Чувство было волшебным. Как будто Ци плещется внутри, концентрируясь где-то глубоко-глубоко. Она походила на источник силы. Цзян Чэну казалось, что если всю её выплеснуть, получится не только уничтожить лютого мертвеца, но и очистить одно из тёмных пятен, что бросали тень на заклинателей. Это было не так. Никто не в состоянии очистить громадный участок, пронизанный тёмной энергией насквозь, до самых недр.
Цзян Чэн чувствовал свою Ци и, казалось, немножко его. Вэй Ин, едва найдя лазейку, стремительно ворвался в жизнь Цзян Чэна и укрепился в ней. Вэй Ин сам хотел показать, как себя чувствует заклинатель с золотым ядром. Цзян Чэну казалось, что он чувствует. Он гнал и гнал Ци по каналам, уплотняя её завихрения в одном месте, там, где все эти каналы сходятся. Он отлично знал, что если остановится, то иллюзия золотого ядра тоже развеется, поэтому он хотел как можно дольше удерживать это чувство, пока не выдохнется.
Он ощущал всю комнату, он внутренним зрением видел своих собак, все как одна устремившие взгляды на него. Одна из них поднялась, повертелась на лежанке и снова легла. Они были здесь, рядом с ним. И вся комната как на ладони. Чувство могущества и свободы…
Он ощутил чужое присутствие за дверью до того, как услышал стук. Это были слуги. Отец и матушка обычно просто входили. Сестра обрела привычку стучаться и сразу входить, без разрешения. Раньше она тоже просто заходила. Был ещё один человек, который мог бы ворваться без предупреждения, если бы имел открытый доступ в этот дом. Но он был здесь только однажды. Нехорошо приваживать Вэй Ина в главный дом клана. У каждого человека в этом мире должно быть своё место. Главное, чтобы он понял его и принял.
Цзян Чэн остановил поток Ци – и чувство могущества ослабло, скоро вовсе исчезнет.
- Заходи. Кто там? – спросил Цзян Чэн, не поднимаясь с коврика. Мог бы устроиться на кровати, а он на полу остался, за ширмой. Он всмотрелся сквозь матовую перегородку в силуэт. Определить, кто именно из слуг пришёл, он не мог, поэтому всё-таки пришлось вставать.
- Молодой господин, глава Цзян желает вас видеть, - заговорил слуга.
Цзян Чэн обошёл ширму и увидел его, склонившего голову.
- Что случилось? – интуитивно Цзян Чэн почувствовал тревогу. Слуги не вели себя так робко. Они были обычными, как будто это и их дом тоже. Они просто жили, стараясь поменьше сталкиваться с господами.
- Господин Цзян вам всё объяснит, - слуга поклонился.
- Хорошо, иди, - Цзян Чэн рукой махнул, отпуская его.
Может быть, уже готовы мечи? Цзян Чэн прикинул, сколько времени прошло с того ужина. Если отец сам велел выковать два заклинательских меча, графики могли сдвинуть. Времени прошло достаточно даже с учётом задержки в два-три дня. Собаки подхватились, словно получили команду, завертелись вокруг него. Они инстинктивно чувствовали настроение хозяина. Если он был счастлив, они тоже старались ухватить свою долю радости. Если он злился, они смирно лежали на местах. Если он грустил, всего одна из них подходила и клала голову ему на колени, чтобы он мог неторопливо её гладить.
Цзян Чэн обласкал всю троицу и открыл перед ней двери. Они помчались по коридору к выходу. Слуги обязательно заметят мчащуюся стаю и выпустят её во двор. Было ещё светло. Может быть, причиной послужил не меч, а гость? Тогда это точно Вэй Ин. Цзян Чэн отмахнулся от этой мысли. Тогда отец не стал бы звать его. И что вероятнее, Вэй Ин тайком проник бы во двор и отыскал окно Цзян Чэна, а потом покидал бы в него камешки. Вэй Ин так прежде не делал. Он вообще старался держаться подальше от домов знати. Значит, это меч. Наконец-то собственный, настоящий меч. Это будет могущественный меч, от которого враги будут трепетать.
Цзян Чэн быстрым шагом двинулся к большой комнате. В это время родители часто там проводили время, обсуждая дела ордена и клана. У главы не так много свободного времени. И всё же отец находил его для сына, хоть и не так часто, как хотелось бы. И он решил лично передать меч Цзян Чэну. Это не могло произойти никак иначе. Это был очень торжественный момент.
Он толкнул двери и остановился, удерживая обе створки приоткрытыми. Он был в полном недоумении, потому что комната была абсолютно пуста. На стойке не покоились мечи. Они не лежали на столе или стеллажах.
Цзян Чэн закрыл двери. Надо было спросить, где именно его ждут.
Мимо него быстрым шагом прошмыгнуло двое слуг. Цзян Чэн посторонился, а они только задержались на миг и поклонились, чтобы он не счёл их невежливыми. Они были завалены какими-то вещами и очень торопились. Следом за ними туда же метнулась служанка, неся тазик с тёплой водой, едва её не расплёскивая. Она ещё источала пар, но это был уже не кипяток.
- Эй, - позвал Цзян Чэн.
Служанка задержалась, повернулась:
- Молодой господин, простите, эту служанку срочно ждут в восточной комнате.
- Хорошо, иди, - Цзян Чэн махнул в её сторону рукой. Она поклонилась ещё раз и убежала.
В восточной комнате не было ничего примечательного. Это была комната для гостей, когда клан собирался на торжество. В глубоком детстве Цзян Чэн подолгу сидел в этой комнате, на большом стуле для официальных встреч, читая книги и посматривая на разлёгшихся ровным полукругом собак. И он хорошо помнил, когда, будучи щенком, Милашка нагадила посреди ковровой дорожки, за что он получил нагоняй от матушки. Но ему не запретили там читать. Не запретили пускать собак. Но Цзян Чэн больше не пускал щенков. Он разрешил им туда входить, когда они научились терпеть. Со временем привычка проводить время в восточной комнате исчезла сама собой.
Сейчас вокруг этой комнаты царил полный хаос. Цзян Чэн уже догадался. Он уже не думал о мече. Он протянул руку к ручке и услышал голос отца за спиной:
- Ваньинь, иди сюда.
Цзян Чэн отвернулся от комнаты, вынужденный тотчас же отступить от двери, ибо мимо него прошествовал доверенный лекарь.
- Отец… - Цзян Чэн к нему подошёл, косясь на дверь, - что случилось?
- С твоим дядей Тайтанем произошло несчастье.
Дядя Тайтань тоже носил фамилию Цзян. Цзян Чэн последовал за отцом в одну из малых боковых комнат. Фэнмянь закрыл за сыном дверь и медленно прошёлся к окну, встал перед ним, заведя руки за спину. Он не спешил рассказывать, видимо, не в силах поверить.
- Отец, - Цзян Чэн сам его поторопил, - дядя Тайтань ведь вылетел с группой заклинателей неделю назад. Он ранен? Они вернулись?
