Цзян Чэн не стал тянуть с ответом, потому что он и так был очевиден. Никто из сильнейших представителей любого ордена не посмеет отказаться от участия в ночной охоте в самом скверном из ущелий, которое способен пройти человек. Однажды заклинатели доберутся и до гиблых мест, однажды люди возьмутся за ум и вместо того, чтобы подозревать друг друга и выбивать привилегии лишь для себя, решат объединиться и найти способ выковырнуть тьму навсегда и очистить каждый клочок земли.

И Цзян Чэн понимал, что на предстоящей ночной охоте не место адептам, какими бы гениями они ни выглядели. Цзинь Лин не являлся гением, но он был очень способным юношей. И у него было преимущество перед большинством других адептов: он мог обучаться в двух орденах одновременно, курсируя между Ланьлин Цзинь и Юньмэн Цзян. Цзинь Лин пользовался своей привилегией и старался взять на вооружение всё до последней капли. Да и Вэй Ин не жадничал, показывал ему личные приёмы, которые сам и выдумал. И они работали. Вэй Ин считал приёмного племянника собственной плотью и кровью, своей семьёй. А в семье все должны держаться друг друга и отдавать самое дорогое. Даже хмурый Цзян Чэн поступился своими личными принципами и отдал Вэй Ину самое дорогое, что у него было – репутацию. Очень скоро он не сможет и дальше скрываться. Да Цзян Чэн не особо и хотел тайн. От них он становился лишь раздражительнее, ибо чувствовал себя загнанным в угол.

Цзян Чэн, считая себя виноватым за то, что мало времени проводит с племянником, забрал его, маленький отряд заклинателей и умчался на ночную охоту. На другую ночную охоту, обычную, далёкую от охоты в Ущелье Смерти. Он и на Вэй Ина рявкнул, когда тот заявил, что с ними хочет. У Цзян Чэна был отличный довод – некому присмотреть за орденом, а Вэй Ин – его советник. На самом деле Цзян Чэн просто переживал за свои отношения с Цзинь Лином и даже, кажется, немного ревновал его к Вэй Ину, потому как именно Вэй Ин проводил с юношей большую часть времени, и обучал его тоже Вэй Ин, потому что арсенал техник у него был шире и зачастую сильнее.

Вэй Ин усмехнулся, отодвигая от себя лист бумаги. Ему было непросто сосредоточиться только на прошениях и докладах. Он привык к свободе, и Цзян Чэн обычно брал всю бумажную работу на себя, а тут самому приходилось справляться. В итоге Вэй Ин только и думал о чём угодно другом, только бы не о скучных делах клана.

- Как будто я на самом деле хочу, чтобы наш племянник любил меня больше, чем тебя, - перед собой бросил Вэй Ин, потягиваясь и выпрямляясь в полный рост. В ближайшие пару часов он не притронется ни к ненавистным бумагам, ни к кисти и чернилам.

Вэй Ин помогал Цзян Чэну, насколько мог, и не вынашивал за душой никаких коварных планов. И тем более, он не хотел, чтобы Цзинь Лин привязался к нему больше, чем к родному дяде. Да если бы это на самом деле случилось, Вэй Ин втолковал бы мальчишке, насколько Цзян Чэн хорош способностями и прекрасен душой, но заставил бы любить обоих дядей одинаково.

Любовь – то самое чувство, что крепко держало семью вместе. Если внутри начинались какие-то смертельные конфликты вплоть до предательства, то эта семья больше не могла считаться настоящей. Она находилась в беде до тех пор, пока все её представители не образумливались и не находили гармонию.

- Вот у нас с Цзян Чэном никогда такого не случится, - шагая по коридорам, продолжал вести беседу с самим собой Вэй Ин. Ему было скучно одному. Да он хоть адептов поучит, чем торчать в комнате часами, склонившись над бумажками.

- Господин Вэй! – к нему подбежал слуга и склонился, протягивая письмо. – Только что прилетел посланник из Ланьлин Цзинь со срочным докладом.

