Вэй Ин не любил долго раздумывать. Если Цзян Чэн – это надёжный монолит ордена, то его советник – руки и ноги, которые сделают за него всю грязную работу. Вэй Ин не считал эту работу такой уж грязной. Да и Цзян Чэн его никуда не посылал, просто выругался, когда прочёл письмо из Гусу, и прокомментировал:
- Вот неймётся человеку! Самое бы время отстраивать то, что разрушилось во время зимнего потопа, а он проявляет полную беспечность! – и посмотрел на Вэй Ина. – Кажется, болезнь повлияла на главу Лань слишком сильно и лишила ума.
- Ты о чём? – Вэй Ин отвлёкся от документа и воззрился на собеседника.
- Прочти-ка и скажи, что ты думаешь, - Цзян Чэн с усмешкой ему свернувшееся в трубочку письмо протянул и тут же раскрыл все карты. – Захотелось кое-кому приключений. Времена неспокойные. Какая ночная охота?
Ночная охота и впрямь не была предназначена для адептов. Вэй Ин прочитал и озадачился. Он не ухватился тут же за идею похода в Ущелье Смерти, как сделал бы прежде. Но теперь он немного остепенился и понимал, что обязан защищать всё самое дорогое, укрепляя его изнутри, а не кидаясь в произвольных направлениях, как дворовая собака на дразнящих её мальчишек. Этак кто угодно может спровоцировать, отвлечь, а потом организовать атаку в тыл.
Вэй Ин также хорошо понимал чувства Цзян Чэна. Как глава ордена заклинателей, он обязан был откликнуться. И если отказаться участвовать, то по крайней мере объяснить причину. И причина та не должна оскорбить ничьих чувств. Да Цзян Чэну вообще никуда не хотелось отлучаться, он вплотную занимался развитием подконтрольных земель и укреплением Пристани Лотоса. Они отстроиться до конца не успели. Какой нормальный глава захочет бросить на произвол судьбы свой орден, а вернувшись обнаружить, что сделано всё не так.
Вэй Ин ничего ему не сказал. Он даже записки не оставил, только с утра, сообщив, что проверит, как идёт строительство на заднем дворе, встал на меч и направился в сторону упомянутого в письме Лань Хуаня ущелья.
Ущелье Смерти получило такое название совершенно справедливо. В нём сгинуло немало перспективных адептов, когда ордены ещё пытались навязать его прохождение в качестве экзамена. Адепты явно не были готовы ко всем разновидностям тварей, которые там обитали. Казалось, твари собрались со всех концов Поднебесной. Хуже обстояли дела только на горе Луаньцзань, где свирепствовала тьма, въевшись в самые недра. Десятки поколений заклинателей пытались очистить гору и её окрестности, и никто так и не добился успеха. В истории Поднебесной сохранились древние хроники исчезнувшего клана. Орден, который мог бы стать великим, наравне с орденами Цзян или Не, просто исчез после того, как объявил, что не вернётся, пока не очистит это проклятое место.
Ущелье Смерти не было настолько опасным, как упомянутая гора, но отвлекаться во время ночной охоты всё равно не стоило. Вэй Ин достиг его ко второй половине дня, представляя, как сейчас, должно быть, рвёт и мечет Цзян Чэн. Но Цзян Чэна он всегда мог умаслить и расслабить. Благо, после того, как они разобрались с отношениями, сделать это стало столь же легко, как выпросить вина у владельца винной лавки. Каждый владелец в округе знал Вэй Ина в лицо и старался подсунуть кувшин побольше, а Вэй Ин щедро платил за особое расположение.
На земле то тут, то там уже появлялись обширные проталины. Первые цветочки торчали хрупкими белыми головками прямо из снега, как ненастоящие. Вэй Ин не удержался, спустился на полянку у самого входа в ущелье, присел на корточки и сорвал первый из цветков, поднёс к глазам.
- Хоть он и упирается, но цветы он любит, - в задумчивости произнёс он перед собой.
