Полёт не занял много времени. Говоря о том, что сигнал о помощи будет видно в Пристани Лотоса, Цзян Чэн разумеется понимал, что даже лучшему заклинателю потребуется немало времени, чтобы прийти на выручку. Они с Вэй Ином летели быстро, и всё равно солнце уже встало в полдень, глаза слепило, казалось жарким, а на самом деле воздух совсем недавно прогрелся. Хорошо, орден решал, кого посылать на разведку, иначе Цзян Чэн окончательно бы промёрз и, конечно же, ни за что в этом не признался. Только от Вэй Ина ничего не скроешь. Вэй Ин видел его насквозь. Иногда чудилось, будто он и о чувствах знает. Цзян Чэн покосился на него. Вэй Ин стоял прямо, смотрел вперёд. Ветер его волосы назад гнал, развевая за спиной чёрным рваным флагом. Наконец-то он сделал нормальную причёску, без своего ребяческого хвостика. Таким Вэй Ин выглядел куда представительнее. Он был красив. Он притягивал взгляд и заставлял сосредотачивать его на себе. От него невозможно было оторваться. Вэй Ин выглядел взрослее, чем был на самом деле, когда не дурачился. Даже черты его лица выдавали сосредоточенность, без намёка на легкомысленную улыбку.
Вэй Ин был особенным. Для Цзян Чэна он стал таким, наверное, с самого начала, при первой встрече на рынке, когда он не побоялся высказаться и даже нагрубить выходцу из благородной семьи. Цзян Чэн тогда сильно возмущался. Но теперь он видел эту встречу в другом свете. Теперь он предпочитал думать, что намеренно давал Вэй Ину шанс проявить себя.
Вэй Ин покосился в его сторону, явно заметив взгляд. Цзян Чэн вздрогнул, чувствуя себя пойманным на месте преступления. Отступать было поздно, а прятаться он не станет. Цзян Чэн увидел, как Вэй Ин поворачивает голову к нему, всё ещё оставаясь серьёзным, и только тогда вернул взор вперёд.
- Действуем по плану? Сначала облетим окрестности? – спросил Вэй Ин, явно не придав особого значения разглядыванию Цзян Чэна.
- Нет, давай по обстоятельствам, - откликнулся Цзян Чэн. – Не будем разделяться. Так мы сможем обсуждать ситуацию на ходу. Только не проси сегодня вина.
- И не собирался. Думаешь, я веселиться сюда прилетел?
- С тебя станется.
- И как всегда, ты очень высокого мнения о моих способностях, - сыронизировал Вэй Ин. – Спасибо тебе, Цзян Чэн.
- Сужу по характеру и твоим пристрастиям, - парировал Цзян Чэн легко.
Лучше бы он эту страсть не на вино обрушил, а… а…
- Неважно, - вырвалось у него в завершение недостойным мыслям.
- Что?
- Сказал же, что неважно, - на миг Цзян Чэн голос повысил, прикрываясь резкостью. Обычно Вэй Ин прислушивался к его эмоциям и замолкал. Промолчал и на этот раз. Стыдно было даже помыслить, чего хотел Цзян Чэн. От него, от лучшего друга. От крестьянина и дурашливого оболтуса, у которого только героические подвиги на уме, вино и симпатичные девушки. Хотя вкупе со всем этим он никогда не забывал о Цзян Чэне.
- Ты разочарован? – спросил Вэй Ин совершенно неожиданное.
Цзян Чэн растерялся. К чему это он? Он невольно вернул взгляд на спутника и всмотрелся пристальнее:
- К чему ты это?
- Нашу точку снова атаковали. Любой бы обеспокоился, что плохо выполнил работу. Я вот очень волнуюсь.
- А при чём здесь разочарование? Нам же ясно сказали, что работу мы выполнили хорошо. И споры о причине нового появления тварей разгорелись не на пустом месте. Не потому, что отец собирался прикрыть мои грехи…
- Я это понимаю, - Вэй Ин себя в грудь ткнул, а потом собрал перед ханьфу в крепко зажатом кулаке. – Всё равно неприятно. Чувствую, что если мы не выясним причину, как заклинатель я никуда не гожусь.
- Не говори ерунды. Ты был заклинателем уже тогда, когда я только начинал формировать ядро.
- Вся эта атрибутика – полная чушь, - заявил Вэй Ин, обведя округу широким жестом. – Не каждый человек с золотым ядром может считаться заклинателем. Если он трус и бежит от опасности или не может справиться с простым заданием, какой же он заклинатель?
- Я же говорю: мы справились, - надавил Цзян Чэн, всеми силами желая придать уверенности товарищу. – Это не моё мнение, если тебя это так беспокоит. К этому мнению пришли старшие сами, без нашего участия.
- Но тебе ведь тоже неприятно!
Мысли из головы вытащил. Цзян Чэн хотел заверить, что ни капли горечи он не чувствует. Но неминуемо солгал бы. Он не хотел лгать, поэтому ограничился вздохом. Вэй Ин, такой проницательный, видел даже эти тщательно скрываемые эмоции, никак не мог догадаться о главном. И хвала Небесам, что не догадался. Стыдно было бы на него посмотреть. Ещё хуже, если бы Вэй Ин начал потешаться над чувствами Цзян Чэна или даже высмеивать. Цзян Чэн не верил, что Вэй Ин способен так поступить, но иначе думать не получалось. Наверное, он сам бы так и сделал. Или нет? Что бы он стал делать, если бы Вэй Ин заявил о чувствах к нему?
Цзян Чэн головой мотнул.
- Цзян Чэн, пообещай мне, что мы не вернёмся в орден, пока не разберёмся с этой проклятой горой, - попросил Вэй Ин. – Мне её с землёй сровнять хочется.
- Нельзя. На горе Вайфу растут уникальные лекарственные растения. Если мы это сделаем, получим не только недовольство крестьян, но и суровое наказание ордена.
- Орден не посмеет сурово наказать тебя. Ты же его наследник.
- Ещё как посмеет.
- Отлупить палками, чтобы ты месяц лежал в бреду? Или кинуть за решётку на пару лет? – предположил Вэй Ин.
- А ты? – Цзян Чэн указал на его упущение. – Если наследнику ордена грозит такое наказание, что станет с тобой?
- Ты меня спасёшь, правда ведь?
- Правда, - подтвердил Цзян Чэн. – Поэтому спасать тебя я начну прямо сейчас. Только попробуй хоть пальцем тронуть гору Вайфу – я тебе его и сломаю.
- Какой ты жестокий.
- Лучше я буду залечивать твой палец, чем…
Цзян Чэн не знал, какое наказание ждёт простого человека за уничтожение важных ресурсов. Может быть, орден ограничится выговором. А может вообще ничего не сделает.
Вэй Ин протянул к нему руку и приблизил меч, указательный палец оттопырил.
- Что это? – Цзян Чэн с подозрением на него посмотрел, брови сдвинул, пронзённый догадкой. Очень глупой догадкой, просто-таки безумной. Только Вэй Ин мог о таком подумать. Как видно, и Цзян Чэн тоже заразился его легкомыслием.
- Можешь сломать мне палец прямо сейчас, - пояснил Вэй Ин. – Мне очень хочется, чтобы Цзян Чэн ухаживал за мной.
- Ты не можешь быть чуточку серьёзнее?
- Не хочу.
- Ты и расследование со своими смешками будешь проводить?
- Хочешь, чтобы я стал угрюмым, как ты?
- Я не угрюмый, - возразил Цзян Чэн. – Я серьёзный. Взгляни туда, - он указал вперёд и вниз.
