Кутаясь в плащ, едва не пыхтя как паровоз, тащила свою поклажу с усердием мула не отрывая сердитого взгляда от спины Даэквелла, идущего впереди. Наглый и озабоченный эльф даже не предложил мне свою помощь, когда она мне была так необходима! Зато при первой встречи он добровольно утащил мои вещи. Странный он. Но просить его помочь я, конечно, не собиралась ни за что. Сама справлюсь, пусть мне тяжело, пусть руки сейчас отвалятся, а спина ноет.

Солнце после позавчерашнего ливня светило как сумасшедшее, словно пыталось не только прогреть озябшую землю, но и заодно зажарить меня для гарнира. Только вот после миновавшего полудня я вдруг стала чувствовать себя не очень хорошо. Нос потихоньку начинал хлюпать, а горло – побаливать. Ну вот, а я-то гадала, когда меня накроет недуг. А ведь здесь и лекарств нет, никаких антибиотиков для излечения болезней. И как быть? Я вздохнула. Надо на привале будет чай заварить с какой-нибудь травкой. Только какой? Тот еще вопрос.

Я окинула взглядом холмистую, временами гористую местность: обзор, надо сказать, был прекрасный. Если вдруг кто задумает напасть на нас, мы его сразу заметим. Прятаться на такой местности практически негде. Каменные валуны и редко растущие деревья не в счет, они попадались через раз.

Пару раз на нас из-за холмов выскакивали олени с ветвистыми рогами и, испуганно шарахнувшись, меняли траекторию своего пути, стараясь скрыться где-нибудь за деревьями, до которых еще стоило добежать, или же просто убегали в далекие дали.

За время нашего пути Даэквелл ни разу не произнес ни слова, это была отличная возможность подумать о богине и вампирах. Тот сон, посетивший меня в пещере, теперь я помнила четко и ясно. Не знаю почему, но в один прекрасный момент я просто «увидела» все до мельчайших подробностей. А до этого в моей голове местами клубился туман, и слова богини не складывались в четкие предложения. И если я правильно поняла женщину из сна, то меня избрали для борьбы с нечистой силой. Только вот что именно я должна была сделать, так и не понимала. Да и как пользоваться тем «даром», что мне всучили помимо воли, я не знала. Хоть бы инструкцию, что ли по использованию вручили или, на худой конец учителя приставили, но, видимо, боги думают я все знаю и будет излишне делиться со мной дополнительной информацией.

Да и вампиры, захватившие Вайтран, долго ли так продержаться скрываясь? Рано или поздно о них узнают в других городах и придут по их мертвые души. А может, под их контролем не один Вайтран находится? Я вздохнула. Элриндир с Трин должны были быть уже там, и мне оставалось надеяться только на их благоразумие. Мое сердце сжималось, как только я начинала думать об этом, но что я могла сделать? Ничего. Как бы горько это ни звучало.

Подняла взгляд на небо: солнце медленно, но упорно продвигалось к горизонту. Скоро начнет вечереть, а мы ни разу не останавливались на привал. Да я же сейчас упаду без сознания, и будет этот противный эльф знать, как морить меня голодом! Придется тогда ему нести меня на закорках.

Эх, сейчас бы сладкого рулетика или супчика капустного! Я мечтательно прикрыла глаза, чуть ли не истекая слюной, вызванной видениями.

Как только я подумала о еде, мой живот издал такую руладу, что в пору было под него поэму писать о голоде и усталости. От неожиданности я даже остановилась и огляделась – а вдруг привлекла чье-то внимание. Но единственный, кто заинтересовался «музыкой», стал эльф.

– Такая маленькая, а так шумишь, – хмыкнул Даэквелл, пронзая меня янтарем глаз.

– Ну уж извините, что потревожили, – буркнула я, подходя к эльфу ближе. – Животу не объяснишь, что привал не скоро, а тот завтрак, съеденный поутру, надо переваривать ме-е-едленно, чтобы дотянуть до ужина.

Осмотревшись, Даэквелл указал мне куда-то рукой.

– Остановимся там.

Обернувшись туда, куда указал эльф, я заметила нагромождение камней в окружении жиденьких редких кустиков, располагавшихся на возвышенности холма.

– Идем, – бросил Даэквелл зашагав вперед не дожидаясь меня.

Добравшись до природной преграды я, скинув поклажу, немного размяв плечи, огляделась и замерла рассматривая полуразрушенную башню, стоящую совсем не далеко от выбранной Даэквеллом стоянки. Мне вдруг стало нехорошо. Памятуя еще по игре, в них обязательно всегда кто-то прятался: разбойники, чернокнижники, вампиры… И много различного отребья общества.

– Интересно, там кто-нибудь есть? – этот вопрос я тихо задала сама себе, но Даэквелл странным образом меня расслышал и счел нужным ответить.

– Возможно.

Я посмотрела на эльфа, вставшего рядом со мной, пристально рассматривающего мрачную постройку. Плащ он снял еще с утра, оставаясь только в куртке, теперь же и та покоилась на одном из камней, а сам он остался в темной рубашке с застежкой на горловине. Красные волосы стелились по его спине, словно огненная река: притронься к ней – обожжешься.

Пролетавшая мимо птаха чирикнула над моей головой, выводя из некого транса в который я впала, рассматривая его. Наваждение быстро прошло, а я, чувствуя, как щеки пылают, отвернулась от Даэквелла пытаясь скрыть смущение, и стала вновь изучать башню. Определенно, Даэквелл каким-то образом действует на меня, и я не скажу, что положительно.

– Если нам ее видно, то и нас оттуда тоже, – озвучила я свое опасение вслух, после того как щеки перестали гореть и мысли собрались вместе.

– Надолго задерживаться не станем, – спокойно ответил Даэквелл.

Я кивнула, хоть эльф и не видел этого – он все так же продолжал настороженно всматриваться в узкие бойницы башни, но пока нашим гостем был ветер да птички, облюбовавшие нагретые солнцем камушки неподалеку от нас.

Вернувшись к камням и расстелив одеяло между ними, я выудила из своей сумки скудную провизию: нарезав остатки хлеба, с тоской посмотрела на кусочек сыра, который уже начал покрываться еле заметным белым налетом. Как только запоздалый обед был готов, я огорченно посмотрела на пустую кружку, валявшуюся на дне сумки. До ужаса сейчас хотелось развести костер и приготовить горячего напитка, ибо мое горло начинало драть сильнее, словно наждачной бумагой. Думаю, к ночи совсем глотать не смогу.

– Это все, что осталось? – прозвучал голос Даэквелла надо мной.

Подавив желание посмотреть на него, отрицательно помотала головой.

– Не совсем. На пару дней растянуть можно.

Обойдя меня и сев напротив, взяв кусочек сыра с хлебом, эльф откинулся спиной на камень.

