— Отпусти меня, — прошипел Атлас.

— Неправильный ответ, — Сэлгран усилил нажим на его грудную клетку. — Попробуй снова. Имя, звание и курс корабля.

Атлас уловил запах паленого и с удивительным для сложившегося положения спокойствием подумал, что его грудная клетка будет смотреться весьма своеобразно с пятью круглыми дырками там, где у живых находится сердце. Можно было даже не мечтать вырваться — хватка у Сэлграна была, что надо. Однако Атласа куда больше беспокоил рыщущий снаружи Собиратель, поэтому он как можно ровнее ответил:

— Атлас, младший лейтенант, база «Ризмата». Доволен? Ты очень не вовремя со своими вопросами. На радарах гасханы, так что притуши свою энергетическую матрицу!

— И ты, конечно же, предполагаешь, что я поверю в...

Он не успел договорить. Корабль плавно качнулся — это стало заметно благодаря частично включившемуся гравидвижку. По светильникам пробежала искра, на секунду пробуждая аварийное освещение по периметру каюты, двигатель издал странный и не предвещающий ничего хорошего гул, а экран компьютера начал выдавать случайную околесицу из кодировочных символов, цифр, букв и фрагментов картинок.

Решив, что это удачный момент, Атлас рванулся, но не тут-то было — готовый ко всему Сэлгран не ослаблял бдительность ни на миг, так что тиски его захвата стали только плотнее. В следующую минуту все системы снова заработали, как обычно, и на экране компьютера появился Оранго — он смотрел куда-то в сторону, наверняка колдуя над панелью управления.

— Я включил жизнеобеспечение, — признался он. — Все равно прятаться бесполезно — они нас уже... — он повернулся и закончил севшим голосом: — Обнаружили.

— Имя и звание? Кто еще на корабле? — отрывисто спросил Сэлгран.

Оранго замешкался на секунду, но затем, оценив обстановку, выдал:

— Старший лейтенант Оранго. На бриге только мы двое... трое.

Сэлгран помедлил всего мгновение, затем отпустил волосы Атласа. Быстро пошарив освободившейся рукой по его телу и убеждаясь в отсутствии оружия, он толкнул своего заложника вперед, увеличивая дистанцию между ними.

— Я принимаю командование, — объявил он, сохраняя защитную стойку. Его полусогнутые пальцы все еще мягко и угрожающе мерцали энергией.

— Какого черта! — выкрикнул Оранго. — Я не позволю ренегату расхаживать по моему бригу и тем более командовать им!

Атлас же встретился взглядом с Сэлграном и вдруг подумал о том, что, как бы безумно ни звучал его приказ, похоже, им придется подчиниться. «Его ведь официально никто не лишал формы... чертовы Вечные со своей тайной операцией!».

— У него звание капитана, — сдавленно пробормотал Атлас.

— Что ж, хоть кто-то здесь учил уроки, — хмыкнул Сэлгран.

Лихорадочные размышления Атласа о том, как теперь выпутаться из сложившегося переплета, были прерваны запросом на связь с «Регмалиона». Появившийся на экране Асхетон внимательно осмотрел каждого из присутствующих, задержав взгляд на Сэлгране, пожал плечами и спокойно сказал:

— Что ж... это несколько упрощает мою дилемму. Статус?

Атласу показалось, что он увидел тень улыбки в глазах Сэлграна, когда тот взглянул на своего бывшего учителя, однако прочесть эмоции Асхетона ему не удалось. Ясно было только одно — Старший не удивился ни на йоту.

— Ничего хорошего, — отрапортовал Оранго, все еще искоса поглядывая на их так некстати оживший «груз». — Гасханы приближаются, ориентировочное время сближения — семнадцать минут. И чем ближе они подходят, тем хуже энергоснабжение двигателя, а компьютер все больше начинает глючить. Хорошо еще, что наши нейроцепи защищены биоэлектронным слоем, а то и нам бы досталось.

— Очень скоро и он перестанет помогать, — покачал головой Асхетон. — Они собираются поглотить вас, и вам придется принять этот бой. Что у вас в наличии?

— Две пушки класса «гамма», восемь ракет и генератор силового щита.

— Иными словами, вы голые, — заключил Асхетон. — Слушайте внимательно. Оранго — ты остаешься на борту и отвлекаешь их всеми доступными способами: отстреливайся, включай щит. Они не ожидают абордажа — Собиратель окружен непроницаемым полем, так что придется поколдовать над системой, чтобы это исправить. Сэлгран и Атлас — вы телепортируетесь внутрь и пытаетесь повредить сердцевину, чтобы корабль вошел в состояние болевого шока и отступил. Население Собирателя составляет двадцать-тридцать особей, но если корабль отвлечется на Оранго, то вам придется иметь дело всего с несколькими.