- Вернулись, но не все, - отец так и стоял спиной к нему, рассматривал однообразный пейзаж за окном. – Группа зачистила окрестности городка и углубилась в лес, где наткнулась на зарождение тёмного сгустка. Они не могли просто уйти, потому что он разрастался очень быстро. И они посчитали, что численности отряда достаточно для устранения опасности, - Фэнмянь вздохнул, уже явно повидавший и дядю, и всех остальных. Вероятно, он даже был среди встречающих. - Твоему дяде повезло остаться в живых. У него целы руки и ноги. Но половина группы сгинула прямо там. Оставшиеся на своих плечах принесли трёх сильно раненых товарищей. Пока неизвестно, выживут ли они, - он покачал головой и наконец развернулся к сыну, во все глаза таращившемуся на него. Он подошёл к Цзян Чэну, провёл большой ладонью по его чуточку растрёпанным волосам. Цзян Чэну даже не стало стыдно за неряшливый вид.
- Они… - Цзян Чэн сглотнул, - справились?
- Они справились, но какой ценой… Они могли позвать на помощь, но времени ждать не было. Слишком далеко от ордена. Мы не видели сигнала в небе. Все, кто вернулся, тоже ранены. Двое легко, но они не смогут вылететь, по меньшей мере, неделю. Один ранен тяжело, но не смертельно. И у него хватило сил не уронить товарища во время полёта.
У каждого из тройки по зловещей ноше за спиной.
- Шестеро? – Цзян Чэн пытался вспомнить одну определённую группу. – Но их же вылетело четырнадцать.
Чем больше территория, тем больше отряд. Сообщения поступали сразу из нескольких источников, поэтому, чтобы зря не терять время, орден снарядил целых четырнадцать человек, просчитав, сколько каждый из них может осмотреть в первый же день. Когда лютые мертвецы нападают на людей средь бела дня, это всегда тревожный признак.
Фэнмянь промолчал, многозначительно глядя на Цзян Чэна.
Восемь заклинателей погибло при выполнении задания. Это должно было быть обычное задание, но на деле оказалось куда серьёзнее Цзян Чэн не заметил, как рот приоткрыл. Отец увлёк его к широкому деревянному стулу и усадил, а сам сел на соседний.
- Ты, как наследник клана, - произнёс отец, – уже сейчас обязан понимать, что происходит, и знать, что при этом делать. Перво-наперво необходимо позаботиться о пострадавших. Сможешь меня заменить?
Цзян Чэн сглотнул. Слишком велики потери для буднего дня.
- Поможешь мне проследить, чтобы у твоего дяди было всё необходимое? – отцу не нравилось, что он сам не в состоянии остаться. Цзян Чэн понимал, что ему необходимо быть в другом месте.
- А если… - Цзян Чэн вздрогнул от невысказанной мысли.
А если он не выживет?
- Ты верно мыслишь, - одобрительно и печально ответил отец. – Надо видеть дальше сегодняшнего дня. Он может не выжить. И об этом ты тоже обязан узнать раньше других.
- А ты, отец? – спросил Цзян Чэн, без слов принимая и осознавая возложенную на него ответственность.
- У меня ещё пятеро раненых и один погибший член нашей семьи.
Цзян Чэн знал его. Он не был частым гостем в главном доме, но всё равно принадлежал клану Цзян. Только двое из его семьи отправились на это роковое задание. Потом Цзян Чэн вспомнил ещё одну немаловажную деталь. Он вперёд подался, удерживаясь на краешке стула:
- С ними ведь вылетел Сюань Ао!
- Именно Сюань Ао – тот тяжело раненый заклинатель, что удерживал бесчувственного товарища всю дорогу до дома. Целители уже осматривают его и обрабатывают раны, но он будет жить.
- Он… дома?
Чудовищная весть для Вэй Ина. Ужасный вечер. Цзян Чэн отругал себя: в такой момент думает о нём. Он переиначил вопрос:
- О нём есть кому позаботиться?
- Разумеется, - подтвердил отец. – Его доставили домой и оставили на ночь целителя. Боюсь, твой новый друг не сможет в ближайшие пару дней ходить на занятия, потому что целители очень заняты, а господину Сюаню нужен постоянный уход. Как раз эти два дня покажут, как долго он не сможет вставать.
- Но он же явился на своих ногах.
- Превозмогая себя. Ему нельзя двигаться, если он хочет, чтобы раны быстрее зажили.
Отец знал подробности обо всех раненых. Цзян Чэну тоже нужно постараться, чтобы вовремя узнавать то же самое. И он очень волновался за Вэй Ина, который вскоре один останется с раненым заклинателем. А вдруг он задремлет – и Сюаню Ао станет плохо? Не скажется ли это на отношении окружающих к Вэй Ину?
- Если ты тревожишься за него, можешь проведать. Но только прежде убедись, что твой дядя под наблюдением, - угадал его мысли отец.
- Да, я понял, - Цзян Чэн намеревался выполнить это задание. Одно из самых важных заданий. В скором времени Цзян Чэну, быть может, тоже придётся тащить на себе раненого друга. Заклинатель обязан с юношества видеть всё, что происходит в ордене. Он обязан сталкиваться с последствиями и учиться на чужих ошибках, использовать чужое несчастье в качестве собственного обучения. Он выдержит это испытание, а в следующий раз дурные вести его не застанут врасплох.
- Хорошо, - отец встал и приблизился к нему, снова пригладил волосы. – Ты тренировался?
- Пытался формировать ядро, - подтвердил Цзян Чэн, тоже вскакивая, готовый немедленно мчаться к пострадавшему.
- Сейчас там от тебя мало толку. Но ты обязан будешь выслушать наставления лекаря и тогда будешь знать, что делать дальше, - пояснил Фэнмянь. – А мне нужно отлучиться.
Теперь у отца будет много дел. Он всю ночь глаз не сомкнёт. Но он нашёл время лично поговорить с сыном. Цзян Чэн смотрел на него не отрываясь. Он ловил каждое слово и ждал, что отец всё-таки уйдёт.
Он ушёл, но перед тем, как закрыть дверь, повернул голову и улыбнулся. Цзян Чэн остался стоять перед стулом. Чувство могущества и последующей радости обернулись трагедией. Наглядный пример того, как легко может рухнуть в бездну весь привычный мир. Это тоже была часть обучения Цзян Чэна. Он покинул комнату и встал у самой стены, наблюдая, как слуги носятся туда-сюда. Потом он сам двинулся к восточной комнате, хотя отец велел подождать, открыл дверь и вошёл внутрь, сразу отступил в сторону, но не осмелился подойти ближе. Он видел, как лекарь, то и дело промакивая кровь чистыми тряпками, стягивает глубокую рану тонкими нитями. Выглядело жутко. Слуга то и дело подхватывал грязные тряпки и подсовывал чистые. Цзян Чэн не видел лица Тайтаня, не слышал его стонов. Он явно пребывал без сознания уже не первый час. Так было лучше для него. Показалось, что он дёрнулся от боли. Цзян Чэн тоже дёрнулся, с силой стискивая кулаки. Лекарь тотчас же подхватился, нажал ему на плечи, потом похлопал по щекам. Ситуация обрела нотку управляемой паники. Цзян Чэн только одну фразу услышал:
- Если он не начнёт дышать, мы его потеряем.
Цзян Тайтань не дышал. Он умер прямо на глазах Цзян Чэна. Две потери для клана разом. Земля уходила из-под ног, когда Цзян Чэн представил ближайшее будущее, скорбные лица и слёзы на щеках семей погибших.
- Быстро холодной воды!
Он не знал, чей это голос. Цзян Чэн не первый раз сталкивался со смертью, но впервые видел последнее мгновенье человеческой жизни. Он сам перестал дышать. Служанка промчалась мимо него и протянула миску воды. Лекарь одним движением плеснул её на лицо умершего и наклонился низко-низко, почти целиком загораживая его от зрителей. Казалось, его спина ходуном ходила. Все его движения были скрыты от стоящего сзади Цзян Чэна. Кровать заскрипела – и лекарь наконец отодвинулся, в бессилии падая на стоящий рядом стул, вытер лоб дрожащей рукой.
