Цзян Чэн проснулся спозаранку. Он волновался так, будто сам впервые идёт на занятия. Но это было не радостное волнение, а угнетающее. Встреча в городе воздействовала на него крайне неприятно. Вэй Ин мнил из себя великого справедливого героя, которого должны все слушать. Улыбался так, как будто призывал всех окружающих себе в друзья. Мало того, что в первый же день грубо нарушил правило и пересёк границы главного дома без позволения, а потом за это не получил никакого наказания, так он считал, что вся Пристань Лотоса – его дом. Он явно не был знаком с иерархией нормального общества. Кому-нибудь придётся научить его уму-разуму. С детства Цзян Чэн усвоил, что каждый человек обязан знать, к какой ступени он принадлежит, чтобы не возникало конфликтов и даже массовых беспорядков. Например, Цзян Чэн не смел поднять голоса на старших членов клана или на важных гостей, занимающих то же положение. Но он также понимал, что обладает привилегиями перед другими категориями людей. Клан Цзян правил этими землями задолго до рождения Цзян Чэна. Он защищал эти земли и делал всё для их процветания, а живущие на ней крестьяне и ремесленники именно из-за стараний клана Цзян могли жить спокойно и заниматься делом, содержать семьи. И за это они только должны подчиняться правилам и платить налоги. Люди знали, что сами неспособны обеспечить безопасность земель, поэтому не стремились требовать сверх положенного. В итоге у каждого класса появлялись собственные привилегии и обязательства. Кто больше рискует, тому и больше почестей.
А Вэй Ин прилетел и возомнил себя потомком императора. Выше всего клана себя поставил со всеми старейшинами и самим главой. Уважение он проявлял крайне небрежно и продолжал завлекать главу ордена в свои игры. Но отец был слишком умным, чтобы просто поддаться. И всё же отец наблюдал за ним, что Цзян Чэна ужасно раздражало. Таких людей, как Вэй Ин, нужно воспитывать всем обществом, чтобы они усвоили своё место. А он, кажется, даже не знает, где оно.
Цзян Чэн помимо своего желания весь вечер обдумывал происшествие на рынке и только сердился больше. И помимо желания он сразу вспомнил этого выскочку сразу при пробуждении. Цзян Чэн не собирался его учить, на это есть наставники. Цзян Чэн был выше возни с невоспитанными крестьянами. Пусть даже Вэй Ин и обладал кое-какими навыками. Тем более, гением он точно не был. Цзян Чэн спросил у матушки, как прошли экзамены, а она честно ответила. Без подробностей, но честно, и при этом в какой-то момент слегка нахмурила брови. Кажется, ей больше всего не понравился посредственный уровень теоретических знаний. Она даже обронила:
- Какой заклинатель не знает истории?
А Вэй Ин не знал. Может быть, самое основное, не больше того.
Цзян Чэн усмехнулся. Если брать во внимание все достоинства и недостатки, неизвестно ещё, кто победит. Подумаешь, золотое ядро сформировал. Года через два-три Цзян Чэн тоже сформирует. Но он уже знал теорию получше некоторых. И в практике не отставал. Правда, в последний раз отец упрекнул его за стрельбу из лука. Благо, не привёл в сравнение новичка, а то было бы очень обидно.
Все заклинатели в своё время становились равными по силам. Встречались, конечно, исключения. Кто-то развивал больше навыков, кто-то обладал большим запасом истинной Ци. Но любой заклинатель мог справиться с кучкой лютых мертвецов.
- Молодой господин! Молодой господин! – Е Луянь снова влетел на всех парах, переполненный новостями. Цзян Чэн ни на миг не усомнился, о ком будут эти новости. – Я слышал, что новенький сегодня присоединится к нашей группе. А разве он не гений?
- Если присоединится, то явно же, что не гений, - Цзян Чэн понимал, что все эти разговоры только будут его раздражать, и попытался дать отвод. – Сегодня наставник обещал устроить опрос. Надеюсь, ты готов?
- Нет, я не понимаю, - Луянь тут же отвернулся к более внимательному слушателю, - Шань, ты правда веришь, что его определили к нам в группу?
- Заклинателем любой может стать, - не выдержал Цзян Чэн. – Он всего лишь немного опередил нас с практикой. Много ли времени нам понадобится, чтобы его догнать?
- Но это неправильно, - Юн Шань подошёл к столу Цзян Чэна и опустил на него локти, как на собственный. – Разве орден не обязан дать каждому адепту то образование, какое ему нужно? Разве со своим уровнем он не должен ходить в старшую группу?
- С каким таким уровнем? – Цзян Чэн не заметил, как сам увлёкся спором. – У него, кроме практики, всё остальное хромает. Заклинатель-неуч. Как вы на это смотрите?
- А вот и нет, - Луянь не уступал, тоже сложил руки на столе Цзян Чэна. Его вообще со всех сторон окружили. – Разве нельзя обучиться в свободное от практических заданий время? Я слышал, этот адепт в одиночку убил лютого мертвеца.
- А ты слышал, при каких обстоятельствах? – Цзян Чэн хотел всех согнать со своего стола, но пока держался. – Он выстрелил в него раз пять, прежде чем убить. Заклинатель разве не должен уничтожать тварей одной печатью?
- Ну так это был первый его лютый мертвец!
- И откуда ты такой осведомлённый? – Цзян Чэн всё-таки не стерпел, спихнул руки Луяня со стола, а потом и руки Юн Шаня. – Вам не надо подготовиться к опросу? Тема – «История защитных заклинаний и оберегов против тёмной энергии». Наставник будет требовать примеры из истории. Вы уверены, что готовы?
Цзян Чэна не слишком беспокоила история защитных заклинаний и оберегов. А тьма его беспокоила вообще в последнюю очередь. Цзян Чэн понимал, что пока не столкнёшься с ней на практике, всё это останется словами. И только на практике они будут отрабатывать усвоенный материал.
Проклятье!
Цзян Чэн кулаки сжал и стукнул ими по столу. Этот выскочка Вэй Усянь уже опробовал на практике даже то, чего Цзян Чэн даже не изучал. Чтоб ему пусто было.
«Это не зависть, - мысленно отругал себя Цзян Чэн. – Я просто рационален».
Он просто хотел, чтобы всё шло своим чередом, без сюрпризов, способных сломать всю систему обучения заклинателей.
- И вообще! – он голос повысил. – Ещё неизвестно, что это за человек. Вдруг он плевать свысока начнёт на всех нас из-за того, что уже заполучил золотое ядро?
- Да ну. Никто не позволит такого отношения, - с сомнением возразил Луянь. – К тому же, его поселили с господином Сюань, а он точно не даст ему безобразничать.
- А мне показалось, что господин Сюань очень благосклонно относится к новенькому, - раздалось сзади и сбоку. Цзян Чэн вместе с остальными повернулся. Сяо Чулинь растирал чернила, на вид щуплый, но силы в нём было как в двоих. Он с кем ни сражался врукопашную, всех укладывал, кроме Цзян Чэна. Но Цзян Чэн подозревал, что он просто не смеет победить его.
- Что? – Чулинь оставил чернила в покое, едва заметил, что стал центром внимания.