Гора Вайфу раскрывалась перед ними во всём своём бамбуковом величии. Тихая гора, кажущаяся мрачной из-за вестей, пришедших в орден. Долго ещё крестьяне не захотят подняться на неё. А как поднимутся, будут оглядываться с опаской. Тем лучше. Будут бдительнее, а значит целее. Твари могли нагрянуть с любой стороны, в любое время. Другое дело, если гора Вайфу для них чем-то непривлекательна. По крайней мере, была до некоторого времени. И если на неё сейчас твари валом полезли, значит, творится тут что-то посерьёзнее, чем проходной лютый мертвец.
Они вместе спустились и остановили мечи над верхушками тянущегося в небо бамбука. Ступать на землю не хотелось. Лютые мертвецы чудились за каждой кучей валежника. Кажется, крестьяне даже не пытались разобрать весь полусгнивший мусор, хотя староста пообещал начать сразу же. Следуя докладу, нападение произошло не сразу, а спустя несколько дней после того, как они с Вэй Ином покинули это место.
- Я спущусь, - Вэй Ин направил было меч вниз, но Цзян Чэн схватил его за рукав, опасно наклонившись. Только потом он поближе подлетел, вплотную.
- Не вздумай. Сначала надо убедиться, что никто не ждёт тебя в зарослях.
- Я справлюсь.
- Я знаю, что ты справишься. Но немного осмотрительности никому не помешает. Это сейчас мы имеем дело с лютыми мертвецами. А если их будет армия? Всё равно полезешь?
- Лучше полезу я, чем ты, - упрямился Вэй Ин.
- А я тебе не позволю. Куда проще поставить приманку.
- Хорошо, - кивнул Вэй Ин и тут же руку вниз вытянул, устремляя по ней поток Ци. Снова поспешил. Как будто затаившиеся твари так и ринутся на запах свеженькой Ци. Цзян Чэн хотел Вэй Ина по руке стукнуть, но не сделал ничего.
- Мы же так их с горы в прошлый раз выманивали.
- Зная, что они пойдут под уклон, - напомнил Цзян Чэн. – А если у основания их ждёт ещё и свежая жертва, они не пойдут, а побегут. Не думаешь же ты, что они помчатся вверх, почуяв твою слабенькую энергию?
- Да чего ты всё время злишься? Я пытаюсь хоть что-то сделать.
- Я не злюсь.
- Нет злишься.
- Не злюсь! – повысил голос Цзян Чэн и быстро успокоился. – Сначала надо провести разведку, а потом ставить приманки. И приманкой буду я.
- Ещё чего, - возразил Вэй Ин.
- Ты лучше справишься с толпой. Но и я на месте стоять не собираюсь, когда увижу что-то опасное. Предложи сам, при каком раскладе у нас больше шансов?
Вэй Ин не мог не признать очевидного. Цзян Чэн уже праздновал победу, готов был благосклонно признать, что в спорах нет ничего предосудительного, но Вэй Ин его план поломал.
- А ты не забыл? Тут творится что-то странное, - напомнил он. – И если мы будем действовать обычными методами, то снова упустим что-то важное. Вперёд пойду я, а ты будешь прикрывать.
- Не смей, - предупредил Цзян Чэн. – Хочешь, чтобы тьма снова коснулась тебя? Тебе было мало?
- Не хочу.
- Тогда прекрати выдвигать героические планы.
- Я не хочу, чтобы тьма коснулась тебя, - закончил Вэй Ин запоздало. – Я знаю, какова она на вкус. Это мерзко, больно и очень холодно. Ничего удивительного, если я не хочу, чтобы то же самое почувствовал мой друг. Ты себя считаешь таким умным, а об очевидном не подумал.
- Ты тоже не слишком прозорлив, - усмехнулся Цзян Чэн. – Если ты так бережёшь своего друга от тьмы, почему он не может делать того же самого?
- Потому что я не позволю тебе – и всё.
- Когда разумные доводы заканчиваются, на помощь приходят пустые заявления, - Цзян Чэн голову вскинул, считая себя победителем. – Тебе придётся смириться с тем, что я тоже буду подвергаться опасности наравне с тобой. И если ты начнёшь возражать, я таки тебе сломаю твой проклятый палец.
Вэй Ин руку снова протянул с вытянутым пальцем, предлагая сделать это. Даже зная, что будет больно, он продолжал самоотверженно ограждать Цзян Чэна от его же обязанностей. Заклинатель должен сражаться с тварями, а не прятаться за спиной авангарда. Цзян Чэн глаза закатил и полетел над самыми верхушками, всматриваясь вниз. При свете дня сложнее выманить тварей. И вообще не факт, что они затаились именно на горе. Может быть, они поджидают в какой-нибудь канаве… Взгляд в сторону от горы… которая как раз виднелась недалеко от дороги. Возможно, там и было совершено последнее нападение.
- Цзян Чэн! Ты куда? – далеко позади раздался голос спутника.
Цзян Чэн остановился. Он хотел лететь молча, но не мог проигнорировать. Они вместе вылетели на задание. И Вэй Ин не тот, на кого можно не обращать внимания. На него хотелось направить всё это проклятое внимание, чтобы Вэй Ин утонул в нём и наконец осознал, что не выберется, а потому ничего не остаётся, как почувствовать всю его прелесть.
Цзян Чэн вздохнул и ответил:
- Я проверю канавы вдоль дороги, а ты исследуй заросли. И только посмей спуститься ниже крон. Понял?
- Как я могу что-то увидеть…
- Ты меня понял? – перебил Цзян Чэн. – Ты заклинатель, а значит должен почувствовать колебание энергии. Чему тебя только на занятиях учили?
Сказал и полетел прочь, не дождавшись подтверждения. Вэй Ин обязательно ухватится за то, что обещания не спускаться не давал. Цзян Чэн тревожился. Он остановился в стороне, развернулся и некоторое время просто наблюдал, как спутник медленно парит над бамбуковыми зарослями, однако не помышляя нарушать распоряжения. Он и сам не глупый, понимал, когда риск не стоил того. Его отчётливая стройная фигура, обрамлённая светом солнца, ярко выделялась на фоне голубого неба. Издали, когда все мелкие черты сглаживаются, он походил на небожителя. На гордого и величественного, с блеском в глазах и мягким, снисходительным выражением лица. Вэй Ин был прекрасен.
Цзян Чэн тряхнул головой и согнал наваждение. Вэй Ин никогда не походил и не будет походить на небожителя.
Яма спереди приближалась. Цзян Чэн больше не оглядывался. Даже находясь далеко от Вэй Ина, он чувствовал его поддержку, его присутствие. Вэй Ин вмиг примчится на помощь, если только заподозрит, что она нужна Цзян Чэну.