Цзян Чэн никогда не сознавался, что ему нравится. Зато он щедро выделял то, что ему не по душе. Он никогда не критиковал цветы. Цзян Чэн порой любовался лотосами, рассматривал цветущие заливные луга, обращал внимание на кусты, за которыми ухаживали слуги. В сезон всё вокруг цвело и пахло, и Цзян Чэн ни разу презрительно не махнул рукой и не назвал всю эту красоту излишеством.
Вэй Ин, как одержимый, оборвал все цветочки вокруг себя и набрал целую пригоршню. Коротенькие стебельки трудно удерживать. Средние выскользнули, когда Вэй Ин попытался их поймать, рассыпались по его коленям, он еле успел подставить полы ханьфу. На снег всё равно попало. Вэй Ин бережно собрал каждый цветок и прямо так, не раскладывая их, завернул в тряпицу и сунул за пазуху. Только потом он выпрямился и всмотрелся в высившиеся спереди скалы, обросшие льдом. Две стены возвышались над узким проходом. Это и было начало тропы. Мало кто решался ступить на неё. Крестьяне, если их путь пролегал мимо ущелья, делали большой крюк. А герои, решившие продемонстрировать свою отвагу и силу, прямиком направлялись туда. Иногда они возвращались. Но только иногда. Ущелье Смерти – не для одинокого заклинателя. Обладай он хоть всей силой Цзян Чэна или главы Не, ставшего почти легендой при жизни, он не отделался бы легко. Но опрометчивыми героями обычно становились недавние адепты, посчитавшие себя избранными.
Реальность учила уму-разуму всех. Вэй Ин тоже заглядывал в это ущелье, благо, в команде, иначе, кто знает, возможно и остался бы там. В юности всё кажется легко и просто. Сейчас Вэй Ин не мог позволить себе погибнуть. Особенно погибнуть глупо.
И всё же он двинулся в сторону тропы. Он встал на меч и стиснул кулак, собирая в него остатки мальчишеского героизма. Страха по-прежнему не возникло. Наверное, страх – это удел неуверенных в себе людей. А те, кто смог преодолеть страх – люди отважные.
- Дядя Вэй! – услышал он откуда-то издалека.
Он резко развернулся на месте. Уже успел ускориться. Ему совершенно точно не показалось. И только один человек мог звать его «дядя Вэй».
- Проклятье! Цзинь Лин! – Вэй Ин пошарил взглядом по сторонам и не обнаружил его. Тогда он вскинул голову, как раз в тот момент, когда одинокая фигура в жёлтых одеяниях Ланьлин Цзинь спускается с неба. – Что ты здесь делаешь?! – воскликнул Вэй Ин. – Немедленно возвращайся обратно! Здесь не место адептам!
- А тебе место?! Я как чувствовал, что ты что-то замышляешь. Дядя Цзян будет в ярости.
- И поэтому ты полетел шпионить за мной?! – возмутился Вэй Ин.
- Я не хотел. Я просто тебя увидел и подумал, что ты собираешься на охоту. Но я и предположить не мог, что ты направишься именно сюда.
- Чего ты раскричался? – осадил его Вэй Ин. – Орёшь на старших и пытаешься уже сейчас опустить меня.
Цзинь Лин очень сердился, но заставил себя угомониться. Вэй Ин его хорошо понимал: полдня гнаться следом и мариноваться в однообразных, недобрых мыслях. Да и нрав у мальчишки слишком вспыльчивый. Зато он отходил быстро, не держа зла за душой.
- Прости, я не хотел, - отважно ринулся отстаивать свою позицию племянник, ничуть не раскаявшись. – Я ценю твоё слово как дяди и наставника, но я не понимаю, что заставляет тебя поступать вот так. Дядя Цзян, между прочим, очень сердился, рассказывая, как ты зимой чуть не утонул, а всё потому, что полез сражаться с водной тварью, не поставив в известность главу ордена.
- Я поступаю так, как считаю правильным. А ты ещё слишком юн для принятия подобных решений. Поэтому немедленно разворачивайся и лети домой. Передай дяде Цзян, что я только разведаю.