Атласу совершенно не нравилось ни одно из услышанных им слов, но куда больше ему не нравился тон Старшего. Будничность его приказа о сотрудничестве с противником, к бою с которым он готовил Младшего так долго и мучительно, вполне ясно говорила о мизерности их шансов. Атлас старался сохранять максимальное спокойствие — единственная действенная тактика, когда все встает с ног на голову. «Отдельный вопрос, конечно, как после всего вернуть Сэлграна обратно в капсулу, но об этом я буду думать, когда и если придет время».

— Какие у гасханов слабости? — осведомился он как можно ровнее.

Асхетон невесело хмыкнул.

— Слабости... Если б они имелись, я был бы не нужен.

— Меня больше интересует, как они вообще появились здесь, — сказал Сэлгран. — Разве курс брига не проложен по безопасной траектории?

— Сейчас нет времени выяснять подробности, — отрезал Старший и, словно уловив нерешительность Атласа, перевел взгляд на него. — Вас ждет бой. Будете работать сообща и доверять — отобьетесь. Если Сэл не будет дурить...

— С чего бы я стал? — вклинился тот.

— С чего бы ты не стал? — отозвался Асхетон.

Между этими двумя улавливалась невидимая, но тесная связь, заставившая Атласа почувствовать быстрый укол ревности.

— Ладно, один-ноль, — Сэлгран издал смешок. Улыбка придавала ему почти звериные черты. — И все же стать гасханским обедом я не планирую.

— Я останусь на связи с Оранго, насколько это будет возможно, и помогу ему перепрограммировать систему телепортации. Удачи, — сказал Асхетон напоследок.

Атлас и Сэлгран поспешили в оружейную, представляющую собой небольшой чулан с закрепленными в стойках пушками, холодным оружием, защитой и скафандрами. Атлас ввел свой матричный отпечаток, чтобы разблокировать шкаф с защитной «кожей», одну взял себе, а другую бросил Сэлграну. Тот быстро разоблачился от рубашки и штанов, и Атласу бросились в глаза узоры, покрывающие его руки и плечи.

Он никогда раньше не слышал о татуировках у андроидов. Более того, до этого момента он даже не задавался вопросом, а возможно ли их набить на биомеханической коже. «Я так понимаю, возможно, — подумал он, прослеживая взглядом темные линии на смуглой коже. Рисунок был сделан очень качественно, так что выступающие мышцы не искривляли и не портили его. — А может, Сэлгран уже произведен таким? Да нет, сомнительно...».

— Чего уставился? — недовольно сказал тот, влезая в комбинезон и застегиваясь. — На мне узоры не нарисованы.

«Вообще-то нарисованы», — подумал Атлас, но ничего не ответил и несколько смущенно отвернулся, активировав шлем. В конце концов, сейчас явно был не самый удачный момент обсуждать особенности чужого тела. Он поднес руку, чтобы разблокировать стойку с оружием, но помедлив, вновь посмотрел на своего соперника.

— Как я могу быть уверенным, что ты не выстрелишь мне в спину?

— Никак, — сказал Сэлгран без ненужного кокетства. — Но ты слышал Старшего — в данной ситуации это ничего не меняет.

«Старшего». Атлас снова почувствовал ревность, только теперь к ней примешивался еще и стыд. «Да что со мной сегодня не так?» — зло подумал он.

— Какая у тебя специализация? — осведомился Сэлгран, взвешивая в руках плазмомет.

— Защита и лечение, — ответил Атлас, умолчав про неуместную сейчас эмпатию.

Белесые брови Хранителя Скийи поползли вверх. Он смерил собеседника оценивающим взглядом.

— Ты кажешься слишком молодым для того, чтобы стать новым Хранителем — тебя ведь с этой целью ко мне послали? Прости мой нескромный вопрос, но к какому поколению принадлежит твоя модель?

Каждый раз, когда в производстве эвристических андроидов происходили существенные изменения — например, менялась структура личностной матрицы или версия прошивки ядра — киперы называли это новым поколением. Такое деление всегда было неравномерным — между поколениями мог пройти год, а могло и несколько десятков лет. На данный момент всего имелось восемнадцать поколений, и Атлас и Оранго принадлежали к семнадцатому. Сообщать об этом своему противнику он, однако, не собирался. Вопрос и без того уколол его, заставив в очередной раз вернуться к мыслям о том, почему на миссию назначили именно его.

— Прости мой нескромный ответ, но иди в задницу со своими нескромными вопросами, — огрызнулся он. — Я больше не твой заложник, чтобы отвечать тебе.

