Ао было тяжело делать выбор, так как троих на одну кровать сложно уместить. Если бы они все трое были такими миниатюрными, как Вэй Ин, ещё могло что-то получиться, но не когда двое из них взрослые мужчины, уже окрепшие и обросшие мышцами там, где надо. В итоге на полу пришлось укладываться брату Ао. Вэй Ин сам порывался, но Ао запретил, обосновал тем, что не может положить на пол раненого. Он и сам хотел устроиться на полу, но тут взбунтовались оба его постояльца, напоминая о недавнем ранении. Хотя, по сути, рана его уже зажила. Может быть, будет напоминать о себе месячишко, но он доказал, что вполне способен сражаться с такой незначительной помехой.
Аян не сопротивлялся и не тыкал пальцем. Он вообще никак не прокомментировал обсуждение, не пытался выставить его несправедливым. Он просто сходил на рынок, набил соломой новый матрас и вернулся домой уже с готовой кроватью.
Вэй Ина снова не допустили к практическим занятиям. Он изъявил желание хотя бы поприсутствовать на тренировках младшей группы, которая начала учиться накладывать заклинания не только на стрелы, но и на мечи, и даже на ножи. Пока настоящие мечи заклинателя были только у него и Цзян Чэна. У Цзян Чэна получалось очень хорошо, так как его Ци окрепла, да и ядро вот-вот задержится, не распадётся на потоки энергии, едва он закончит гонять Ци по каналам. Вэй Ин очень ждал этого дня. Он, наверное, ждал его больше, чем сам Цзян Чэн.
А возвращаясь домой после занятий с Шэнь Юем, он сперва опасливо заглянул за калитку, словно этот здоровый мужик, что поселился с ними, стоит сбоку, держа наготове полено, которым и треснет по голове явившегося приживалу. Разумеется, никто за забором не стоял. Никого не было во всём дворе, кроме пищащих цыплят. Они замолкали только на ночь. Вэй Ин проверил у них корм и воду. Как бы ни был суров старший господин Сюань, о скотине он умел заботиться. Возможно, даже ловил цыплят, пока никто не видит, и гладил их, приговаривая, какие они хорошенькие. Хотя теперь, когда они чуточку подросли и начали лезть перья, они не выглядели такими ровненькими и пушистыми, больше лохматыми. Вэй Ин прыснул от яркого представления ласкающего цыплят старшего господина Сюаня.
Господин Сюань открыл дверь. Хоть он и не являлся заклинателем, чутьё у него было. Он так и остановился в дверях, а потом рукой махнул в пригласительном жесте:
- Иди сюда. Чего застрял?
Вэй Ин поспешил взбежать на подмостки и последовал за ним внутрь дома. Было неуютно. Если бы такой гость пришёл к дядюшке в деревне, Вэй Ин улизнул бы, выдумав любое оправдание. Но если он попытается сбежать сейчас, поступит глупо. Сейчас он должен крепиться, какие бы чувства его ни охватывали при виде этого человека. Старший господин Сюань вызывал в нём лёгкую оторопь, занимал собой много места. Вэй Ин постоянно ждал подвоха. Но хотя бы он больше не пытался обвинять Вэй Ина, что тот соблазняет его младшего брата. Да как вообще можно соблазнять мужчину? Ему смешно становилось, едва он представлял себя целующимся с Ао. Это же так нелепо, что никакой другой реакции возникнуть не могло. Он на самом деле хихикнул.
- Потешаешься? – старший господин Сюань указал на стол, на котором стоял горшок с утренней кашей. Вэй Ин его тут же убрал, полагая, что стол им для чего-то понадобится пустым, и не ошибся. Собеседник достал кувшин, очень похожий на кувшин с вином, и с громким стуком поставил его посреди стола, руки не отпустил от толстого горлышка, и заговорил. – Посмотрим, мужчина ты или сопляк.
- У вас на этот случай припасено что-то особенное? – Вэй Ин не отрывал взгляда от кувшина, подозревая, что там, внутри. Он носам втянул, но крышка была заткнута плотно. Он не любил мучиться догадками, поэтому вернул взгляд на сидящего напротив и спросил. – Вино?
- Лучшее на всём рынке, – махнул рукой брат Ао. – Скверные тут виноделы.
- Возможно, стоило поискать в винных лавках? – предположил Вэй Ин, не в силах дождаться, когда же заветный кувшинчик будет распечатан, а собеседник только рукой потрясал, второй продолжая удерживать вино:
- А оно даже лучше. Хорошее вино легко пьётся, а всякую брагу не каждый вытерпит. Раз ты заклинатель и готов защищать других, то и пересиливать себя обязан.
- Но речь же шла о том, сколько я смогу выпить, а не о том, смогу ли я выпить вообще, - приподнял брови Вэй Ин.
- Ты хоть раз пробовал? – с сомнением поинтересовался старший господин Сюань.
- Конечно, пробовал и могу даже поспорить с вами, кто быстрее опустошит этот кувшин,- отважно заявил Вэй Ин, хотя до сего дня ему удавалось лишь урывать по одной чаше, и то изредка. Его не пугало плохое вино. Он выпил так мало вина, что сравнивать дворовое пойло с винами из императорских погребов было рано.
- Ну посмотрим, - брат Ао вскрыл крышку – и знакомый запах донёсся до Вэй Ина, он запоздало подхватился и принёс две чаши, в которые брат Ао сразу же и опрокинул вино. Наливал он очень неаккуратно, так, что на стол плеснулось. Вэй Ин едва не рванул к пролитому руки, но выдержал этот экзамен. Мужчина не должен реагировать на такие мелочи. А сейчас человек напротив хотел рассмотреть в нём мужчину, достойного доверия Ао, открытого и сильного. Ао, как показалось Вэй Ину, был любимцем семьи. Наверное, он стал им после того, как сформировал в себе золотое ядро. Или он был самым младшим ребёнком в семье, а оттого всеми избалованным и любимым. При первой встрече Вэй Ину старший Сюань не показался любящим братом. Его любовь выражалась в его резкости и поступках, таких, как сейчас.
Старший Сюань опрокинул чашу себе в горло и проглотил одним глотком, а потом громко стукнул донышком чаши о стол. Вэй Ин поразился его искусству пить и понимал, что у него так не получится, поэтому не стал поднимать себя на смех и выпил как обычно, но тоже стукнул чашкой по столу. Их поединок превратился в молчаливый. Брат Ао посматривал то на Вэй Ина, то на кувшин, из которого наливал вино снова в две чаши, а когда поставил его на стол, весь обратился к сопернику. Вэй Ин учился быстро, поэтому тоже смотрел только на него с нескрываемым вызовом. Сейчас шла борьба не между старшим и младшим, а между двумя мужчинами, между равными.
Они выпили и вернули чашки на стол. Потом ещё раз и ещё. И наконец старший Сюань одобрительно хмыкнул:
- Я думал, ты свалишься после третьей чашки. А ты, вон, половину вылакал и даже глаза не помутнели.
- Я не люблю проигрывать, старший Сюань, - ответил Вэй Ин, чувствуя что их битва перешла на более глубокий уровень. – А чтобы защитить дорогих мне людей, я через силу встану и пойду.