– У тебя там случаем бутылочки вина не завалялось? Или меда?

Бросив исподлобья взгляд на попутчика, я заметила искру веселья в его ярко-солнечных глазах. Шутить изволит? Вот только мне совсем не до веселья. Кажется, у меня поднимается температура.

– Только вода. Холодная, – прохладно ответила я, откусывая колбасу и прожевав кое-как проглотила.

Недовольно цыкнув, Даэквелл принялся сверлить меня взглядом. Нет, ну серьезно, мне и так кусок поперек горла встает (в прямом смысле), так еще его пристальный, изучающий взгляд выводит из равновесия. Вот понравилось бы ему, если бы на него так смотрели? Думаю, нет. А вообще, у меня к нему парочка вопросов имеется, и сейчас, похоже, подходящий момент поинтересоваться.

– Даэквелл, скажи, зачем ты меня за собой потащил?

– Так захотелось, – не раздумывая, беспечно отозвался мой спутник, а я застыла с поднятой рукой держащей бутерброд, и открытым ртом.

То есть, он просто захотел? Заманил, увел. Захочет – убьет? У него все происходит по ежеминутному хотению? Сегодня одно, завтра другое? Да с таким типом очень рискованно иметь дело, особенно когда он излучает опасную ауру. В такие моменты хочется бежать от него куда подальше, желательно на край света. Мне стоит поскорей покинуть его общество.

– Скажи, в какой стороне тракт? – осторожно осведомилась я, делая вид, что очень увлечена едой.

– Для чего тебе? – вкрадчиво поинтересовался Даэквелл, прищурив янтарные глаза и глядя на меня с подозрением.

– По дороге хочу идти, чтобы тебя не обременять. – В последнее предложение я постаралась вложить как можно больше мягкости.

– Со мной ты в безопасности. Уверена, что сможешь одна отбиться от разбойников, к примеру? Или от тех же самых пресловутых волков? – привел веские аргументы мой спутник, сверля меня внимательным взглядом.

Вот, волки, это еще не самое страшное.

– Ты тоже опасен. Кто меня за шею укусил? Было больно, между прочим, – проворчала я, машинально потерев укус, который, правда, уже перестал пульсировать, но каждый раз при повороте головы, еле заметные болевые ощущения в том месте, напоминали о случившимся.

– Не провоцируй меня женщина, и тогда у нас с тобой будет мир, любовь, да ласка.

– Л-ласка? – заикнувшись, я с непониманием уставилась на загадочно ухмыляющегося эльфа.

Видимо, на моем лице было что-то написано такое, что Даэквелл, не выдержав, рассмеялся.

– Буду мил, добр и вежлив, – протянул эльф, лениво щурясь на солнце, напоминая мне сытого довольного ко… лиса. – Подумай, ради того, чтобы на это взглянуть, стоит немного побыть хорошей девочкой, не находишь?

Смутившись, я села к нему полубоком, стараясь скрыть щеки, пылающие не столько смущением, сколько раздражением.

– Но находясь в твоей компании, я тоже подвергаюсь опасности, ведь за тобой охотятся, и когда тебя поймают, то и меня пришьют заодно, или посадят в тюрьму, – разглядывая бутерброд в руках, пробормотала я.

– Пришьют? – темно-красная бровь взлетела вверх.

Я дернула плечом, мысленно треская себя по лбу: язык мой – враг мой. Отложив недоеденный хлеб с сыром, налила себе холодной воды и, отхлебнув, закашлялась.

– Я уже все, можем идти дальше, – решая сменить тему разговора, быстро проговорила я, как только перестала кашлять. – Ведь нам до темноты, как можно больше нужно пройти?

– Да… – Даэквелл несколько секунд подозрительно пялился на меня, а затем поднялся и, подхватив куртку, быстро ее надел.

Как только все было вновь упаковано, эльф без лишних слов подхватил мою сумку с провизией и вещами, оставив мне только спальный мешок. Смотря в спину Даэквелла, шагающего вниз по склону, я вдруг осознала, что он очень даже полезен в такие моменты. Будь я одна, то давно бы потерялась на просторах Скайрима. Да, а еще бы меня никто не кусал ни за какие части тела, не заставлял краснеть от смущения и негодования.

Я до такой степени засмотрелась на стройный стан и мягкую походку своего спутника, что тот успел удалиться на приличное расстояние. Хлопнув себя по щекам и закинув спальник на спину, кое-как поправив складки плаща под лямками, поплелась за недоданмером вялым шагом.

Элриндир

Добравшись до Солитьюда, Элриндир, спрыгнув с телеги и расплатившись с мужиком, подобравшим его на дороге, направился в сторону городских ворот. Стражники, дежурившие у них, поинтересовались, кто такой, откуда и к кому прибыл. Как только с формальностями было покончено, пропустили уставшего путника в город. В отличие от стражи в Вайтране, эти ребята несли свою службу более ответственно. Возможно, генерал Туллий не давал им спуска из-за периодически стабильного наведывания разбойников, как в доки, так и в сам город с целью легкой наживы.

С момента его последнего появления здесь, ничего не изменилось: все те же лица, все те же бездомные и пьяницы праздно шатающиеся по улице. Поправив лямку сумки, Элриндир быстрым шагом направился к таверне, располагавшейся практически у самых городских ворот. Зайдя в «Смеющуюся крысу», он прямиком устремился к хозяину таверны, стоявшему за барной стойкой и разговаривающим с одним из посетителей.

– Приветствую, Корпул. – Элриндир, скинув сумку с плеча на пол, облокотился одним локтем о столешницу.

– О, Элриндир! Что ты тут делаешь? Я думал, ты прибудешь за своими поставками еще нескоро.

– Планы изменились. Да и не из-за товаров я здесь. – Эльф окинул внимательным взглядом помещение, всматриваясь в знакомые и не очень лица.

– И что тогда тебя сюда привело? – полюбопытствовал Корпул, с интересом посматривая на старого знакомого.

Босмер перевел взгляд на хозяина таверны и поинтересовался:

– К тебе тут не заходила одна юная особа?

– Юных особ тут бывает много. – Пожал плечами Корпул, и так же облокотился о стойку. – Опиши ее.

После того, как Элриндир дал описание Нинель, мужчина покачал головой.

– Не видел такой.

Элриндир нахмурился, уставившись на деревянную поверхность столешницы немигающим взором.

– Не знай я тебя достаточно, подумал бы, что ты в нее влюблен. Видел бы ты свои глаза… Ты и правда испытываешь нечто подобное к человеческой девчонке? – хитро прищурившись, поинтересовался Корпул.

– Во всяком случае, тебя это не касается, – отмахнулся от его предположений Элриндир, не желая развивать эту тему.