- Давай же скорее, - Вэй Ин выхватил письмо и тут же вскрыл его. Хватило одного взгляда, чтобы понять, кто писал это письмо. Почерк Цзинь Цзысюаня он ни с чьим другим бы не перепутал. Они в юношестве конфликтовали много, даже до драки раз дошло. Вэй Ину за это влетело, но получил ли наказание Цзысюань, он не знал, только ходил возмущался, что детям влиятельных семей всё позволено. Это до тех пор, пока Цзян Чэн не заработал себе суровое наказание, и его не заперли дома почти на месяц. Матушка выглядела грозной. Обычно она больше благоволила к сыну, но на сей раз инициатива исходила от неё, а отец только пытался защитить своё чадо. В итоге Цзян Чэн всё-таки получил своё и в дальнейшем избегал малейших проступков. Но если он и обижался, то мгновенно забыл обо всех обидах, когда семью настигла трагедия. И он каждый год в одно и то же время подолгу сидел на коленях в храме предков и молча беседовал с почившими родителями.

Цзинь Цзысюань предупреждал о личном визите. И, судя по всему, ждать его в ближайшее время, потому как в письме он упомянул, что послал адепта вперёд себя, а следом выдвинулся и сам. Невежливо вторгаться без предупреждения, иначе Цзинь Цзысюань сделал бы это без колебаний. Но он как-никак глава ордена и обязан соблюдать хорошие манеры.

- Немедленно подготовить комнаты для гостей из Ланьлин Цзинь, - распорядился Вэй Ин, едва прочёл последнюю строчку. Как пить дать, Цзысюань собирался высказать Цзян Чэну за долгую задержку Цзинь Лина. Юноша давно должен был вернуться домой и продолжить обучение в ордене Цзинь. Выходило, что Цзинь Лина ревновали все: Цзян Чэн – потому что юноша больше времени проводил с неродным дядей, а Цзысюань – потому что он мог больше полюбить Цзян Чэна, чем отца. О матери речи не шло. Любой ребёнок считал мать самым близким человеком, и эту связь невозможно было разорвать, если сама мать не бросала его в раннем детстве и не обходилась с ним жестоко. Но таких матерей Вэй Ин не знал. Только сплетни слушал и удивлялся, как можно не любить собственное дитя. Цзинь Лин не был ему родным, а Вэй Ин в нём души не чаял.

- Распорядись об обеде для гостей, - продолжал Вэй Ин. – И ради всего святого, уберите наконец весь мусор с заднего двора.

Цзинь Цзысюань был придирчив. Он обязательно захочет пройтись по Пристани Лотоса, выискивая любые намёки на беспорядок. Кажется, на этот раз он приедет без супруги. Жаль, Цзян Чэн расстроится, если не увидит сестры. Они и так стали очень редко видеться. Да и Вэй Ин огорчился, но в письме чёрным по белому было написано, чтобы клан ждал Цзинь Цзысюаня. А когда он приезжал с супругой, он обязательно указывал, что они приедут вместе.

- Да, господин Вэй, - слуга поклонился и побежал передавать распоряжения заместителя главы. Так всегда было, когда Цзян Чэн отсутствовал, оставляя Вэй Ина вместо себя за главного. Но даже если бы он официально не объявил о том, что Вэй Ин будет его полностью замещать, все и так принимали главенство Вэй Ина как данность.

Вэй Ин понимал, что бросать бумажную работу безответственно, но у него появился великолепный повод отложить её и потом не оправдываться перед возлюбленным. Разумеется, Цзян Чэн давно изучил все отговорки Вэй Ина и сразу же поймёт истинную причину его безделья, но слова не скажет, ибо визит главы чужого клана – событие неординарное и важное, и оно несомненно являлось веским оправданием для игнорирования текущих дел.

Однако Вэй Ин не успел насладиться бездельем, потому что посланник из Ланьлин сказал, едва Вэй Ин его увидел, что Цзысюань уже на подходе. Его и удалось-то всего в лучшем случае на час-два обогнать.

- Ну что за люди? – возмутился Вэй Ин, вышедший встречать процессию. Когда разъезжает глава клана – это всегда процессия. Какой уважающий себя глава станет путешествовать в одиночку. Цзинь Цзысюань считал себя человеком великим и разумеется не мог позволить себе показаться в невыгодном свете. Вэй Ин был уверен, что он снова будет блистать от навешенных на него украшений и ядовито-жёлтых одеяний.

Процессия надвигалась со стороны озера. Обычно гости так и прибывали, решая сократить путь, чтобы не трястись по лесным дорогам. Достаточно было доехать только до причала, куда частенько заходили корабли, идущие в Пристань Лотоса.