Не спасли. Цзян Чэн упёрся спиной в стену, желая растечься по ней неподвижной картинкой. Что он скажет отцу? Он уже забыл, что это не его вина. Если ответственность за жизнь дяди возложили на него, то кто ещё виноват?
Отец сказал, чтобы он пока не путался под ногами…
Много мыслей в один миг, все они возвращались, улетали, делали круг и снова лезли в голову.
- Если сегодня он не умрёт, шансы удвоятся, - произнёс лекарь. Слишком спокойно. Как можно так говорить о погибшем заклинателе?
Но он сказал «если не умрёт». Он выжил? Цзян Чэн сглотнул и шевельнулся. И только тогда лекарь заметил его. Едва заметное движение. Он сам развернулся и указал на него рукой:
- Кто пустил сюда ребёнка?
- Я назначен ответственным за этого человека, - Цзян Чэн отбарабанил, как по записям. Он ждал, что его выгонят, и испытывал внутреннюю дрожь.
- Кто это? – лекарь явно пребывал в таком же взбудораженном расположении духа. Он тут же обратился к Цзян Чэну. – Кто ты?
- Я Цзян Ваньинь, господин.
Лекарь дёрнулся, мгновенно узнавая.
- Простите, молодой господин, я вас не узнал сразу.
Посреди хаоса и волнений, среди носящихся туда-сюда слуг и с головой, забитой чужими ранами. Лекарь тоже переживал, что не сможет спасти родственника главы клана.
- У вас есть дела поважнее, чем отдавать почести клану Цзян, - откликнулся Цзян Чэн, не зная, что сказать ещё. Он снова сглотнул, снова чувствовал дрожащие руки. – Цзян Тайтань поправится?
- Позвольте мне прежде закончить работу, молодой господин.
Продолжал упорно называть его молодым господином.
Не ответил.
Цзян Чэн, не зная, что делать ещё, сложил жест уважения и наклонил голову:
- Простите за то, что отвлёк. Я подожду в соседней комнате.
- Молодой господин…
- Ничего, - заверил он. – Я подожду.
И быстро ушёл. Он шагал по стеночке к той самой двери, которую совсем недавно закрыл за собой. Та самая комната, где просил его подождать отец. Надо было его послушать, а Цзян Чэн посчитал, что сам способен со всем справиться. Но он не был способен. Он ещё слишком многого не знал. Он даже не знал, какое чудо только что совершил лекарь, заставив дядю дышать. Лишь в этот миг он со всей остротой осознал, что жизнь и смерть невозможно контролировать, какие бы усилия ни прилагал человек, будь он даже могущественнейшим заклинателем во всём мире.
Цзян Чэн очутился в пустой комнате. В огромной и чужой. Он стоял посередине, смотря прямо перед собой. Глупо ждать в такой позе. Он не знал, сколько минует времени, прежде чем целитель закончит с Цзян Тайтанем. Это могло затянуться на часы. Можно было бы использовать это время на тренировки – занятие куда полезнее, чем просто ждать.
Цзян Чэн не мог сосредоточиться. Он взялся за голову обеими руками и прошёлся к стулу. Надо просто отвлечься. Просьба отца выглядела слишком суровой, но Цзян Чэн понимал, что то время, когда ему самому придётся спасать жизни, уже не за горами. Адепты развивались быстро и стремились влезть в самую гущу событий, чтобы показать себя. Плохо, если заклинатель прежде не видел ран и не знает, что с ними делать.
Цзян Чэн ждал и осознавал, что отец действительно хотел предостеречь его от немедленного визита в ту комнату, заполненную болью и смертью, тяжёлым запахом лекарств и паром от горячей воды. Отец хотел, чтобы Цзян Чэн увидел уже перебинтованного дядю и получил инструкции, как за ним ухаживать, кого звать в случае необходимости и на что обращать внимание.
Цзян Чэн подтянул под себя ноги, до боли упёрся спиной в деревянный подлокотник, но не сдвинулся с места, терпел. Кому-то сейчас было в разы хуже, чем ему. У кого-то не было слуг и лекаря, который прибежит по первому зову.
Яньли открыла дверь, а Цзян Чэн поднял на неё взгляд, проследил, как она заходит, очень осторожно, не сразу бросая взгляд на лежащего дядю Тайтаня под одеялом. Цзян Чэн осознал, почему она не пришла раньше. Он поднялся к ней навстречу и подтянул одеяло пациенту до самого подбородка, чтобы сестра не смущалась обнажённого мужского тела. Она уже выросла и казалась более взрослой, чем Цзян Чэн. Он сам так чувствовал. Она по-прежнему подшучивала над ним и улыбалась, как в детстве, но она стала мыслить по-другому.
- Матушка велела передать, что отлупит тебя, если будешь забывать о еде и сне, - произнесла Яньли, останавливаясь напротив.
- Но отец сказал…
- Отец не мог заставить тебя круглосуточно сидеть над больным человеком. Он думал, ты уже сознательный человек и посчитал, что будешь периодически его проверять, а не бездарно терять время, рассматривая его и подсчитывая вдохи.
Цзян Чэн вынужден был согласиться.
- Он ещё не вернулся? – спросил он.
- Нет. Вряд ли он вернётся сегодня. Дом ордена принимает тех раненых, за которыми некому ухаживать, - Яньли смотрела на Цзян Тайтаня, ничуть не смущаясь. Она видела только его перевязанную вокруг лба голову. – Ты уже слышал?
- Один из выживших умер, - подтвердил Цзян Чэн. Он не помнил, кто сообщил об этом, но он ухватился за новость и почувствовал, как в груди сдавило. Заклинатели продолжают умирать даже после сражения. Даже золотое ядро не может спасти их от смерти.
- Когда человек без сознания, он не контролирует свою Ци, - Яньли наконец отвернулась от дяди и глубоко вздохнула. Ей было трудно видеть эту картину. – Она остановилась, когда открылось внутреннее кровотечение. Целители ничего не смогли сделать, даже вливая чужую Ци и пытаясь заставить её перекрыть внутренние раны. Отец сейчас вынужден отправить новую группу, чтобы они ещё раз проверили территорию и убедились в уничтожении тьмы. Но зная, что их там ждёт, так страшно…
Яньли тоже всё знала. Она не была затворницей. И она не пыталась взвалить все обязанности на других. Она бы не постеснялась сама протирать тело дяди, пока он без чувств. Но Цзян Чэн не позволит ей этого.
- Матушка тоже отлучилась, - продолжила Яньли. – Отец занимается делами ордена, а матушка заклинателями и их семьями.
Распределение обязанностей. Кажется, никто в семье Цзян, живущей в Пристани Лотоса, сегодня не уснёт.
- Ты устал и голоден, - Яньли всё за него решила. – Если сейчас же не поешь, я уж не постесняюсь побить тебя, - она демонстративно легонько постучала по нему кулаками.
- Хорошо. Но сначала я должен отдать распоряжение слугам…
- Я уже сделала это.
- Яньли, ты не обязана…
- А что я обязана? Я тоже принадлежу этой семье и не собираюсь отсиживаться в сторонке.