Брат Ао отодвинул пустой кувшин на край стола и выставил на него новый. Вэй Ин чувствовал головокружение. Сладкое, сильное, не такое, какое возникало от одной чаши. Он напился и понимал это, но изо всех сил старался выглядеть обычным. Долго он не продержится. Вторая половина кувшина могла свалить его с ног, вызывая насмешки противника. В отличие о Вэй Ина, старший Сюань действительно ничем не показал, что пьян. Когда Вэй Ин брался за чашку, случайно махнул мимо неё, а у соперника только губы искривились в довольной полуулыбке. Он ничего не сказал, опрокинул в себя чашу, поставил её на стол и воззрился на Вэй Ина. Вэй Ин не отставал, залил в себя ещё вина и так же картинно вернул чашу на стол. Они снова пили молча, пока последняя капля вина не упала в чашку. Последняя капля, которая грозила стать последней и для Вэй Ина. Он отважно опустошил посудину и улыбнулся, комментируя:
- Какое замечательное вино. Возможно, у старшего господина Сюань есть ещё?
- Если ты выпьешь ещё, свалишься без памяти, а мне тащить тебя на кровать, - подзадорил брат Ао.
- Отнюдь, старший Сюань. Я никогда прежде не проводил время так вкусно.
- О, раз так, - старший Сюань поднялся и зашагал за ширму. Вэй Ин внимательно за ним следил и ждал, что он хотя бы покачнётся. Но опыт по распитию вин у них был явно неравный. Тем временем слишком плотно забитый желудок начинал подавать сигналы, проявляющиеся в пьяной отрыжке. Вэй Ин пытался рот прикрывать рукой, потому как неприлично при старших. Он чувствовал небывалую лёгкость. Ему было хорошо-хорошо. Так хорошо, что он мог бы затискать Цзян Чэна до умопомрачения, а потом, тут же, прямо на полу, уснуть в его объятиях. Образ Цзян Чэна пришёл к нему даже в такой момент. Вэй Ин усмехнулся, упираясь головой в руку, почти в костяшки пальцев, и смотря в стол перед собой. Близкий стол. Настолько близкий, что он внезапно рванулся вперёд и стукнул Вэй Ина по лбу, возвращая в реальность. Вэй Ин выпрямился, не заметил, как потерял над телом контроль. А потом из-за ширмы появился старший Сюань с третьим кувшином вина.
- О, моё вино! – воскликнул Вэй Ин, руки протянул навстречу, маня всеми десятью пальцами, однако кувшин уплыл у него из-под рук, а вино полилось в чашки. Вэй Ин по привычке сразу же выпил и услышал голос соперника:
- Может, хватит?
- Если не сейчас, когда ещё я смогу так сладко напиться? – Вэй Ин улыбался. Ничего не мог поделать со своей мимикой. Ему было хорошо, и он всеми способами это выражал. Вино снова полилось в чашку, он протянул руку, взял её и опрокинул в себя, но в рот не попало ни капли.
- Что? – он удивился. – А где вино? – и мгновенная догадка, заставившая его поднять укоризненный взгляд на противника. – Дядя Сюань, нехорошо пить одному. Надо делиться, - и потянулся за кувшином.
Брат Ао ничего не предпринимал, сидел напротив и смотрел, как Вэй Ин хватается за кувшин и, не вспомнив о чашке, начинает пить прямо из горлышка. Вэй Ин пил, пока слишком сильно не наклонил кувшин. Вино полилось ему на губы, попало в нос. Вэй Ин мгновенно вернул кувшин на стол и раскашлялся, прикрывая рот руками.
- Ну как? Нравится? – услышал он далёкий голос.
- Очень, - честно ответил Вэй Ин. – Если это не самое хорошее вино, то какое тогда лучшее? – спросил он и заявил. – Я хочу попробовать. Дядя Сюань, - неловкий жест уважения, от чего Вэй Ин снова чуть не поцеловался со столом, - дайте мне попробовать хорошего вина.
Он протянул руку к кувшину, а старший Сюань перехватил его, подтянул к себе и налил в две чаши, потом выпил свою и, пока Вэй Ин возился со свое чашкой, опрокинул остатки кувшина в себя. Вэй Ин заметил это слишком поздно, удивился, рот раскрыл от неожиданности и весь дёрнулся к противнику, но стол помешал ему, упёрся в колени до боли. Вэй Ин вынужден был отступить.
- Что, неужели и правда ещё можешь? – в свою очередь удивился старший Сюань.
- Так нечестно. Вы выпили всё вино, - буркнул себе под нос Вэй Ин. – Пойду-ка я куплю ещё…
Он встал. Неловко встал, но сейчас ему на это было наплевать. Вэй Ин сначала упёрся руками в стол, а потом встал на ноги, так и оставаясь согнутым. И лишь когда поймал устойчивое положение, начал выпрямляться, рискнув выпустить стол. Первый шаг дался нелегко, зато второй увереннее, третий совсем просто. Вэй Ин направился к стойке с мечом. Он действительно собирался наведаться на рынок. Он осознавал, что с его возрастом не каждый лавочник захочет продавать ему вино, тем более Вэй Ин уже чувствовал, что покачивается. Он оставался в фиолетовых цветах ордена Юньмэн Цзян. А лавочники не желали иметь с заклинателями разногласий. Исключая, возможно, того жадного лавочника с мясом. Вэй Ин и к нему обязательно завернёт. И вдруг мир дёрнулся вбок.
- Ай, - Вэй Ин ухватился за него и поймал пустоту. Перед лицом вырос старший Сюань и в следующий миг уже толкнул его на кровать. Вэй Ин только и успел руки подставить, чтобы не ушибиться о деревянный каркас. Он тут же приподнялся на локтях в полном недоумении: что брат Ао собирается делать?
Брат Ао подхватил его ноги и развернул к концу кровати. Вэй Ин сам весь развернулся, хватаясь за покрывало и собирая его. Ему казалось, он вот-вот упадёт, но он крепко держался за скомканное покрывало.
- Лежи и только попробуй куда-нибудь уйти, - пригрозил старший Сюань.
- Дядя Сюань, но как же вино? – Вэй Ин прочти прохныкал, тянулся за ним – и его накрыло одеялом по самый лоб. Вэй Ин ухватился за его краешек, спустил до подбородка. - Я прошёл испытание?
- О, Небо! Он ещё соображает, - старший Сюань смотрел на него свысока, а Вэй Ин улыбался. – Прошёл-прошёл. Теперь дай мне немного покоя.
- Дядя Сюань, вы добрый.
- Что за глупости?
- Можете и дальше скрывать от меня, но вы добрый человек, иначе выгнали бы меня из этого дома.
- И выгоню, особенно если не замолчишь.
Вэй Ин замолчал, продолжая держаться за одеяло и смотреть на старшего Сюаня. Он исчез, а Вэй Ин тянулся за ним и всё равно упустил, а потом с шумным выдохом позволил себе упасть обратно на подушку. Надо было поспать, но он не хотел спать. У него даже рана не болела. Он просто лежал, наслаждаясь необыкновенными последствиями от выпитого вина. С такой головой не пойдёшь сражаться с лютыми мертвецами, но Вэй Ин был уверен, что не позволит сожрать себя. Он мог держать в руках меч. И он чувствовал острее, чем обычно. Надо просто придумать, как это использовать.
Цзян Чэн беспокоился. Ему не хотелось волноваться за Вэй Ина, но он волновался. Ничего не случилось, и никто не выгнал его на улицу. Но Вэй Ин пообещал прилететь сразу, как его выставят за дверь. Цзян Чэн на самом деле ждал в тот первый день, даже собак из комнаты выгнал, а Вэй Ин не показался. На следующий день его снова отпустили с практических занятий, а после них подошёл наставник Сун и тихонько сказал:
- Старшие адепты проходят тактику и стратегию. Может ли Вэй Усянь присоединиться к ним?
Спросил у Цзян Чэна, хотя мог бы поинтересоваться у Ао или наставника Шэня. Да он и сам обучал Вэй Ина. Цзян Чэн опешил, но ответил:
- Может, наставник Сун.