Сэлгран рассмеялся — низко и почти беззвучно, так что Атлас скорей почувствовал это кожей, чем услышал.

— Я смотрю, ты зубастый. Что ж, это хорошо.

Атлас решил не уточнять, что же в этом хорошего, чтобы не раздражаться еще больше. «Боже ты мой, а ведь я потратил столько времени на размышления о правильности своих поступков... идиот», — он чувствовал непреодолимое желание ударить этого надменного андроида по лицу. На этой стадии он был бы рад решить, что собеседник просто специально выводит его из себя, вот только к своему еще большему бешенству он не читал в Сэлгране никакого притворства.

Тем временем тот как ни в чем не бывало продолжал:

— Предоставь основную часть боя мне — меня создавали, как машину для убийства.

— Да... меня предупреждали, — негромко ответил Атлас.

Удерживая оружие левой рукой, правой Сэлгран провел над батареей. Кристалл энергии ярко вспыхнул сиреневым, почернел и тут же погас, покрывшись мелкими трещинками, зато ладонь Сэлграна оказалась объята бледным свечением. Оно приняло форму армированной перчатки, плавно переходящей в пластинчатый наруч. Атлас поразился детальности доспеха — на краткий миг он смог различить инкрустированные в него красные камни. Затем все погасло.

— Будешь прикрывать меня, — сказал Сэлгран, откладывая ставший бесполезным плазмомет.

Стараясь скрыть свое изумление, Атлас разблокировал еще одну стойку. Увиденное лучше любых слов продемонстрировало, почему Сэлгран опасен и почему Вечные придавали этой миссии такое значение. «Если он умеет напрямую управлять трансформациями энергии, мне становится понятно, откуда пошло его прозвище Первый», — от этой мысли Атласу стало очень некомфортно.

До подхода Собирателя на телепортационную дистанцию оставались считанные минуты. Сэлгран «высосал» еще две батареи, но так и не взял с собой никакого оружия. Атлас же вооружился двумя ручными бластерами и первым направился в док. Он чувствовал себя в неведении и подчинении, кроме того против воли начинал восхищаться способностями Сэлграна — и совсем не был уверен, что его устраивает такой расклад.

— Приготовиться к телепортации, — объявил Оранго.

Секундная невесомость, и мир померк только для того, чтобы через краткий мир вновь «включиться» совершенно другой картиной. Как Атлас и ожидал, внутренности гасханского корабля соответствовали его внешнему виду. Все поверхности пустого коридора, в котором они оказались, походили на живую ткань с тут и там выступающими пучками проводов, ветвящимися и изгибающимися, словно кровеносные сосуды. Краем глаза Атлас улавливал пульсацию, пропадающую, как только он пытался поймать объект в фокус, а пол немного пружинил — это провоцировало смутную тревогу и отвращение.

Оглядевшись и выждав несколько секунд, Атлас и Сэлгран быстро и тихо двинулись по направлению утолщения крупных проводов. Коридор пошел немного вниз и сделал поворот под резким и не характерным для механической конструкции углом, почти заворачиваясь, как пролет винтовой лестницы или загиб крупной артерии. Сэлгран приостановился и поднял сжатый кулак — следующий за ним Атлас замер. Впереди виднелись две стоящие к ним спиной высокие фигуры — гасханские дроны. Они были похожи на идентичных големов, вытесанных из белесого камня — абсолютно неподвижные, без признаков пола или любой другой индивидуальности.

По телу Сэлграна пробежала энергетическая волна, снова делающая его латы видимым — кираса, наручи, объемные наплечники, красный плащ. Не оборачиваясь, он сказал:

— Держись рядом, но не лезь под огонь. Пропускаемость щита две трети.

Тому не требовалось пояснений — он развел руки в стороны, заключая их в подрагивающий пузырь. Сэлгран рванулся вперед, на ходу материализуя в воздухе длинную алебарду с травленным загнутым лезвием и раскручивая ее. На краткий момент Атлас увидел, что древко оружия было полым, как ствол ружья, и вновь подивился продуманности дизайна. Ему не хотелось даже думать о том, сколько на это все уходило энергии — по-видимому, ее у Сэлграна было в избытке — однако его снова посетила невеселая мысль о том, что будет, если он обратит такую силу против своих похитителей.

Гасханы оказались захвачены мощной атакой врасплох. Атлас ожидал, что как минимум один из них упадет замертво сразу, однако тот лишь пошатнулся под ударом и издал что-то похожее на шипение белого шума. Второй получил два заряда от Атласа но, казалось, даже не заметил этого, хотя на его спине остался отчетливый темный след.

