затем легонько щёлкнул её по носу. — Ты.

Маша действительно не была здесь кому-то особенно дорога. О её внезапной смерти забыли абсолютно все, беспокоясь лишь о том, чтобы не закрыли съёмки. После общения с дублёрами Макс в очередной раз удивился, насколько люди могут быть алчны. Ради денег каждый из команды был готов пойти на всё. И пусть один из дублёров главного актёра, Тимура Шпагина, так и не объявился, следователю было достаточно услышанного. Софья оказалась в очередной раз права, сказав, что подозревать здесь можно кого угодно.

— Извините, я режиссёр этой картины, — Макса, во время его очередных блужданий по площадке в своих мыслях, нагнал низенький пожилой мужчина, от которого до тошноты разило попкорном. — Я снимаю детективы, так что в некотором роде — Ваш коллега.

— Детективы? — переспросил тот растерянно, а затем вспомнил, как после просмотра злосчастного полицейского сериала хотел встретиться именно с этим человеком. — Ну, только с утра Вас вспоминал.

— А, вот, вспомнили, — режиссёр облегчённо выдохнул, думая, что знание его персоны полицейскими поможет быстрее замять дело и приступить к съёмкам новой бездарной серии, которая принесла бы ему крупный гонорар. — Надеюсь, Вы не закроете съёмки из-за этого несчастного случая?

— Вы прямо уверены, что это несчастный случай? — Максимов улыбнулся. Он интуицией чувствовал, что здесь не всё так просто.

— Абсолютно, абсолютно! — воскликнул тот в ответ и взмахнул руками, отчего половина попкорна из его ведра упала ему под ноги. — У меня ведь чутьё на убийства, я же работаю в жанре детектива. Ну, например, в руинах стреляют в упор, садовник — всегда убийца. А если хотите автограф…

— Чуть позже, — мягко перебил его Макс, удерживая пухлую ручонку, что уже потянулась за ручкой и листочком. Пожилой режиссёр не вызывал у него ничего, кроме насмешки и умиления. Ведь старик искренне верил в тот бред, что нёс. — А погибшая с Вами работала?

— Какая? — спросил режиссёр, и Максимов опасно прищурился. В смысле какая? Она что, не первая? Вот только серии им для полного счастья не хватало! В следующую секунду старичок исправился и махнул рукой в сторону, куда упало из окна тело Маши. — А, эта? Да. Света, Света!

На зов режиссёра из-за дерева выбежала рыжеволосая девушка в коротких шортах, майке и золотой ветровке. В её руках был сценарий очередной серии, который она перечитывала для вида, чтобы ей потом побольше накинули премиальных за усердие.

— Здравствуйте, — прокуренный голос прозвучал чрезмерно вежливо и мягко. Даже имя Александровой было озвучено ею полчаса назад с большей резкостью.

— Расскажи товарищу-следователю про Машу, — свалил на неё неожиданное поручение босс и тут же скрылся среди снующих взад и вперёд людей из съёмочной команды. Вот только стоило ему избавиться от Максимова, как под руку тут же попалась Софья, настроенная не столь лояльно.

— Маша работала у нас, — Света отвлекла следователя от созерцания скрывающейся в палатке режиссёра светлой макушки, изобразив до тошноты притворную печаль. — Она была гримёром, бедняжка. Меня Света зовут.

Кокетливо протянув Максу руку для знакомства, она толком ничего не рассказала о погибшей, надеясь побыстрее отделаться от сотрудника правоохранительных органов. Да тот и сам был бы рад скорее закончить, но формально допрашивать сейчас возможности не было. Весь обезьянник в отделе был забит под завязку. Потому он только пожал плечами, убеждаясь про себя, что подругами эти двое никогда и не были.

— Макс, — ответил он, неискренне улыбаясь. Пёс, возмущенный, что рядом с хозяином стоит не обожаемая им особь женского пола, а кто-то чужой, разлаялся и начала выть, вынуждая обратить на себя внимание. — А это Пёс.

— Вы с ним не знакомьтесь, — прозвучал над ухом Максимова голос взявшегося из ниоткуда Гнездилова. — Он не настоящий следователь. Да, и денег ему в долг не давайте — не отдаст.