Видимо, их близкие отношения уже ни для кого не являлись секретом. Цзян Чэн даже не знал, хорошо это или нет, нравится ли ему самому это или нет. Он не стал уточнять, почему вопрос обратился к нему, просто согласился и после занятий заглянул к Вэй Ину сообщить, что его безделью пришёл конец.
Цыплячий писк он услышал ещё за забором и по привычке без стука зашёл во двор, тут же, по той же самой привычке, опустился перед сеткой на корточки. Цыплята совершенно не были похожи на пушистых и беспомощных. Они носились, как оголтелые. И выглядели они не такими милыми, все взъерошенные. И пёрышки у них разворачивались жиденькие. Может, это какая-то особая порода кур? Или торговец просто хотел поскорее избавиться от такого приплода? Наверное, этих бедолаг даже курица отвергла, иначе почему лавочник продавал их без матери? Цзян Чэн задумался. Пять десятков цыплят одна курица не высидит. Получается, он всё своё подворье на яйца посадил, включая петуха? С другой стороны, могут ли петухи высиживать яйца?
Цзян Чэн мотнул головой, одновременно поднимаясь. Не о том думает. Надо думать о вещах серьёзных. Он уже не ребёнок и обязан посвятить себя делу, которое выбрал. С цыплятами возиться интересно, но заклинателю на них должно быть наплевать, если они каким-то образом не обратились лютыми мертвецами. Каждый человек должен иметь своё место в жизни и заниматься тем, чем положено. Так было и так будет всегда.
Он постучал, опасаясь увидеть того страшного человека, который пытался выгнать Вэй Ина из дома. Дверь открылась, являя человека вполне обычного, в простой одежде безо всяких изысков и украшений. Они некоторое время стояли друг напротив друга, пока Цзян Чэн не вспомнил о манерах. Однако кланяться простолюдину он всё-таки не хотел, невзирая на его возраст. Он поприветствовал его жестом и спросил:
- Можно мне увидеть Вэй Усяня?
- Адепт? – незнакомец окинул его цепким взглядом, под которым неуютно становилось. В нём не было ни толики сомнений. Такой человек мог бы выгнать и Цзян Чэна тоже, но он просто ждал, не пропуская в дом.
- Адепт Цзян, господин.
- Цзян? – переспросил незнакомец. Наконец-то на его лице появилось что-то помимо того отталкивающего выражения лица.
- Мой отец – глава ордена, Цзян Фэнмянь, - на всякий случай надавил Цзян Чэн.
- И что делает молодой господин в этом уголке Пристани Лотоса? – интонация незнакомца изменилась. Она не была похожа на страх или глубокое уважение. Но она звучала приветственно. Цзян Чэн не знал, как поддержать разговор, поэтому нахмурился, и тогда дверь распахнулась настежь, а незнакомец отступил в сторону. – Не уверен, что Вэй Усянь сможет поговорить с молодым господином. Позвольте мне отлучиться на рынок.
- Хорошо, - Цзян Чэн сам в сторону отступил. Этого человека было очень много. Этого человека со всеми не слишком приятными из-за него эмоциями. Цзян Чэн проводил его взглядом, когда этот человек просто подхватил суму и ушёл, ни разу не оглянувшись. Он ещё стоял, глядя на калитку, пока не вспомнил о цели своего визита. Надо было передать Вэй Ину, что теперь он официально будет обучаться со старшей группой. По крайней мере, на практических занятиях.
- Вэй Усянь, - тихонько позвал Цзян Чэн, почти крадучись заходя в этот внезапно помертвевший дом. Если бы Вэй Ин был дома, он давно бы дал о себе знать. Что-то было не так. Может, Вэй Ину стало хуже? Может, тот незнакомец пошёл за лекарствами? Нет, не может быть, он бы сказал об этом. Тем более, он не стал бы игнорировать наследника Цзян. Он сам продемонстрировал уважение к его семье.
- Вэй Усянь! – громче позвал Цзян Чэн и почти ворвался за ширму, и остановился с выпученными глазами. Вэй Ин был мёртв. Он неподвижно лежал на кровати с приоткрытым ртом, тихо, как труп.
- Вэй Усянь! – Цзян Чэн бросился к нему, схватился за грудь и затряс, не веря в увиденное.
До сего момента он думал, что беспокоиться стоило только из-за грязной раны. Возможно, тот незнакомец, не желая с ним мириться, просто убил его. В комнате витал тяжёлый запах. Знакомый, но слишком сильный. Это какие-то снадобья. Окно было открыто, чтобы воздух очистился и никто не распознал преступления. Проще всего сослаться на то, что подверженный тёмной энергии и нечистому укусу твари человек просто погиб от ран.
У Цзян Чэна душа похолодела, он готов был кричать во весь голос и созвать всю стражу, позвать отца, матушку и всех видных заклинателей, каких встретит. Это преступление нельзя оставить безнаказанным, несмотря на то, что мог пострадать и Сюань Ао, брат убийцы…
Цзян Чэн, не убирая рук с груди Вэй Ина, дёрнулся, потому что ощутил движение. Это было самое обычное движение, на которое никто не обращает внимания. Движение груди в такт дыханию. Вэй Ин дышал. Кажется, он и не переставал дышать. И лицо его не выглядело посеревшим. Нормальное лицо, даже чересчур раскрасневшееся. Цзян Чэн поспешно сдвинул руки к центру груди, чтобы ощутить биение его сердца. Сильного сердца, стучащего ровно, отчётливо. Цзян Чэн выдохнул с облегчением и уже думал дальше. Разило настойками от самого Вэй Ина. И это были не просто настойки. Цзян Чэну был знаком запах вина, просто он не смог узнать его сразу. Вэй Ин был пьян. И он сладко спал. Он настолько сладко спал, что Цзян Чэн разозлился на него и вместо мягкого тормошения тряхнул так, что душу бы вытряс, если бы она слабо держалась.
- Вэй Усянь! А ну проснись немедленно!
Вэй Ин открыл глаза и улыбнулся. Взгляд его был осоловевший. Цзян Чэн не знал, что делать с таким Вэй Ином. Не так-то просто будет рассказать о грядущем.
- Ты что, напился? – спросил Цзян Чэн самое очевидное с таким же очевидным негодованием. – Ах ты образина! Напугал меня до смерти!
- Цзян Чэн, - Вэй Ин сладко причмокнул губами и протянул руку к его лицу.
- Прекрати меня лапать! – отрезал всё ещё разъярённый Цзян Чэн, перехватывая его руку. Но у Вэй Ина была и вторая. Он обхватил Цзян Чэна за шею и потянул на себя. Оставшаяся рука подломилась. Пока Цзян Чэн падал, успел выпустить вторую руку Вэй Ина и очутился на нём. Вэй Ин незамедлительно обнял его, а потом повернулся набок, роняя на кровать Цзян Чэна. Цзян Чэн был сильно напряжён и пытался сопротивляться потому как, что с пьяного взять, но Вэй Ин не был невменяемым. Он смотрел вполне осмысленно, просто чуточку затуманено. Но он выглядел очень счастливым.
- Теперь я полностью счастлив. У меня есть вино и Цзян Чэн, - Вэй Ин потянулся к нему, потёрся щекой. – Не уходи. Ты ведь не уйдёшь?
Цзян Чэн хотел обругать его, но вместо всего этого выдохнул и ответил:
- Не уйду.
- Я выпил вина, - сообщил об очевидном Вэй Ин. – Я не мог отказаться, иначе старший Сюань выгнал бы меня из дома.
- Если бы выгнал, ты мог прийти ко мне.
- У тебя страшно.