- Но ведь глава Цзян сказал, что новенький временно у него поживёт, - напомнил Юн Шань, - а не потому, что как-то к нему привязан.
- Однако новенького поселили у него, а не заставили тесниться в общей спальне, - своевременно отразил атаку Чулинь
Цзян Чэн мысленно выразил ему уважение, но на словах только подтвердил:
- Верно. Насколько я слышал, Сюань Ао встречал новенького раньше. Может, он его и обучил некоторым трюкам? И дайте мне, наконец, подготовиться!
- Не стоит заранее восхищаться человеком, которого вы даже не знаете, - Сяо Чулинь последовал примеру Цзян Чэна и опустил голову к письменным принадлежностям на столе.
Цзян Чэн не мог от него взгляда оторвать. Он просто смотрел, как Чулинь оставляет чернила в покое, раскладывает свитки и аккуратно передвигает кисть, чтобы она случайно ничего не мазнула. По крайней мере, один человек его хорошо понимает. Сяо Чулинь был из дальней ветви клана. Какая-то -юродная тётка Цзян Чэна вышла замуж, и её дети теперь носили фамилию Сяо. Но от того они не растеряли клановой гордости. И фамилию никогда не поздно поменять.
Сяо Чулинь заметил, как Цзян Чэн смотрит на него, и снова поднял голову:
- Молодой господин что-то хотел мне сказать?
- Нет, - Цзян Чэн отвернулся.
- С вами со скуки умрёшь. Неужели не интересно? – Юн Шань вернулся к своему столу после выговора наследником клана. Е Луянь тоже развернулся, а потом снова посмотрел, воздуха в грудь набрал. Не мог промолчать.
- Ещё слово про новенького – и я тебя вызову на бой, - предупредил Цзян Чэн.
- Ладно-ладно, я понял.
Никто не хотел без необходимости сражаться с наследником клана и ордена. Цзян Чэн довольно покивал и взялся за чернила, которые от неосторожного движения таки плеснулись на стол двумя чёрными каплями. Цзян Чэн едва успел спасти рукава, так и застыл с поднятыми руками, скривив мину.
- Молодой господин, я помогу, - к нему тотчас же подскочил один из товарищей. Цзян Чэн не успел ничего сказать, как тот уже нашёл тряпку и усердно вытирал пятно. Но разве чернила так просто отмоешь? В итоге осталось большое чёрное облако. При касании палец оставался чистым, но писать на этом месте Цзян Чэн бы не рискнул.
- Простите, - услышал он досадливое извинение.
- Ничего, - Цзян Чэн нетерпеливо махнул рукой.
Потом послышались шаги за дверью. Двое. Цзян Чэн невольно голову повернул на звук. Эти двое задержались, коротко переговорили и наконец разошлись. Никак новенького привели? Один бы заблудился. Да что с него вообще взять, раз в деревне вырос, где две двери: дом да хлев. При желании не заблудишься. И всё же пришедший приковал к себе всё внимание. Цзян Чэн сам к двери взглядом приклеился, ощутил, как сердце забилось ускоренно. Оказывается, он ждал этого новенького, кажется Вэй Усяня, и дождавшись, внутри что-то таки откликнулось, как и у остальных адептов. Всем было любопытно. О новеньком уже и легенды ходили, пока он сдавал свои экзамены. Но почему-то никто не смотрел на низкие результаты, все замечали только его достижения.
Дверь открылась.
Как в воду глядел. Новенький появился на пороге, в своей простенькой одежде. Хоть бы позаботился о цветах ордена Юньмэн Цзян. Можно было ожидать, что он остановится и окинет помещение взглядом, а потом поинтересуется, где можно присесть. Но он вошёл сразу, не позаботившись даже дверь за собой закрыть. Она так и хлопнула о косяк, заставляя Цзян Чэна вздрогнуть.
- Ух какая громкая. Петли старые? – только и прокомментировал он.
Его встретили ропотом. Не было наставника, который должен был по всем правилам представить нового адепта. Видимо, он тоже получал дополнительные инструкции или, к примеру, знакомился с результатами экзамена. Хотя новенький столько шума навёл, все уже давно должны были ознакомиться. Цзян Чэн не собирался поддерживать ажиотажа вокруг него. Трудно будет только первую неделю, а потом всё встанет на свои места.
Вэй Ин прошёл вдоль занятых рядов, где с энтузиазмом приветствовал новых знакомых, и, едва обнаружил свободный стол, тут же к нему двинулся, даже не спросил. Цзян Чэн не заметил, как тоже начал на него пялиться. Вэй Ин действительно смотрелся необычно в окружении сидящих вокруг адептов. Как свежая струя. Он улыбался совершенно не так, как товарищи Цзян Чэна. И за ним волной тянулась аура. Цзян Чэн не мог подобрать для неё характеристики, но Вэй Ин явно выделялся. Возможно, виной тому слухи, что пересказывали адепты друг другу.
- О, это же ты! – Вэй Ин остановился прямо перед Цзян Чэном, слева. А Цзян Чэн так и смотрел снизу вверх. – Это тебя я встретил тогда в городе.
Смотреть снизу вверх стало невыносимо. Цзян Чэн поднялся на ноги и всё равно оказался чуточку ниже собеседника. Не спасали даже выделяющиеся одеяния, отличные от формы остальных адептов дорогими элементами. Да и сама ткань была не чета большинству.
- Ты находишься в ордене, а не на рынке, - холодно ответил Цзян Чэн. – Веди себя как подобает.
- Как подобает… - повторил Вэй Ин. – Как же мне себя вести, если я с тобой уже знаком?
- Не помню, чтобы я называл тебе своего имени.
- Ну так назови сейчас.
Беспардонность новенького заставила остальных примолкнуть. Цзян Чэн не мог просто представиться. Он не питал к этому человеку ни капли дружелюбия. Не хватало ещё с ним обмениваться любезностями.
- Я Вэй Ин. Имя в быту – Вэй Усянь, - Вэй Ин первым показал пример, как это делается. – Ну ладно тебе. Давай не будем дуться друг на друга. Это же случайно вышло.
- Случайно или нет, надо думать, прежде чем что-то сделать, - не сдавался Цзян Чэн.
- Это молодой господин Цзян, - подсказали справа.
Цзян Чэн был не против вмешательства. Главное, что не придётся представляться самому.
- Молодой господин Цзян, - повторил Вэй Ин и тут же присел за стол Цзян Чэна, повторяя жест других адептов со складыванием рук. Теперь он смотрел снизу вверх. – А имя у молодого господина Цзян есть?
- С чего ты взял, что я хочу называть тебе своё имя? Тебе достаточно «молодой господин Цзян».
- Он всегда такой напряжённый? – Вэй Ин проигнорировал его и посмотрел влево, на ближайшего адепта.
- Вэй Усянь! – Цзян Чэн живо вернул его внимание к себе. Стоять над ним тоже становилось неловко. Как будто Вэй Ин его отчитывает. Хотя самому Вэй Ину смотреть снизу вверх, похоже, было ничуть не неуютно. Цзян Чэн сел, расправил полы ханьфу и хотел тоже положить руки на стол, но вспомнил о размазанном чернильном пятне. – Займи, пожалуйста, своё место. Или тебе нужен пинок от наставника?