Слуга уже ждал за дверью. Цзян Чэн задержался только для того, чтобы сообщить, где его можно найти. И если что-то пойдёт не так, сразу же звать лекаря, а потом его. Хотя, по сути, от Цзян Чэна было мало толку. Был бы чужой человек, возможно, он не принял бы произошедшее так близко к сердцу. Но сейчас при смерти лежал его дядя, хоть и не близкий родственник. Одно из ответвлений семьи. Заклинатели из каждого ответвления порой собирались в доме Цзян. Цзян Чэн постоянно с ними общался и порой приходилось знакомиться с новыми людьми.
- Это значит, что меня перестали считать ребёнком? – спросил Цзян Чэн, когда они сели за стол напротив друг друга.
- А ты хочешь, чтобы тебя считали ребёнком до седины? – Яньли улыбнулась, но её улыбка сразу сникла. Никому не хочется веселиться, когда происходит такое.
- Нет, - покачал головой Цзян Чэн, берясь за ложку и пододвигая миску с супом к себе. – Я опасался, что отец не разрешит мне заниматься ответственными делами, пока я не сформирую ядро.
- В Поднебесной много ответственных людей без ядра, - напомнила Яньли. – Ты выглядишь бледным.
- Немного перенервничал, - сознался он и сам изобразил улыбку, а потом спросил. Не мог промолчать. – Сюань Ао… ты знаешь что-нибудь о нём?
- Я не получаю докладов. Но если бы что-нибудь случилось, думаю, мы бы узнали. Ешь суп. Очень вкусный получился.
Цзян Чэн ел и понимал, насколько голоден. К счастью, помимо супа, на столе красовалась куриная ножка и чаша риса. Две чаши риса. Яньли не позаботилась о ноже для себя, демонстративно подставив миску с окорочком поближе к брату, но он намеревался разорвать его пополам, чтобы никто не чувствовал себя неловко.
Горячий суп приятно согревал желудок. Яньли протянула руку к брату и коснулась его груди. Он взгляд туда же опустил и успел заметить, как она скидывает с него кусочек моркови.
- Куда ты так торопишься? – пожурила она. – Ругаешь Усяня, а сам как выглядишь?
- Но с нами не сидит никто из старших.
- Поэтому можно пренебречь этикетом? – Яньли подбадривала его, отвлекая от мрачных мыслей. – Видела бы тебя матушка.
- Но она не видит.
Цзян Чэн быстро доел суп и потянулся к куриной ножке, ложкой задержал половинку, а вторую потянул рукой. Косточка выскользнула из мяса, вызывая у Цзян Чэна недовольное фырканье, а у Яньли смешок. Курица отчаянно сопротивлялась. Цзян Чэн положил косточку в пустую миску и схватился рукой за мясо, вырывая кусок. Оставалось оторвать ещё столько же, чтобы разделить пополам.
- Ты так стараешься, - прокомментировала Яньли. – Но ты голоднее меня.
- Это почему?
- Я успела перекусить, а у тебя после обеда крошки во рту не было. Так что бери всю ножку целиком.
- Нет уж, - заупрямился Цзян Чэн. – Сели есть вместе, значит и делить будем пополам.
- Ты ещё зёрнышки риса пересчитай, - предложила она.
За мирным разговором Цзян Чэн начал отвлекаться от тревожных обязанностей. Они с Яньли остались за главных. Даже дядя Сюньи, частый гость в главном доме, ни разу не показался на глаза, что означало его тесное участие в происходящем.
- Вот и пересчитаю, - ухватился Цзян Чэн, разумеется, не собираясь этого делать. Кусочек мяса, с которым он сражался некоторое время, резко сорвался с сустава, и на лицо брызнуло соком. Цзян Чэн тут же схватился за это место, позабыв о добыче в пальцах, и, до кучи, ткнул себя в щёку мясом, а потом, словно не веря, принялся его рассматривать.
- Какой ты суетливый, - Яньли взяла тряпицу и потянулась к нему через стол, принялась вытирать его лицо. Цзян Чэн не сопротивлялся.
- И всё-таки, - не двигаясь, заговорил он, - у кого можно спросить о раненых?
- У целителя.
- Он же не один на всех шестерых… - сказал и дёрнулся. Уже пятерых. Всего пятеро выживших из четырнадцати. Огромные потери. Просто невозможные. Он нахмурился, возвращаясь к прежним мыслям, но уже было не так тяжело представлять страшные картины. Между ними мелькало лицо сестры, улыбающейся и заверяющей, что всё будет хорошо.
Она ни разу не заверила, что всё будет хорошо. Уже было не очень хорошо, если не сказать «очень плохо».
- Вряд ли в доме Сюаня Ао кто-то сейчас спокойно отдыхает. Ты можешь послать слугу спросить, не нужно ли им чего, - она отлично понимала, что его заботит.
- Нет, - он покачал головой, хотя уже думал так и поступить. – Если что-то случится, нас всё равно поставят в известность. Не хочу докучать занятым людям посреди ночи.
- Ещё не ночь, а Усяню может понадобиться помощь.
- Разве ему её не предоставят? Он же не родственник господину Сюаню. О заклинателях заботится орден, если у них нет семьи. Насколько мне известно, семья господина Сюаня осталась в деревне. И вряд ли до них весть дойдёт раньше послезавтра.
- Орден может выждать несколько дней, пока он не пойдёт на поправку, - поддержала беседу Яньли. – Тогда они сразу услышат вместе с плохими и добрые вести.
- По-моему, о таких вещах надо докладывать сразу.
- Услышав весть, его семья будет беспокоиться, совсем как ты…
- Ты тоже беспокоишься.
- Я этого не отрицаю. Но если послать курьера сейчас, его родственники будут знать, что он тяжело ранен, - завершила свои догадки Яньли. – Если до них дойдёт очередная весть, то только через день-два. И они всё это время не будут находить себе места. А если кто-то из их отправится в Пристань Лотоса, курьера вовсе могут не послать, а почтовые повозки передвигаются куда медленнее. Что прикажешь всё это время думать остальным?
Цзян Чэн силился разобраться в том, что надумала Яньли. Она, конечно, была права, отчасти, но такие вести всё равно нельзя скрывать от близких. Цзян Чэну, например, не понравилось бы, если бы кто-то умолчал о ранении отца…
Он подавил желание выругаться, только сильнее пальцы сжал, разминая кусочек мяса. Волокна между пальцами полезли.
- А-Чэн, что ты делаешь? – Яньли опять к нему потянулась через стол. – Ведёшь себя, как маленький.
Нельзя приводить в пример свою семью. Они и так уже понесли потери.
- Я не маленький, - он отмахнулся, схватил тряпку и растерялся, потому что всё ещё держал в руке кусочек раздавленного мяса. Он бросил взгляд на тряпицу, потом на него и сунул мясо в рот, затем принялся вытираться. – Я просто разволновался. Что в этом такого? – проворчал он, возвращая привычный настрой.
- Если будешь так волноваться, вызовешь волнение других. А ты должен быть опорой, а не тем, кого утешают.
- Меня не надо утешать. Я сам кого хочешь утешу.
- Пока ты болтаешь, рис совсем остынет, - указала на чашу Яньли.
Цзян Чэн вздохнул и взялся за указанное блюдо, ощутил, что ещё не наелся. А он думал, ему кусок в горло не полезет. Интересно, как там Вэй Ин. Может ли он есть?
- Ты только меня подгоняешь, а у самой полная миска, - указал Цзян Чэн.