- Страшно? А-а-а, ты о собаках? У моей семьи большой дом, и на собак комната тоже нашлась бы.
- Но меня не выгнали, потому что я победил… кажется.
Из его рта несло крепким ароматом вина. Настолько крепким, что Цзян Чэну хотелось нос зажать, но он только пару раз прокашлялся. Негоже шарахаться от запахов. Он и сам временами запахи источает куда хуже винных.
- Сколько ты выпил? – спросил Цзян Чэн.
- Полтора кувшина.
- Что? Как?! Зачем?! Этот человек хотел споить тебя и использовать для того, чтобы очернить перед своим братом? – мгновенно родилось предположение, но Цзян Чэн не очень в него поверил. То есть, он допускал что брат Ао мог так поступить, но он знал Ао. А Ао вряд ли согласится просто взять и выгнать воспитанника.
- Нет. Он просто хотел доказательств, что я смогу защитить его брата. Дядя Сюань добрый.
- И каким образом это доказывает вино?
- А каким не доказывает?
Цзян Чэн не понимал логики товарища и господина Сюаня. Это была какая-то совершенно иная логика, дикая. Во все времена выпивший человек считался слабее трезвого. В таком состоянии Вэй Ин не смог бы даже заметить лютого мертвеца, не то что отбиться от него.
- Я не понимаю, - сознался Цзян Чэн. – При чём здесь вино?
- Это мужские разборки, - поучительно ответил Вэй Ин. – Мне надо было доказать, что я не сломаюсь от страха перед поединком. Но это даже приятно. Так приятно, что весь мир выглядит прекрасным. Только в уборную уже хочется. Но и с этим можно смириться.
- Ты смотри не напруди прямо в кровать, а то ещё на меня попадёшь, - предостерёг Цзян Чэн.
Он-то слышал, что люди, которые выпили чересчур много, могли впасть в беспамятство и даже ходить под себя. Отвратительно. Цзян Чэн клялся, что никогда не дойдёт до такого состояния. Но прямо сейчас он видел наглядный пример. Вэй Ин был не в состоянии что-то воспринимать всерьёз или делать, хотя он осознавал происходящее. Вопрос опьянения встал ребром. Цзян Чэн внезапно заинтересовался им так же остро, как и темой золотого ядра. Он сам задумался, как чувствует себя человек с надутым от вина животом. Он ради любопытства уголок одеяла отогнул и просунул руку внутрь, нащупал живот Вэй Ина, на ощупь оказавшийся вполне нормальным, а не круглым.
- Ой, щекотно, - Вэй Ин поймал его руку вместе с одеялом, рассмеялся.
От пьяного Вэй Ина омерзительно не становилось. Его было трогать даже приятно. Цзян Чэн позволил ему поиграть со своей рукой. Вэй Ин завозился, пихнул Цзян Чэна коленом, а потом снова выпрямился, но добился этим только одного: пальцы Цзян Чэна оказались у него в промежности. И тут же другой эпизод вспомнился. Невольно внутри что-то отозвалось. Цзян Чэн узнал это чувство и вырвался, пока не стало слишком поздно. Вэй Ин со своим ребячеством только напоминал о тех сторонах, о которых Цзян Чэн хотел забыть.
- Отдай, - Вэй Ин принялся ловить ускользнувшую руку.
- У тебя свои руки есть. Вот и играй ими, - оговорился Цзян Чэн. Кажется, едва он перестал думать о срамных местах Вэй Ина, всё вернулось на круги своя.
Вэй Ин отказался от затеи ловли чужих рук. Он пошёл дальше, снова пленил Цзян Чэна целиком, совсем вплотную придвинулся и выглядел счастливым. Его даже не хотелось отчитывать.
Они некоторое время лежали. Цзян Чэн ждал, что Вэй Ин начнёт засыпать, а он бодрствовал, только рассматривал свою добычу. Так крепко держал, что логично было бы возмутиться, а Цзян Чэн не возмущался. Он всё ещё видел перед собой человека, отважно бросившегося на превосходящего врага, чтобы спасти его. Вэй Ин выглядел героем в глазах Цзян Чэна, как и в глазах других адептов, особенно Лин Ся, которого Вэй Ин тоже тогда спас. Поначалу это происшествие выглядело просто происшествием, но постепенно обретало другие оттенки, философские.
Цзян Чэн позволил ему клюнуть носом свой нос. Теперь вином разило невероятно мощно. Цзян Чэн и сам запьянеет, если будет дышать этим.
- Ты принёс чего-нибудь вкусненького? – тихонько спросил Вэй Ин. Поток винного воздуха просто-таки ударил в нос. Цзян Чэн не выдержал, раскашлялся и отодвинулся, одновременно с этим хватаясь за лоб Вэй Ина и отодвигая его в другую сторону.
- От тебя разит за полсотни ли, - выдал он сравнение.
- Прости. Я ничего не чувствую.
- Потому что от тебя же разит. Ты принюхался, а я дышал нормальным воздухом, - запоздало, но Цзян Чэн ответил на вопрос. – Нет, я ничего не принёс. Не думай, что теперь я буду тебя кормить.
- А как же моя рана? Мне очень больно. Мне… мне холодно! – и Вэй Ин рванулся к нему, и снова был остановлен ещё лежащей на его лбу чужой рукой. – Бесчувственный, - буркнул Вэй Ин себе под нос и от атаки отказался.
Цзян Чэн мигом раскусил его лукавство. От последствий тьмы он уже избавился. Холодно – запоздалое оправдание.
- Нечего было столько пить, - поучительно корил Цзян Чэн. – И вообще нечего пить. Если так продолжишь, лет через пять ты не заклинателем станешь, а пьяницей, у которого дом под каждым забором.
- Не-е-ет, я буду только под твоим спать.
- Вот ещё. Не хватало мне всякой швали под боком.
- Я не шваль, я твой друг.
- Если ты мне друг, то прислушайся к словам друга. Не смей так больше делать. Кому что ты пытался доказать? Не понимаю. Твёрдость характера можно доказать по другому и куда проще.
- А как мне доказать тебе?
Цзян Чэн промолчал. Уж ему-то Вэй Ин точно доказал не только твёрдость характера, но и безрассудную отвагу. Как можно им не восхищаться?
Цзян Чэн заговорил о другом, о деле, с которым и пришёл сюда, хотя Вэй Ин утром мог всё узнать сам.
- Старшие спрашивали, можешь ли ты присоединиться к тренировкам старших адептов.
- Могу, - тут же ответил Вэй Ин. Ни капли сомнении.
- Завтра сможешь? – уточнил Цзян Чэн.
- Конечно смогу. У нас не получится видеться после занятий, но ведь после тренировок будет оставаться время. Давай снова искупаемся в той бухточке. Просто поплаваем, как тогда.
- Голыми? – Цзян Чэн усмехнулся.
- Зачем одежду мочить? Тело высыхает быстро. Девушки вон не стесняются купаться с девушками, - Вэй Ин возгорелся энтузиазмом на пустом месте, приподнялся, сверкая глазами. – А давай за ними подсмотрим. Они же должны где-то купаться?
- Уймись, Усянь, - Цзян Чэн старался не пропустить момента, когда Вэй Ин со своим винным зловонием снова потянется к нему. – Девушки купаются в закрытых источниках и ваннах.
- Не может быть. Они тоже купаются в озере. Может быть, у них есть особое укромное местечко. Надо только его найти. Если хочешь…
- Я не желаю подсматривать за голыми женщинами!
Вэй Ин был озадачен. Всерьёз озадачен и выдал только один закономерный вопрос:
- Почему?
- Это неприлично.