- Нет уж, - заупрямился собеседник. – «Просто разведать» не несёт в себе никакой опасности. Посмотреть и с высоты можно. А если это неопасно, то я, пожалуй, тоже взгляну.
- Какой же ты упрямый! Сказал же, что это дело не для адептов!
Вэй Ин совершенно искренне сердился. Цзинь Лин путал все его планы. Вэй Ин и правда собирался просто посмотреть, хотя бы узнать, к чему им готовиться и кого набрать в команду от ордена Юньмэн Цзян. Это не легкомыслие, а предусмотрительность. По сути, но избавлял Цзян Чэна от лишней головной боли. Просто Вэй Ин раньше осознал и проанализировал масштабы задумки Лань Хуаня и уже начал действовать. Но племянник под боком мог проявить неосторожность или не осилить внезапной атаки врага. Мало ли что могло случиться с адептом, которого ещё даже не начали считать настоящим заклинателем. Цзинь Лин хорошо держался на мече, знал много заклинаний, умел использовать разнообразные печати, да и учился он лучше, чем Вэй Ин, но всё же он слишком неопытен для Ущелья Смерти.
- Хорошо, мы сейчас же разворачиваемся и летим назад вместе, - Вэй Ин видел, что его недовольство достигло цели, Цзинь Лин язык прикусил, но смолчать в силу своего характера всё же не сумел, его прорвало уже через несколько мгновений:
- Неужели Ущелье Смерти действительно олицетворяет собой все ужасы, приписанные ему в летописях?
- А ты думал, наши предки только ради вдохновения всё это писали?
- Я не думал, что даже ты развернёшься! – выпалил племянник.
- Зная, что ты полетишь следом, какие бы доводы я ни привёл, лучше и правда развернуться. Иначе Цзян Чэн меня со свету сживёт.
- Дядя Цзян слишком тебя ценит, чтобы сживать со света, - возразил Цзинь Лин. – Он и меня отчитал за то, что я под лёд провалился, сказал, что ты мог пострадать из-за моего легкомыслия!
Выпалил и замолчал. Он явно был обижен из-за того, что дядя Цзян отругал его вместо того, чтобы выразить, как рад его спасению.
Со стороны ущелья раздался звук. Это не было завывание ветра. Да и погода стояла безветренная. Это был вопль тёмной твари, будто вздыхающей в глубокую бочку посреди пустоши. Звук катился и катился не переставая. У существа, исторгнувшего его, не было дыхания. Воздух в его груди никогда не заканчивался. Или не горлом оно вовсе издавало этот звук, а пустотами в своём полуразложившемся мёртвом теле. Звук приближался. Он нарастал, как грохот от копыт мчащегося табуна. Вэй Ин не смел оторвать взгляда от тропы, ожидая появления твари. И он знал, что нельзя просто развернуться и улететь. Тварь, увидев свободный путь, могла выбраться из ущелья и направиться в мирное поселение. Её необходимо уничтожить, но тащить за собой мальчика, адепта – поступок настолько безрассудный, что даже Вэй Ин отвергал его.
- Мы должны что-то сделать! – воскликнул Цзинь Лин, готовый самоотверженно бросаться в бой.
- Стой на месте! – повысил голос Вэй Ин. Ему стало не до веселья. Да и изначально он не развлекаться сюда летел. Он рассчитывал вернуться сразу же, как осмотрит ущелье сверху и его окрестности, чтобы доложить Цзян Чэну, и они бы вместе обсудили ситуацию, и пришли бы к решению, какой ответ дать главе Лань.
- Но оно же!..
- Стой, я сказал!
Они оба ждали. Звук, отскакивающий от стенок ущелья, наконец-то сошёл на нет. Тварь приближалась. Что бы это ни было, оно учуяло живую человеческую плоть и выглянуло, дабы полакомиться ей. Вэй Ин должен был вмешаться. И он вмешается.
- Дядя Вэй!