- Я просто хочу услышать твоё имя. Неужели так трудно его назвать? – настаивал Вэй Ин.
И ведь действительно не отстанет. Цзян Чэн мог бы резко пресечь его отвагу, но всё ещё не хотел развязывать конфликта. Они же могут просто учиться вместе: в одной аудитории, у одних и тех же наставников, в одной группе. Это же ни к чему не обязывает.
- Цзян Чэн, имя в быту – Цзян Ваньинь, - назвался он.
- Цзян Чэ-эн, - тут же протянул Вэй Ин.
Цзян Чэн вздрогнул, посмотрел совершенно другими глазами. Он никак не ожидал, что этот выскочка мигом перечеркнёт все правила приличия.
- Как ты меня назвал? – возмутился Цзян Чэн.
- Цзян Чэн, - повторил Вэй Ин. – Можно я буду тебя так называть?
- Разумеется, нет. Где твои манеры?
- Я же крестьянин. Откуда у меня манеры? – напомнил о стычке в городе Вэй Ин и широко улыбнулся.
Цзян Чэн не видел причины для такой улыбки. Он издевается или призывает в сообщники? В любом случае, Цзян Чэн не собирался играть по его правилам.
- Поищи себе, пожалуйста, других друзей, - холодно потребовал Цзян Чэн. Он, забывшись, чуть не пожил руки на стёртые чернила, но опомнился и убрал их под стол.
- Что, испачкаться боишься? – мигом догадался Вэй Ин и тут же ухватился за тряпицу, которой и были стёрты выплеснувшиеся две капли. Но Вэй Ин не собирался просто тереть. Он набрал в рот побольше слюны и, прежде чем, догадавшись, Цзян Чэн его остановил, посреди мутного пятна расплылась лужица слюны, после чего Вэй Ин принялся усердно его тереть.
- Вэй Усянь! – воскликнул Цзян Чэн. – Что ты себе позволяешь?
- Что не так-то? – Вэй Ин не поднимал головы – так увлечённо делал своё дело. Надо признать, пятно начало бледнеть. Вэй Ин снова набрал слюны, чтобы добавить, но Цзян Чэн этого вынести не мог, он подхватился, подался вперёд и зажал новому знакомому рот. А чтобы он не отклонился, ещё и затылок обхватил. И они оба замерли в таких позах. Вэй Ин смотрел вопросительно, Цзян Чэн – сердито. Это могло продолжаться долго, но дверь снова открылась, впуская наставника. Тогда Цзян Чэн отпустил добычу, удручённый собственной несдержанностью. На ладони, которой он закрывал рот Вэй Ина, осталось ощущения влажного тепла. Он брезгливо помахал рукой в воздухе и вытер её о ханьфу, не переставая сверлить взглядом новенького.
- Что у вас там? – наставник заметил двоих человек за одним столом и остановился. – Вэй Усянь – живо садись туда, - он указал на свободный стол.
- Да, наставник! – Вэй Ин живо подхватился и сложил быстрый уважительный жест. Хоть до этого додумался.
Цзян Чэн остался за своим столом один. Весь стол только для него. Большой и свободный стол. От сердца как будто отлегло. Он даже не хотел смотреть в сторону Вэй Ина, но снова дёрнулся, когда услышал отчётливый шёпот:
- Цзян Чэн…
Не отвечать. Ни за что.
- Вэй Усянь, что у тебя стряслось? – наставник смотрел на него в упор.
- А где мои чернила? – Вэй Ин забыл о Цзян Чэне, наконец-то, и обратился к тому, к кому должен был обратиться в первую очередь.
- Возьми вон там, - наставник указал рукой. – Так как это твой первый день, я могу дать некоторые послабления. Но впредь заботься о письменных принадлежностях заранее, иначе будешь наказан.
- У вас всегда так строго?
- За лишние разговоры во время занятий тоже буду строго наказывать, - не ответил наставник, ко всем обратился, словно напоминая. Но Цзян Чэн знал, что это обращено только новенькому. – Теперь начнём опрос по теме «История защитных заклинаний и оберегов против тёмной энергии»…
Вэй Ин обнаружил, что теперь ему доступна бумага. Листы, отдающие серым, не такие, какими обычно пользовался дядя Фэйфэй. Вэй Ин никогда прежде не видел такой бумаги, предназначенной для обучающихся адептов, ибо в процессе наверняка расходовалось много бумаги. Но орден Цзян был настолько состоятельным, что мог позволить себе пополнять запасы по мере их истощения. Вэй Ин сразу же использовал первый листок, чтобы запечатлеть на нём сидящего с прямой спиной Цзян Чэна. Он нарисовал его намеренно хмурым, со сведёнными бровями. Знакомство началось не очень хорошо, но Вэй Ин был уверен, что найдёт подход к любому из адептов. Молодой господин Цзян – это наследник клана Цзян, птица важная. Стоило познакомиться с ним получше. По привычке Вэй Ин кончик языка высунул и прикусил – так сосредоточился на изображении. Раньше он всегда рисовал либо на обороте исписанных листов, либо на земле палочкой. Он просто не мог упустить такую замечательную возможность.
- …десять лет спустя, после падения клана Гао, в овраге Тяньцы образовалось пятно тёмной энергии, - говорил один из адептов, отвечая на вопрос наставника. – Только благодаря оберегам её разрастание удалось остановить.
- Какими оберегами и как пользовались заклинатели? – наставнику явно что-то не нравилось.
Вэй Ин отвлёкся от рисунка, посмотрел сначала на него, а потом на отвечающего адепта, который терял уверенность с каждым наводящим вопросом.
- Они использовали обереги «славы»…
- Разве обереги могут сдержать тёмную энергию?
- Нет, наставник Шэнь, заклинатели уже тогда пользовались недавно обретённым защитным заклинанием.
- Каким заклинанием? – настаивал учитель.
Вэй Ин заинтересовался. Дядя Фэйфэй вскользь упоминал о событиях в овраге Тяньцы, и то лишь потому, что готовил приёмыша ко вступлению в орден. Он качал головой и повторял, что не знать истории очень плохо, что орден печётся о том, чтобы каждый заклинатель знал о ярких событиях прошлого.
Когда заклинатели перекрывали ход тёмной энергии в овраге, они лишь вначале использовали обереги, чтобы замедлить её продвижение. Но оберег есть оберег, он не может сопротивляться. Они создавались лишь для того, чтобы предупредить владельца о приближении врага, и то из-за Ци они работали только в руках заклинателей. Прочие же обереги, предназначенные для широкой массы людей, являлись по сути просто безделушками, в силу которых просто верили. Вся Ци, которой были наполнены обереги в оврага Тяньцы, сразу же пала от касания тьмы. Но заклинателям нужно было только выиграть время.
- А разве они не использовали заклинание, придуманное старшим адептом ордена Не? – не выдержал Вэй Ин, совершенно позабыв о манерах, о коих ему неоднократно напоминали. – Это было случайное заклинание, заключающее малую долю тьмы в купол, в котором она бесконечно вращалась. Натыкаясь на такие купола со всех сторон и признавая их частью своего тела, энергия разворачивалась и снова пересекала пятно, и так раз за разом, уже почти пятьдесят лет. Из-за небольшой величины пятна его удалось быстро остановить.