Ох, знал бы Игорь, как в тот момент Макс хотел ему заехать по физиономии, как в старые добрые, когда они вдвоём с Лёшей были только пришедшими в отдел «зелёненькими» операми. Вот, что-что, а не вовремя появляться и говорить совершенно ненужные вещи капитан умел всегда. Максимов порой даже удивлялся. Казалось, Игорь нарочно это делает, словно он где-то специально учился выводить людей из себя, потому что даже природа не может наделить человека столь большим талантом вляпываться в неприятности и впутывать в них других.

— Но, если Вы хотите познакомиться с настоящим следователем, то могу Вас пригласить вечерком на… допрос с пристрастием, — продолжал самодовольно распинаться перед рыжей бестией капитан, снимая шляпу, что в его понимании было наивысшим проявлением интереса.

— А я в малобюджетных короткометражках не работаю, — не растерялась Света и, послав Максу воздушный поцелуй, вильнула бёдрами, наконец удаляясь. Желание ударить Игоря резко спало на нет, когда майор понял, что может спокойно выдохнуть.

— Ну, короткометражка, понимаешь? — он всё равно в шутку слегка потеребил Гнездилова за галстук, и потом направился в другую сторону, где то и дело мелькала знакомая зелёная толстовка. Что там такого интересного в пиротехнической площадке?

— Да нет, у меня там всё в порядке, у меня полный метр, — начал оправдываться Игорь ему вслед, только через минуту догнав, что его уже никто не слушает.

— Так, что у нас тут? — спросил он самого себя, когда подошёл к машине. Автомобиль уж слишком заинтересовал овчарку, чьему нюху Макс безоговорочно доверял.

— Не трогайте, — буркнули рядом. Следователь повернул голову, встречаясь с расфокусированным взглядом какого-то мужчины, чьи пальцы быстро перебирали тонкие проводки на каком-то пульте управления.

— Ну, мне-то можно, правильно? — Макс лучезарно улыбнулся, показывая, что спорить с ним бесполезно, и заинтересованно взялся за дверную ручку.

— Я не рекомендовал бы дверкой хлопать, — ответил технический работник всё таким же голосом, вновь принявшись копаться в проводках, заново их подсоединяя к материнской плате.

— Это Саша, здешний пиротехник, — пояснила Александрова, подходя ближе и наклоняясь уху майора. — Он немного странный после контузии, но чист, так что не обращай на него внимания.

— Понятно, — ответил Максимов и устало откинулся на машину спиной, чувствуя, как во рту пересыхает. Язык был сухим и жёстким, как будто по нему много раз прошлись наждачной бумагой. И ведь это ещё даже не лето. До июня ещё целый май.

Холодные руки Софы, заботливо огладившие его лоб в поисках плохого самочувствия, показались райским наслаждением. Стоило одной из них остановиться на щеке, ощупывая горячую кожу мужчины, как он повернул голову в бок и благодарно прикоснулся губами к тонкой коже на тыльной стороне ладони. На щеках блондинки выступил едва заметный румянец. Оба мечтали свалить отсюда как можно быстрее. Удерживал на площадке лишь профессиональный интерес.

— Максимов, а тебе вообще кто разрешал шариться на месте происшествия, а? — Игорь, что всё это время шёл за внештатной сотрудницей по пятам, недовольно прикрикнул. И тут же подпрыгнул на месте и поспешил отойти подальше, когда Пёс угрожающе на него зарычал. — Так, давай, забирай своего Барбоса и вали отсюда. И не смей без моего разрешения здесь что-нибудь осматривать. Понял? Я сам.

Выслушав очередной бесполезный монолог следователя в шляпе, который пролетел для него, как фанера над Парижем, Максим взял Софу за руку, сказал короткое «понял» и отошёл. Всё равно больше него Игорь не узнает. Александрова и Пёс лишь насмешливо взирали на них, ожидая, когда же можно будет поговорить с пиротехником. Ведь это во время сцены с участием его реквизита погибла Мария. Гнездилов дёрнул ручку водительской двери машины на себя, и тут же от заработавшего пульта послышался характерный писк.