- Но никто же не узнает. К тому же, вдруг они тоже подсматривают за купающимися мужчинами? Вдруг они видели, как мы плавали? Голые, Цзян Чэн, без единого клочка одежды. И они всё это видели. Неужели тебе не хочется тоже посмотреть на них? И потрогать. У них такая грудь… - Вэй Их схватился за свою для сравнения, а потом потянулся к Цзян Чэну. - А у тебя какая? Ну дай потрогать.
- Вэй Усянь, да уймись ты наконец! - Цзян Чэн так старательно вырывался, что не вспомнил, как очутился на ногах, стоя на кровати, возвышаясь над ним и держась обеими руками за подвергшуюся атаке грудь, а Вэй Ин голову задирал. И вином пахло куда слабее.
- Тебе что, три года? – упрекнул Цзян Чэн со своей высоты. – Это делать неприлично ни мужчинам, ни женщинам. А ты этого даже не осознаёшь. Смотри у меня, - он указательным пальцем потряс и на всякий случай нахмурился, - если тронешь Яньли, я тебе побью и не посмотрю, что ты там кого-то спас.
- Я что, совсем глупый? Я не собираюсь хватать девушек. Тогда меня не ты, а их родители поколотят. Да и сами девушки. Думаешь, я смогу на них руку поднять? Помидорами вслед закидают и тухлыми яйцами. А ты так сопротивляешься, как будто у тебя там есть на что посмотреть.
- Мужчина должен гордиться мускулами, а не грудью.
- Да видел я твои мускулы. Ничего интересного.
- Если видел, зачем хвататься полез? – Цзян Чэн продолжал стоять, начиная из-за этого чувствовать себя глупо. – И вообще, я могу обидеться, если ты считаешь, что у меня нет никаких мускулов. Как будто у тебя железные бугры. Сам щуплый, кости торчат.
Сказал и сел, скрестив ноги лотосом, руки на груди сложил, внезапно осознавая, что действительно сердится. Да за что! За то, что Вэй Ин считает его совершенно непривлекательным. По сути, ни одна девушка и не усмотрит в мужчине с такими мускулами надёжного защитника. Зато у Цзян Чэна было положение. Оно куда лучше каких-то там мускулов.
- Цзян Чэн, ты что, обиделся? – Вэй Ин так и смотрел на него снизу вверх.
- А что, не имею права?
- Для меня ты очень красивый. А мышцы можно нарастить.
- С чего бы меня должно интересовать, считаешь ты меня красивым или нет. Ты меня только что как мужчину опорочил. Симпатичное лицо не так важно.
- Но ты же ещё не мужчина, а юноша, - напомнил Вэй Ин. – С тренировками всё вырастет.
- Всё, закрыли тему о мышцах и девушках.
- Почему закрыли о девушках?
- Я уже ответил: потому что это неприлично и оскорбительно для девушек. Ты других людей ни во что не ставишь. А мне позволь остаться воспитанным и ответственным наследником клана.
- Фу, какой ты скучный, - Вэй Ин плюхнулся на подушку и даже не прикрылся одеялом, которое сползло во время его возни. Цзян Чэн усмехнулся: а утверждал, что холодно.
- Есть много других интересных занятий, - напомнил он. – Как насчёт поохотиться?
- Давай! – Вэй Ин мигом подскочил, одеяло вообще в сторону отшвырнул, Цзян Чэн его еле поймал.
- Ну не сейчас же! – остановил он полного энтузиазма товарища. – Завтра, если будешь хорошо себя чувствовать.
- А сегодня?
- А сегодня, если так хотел куда-то пойти со мной, не надо было пить, - Цзян Чэн руки расцепил и ткнул пальцем в сторону Вэй Ина.
Вэй Ин остановился. Он, не долго думая, потянулся за одеялом и снова лёг.
- Тогда полежи со мной ещё немножко.
- Лучше я посижу, а то ещё чего придумаешь. Знаешь, Усянь, я уже боюсь твоих фантазий.
Вэй Ин не ответил. Чтобы не терять времени даром, Цзян Чэн сосредоточился на Ци в своём теле, начиная её медленно разгонять. Она уже как будто по привычке задерживалась на месте золотого ядра, а Цзян Чэн каждый раз с трепетом ждал, что она там так и останется, и начнёт укрепляться. Но пока это была просто энергия.
Цюйбай остановился рядом с Вэй Ином, окинул его с головы до меча, на котором он стоял.
- Быстро учишься, - одобрил Цюйбай, по-умолчанию назначенный лидером. Никто не вспомнил о том, кто из них получил звание первого ученика на последнем состязании. И разумеется, никто не стремился назначать младшего адепта лидером. Вэй Ин и сам бы себя не назначил. В первое время он больше наблюдал, а когда пришла его очередь отрезать тварь от одного из направлений, он справился блестяще. Он чувствовал, что блестяще, ничуть не стесняясь разок похвастаться перед товарищами.
- Попробуешь ещё раз? – спросил Цюйбай, пока отряд кружил над местом сосредоточения двух лютых мертвецов. Деревня попросила помощи, и орден в тот же день снарядил отряд. Вэй Ин сам вызвался, потому что слышал донесение. Он так возгорелся, что прямо-таки потребовал включить его в группу. Он же будет под наблюдением, и один не полезет на тварей. И крестьяне останутся довольны, да ещё потом орден похвалят за то, что воспитывает таких талантливых учеников.
- Конечно, попробую, - подхватил Вэй Ин. – Это же моё первое официальное задание.
- Не забывай, что тебя послали наблюдать и помогать, а не самому сражаться с ними, тем более в одиночку, - распорядился лидер и полетел к адептам, чтобы предупредить. Они все будут оставаться в полной готовности, наблюдая, как новичок расправится со своей частью задания. Вэй Ин должен просто направить тварей в нужную сторону. Если он справится, то и экзамен, считай, сдан. Зачастую заклинатели так и работали – скоординировано. Один привлекает тварей, остальные бьют. Безопаснее, чем сражаться поодиночке. Тогда у заклинателей целый отряд глаз. Но такая тактика хороша, если тварей много и они собираются в толпы. Разбрёдшихся по большой площади собрать в кучу трудно.
Вэй Ин останавливаться на простом загоне не желал. Он, конечно же, виртуозно выполнил ряд манёвров, показав лютым мертвецам, какой он вкусный, чтобы их раззадорить, стрелу пустил с мягким заклинанием на наконечнике – только поцарапал одного из них. Твари за ним побежали, а Вэй Ин, как куропатка, уводящая врага о гнезда, летел низко, медленно, не забывая прислушиваться и посматривать по сторонам на случай, если ещё где-нибудь нежить затаилась. Взмыть вверх он всегда мог успеть. Главное – не пропустить сигнал.
Товарищи подыграли, создавая действительно реальную ситуацию. Двое из них приземлились в противоположной стороне и замахали руками. Лютые мертвецы узрели новую добычу, но Вэй Ин к ним метнулся и заложил вираж прямо перед их носами, пуская Ци. Сладкую и желанную для тьмы Ци, оставляя за собой вкусный след.
- Нет уж, господа мертвецы, сегодня у вас на обед сочная вэйусятина.
Вэй Ин, видимо, выглядел настолько вкусно, что твари побежали за ним, привычно растопыривая и тяня вперёд руки. «Случайные жертвы» были в безопасности. Да и сами «жертвы», вероятно, вздохнули с облегчением, так как никто не может просто стоять и спокойно смотреть, как гадина тянется за тобой.
Вэй Ин провёл тварей чрез незримую черту и увлёк на открытое пространство, после чего спикировал над ними, швыряя сразу две печати. Вместе они удвоили силу удара. Заклинание разошлось в стороны светящейся окружностью. Твари были сильны. С первого удара упала только одна и начала медленно подниматься.