Если бы не недавний рассказ дядюшки, Вэй Ин тоже не знал бы ответа. Но он прекрасно помнил, потому что дядя Фэйфэй ещё и нарисовал это пятно, и обозначил периметр, и показал, где оно выдаётся вперёд. Там с ним совладать было сложнее всего. Но это событие являлось одним из ярчайших в истории заклинателей, каждый адепт должен это знать. Спроси Вэй Ина кто о подготовке к этому событию, он бы, пожалуй, не смог ответить.
Группа помалкивала. Становилось слишком тихо. Вэй Ин по сторонам огляделся и наконец спросил:
- Я что-то не так сказал? Но если я знаю ответ, почему я не могу его огласить?
- Вэй Усянь, - наставник выглядел терпеливым, - разве я не говорил, что не позволю нарушать правила, когда тебе вздумается?
- Ой, - Вэй Ин мгновенно вспомнил, что нельзя говорить, пока его не спросят. Он широко улыбнулся, призывая наставника в сообщники, но тот не поддался. Пришлось атаковать. – Наставник Шэнь Юй, но вы же сами сказали, что раз это мой первый день, вы готовы дать несколько послаблений новенькому адепту.
Сказал и сложил жест уважения. Не хотелось в первый же день получить тумака. Дядя Фэйфэй очень тревожился, что спина у воспитанника постоянно будет в свежих рубцах.
- Это так, - Шэнь Юй быстро согласился. – Но только на сегодняшний день. И если я увижу, что ты намеренно не соблюдаешь правила, я назначу наказание за неуважение.
- Благодарю за милость, - Вэй Ин плюхнулся обратно на колени и вспомнил о незаконченном рисунке перед глазами.
- Лин Ся, ты плохо подготовился. В наказание перепишешь тему трижды, - распорядился наставник, соизволив разрешить ему сесть.
- Да, наставник Шэнь, - Лин Ся тут же сел, стараясь выглядеть незаметным.
Послышался шёпот, но тут же стих. Грозный взгляд учителя пресёк все обсуждения на корню.
- Продолжим, - заговорил он снова. – Вэй Усянь, раз уж тебе так много известно, может быть, ответишь нам, почему в период угнетения кланов Бай и Цюй так широко распространилось употребление низкопробных заклинаний для защиты от тёмной энергии?
Вэй Ин снова встал, задумался и повторил:
- Кланы Бай и Цюй? – он сделал паузу. Он даже не слышал о них. Но низкопробные заклинания могли распространиться только по одной причине. – В период угнетения многие заклинатели потеряли признание и лишились поддержки. Поэтому они были вынуждены использовать те заклинания, какие знали.
Наставник пристально рассматривал Вэй Ина.
- Вэй Усянь, ты изучал историю заклинателей?
- Если вы знакомы с результатами моих экзаменов, то, должно быть, отлично это знаете, - Вэй Ин посчитал, что ответил блестяще, с полным достоинством, но наставник, видимо, так не считал.
Адепты вокруг не удержались от шёпота.
- Тихо! – скомандовал Шэнь Юй. – Вэй Усянь, за проявленное неуважение к наставнику ты изучишь свод всех правил ордена Юньмэн Цзян к завтрашнему дню.
- Но вы же обещали послабления!
Вэй Ин ужаснулся от изучения столь скучных правил, тем более за раз. Проще было постигать их постепенно.
- Но сейчас ты проявил неуважение к наставнику, а не к процессу обучения по незнанию, - наставник резко перечеркнул все его попытки защититься. – Любое дальнейшее слово лишь усугубит твоё наказание. Благодари Небеса за то, что оно такое лёгкое, - он как будто забыл о новеньком и осмотрел всю группу. - А теперь ответьте мне, почему во время угнетения кланов Бай и Цюй низкопробные заклинания использовались чаще полезных? Цзян Ваньинь, вы ответите на этот вопрос.
Вэй Ин сразу отметил различия в отношениях. Наставник мог бы выразить уважение наследнику клана Цзян, но в силу обстоятельств не сделал этого. Цзян Чэн поднялся, полный достоинства, и дал ответ:
- Из-за разногласий в старых орденах часть знаний была утеряна, а те, кто владел нужными заклинаниями, таили их от других. В итоге ордены, положение дел в которых было плачевно, вынуждены были пользоваться тем, что есть. Но они не только не могли справиться с наступающей тьмой, но и усугубили ситуацию. В это время пали несколько ранее известных орденов, после чего был собран совет глав, и было решено составить новую хартию.
- Вот пример адепта, добросовестно отнёсшегося к своим обязанностям, - Шэнь Юй только не кивал в одобрении. Вэй Ин поймал краешком глаза торжествующий взгляд Цзян Чэна, уже садящегося на место. Он явно хотел принизить Вэй Ина. Потому что Вэй Ин новенький? Нет, тут неприязнь другого рода. Вэй Ин повернулся к нему и одарил многообещающей улыбкой. Он принял вызов. И он не станет жаться в уголочке только потому, что его наказали.
Цзян Чэн плотно сжал губы и отвернулся. А Вэй Ин вернулся к своему рисунку. Он оставил мысли о серьёзном рисунке, на котором лишь хотел запечатлеть нового товарища и проникнуться глубиной его образа. Вэй Ин подрисовал ему рожки, как у улитки, с круглыми утолщениями на кончиках, торчащие вперёд и вверх из того места, где лоб сходится с волосами. На каждом рожке Вэй Ин подрисовал узорчатый брюлик. Потом подумал и обвесил всего Цзян Чэна таковыми атрибутами, подчёркивающими его благородное происхождение. В итоге Цзян Чэн стал похож не на обычного адепта, а популярного павлина, перед которым стелились все без исключения, перед которым алые дорожки выстилали, лишь бы его благородная ножка не ступила в грязь.
Вэй Ин прыснул, но живо скрыл сей звук кашлем, для очевидности прикрыв рот рукой. Он кашлянул ещё пару раз и снова огляделся. Кажется, за кашель никто никого не наказывал.
- Простите, - он быстро сложил жест в направлении наставника, который ничего по этому поводу не сказал. Зато он отметил другой факт:
- Вэй Усянь, что ты так усердно пишешь с самого начала опроса?
- Пытаюсь освоиться, наблюдая за другими адептами и записывая правила, чтобы их не забыть.
Врал в лицо. Плохо было так делать, особенно с первого же дня. Но он действительно наблюдал, но запоминал, а не записывал.
- Простите, я не думал никому дерзить, - на всякий случай повинился он. Если Шэнь Юй попросит передать ему листок, чтобы лично убедиться в его деятельности, ничего не останется, как получить своё первое наказание, которое уже вряд ли будет настолько безобидным, как изучение правил. Вэй Ин для убедительности голову понурил и губы чуть выпятил, показывая, насколько недоволен собственным поведением и как сильно сожалеет о содеянном.
Видимо, у наставника была ещё уйма вопросов, потому что он решил не докапываться до правды. Он обвёл взглядом всех собравшихся и задал очередной вопрос. А Вэй Ин наконец прикрыл своё творение чистым листком бумаги. Наверное, на обороте изображение отпечатается, так как чернила ещё не высохли, но это же не деревня, где каждый листок на счету. И поблизости нет дядюшки, который выдаст щедрого подзатыльника за бумагомарательство.