Корпул в ответ только безразлично пожал плечами. Настаивать на ответе он не собирался. Элриндир прав, не его это дело.

Некоторое время между мужчинами висела тишина: Корпул отвлекшись на клиентов разливал им вина из рядом стоящих бочонков, а Элриндир обдумывал ситуацию. Либо Нинель побывала здесь раньше него, но задерживаться не стала, незамедлительно доложилась генералу Туллию и направилась обратно. Либо он с Нинель разминулся, либо (о чем ему совершенно не хотелось думать) по дороге сюда она потерялась.

– Корпул, послушай, в городе в последнее время ничего не слышно?

Трактирщик задумался, оглаживая пальцами бороду.

– Да вроде нет. А должно быть слышно? – тут же поинтересовался он, весь подбираясь в ожидании услышать интересную сплетню. Как и любой трактирщик он ими торговал.

– Не бери в голову, – посоветовал Элриндир. – Имеются свободные комнаты? – И как только получил утвердительный кивок, выложил на столешницу десять золотых. – Придержи мне одну из них. Пойду, поброжу по городу, может, встречу ее.

– Хорошо, – откликнулся Корпул, провожая взглядом эльфа, направившегося к выходу.

Возможно, Элриндир с ней разминулся, тогда лучше стоит подождать. Три дня хватит. Если Нинель не явится, то ему самому придется наведаться к Туллию. Только эльф не был уверен, что это возымеет какой-то эффект.

Нинель(Нина)

Остановились мы на ночь, когда практически совсем стемнело, у ручья между деревьев и камней. Тут же скинув свою поклажу я рухнула на землю от бессилия, радуясь, что могу теперь поспать. Ноги гудели, пятки ныли, плечи ломило… В общем, чувствовала я себя разбитой, словно старуха, да еще голова кружилась от температуры.

– Для начала расстелила бы одеяло, женщина, а затем ложилась. Простудиться хочешь? – недовольно проворчал мой спутник, окидывая меня хмурым взглядом.

За время нашего пути мы с ним не очень-то разговаривали, парой фраз лишь один раз перебросились, и все. Закрыв глаза, вяло от него отмахнулась и, еле ворочая языком, ответила:

– Поздно. – Смысла скрывать о своем недуге не видела, все равно узнал бы.

– Что, поздно? – переспросил эльф, явно не понимая, о чем речь.

– Уже заболела, – отозвалась я, не открывая глаз и наслаждаясь прохладным ощущением, дарившим мне землей.

Сбоку послышался тихий шорох, и спустя мгновенье я ощутила рядом с собой присутствие эльфа. Моего разгоряченного лба коснулась ладонь, и я протестующе мотнула голову в сторону.

– Ты горячий.

– Я знаю, – хмыкнул мой собеседник, а я же уловила в его словах скрытый подтекст. – И все же, не стоит лежать на холодной земле.

Последнее предложение прозвучало уже дальше от меня. Открыв глаза, смотрела, как эльф, отойдя от меня, расстелил одеяло и раскатал мой спальный мешок.

– Женщина, сама сюда придешь или мне тебе помочь? – поинтересовался Даэквелл, склонив голову в бок и изучая меня янтарными глазами. На темно-серой коже его глаза горели дьявольским огнем в отсвете звезд и Массера, выплывшего на темный небосвод.

– Сама, – мой голос стал хриплым, пришлось прочистить горло.

Поднявшись, поплелась к лежанке, устроенной мне эльфом. Перед глазами все плыло и качалось, и, кажется, меня тоже пошатывало из стороны в сторону, так как пару раз я споткнулась. Но все же я добралась до одеяла и легла на него, укутавшись в плащ. Не люблю такое состояние, когда, то жарко, то резко становится холодно.

Эльф не сказал мне больше ни слова. Молча собрав сухих веток, валявшихся рядом, он разжег костер и, сходив к ручью, набрал воды в кружку и поставил прямо в костер. Безучастно понаблюдав за его действиями, я тихо поинтересовалась:

– Кто ты?

Даэквелл замер на секунду, а затем повернул ко мне голову, приподнимая бровь.

– Что тебя интересует?

Я тут же оживилась: значит, если спрошу, о чем угодно, он мне ответит?

– Ну, например, твоя внешность… Не похож ты на данмера, хотя сходство есть. Да и на альтмера тоже, но и тут имеются сходства. Ты полукровка?

– Что-то вроде того, – уклончиво ответил мой спутник, почему-то отводя от меня взор и переключая свое внимание на кружку с водой.

– Как так?.. Ну, как твои родители?..

Насколько мне известно, альтмеры и данмеры мягко говоря, недолюбливают друг друга.

– Это неинтересная история, и я не люблю об этом говорить, – спокойно ответил Даэквелл. Но по его скрытой интонации я поняла, что лучше с этим вопросом к нему не приставать. – Пойду трав поищу. Возможно, повезет отыскать что-то полезное.

– Ага, – вяло откликнулась я, закутываясь в плащ до самого носа.

Сейчас меня даже не волновало то, что остаюсь одна. Больше всего чего мне хотелось на данный момент, выпить чего-нибудь горячего, даже простой воды. Закрыв глаза, я лежала слушая умиротворяющий треск веток в костре и тихое журчание ручья, весело бегущего куда-то вниз по склону. И незаметно для себя задремала.

Проснулась от нежного прикосновения к своей щеке. Мама? Но когда открыв глаза, я увидела перед собой лицо красноволосого эльфа, поджала губы, чувствуя острый приступ слезливости.

– Вот, выпей.

Мой взгляд переместился на кружку в руках Даэквелла, от которой исходил пар, а приятный аромат щекотал ноздри. Я хотела сесть, но меня одолела такая слабость, что только смогла перевернуться на бок, на большее сил не хватило. Неожиданно меня схватили сильные руки, перевернули, подняли, и я оказалась в полусидящем положении между ног Даэквелла: моя спина упиралась в твердую грудь эльфа, а голова покоилась на его плече.

– Пей. – Моих губ коснулись края кружки, мне оставалось только сделать глоток.

– Горько, – закашлявшись, мотнула голову в сторону. Боже, это же химия одна!

– Пей или волью силком, – раздался угрожающий голос у меня над ухом.

Припомнив его «наказание», я сделала для себя вывод – лучше подчиниться. Отыграться на мне за непослушание потом, с него не станется. Вдохнув поглубже, я в несколько глотков осушила содержимое кружки.

– Умница, девочка.

Услышала я довольный голос Даэквелла, и вдруг почувствовала, как по щекам бегут слезы. Всхлипнув, спрятала лицо в ладонях, не желая давать лишний повод для насмешек эльфу. Как бы я хотела не лить слез, но упрямый ослабленный организм не желал меня слушаться.