Корабля видно ещё не было, зато по небу тянулся клин заклинателей на мечах. Как пить дать из Ланьлин Цзинь. Над озером летели, значит всё-таки плыли кораблём, а на полпути решили сэкономить время. Значит, Цзысюань намеревался задержаться на день-два, а то и на неделю, проинспектировать Юньмэн, раскритиковать чужие порядки. Как помогать – так он последний, только для видимости прислали заклинателя с письмом о готовности предоставить помощь, но Цзян Чэн отказался. Ему тоже не по душе было высокомерие мужа сестры. Наверное, сестра его и надоумила хоть как-то откликнуться на несчастье в Пристани Лотоса, когда она наполовину сгорела.

Цзинь Цзысюань и впрямь выглядел величественно. Вэй Ин успел подзабыть, насколько он ярок. Группа двигалась налегке – вещи подвезут позже. Вэй Ин усмехнулся: Цзысюань такой весь из себя великолепный, а не утерпел, быстрее корабля примчался. Заклинатели летели клином. Точно так же летали птицы, спешащие в другие края. Вэй Ин тоже летал в клине, и так было намного легче, ветер обтекал плавно, не срывал с меча, не старался заткнуть горло, да и сил тратилось меньше. Правда, Вэй Ин зачастую возглавлял отряд, поэтому ему и доставалось самое сложное – проложить воздушную тропу. Цзян Чэн даже раз пожаловался, когда попал под порывистый ветер, чуть ли не ураган.

А Цзинь Цзысюань летел во главе, не роптал. И не стал выписывать кренделя, сразу вниз пошёл по крутой дуге, во двор не целился, посчитал признаком хорошего тона приземлиться за вратами, чтобы как положено попросить о гостеприимстве. Ну и что бы он сказал, если бы Вэй Ин его не пустил?  Не умчался бы обратно – это факт. Всё это лишь для красоты. Не даром Вэй Ин его сразу павлином назвал. В глаза называл. Правда, прежде им не приходилось много общаться. Это потом уже, когда Яньли замуж вышла. Тут уж ничего не поделать, приходилось мириться с её мужем. Но сей факт ничуть не облагораживал Цзысюаня в его глазах.

- Цзян Чэн, возвращайся быстрее, а то случится смертоубийство, - воззвал Вэй Ин тихонько, чтобы не услышали даже слуги. Цзинь Цзысюань торжественно проходил под аркой ворот, сопровождаемый яркими заклинателями, которые даже накидки носили жёлтые, что смотрелось не очень красиво. Зато у Цзысюаня накидка оставалась белой, особенно лисий мех, которым она и была обшита. А на спине, красовался искусно вышитый золотыми нитями пион. Если судить по справедливости, это смотрелось очень хорошо, только Вэй Ин заранее с насмешкой воспринимал весь раздутый образ Цзысюаня.

Цзинь Цзысюань драться не собирался. Он даже меч, едва вложив в ножны, сразу передал шагающему на шаг позади заклинателю – своему ближайшему советнику. Он задержался лишь перед самим Вэй Ином, чтобы едва заметно кивнуть в знак приветствия. И то не потому, что Вэй Ин – названый брат его жены, а потому, что он – советник главы Юньмэн Цзян. При других обстоятельствах, стой Вэй Ин хоть на полступеньки ниже, Цзысюань вообще его не заметил бы. Вэй Ин встретил его широкой улыбкой и мысленным обещанием взяться за старое и хорошенько подразнить гостя, как только случай предоставится. Но Вэй Ин сдерживался. Он ответил на приветствие, сразу выкладывая положение дел:

- Боюсь, глава Цзян отбыл на ночную охоту, дабы улучшить навыки племянника.

Цзинь Цзысюань лишь на миг нахмурился, а потом озвучил догадку. Видимо, он посчитал её остроумной:

- Неужели только из-за того, чтобы не дать нам подольше увидеться?

- Разумеется нет, - Вэй Ин сохранял достоинство, какое и обязан сохранять первый советник. – По-моему, стоит поблагодарить Цзян Чэна за то, что он, глава ордена, лично взялся за обучение адепта.

- Не говоря о привилегиях этого адепта. И где же тут справедливость? – в ответ усмехнулся Цзинь Цзысюань.

- О, раз уж мы заговорили о привилегиях, не много ли чести обычному мальчишке, если за ним приезжает сам глава великого ордена?