- Молчи и слушай, - распорядился он. – Я должен упокоить эту тварь. А ты не смей мне мешать. Если я сделаю хоть одну ошибку, ещё неизвестно, сколько жизней она пожрёт.
- Я тоже заклинатель! – возмутился Цзинь Лин.
- Если ты заклинатель, то учись на примере наставника, а не лезь в заведомо проигрышный бой! – повысив голос до крика к концу фразы, выпалил Вэй Ин и взял с места.
Он не оборачивался. Вряд ли Цзинь Лин ожидал, что его добродушный дядя всерьёз рассердится. На него Вэй Ин вообще никогда не злился, оставляя эту прерогативу Цзян Чэну. Мальчику и без очередного недовольного наставника доставалось. Дома строгий отец смотрел, как бы он не посрамил клан Цзинь, а Цзян Чэн не любил хвастать открытой привязанностью к близким.
Вэй Ин встретил тварь уже возле выхода. Тварь не стала дожидаться и планировать дальнейших действий, бросилась в атаку, рассчитывая поживиться. Вэй Ин задал бы ей жару и будучи адептом, а сейчас он перещеголял половину сильнейших заклинателей Поднебесной. Он обязательно справится. Он обязан показать племяннику, что значит настоящий долг заклинателя. Пусть мальчик увидит и устрашится.
Вэй Ин атаковал печатями, с налёту. Тварь представляла собой комок перегнившего мяса, которое нельзя просто разрубить пополам и тем самым убить. Как будто в ней сосредоточилось несколько сущностей, осиротевших и потянувшихся друг к другу. А потом они просто прилипли и стали единым целым. Как если бы у человека было пять сердец, пять разных жизней. Убиваешь одну – остаётся ещё четыре, способные сражаться так же яростно.
Тварь потеснилась, когда Вэй Ин обдал её волной чистой Ци. Это был хороший способ сражаться с тьмой, но, увы, проигрышный. Чтобы оттеснить нечисть только энергией, требовалась мощь целого отряда, но никак не одиночного заклинателя. У него просто не хватит сил. Он заложил вираж и помчался на столкновение, зная, что бить надо с близкого расстояния. Он приготовился расстаться с опорой под ногами и не удивился, когда тварь вытянувшимся жгутом выбила из-под него меч. Вэй Ин покатился, на ходу призывая меч обратно, и рубанул клинком, пока он ещё находился в воздухе. Жгут отлетел в сторону и затих. Протухшее мясо медленно осело на заледеневшую землю, очерняя её. Очерняя и оскверняя. Зловоние пахнуло прямо в нос, застряло в горле, заставляя Вэй Ина раскашляться. Он упустил мгновенье, за что мог бы поплатиться, но тут вмешался кто-то ещё.
- Не смей! – выкрикнул Вэй Ин, потому что кроме племянника это никто не мог быть. Однако через мгновенье он увидел мелькнувшие фиолетовые одежды.
Вэй Ин получил шанс вырваться без единой царапины. Он воспрянул духом и сдавил тварь с другого бока. Цзинь Лин – не единственный, кто заметил исчезновение Вэй Ина. Вероятно, Цзян Чэн тоже задался вопросом, с чего бы его вторая половинка решила проинспектировать стройку, тогда как только вчера вечером они оба покинули её уже в сумерках и обсудили подробности.
Цзян Чэн был крайне сердит. Тварь ещё не успела расплыться гниющей лужей, как он соскочил с меча, схватил Вэй Ина за плечи, сделал страшное лицо и затряс своего ненаглядного изо всех сил. Да так затряс, что голова Вэй Ина замоталась, как у тряпичной куклы.
- Ай, Цзян Чэн, голову же оторвёшь!
- Судя по всему, тебе и отрывать нечего!
- А сам бы ты что сделал? Неужели прибыл на сбор в указанное время, не взглянув на ущелье? – засопротивлялся Вэй Ин и наконец остановил Цзян Чэна. По крайней мере, его больше не пытались трясти, хоть чужие руки до сих пор до боли сжимали его плечи. Пальцы у Цзян Чэна словно каменные, им не была помехой толстая накидка и все слои одежды.