Обычная, ничем не примечательная яма. Цзян Чэн достал печать и бросил её в центр. Если твари затаились в ней, то живо повылезают. Он снова на миг оглянулся. Кажется, Вэй Ин не собирался использовать печати. Гора слишком большая, хоть, по сути, это и всего лишь высокий холм. Цзян Чэн заставил себя вернуться к своей задаче, приложил пальцы к губам, активируя иероглиф на бумаге. Свет был едва заметным из-за яркого солнца. Только присматриваясь, Цзян Чэн смог различить расходящийся круг. Он ждал. Он так напрягся, что не сразу ощутил боль в ладонях. Он поднял к глазам одну из них и увидел на нижней части следы от ногтей. Действовать по одиночке было тревожно. Снова взгляд на гору. Вэй Ин пропал из поля зрения. Но он вряд ли спустился на землю, понимал, когда героизм излишен. Очередным усилием воли Цзян Чэн заставил себя спуститься над канавой чуточку ниже. Он уже за густую розетку травы пытался заглянуть, наклоняясь вперёд, как из-под земли вырвалась растопыренная пальцами рука. Это была мёртвая рука. Они начинала шевелиться всё быстрее и быстрее. И когда вслед за рукой вырвалось всё тело, отрываясь от земли в прыжке, Цзян Чэн только выпрямился на мече и направил его в небо. Он не успел. Рука достала до клинка. Грязная рука лютого мертвеца. Серые пальцы намертво вцепились в рукоять так, что меч накренился и пошёл на снижение. Цзян Чэн хотел ударить тварь ногой, чтобы она свалилась, но он опасался, что она ухватится за него. Он преступно медлил. Когда вторая рука вцепилась в клинок, Цзян Чэн осознал, что пора действовать, иначе будет поздно. Он руку к отвороту ханьфу метнул за печатью, а пяткой наступил на пальцы. Плоть твари врезалась в лезвие – и пальцы упали вниз, а тварь провисла на одной руке. Она подтягивалась.
Цзян Чэн так суетился, что едва не выронил печать. Он поспешно влил в неё Ци, всё ещё не паникуя. Он научился не паниковать, в какую бы ситуацию не попадал. Наставники хорошо готовили подмогу старшим заклинателям. Да и Вэй Ин изо всех сил старался, сам порой играя роль лютого мертвеца, а то и речного гуля.
Цзян Чэн вскрикнул, когда мёртвая рука вцепилась в его лодыжку. Он ждал леденящего холода, о котором рассказывали заклинатели, ощутившие на себе прикосновение тьмы, но, видимо, тварь не пыталась парализовать его страхом. Она хотела его сожрать, демонстративно разевая пасть и издавая заунывный потусторонний звук. Времени не оставалось. Цзян Чэн швырнул печать на голову твари, и она задёргалась. А потом и рука её разжалась. Печать летела медленнее, сорвавшись со спутанных волос. Тварь падала и всё ещё тянулась за добычей. Только сейчас Цзян Чэн осознал, как высоко взлетел.
- Цзян Чэн! – услышал он быстро приближающийся голос.
Прилетел. Услышал. Почувствовал. Вэй Ина хотелось обнять и прижать к груди, и никогда не выпускать. Или, по крайней мере, пока он не выслушает всё, что чувствует Цзян Чэн. Но Цзян Чэн знал, что никогда не сделает этого и не скажет вслух.
Он не собирался просто наблюдать. Он усилил поток Ци, ускоряя планирующую печать, пока она не приклеилась к голове уже падающего лютого мертвеца. Потом он активировал иероглиф – и гадина затихла, испуская из разверстой пасти едва заметный серый дымок, который тут же и развеялся.
- Ты цел, Цзян Чэн? – Вэй Ин налетел на него, сам ухватился за оба бока, рассматривая на наличие ран. – Он схватил тебя?
- За ногу, - подтвердил Цзян Чэн, понимая, что сейчас не время для секретов. – Но я ничего не почувствовал, кроме касания.
- Тебе нужно немного Ци…
- Вэй Усянь, да угомонись ты.
- Давай спустимся и решим на месте…
- Вэй Усянь!
Вэй Ин наконец перестал суетиться, поднял на него взгляд. Затравленный взгляд. Он губу закусывал от досады.
- Прости, что меня не оказалось рядом, - он подался вперёд и крепко обнял Цзян Чэна. Тепло и приятно. Его близость дразнила все затаившиеся чувства. Цзян Чэн слегка тронул в ответ и его и добавил:
- Мне не холодно. Это было просто прикосновение.
- Правда? Если ты скажешь, что да, я ведь тебе поверю, - Вэй Ин ещё крепче прильнул к нему, едва не падая с меча и не увлекая за собой пленника.
- Мне правда не холодно. Меня даже матушка не обнимает, а ты что вытворяешь?
- Как хорошо, что есть что-то, что могу делать только я.
На это Цзян Чэн не нашёл что возразить.
Больше осмотр территории ничего не дал. Искать нежить не так легко, когда она затаилась. И чутьё у заклинателя вовсе не собачье. Невозможно унюхать след тёмной энергии, что бы обычные люди ни говорили, какие бы сплетни ни ходили. Вэй Ин интересовался, хотел проверить правдивость слухов, но ни в одной из книг или свитков в библиотеке Юньмэн Цзян не было упоминаний об особом чутье. Этим волшебным чутьём не обладали даже истинные гении. Заметить перемену атмосферы, услышать тишину, нехарактерное поведение тварей поднебесных или заподозрить засаду сможет любой, кто внимателен. Вэй Ин и сам не раз вычислял место укрытия тварей, откуда их резво выкуривал и вёл к товарищам. Но почуять тёмную энергию, особенно за сотню шагов, неподвластно никому.
Вэй Ин не признавался, но он устал. Он рассчитывал, что твари таки клюнут на щедро расточаемую по холму Ци. А потом, когда Цзян Чэн нашёл одну из них совершенно в другом месте, и там попробовал. Было трудно. Пустота внутри как будто ветром завывала. Он без аппетита съел несколько пирожков, которые Цзян Чэн заботливо принёс из деревни, и запил молоком. Свежее, ещё парное. Вэй Ину теперь редко удавалось перехватить парного молока, поэтому он пил с таким аппетитом, что Цзян Чэн буквально слюни глотал, глядя на него.
- Будешь? – Вэй Ин запоздало протянул ему большой ковш, в котором товарищ и принёс угощение. – Прости, я задумался и почти всё съел.
Они вместе сидели на песчаном пригорке, ещё тёплом от солнечных лучей.
- Я уже поел, - Цзян Чэн отвернулся и снова сглотнул.
- Ну тебе же хочется. Зачем надо притворяться стойким, когда это совершенно не нужно?
- Мне не хочется.
- Цзян Чэн.
- Ну чего?
- Посмотри на меня.
- Это ещё зачем?
- Ты что, видеть меня не желаешь? Что я тебе сделал?
Цзян Чэн посмотрел. И смотрел он не на молоко и пирожки, а на самого Вэй Ина, на лицо. Вэй Ин заволновался. Наверняка испачкался и выглядел, как пугало. Он аккуратно поставил ковш с молоком на траву, чтобы не опрокинулся, положил недоеденный пирожок на колени и вытер лицо обеими руками.
- Теперь чистый? – спросил он.
- Ты и не был грязным.
- Тогда почему так внимательно смотришь, если есть не хочешь? Правда не хочешь?
- Сказал же, что не хочу!
- Ну вот, - Вэй Ин снова взялся за ковш, - снова кричишь. Мне иногда кажется, что ты меня ненавидишь. Только положение вынуждает терпеть.
Цзян Чэн возмутился и своим возмущением захлебнулся, даже закашлялся – так неловко воздуха хватанул.
- Стал бы я терпеть человека, которого ненавижу!
- Тогда держи, - Вэй Ин ему ковш протянул. – Поешь со мной, чтобы я видел.
- Я тебе что, собака? Подъедать-то за тобой. Убери, - Цзян Чэн грубо отпихнул ковш и дёрнулся было встать, а Вэй Ин не позволил, задержал его, вынуждая снова сесть.
- При чём здесь собака? Да даже если и собака, разве ты не любишь собак больше меня?
- Ты… - Цзян Чэн грозно на него глянул и почти вырвал несчастный ковш из его рук, едва не расплескав молоко. – Дай сюда.
Вэй Ин наблюдал, как Цзян Чэн пьёт, глоток за глотком, только наклоняя ковш. Смотрел и жалел, что отдал так много. Пробыв в деревне достаточно времени, он наверняка набил желудок. А то и что повкуснее перехватил.