— Ложись! — испуганно заорал пиротехник, скрываясь за ближайшей преградой, что могла защитить его от взрывной волны.

Три.

Максимов среагировал мгновенно. Единственная мысль, поселившаяся на тот момент в его сознании, гласила, что надо как можно скорее увести Александрову от опасной зоны.

Два.

Пёс, пусть и недолюбливал Игоря, увидев, что тот ничего не делает, решил помочь. Толкнув его передними лапами на асфальт, он скрылся в том же направлении, в котором побежал его хозяин.

Один.

Схватив блондинку за руку, Макс повалил её на землю и тут же навис сверху, выставив руки с двух сторон у её головы. Голубые глаза плотно зажмурились, тело превратилось в сплошную натянутую от напряжения струну. Осознание того, что Софа может пострадать по его вине, было стократ страшнее каких-то там стеклянных осколков.

Ноль.

Громыхнул взрыв, покрывая всю площадку битым стеклом и дымом, рядом послышались сигнализации стоящих на парковке машин. Секунда, две, три, Максимов набирает в грудь побольше воздуха, уже готовясь почувствовать боль. Но нет, быстрая проверка показала, что всё цело. Голубые глаза открываются и смотрят перед собой. Александрова откидывает голову на траву и слегка дрожит от испуга. Но она цела, и это его заслуга. С ними обоими всё хорошо.

— Очень романтично, — хрипит она и вдруг проводит руками по напряжённой мужской спине, заставляя того шумно выдохнуть от близости женского тело. — Надеюсь, мне в бедро упирается пистолет?

Провокационная насмешка режет ухо, и Макс втягивает в себя воздух сквозь плотно сжатые зубы. Александрова довольно улыбается и снова откидывается на траву. Тонкие пальцы перебирают зелёные стебельки подорожника, растущего здесь где ни попадя. Отряхнув брюки, следователь встаёт и подаёт ей руку, за которую она с радостью цепляется.

— Что там с курткой? Сильно грязная? — она хмурится и пытается из-за плеча рассмотреть степень загрязнения.

— Немного, — Макс несколькими резкими движениями проходится ладонью по линии позвоночника, стряхивая с толстовки соринки и бетонную пыль, которая поднялась от взрыва.

— Ты что наделал? Ты видишь, что ты наделал? — стоило выйти из-за лавки, как они наткнулись на вполне живого Игоря, который тут же начал причитать и орать на всех и вся. В основном все его претензии были обращены на Макса. — Я тебе что говорил? Забирай своего Барбоса и валите отсюда к чёртовой матери!

Уже привыкшая не обращать на его выкрутасы внимания, Александрова повернулась к Максимову и смахнула с его плеч оставшуюся белую пыль. Тот кивнул, обращая особое внимание на то, есть ли на ней помимо грязи какие-нибудь повреждения, но тех не наблюдалось.

— Это кто-нибудь снял? Камеры работали? Эй, Дима! — режиссёр, находящийся в состоянии эйфории от произошедшего, неожиданно навис над Гнездиловым, приняв его за одного из операторов. — Где Дима? Я его убью, если он это не заснял!

Переглянувшись между собой, следователи напряглись, а Пёс предупреждающе подал голос. Уже не первый раз босс этого съёмочного балагана делал подобные намёки. Это можно было бы списать на его творческую натуру, если бы утром в его команде не убили девушку. Уж слишком он себя… обычно вёл. Возможно, он просто не знал Машу и никогда с ней не общался, поручив её нанять той же самой Свете. Но ситуация заставляла задуматься.

Дмитрий, возникший из-за кустов с большой камерой наперевес, был в спешке одарен благодарностью и обещанием премии, которую ему и так задолжали за пару предыдущих съёмочных сезонов. Выхватив у своей помощницы новое ведро с попкорном, режиссёр ушёл смотреть отснятый материал. Максимов направился к машине, так и не выпустив руку Александровой из своей. И ей, и ему так было гораздо спокойнее.