Вэй Ин не утерпел, приподнял листок, когда наставник отвлёкся от него. Цзян Чэн в брюликах и подвесках выглядел просто изумительно. Он одним своим видом вызывал улыбку. Вэй Ин осознал, что чувствует на себе чей-то взгляд, когда готовился взяться за фон изображения. Он оглянулся и увидел Цзян Чэна во плоти, не такого расфуфыренного, как на картинке. Вэй Ин снова чуть не хрюкнул, но руку к губам всё-таки поднёс, что Цзян Чэна только разозлило. Он явно подозревал, что дело тут нечисто. Вэй Ин украдкой глянул на Шэнь Юя и только тогда приподнял рисунок, демонстрируя его натурщику.
Вэй Ин ожидал ответной реакции, но не того, что Цзян Чэн пойдёт пятнами. Он сидел не шелохнувшись, активно демонстрируя, как нужно соблюдать правила. Вэй Ин больше чем уверен был, что это представление для него. Цзян Чэн мог бы сорваться с места, вырвать листок, разорвать его и растоптать на месте, а потом ещё и отвесить оплеуху художнику. Вэй Ин был счастлив, что даже наследник клана Цзян обязан соблюдать правила. Он опустил листок, спрятал его под другой и снова улыбнулся, призывая смягчиться. Ну сколько можно дуться, в самом-то деле? Он же Цзян Чэна со всей душой нарисовал, это брюлики уже потом прикрепил, за его хвастовство перед новичком, который всего лишь ошибся в суждениях. Да и не так сильно он ошибся. Вывод-то был верным, только без подробностей.
Шестым чувством Вэй Ин ощутил, что Шэнь Юй сейчас снова осмотрит подопечных, и повернулся вперёд, делая сосредоточенное лицо. На случай, если его захотят проверить, нужно было действительно составить коротенький список тех правил, которые Вэй Ин успел усвоить. Он принялся писать, разделяя их на пункты, прямо поверх изображения Цзян Чэна в брюликах под пустым листом. Вэй Ин успел дописать до конца страницы, когда услышал наконец об окончании опроса, а потом закономерное и ожидаемое распоряжение:
- Вэй Усянь, передай свод твоих правил мне.
- Но я их для себя записал, чтобы не забывать, - Вэй Ин осознавал, что быстрая сдача совсем без сопротивления будет подразумевать подвох.
- Правила прописаны в свитках. Тебе не нужно делать двойную работу, - вцепился Шэнь Юй, явно желая разоблачить его. Но если он правда хотел это сделать, нужно было делать это сразу, а он на конец занятий оставил, когда все адепты уже начали шевелиться.
Вэй Ин горестно вздохнул, перехватил торжествующий взгляд Цзян Чэна и поднял свод составленных правил, а подсохший рисунок перевернул чистой стороной вверх. Чернила сквозь бумагу просочились, и всё равно разглядеть рисунок было не так просто, особенно издалека. Вэй Ин отнёс свод правил наставнику и выразил уважение. Кажется, Шэнь Юя он разочаровал. Тот даже нахмурился. Он наверняка не ждал, что адепт действительно займётся самообразованием.
- Хорошо-хорошо, - отмахнулся он от назойливого адепта, - все свободны.
Цзян Чэн явно не понимал, почему Вэй Ина тут же не задержали. Он хмурился совсем как на рисунке. А Вэй Ин своё творение в трубочку свернул и убрал к остальным вещам. Потом он, следуя примеру адептов, отнёс письменные принадлежности к стеллажу. Осталось только кисть помыть, но он уже не беспокоился о том, что плохо знает здешние порядки. Его окружили адепты с морем вопросов. Они звучали шёпотом, пока Шэнь Юй не покинул учебную комнату.
После теоретических занятий неизменно следовали практические. Группа, в которой обучался Цзян Чэн, ещё не получала ни одного серьёзного задания. Сражаться с лютыми мертвецами не посылали тех, кто не сформировал золотое ядро, поэтому вся практика сводилась к тренировке навыков стрельбы из лука, верховой езды, использования печатей и показательных поединков, где наставники выявляли, кто из адептов готов продвинуться дальше, а кому необходима помощь. Адепты из ордена Юньмэн Цзян воспитывались одинаково. Даже выходцы из простолюдинов удостаивались индивидуальных наставлений во время тренировок. Ордену было важно вырастить как можно больше заклинателей с наименьшим отсевом. Некоторым не удавалось сформировать золотое ядро до конца жизни. Цзян Чэн был уверен, что уж он-то точно сможет. У него почти вся семья была заклинателями, включая отца и мать, которые буквально блистали на фоне остальных. Если у Цзян Чэна что-то не получится, это станет позором целого поколения.
После демонстрации владения Ци последовала стрельба из лука. В последний раз группа показала себя не очень хорошо, но лишь из-за общего настроения. Сегодня Цзян Чэн намеревался засадить, по крайней мере, половину из десяти стрел в центр мишени. Он старался. Он не хотел показаться перед Вэй Ином неумехой, поэтому слишком перенервничал. Слишком близко к сердцу воспринимал всё, связанное с ним. Цзян Чэн думал, он просто привыкнет, но неудачное знакомство на рынке послужило объявлением войны. Потом Вэй Ин нанёс удар этим своим рисунком.
Думая обо всех этих неприятных вещах, Цзян Чэн два раза подряд попал в яблочко, чем заслужил одобрительный кивок наставника. Это был просто кивок. В иное время Цзян Чэн не удостаивался и его, а сейчас испытал гордость. Он собирался вонзить последние стрелы туда же и уже натянул тетиву, как мимо почти друг за другом просвистело несколько стрел. Цзян Чэн ослабил тетиву, уже подозревая, чья это работа. Более того, стрелы вонзились в одну точку, а оперение цветком разошлось в разные стороны, потому что наконечники встали слишком плотно друг к другу и отклонились. Вэй Ин сиял и улыбался, собирая заслуженные почести. Его подбадривали адепты, а наставник кивнул точно так же, как Цзян Чэну, не делая между ними никакой разницы.
- Красуешься? – Цзян Чэн сердился. Он так сердился, что мечтал об одном: чтобы земля под новичком разверзлась и засосала его в недра на веки вечные.
Земля его не услышала. Цзян Чэн натянул тетиву и поразил центр в третий раз. Он уже начал расслабляться, ибо чувствовал успех. Пусть даже не десять из десяти, всё равно он превзойдёт большинство адептов. Как оказалось, расслабляться всё-таки не стоило. Он совершил ошибку и дважды попал в средний круг. Тогда он сделал паузу, заставил себя успокоиться. Он должен сосредоточиться на кончике стрелы. Он вдохнул и выдохнул. Оставалось две стрелы. Когда он пустил первую, уже понял, что она войдёт в соседний круг, но не в центр.
Он опустил лук. Придётся заставить себя отказаться от посторонних мыслей.
- Это же не я виноват, правда? – услышал он.
Вэй Ин смотрел на него, но не улыбался. Действительно считает своей виной? Отлично, пусть так думает, но сказал Цзян Чэн другое:
- С чего бы мне волноваться о каждом новом адепте?