- Ну мне-то оставь, - наконец взмолился Вэй Ин.
- А кто тут утверждал, что я голодный? – Цзян Чэн опустил ковш. Судя по всему, молоко в нём ещё осталось. – Сам велел мне выпить это молоко.
Ковш остановился на его колене. Молока там оставалось совсем немножко.
- Откуда я знал, что ты заглотишь сразу всё, - Вэй Ин в крайнем возмущении отобрал у него ковш и прильнул к его бортику. К тому самому бортику, к которому прикасались губы Цзян Чэна. Если вспомнить, то Вэй Ин изначально с этого бортика пил. Он поставил пустой ковш на траву возле себя и повернулся к спутнику:
- Тебе совсем не неприятно пить за мной?
- Было бы неприятно, не пил бы, - Цзян Чэн раздражался. – Лучше скажи, что ты обнаружил, пока я ходил в деревню.
- Ничего, - тут же ответил Вэй Ин. – Я правда искал. Я даже прислушивался и печати раскидывал – и ничего. Как будто здесь больше ничего нет. Может, мы в прошлый раз эту тварь пропустили?
- Выходит, просчёт и правда наш? – Цзян Чэн низко голову опустил, между широко расставленными ногами, и обхватил её за затылок палацами. – Думаешь, нам придётся признать свою ошибку?
- Не думаю.
- Только не надо искать оправдания. Если наша вина, то…
- Я не говорил, что ищу какие-то оправдания. Просто тут и в самом деле что-то не так. Моё чутьё это подсказывает.
Совсем недавно думал о чутье заклинателя и полностью его опроверг, а теперь сам же к нему обращается. Он вздохнул и сунул недоеденный пирожок в рот, откусил, принялся медленно жевать.
Это было не то чутьё, не носом. Это была интуиция. Но даже интуиция не рождается на пустом месте. Чтобы развить её, нужен опыт. А он достаточно сражаться с тварями, чтобы привыкнуть слушаться интуиции.
- Мы хорошо проверили окрестности в прошлый раз, - продолжил Вэй Ин после паузы, едва проглотил кусок пирожка. – Я в этом уверен. Поклясться могу. Помнишь, нам ещё в прошлый раз показалось странным, что на эту богами и демонами забытую гору забралась сразу толпа тварей? Если они были проходящие, почему они дальше не ушли?
- Хочешь сказать, причина кроется в самой горе? – Цзян Чэн прислушался.
- Не исключено. И наша задача – выяснить, что здесь происходит.
- Наша задача – разведать обстановку и доложить в орден, - напомнил Цзян Чэн. – И если тварей сюда что-то привлекает, то это задание для заклинателей, а не адептов. Или, ты думаешь, старшие просто так спорили между собой, выясняя, кого посылать?
Вэй Ин быстро запихал остатки пирожка в рот и ускоренно зажевал, а потом проглотил ещё недостаточно мягкую массу, поморщился, ибо она в пищевод больно прошла и мучительно медленно начала опускаться к животу. Он ярко демонстрировал, насколько это всё неприятно, а Цзян Чэн его по спине похлопывал.
- Я не подавился, - когда пытка закончилась, сознался Вэй Ин. – Зато теперь я во всех смыслах знаком с выражением: откусить больше, чем можешь проглотить.
- Ну перестань кривляться, - осадил его Цзян Чэн. – Надо решить, как действовать дальше, если искать всё равно бесполезно.
- Не бесполезно. Если у нас с тобой не хватит Ци, чтобы выманить тварей со всей округи, придётся их выкурить и посчитать, - Вэй Ин руку за отворот ханьфу сунул и достал изрядно похудевшую пачку печатей. – Прежде всего, нам стоит пополнить запас наших печатей. Я, например, не представляю, как иначе их искать.
- Бумагу и чернила найдём, даже если не в этой деревне, - Цзян Чэн взгляд на ряд домиков кинул. – Больно бедной выглядит. У таких даже брать ничего не охота. Мне было стыдно даже молоко просить.
Но ради Вэй Ина таки попросил, не постеснялся. Вэй Ин подавил желание снова на нём повиснуть, выражая благодарность. Только сейчас Цзян Чэн никакой благодарности почувствовать не мог.
- Потом мы обозначим на всей местности сеть, - Вэй Ин для демонстрации на земле пальцем начертил. На жёсткой земле, грубой, больно врезающейся под ноготь, но он всё равно чертил, изображая ровную сеть, а потом поочерёдно ткнул в места соединений. – Если мы будем беспорядочно подвергать воздействию печатей землю то тут, то там, то напрасно их потратим. Нам надо высчитать равное расстояние, чтобы одна печать перекрывала другую.
- Сколько же понадобится бумаги? Вэй Усянь, не задумывай невозможного. Если мы собираемся накрыть территорию сетью, то надо учитывать, что ячейки буду огромны. И у нас с тобой всё равно не хватит Ци. Ты и так уже порядком истощился, - Цзян Чэн его снова внимательно осмотрел. – А ещё собираешься печати рисовать.
Вэй Ин шумно вдохнул и так же шумно выдохнул через рот, веки опустил.
- Ты прав, - признал он. – Как же тогда поступить?
- Думаю, лучший способ самый простой: дождёмся темноты.
- Ночью темно. Как мы оценим ситуацию в целом?
- Если тварей вылезет целая куча, то оценим, - заверил Цзян Чэн. – А если нет, то будем искать. И я хочу найти причину, почему здесь мертвецы так лютуют, - он снова вздохнул. – Не хочу, чтобы всё это оказалось нашей ошибкой.
Даже в ущерб крестьянам Цзян Чэн хотел, чтобы причина была посерьёзнее, чем ошибка адепта. Цзян Чэн не разочаруется. Вэй Ин точно знал, что тут что-то не так. Не бывает настолько отчётливых совпадений. Дядя Фэйфэй тоже подтвердил, когда поделился теорией, почему вокруг их деревни вечно снуют твари. На то была причина. И сейчас была причина. Они её просто не обнаружили.
- Это не наша ошибка, - уверенно заявил Вэй Ин. – Это ошибка ордена, что послали на задание адептов.
- Не надо обвинять орден.
- Я не обвиняю. Если сведения неполные, откуда ордену знать, кто справится с заданием? Так просто бывает. Но на этот раз мы точно выясним, что тут случилось.
- И не вернёмся без ответа? – уточнил Цзян Чэн.
- Ты ведь будешь сильно переживать, если мы не справимся. А поэтому я обещаю тебе, что справимся. Я могу даже поклясться.
Цзян Чэн доверчиво смотрел на него. Он ни на миг не усомнился в словах товарища. Вэй Ину даже клясться не пришлось. Потом Цзян Чэн вздохнул и наконец поднялся, подхватывая пустой ковш.
- Ладно. Я спрошу про бумагу и чернила. Если здесь такого добра нет, то слетаю за ним на ближайший рынок… Нет, лучше ты слетай.
- Почему это? – Вэй Ин мигом его раскусил. – Думаешь, я настолько ослаб и не смогу противостоять вылезшим тварям?
- Нет, я думаю, что торгуешься ты лучше меня, поэтому…
- Никто не возьмёт за бумагу слишком большой переплаты, - перебил его Вэй Ин. – Я остаюсь следить за обстановкой.
- Вэй Усянь! – Цзян Чэн зубы стискивал и кулаки сжимал. Так сильно сжимал, что тонкая ручка деревянного ковша вот-вот могла треснуть.