— Держи, — порывшись в бардачке своей «сиротки», следователь выудил оттуда пластиковый контейнер с салатом и целый термос с зелёным чаем, который девушку, по её же словам, бодрил намного больше кофе.

— Слушай, я тебя обожаю, — она открутила крышку и счастливо зажмурилась, почувствовав знакомый запах жасмина. Сделав глоток, она запрыгнула на капот пикапа и преспокойно облокотилась спиной на лобовое стекло, как это зачастую любил делать и сам Макс, продолжая трапезничать. — Я это говорила?

— Я не буду против, если ты скажешь это ещё раз, — мужчина положил руки рядом с её ногой, в который раз любуясь золотой копной волос, где путались солнечные лучи. В его голубых глазах отражалось небо, на котором не было ни единого облачка.

Зрительный контакт между внештатными сотрудниками сошёл на нет, когда между ними возник режиссёр со своим неизменным ведром любимого угощения. От запаха жареной кукурузы уже конкретно подташнивало. Макс развернулся к старичку и положил руки в карманы брюк, ожидая объяснений.

— Максим, я тут подумал…

— Неужели? — пробубнил он себе под нос, слыша, как позади него хихикнула Софа, распознавшая в его тоне саркастические нотки.

— Смышлёная у Вас собака. Не хотите ли сняться у нас в кино?

— Я? В кино? — переспросил Максимов, улыбнувшись и помотав головой в стороны. Посмотрев на режиссёра, он уже гадал, что лучше — вызывать дурку или тот просто на солнце перегрелся.

— Вы и Ваш пёс, конечно, — поправил мужчина, захватывая целую горсть попкорна и кладя ту себе в рот. Следователь задумался, взвешивая все «за» и «против». В отделе сейчас от дел не продохнуть, эта Маша им как снег на голову свалилась, а тут кино. Минимум несколько дней работы над дублями.

— Соглашайся давай, — поторопила Александрова и скосила на него взгляд, где плескалась… уже знакомая Максу хитрость. Склонившись к ней ближе, следователь вопросительно поднял бровь. Блондинка только пожала плечами, а после приблизилась к его уху и еле слышно прошептала. — Это отличная возможность всех проверить на вшивость.

— Кстати, будете сниматься с самим Тимуром Шпагиным! — старичок вдохновенно махнул руками в сторону одного из вагончиков, думая, что заинтересует этим полицейского. — Хотите его автограф?

— Нет, спасибо. Автограф не хочу, а вот допросить — с удовольствием, — ответил Макс с самой обаятельной улыбкой, на какую был способен. Софья за его спиной фыркнула. Она отлично помнила, что это одна из тех стадий, после которой последует крайнее раздражение.

— Как допросить? Вы что, с ума сошли? Тимур настраивается на роль, входит в образ.

— В смысле, бухает безбожно, что ли? — догадалась девушка и склонилась со своего «орлиного гнезда» ближе к говорившему, от которого так и разило возмущением и протестом. Режиссёр менял настроения даже чаще, чем Игорь.

— У нас на площадке сухой закон, — было произнесено с видом глубочайшего оскорбления. — К тому же, Тимур уже пять лет не употребляет спиртного.

— Правда? — недоверчиво осведомился Макс, а потом внимательно окинул глазами вагончик, чьи окна заплыли дымом от сигарет. Запах перегара тоже говорил против «безалкогольного» Шпагина, причём довольно однозначно. — И не курит, наверно, тоже, да?

Старичок почти со слезами на глазах посмотрел в ту же сторону, понимая, что обманул он своими словами только себя. И, пока он не начал сыпать извинениями или, не приведи Господь, объяснениями, Максимов развернулся к Софье. Обхватив её за талию, он быстрым лёгким движением снял девушку с капота и поставил на землю. Поняв, что сейчас наверняка последует возмущение, с улыбкой тронул поцелуем краешек её губ. Александрова отвела взгляд в сторону, но злиться на такого милого, улыбающегося Максимова она просто не могла.

— Жду тебя в отделе, солнышко, — подмигнул он ей и открыл дверь пассажирского сиденья, запуская в салон Пса, замечая, как овчарка уже измаялась от жары и безделья.