— Девять десятых! — крикнул Сэлгран.

В иной обстановке Атлас бы воспротивился — такой щит бы оставил их практически голыми. Однако сейчас ему было очевидно — проницаемость недостаточна для того, чтобы хоть сколько-нибудь серьезно ранить гасханов. Скорость расправы играла ключевую роль — они не могли позволить этим двоим поднять тревогу. Сэлгран сбил с ног и тут же обезглавил одного, однако второй удивительно ловким для его массивного тела прыжком достиг стены и занес руку над одним из толстых проводов-сосудов, видимо, собираясь послать сигнал.

— Эй ты! — крикнул Атлас, спешно убирая остатки щита, выступая вперед и делая из себя наживку.

Маневр можно было считать удачным — дрон отвлекся. Его тело вдруг окуталось ярким сиянием, напоминающим разряд шаровой молнии — Атласа мелко затрясло, как от удара током, и он почувствовал, как теряет контроль. Все системы словно бы заглючили разом — Атлас не мог даже дышать. В следующий момент его настиг спасительный удар в грудь, отбросивший его к стене за пределы действия гасханской ауры, и помехи прекратились. Громкий рубящий звук и вспышка ознаменовали гибель второго дрона.

— Какого черта ты творишь? — недовольно сказал Сэлгран, подходя к Атласу, беря его за грудки и встряхивая. — Это было самоубийственно.

«Ну да, как будто бы ты за меня беспокоишься», — подумал Атлас, а вслух сипло сказал:

— Зато эффективно.

Сэлгран махнул рукой, командуя продолжить путь. Атлас быстро бросил взгляд на тела гасханских солдат — они уже успели превратиться в пыль — и последовал за ним. Коридор, пару раз разветвлялся и в итоге закончился большим люком. По правде говоря, его строение больше напоминало сердечный клапан или желудочный сфинктер — стянутый к середине, испещренный мелкими сосудами и периодически пульсирующий.

— Дальше пойдем без щита, — бросил Сэлгран через плечо. — По крайней мере, мы сможем атаковать в полную силу.

— Вот это точно будет самоубийство, — ответил Атлас, стараясь не отвлекаться на завораживающе-отвратительное зрелище люка и не думать об аналогиях.

— У тебя есть предложения получше?

— «Решето».

Сэлгран обернулся — в его взгляде читалось уважение. И заслуженно — техника «решета» считалась одной из самых сложных, мало кто умел ее применять. Она представляла собой щит с динамически перемещающимися дырами — таким образом и атакующий оказывался защищен, и сила атаки не страдала, если удавалось использовать нужный момент. Основным достоинством являлось то, что бреши оставались невидимыми и перемещались очень быстро. Это же становилось и основной проблемой в практическом применении — чтобы эффективно использовать такой щит, атакующий должен быть полностью синхронизирован с защитником.

Любую излучающую волны машину можно подстроить под определенную частоту и синхронизировать с другой. Работая с Тафари на Каньябе, Атлас даже слышал разговоры о том, что теоретически это можно провернуть и с живым мозгом — он тоже излучает волны. Но биологические клетки в отличие от кремниевых нейроцепей ограничены узким спектром безопасных частот, на которых они могут работать, поэтому пока все это оставалось фантазиями.

Отрицательной стороной синхронизации являлась уязвимость синхронизированных друг перед другом. Случайно или намеренно могла произойти утечка информации, мыслей, воспоминаний. Атлас слышал о том, что некоторым даже удавалось делиться целыми эпизодами из жизни через синхронизацию, заставляя другого словно бы проживать их самостоятельно.

Приняв решение, Сэлгран деактивировал шлем, поднял левую руку ладонью вперед, точно собирался произносить клятву. Атлас подошел ближе и сделал то же самое, но зеркально. «Надеюсь, я не совершаю самую большую ошибку в своей жизни, — подумал он. — Асхетон говорил о доверии... ладно, отступать поздно».

Будучи на полголовы выше, Сэлгран наклонился вперед, чтобы лбом коснуться лба Атласа. Тот почувствовал искажение, прошедшее по всей его системе и на краткий миг испугался, что соперник все-таки попытается навредить ему.

А потом осознал, что это вообще не его страх.

Атлас вперился взглядом в желтые глаза прямо перед собой. Глубокий внутренний страх Сэлграна был никак не связан ни с гасханами, ни с Вечными или транспортировкой его на «Ризмату». «Чего же ты боишься, непобедимый Хранитель? — ошеломленно думал Атлас, пока все его микросхемы подстраивались под новую частоту — Что же могло так тебя напугать?».