- Э… э… - Вэй Ин к нему подскочил и ухватился за его руку и за ковш. – Осторожнее. Для крестьян любая вещь дорога.
Цзян Чэн опомнился, а потом вложил ковш в его руку с наставлением:
- Ты возвращай, а потом лети за бумагой и чернилами, - он руку к кошелю протянул и снял его с пояса. – Вот, возьми.
- Деньги у меня есть. Но дело не в них…
- Почему ты вечно меня прикрываешь?! – Цзян Чэн еле сдерживался – так сердился. – Вэй Усянь, ты вообще ни во что не ставишь мои навыки?
- Цзян Чэн, я просто…
- С такой опекой мне никогда не стать хорошим заклинателем!
- Цзян Чэн, но это же моя обязанность!
- Какая обязанность? Защищать меня? От чего? Кто накладывал на тебя эту обязанность? Кто тебе платит за её выполнение? Если ты так рьяно желаешь меня охранять, то почему не живёшь в доме Цзян?
- А можно переехать? – ухватился Вэй Ин, мгновенно просияв. Понимал, что всё это было сказано в пылу эмоций, но всё равно выделил.
Цзян Чэн, разумеется, не ответил. Разумеется, он молча всучил кошель спутнику, схватился за голову, развернулся и пошёл прочь, держа в одной руке меч в ножнах и ручку ковша. А Вэй Ин на месте остался. Они больше ни слова друг другу не сказали. Вэй Ин понимал, когда следовало остановиться, чтобы не поругаться всерьёз. Он не хотел ругаться с Цзян Чэном. Это единственный человек, без которого он уже не представлял своей жизни. Цзян Чэн стал ему как семья, даже ближе дядюшки Фэйфэйя.
Вэй Ин мельком глянул на свой меч, а потом снова в спину Цзян Чэна. Даже не кинул напутствия, чтобы он был осторожен. Вэй Ин так и встал на клинок, и полетел к деревне.
Цзян Чэн не терял времени даром. Он не стал отдыхать или выдумывать хитроумных планов. Он даже понять не мог, что же происходит с этой проклятой горой. Всё, о чём он мог думать – они не справились. Просто не справились, как не справляется со своими первыми заданиями добрая половина адептов. Не все они становятся гениями и блестяще выполняют свои задачи. Ошибаться – обычный процесс обучения. Только им с Вэй Ином доверяли дела посерьёзнее. А они разочаровали наставников. Цзян Чэн разочаровал отца и матушку. От этого он места себе не находил. Он отчаянно цеплялся за слова Вэй Ина, что это не просто ошибка, что было поблизости нечто тёмное. Но цепляться мало. Вэй Ин мог это говорить, чтобы успокоить товарища.
Цзян Чэн облетел гору Вайфу, постепенно расширяя круги от неё, и не обнаружил ничего подозрительного. Он хотел сам спуститься посреди бамбуковых зарослей, летел совсем низко, так, что зелёные ветки хлестали его по ногам. Цзян Чэн понимал, что не спустится на землю. Сам же за это отругал Вэй Ина. Хотя вечно висеть в воздухе тоже не выход. Ситуация становилась тупиковой.
Цзян Чэн увидел впереди наклонённый частокол бамбука, хотел облететь его, но путь загородил валежник, покрытый паутиной. Оставалось лишь небо. Надо просто перелететь препятствие – ничего сложного. Цзян Чэн направил меч в небо и как будто натолкнулся на стену. Как будто лодыжку, которую недавно стискивал лютый мертвец, вниз дёрнуло. Цзян Чэн ещё направлял меч в небо, а сам уже не чувствовал опоры под ногами. Он видел сверкающий клинок, он чувствовал его. И ощущал свободный полёт, лёгкое тело, абсолютно утратившее свой вес. Он падал. И едва он это осознал, тут же защитился от удара. Он не понял, в какой момент и почему свалился с меча. В груди сдавило от предчувствия. Он ждал, что попадёт прямо в руки к тварям, уже готовился испытать леденящий холод от прикосновений и боль от укусов. Он руку за отворот ханьфу метнул, хватаясь за первый попавшийся лист бумаги с начертаниями. Ещё в воздухе он извернулся. По лицу ударило что-то острое – коготь!
Цзян Чэн приземлился на четвереньки, тут же одну руку от земли оторвал и приподнялся. То, что он ожидал увидеть, не увидел. Вокруг не кишели лютые мертвецы, не извивалась жгутами тёмная энергия. Вокруг торчали только частые стволы бамбука. Он не поверил и таки вытащил печать, готовый немедленно наливать её своей Ци.
Тишина окутывала всю гору. Не пели птицы, не стрекотали цикады и кузнечики. Не было никаких признаков жизни. Только солнце ярко подсвечивало, пытаясь придать бодрости или высмеять все тайные страхи ничтожного человечка, очутившегося посреди логова тварей.
Цзян Чэн чувствовал, с какой скоростью и силой колотится его сердце, в такт ему кровь в висках молотом ударяла. Возможно, и руки дрожали – он не стал проверять, крепче сжал печать и наконец выпрямился, наконец потянулся за мечом, всё ещё висящим над бамбуком. Меч послушно полетел вниз, медленно. Цзян Чэн опасался привлечь ненужное внимание резкими движениями, поэтому сам двигался плавно, как кот на охоте. Надо только встать на меч и подняться.
Цзян Чэн не встал, хотя клинок вернулся к нему. Он продолжал стоять на месте, медленно оглядываясь, медленно переступая ногами и поворачиваясь вокруг своей оси. Очень медленно и совершенно бесшумно. В одной руке он крепко сжимал ножны, в другой – многострадальную печать. Он вертелся на месте, уже начиная испытывать чувство иное, схожее с паникой. Тогда он опомнился и остановился, заставил себя успокоиться. Паника – последнее, что должен чувствовать заклинатель. Если запаникует заклинатель, люди окажутся в опасности.
Цзян Чэн сделал первый шаг вдоль самого густого валежника. Надо будет написать об этом в отчёте, указать, что крестьяне не следят за своими окрестностями, а потом жалуются, что твари прячутся в буреломе. Он двигался так же медленно и бесшумно, высматривая под ногами тончайшие палочки, которые могли сломаться под его ногой с громким хрустом. Он продвигался вперёд, не помня, в какой стороне тропа, и клял Вэй Ина за задержку. Хотя сам он тоже вряд ли купил бы всё необходимое быстрее. На Вэй Ина можно положиться. Вэй Ин быстрее остальных отыскивал малейшие лазейки. А уж в искусстве торговаться ему равных не было. Единственный, с кем он не торговался никогда – это лавочник, продающий дичь, которому Вэй Ин и сплавлял избытки добытого зверья. Хотя отдавал он их за бесценок. Цзян Чэн его не раз пытался упрекнуть, а Вэй Ин твердил о старой договорённости. Если она настолько старая, то срок годности давно вышел. Можно было хотя бы поговорить с этим жадным лавочником, потому что ни один торговец первым не вспомнит о повышении оплаты поставщикам.
В зарослях зашуршало. Цзян Чэн забыл о печати и выхватил меч, два пальца другой руки оттопырил, едва не роняя листок бумаги в траву, уже насыщая их Ци. Впереди пряталась тварь. Они всегда кажутся более жуткими, когда выскакивают из засады. Цзян Чэн уже к клинку прикоснулся, не заметив, куда уронил ножны, сделал ещё один шаг и на всякий случай позвал:
- Кто здесь?!