- Хочешь сказать, ты всегда так стреляешь?
Цзян Чэна передёрнуло. Вэй Ин оказался не так далёк от истины. Проще было промахнуться, чем попасть. Семь стрел Вэй Ина торчали из центра. Он стрелял из выданного лука, который и выглядел куда меньше того, что он приволок с собой. Видимо, из учебного лука ему было стрелять куда проще.
Цзян Чэн счёл ниже своего достоинства отвечать на провокационный вопрос, снова повернулся к мишени, намереваясь в последний раз точно попасть, но он волновался куда сильнее, чем вначале. Из-за какой-то переброски фразами.
Вэй Ин всё ещё смотрел.
- Долго собираешься меня рассматривать?! – не выдержал Цзян Чэн. Голос повысил и опустил лук. Не мог сосредоточиться.
- Хм… - Вэй Ин отвернулся и, не думая, выпустил оставшиеся три стрелы в мишень. Цзян Чэн ждал, что они присоединятся к сёстрам в исколотый центр, а они ушли в средние круги.
Цзян Чэн не поверил. Вот так просто промахнулся? Он что, тоже беспокоится? Взгляд на него мигом отрезвил Цзян Чэна. Вэй Ин сделал это специально, чтобы Цзян Чэн не выглядел удручающе на его фоне.
- Ой, промахнулся, - Вэй Ин улыбался так, что никто бы не обманулся. Цзян Чэн уж и подавно.
- Не надо мне твоих подачек! – рявкнул он и спустил тетиву почти не глядя. Ему было уже всё равно, куда попадёт стрела. Он просто развернулся и покинул линию.
План поставить дерзкого новичка на место рухнул. Зато Цзян Чэн задержался, заслышав восхищённый возглас со стороны:
- Чулинь! Это удивительно!
Цзян Чэн повернулся в ту сторону, желая лично увидеть, как проявил себя Сяо Чулинь. Из центра торчало восемь стрел, две ушли в соседний круг. Самое время торжествовать, хвалиться тем, что и в клане есть меткие лучники, но Цзян Чэн не произнёс ни слова. Он-то видел, что Вэй Ин уступил. От этого только хуже становилось. Если бы Вэй Ин промолчал, а он ещё и радостно сообщил, что промахнулся. Как только его с таким отношением приняли в орден?
- Молодой господин Цзян, - Сяо Чулинь к нему подошёл. – Первенство наше.
Он тоже понимал, что происходит. Он с самого начала принял сторону Цзян Чэна. Сейчас Цзян Чэн за это хотел позвать его вместе отобедать.
- Ого, вот это да! – Вэй Ин сам к ним подошёл, обхватил Чулиня за шею, а тот живо вывернулся:
- Не надо так больше делать. Некоторым чужие прикосновения могут показаться неприятными.
- Я хотел тебя поздравить с заслуженной победой, - Вэй Ин брови приподнял. – Неужели нельзя просто выслушать?
- Хорошо, Вэй Усянь, я тебя выслушаю, если ты пообещаешь меня не трогать.
Вэй Ин явно толкать речи не желал. Вместо этого – кто бы сомневался – он специально полез с прикосновениями, специально задел Чулиня плечом и остановился рядом, повернул голову вбок, как модница.
- Братец, давай ещё постреляем. Обещаю, что на этот раз не промахнусь.
- Мне это неинтересно, - Чулинь пихнул его плечом и указал пальцем, величественным жестом. – Кто ты вообще такой, чтобы донимать меня своими играми?
- Кто я такой? – Вэй Ин был удивлён. – Что ты имеешь в виду?
- Когда узнаешь, тогда приходи, - Сяо Чулинь развернулся и зашагал прочь.
- Он что… - Вэй Ин тыкал в его спину пальцем и искал, на кого бы перенаправить внимание. Разумеется, это оказался Цзян Чэн, неосторожно оставшийся рядом. Он хотел тоже развернуться, но Вэй Ин уже обращался к нему. - Он что, обиделся?
- По-моему, он ясно сказал, что о тебе думает! – Цзян Чэн тоже пошёл прочь. Тренировки по стрельбе на сегодня закончены. Он пытался вспомнить, что ещё запланировано, но, кажется, остальное время свободное. Можно посвятить его самосовершенствованию и изучению свитков. Цзян Чэн уходил. Он не оглянулся на оклик:
- Это что, тоже правило такое? Уходить, не объяснив ничего толком.
- Вэй Усянь, - его остановил наставник. – Наставник Шэнь попросил проводить тебя в библиотеку, где ты будешь изучать правила ордена.
- Что? Но я только стрелять закончил!..
Цзян Чэн мстительно усмехнулся. Получил по заслугам.
Однако осознание того, что Вэй Ин проведёт вечер за свитками, ничуть не улучшило настроения. Наказание придумал наставник Шэнь. Цзян Чэн вообще никакого отношения к нему не имел. Но своим рисунком Вэй Ин выставил именно его в невыгодном свете, посмеялся. Стоило бы потребовать объяснений на тренировочной площадке, а Цзян Чэн даже не подумал, считал себя выше этого. Он хотел что-нибудь сделать прямо сейчас, не дожидаясь случая, когда сможет указать выскочке своё место. Вэй Ин не утруждал себя соблюдением правил, прописанных в свитках и созданных человечеством. Он плевал на всю жизнь ордена в угоду своим прихотям, пользовался произведённым впечатлением и старался втереться в доверие не только к адептам, но и к заклинателям.
Цзян Чэн вернулся домой, умылся и переоделся. Снисходительность Вэй Ина в стрельбе возымела прямо противоположный эффект. Он как будто принижал достоинства Цзян Чэна. Как будто кричал:
- Я куда угодно могу попасть, и плевать мне на ваши старания.
Цзян Чэн был уверен, что Вэй Ин специально выбрал именно те три круга. Более того, сейчас ему казалось, что стрелы встали ровной полосой – стебельком для цветка с семью лепестками. Возможно, это было не так – тогда всё на эмоциях происходило, но чем дальше, тем неприятнее становилось от мыслей.
Цзян Чэн не заметил, как вода стекла за шиворот. Он взял полотенце, вытерся. Второй раз умывался, смывал это мерзкое ощущение, не в силах заставить себя сосредоточиться на чтении. Он злился и не мог найти выхода своей злости. Первый день Вэй Ина стал как будто переломным для других адептов. Только бы он не начал кичиться своими достижениями. Но если только попробует, Цзян Чэн живо укажет на пробелы в его познаниях.
Цзян Чэн скользнул взглядом по столу и мигом сообразил, как поступить. Не мешкая, он рванул к столу, потом к стеллажу. Он заметался, как суетливый крестьянин. Только остановившись посреди комнаты, он заставил себя подобраться. Потом он перенёс все письменные принадлежности на стол и наконец сел перед ними. Вэй Ин решил поразить его своим непревзойдённым художеством? Не только он умеет рисовать. Все в детстве калякают. А у Цзян Чэна никогда в бумаге недостатка не было. Он уверенно взялся за кисть и провёл первый штрих. Надо во всех подробностях вспомнить черты лица Вэй Ина. Самые обычные. А главное, улыбка до ушей. Ну какой нормальный человек будет столько смеяться? Цзян Чэн нарисовал очертание лица, вместо глаз ткнул две точки и только потом обвёл их бровями.