- Надо было мне сказать! – упрекнул Цзян Чэн. – Неужели так трудно было обсудить это со мной, прежде чем ринуться в поисках приключений? Неужели, ты думаешь, я не признал бы благоразумного замечания своего первого советника?
- Ты бы послал целый отряд, а меня оставил в Пристани Лотоса! – возмутился в ответ Вэй Ин.
- Конечно! Тебе всегда нужно лезть вперёд! За все эти годы ты ничуть не изменился! А стоило хотя бы немножко поумнеть!
- Скажи ещё, что не взял бы меня с собой на ночную охоту!
Цзян Чэн ругался больше от того, что переживал. По его неиссякаемому потоку Вэй Ин понял, как долго и с каким страхом Цзян Чэн думал о нём. Наверное, в мыслях он сотню раз пережил очередную болезнь Вэй Ина из-за твари, и десяток раз похоронил. Цзян Чэн являл собой комок ярости и чуть ли не рычал. И он стоял перед Вэй Ином совершенно один, без свиты, без которой никогда не покидал Пристани Лотоса. Не потому, что опасался за себя – этого требовали традиции. Его репутация могла пострадать, если люд начнёт сплетничать о привычках главы искать приключения в одиночку.
Цзян Чэн о подобных вещах не думал, когда понял куда направляется Вэй Ин. Это Цзинь Лин не знал о письме, и для него стало сюрпризом избранное дядей направление, а Цзян Чэн мгновенно сопоставил факты и бросился в погоню, не обнаружив возлюбленного на заднем дворе.
Ситуация становилась слишком щекотливой. На глазах у племянника, который всё ещё… не ждал в стороне.
- Цзинь Лин! – мгновенно вырвался Вэй Ин. Каменные пальцы Цзян Чэна легко соскользнули с его плеча. Вэй Ин ринулся вперёд, завертелся вокруг своей оси, шаря взглядом по шершавым стенам и пустующей тропе, по раскинувшейся равнине, отрезанной полосой леса. Племянника не было поблизости. Вэй Ин вообще не ощущал его присутствия. Разумеется, его мог затмить сильный духом и Ци Цзян Чэн, но Вэй Ин не думал об этом факте, уже начиная представлять самое худшее.
- Цзинь Лин! – он вовсе позабыл о Цзян Чэне и ринулся обратно в ущелье.
- Вэй Усянь! – догнал его голос Цзян Чэна, а потом и его рука, которая и развернула Вэй Ина на месте. – Что с моим племянником?! Только не говори, что разрешил ему полететь вместе с тобой!
Прямо сейчас Цзян Чэн восполнял недостаток ярких эмоций паникой. Последние пару месяцев он вообще жил спокойно, время от времени ворча на нерадивых подопечных, а сегодня он испытал настоящую встряску. Сегодня он вспомнил, что он заклинатель и чей-то родной дядя. Он снова стискивал плечо Вэй Ина до боли и ждал подробного отчёта.
- Да он сам полетел! Я даже не знал, что он за мной следит! – ринулся оправдываться Вэй Ин. – Если не хочешь, чтобы с ним что-то случилось, надо его немедленно найти!
- Вэй Усянь, ты… - Цзян Чэн головой покачал, а потом отпустил его и призвал меч. Они вместе поднялись над тропой, полетели низко-низко, заглядывая в каждый закоулок. Как можно было потерять мальчика на открытой местности? Куда он вообще полез, если ему было велено смотреть и не вмешиваться?
Цзян Чэн давно исчез из вида. Их обоих мало волновала исходящая из ущелья опасность, потому что в любой миг они рисковали наткнуться на остывающее тело Цзинь Лина. Или, что ещё хуже, на останки его тела, поглощённые тьмой. Благо, юноша не сдался бы без боя и мог задержать врага до прибытия подмоги в составе двух дядюшек – самых сильных заклинателей Юньмэн Цзян.