Не стоило исключать вероятности, что это крестьянин или приехавший целитель, не знающий, что здесь творится в последнее время. На звук раздался почти треск. Он оглушил Цзян Чэна, заставляя сдобрить клинок заклинанием. Цзян Чэн уже руки от него отвёл, готовый пускать остриё на врага, как из валежника вырвалась крупная птица, быстро и шумно молотя крыльями. Грохот от этих взмахов ещё долго стоял в ушах. Цзян Чэн застыл на месте, пока птица не превратилась в точку. Только тогда он вернул Ци из клинка в своё тело и мысленно себя отругал за излишние опасения. Звери не стали бы прятаться там, где разгуливает нежить. Цзян Чэн подобрал ножны, задвинул в них клинок и пошёл в сторону, как ему казалось, тропы.
- …зян…эн! – услышал он далёкий зов.
- Усянь, - тихо произнёс Цзян Чэн, считая, что криком совершит преступление, но опомнился и позвал. – Вэй Усянь!
- …ы …где?!
- Я на горе!
Потом последовало молчание. Цзян Чэн собирался встать на меч, уже ногу занёс и замер. Штанина была окровавлена, кровь в сапог заливалась, где терялись её границы, а он даже не почувствовал боли. Цзян Чэн наклонился, чтобы рассмотреть получше. Это была его кровь. И она всё ещё текла, а он до сих пор не знал, когда поранился. Оставалось вернуться на место приземления, где он просто свалился. А потом его осенило. Заклинатели просто так не падают с мечей. Цзян Чэн уже достаточно налетал, чтобы его не сшибали даже сильнейшие порывы ветра. Его пронзило догадкой. Что-то помогло ему упасть.
- Вэй Усянь!!! – ещё громче воззвал он, наконец вскакивая на клинок. Как будто вся гора ожила и одновременно потянула к нему свои лапы. Цзян Чэн не видел тварей, он почувствовал, что надо таки расстаться с печатью. Худшее, что могло случиться – это потерять её впустую. Обычный лист бумаги, начинённый Ци с иероглифа. Лучше Цзян Чэн отругает себя потом за страхи, чем действительно попадёт в безвыходное положение. Он активировал Ци в печати – и во все стороны разошёлся круг с символами. И сзади, куда Цзян Чэн ещё не успел оглянуться, раздался потусторонний звук и треск ломаемого бамбука. Цзян Чэн на месте развернулся и успел увидеть, как тварь, всё ещё протягивая руки со скрюченными пальцами, отлетает далеко назад, тараня бамбук. На излёте последние стволы спружинили и отшвырнули её обратно. Тварь просто лежала лицом вниз, но Цзян Чэн чувствовал, что нельзя к ней подходить. Он потянулся за очередной печатью, не рискнув расстаться с мечом. Лучше было бы взлететь, но на это уйдут драгоценные мгновенья помимо того, что лютого мертвеца он потеряет из вида.
- Цзян Чэн!
Уже ближе.
- Вэй Усянь! Тут твари!
- Цзян Чэн!!! – Вэй Ин всполошился. – Где ты, Цзян Чэн?!
- Здесь!
Тварь зашевелилась, приподнялась, поползла вперёд, подгибая под себя более тонкие стволы. На четвереньках, с вперившимся мёртвым взглядом в добычу, она выглядела ещё ужаснее. Тварь, что чуть не дотронулась до Цзян Чэна. Его пробрало. Он выхватил меч и услышал шорох за спиной. Не долго думая, Цзян Чэн оттолкнулся вбок, почти падая при приземлении. С толстого бамбука свисала ещё одна тварь с торчащими обломанными ногтями. Эти сломы были острыми, как бритвы. Цзян Чэн взгляд на свою разодранную штанину и кожу метнул. Вот и причина его падения. Он неосознанно принялся корить себя за то, что не заметил такую очевидную опасность.
Тварь начала спускаться, а вторая уже подползала, время от времени делая попытки ухватить жертву.
Цзян Чэн швырнул в неё печать, от которой тут же разошлись круги, останавливая гадину навсегда. Она только дёрнулась и рухнула лицом вниз, с вытянутой вперёд рукой.
- Цзян Чэн!
Цзян Чэн не ответил. Уже накладывал заклинание на клинок. Вэй Ин наверняка уже увидел нужное место и спешил на всей скорости. Тварь спустилась и, едва встав на ноги, метнулась к Цзян Чэну. Он только и успел меч на неё направить. Слишком близко. Клинок только рубанул по плечу, рассекая его наполовину. У твари лишь рука чуть-чуть опустилась, но не отвалилась от тела. Пока меч заходил на разворот, Цзян Чэн ринулся прочь, на ходу нащупывая ещё одну печать. Последнюю. Цзян Чэн выругался, но жалеть было некогда. Он выхватил эту печать и развернулся на бегу. Тварь прыгнула. Цзян Чэн не успел швырнуть печать, снова метнулся вбок, избегая прямого столкновения. Его воздухом обдало и запахом смерти. Слишком близкой смерти. На бегу тварь голову развернула. Неестественно далеко, почти лицом к спине, и начала останавливаться для очередного рывка. Но теперь у Цзян Чэна было преимущество. Он успеет швырнуть печать, которую… он больше не держал в руке. Он метнул взгляд по сторонам. Когда он бежал с траектории твари, он невольно разжал руки. И теперь листок валялся ближе к лютому мертвецу, чем к Цзян Чэну.
- Меч, - мгновенно пришёл к решению Цзян Чэн.
Он не успел воспользоваться мечом, потому что с неба рухнул Вэй Ин и сам прилепил на тварь печать, прямо рукой, ко лбу. Безрассудно, но красиво и отчаянно. Тварь только руки к нему швырнула, пытаясь захлопнуть объятия, но не успела, так и замерла, пока не начала оседать на землю. Цзян Чэн стоял согнувшись, пытаясь совладать с дыханием.
- Цзян Чэн! – Вэй Ин к нему рванул. От его прикосновения дрожь по всему телу прошла. Цзян Чэн едва его не оттолкнул. – Цзян Чэн, ты как? Сильно ранен? Отпусти.
- Что… - сквозь сбивчивое дыхание, - отпустить?
- Руку разожми. Ну же…
Цзян Чэн взглянул на руку, которой ухватил вернувшийся меч. Только взялся он не за рукоять, а за лезвие, и крепко-крепко пальцы сжал. А теперь усилием воли расцепил их, отдавая меч Вэй Ину. Только тогда он позволил себе выдохнуть, почувствовал неземное облегчение и поверил, что теперь он в безопасности. Рядом с обычным адептом, у которого лишь пара лет опыта за плечами. Но Вэй Ин не был обычным адептом. Он был первым учеником Юньмэн Цзян. С тех пор, как он захватил этот титул, он больше не выпускал его из рук.
- Надо выбираться отсюда, - опомнился Цзян Чэн. – Твари могут прятаться где угодно.
- Но твоя рука…
- Сказал же, что надо выбираться! Неужели так трудно хоть раз послушать меня без пререканий?!
Вэй Ин притих, а потом обхватил Цзян Чэна и вместе с ним встал на меч, вместе с ним вознёсся в небо, крепко сжимая в объятиях и дыша в шею. Цзян Чэн позволял командовать собой, ибо сам, наверное, пока был неспособен адекватно оценить ситуацию. Ему чудились лютые мертвецы в любой тени, с которыми он рвался сражаться. Но рядом был только Вэй Ин, надёжно оберегающий его спину. Приятный момент в пылу неприятных и напряжённых событий. Он так же вместе с Вэй Ином соступил с меча на равнине, недалеко от пастбища, где гуляло стадо коз. Вэй Ин его руку взял и развернул ладонью вверх, свою Ци в неё пустил. Такую же приятную Ци, как и всё, что исходило от него. Вэй Ин всегда это делал по-особенному. Ничью больше Ци Цзян Чэн не воспринимал так трепетно.