Он остановился. На Вэй Ина не очень походило. Начало рисунка было похоже на те, что он рисовал в детстве. Однако это Цзян Чэна не остановило. Он живо подрисовал очертания всего тела. Не забыв про вилы. Ну и пусть лицо не похож. На вилах летал исключительно Вэй Ин. Никто больше не додумался так опорочить саму суть заклинателей. Цзян Чэн увлечённо разрисовывал ханьфу Вэй Ина, руки, на которых подрисовал загнутые когти, потом взялся за волосы, увеличивая масштабы причёски. Получился очень всклокоченный лютый мертвец. За волосами удалось прикрыть и неполучившиеся черты лица. Дальше – оленьи рога. И торчать они будут…
Цзян Чэн остановился, едва прикоснулся кончиком кисти к голове Вэй Ина. Осталась лишь точка, незаметная среди копны длинных лохматых волос. Олень – животное благородное, а Вэй Ин из Цзян Чэна какое-то чудовище сделал. Цзян Чэн с чувством нарисовал оленьи рога, только торчали они не сверху, а сзади, прикреплённые низко на затылке. Так удобнее чесать спину, но спокойно поспать точно не удастся. В довершение и на рогах Цзян Чэн нарисовал волосы, кисточками торчащие из каждой веточки рога.
Он остановился, рассматривая своё художество. Он созерцал все эти каракули, ещё блестящие от невысохших чернил, и осознавал, что изображение даже отдалённо не напоминало Вэй Ина. А вилы, призванные подчеркнуть его личность, походили скорее на рогатину демонического существа, на которую он нанизывает пойманных жертв, прежде чем сожрать. Ещё миг спустя Цзян Чэн осознал, какой ерундой занимается вместо запланированного досуга. Он скомкал лист, над которым корпел столько времени, не обращая внимания на разводы на ладонях от смазавшихся чернил, с чувством размахнулся и зашвырнул бумажку в стену. Она стукнулась и откатилась немного обратно. Надо бросить её в печь. Он вернулся к тазику с водой, уже слегка мутноватой на вид, и побрезговал опускать в неё руки. Он просто вышел в поисках другого источника. О скорой мести подумает позже.
Ао был дома, когда Вэй Ин наконец вернулся. Ещё не слишком поздно, самое бы время слетать за фазанами, а то лавочник на рынке его ждал. Да и самому на хотелось оставаться в долгу. По времени он всё ещё успевал, если не придётся долго искать подходящее место. И полетит он высоко, чтобы люди внизу не разобрали, на чём он там стоит.
- Вернулся наконец, - Ао вышел на звук открываемой двери.
- Вернулся и готов продолжить соискания.
- Какие соискания? Почему я об этом ничего не знаю?
Вэй Ин не стал проходить мимо, тем самым выражая неуважение, остался у порога.
- Неужели вы собираетесь меня вечно кормить и покупать мне одежду? Я собираюсь хотя бы немного подработать, чтобы не висеть на вашей шее.
- Кто это тут на ней висит? – Ао усмехнулся, намекая на переданные сбережения дяди Фэйфэй. Вэй Ин некоторое время думал, а потом их Ао вручил, считая себя обязанным за кров и еду. Если справедливо рассудить, жильё обойдётся не так дёшево. Вэй Ину всё равно пришлось бы искать подработку. Даже адепты оплачивали своё проживание в общих комнатах. Если они хотели питаться в столовой ордена, то сразу вносили и доплату за это. Вэй Ин не стал бы этого делать. Он всегда мог найти чем поживиться. А с Ао ему даже задумываться не приходилось.
- Переодевайся скорее. Вон пылью пропах, - кивнул на него Ао, наконец отступая в сторону и указывая рукой на комнату. – Я приготовил для тебя смену одежды. В Пристани Лотоса ты не можешь неделю бегать в одном и том же.
- Господин Ао, я сам могу позаботиться о своей одежде, - стало даже неловко.
- Когда у меня не будет времени, позаботишься. Так, живо переодевайся, умывайся – и к столу.
Как дома. Ао словно скопировал манеру дядюшки. Стало уютно. Вэй Ин осознавал, что Ао это делает скорее с непривычки, считает себя обязанным позаботиться о приёмном сыне уважаемого заклинателя, суетится почём зря. И конечно же, он нисколько не думает, как себя чувствует из-за этого подопечный.
Вэй Ин выдержал это испытание, ни на миг не отказавшись от вылазки. Если никого не подстрелит, то хотя бы разведает пригодную для охоты территорию. Лишь бы не попасться на глаза никакому благородному, который тоже захочет размять ноги в погоне за дичью. Вэй Ин умел прятаться.
- Господин Ао, - приступил Вэй Ин, когда вернулся с прилипшими к лицу от влаги волосами. Он их рукой сдвинул, - как часто представители знати охотятся вокруг Пристани Лотоса?
- Как часто?.. – переспросил Ао и задумался, выставляя на стол горшок с кашей. Пахло вкусно, ни намёком не напоминая опостылевший батат. – Не слишком часто. У клана другие заботы. Охотой занимаются нанятые работники и слуги. Они обеспечивают кухню добычей, хотя гораздо проще разводить свиней. У них мясо нежнее, меньше мороки и никаких споров, кто на чью добычу позарился.
- А что, бывает, что представители кланов между собой дерутся за фазана? – не поверил Вэй Ин.
- Нет, конечно. Я подчёркиваю преимущества обычной домашней свиньи. Даже крестьяне разводят животных на продажу и получают с этого немало выгоды.
Это было не совсем так. Животных не получается продавать круглый год, если их не огромное стадо. За телёнка можно неплохо выручить, но корова обычно приносит одного. Деньги от проданного телёнка кончаются, а корова продолжает есть.
- Если не разводить свиней стадами, то выгоды никакой, - так и ответил Вэй Ин.
- О, так ты у нас знаток?
- Конечно, я же с детства живу в деревне. Могу помочь, если захотите завести курочек.
- Только курочек мне не хватало. И без того дел полно. Ещё и с тобой, - Ао руку протянул, и Вэй Ин осознал, что он едва удержался от прикосновения к волосам гостя. Так значит, Ао действительно считал его ребёнком, несмотря на быстрый прогресс. Вэй Ин широко улыбнулся, показывая, что все замыслы собеседника раскрыты.
- Плутишка, - Ао не разозлился, взял большую ложку и наложил каши сначала ему, а потом себе. – Перед тем, как полететь на охоту, хорошенько поешь. Если заметишь другого охотника, будь благоразумен…
- Я тут же исчезну из вида, - перебил его Вэй Ин. - Ой, простите, не удержался.
- Если ты не видишь разницы между знатью и простыми людьми, лучше тебе пока избегать всяческих контактов, особенно если это касается какого-нибудь дела. Все отношения держатся на правилах…
- У меня скоро от этих правил голова разорвётся, - снова перебил Вэй Ин. – Господин Ао, - он руки сложил, - пожалуйста, давайте не будем вспоминать правила.