- Хочешь наперегонки?
- Нет уж, воздержусь.
- Будешь столько хмуриться, тебя ни одна девушка не полюбит, - предупредила Яньли. – Чего лоб морщишь, как старичок?
- Меня матушка любит и ты – мне этого достаточно, - парировал Цзян Чэн.
- А как же человек, который будет о тебе заботиться всю жизнь?
- Как будто вокруг меня нет таких людей.
Был один, который весь иззаботился, своеобразно, правда. Вэй Ин и помимо родственников его своей навязчивой заботой обсыпал.
- Это девушка?
- Что? Какая тебе разница?
- Женись на ней.
Цзян Чэн уже взял в рот порцию риса и не удержал, чуть не подавился, так и зажал рот рукой, выкашливая половину на ладонь. Нельзя же такие предложения делать за столом. Хотя откуда бы Яньли знать, о ком думает её брат.
- Что с тобой? Подавился? – она обошла стол и заботливо похлопала его по горбушке.
- Не в то горло попало, - соврал он.
Не признаваться же, о чём он на самом деле подумал.
- Хорошо, больше не будем говорить о твоих девушках. Просто поешь, - настаивала Яньли.
- Нет у меня никаких девушек. Я не распутник, чтобы за мной толпами ходили. И вообще, если нужно, мне и без выбора найдут девушку из уважаемой семьи. Не на крестьянке же жениться. И вообще, жениться мне рано.
Яньли слегка склонила голову набок, прислушиваясь к его отповеди. Цзян Чэну казалось, она все его мысли видит, и от этого начинал сердиться. Он просто ел, а потом покосился на неё, всё ещё сидящую рядом, и спросил:
- А ты почему не ешь? Твой рис дольше остывает?
- Мне нравится о тебе заботиться, - выкрутилась она и наконец вернулась на своё место.
Ао спал под воздействием лекарств. Вэй Ин долго стоял над ним, просто смотрел на его лицо, в котором не было ни кровинки. Бледное лицо с синюшными венами на висках и посеревшими губами. Он вымотался во время задания и возвращения домой, неся на себе раненого товарища, хотя сам был серьёзно ранен. Вэй Ин узнал симптомы. Ао трясся от душившего его холода. Вэй Ин и сам бы догадался приготовить настойку, чтобы облегчить последствия соприкосновения с тьмой, но целитель принёс всё готовое. Он попросил не мешаться, и Вэй Ин помогал, сразу подавал всё необходимое и ловко отыскивал нужные травы и предметы, заменяя лекарю верного помощника.
Несмотря на все свои раны, Ао не мог заснуть, вёл себя беспокойно, пока его не заставили провалиться в беспамятство. Он всё ещё дрожал от холода, и Вэй Ин укутал его до самого подбородка, потом принёс ещё одно одеяло, которое они приобрели после того, как Вэй Ин заселился к нему. Сегодня Вэй Ин не уснёт. Если замёрзнет, укутается потеплее – и все дела.
- Господин, - он наконец отвлёкся от Ао и вернулся к колдующему над снадобьями лекарю, - что с его золотым ядром?
- Оно цело. Надо попросить заклинателей влить в него немного Ци, - не глядя, ответил собеседник.
- Я тоже могу.
- Ты же адепт. У тебя есть золотое ядро?
- Есть, господин.
- Тогда чего же ты ждёшь? Согрей его поскорее.
Целитель всё ещё не смотрел по сторонам, говорил отвлечённо и вряд ли осознавал сказанное целиком. Никто не смотрит на тринадцатилетних мальчишек как на заклинателей. Вэй Ин и ростом не внушал того уважения, какого добились адепты из старшей группы. Возраст имел большое значение.
Вэй Ин не стал уточнять, что ему делать. Он хорошо помнил, куда направлял Ци дядя Фэйфэй. Он положил обе ладони на грудь и живот Ао и осторожно пропустил по ним энергию, направляя её в безвольное тело. Ему станет теплее. Чуточку, но станет. Поток Ци, разгоняемый золотым ядром, в разы сильнее того, что движется по каналам. Ци словно сама рождается в ядре, словно в нём заряжается силой. Вэй Ин направлял и направлял этот поток, пока Ао не вздохнул чуть громче и не выгнулся в спине, совсем чуть-чуть, но и этого сигнала хватило, чтобы остановиться. Вэй Ин испугался, что Ци могло оказаться слишком много. Он убрал руки с его груди – и тогда подошёл лекарь, сам тронул Ао, провёл по его руке и остановился на запястье, прощупывая пульс.
- Что ты сделал, юноша? - он приподнял брови. – Его пульс стал ровнее. Его сердце снова обрело уверенный ритм.
- Я направлял Ци только по его каналам, через его золотое ядро, - ответил Вэй Ин, снова не отрывая взгляда от лица Ао, чуточку разгладившегося и даже приобрётшего бледно-розовые краски. Теперь хотя бы он перестал походить на лютого мертвеца.
- Но такой силы поток можно создать только с помощью собственного золотого… - лекарь вспомнил, о чём говорил некоторое время назад. – У тебя правда уже есть золотое ядро?
- Я не врал, господин, - подтвердил Вэй Ин. – Только я не знаю, когда следует остановиться.
- Но ты остановился. Почему?
- Потому что он отреагировал.
- Вот тогда и следует, - целитель внимательнее присмотрелся к своему помощнику. – Сколько тебе лет?
- Тринадцать, господин.
- Ты из ордена Юньмэн Цзян? – и тут же ответил на свой же вопрос. – Конечно же, да. Что ты делаешь здесь, если прибыл на обучение из другого ордена. Тебе следует плотно поужинать и поспать. Незачем толпиться возле больного.
У них с Ао была одна кровать. И сейчас Ао занимал её всю. Вэй Ин устремил взгляд на него. Он не думал, где будет спать. Ему вообще спать не хотелось. Он не испытывал усталости. У него даже спина перестала постоянно ныть. Времени прошло предостаточно, чтобы снять резкую боль, а с нудной он легко справлялся с помощью Ци, растворяя её во всём теле.
- Чего ты ждёшь? – поторопил его нахмурившийся целитель.
- Да, господин.
У Вэй Ина не было одеяла. Он не станет забирать его у Ао. Он просто двинулся к выходу, пока целитель не спросил, куда он направляется. Не все в Пристани Лотоса его знали. Не все видели его полёт на вилах. От этого становилось хорошо, потому что трудно, должно быть, оставаться у всех на слуху. Да и подвига Вэй Ин никакого не совершил. Цзян Чэн из-за этого и злился, что Вэй Ина превозносили, как настоящего заклинателя. Было забавно дразнить его, но куда приятнее слушать его серьёзные рассуждения. Это означало, что Цзян Чэн уже принял его в свой круг и даже делился мнением по поводу множества вещей.
Вэй Ин вспрыгнул на крышу и забылся, почти лёг на спину, чтобы видеть звёзды, когда ощутил знакомый всплеск боли. Наклонённая крыша с ровным участком по центру. Один из множества одинаковых домов во всех городах Поднебесной. У Ао был совершенно обычный дом, не лучше и не хуже других, не считая дома знати.