- Нога, - Цзян Чэн присел, высвобождая руку.
- Что, сильно? – Вэй Ин прислушался к нему, сел рядом и сам потянул штанину вверх, одновременно стаскивая сапог. Он губу закусывал, словно разрываясь между лечением руки и раной на ноге, глубины которой Цзян Чэн ещё не представлял.
- Не знаю, - покачал головой Цзян Чэн. – Я не заметил. Руку я просто порезал, а нога… - он ощутил, как его трясёт. В это время года всё ещё слишком холодно. Он съёжился и всем телом содрогнулся, а Вэй Ин его обнял. Горячий Вэй Ин, тепло которого Цзян Чэн пытался впитать всей кожей, но всё ещё мёрз.
- Она дотронулась до тебя, - произнёс Вэй Ин возле уха. – Как это произошло?
- Не знаю. Я упал.
- Упал?
- С меча упал. Ты же не думаешь, что я полез бы на гору один?
- Вообще-то так я и подумал, - сознался Вэй Ин с виноватой ноткой в голосе. – Но я верю твоим словам, - пауза. Вэй Ин хотел всего его обнять, чтобы согреть. – Верю, Цзян Чэн. Ты подожди, я сейчас.
- Да что ты можешь сделать? Залить в меня Ци? Я не так сильно ранен…
- Но тьма…
- Я не хочу, чтобы ты бросался в бой с истощённой Ци. Я потерплю! – отрезал Цзян Чэн.
- Тогда что я могу для тебя сделать?
- Горячего… поесть.
Надо заглянуть в деревню и хотя бы посидеть под одеялом перед кухонной печью. Станет хоть немного теплее. Цзян Чэн чувствовал, как зубы начинают выбивать дробь. Приходилось крепко их сжимать, чтобы не застучали.
- Надо вызвать на помощь заклинателей, - пришёл к решению Вэй Ин, к единственному верному решению, которое Цзян Чэн почему-то не рассматривал.
- Подожди, - Цзян Чэн за него ухватился. – Там, на горе, я что-то почувствовал. Наверное, это был холод. Что бы ни завелось в деревне, оно поселилось там.
Вэй Ин помог ему подняться. Цзян Чэн не возражал, хотя мог сделать это сам и довольно легко. Ему хотелось, чтобы Вэй Ин заботился о нём, чтобы беспокоился и оставался рядом, а не мчался мстить тварям.
- Побудешь со мной? – спросил он, дабы убедиться в этом.
- Побуду, - тут же заверил Вэй Ин и запустил сигнал ордена в небо, где он на некоторое время повис блестящим знаком, медленно развеваемым ветром.
Вэй Ин хорошо помнил каково это – чувствовать прикосновение тьмы. Он хорошо понимал, что рано или поздно все заклинатели его переживают. Но он никогда не представлял, как это будет с Цзян Чэном. Ему казалось, что Цзян Чэн совершенно без сил, но он хорошо держался. Он не дрожал, не качался, не жаловался на холод, хотя время от времени зябко подрагивал, когда думал, что на него никто не смотрит. Вэй Ин к нему под одеяло забрался, чтобы погреть своим телом, а потом вынужден был вернуться к работе. Работа ждала его на той самой скверной горе. Теперь крестьяне долго будут бояться подниматься за лекарственными травами, будут просить дать им в сопровождение заклинателей. Но пройдёт время – и всё встанет на свои места. Всё забывается: и плохое, и хорошее.
Вэй Ин услышал звук шагов, едва ощутимый шелест травы, и остановился. Он знал, что это не тварь, потому что явившаяся подмога разметала всех попрятавшихся лютых мертвецов ещё до вечера. Ночь уже опускалась. Небо стало синим-синим, с проколами-звёздочками. Вэй Ин дождался появления заклинателя из зарослей.
- Усянь? – это был Ао.
Вэй Ин поначалу думал, что по долгу службы они часто будут работать вместе. Но у настоящих заклинателей были другие задания. И сегодняшний день был первым их совместным. Ао во главе отряда из двух заклинателей примчался на сигнал о помощи. Он – третий. И, видимо, он переживал за Вэй Ина, поэтому старшие направили его, раз он свободен.
- Цзян Чэн говорил, что это здесь, - Вэй Ин огляделся. – Отсюда веяло холодом.
- Он был прав, - кивнул Ао. – Как он?
- Вас он послушает, поэтому поспит, а к утру присоединится к отряду, - Вэй Ин махнул в сторону деревни, невидимой из-за бамбука, туда, где оставил Цзян Чэна, а Ао подтвердил распоряжение собираться с силами. Возможно, он выпустил бы Вэй Ина, окажись он на месте Цзян Чэна. Но Вэй Ин не являлся наследником ордена. Все эти привилегии ужасно раздражали Цзян Чэна, а он делал вид, будто принимает их безоговорочно, потому что так было надо. Но он частенько и бунтовал, как сегодня днём, отказавшись отдать товарищу самую сложную часть работы.
- Не представляю, как командовать наследником ордена, - покачал головой Ао и повторил, словно пытаясь убедить самого себя. - Его рана несерьёзна. Руку он сильнее рассёк, хватаясь за лезвие.
- Он такой, - с улыбкой подтвердил Вэй Ин. – Думает, что должен доказать всем, насколько он хороший заклинатель. Но он ведь правда хороший. Он сильнее половины наших одногруппников.
- Он так считает, потому что никак не может угнаться за тобой, - Ао, как ребёнку, накрыл голову Вэй Ина ладонью и пригладил. Ао не говорил этого вслух, но он был горд тем, что Вэй Ин стал лучшим учеником и в итоге лучшим из заклинателей среди адептов. Старший выпуск давно занял своё место в ордене. Теперь группа Вэй Ина и Цзян Чэна считалась старшей. После некоторой паузы Ао закончил. – Если на тебя начнут равняться адепты, то головы себе посворачивают. Ты дурно на них влияешь.
- Неправда. Я на них вообще не влияю. Это здоровая конкуренция.
- А молодой господин тоже из-за этой конкуренции отсиживается в доме? Ладно, не бери в голову. Тебе тоже следовало бы сделать перерыв.
- Я не устал, - помахал головой Вэй Ин, высвобождаясь из-под его руки. – Так что с этой горой?
- Пока не знаю точно, но, кажется, на неё наложено странное заклинание.
- Привлекающее нечисть? – Вэй Ин сосредоточенно нахмурился, пытаясь припомнить подобное заклинание. Но орден как огня чурался заклинаний, хоть краешком затрагивающих тёмную сторону энергии.
- Говоря «странное», я имею в виду, что он незнакомо заклинателям, - пояснил Ао. Видимо, ему казалось, что он подробно объяснил, а Вэй Ин всё равно не понял.
- То есть, это заклинание из другого ордена? - уточнил он.
- Нет, Вэй Усянь. Это значит, что его наложил не заклинатель. Это тьма, - Ао ткнул пальцем себе под ноги. – И на эту гору наложено тёмное заклинание, на которое стекаются лютые мертвецы.
Вэй Ин промолчал. Он ещё не встречался с последователем тёмного искусства. Разум велел держаться от всего этого подальше, пока он не научится бороться с этой частью тьмы, а любопытство подстёгивало принять самое тесное участие в поимке этого тёмного заклинателя. Ао именно это имел в виду, ограничившись недомолвками. Но он убедился, что Вэй Ин понял его верно и наконец кивнул, едва заметив в глазах подопечного искру догадки.