– Хочу домой, – прохныкала я, сотрясаясь всем телом.

– И где твой дом? – тихо спросил Даэквелл, разворачивая меня в руках так, что я уткнулась носом в его грудь.

Тут же ухватилась одной рукой за его рубашку, отстраненно замечая, что он вновь разделся. Ему что, не холодно?

– Очень далеко, – между всхлипами ответила я, цепляясь за Даэквелла, словно утопающий за соломинку.

Я вновь почувствовала то самое чувство защищенности и поддержки. Как он исхитряется так делать – одновременно пугать и манить? Мою голову накрыла рука и стала поглаживать по волосам в успокаивающем жесте. И я разревелась еще пуще. Ненавижу болеть, в это время я становлюсь практически невменяемой.

– Женщина, ты такая плакса, – хмыкнул, Даэквелл обжигая мою макушку своим дыханием.

– Я не женщина-а-а, – провыла я, пряча лицо у него на груди, чувствуя, что ткань уже изрядно мокрая от моих слез.

– Как скажешь, детка, – заслышав смеющиеся нотки в его голосе, я несильно стукнула ладонью по его груди.

– Что? И так не нравится? – хмыкнул мой спутник.

Я слабо помотала головой.

– Ну, тебе не угодишь, женщина, – последнее слово Даэквелл сказал с нажимом, заставив меня недовольно промычать в ответ. Его грудь затряслась от тихого смеха, отдаваясь в моей груди щекочущей вибрацией.

Я вздохнула, чувствуя, как слезы постепенно высыхают, и мою грудь отпускает тугой ком спазма. Тело расслабилось в поистине горячих объятиях Даэквелла, теперь остатки слез текли беззвучно, и одновременно с этим мои веки стали слипаться. Эльф продолжал гладить меня по голове, и это действие было настолько успокоительным, что мое сердце обрело покой, а мысли о родителях с режущим желанием вернуться домой притупились. Даэквелл словно поделился со мной своим спокойствием, и за это я ему была безмерно благодарна.

– Спи. – Тихий шелест его голоса подействовал на меня словно снотворное, и я окончательно отключилась.

Анориат

– Потерпи немного, Трин, совсем скоро тебе станет легче.

Анориат, смочив тряпку в теплой воде, приложил ткань к горящему лбу девушки. Трин мучилась, ее сковывали судороги, все тело покрывала испарина, а пальцы постоянно комкали одеяло. Анориат не понимал, почему девушку так ломало. С ним все было легко и просто, или же это различная физиология так сказывалась? Может, на каждую расу Сангвинаре Вампирис действовал по-разному?

– Знаешь… а Нинель была права, – прохрипела Трин, облизывая бледные потрескавшиеся губы.

Заслышав ее слова, Анориат замер, устремив внимательный взгляд на дрожащую Трин. Такое родное имя отдалось сладкой болью в грудной клетке, заставляя сердце на миг замереть, а затем с удвоенной скоростью помчаться вскачь.

– Что ты имеешь ввиду? – осторожно поинтересовался он, моментально вспоминая разговор в покоях бывшего ярла и свое задание, на которое сам напросился.

– У Нинель вроде как вещий сон был… Но она говорила, что ощущала себя, словно это было взаправду. Я не верила, а зря. – Трин содрогнулась, закрыв глаза и плотнее кутаясь в одеяло, пытаясь избавиться от сильного озноба.

Босмер смотрел на Трин, но мысли его умчались совсем далеко. Значит, это и правда была Нинель. Его догадка подтвердилась. Но возникал вопрос – как? Никто не смог бы ответить на этот вопрос, кроме самой Нинель. Только она бы смогла объяснить эту странную ситуацию. Значит, нужно срочно отыскать ее. Выходит, Трин с ней виделась, а это означает…

– Нинель в Рорикстеде? – осторожно поинтересовался эльф, возвращаясь к своему занятию – смачиванию тряпки.

– Была. Сейчас она наверняка уже в Солитьюде.

Анориат нахмурился.

– Что ей там понадобилось?

Нордка тихо вздохнула и, открыв глаза, посмотрела на возлюбленного затуманенным взором. Она остро чувствовала его увлеченность Нинель, и это чувство жгло ее изнутри каленым железом. Сможет ли Анориат когда-нибудь посмотреть на нее так же, как на Нинель?

– Хочет попросить помощи у генерала Туллия для освобождения Вайтрана от... нас, – последнее слово она выдохнула так тихо, что Анориат его еле расслышал; теплый воздух, вырвавшийся из груди зараженной, обласкал его запястье, когда он прикладывал тряпку ко лбу.

Вот значит, как. Нинель хочет избавить Вайтран от вампиров. От него. Наверняка девушка теперь ненавидит его и боится, и Анориат не станет ее винить. Но это больно – осознавать, что девушка, к которой он испытывает самые теплые чувства, считая даже нынешнее свое кровожадное состояние – пытается избавиться от него.

– Где мой брат? Почему он не пришел с тобой?

Это был еще один вопрос, ответ на который Анориату хотелось знать. С того времени как босмер обратил Трин в одну из детей ночи, он даже ни разу не поинтересовался о том, где находится Элриндир. В его душе царило спокойствие, когда его мысли возвращались к брату, а это означало, что с ним все в порядке. Пусть Анориат и стал вампиром, но братских чувств не потерял.

– Он ушел за Нинель, – тихо ответила Трин.

Анориат внутренне перевел дыхание. Не хотел бы он, чтобы Элриндир подверг себя такой же опасности, как и Трин. Ведь он просто-напросто мог и не успеть его спасти, а обратить своего единственного близкого родственника… Анориат не желал такой судьбы старшему брату.

– Во всяком случае, я не думаю, что Туллий безоговорочно поверит Нинель, – пробормотал Анориат скорее для самого себя, чем для ушей Трин.

– Этого нельзя знать наверняка, – откликнулась нордка.

Вздохнув, босмер окинул девушку пристальным взглядом.

– Завтра тебе станет лучше, Трин. – Эльф убрал прилипшие светлые прядки со скул девушки в сторону и ободряюще сжал горячую узкую ладонь. – А затем мы отправимся на встречу Нинель.

– Для чего? – тут же вскинулась та, пытаясь приподняться на локтях, но Анориат мигом пресек эту попытку.

– У меня много вопросов, и так желает Рундил, – отстранено ответил тот, подтыкая одеяло вокруг девушки, создавая некий кокон.

– Кто такой? – устало поинтересовалась Трин, закрывая глаза, чувствуя себя настолько разбитой и немощной, что хотелось плакать. А ведь слез она не лила уже очень-очень давно.

– Я потом объясню, когда ты придешь в норму.

– Чувствую себя старухой. Причем очень древней, – посетовала девушка, недовольно поджимая губы и хмуря брови.

