роботы, черт возьми, дарят охуенные подарки.

от таких впору с добрую минуту стоять и ошалевши пялиться, а потом просипеть "это чего, мне?" и броситься с объятиями сначала к одному, потом к другому, а после уж не выдержать и кинуться к подарку.

"охуеть," только и останется прошептать гэвину. "как?"

RK вальяжно проследует к стене, потянув найнса за руку. устроится поудобнее, выгнется кошкой, припадет губами к найнсову плечу. вздохнет, скажет ожидаемое, "разве от нас уйдешь?"

гэвин кивнет, не переставая улыбаться все той же шальной улыбкой. он всегда был слишком уж нетерпеливым, чтобы растягивать удовольствия.

и все же.

он торопливо снимет обручальное кольцо, но с трогательной осторожностью опустит в нагрудный карман куртки. рывком застегнет молнию. передумает и отдаст, скалясь, куртку найнсу. тот понимающе хмыкнет. RK пошлет ему воздушный поцелуй. наслаждайся, детка.

рид закатит рукава рубашки, сотрет пот со лба, вновь обернется к ним на секунду, подмигнет.

медленно, предвкушая, снимет с живого трупа перед собой мешок с головы. они постарались для него, почти не трогали предателя, ни царапины.

гэвин похлопает его по щекам, чтобы привести в чувство. довольно ощерится, увидев, как лицо крысы исказится и побелеет. узнал, сука.

пожалуй, гэвин поделится с ними, когда устанет рука.

но пока имениннику полагается задуть свечи.