- Так как же мы его…
- Не ты, - перебил его Ао, качая головой. – Сейчас ты вернёшься в дом и проследишь за молодым господином.
- Но должен же я учиться на примере, - возразил Вэй Ин. Ярко возразил, хватаясь за соломинку. – Что если тёмный заклинатель не появится ещё лет десять? На чём тогда тренироваться адептам?
- Ты сможешь тренироваться на тёмных заклинателях, когда наставники посчитают вас готовыми изучать эту часть теории, - Ао был непреклонен. В его голосе проскользнула стальная нотка. Вэй Ин знал, что убеждать его бесполезно. Да и нехорошо перечить старшему в группе.
- Но я просто хотел хотя бы посмотреть, - последняя попытка сопротивления.
- Что на них смотреть? - Ао тоже это понял. Он научился угадывать настроение Вэй Ина. Вэй Ин так и смотрел ему в лицо, не стесняясь выражать мольбу, которая, конечно же, никого не обманет. Он вздохнул. И Ао приобнял его за плечо, по дружески, хлопнул пару раз в качестве поддержки и задержался в этой позе.
- Хорошо, я возвращаюсь к Цзян… то есть, к молодому господину, - Вэй Ин плечи опустил, ярко демонстрируя своё несогласие.
Ао это не тронуло.
- И не забывай, пожалуйста, в разговоре с другими называть его молодым господином.
Вэй Ин всё равно забывал, но сейчас мог только согласиться:
- Не забуду.
- Будь осторожен, - Ао кивнул в небо .
Только тогда он убрал руку с плеча воспитанника, подталкивая его к отступлению, одобрительно улыбаясь. Когда Вэй Ин оглянулся вниз и назад, Ао ещё стоял на месте, провожая его взглядом, и смотрел, пока подопечный не направился в сторону деревни. Вэй Ин мог бы развернуться и тайком взойти на гору Вайфу с другой стороны, но он уже осознавал ответственность и просто не желал показывать свою незрелость.
Он в полной темноте, казавшейся густой и холодной на ощупь, спустился к деревне. Тьма сжимала его со всех сторон. Луны не было видно – её заволокло облаками. Тьма как будто была осязаемой. И только редкие вспышки на горе позади и огоньки в деревне разбавляли эту темноту. Вэй Ин спустился перед домом старосты, который и в этот раз приютил у себя двух адептов. Прибывшие позже заклинатели наверняка не лягут спать вообще, а утром рассредоточатся по соседним домам, чтобы не толпиться всем в одном и добавлять хозяевам хлопот.
Староста не спал, ждал постояльца, а потом начал расспрашивать. Вэй Ин так и сказал, что заклинатели нашли печать, привлекающую нечисть. Староста очень переживал, но всё же снабдил Вэй Ина горячим супом и пообещал вскипятить воды для чая. Супа Вэй Ин поест, а на чай, кажется, сил уже не хватит. Пока он шёл в поисках товарища, осознавал, как на самом деле опустошён, мечтая только о кровати и одеяле, и Цзян Чэне под боком.
Вэй Ин быстро отыскал его. Цзян Чэн, конечно же, всё слышал. Он так и сидел, закутанный в одеяло, ничем не выдавая своего присутствия, ни словом не встревая в разговор. Вэй Ин постарался преподнести старосте всё в светлых тонах, практически побожившись, что заклинатели живо со всем разберутся, и путь к горе Вайфу тварям будет закрыт на сотню ли. Цзян Чэн выглядел совсем здоровым и крайне сердитым. Вэй Ин подумал, что он сразу накинется с обвинениями, а он спокойно спросил:
- Правда то, что ты сказал? Ты не выдумал это, чтобы крестьяне не обвинили нас в ошибке?
- Это правда, - Вэй Ин поставил миску с супом на деревянный остов кровати и забрался к Цзян Чэну, полу одеяла отогнул, осторожно, чтобы не окунуть его краешек в суп, потом накрыл свои плечи, мгновенно ощутив живительное тепло.
- Что ты делаешь?
- Хочу погреться. Вечера холодные.
- Из-за тебя всё одеяло потом провоняет.
- Как будто ты после боя благоухаешь цветами, - Вэй Ин не послушался, так и остался сидеть впритык к нему, прильнул боком и наклонился за миской с супом, зачерпнул ложку и с удовольствием проглотил, осознавая, насколько голоден. – М-м-м, вкусно-то как.
- Так что это за печать? – напомнил Цзян Чэн.
- Печать наложил тёмный заклинатель, - объяснил Вэй Ин. – Доказательств пока нет, но господин Ао уверен. Так что мы тут и правда ни при чём. Если бы мы тогда не уничтожили толпу тварей, они точно кого-нибудь бы сожрали.
- Они сожрали человека, - напомнил Цзян Чэн и добавил с недовольством, - после того, как мы улетели.
- Не после, а через несколько дней, - напомнил Вэй Ин. – И прекрати искать поводы корить себя. Мы с тобой хорошо справились с заданием. А что орден не усмотрел присутствие тёмной энергии раньше – это проблема не наша.
- Хватит сваливать на других…
- Я не сваливаю. Я просто хочу, чтобы ты осознал: мы тут не виноваты. Просто не виноваты.
Цзян Чэн признал это, вздохнул, но всё равно хотел мусолить эту нелёгкую для него тему, которую он, наверное, раз за разом обдумывал, пока ждал в доме.
- Ты уже согрелся? – спросил Вэй Ин. – Настойку подать?
- Я не сильно пострадал. Просто немного знобит.
Вэй Ин зачерпнул очередную ложку горячего супа и поднёс её к губам Цзян Чэна. Знал, что Цзян Чэн начнёт выступать и сопротивляться, но он только сердито покосился и взял ложку в рот. Следующую ложку Вэй Ин положил в рот себе, а потом опять ему. Таким образом, в полном молчании, они прикончили всю порцию. Вэй Ин не наелся, но чувствовал себя в меру счастливым. Лучше с пустым брюхом в объятиях близкого человека, чем сытым, но в одиночестве. Существовали, конечно, люди, предпочитающие одиночество. Тогда им в пору набитое брюхо независимо от того, рядом близкий человек или нет. Но для Вэй Ина это было важно. Он отставил миску подальше, повозился, ещё плотнее прижимаясь к Цзян Чэну, обнял его одной рукой и положил голову ему на плечо.
- Сильно устал? – спросил Цзян Чэн. Вэй Ин многое бы отдал, чтобы Цзян Чэн почаще обращался к нему так, нежно и заботливо.
- Не очень, - не поднимая век, произнёс Вэй Ин. Они продолжали сидеть, подогнув под себя ноги и накрывшись одним одеялом на двоих. – Сегодня посплю, а завтра мы с тобой вместе продолжим. Не могут же заклинатели круглые сутки рыскать по округе. Можно я с тобой посплю?
С ним было уютно и спокойно. Наверное, если бы они вернулись сегодня домой, Вэй Ин снова прилетел бы к Цзян Чэну и уснул с ним вместе. Вэй Ину нравилось это чувство, исходящее от Цзян Чэна, как будто он берег сон Вэй Ина.
- Спи, - согласился Цзян Чэн. – Только ляг.
Вэй Ин завозился. Затем опора из-под него ушла. Он мгновенно согнал дрёму и приподнялся за выбравшимся с кровати Цзян Чэном:
- Ты что, уходишь?
- Миску отнесу, - Цзян Чэн продемонстрировал миску из-под супа.
- А-а-а, тогда я тебя здесь подожду, - и Вэй Ин плюхнулся на соломенную подушку, закрыл глаза, но не заснул до тех пор, пока Цзян Чэн не вернулся.