– Посмотрим, как ты заговоришь завтра, – хмыкнул лесной эльф, поднимаясь с кровати.

– Анориат, ты ведь не бросишь меня одну здесь? – вскинулась Трин, когда Анориат уже почти вышел из комнаты.

– Конечно, нет. Как я могу? – приподняв брови, поинтересовался рыжий босмер, но тут же мягко улыбнулся девушке. – Спи, Трин.

После его слов нордка почувствовала некое облегчение. Может, Анориат сейчас и не любит ее, но возможно когда-нибудь… Трин закрыла глаза и попыталась расслабиться, но озноб не давал ей покоя, хотя тело горело, словно в жерле вулкана. Это были странные и необычные ощущения. Скоро она станет равной Анориату и никогда его не покинет. Нинель рано или поздно состарится и умрет, а она будет жить вечно вместе со своим возлюбленным. От таких крамольных мыслей Трин даже поежилась, но тут же на ее губах появилась счастливая улыбка. Пусть и жестоко, но эта мысль грела ее душу, заставляя ненадолго забыть о своем недуге.

Мятежные вампиры

Заслышав вежливый стук в дверь, вампир оторвал взгляд от бумаг, принесенных своим шпионом из замка Волкихар, которые вот уже не один час просматривал на ценность любой малейшей информации, способной помочь ему в захвате власти.

– Я занят, – повысив голос, недовольно оповестил мужчина, сверля золотистыми глазами деревянную поверхность двери.

– Господин! – раздался глухой голос, и древний тяжко вздохнул.

– Входи, Дьюри.

Дверь скрипнула, и в комнату вошел крепкого телосложения вампир-ученик в серо-синей одежде. Красные глаза блеснули в отблесках свечей, когда он прямо посмотрел на древнего, восседавшего на высоком стуле за рабочим столом.

– Донесение из замка Волкихар. – Молодой мужчина преодолел разделявшее их с Лордом расстояние, и водрузил на чистую столешницу свиток пергамента, скрепленного обычной восковой заливкой.

Приподняв бровь, мужчина воззрился на желтый свиток, лежащий перед ним, в немом изумлении. Интересно, что такого могло случиться, что отчет, который должен был быть еще не скоро, поступил сейчас? Не спеша сломав печать, древний развернув хрустящую бумагу, пробежал взглядом по аккуратному почерку и не поверил собственным глазам.

Перечитав еще несколько раз донесение под пристальным вниманием Дьюри, лорд выдохнул и на некоторое время, отложив свиток в сторону, размышлял над написанным. Если все действительно так, как докладывает его шпион, то ему несказанно повезло.

– Дьюри, отыщи мне Финн. Живо, – резко распорядился он, еле сдерживая внезапно захватившее его волнение и нетерпение.

– Да, господин, – Дьюри без лишних слов резко развернулся, оставляя за собой дымный след от быстрого бега.

Сколько прошло времени с момента отправки отчета? Успеет ли он перехватить «Поцелованную»? Допустим, он сможет заполучить ее раньше, но как уговорить присоединиться к нему? Древний не был так уверен, что ему сразу удастся уговорить эту избранную ему доверять. Нет, конечно, он мог применить гипнотические способности, но тогда это был бы уже не ее выбор. Она должна сама примкнуть к нему. А может все будет совсем наоборот? Лорд вздохнул и растрепал каштановые волосы, неровными прядями ложившиеся на плечи – он слишком сильно накручивает себя. Нужно для начала встретиться с девушкой, а дальше уже будет смотреть по обстоятельствам.

Встав, он подошел к узкому окну, разглядывая за стеклом раскинувшую свои крылья звездную ночь. Небо заволокли дымные облака, скрывая половину луны и звезды за собой, отчего пейзаж за окном тонул в кромешной тьме, но древний помнил, как он выглядит днем. Желто-зеленая трава, полевые цветы, редкие деревья и город Солитьюд теряющийся в сизой дымке между гор. Хорошо, что мужчина не успел уйти из своего убежища – одного из многих, которых на просторах Скайрима было разбросано немало – отсюда будет не проблема добраться до своей цели.

Стук отвлек его от размышлений, и, повернувшись к двери, древний дал разрешение войти в кабинет.

– Вызывали, мой Лорд? – с порога поинтересовалась Финн. В этот раз на ней красовалось платье простого кроя, но даже в нем женщина выглядела женственно и привлекательно. Кровавые глаза полыхали огнем обожания и преданности своему господину.

– Прикажи Дьюри и… Саритте готовиться на вылазку.

Финн хотела было поморщиться от последнего имени, но услышав слово «вылазка», вся встрепенулась и подобралась.

– Куда выдвигаемся на сей раз, мой Лорд?

– В Солитьюд.

От этого известия вампирша непонимающе заморгала и неуверенно выдавила, глядя на древнего, что уже давно не смотрел на нее, а разглядывал что-то в темноте за окном, или же о чем-то размышлял:

– Но, мой Лорд… прямо в сам город?

Мужчина вздохнул. Как он устал от ее «мой Лорд», уши уже чешутся.

– Да, – коротко ответил он, разглядывая крутой бок Массера, пытающегося выползти из-за туч.

– Но там слишком много солдат и стражи, а еще маги, способные почуять нас. – Привела женщина, как ей самой показалось, весомые аргументы, призывая Лорда не действовать так безрассудно. Что на него такое внезапно нашло?

– Для чего, по-твоему, я беру с нами Саритту? С ней наш риск быть обнаруженными снижается. Мы практически станем невидимыми.

– Позвольте полюбопытствовать, для чего мы туда, как медведи в улей к осам, будем нырять?

– За медом, – усмехнулся древний, сверкнув клыками и переводя хитрый взгляд на свою телохранительницу.

Финн стояла в растерянности, хлопая глазами и не зная, как реагировать на этого Лорда. Сколько она с ним уже была, а всего пару раз видела его усмешку. Мужчина никогда не улыбался, всегда был собран и отстранен, а тут такая разительная перемена. И что же в этот раз вызвало у него такое хорошее настроение?

– Надеюсь, зубы у нас от него не слипнутся, – буркнула женщина, чем привела Лорда в еще большее веселье.

– Главное, – его взгляд вмиг стал стальным, и Финн напряглась в ожидании дальнейших слов, – успеть первыми забрать то, что так хочет Лорд Харкон.

– И чего же он желает?

– Девушку с даром Меридии.