- Ах, точно, - Ао поднялся из-за стола. Вэй Ин хотел было сразу же вскочить следом, но колено застряло под столом. Чтобы не свернуть всё его содержимое, Вэй Ин выбирался осторожно и, разумеется, опоздал. Ао уже возвращался от стеллажа, отгороженного вместе с кроватью от «кухни» бамбуковой ширмой с незамысловатым, немного грубым рисунком. Он держал в руках свёрнутый свиток. Сквозь лист пропечатались чернила. Вэй Ин пытался рассмотреть, что же там такое интересное, но для этого он должен был увидеть всю картину целиком.
- Слышал я, что ты уже заработал себе наказание, - Ао не улыбался, хотя Вэй Ин ждал его улыбки, чтобы вместе посмеяться над ошибками первого учебного дня. Видимо, только Вэй Ин воспринимал всё это слишком легко. Он много правил прочитал и большинство из них запомнил, за что получил отсрочку в дальнейшем их изучении. Шэнь Юй изменил строгость наказания и разрешил Вэй Ину выучить все эти правила в течение недели, а не одного вечера. Иначе Вэй Ин не вышел бы из библиотеки до самого утра, а потом ещё получил бы нагоняй за нерасторопность.
- Господин Ао, ну не томите, - взмолился Вэй Ин, изнывая от любопытства. Это явно какие-то записи. Но Ао собирался заинтересовать ими своего гостя, который вообще не любил подолгу читать.
Ао смилостивился над ним и вручил свиток. Вэй Ин, развернув его, тут же узнал свою сегодняшнюю писанину.
- Это же те правила, которые я придумал…
- Переверни. У наставника возникло очень много вопросов, - Ао выглядел коварным. Он улыбался не так, как улыбаются товарищи. Вэй Ин не мог взгляда от него оторвать, хотел уже спросить, что не так, но вспомнил о листке бумаги в руках и перевернул его пустой стороной вверх. Не совсем пустой. Той самой стороной, которой он накрывал рисунок Цзян Чэна в брюликах, с улиточными рожками. Очертания было хорошо видно, но деталей практически не разобрать. А главное, не разобрать лица, иначе Вэй Ин получил бы ещё днём за оскорбление члена старшей семьи Цзян, главенствующего на этих территориях клана. Вэй Ин не знал, как реагировать, но одно он знал точно: Ао не станет его за это наказывать.
- Я не знаю, как это получилось, - Вэй Ин потряс головой. – Руки сами рисовали. Я так внимательно слушал, что целиком погрузился в искусство.
- Вэй Усянь, неужели нельзя было выждать хотя бы месяц, прежде чем начинать вести себя настолько вольно? Я же говорил, что орден – не место для игр. Сегодня тебя простили, но если это повторится, простым перечитыванием правил ты не отделаешься.
- Я это понимаю и собираюсь вести себя тихо.
- Что-то не похоже. Я знаю тебя всего ничего, но уже не верю, что ты способен угомониться хотя бы на минутку.
- Неужели я произвожу такое впечатление?
Ао покачал головой, видимо, размышляя, с какой стороны браться за воспитание подопечного. Только бы не превратился в строгого наставника, как Шэнь Юй.
- Где рисунок? – спросил он, проигнорировав вопрос Вэй Ина.
- Это всего лишь безвредная картинка. Неужели я должен поместить её в рамку?
- Долго ты собираешься перечить старшим? Где рисунок?! – с жёсткой ноткой потребовал Ао, напрочь избавившись от снисхождения.
Вэй Ин понял, что игры закончились. Он отпустил листок, позволяя ему снова скрутиться, и немного выполз из-под стола, чтобы колени не наткнулись на его краешек. Тогда он встал, но счёл нужным оправдаться:
- Но это и правда не имеет никакого значения. Я ничего против…
- Я сказал – живо! – поторопил Ао.
Вэй Ин вылетел стрелой и сразу же сунулся в свои вещи, которые ухитрился раскидать вместо того, чтобы разложить аккуратно. Обычно он не был настолько небрежным, если ничто интересное не отвлекало его. Сейчас его отвлечь могло что угодно, любая мелочь, потому что в Пристани Лотоса всё было в новинку. Он извлёк скрученный рисунок Цзян Чэна в брюликах и пожалел о рожках. Украшения Ао мог простить, но не намеренное уродство значимой фигуры. За такое можно настоящее наказание схлопотать. Хорошо, что отпечаток на листочке с правилами остался недостаточно разборчивым.
Вэй Ин обошёл ширму и понурил голову. Ему действительно было не по себе. Ао – заклинатель, подчиняющийся семье Цзян. Цзян Чэн – его будущий глава. Услышать осуждение Ао оказалось куда страшнее, чем самого Цзян Чэна.
Вэй Ин передал скрученный листок ему и вернулся на прежнее место, сел перед миской медленно остывающей каши. Он наблюдал, как Ао развернул рисунок и внимательно изучил все детали.
- Что это? – наконец он повернул его изображением к Вэй Ину.
- Простите, я не подумал…
- Я тебя спрашиваю «что это»? Ты можешь объяснить?
И тут Вэй Ина прорвало:
- Он сам напрашивался! Сначала на рынке на меня накинулся, потом пытался высмеять при всех в учебной комнате. Что я должен был делать? Склонить голову и позволить потоптаться по себе?
- Ты много чего мог сделать, но не это, - Ао потряс рисунком перед носом Вэй Ина. – А я ещё переживал, что наказание для первого дня слишком сурово. Я попросил увеличить срок для изучения правил, а ты вон что вытворяешь. Это называется «кусать руку, которая тебя кормит».
- Но я ничего…
- Кто разрешал тебе говорить? Разве я не велел тебе уважительно относиться к старшим? Разве я не рассказывал тебе, что насмехаться над семьёй Цзян неприемлемо? Просто нельзя. Ты этого не понимаешь?
Вэй Ин промолчал. Ему ведь никто не велел говорить.
- Не слышу ответа, - поторопил Ао.
Вот и разберись, когда можно говорить, а когда нет. Только что он сам велел помалкивать, а теперь, видите ли, недоволен тем, что Вэй Ин молчит.
Вэй Ин набрал воздуха в грудь и отвесил поклон:
- Простите, господин Ао, я ещё не знаком с правилами ордена и привык полагаться на себя во всём и везде. Но я обещаю постепенно исправиться.
Ао был страшен в гневе. Такой добрый человек, а показывал сторону, которая выглядела жутче лютого мертвеца. По крайней мере, мертвеца можно стукнуть, а против Ао Вэй Ин был абсолютно беззащитен. Он так и сидел, низко поклонившись, волосы едва в кашу не попали, когда съехали с его плеча. Ао сам смягчился, тронул его руки и позволил выпрямиться. Больше он не казался страшным. Вэй Ин во все глаза таращился на него.
- В первый и последний раз, - жестом подтвердил Ао. – Завтра же попросишь прощения у молодого господина.
Просить прощения у Цзян Чэна? Серьёзно? На первых порах Вэй Ин было возмутился. Кто тут и должен просить прощения за своё высокомерие, так это сам Цзян Чэн. Но у него было на то право, продиктованное положением. А у Вэй Ина было право выбрать способ, как он это сделает.
- Да, господин Ао, - подтвердил он охотно.
- И чтобы без фокусов, - предупредил Ао и кивнул на кашу. – Ешь, а то остынет.