- Только добить осталось, - прокомментировал Вэй Ин вслух. Он уже не боялся. Он чувствовал азарт и хотел покончить с ними, пока не подоспела подмога. Но подмога не спешила вмешиваться. Вэй Ин развернулся и отправил новую печать к подранку. Тварь больше не поднималась. Он выхватил стрелу, насыщая её энергией и изо всех сил натянул тетиву. Надо выстрелить так, чтобы стрела засела внутри твари, а не пробила её насквозь. Только тогда будет наибольший эффект от атаки. Вэй Ин целился, а тварь не двигалась, всё так же неподвижно стояла. Вэй Ин тоже медлил. Он даже голову в сторону отвёл, чтобы повнимательнее изучить стоящую нежить. Она не подавала никаких признаков жизни. Её пасть была разверста, а глаза навыкате. Вэй Ин опустил стрелу, вернул в тело всю Ци, сосредоточенную на её наконечнике. Потом он соступил с меча и двинулся к лютому мертвецу, осторожно, шаг за шагом, готовый рубить, если монстр окажется слишком близко. Клинок уже сиял, щедро сдобренный энергией. В прошлый раз он с тремя справился вообще без подготовки. Неужели не сладит с парой? Теперь уже с одним, всё так же подозрительно взирающим в никуда.
Вэй Ин подошёл вплотную, рукоять меча в левую руку перекинул, а правой подобрал обломанный сучок. Этим сучком он ткнул в тварь и надавил. И она рухнула мёртвым изваянием, как окаменевшая. Её руки так и торчали вверх, пасть так и осталась открытой, а глаза смотрели в небо без единого облачка.
Кимсуна сегодня с ними не было. Две трети всей старшей группы остались в ордене, так как всей толпой тут было нечего делать.
- На такое задание могли послать двоих адептов, - подлетел Цюйбай и спешился. – Хорошо подготовленных адептов.
- Как ты и брат Кимсун? – спросил Вэй Ин.
- Да. Но ты тоже справился отлично. И даже вовремя понял, что не стоит тратить лишнюю энергию на уже мёртвую тварь. Сознайся, ты ведь не сразу это понял.
Вэй Ин спорить не стал, широко улыбнулся и подтвердил:
- Я думал, она кинется на меня сразу же после вспышки. Кто же знал?
- Я знал, - Цюйбай подмигнул в знак поддержки. – Ничего, и ты скоро научишься. Эй, Цинсе, - он оглянулся к одному из соратников, - ты проиграл. Я же говорил, что он кинется их уничтожать.
- А, так вы и ставки на меня делали? – Вэй Ин уже откровенно веселился, чувствовал себя комком счастья. Вот бы показать свои навыки дяде Фэйфэю. Хотелось вернуться к нему и хотя бы посмотреть, чем он занимается. Писем уже стало не хватать. Дядя Фэйфэй подробно расписывал, как не слушается его корова, но не говорил и слова о себе, кроме обычного «я в полном порядке и счастлив, что ты не опозорил меня». Дядя Фэйфэй не мог без упрёков. Наверное, он хотел просто любить приёмыша и потакать ему, но характер не позволял.
- Вовремя остановиться – тоже часть обучения, - Цюйбай вернул меч в ножны.
- Почему? – спросил Вэй Ин, делая то же самое. – Не лучше ли ударить дважды в одного мертвеца, чем, когда он встанет, сожалеть об ошибке. Я не был уверен, что он мёртв, поэтому хотел выстрелить. Но я же знал, что ты ужас какой хитрый.
- Это процесс обучения, - повторил Цюйбай. – Если сомневаешься, можно и нужно ударить ещё раз. Опытному заклинателю достаточно одного взгляда, чтобы понять, что тварь уже не поднимается. Ты не ошибся, Усянь, просто может так случиться, что каждая капля Ци будет на счету. А оценивать ситуацию нужно учиться заранее. Как бы то ни было, ты хорошо справился. Как только уберём здесь всё, чтобы люди не натыкались, вернёмся в деревню с докладом и чего-нибудь поедим.
Вэй Ин осознал, что и правда голоден. До деревни пришлось добираться почти два часа. Столько же они потратили на поиски и загон тварей. Вдвое больше предстоит на проверку территорий. Дел ещё предостаточно, а в животе уже задували перекатные ветры.
- Брат Цюйбай, каким был твой первый лютый мертвец? – спросил Вэй Ин.
- Каким? Обычным. Это был одинокий лютый мертвец, которого мы с товарищем точно так же выгнали на свободное пространство и уничтожили. Правда, он таки забрёл в деревню, и пришлось повозиться.
- Неужели брат Цюйбай был так небрежен?
- Он уже нападал, когда мы подоспели. Откуда столько вопросов?
- Разве младшие адепты не должны учиться на ошибках старших? – Вэй Ин улыбался.
- Все должны учиться на ошибках, своих и чужих. Но можно быть хотя бы немного повежливее и не тыкать ошибками старшим товарищам.
- Прости, - раскаяния у Вэй Ина не было ни в одном глазу.
Цюйбай вздохнул и махнул рукой:
- Чего я жду от человека, способного повиснуть на плече молодого господина…
Вэй Ин не сразу сообразил, о ком речь, забыл, когда в последний раз обращал внимание на такие формальности.
- Ты про Цзян Чэна?
- Об этом и говорю. Никто не смеет называть его этим именем. В тебе есть что-то волшебное?
- Заклинатели разве сами по себе не волшебники?
- Ты вечно что-то путаешь. Вэй Усянь, будь, пожалуйста, серьёзнее. Нехорошо, когда вокруг все начинают замечать, как ты называешь молодого господина Цзян… - Цюйбай не договорил. Он даже в разговоре не хотел называть его Цзян Чэном. Но ведь Цзян Чэну этого не нужно. Все эти официальности только отдаляют его от других людей. И вместо дружеского похлопывания по плечу перед ним все расшаркиваются. С таким отношением поди найди настоящего друга. Наверное, Вэй Ин сразу это понял, поэтому потянулся. А как разбил его ледяную защиту, понял, что это за человек: мягкий и заботливый, сам нуждающийся в заботе или хотя бы в близком человеке.
Дядя Фэйфэй был неправ, когда называл сына главы чёрствым и надменным. В любом высокомерном человеке жил другой человек, которому нужно душевное тепло. Даже господин Цзинь в последствии показался Вэй Ину не таким напыщенным, хоть обида за украденного гуся порой до сих пор всплывала.
- Получается, я его перед другими позорю? – спросил Вэй Ин. Ему было важно это знать наверняка.
- В мире существуют правила и приличия. Этикет – это правила приличия. Демонстрировать, как простецки ты общаешься с молодым господином, не очень прилично. Ты как будто опускаешь его на несколько ступеней. Был бы ты его братом или хотя бы двоюродным братом, всё выглядело бы куда гармоничнее, - объяснил Цюйбай. – Подумай над этим.
Если подумать, Ао тоже хотел, чтобы на людях Вэй Ин называл его господином Сюанем, а не господином Ао. Кажется, этикет – это и впрямь что-то настолько же важное, как убийство лютых мертвецов. Он задумался, даже брови свёл, подумал, что походит на Цзян Чэна в этот миг.
- Я понял тебя, брат Цюйбай, - произнёс Вэй Ин, - и постараюсь быть осмотрительнее.