Нинель(Нина)

О том, что произошло вчерашней ночью, я старалась не думать. Только одно воспоминание о горячих руках эльфа и моей истерики заставляло краснеть до такой степени, что порой казалось, еще немного и закиплю, словно чайник. Меня одолевали стыд со смущением, и все это смешивалось с неловкостью, проявляющейся в моем одеревенелом шаге и спотыканиями на ровном месте. Ну надо же было так себя неприлично вести с малознакомым мне чело… эльфом? Хорошо еще, что не рассказала, откуда я на самом деле. Посчитал бы тогда Даэквелл меня умалишенной и прикопал бы где-нибудь под ближайшим деревом для моего же блага и для безопасности окружающих.

К слову, сам Даэквелл вел себя вполне обычно, как и всегда, в меру язвительно, в меру высокомерно, чем заставляя меня неосознанно тянуться к нему. А поскольку я была ослаблена простудой, то сопротивляться этому становилось все сложнее. И мой взгляд сам собой вопреки моей воле возвращался к Даэквеллу, любуясь его грацией, игрой его мышц под облегающей тканью, блеском янтарных глаз…

«Так и влюбиться недолго», – испугавшись, осознала я, но взгляд так и не смогла от него отвести, как не старалась.

Желая отвлечься от странных мыслей, вызванных стопроцентно моим нестабильным состоянием спровоцированным болезнью, пересилив себя, я стала осматривать окружающую местность на всякие интересности. К сожалению, таковых не находилось. Просторы Скайрима оставались однообразны: трава, деревья, камни и мелькавшие животные были одни и те же. Правда, один раз вдали я разглядела великана с дубинкой наперевес. Гигант шагал тяжело и размеренно куда-то по своим великаньим делам. Я даже остановилась на несколько минут, чтобы вдоволь налюбоваться этим существом воочию и заодно узнать, куда же он так целенаправленно шагает. А шел этот бледнокожий великан в сторону деревьев, за которыми и скрылся, вырвав вздох восхищения и маленького разочарования из моей груди. Вот бы еще мамонтов увидеть.

Как ни странно, на меня Даэквелл не бурчал и не ругался из-за задержки в пути, а просто стоял в стороне на пригорке, окидывая ленивым взглядом местность. В скором времени мы вышли на грунтовую дорогу, отчего в моей душе взыграл дикий восторг, грозящий перерасти в радостный визг. С трудом поборов это желание, я только с чувством поблагодарила Богов за такую милость.

– Довольна? – как-то снисходительно хмыкнув, поинтересовался мой попутчик, смотря на меня сверху вниз с каким-то озорством.

– Спрашиваешь еще! – смущенно фыркнула я, стараясь не смотреть на высокого эльфа. – Весь путь об этом мечтала!

– Хорошо. Если не будем больше останавливаться, то через полчаса окажемся в городе.

От этой новости я, прокричав: «Ура!», чем немало удивила Даэквелла, и, перепугав своим возгласом местных пичуг, чуть не вприпрыжку пошла по сухой дороге, радуясь солнышку, цветочкам и вообще жизни.

– Спасибо, – тихо проговорила я через несколько минут, когда моя радость немного улеглась. Ведь, я его за вчерашнее так и не успела поблагодарить.

После той настойки, что Даэквелл мне дал, мое состояние хоть и было все еще вялым, но улучшения уже были на лицо: горло першить перестало, а нос не закладывало.

– За что? – не понял мой красноволосый спутник, чуть косясь на меня через плечо – я вновь плелась позади него, не поспевая за его шагом.

Длинноногий, блин.

– За лекарство. Кстати, а что это ты мне подлил сегодня в питье? – поинтересовалась я, вспоминая, как Даэквелл что-то плеснул из бутылочки зеленого цвета в мою кружку с чаем.

– Это укрепит твой организм. Месяц приема, и реже станешь болеть.

– О. Полезная штука, однако. Словно живая вода. – Я бросила быстрый взгляд в его сторону и, немного замявшись, краснея, проговорила: – Ты мне ее подаришь?

– Подарю? – Даэквелл удивленно воззрился на меня, а затем покачал головой. – Продам.

– Но у меня совсем мало денег, – пробормотала я, уставившись себе под ноги. Чувствую, это лекарство не из дешевых.

– Женщина, ты хоть знаешь, сколько стоит одна трава для изготовления этого зелья?

– Даже боюсь предположить. – Вот, как и думала, лекарство из дорогих и мне не по карману.

Оставшийся путь до Солитьюда мы проделали молча. Иногда нам попадались путники, идущие из города по своим делам, один раз проехала повозка, груженая бочками. И ни одного стражника. Я изредка поглядывала на своего спутника и гадала, почему он так открыто идет, даже не пытаясь скрыть свое лицо. Ведь если эльфа разыскивают, то должны висеть листовки с его изображением, а значит, каждый стражник в курсе о нем. Нахмурившись, потерла переносицу: и чего это, спрашивается, меня должно это беспокоить? Если уж сам Даэквелл ведет себя беспечно, то это тем более не должно меня интересовать.

Вскоре я заметила высокие стены города, и на мое лицо невольно наползла счастливая улыбка. Наконец-то я дошла! Из загонов донеслось ржание, когда мы проходили мимо конюшни, а квохчущие куры старались убраться с нашего пути, боясь быть затоптанными. Мимо нас широким и тяжелым шагом прошагал стражник, позвякивая кольчужной броней. Окинув нас не совсем веселым взглядом, бородатый мужчина, миновав повозку ожидающую своих пассажиров, скрылся за углом сторожевой башни.

***

Город нас встретил теплом улиц, яркими флажками и многолюдностью. Приятный сладковатый запах ядовитых колокольчиков, росших прямо у ворот, заполнил легкие, заставляя желать, как можно больше вдыхать его. Открыв рот, я вертела головой, читая вывески и осматривая убранство города: тут было красиво, и дома выглядели богаче.

– Подайте бедному бездомному на пропитание.

Я подпрыгнула, услышав рядом скрипучий голос. Посмотрела на нищего в потрепанной серой рубахе и зеленых штанах в заплатках. Практически беззубый рот растянулся в лилейной улыбке, говорящей мне о том, что я должна была повестись на нее и клюнуть на его жалостливый взгляд. И, надо признать, я повелась. Достав пять золотых – о да, на эти деньги нищему можно хорошо покушать – я уже почти вложила их в протянутую грязную ладонь, как на моем запястье сомкнулись серые пальцы с темными ногтями, а стальной голос над ухом произнес:

– Она добрая, а я нет. Исчезни.

Нищего как ветром сдуло, только голые пятки засверкали, так быстро он улепетывал.

– Он же голодный! – возмутилась я, разворачиваясь и с укором глядя на Даэквелла.

– И? – Он скептически приподнял бровь. – Каждого будешь кормить? Учти, этих попрошаек на каждом углу по двое-трое. Хватит золота раздать им?

– Нет, но…

– Значит, тема закрыта, – отчеканил эльф, обрывая меня на полуслове.