Вэй Ин тоже начинал паниковать, а потом услышал возглас Цзян Чэна, отражённый от скал и убегающий глубоко вглубь тропы. Вэй Ин помчался в сторону звука. Он выше поднялся, перелетел гряду и успел заметить, как Цзян Чэн одним ударом добивает обычного лютого мертвеца, второй рукой крепко держа племянника точно так же, как до этого удерживал Вэй Ина, сильно сдавливая плечо своими каменными пальцами.
Вэй Ин вздохнул с облегчением и напомнил:
- Если мы не поторопимся, твари обнаружат нас – и ночная охота начнётся двумя неделями раньше!
Не начнётся. Ни одна тварь не угонится за заклинателями, уже сжившимися с мечом как с родными ногами и руками. И Вэй Ин первым демонстративно указал направление, неторопливо следуя обратным курсом, исчезая за вершинами скал, приглашая двоих самых родных людей следовать за собой.
Кто бы мог подумать, что грозного Цзян Чэна можно задобрить цветами. Обычными, первыми, абсолютно белыми цветочками, сорванными у подножия Ущелья Смерти. Цзян Чэн просто оторопел, увидев, как Вэй Ин достаёт пригоршню цветов из-за пазухи, как они падают на пол, перевалившись через пальцы, а из-за отворота ханьфу торчат ещё две головки. Цзян Чэн был настолько удивлён, что позволил себе смягчиться. Вэй Ин постарался завершить поцелуем то, что начал цветами. И у него это отлично получалось.
Цзян Чэн упал на него сверху, сразу же попадая в тесные объятия. Поначалу он просто шумно дышал в плечо Вэй Ина. Поначалу прохладный воздух охватил их разгорячённые потные тела. Давно истлевшие угли в печи уже не согревали покоев.
Цзян Чэн скатился с Вэй Ина, вынуждая расцепить объятия, но Вэй Ин этим не довольствовался, наполовину повернулся и опёрся локтем о подушку, а на ладонь голову положил, чтобы взирать на любимого сверху вниз.
- Никудышный из меня дядя, - сознался Цзян Чэн.
- Почему? – Вэй Ин подоткнул под него одеяло. Надо было сперва вытереться самому и вытереть его, а теперь всё бельё станет липким, а к утру засохнет корочкой. Вэй Ина не смущали собственные выделения, в которых он перемазался сам и испачкал Цзян Чэна. А выделения Цзян Чэна наполняли нутро Вэй Ина, медленно вытекая по скользким бёдрам и ягодицам. Уж Цзян Чэн своими требовательными руками постарался его всего маслом испачкать. Вэй Ину это нравилось. Сейчас – очень, учитывая, что он ещё не насытился телом возлюбленного. Но теперь его очередь вдавливать его в подушки.
- Я совершенно о нём забыл, - сетовал Цзян Чэн на сегодняшнее приключение. – Я первым должен был встревожиться, куда делся Цзинь Лин, а я только о тебе думал.
- Потому что ты не знал, что он полетел за мной.
- Я должен был это понять. Он толковый юноша. Он ещё всех своих сверстников за пояс заткнёт. И станет таким заклинателем, что Цзинь Цзысюань ещё при жизни доверит ему пост главы.
- Ты правда так думаешь? – приподнял брови Вэй Ин. – Кто ты такой? – он заглянул под одеяло. – И где мой Цзян Чэн?
- Что не так? – недовольно осадил его названный.
- Ты никогда ни словом не одобрял его успехов. А он, между прочим, очень этого ждёт. Суровый ты человек.
- Вот ещё. Потакать вздорным мальчишкам – лишь позволять им совершать глупости. Пусть достигнет того, что его упрекать перестанут.
- Ну знаешь, отсутствие похвалы может сломать человека, - не согласился Вэй Ин.
- Вот ты и хвали.
