Она бросается прочь, но крепкая рука больно хватает её запястье, сжимая, словно в тисках.

— Пусти меня! Пожалуйста! - кричит она, вырываясь. Хлопает его по руке ладонью, но это бесполезно. Монстр не пускает её и бросает обратно в угол. Она падает, ударяется головой о батарею. Зажмуривает глаза, чтобы не видеть, как его нога летит ей в раздутый после беременности живот.

- Ёбаная сука! Будешь ещё ко мне лезть?! Будешь?

Удар. Удар. Ещё один удар. Она рыдает в голос. Соседи снизу недовольно стучат по батарее. И всё это под аккомпанемент из истошного младенческого крика. Монстр не слышит: в его ушах звучат фанфары, покуда он упивается властью. А у неё в голове - северный ветер.

.

.

.

Сегодня у неё выкинули сумку из окна. Раньше просто ограничивались тем, что дёргали за косы и кричали обидные слова. Аня находит свою сумку и долго плачет, оттирая грязь с картинки с Рыжим Апом. Она тащится домой и представляет, как отругает её мама. У них не так много денег, а тут лишние траты за воду. Аня будет слушать и представлять, жмуря глаза: она далеко.

Вокруг ни единой души. Стелется гладь изо льда, и её покрывает мягкий, свежевыпавший снег. Он же падает с серого неба, из ватных облаков, на которые так хочется прилечь. Пахнет по-особенному - холодом. Слипаются ноздри и обкусанные губы - морозно и так хорошо. Большое убежище для неё маленькой, думает Аня. Ане легче.

.

.

.

Сейчас за окном конец февраля, и снег ещё лежит, поэтому её воображение и реальность сливаются воедино. Дома - словно ледяные сломы льда, что устремляются в небо. Как торосы. Аня, хромая и поминутно останавливаясь, бредёт по улице с коляской и слушает ветер, воображая, что он северный.

Аня совсем одна.

- Заткни его нахуй, чего он орёт! - Аня вжимает голову в плечи и, напевая "а-а-а", старательно укачивает дитя. У него колики. Аня и лекарство ему давала, и массаж делала, но ничего не помогло. Мужу завтра на работу, ему нужно выспаться. В глубине поднимается злость: а ей выспаться не нужно? Уже три дня она не спала. Ей хочется, чтобы холодный северный ветер сдул этот панельный дом, её мужа, её ребёнка. Чтобы она смогла прилечь хотя бы на часик, закрыть глаза. Побыть не в изоляции, когда она не может никому ничего рассказать, потому что она знает, что услышит в ответ.

.

.

.

- Я хочу от него уйти.

Аня сама не верит, что говорит. Ей говорили раньше "будь мудрее", и она старалась быть мудрее. Пыталась делать какие-то упражнения, чтобы вернуть форму, поглядывала в сторону красивого белья на сайтах - мужа порадовать. Не пилила, безропотно покупала для пиво, терпя укоризненные взгляды всех вокруг: с коляской - а алкоголь покупает. Не помогло. Монстру не был нужен повод, чтобы её избить.

- Господи... - мать садится напротив и вздыхает. - Началось.

- Что "началось"? - не выдерживает Аня. - Я так больше не могу! Он меня бьёт!

- Раньше не бил, значит, довела мужика, - возражает мать.

- И раньше бил! - пытается ответить она, но мать сердито взмахивает руками, и Аня испуганно закрывается.

- Что ты дёргаешься-то, будто я тебя бью? - фыркает мать. - Чего ж ты тогда за него замуж выскочила?

- Я...

- Теперь живи, - мать Аню не слушает, не пытается услышать. - Все так живут. Думаешь, я так не жила, когда твой папка с нами был? Думаешь, твоя тётка так не живёт? Сама подумай, кому ты будешь нужна с ребёнком на руках, без работы и без образования?

Аня замолкает.

Говорить его родителям что-то бесполезно: они ей не поверят, да и не любят. Не настолько хорошая партия, чтобы её любить. Залетела на третьем курсе, ушла в "академ", да так оттуда не вышла. А бить он будет, потому что знает, что ей некуда бежать. Ближайший шелтер за несколько сотен километров, а добраться нет денег. Перед мужем надо унизиться, чтобы выпросить денег даже на туалетную бумагу, а тут - на поездку.

Аня не верит, что хоть кто-то ей поможет.

Она ходила в полицию уже со всеми задокументированными побоями. В тесном кабинете, где пахнет затхлостью и пылью, уставший мент смотрит на все результаты обследований и говорит:

- Девушка, у нас и так нераскрытых дел куча, куда вы лезете?

Аня не верит своим ушам.

- То есть, вы не примете заявление? - почти шепчет она.

- Вы ж его сами через три дня заберёте, - разводит он руками. - Ну примем мы заявление: сами подумайте, что ему за это будет? Максимум, штраф в пять тысяч, но это же тоже деньги. Он придёт и вас за это изобьёт.

Аня с трудом поднимается с неудобного офисного стула и, забрав заявление, комкает его.

- Приду, когда убьют, - она улыбается почти бескровными губами.

.

.

.

За окном завывает метель, несётся в свете фонарей, словно бешеная. Ане хочется раскрыть окно, встать на подоконник и упорхнуть со снежинками. Она укачивает ребёнка и шепчет.

— Представь, что ты далеко-далеко, что это всё происходит не с тобой.

Аня давит всхлип. Рёбра и грудь болят, но надо вести себя тихо, чтобы муж не проснулся.

— Что ты далеко-далеко…

Она всё ещё одна.

— Что это происходит не с тобой…

Завтра, послезавтра, через несколько дней монстр принесёт ей цветы. Он встанет на колени и пообещает, что это в последний раз, что его бес попутал, детка, малышка, любимая, прости меня. Он подарит ей коробку дешёвых конфет или торт, хотя, возможно, в этот раз он закажет роллы или пиццу - в этот раз он избил её сильнее обычного. Он будет нежен, внимателен, даже пару раз посидит с ребёнком...

А потом ему захочется унизить её снова, и всё начнётся сначала.

— Не с тобой… не с тобой…

Аня жмурится. Вокруг снова ледяная гладь, мягкий-мягкий снег, падающий из серых ватных облаков. Только в этот раз она держит на руках ребёнка.

Монстр стоит напротив. И ухмыляется.

Аня открывает глаза и содрогается всем телом. Слёзы начинают литься из глаз на одеялко с мишками.

- Ванечка, - всхлипывает она. Её маленький сын уже втянут в этот омерзительный круг. Он будет расти и видеть, как его отец бьёт мать. Будет представлять, что он далеко-далеко, посреди бесконечной глади льда. А, может, он сам станет монстром и будет бить уже свою девушку. И, самое страшное, им бежать некуда.

- Нет-нет-нет, - шепчет Аня и прижимает Ванечку к себе. Она ждёт, когда лифт поднимет её на самый верхний этаж, после чего, она забирается по лестнице выше и толкает дверь.

Холод принимает её в свои объятия. Ванечка начинает хныкать - замёрз, - но Аня качает его на руках.

- Потерпи чуть-чуть, маленький, - просит она и делает шаг.

Ледяной ветер свистит в ушах, и Аня, зажмурившись, воображает, что он северный.