Он перевернулся на живот на центральной балке, сложил руки перед собой и положил на них голову правой щекой. Он не закрывал глаз, смотрел на половинку ночного неба. Спать по-прежнему не хотелось. Он получил распоряжение от старших ухаживать за Ао ближайшие дни, не отходить от его постели и своевременно вытирать с него пот. Но пока нечего было стирать. Ао не потел. Он мёрз. Тьма высасывает силы и жизнь человека, а понимающие заклинатели сказали, что он на тот момент уже был ранен, чем положение только усугублялось. Ао повезло вырваться живым. Или, что вероятнее, его вырвали товарищи.
Вэй Ин вспоминал тот день, когда сам чуть не стал жертвой тёмной энергии. Тогда дядя Фэйфэй впервые за долгое время применил полузабытые навыки заклинателя и уничтожил тварь, нанизанную на вилы. Было ужасно страшно. Вэй Ин до сих пор хорошо помнил эти ощущения, эти эмоции, не затмившие его решимость. Он бы сражался с тварью до конца и, возможно, убил бы её. Но на тот момент он не знал ни одной печати и мог полагаться только на оружие, способное колоть, но не рубить.
Он хотел расслабиться, задремать, но сна по-прежнему не было ни в одном глазу. Живот уже начал напоминать о себе из-за однообразного лежания. Вэй Ин завозился и услышал тихий зов снизу:
- Юноша…
Он выпрямился, попытался вытянуться вперёд, чтобы рассмотреть целителя, но крыша простиралась до самой загородки. Ему пришлось спуститься.
- В доме одна кровать. Где ты собираешься спать? – спросил целитель, позаботившийся не только об Ао, но и о нём тоже.
- Мы спали вместе, господин. Но вам не стоит волноваться. Мне совсем не хочется спать.
- Тебе понадобятся силы завтра. Я не смогу оставаться здесь круглосуточно, но обещаю заходить.
- Мне достаточно того, что в эту ночь вы остаётесь рядом со мной, - заверил Вэй Ин.
Целитель останется из-за распоряжения старших. Сам глава ордена отдал это распоряжение. Вэй Ин не видел его, просто услышал в разговоре, обращённом не к нему. Вэй Ин помнил, как запекал курицу, которую купил на рынке, потому что Цзян Чэн наотрез отказался возвращать ему лук, когда в дверь постучали. Громко стучали, безостановочно. Вэй Ин уже тогда почувствовал неладное, бросился к двери и увидел незнакомых людей, двое из которых с обеих сторон обхватили почти обессилевшего Ао. Вэй Ин в тот момент сразу всё понял и бросился обратно в дом, оставляя дверь открытой. Он сдвинул ногой в сторону коробку с цыплятами, отодвинул столик от кровати, стащил с неё покрывало и отступил. Ао прямо в грязной одежде уложили на кровать. Он порывался встать и раздеться, но ему не позволили. Его одежда была безнадёжно испорчена. Если кровь и разводы грязи можно было отстирать, то никак не залатать большие рваные дыры. Самый искусный мастер не смог бы зашить их, чтобы не осталось следа. Вэй Ин сам протянул нож, чтобы одеяния с него просто срезали. Он схватывал на лету. На него полагались. Он чуть не сжёг курицу, забыл о ней и только схватил тряпицу, чтобы составить её с огня. Всё равно она уже была готова. Огонь сам потух спустя некоторое время, потому что никто не подкидывал дров. Оставались тлеющие угли, вдыхающие живительное тепло в дом. То самое тепло, которое было необходимо Ао.
- Заходи, - целитель кивнул на дверь.
Вэй Ин вернулся домой и снова посмотрел на Ао. Голодный, наверное. Но ему вряд ли сейчас кусок в горло полезет. Не подавился бы.
- Сядь и поешь, потом постели себе где-нибудь, - распорядился лекарь.
- Вы поужинаете вместе со мной? – спросил Вэй Ин.
- Я не голоден.
- Но мне будет неудобно есть одному.
Целитель долго рассматривал его, а потом кивнул. Они вместе двинулись к столику. Пришлось снова его двигать, потому что он упирался одним торцом в стену, другим в стеллаж. Ао хотел, чтобы его жилище выглядело уютным. Он хранил на стеллаже свитки и книги. Там же стояла чернильница, лежала пачка листов. Его меч покоился на стойке возле окна. Надо будет его почистить. Вэй Ин хотел ощутить его силу, узнать, остались ли на лезвии остатки тьмы. Но пока в этом доме был кто-то ещё, он не делал ничего.
Они вместе сели напротив друг друга. Вэй Ин переложил курицу в большое блюдо и наложил в две миски каши.
- Боюсь, уже всё остыло, - виновато произнёс он, ставя одну из мисок перед гостем. – Можно развести огонь и…
- Не стоит. Я поем и такую.
Целитель действительно взял ложку и начал есть, не морщась и не демонстрируя, насколько невкусная холодная каша. Вэй Ин, глядя на него, тоже взялся за еду и осознал, что не так она и плоха. Вкусно. Было так вкусно, что он торопливо проглотил почти всю порцию целиком. Потом он потянулся ножом к курице.
- Почему вы не берёте курицу? – спросил он.
- Мальчику вроде тебя, должно быть, дорого покупать мясо, - отозвался целитель.
- Ничего, господин. Я решил эту проблему. Сегодня у нас курица, а завтра может быть фазан.
- И тем не менее, я не хочу пачкать руки…
Вэй Ин не дослушал его, поступил так, как поступил бы с дядюшкой. Он сам отрезал одну ножку и переложил её в миску гостя, потом отрезал себе и снова обратил взор к кровати.
- Тебе придётся сварить ему жидкую кашу, чтобы он не подавился, - распорядился собеседник. – Справишься?
- Справлюсь, господин. Мне часто приходилось готовить. С самого утра схожу на рынок за овощами.
И останется дома, пропустит день учёбы. Но он был уверен, что на сей раз его никто не накажет. Но даже если накажут, он не пожалеет, потому что жизнь друга и хорошего человека важнее здоровой спины.
- У тебя ещё остались силы?
- Много, господин.
- Столько, что ты и дальше сможешь разгонять Ци господина Сюаня?
- Я не ранен, господин. Моя Ци быстро восстанавливается. И, как я уже говорил, у меня есть золотое ядро. Если вы мне не верите…
- Верю, - перебил его целитель. – Я слышал о юноше, что сам прилетел в орден на обучение. Неужели это ты?
Вэй Ин улыбался. Наконец-то позволил себе улыбнуться широко и искренне, как прежде. Жизнь Ао была в безопасности, как сказал лекарь. Тяжёлыми будут только первые пара дней, но смерть ему не грозила.
- Твоя задача, - целитель поверил и уже думал дальше, - разгонять его Ци, если она перестанет циркулировать. Свежая энергия улучшит его кровообращение, а я позабочусь об отварах и мазях. Ещё тебе придётся отпаивать его снадобьем для внутреннего согревания.
- Разгоняющим воздействие тёмной энергии? – уточнил Вэй Ин.
- Ты знаешь о нём?
- Мой наставник обучил меня самому необходимому. И он посчитал, что способы борьбы с тьмой – основное, что обязан знать заклинатель.
- Ты совсем не боишься, что не справишься, - сделал вывод целитель.
- Меня окружает целый город. Я знаю, где найти лекаря, даже если не отыщу вас, - ответил Вэй Ин. – И я ухаживал за больным дядюшкой, а господин Сюань ранен не смертельно.
- Всё понимаешь, - одобрительный кивок. – И ты наверняка знаешь, как тьма воздействует на золотое ядро.
- Ядро господина Сюаня целое.