- Но он хочет услышать похвалу от тебя! И он не растерялся сегодня! Он очень умно поступил, держа тварь на расстоянии! Даже видя, что это всего лишь лютый мертвец, он не забыл моих наставлений и не атаковал в лоб! За что его упрекать? За то, что он бросился на тварь вместо того, чтобы позволить ей выбраться из ущелья и пойти по деревням?
- Похоже, ты со своей мощной Ци всех тварей собрал у выхода, - упрёк поменял адресата.
- Я не виноват, что моя Ци настолько яркая, что твари на неё клюют, как рыба на червя.
- Заткнись, Усянь, - потребовал Цзян Чэн. – Если ты такой лакомый для них кусочек, то отныне я запрещаю тебе действовать одному. Если появилась тварь – хорошо, сражайся, но бери с собой отряд.
- Против одного лютого мертвеца? – надавил Вэй Ин.
- Да, против одного лютого мертвеца. И вообще, за такой мелочью можешь и адептов послать. Юношам тоже надо набивать на чём-то руку. А ты вечно лезешь… а я потом…
Цзян Чэн не договорил, руку в локте согнул и в бессилии опустил её запястьем на глаза.
Вэй Ин к его руке губами прильнул. Цзян Чэн не шевельнулся. Только когда Вэй Ин лизнул его ладонь, Цзян Чэн схватил его за нос. Однако это не могло остановить разыгравшегося веселья Вэй Ина. Он набросился на Цзян Чэна, не дав слова сказать. Он принялся так усиленно его целовать, быстро снижаясь к животу, что Цзян Чэн забыл как ругаться. И выгнулся он от резкого проникновения безо всякого масла, совершенно не протестуя. Только тогда он Вэй Ина руками поймал, остановил и сжался, чтобы тот притих ненадолго.
Вэй Ин лежал, плотно притиснувшись к его груди, и смотрел в глаза. Он хотел продолжить. Он чувствовал, что его разорвёт, если Цзян Чэн выдумает ещё какой-нибудь способ потиранить его. Его плоть, зажатая в теле Цзян Чэна, не давала сосредоточиться на делах насущных. Вэй Ин предпочитал разврат в подобные моменты. А делами они займутся потом. Завтра. Сегодня Вэй Ин никуда не отпустит своего ненаглядного.
- Я говорю совершенно серьёзно, - возобновил Цзян Чэн прерванный разговор.
- О Небеса! Кто-нибудь! Лишите его языка! – воскликнул Вэй Ин.
Он начал двигаться, ещё находясь в тесных объятиях. Поначалу было трудно, ибо Цзян Чэн всё ещё сжимался. И делал он это со столь неистовой силой, что лишь разжигал азарт любовника. Потом он тоже не выдержал и сдался. Всему его упрямству пришёл конец, когда Вэй Ин заставил его двигаться вместе с ним. Они оба сдерживали стоны, зато дышали так громко, что на звук мог сбежаться весь дом. Выплеснулся Цзян Чэн с долгожданным стоном, но всё равно сквозь зубы. А Вэй Ин его через мгновенье догнал.
- Теперь мы в расчёте, - нависая над ним, всё ещё находясь в нём, высказал последний. – Ты тоже мокрый и липкий со всех сторон.
- Уйди от меня, - попытался отпихнуться Цзян Чэн.
- И не подумаю.
- Как только не противно лежать вот в этом…
- Если это твоё, то ни капельки. Я поменяю, если тебе это так мешает.
- Да уж, будь любезен, поменяй.
- Да, ваше высочество, - Вэй Ин картинно раскланялся. У него получилось бы куда убедительнее, если бы он не возлежал на Цзян Чэне со всунутой в него плотью.
Цзян Чэн не выдержал, прыснул и тут же скрыл своё веселье, пару раз прокашлявшись.
- Слезь с меня, - потребовал он, совсем смягчившись, однако продолжая играть роль неприступности. Поздно спохватился. Был бы он хоть на четверть неприступным, ни за что не позволил бы Вэй Ину вытворять с собой всякие непристойности.
- Хорошо, но потом я залезу снова, - предупредил Вэй Ин.