– Ты совершенно бесчувственный! – сердито пропыхтела я, чуть притоптывая ногой.

Неожиданно Даэквелл резко склонился ко мне, обдав лицо теплым дыханием, а затем ухо обжег горячий шепот:

– Я мог бы показать, насколько могу быть чувственным. Но боюсь, народ неправильно нас поймет.

Мое сердце зашлось в бешеном ритме, а дыхание перехватило от расходящихся щекочущих волн, возникших в грудной клетке от завораживающего голоса Даэквелла. Ай-яй-яй! Это опасно! Я только-только стала забывать о его объятьях и жаре тела. Но краснеть от смущения мне долго не дали, всучив в руки мою поклажу и развернув лицом к таверне «Смеющаяся крыса», мягко, но настойчиво подтолкнули в том направлении.

– Это самая лучшая гостиница в городе.

Я обернулась, но Даэквелл уже шел в сторону рынка расслабленной походкой. Некоторое время я даже не могла сообразить, куда это он, пока не вспомнила, что только до города путешествовали вместе. Дальше наши пути расходились. Но, а как же долг? Мне бы радоваться избавлению от его извращенной натуры, но почему-то было немного… грустно. В груди зазвенели тревожные колокольчики, и чувство одиночества, пропавшее в присутствии эльфа, вернулось, скребя когтями мою душу.

Рядом раздался чистый детский смех, и я очнулась от поглотивших меня чувств. Закинув на плечо вещмешок, зашла в таверну: меня тут же затопили громкие звуки и вкусные запахи выпечки, от которых мое слюноотделение лишь увеличилось. Мельком оглядев ярко освещенное помещение, я отметила более добротную мебель и красивую посуду, чем в других постоялых зданиях. Не став долго засматриваться на, можно сказать, богатое убранство таверны, которую можно было впору назвать гостиницей, единственное ковровых дорожек не хватало со швейцаром у дверей, я направилась к барной стойке.

– Добрый день, – начала я, облокотившись на барную стойку и привлекая к себе внимание трактирщика, который в это время о чем-то разговаривал с девочкой-подростком. Еще по игре я помнила их лица, но вот имена… Дырявая моя головушка.

– Добрый. Чего желает юная леди? – деловито поинтересовался бородатый трактирщик, окидывая меня внимательным взглядом.

– Комнату.

– Тебе повезло, красавица, как раз свободная одна осталась.

Отсчитав десять золотых и подвинув их хозяину сего милого заведения, я услышала заговорщический шепот хозяина таверны:

– Милое дитя, ты из Вайтрана?

Я изумленно подняла брови и кивнула, подтверждая словами:

– Да.

– Элриндир – это имя о чем-нибудь тебе говорит? – облокотившись о начищенную до блеска столешницу локтями, поинтересовался мужчина, склоняясь ко мне. – Он ищет тебя.

Мои глаза округлились от этой неожиданной новости, и я чуть не закричала на всю таверну от счастья, но, вовремя прикусив язык, спокойно спросила:

– Он здесь?

– Да, остановился тут в ожидании тебя. Но сейчас его в таверне нет. Где-то в городе гуляет. Пойдем, я покажу тебе твою комнату, – охотно предложил трактирщик, покидая барную стойку и направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж.

Показав мою комнату, а заодно и номер Элриндира, хозяин таверны со словами: «Если что будет нужно, смело обращайся», оставил меня в одиночестве.

Спрятав поклажу в сундук, стоящий у изножья двуспальной кровати, я села на нее, мимолетно отмечая мягкость матраса. Упав на спину и раскинув руки в стороны, выдохнула, блаженно прикрыв глаза. Как я скучала по кровати! Ура! Сегодня буду спать, словно мертвая. И ни одна букашка, ни один камушек, впивающийся мне в спину, мешать не будут. А еще не будет озабоченного эльфа, так и норовящего поставить меня в смущающее положение своими двусмысленными поступками.

Я готова была уже провалиться в сон, но пришедшая в голову мысль о купании заставила резко распахнуть глаза. Вскочив, мигом спустилась вниз и изложила свою просьбу хозяину таверны. Тот заверил меня, что таз и воду со всем необходимым для купания принесут мне в комнату. Поблагодарив обходительного бородатого мужчину, я поднялась обратно, но заходить в спальню не стала, решив подождать свою купальню на балкончике. Взяв книгу, устроилась в кресле у резных перил, но больше поглядывала вниз на посетителей, чем читала. По большему счету я пыталась высмотреть Элриндира постоянно следя за дверями и новыми посетителями, но босмер так и не соизволил появиться. Хотя, наверное, это даже к лучшему, как раз намоюсь вдоволь, буду чистой и отдохнувшей. Тогда, и можно будет встретить Элриндира, не опасаясь, что он упадет замертво от источаемых мной «ароматов» после нескольких дней гулянья по природе.

Спустя полчаса появились широкоплечие ребята, в могучих руках несшие деревянную лохань в мою комнату, следом следовало две девушки с ведрами в руках – от двух исходил пар, означая, что там плещется для меня горячая вода. Девушкам-прислужницам пришлось совершить еще несколько заходов с горячей водой. Затем мне оставили все принадлежности, и я, закрыв комнату на ключ, на целый час засела в горячей воде, отмокая. Как только вода ощутимо охладела, вылезла из нее. Наскоро ополоснувшись и прополоскав свою густую шевелюру той водой, что не вся пошла для ванны, обнюхала волосы и кожу на руках, пахшие теперь цветочным ароматом, а не потом и пылью. Прелесть-то какая! Осталось только одеться в чистую сменную одежду и сообщить трактирщику, что таз могут забирать.

Как только грязную воду унесли, а служанка протерла пол от воды, я отыскала крохотное зеркальце(!) в тумбочке у кровати. Или что-то очень сильно похожее на него. Разве в Скайриме имеется такое добро? Но гадать, что это и откуда – дело бесполезное. Какая разница, откуда, главное, я смогу в него посмотреться! Вертя эту находку в руках, я пыталась рассмотреть свое отражение в кривых линиях поверхности. Вроде не изменилась. А это что? Я замерла, разглядывая шею, и чуть не закричала от возмущения, громко поминая красноволосого эльфа всеми неприличными эпитетами. Этот гад остроухий мне засос оставил! И я вот так перед всеми ходила?! Мама дорогая! То-то работницы местные так на меня косились. А я-то думала, что из-за грязного и потрепанного вида.

Да если б я только знала!..

Нет, Элриндира с такой меткой встречать нельзя. Вопросов точно тогда будет не избежать.

Кинувшись к своей сумки, отыскала там чистую тряпицу, прихваченную на всякий случай. И гляди, пригодилось. Повязав ее на манер шарфика, облегченно вздохнула. Теперь можно и перед Элом показываться.