- Не зря в хрониках пишут, что тьма разрушает не только тело, но и ядро, - целитель смотрел ему прямо в глаза. – Частички тёмной энергии расползаются по каналам и блокируют их. Они загрязняют Ци и с усилием пробиваются в золотое ядро. Оно не предназначено для циркуляции тьмы, поэтому мутнеет и даёт трещины. В конечном итоге, оно просто рассыпается, оставляя каналы ранеными и непригодными для совершенствования.
Вэй Ин вздрогнул, не донеся ложки до рта. Они оба перестали есть, забывая обо всём на свете.
- Но воздействие на господина Сюань не было длительным, - почти с мольбой произнёс Вэй Ин, желая услышать только, что его ядро не пострадало.
- К счастью, воздействие не было продолжительным, - подтвердил целитель. – Он не впускал тьму сам. Он сопротивлялся ей. Когда ты в следующий раз будешь вливать в него свою Ци, будь внимательнее и проверь сам.
- Хорошо.
- Хотя я уверен, что завтра опытные заклинатели сами это сделают. Но твоя помощь не будет напрасной, - собеседник указал в его сторону жестом. – Даже если он справится без Ци, ты поможешь снять боль.
- Я это понимаю, господин, - подтвердил Вэй Ин. – И сделаю всё возможное, чтобы господин Сюань поскорее поднялся на ноги.
- А теперь доедай и иди спать. Тебе есть что постелить на пол? Боюсь, сейчас господина Сюаня не следует теснить.
- Найду, господин. Но я был бы рад помогать и дальше. Часик сна я всегда способен урвать.
Снова улыбался, призывая собеседника в сообщники. Целитель не поддавался. Он вернулся к трапезе и, покончив с кашей и куриной ножкой, напоследок обглодал косточку.
- Теперь мне надо отлучиться к другим пострадавшим, - он встал. – Ненадолго. Я скоро вернусь. Пополню свои запасы и приду задолго до рассвета.
- Господин! – Вэй Ин взвился за ним следом. – Где мне вас искать, если что-то случится?
- В доме ордена или моей мастерской, где же ещё? – словно удивился лекарь. – Я уверен, что ничего не случится. Ты способен с этим справиться. Если он очнётся, дай ему воды и вот эту настойку, - склянка очутилась у него в руках. Вэй Ин проследил за ней взглядом и остановился, когда она стукнулась донышком о стол внизу. Целитель уже завозился, собирая свои вещи. Он больше не обращал внимания на Вэй Ина. Он отдал все распоряжения и теперь просто уходил. Вэй Ин не растерялся. Он ничуть не боялся, потому что ему было не впервой заботиться о больном человеке. В ту страшную осень он думал, что потеряет дядю Фэйфэя. Но дядя выжил. А у Ао было шансов куда больше. Большее, о чём ему следовало тревожиться – это тьма в его каналах. Но Вэй Ин изгонит её. Он не оставит ей ни шанса. Да и заклинатели – народ далеко не слабый. Они готовились ко встрече с тёмной энергией и наверняка учились защищаться от неё. Ао лучше знал, что делать, когда та мерзость его коснулась, а Вэй Ин тогда сразу впустил.
- Убери тут всё и ложись спать, понял? – повторил своё наставление целитель перед уходом.
- Да, господин, - только и ответил Вэй Ин.
Ао очнулся только утром, когда целитель покинул его дом, оставляя под опекой Вэй Ина. Он вырвался резко, с громким вздохом, сразу сел в кровати, низко опустив голову, поёжился. На его свежих ранах тотчас же проступила кровь, пачкая повязки. Его охватил лютый холод, он дрожал, а тело до сих пор выглядело слишком бледным.
- Хэминь! – воскликнул он.
Чьё-то имя, возможно, погибшего товарища, которого он не успел спасти.
Вэй Ин очутился с ним рядом. Он лёг на полу возле кровати, накрывшись зимней одеждой – всё, чего нашёл. Ему тоже становилось прохладно, а глаза наконец начали слипаться. Он лишь задремал, когда Ао вырвал его из сна.
- Господин Ао! – Вэй Ин тоже выкрикнул.
Ао повернул к нему голову, всё ещё сильно дрожа. Одеяла свалились с его плеч, обнажая торс. Его тело покрылось мурашками, он обхватил себя за плечи, желая сохранить быстро ускользающее тепло.
- Господин Ао, как вы себя чувствуете? – Вэй Ин подтянул одеяла обратно, но спина всё ещё оставалась открытой. – Вам надо лечь. Лекарь запретил вам вставать.
- Мне надо… - Ао завозился, намереваясь встать.
- Не делайте этого, - Вэй Ин изо всех сил старался удержать его. – Если вам нужен ночной горшок, я подам. Только не вставайте, а то меня отругают.
Кажется, это подействовало сильнее остальных доводов. Ао более осмысленно посмотрел на Вэй Ина, который совершенно не знал, как лучше поступить. Он не мог применить силу, как по отношению к дядюшке, к которому с детства привык. Они с дядей Фэйфэем без слов научились понимать друг друга. И когда Вэй Ин удерживал его во время болезни, между ними не закрадывалось ни толики обиды.
- Х-холодно, - наконец выдохнул Ао, полностью доверившись своему подопечному, и позволил себе упасть обратно на подушку. Вэй Ин положил на него руки, пропустил Ци, и тут же был остановлен. – Что ты делаешь?
- Целитель велел мне поддерживать вас.
- Не стоит мальчишке жертвовать своими силами, - Ао отмахнулся.
Вэй Ин отступился, но не отодвинулся, пригрозил:
- Я всё равно это сделаю. Это моя обязанность, я не сам придумал. Я знаю, как холодно бывает от тьмы.
Ао снова смотрел на него, тоже помнил тот день в деревне. Потом он кивнул – и Вэй Ин влил в него немного Ци, после чего они оба успокоились.
- Я поесть приготовил, - сообщил Вэй Ин. – Вам надо есть, чтобы набраться сил. И я должен позвать лекаря, чтобы он перевязал ваши раны. Какой же вы беспокойный.
- Не хватало мне ещё упрёков от тебя, - его улыбка. Ао почувствовал себя не только дома, но и в надёжных руках, иначе не позволил бы себе расслабиться и опустить веки. Он сглотнул. – В горле пересохло.
Вэй Ин дал ему воды, а потом наложил миску каши. Надо было посадить его снова, чтобы не подавился.
- Господин Ао…
- Что? – его голос звучал обычно. Никто бы не подумал, что он серьёзно ранен, если бы не видел.
- Давайте я помогу вам сесть, и вы поедите. Мне правда приказали накормить вас и дать лекарство.
- Хорошо. Не хочу, чтобы из-за меня кого-то наказывали.
Вэй Ин обрадовался. Конечно, никто бы не стал наказывать его, но упрёка он бы дождался. Ему доверили жизнь заклинателя. Он обязан справиться, даже если придётся немножко похныкать и надоесть Ао, чтобы он согласился, лишь бы отвязаться. Вэй Ин использует любые средства воздействия. Он поднёс ложку к его рту и был остановлен сердитым голосом:
- Усянь, я ранен, но рук не лишился.