Только неудобно уже будет называть Цзян Чэна молодым господином или Ваньинем. Сестра называла его А-Чэном. Вэй Ин, едва подумал о таком обращении, прыснул. За это Цзян Чэн на него всех своих троих собак спустит и будет у-лю-люкать вдогонку. Стало смешно от одного представления этой сцены. На самом деле, конечно, не очень смешно, когда за тобой несутся три здоровенных агрессивных собаки, у которых на морде написано, что вцепятся, едва догонят. Тут любой человек испугается, даже тот, кто всю жизнь собак держал.
- Тогда беги помогать, - Цюйбай кивнул в сторону адептов, собравшихся вокруг трупов. Нельзя человеческие тела оставлять гнить на солнце. Ничьи нельзя оставлять. Хоть они и поднялись тьмой, они этого не желали при жизни. Вэй Ин послушался и влился в обсуждения о том, кому какие обязанности достанутся.
Цзян Чэн натянул тетиву. Он снова обижался на Вэй Ина, пропадающего на тренировках с другими адептами. Его приняли как своего. Наверное, было бы легче, если бы его изгнали и сделали отщепенцем, тогда Цзян Чэн смог бы его приласкать и заверить, что защитит его. Но Вэй Ин в защите точно не нуждался. Он рос. Он делал то, что должен был делать. И Цзян Чэн не должен сердиться, а он сердился, как будто Вэй Ин только ему одному принадлежал.
Он тщательно целился. На сей раз цель была жутко сложной. Он привязал говяжью кость к толстой верёвке, перекинул её через сук на дереве, а на другой конец подвесил мешок со стружкой так, чтобы он не перекинулся через ветку. Принцесса дёргала за кость, а мешок ходил вверх-вниз по мере того, как она пыталась то отодрать кость, изо всех сил дёргая верёвку, то погрызть на месте. Это была хорошая кость, мясистая. Когда Цзян Чэн спросил на кухне, ему сразу её выдали, хотя он помнил, что в последние разы из мяса у них была свинина и курятина. И вдруг чудесным образом появилась говядина.
Цзян Чэн водил стрелой то вверх, то вниз, следя за мешком. Когда мешок уткнулся связанным горлышком в ветку, Принцесса отпустила кость и помчалась за ней вскачь. В это время, когда мешок стремительно падал, значительно перевешивая собачье лакомство, Цзян Чэн выстрелил. Ему не хотелось снова опозориться на охоте, как в последний раз. Вэй Ин, как и обещал, взял его с собой, но вернулись они всего с двумя фазанами, одного из которых Вэй Ин продал какому-то лавочнику и объяснил, что у них была договорённость. Второго Вэй Ин попытался вручить Цзян Чэну, а он отказался. Он не попал в птицу, когда она взлетела. Вэй Ин, казалось, даже не заметил этого, но Цзян Чэну было ужасно стыдно.
- Я попаду, - произнёс он, отпуская тетиву.
Мешок оказался более податливой мишенью, чем быстро уменьшающаяся птица. Он попал, но лишь в нижний правый угол – только ранил. Не помогало «расслабься» и «не напрягайся». Все наставления Вэй Ина не работали, если дело касалось движущейся цели. Мешок стремительно взмыл до самой ветки и так же стремительно начал падать – Принцесса неслась за упущенной костью и подпрыгнула, пока она ещё не взлетела. Цзян Чэн выхватил новую стрелу и услышал голос:
- Ты знаешь, куда полетит мешок. Целься в начало его движения, тогда попадёшь в середину.
Цзян Чэн прицелился и выпустил стрелу. На сей раз он попал удачнее и опустил лук, обернулся. Вэй Ин стоял на стене с мечом в руках и луком за спиной. Его фигура отчётливо выделялась на фоне постепенно темнеющего неба.
- Вэй Усянь, - назвал его Цзян Чэн. – Ты же должен быть на задании со старшими адептами.
- Я уже вернулся. Даже домой не успел заскочить.
- Не успел или не хочешь? – догадался Цзян Чэн. – Старший господин Сюань всё так же давит на тебя?
- Никто на меня не давит.
- Почему же ты оттуда бежишь?
- Я не бегу. Я просто по тебе соскучился. Если бы не увидел сейчас, не увидел бы вообще до завтра. А я тебе гостинец привёз. Очень вкусные пирожки с уткой и пряностями.
- Как будто у нас тут мало вкусного.
- Ты же меня угощаешь. Я тоже хочу угостить своего друга.
Со стороны дерева раздался громкий треск. Цзян Чэн резко развернулся и успел заметить, как мешок таки перевалился через сук, ломая мелкие веточки, свалился вниз и устремился за собакой по всему двору. Сегодня с Цзян Чэном была одна собака, чтобы они не подрались из-за лакомой косточки. Цзян Чэн хотел обернуться и сказать об этом позднему гостю, как он сам рядом очутился и уже протягивал руку со свёртком.
- Попробуй. Правда очень вкусные.
Цзян Чэн развернул и взял один. Маленький круглый пирожок, какие все делают. Он откусил и начал жевать.
- Вкусно, правда? – не утерпел Вэй Ин, так и заглядывал в рот. – Ну скажи, что вкусно.
- Дашь ты мне распробовать или нет? – огрызнулся Цзян Чэн. Воспринял явление Вэй Ина как само собой разумеющееся, хотя они вообще со вчерашнего дня не виделись.
Вэй Ин так и смотрел ему на губы. Вкус проявился быстро. Действительно сочные и очень приятные, мясо как будто сдобрено жиром, деликатно скрытым пряными травами. Цзян Чэн задумался о том, как готовка может менять вкус продуктов. Сам он никогда не готовил, а в последнее время начал обращать чуть больше внимания на чужую стряпню, потому что Вэй Ин сам для себя готовил.
- Это благодарность крестьян, которых вы спасли? – осведомился Цзян Чэн и наконец-то откликнулся на выжидательное выражение лица собеседника. – Очень вкусно. Правда.
- Тебе он показался обычным, - Вэй Ин расстроился. Правда ведь расстроился.
- Усянь, я правду сказал. Пирожок вкусный. Просто я недавно поел. Мне что, в угоду тебе восхищаться?
- Не надо мне в угоду. Если сейчас не смог распробовать, возьми и съешь потом.
- Хорошо, - Цзян Чэн завернул оставшиеся два пирожка и опустил руку со свёртком вниз, свободной доедая половинку. – Может, зайдёшь? Сам с ног валишься, а дома хлопот полно.
- С удовольствием. Только ты своих собак из комнаты убери, а я со стороны окна подлечу.
- Вэй Усянь, ну ты как… - Цзян Чэн не договорил, махнул рукой и сдался. – Валяй. Дождя нет – и то хорошо.
Цзян Чэн торопился. Сам не заметил, как обрадовался. Вэй Ин его ни на миг не забывал. Все наигранные обвинения были пустыми. Цзян Чэн с самого начала это знал, но ему надо было как-то успокоить свои порывы. Он так привык видеть Вэй Ина каждый день, что начинал тревожиться, что его снова кто-то укусил, а то и вообще загрыз, или что его выгнали из дома, а он сидел в одиночестве на причале с тюком вещей и думал, куда податься. Но даже если бы старший господин Сюань и выставил Вэй Ина за дверь, его обязательно приютил бы орден.
Цзян Чэн не удержался, заглянул в загон к щенной суке, которая чуть не украла свёрток с пирожками, и потискал троих щенков. Чем старше она становилась, тем меньше рожала. Малыши были ещё совсем слепые, ничуть не похожи на щенков. Скорее крысята. Крупные чёрные крысята. Он не удержался ещё от одной проделки. Знал, что поступает нехорошо, но видимо, заразился от своего беспокойного друга. Он взял щенка с собой, хотя он начинал скулить, не обнаружив материнского соска. Перед тем, как открыть окно, Цзян Чэн выпроводил Жасмин и Милашку из комнаты и плотно закрыл двери за собой. Только тогда он положил свёрток с пирожками на стол, а Вэй Ин мог беспрепятственно соступить на подоконник и на пол. Он опасливо покосился в сторону подстилок и увидел беззащитное существо в руках у Цзян Чэна.