Ну, Даэквелл... Чтоб тебе споткнуться, чтоб ты язык прикусил, чтоб икалось тебе долго-предолго.

Вот на такой позитивной ноте я стала ожидать встречи с моим дорогим рыжим босмером.

***

Проснулась я от настойчивого стука в дверь. Открыв глаза, огляделась: комната погрузилась в полумрак, еще немного, и совсем станет темно. Нужно бы свечи зажечь. Зевнув, села на постели и сердито уставилась на дверь. Кто так настойчиво требует моей аудиенции? Я так сладко спала. Надоедливый стук повторился, и я, недовольно поморщившись, выбравшись из теплой постели, поплелась открывать дверь. Но как только я распахнула деревянную створку, все мое недовольство мигом улетучилось, и с писком «Эл!» повисла у рыжего босмера на шее.

– Ого! Не думал, что ты так сильно по мне соскучилась, – смеясь, мягким голосом воскликнул Элриндир. Придерживая меня за талию сильными руками и чуть приподняв над полом, эльф вошел вместе со мной в номер.

– Я безумно рада тебя видеть! – выдохнула я, и как только босмер поставил меня на пол, отошла на несколько шагов, рассматривая его. – Не изменился.

– Думала, я обращусь в кровопийцу? – усмехнувшись, уточнил он и, пройдясь по комнате, зажег несколько свечей. Мягкий полумрак обволок гостевой номер, настраивая, можно сказать, на романтический лад. Только вот романиться было не с кем. Бр-р-р, что за мысли? Это явно на меня так красноволосый развратник влияет. Прочь-прочь из головы!

– Ну, ты же собирался в Вайтран, что же заставило свернуть с пути? – полюбопытствовала я, переключив все свое внимание на босмера.

– Я решил, что моя помощь тебе понадобится больше, – серьезно ответил он, усаживаясь в кресло и откидываясь на его спинку. – Анориат – взрослый мужчина, он сумеет позаботиться о себе. Кстати, почему я раньше тебя в Солитьюде оказался?

– Ну, я немного потерялась, – замявшись на мгновенье, пробормотала я, залезая на постель с ногами.

– Так и думал. Расскажешь?

Обняв подушку, поведала Элриндиру о моем увлекательном путешествии, умолчав о серокожем спутнике. Даже рассказала о сне и показала амулет, подаренный богиней. Элриндир слушал внимательно, не перебивая и не спуская с меня настороженного взгляда. Неверие в голубых глазах сменилось изумлением, а затем и вовсе замешательством.

– Странно все это, – задумчиво проговорил лесной эльф, вертя в руках амулет.

– Ты мне веришь? – осторожно поинтересовалась я. Сейчас мне было важно, чтобы мне верили, а не считали умалишенной. Ведь держать все в себе очень тяжело, хочется с кем-то поговорить, выговорится, услышать совет или просто ощутить поддержку от тех, кому доверился.

– Я верю, – раздался от дверей знакомый бархатный голос, заставив меня с Элриндиром посмотреть в ту сторону. – О, вы разговаривайте, разговаривайте. Не обращайте на меня внимания, – сладким голосом пропел Даэквелл, подпирая косяк и бросая свою дорожную сумку у ног.

– Ты кто такой? – хмуро поинтересовался Элриндир, поднимаясь со своего места и кладя руку на рукоятку кинжала, висящего у него на поясе.

– Неважно, – отмахнулся от него Даэквелл, игнорируя угрожающее действие босмера.

– Ты подслушивал? – моему удивлению не было предела. Он вернулся за долгом?

– Нет. Я случайно услышал. – Пожал плечами красноволосый эльф, заходя полностью в комнату и закрывая за собой дверь.

Ага, так и поверила.

– Нинель, ты его знаешь? – поинтересовался Элриндир, поворачивая голову в мою сторону и смотря с надеждой в глазах, что я скажу «нет». Извини Эл, но придется тебя разочаровать. Этого наглеца я знаю слишком хорошо.

– Да. Это Даэквелл, я встретила его по дороге сюда, – хмуро ответила я и, больше не обращая внимания на босмера застывшего рядом, уточнила у недоданмера: – И как много услышал?

– Практически все, – беспечно отозвался Даэквелл, поведя плечами и плюхаясь в кресло в углу.

– Ты подслушивал, – вынесла обвинение я, хмурым взглядом уставившись на Даэквелла.

Закинув ногу на ногу, красноволосый наглец только развел руками в сторону, а на губах как всегда заиграла кривая ухмылка. Да он издевается!

Посмотрев на Эла, выдохнув, я буркнула:

– Я думала ты ушел.

– Как видишь, я вернулся. Ведь ты еще со мной не расплатилась.

Ну вот, так и знала! Зря надеялась на его склероз.

– И что ты хочешь? – осторожно уточнила я, машинально делая шаг назад, когда в янтарных глазах Даэквелла зажегся лукавый огонек.

– Ну, на поцелуй ты явно не согласишься? – насмешливо поинтересовался он, заставив меня покраснеть.

– Да что ты себе позволяешь? – повысив голос, возмутился Элриндир.

Я, чтобы спор не разгорелся дальше, тронула эльфа за руку, пытаясь успокоить.

– Пусть говорит, Эл. Тем более я и правда его должница.

– Умница, девочка, – довольно мурлыкнул Даэквелл, растягивая губы в улыбке. – Я остаюсь с тобой. Отныне куда ты, туда и я.

– Что?! – разом воскликнули мы с Элриндиром. Только вот это «что» получилось у каждого по-разному: у меня удивленно и придушенно, у Эла громко и возмущенно.

– Это и будет твоей платой, женщина. Тебе даже мне платить не придется за мой найм. – Даэквелл довольным взглядом взирал на меня, ожидая реакции, а я лихорадочно прокручивала его слова в голове.

Это шутка? Он теперь всегда со мной будет? Да я же… я же… Он же такой… Ух, у меня слов нет! Я чуть не притопнула ногой. Бросив беспомощный взгляд на Элриндира, я заметила такое же замешательство на его лице и непонимание всей ситуации в целом. И тут я вспомнила кое-что, что могло меня спасти от приставучего странного эльфа.

– Но тебя же разыскивают, – твердо проговорила я, чуть прищурив глаза.

– Кто сказал? – приподняв одну бровь, изумился Даэквелл.

– Но ты же по лесам прятался. Говорил – опасно. – Мой голос дрогнул, я вдруг почувствовала большой подвох и приближающуюся неудачу.

Даэквелл хмыкнул. А я мигом покрылась мурашками, предчувствуя что-то совсем нехорошее.

– Женщина, ты сама придумала, что за мою голову награда назначена. Я ничего не говорил.

И тут я поняла, что красноволосый дьявол теперь от меня не отстанет ни за что.