Вэй Ин так и застыл с этой ложкой, так и смотрел на Ао, чуть приоткрыв рот. Растерялся. Он-то считал в порядке вещей кормить с ложечки больного человека. Ао сам пришёл на помощь, потянулся за ложкой и поймал её ртом, потом обхватил кисть Вэй Ина, вынуждая его отпустить ложку. Затем он забрал миску и принялся есть. Очень медленно, с огромной неохотой. Раз он даже подавил позыв к рвоте. Вэй Ин знал, что больным людям часто кажется отвратительным то, что они с удовольствием ели, будучи здоровыми. Однако Ао счёл нужным пояснить на словах:
- Я уверен, что очень вкусно, - он серьёзно смотрел на подопечного. – Мне просто… озноб и…
- У вас жар, - помог ему Вэй Ин с оправданиями. – Поэтому вы обязаны поесть, даже если не хочется, и выпить настойку, оставленную лекарем.
Ао опустил взгляд на кашу. Есть ему совсем не хотелось. Он вздохнул и зачерпнул ещё одну ложку. Ему пришлось вдохнуть поглубже, чтобы заставить себя проглотить её. Как будто она в горле комом встала. Ао поднял голову и громко сглотнул, заметно двигая кадыком. На очередную ложку у него не хватило сил. Он её зачерпнул и опустил обратно. Съел всего ничего, но и это хорошо по сравнению с тем, к чему готовился Вэй Ин. Целитель, уходя, предупредил, что у Ао будет плохой аппетит.
- Прости, больше не могу, - покачал головой Ао.
- Ничего, - заверил Вэй Ин, забирая миску. – Поедите попозже. А сейчас нужно принять настойку и снова поспать.
- Но мне надо…
Снова осёкся. Вэй Ин опустил взгляд, зная, что Ао проследил за ним. Он поднялся, оставляя Ао с ночным горшком наедине, ушёл за ширму, занялся посудой. Остатки недоеденной каши отдаст цыплятам. Ао ещё не знал, каких питомцев завёл себе Вэй Ин. Он вышел на улицу, чтобы вылить таз с грязной водой, а когда вернулся, Ао уже возвращался под одеяло. Он, не поднимая головы, произнёс:
- Я не привык, чтобы за мной ухаживали.
- А я привык ухаживать. Правда, в основном за животными.
- Когда ты научился разгонять чужую Ци? – Ао завозился, устраиваясь поудобнее. Ему было плохо. Его лицо снова выглядело белым. Он придерживал краешек одеял обеими руками так, что только пальцы на две фаланги торчали. И он внимательно смотрел на Вэй Ина.
- Меня дядя Фэйфэй научил. Не беспокойтесь за меня, господин Ао. Меня никто не погонит в сражение. И сегодня мне велели оставаться дома весь день. Я могу позволить себе расстаться с частью своей Ци. Заклинателям она нужнее.
- Это был плотный поток.
- Такой, какой направили бы вы? – Вэй Ину было лестно слышать похвалу в адрес своих навыков. Он хотел, чтобы они действительно приносили пользу.
- Ты слишком юн для такой большой ответственности, - Ао опять сглотнул. Снова пересохло горло? – Подожди немного. Встану на ноги – и я постараюсь обучить тебя всему тому, чего тебе не хватает.
- Не нужно, господин Ао, я же адепт. Меня в ордене всему научат.
- Ты не хочешь видеть во мне наставника?
- Хочу, - улыбка. – Но у вас и без меня много дел.
- Думаю, мои дела будут отложены. Меня могут попросить некоторое время вести практические занятия в вашей группе.
- Это было бы здорово.
Или нет? Ао самому придётся наблюдать, как Вэй Ин выводит из себя терпеливых наставников, пусть даже не всегда по собственной инициативе.
- Скажи, Усянь…
В дверь постучали.
- Наверное, это лекарь, - Вэй Ин дёрнулся к выходу, оставляя начатую фразу Ао висеть в воздухе.
Ао только кивнул и позволил себе закрыть глаза. Вэй Ин помнил о настойке. Если Ао заснёт, придётся разбудить его, лишь бы выполнить предписание лекаря. Но если это он и явился, то сможет сделать это сам.
Это был не лекарь. А если и лекарь, то незнакомый. Он изобразил поклон и первым заговорил:
- Молодой господин Цзян желает осведомиться, нужно ли чего господину Сюаню.
- Молодой господин? – удивился Вэй Ин. Не глава клана? Не другой заклинатель, а Цзян Чэн?
- Этот слуга принёс еду и материалы для перевязки.
Упомянутое, упакованное в одну большую корзинку, появилось в поле зрения. Вэй Ин озадаченно рассматривал узор на переплетённых веточках, не решаясь забрать подношение. Но медлить нельзя. Слуга всего лишь выполняет распоряжение хозяина. Тогда, быть может, воспользоваться любезно предоставленной услугой?
- Как раз вовремя, - он растянул губы в улыбке. – Мне нужно на рынок, купить картофеля, моркови, лука и зелени.
- Этот слуга выполнит поручение.
- Только нужно всё самое свежее. И…
Что делать с деньгами. Вэй Ин сунулся было к поясу, но кошель дома он не носил. Он пошарил взглядом по комнате готовый бросаться на поиски, как слуга Цзян Чэна сам спас ситуацию:
- Молодой господин позаботился о деньгах. Вам не стоит беспокоиться.
- Тогда хорошо, - Вэй Ин всё ещё растерянно смотрел на него, держа в руке корзинку. Он проследил, как слуга развернулся, поклонившись, как спустился со ступенек и вышел за калитку. Только потом он закрыл за собой дверь. Никак не ожидал от Цзян Чэна такого широкого жеста. Вспомнил о проблемах Вэй Ина, когда у самого дел по горло. Вэй Ин слышал, что кто-то и из клана Цзян пострадал.
Он вернулся к ширме и, едва обойдя её, увидел снова сидящего Ао, пристально рассматривающего его.
- Так ты всё-таки попросил прощения у молодого господина?
- Ой, знаете, - Вэй Ин не сдержал лукавой улыбки, - всё оказалось немного по-другому. Если вы попытаетесь поесть… сейчас только посмотрю, что там вкусненького… и примете настойку, обещаю рассказать.
- Если я приму настойку, то усну, а мне хочется услышать прямо сейчас.
Ао действительно было любопытно. Он взгляда от Вэй Ина не отрывал.
- Тогда я расскажу, пока вы едите. О, эта каша очень вкусно пахнет. Попробуете? – он протянул Ао миску и там же отыскал ложку. Всё предусмотрели. Скорее всего, хозяйственной частью занимались слуги, а не Цзян Чэн. Он сам, вероятно, лишь отдал приказ отнести завтрак в дом Сюань Ао. Сказал и тут же забыл.
Нет, Цзян Чэн не мог забыть, если вообще подумал об этом. Вэй Ин готов был отплатить ему вдвойне за его заботу и доверие. За его широкий жест, доказывающий, что Вэй Ин для него не пустое место.
Ао вздохнул и принял миску. Кажется, еда из дома Цзян была куда вкуснее еды, приготовленной Вэй Ином. Обычная крестьянская еда, никаких изысков. Только когда Ао точно так же начал бороться с тошнотой, Вэй Ин осознал, что вся еда кажется ему отвратительной, кем бы ни была приготовлена.
- Ну? Рассказывай, - поборов этот приступ, заговорил Ао, набирая следующую ложку. – Я жду.
- Ну-у-у… я действительно попросил у него прощения, когда его собака загнала меня на дерево, но с тех пор столько всего случилось…
- Вэй Усянь, пожалуйста, по порядку.
Вэй Ин опустил взгляд на миску, напоминая Ао о ней. Он вздохнул и всё же положил ложку в рот.