- Кто это? – спросил он, приблизился, чтобы рассмотреть получше.
- Котёнок. Хочешь подержать?
- Конечно, - Вэй Ин руки протянул, принимая слепого щенка. Знал бы он, что за чудище держит. Вот тебе и деревенский мальчишка: собаку от кошки отличить не может.
- Погоди, - словно опровергая все мысли Цзян Чэна, Вэй Ин нахмурился, вгляделся внимательнее. – Это не котёнок. Он и пахнет… - принюхался, - как-то не так. Кошки не пахнут. Это скорее… куница? – взгляд на Цзян Чэна, потом снова на щенка.
- Ну? И кто же, если не котёнок? – подзадорил Цзян Чэн.
- У него на животе… А-а-а, это же собака!
Щенок взлетел в воздух, не переставая скулить. Цзян Чэн к нему руки дёрнул, испугался, что угробит малыша. И Вэй Ин тоже опомнился. Видимо, он всё-таки делал различие между взрослой собакой, которая может быть опасна, и беспомощным слепышом. Они вместе подхватили щенка, но Вэй Ин предпочёл уступить его товарищу.
- С ума сошёл?! – Цзян Чэн щенка к груди прижимал, чтобы ему не было холодно. – Как можно было вот в этом разглядеть чудовище с клыками? У него вообще зубов ещё нет, можешь посмотреть.
- Нет, не надо, - Вэй Ин руки перед собой выставил.
- Что не надо? Ну подержал ты его. Он тебя съел?
Вэй Ин устыдился. Точно так же устыдился, как стыдился Цзян Чэн своей последней охоты. Он вообще редко охотился. У отца никогда времени не хватало, а с Вэй Ином он только начал.
- Можно ещё раз попробовать? – Вэй Ин несмело руки поднял, спрашивал разрешения. Будь это какой другой зверь, даже змея какая-нибудь, Вэй Ин без страха схватил бы его и приласкал. Он всех животных любил, кроме собак. Вэй Ин и лошадь, бывало, гладил по морде, потом по шее и холке. И разговаривал с ней. А лошадь отвечала благодарным фырканьем и смотрела на него, нюхала.
Вэй Ин подставил руки, и Цзян Чэн переложил в них щенка.
- Держи крепче, - предупредил он.
Вэй Ин держал, и лицо у него было настолько сосредоточенное, что он вернулся к своей старой привычке прикусывать кончик языка. Цзян Чэну стало смешно, а он не смеялся. Вэй Ин пошёл дальше, перехватил щека обеими руками и прижал к груди, погладил и наконец сделал вывод:
- М-м-м, а он приятный. И всё равно он пахнет.
- Щенки должны пахнуть. Собаки распознают друг друга по запаху.
Цзян Чэн к нему поближе подошёл, и они вместе рассматривали щенка. Чуть погодя Вэй Ин сделал ещё одно открытие:
- У него живот голый.
- Поэтому прижимай его покрепче, чтобы не замёрз.
- А его мать не будет тревожиться?
- У неё и помимо него щенки есть.
Цзян Чэну хотелось вернуть зверька себе. Ему тоже хотелось держать в руках что-нибудь тёплое и мягкое, но он поступит благороднее, если пересилит своё желание. Лучше перенести внимание на самого Вэй Ина. Цзян Чэн руку сложенным локтем положил на плечо собеседника. Хоть Вэй Ин и говорил, что покусанное плечо уже не болит, проверять Цзян Чэн не стал.
- Хочешь взять его себе? – спросил Цзян Чэн. – Когда немножко подрастёт.
- Ты что?! – Вэй Ин на него глаза округлил. – Он же вырастет и станет собакой!
- Твоей собакой.
- Нет уж, - Вэй Ин развернулся и протянул щенка владельцу, - я уж как-нибудь обойдусь без собаки.
- Слабак.
- Я лучше лютого мертвеца заведу, чем собаку.
- А кормить чем будешь? – Цзян Чэн держал щенка в обеих руках. – Ладно, это и правда было неожиданно. Но ты всё-таки подумай. Не каждый день клан Цзян бесплатно предлагает породистых щенков. Заглядывай и наблюдай, как он будет расти. Как он из этого котёнка превратится в игривого щенка.
- Цзян Чэн, ты убить меня хочешь?
- Всё будет не так, если ты привыкнешь к нему. Ну посмотри. Разве он не хорошенький? Ничем не хуже твоих цыплят. Ты их дерёшь, что ли? Чего они у тебя стали такими лохматыми? Даже шкуру видно сквозь перья.
- Это цыплята. Они растут так.
- А собаки растут так, - Цзян Чэн поднял щенка к его глазам. – И ничего в них страшного нет. Напротив, они тебя защитят и предупредят об опасности.
- Цзян Чэн, послушай, - Вэй Ин взял его за руки вместе с щенком, в глаза смотрел. – У меня нет собственного дома. Я не могу привести щенка в дом и сказать господину Ао, что он теперь будет здесь жить. И щенки… они растут. Он начнёт кусаться.
- Собаки не кусаются без причины.
- Но всё-таки кусаются.
- Тогда я буду помогать тебе его воспитывать. И ты всё равно не можешь вечно жить у господина Сюаня.
- Не думаю, что в общих комнатах можно держать собак. Может быть, мне переехать к вам в дом?
Цзян Чэн замолчал. Вряд ли кто-то это позволит. Отец рассказывал, что Вэй Ин мог жить в этом доме с детства. Сейчас, если его принять, это будет выглядеть странно со стороны. Ни матушка, ни отец не могли такого одобрить. И Вэй Ин не мог войти в этот дом как слуга, потому что он заклинатель. Заклинатели тоже бывали слугами, но они не мыли полы и не вставали спозаранку, чтобы приготовить завтрак для господ. У заклинателя, слуга он или нет, были свои обязанности, отличные от обязанностей обычных слуг.
- Ты что, правда об этом думаешь? – спросил Вэй Ин.
- Было бы интересно каждое утро вместо собак видеть твоё лицо, - не стал выкручиваться Цзян Чэн. – Я же знаю, что ты первым делом ко мне побежишь. И тебе наплевать, сплю я ещё или нет.
- Конечно, побегу, - подхватил Вэй Ин. – Я всё ещё могу войти в ваш дом, если женюсь на Яньли.
- Только попробуй подойти к ней. Я тебя предупреждал и предупрежу ещё раз. Предупрежу десять раз, чтобы ты не прикасался к моей сестре. Она уже обручена.
- Всё равно это несправедливо, отдавать девушку человеку, которого она даже не знает. Я считаю… ой, - Вэй Ин взгляд на щенка опустил, которого держал вместе с руками Цзян Чэна. Цзян Чэн тоже ощутил тепло. Сквозь их пальцы просочилась жидкость и закапала на пол.
- Надо вернуть его к матери, - Цзян Чэн забрал щенка и двинулся к двери. – Вода стоит вон там. Помой пока руки и вытрись вон тем полотенцем. А я заодно зайду на кухню, попрошу поесть чего-нибудь вкусненького.
Вэй Ин благодарно сложил руки в молитвенном жесте и наигранно показательно поклонился. А Цзян Чэн только фыркнул, покидая комнату и не забыв плотно закрыть за собой двери.