Удар достиг цели. Выходит, Цзысюань и впрямь приехал за сыном. Он лишь веками дрогнул, как от удара, а потом презрительно хмыкнул и прошёл мимо. Лишь когда Вэй Ин начал сердито сверлить его спину взглядом, он повернул голову и спросил:

- Надеюсь, слова главы ордена в силе – и мы ещё можем занять отведённое нам крыло?

Намекает на разруху? Не так уж сильно выделялось сломанное. Тем более, большинство уже восстановили.

- Боюсь, - Вэй Ин покачал головой, вкладывая в голос сожаление, - ваше крыло сгорело первым, и его было решено восстановить в последнюю очередь.

Это была злая шутка, но что ещё мог противопоставить Вэй Ин такому же злому приветствию. Цзысюань до сих пор не считал Вэй Ина достойным его внимания. Он вообще не подозревал о существовании других простолюдинов, а Вэй Ина просто вынужден был рассмотреть, потому как он первый советник главы Юньмэн Цзян.

Выпад принёс немедленные результаты. Цзысюань таки развернулся и чуть нахмурился. Он не знал, куда ему направляться. Вэй Ин чуть не расхохотался, а потом закрепил свою победу:

- Ой, простите, - он сложил перед собой руки и изобразил почтительный поклон, - кажется, я немного запамятовал. Это соседнее крыло сгорело, а ваше мы уже восстановили. И что это с моей памятью?

Однозначная победа. Цзинь Цзысюань не станет собачиться на месте. А грубость он заслужил хотя бы визитом без предупреждения. Предупредить за полчаса до прибытия – разве это по этикету?

Цзысюань ничего не сказал, резво развернулся и возобновил шествие.

Как бы прохладно Цзинь Цзысюань ни относился к Вэй Ину, он всё-таки являлся человеком уважаемым, по умолчанию рассудительным и справедливым, поэтому он вынужден был контактировать с первым советником главы Цзян. Как бы нетерпимо Вэй Ин ни относился к Цзысюаню, он тоже вынужден был соблюдать приличия и как подобает принять важного гостя. Тем более, гость этот не такой уж и чужой. Сестрица была счастлива с ним. Вэй Ин давно забыл, что Яньли ему не родная. А если бы кто напомнил, он бы немедленно втолковал, что такое семья. Они с Яньли и Цзян Чэном были настоящей семьёй. Цзинь Цзысюань тоже должен был стать её частью, но он считал себя выше простых человеческих отношений.

Вэй Ин распорядился насчёт стола и вина. Много вина. Хорошего вина, привезённого из самых тёплых земель, в какие только могли забраться торговцы. Чем теплее, тем слаще вырастал виноград. И вино из него выходило просто удивительное. Вэй Ин не сдержался, пригубил, пока метался, отдавая распоряжения слугам. В итоге и организовано всё было как положено – даже император не нашёл бы к чему придраться. Хотя с Цзысюаня станется специально пылинки на столе высматривать. Вэй Ин сам эти пылинки поискал, рукой провёл и не нашёл ни единого изъяна.

- Господин Вэй, - слуга почти бегом прибежал, тот, которого Вэй Ин посылал за высокопоставленным гостем, - господин глава Цзинь сейчас будут.

Вэй Ин не ответил, только опрокинул в себя остатки вина из чаши и не глядя махнул рукой, спроваживая слугу. Чувствовал себя хозяином целого клана. На кого ещё Цзян Чэн мог оставить свой пост? У него, конечно, оставались родственники, но у Цзян Чэна ни разу не возникло вопроса, кому передать орден на время его отсутствия, если они не выдвигались вместе с Вэй Ином. Тогда выбор для него становился куда сложнее.

Цзинь Цзысюань явился сразу же, как затихли шаги за дверью. Вэй Ин поставил чашу на стол и повернул к нему голову, потом всё-таки проявил гостеприимство и жестом указал за противоположный край стола:

- Прости, Цзысюань, что встретил тебя холодно. Пожар, потери, стройка – сам понимаешь. Но мы как-никак братья, - произнёс он добродушно.

Братьев из них не получилось. Если Цзинь Цзысюань не проявил ни капли искреннего расположения, Вэй Ин тоже пальцем не шевельнёт. Раньше он мог тормошить интересных ему людей, по молодости, а сейчас он сам чувствовал себя остепенившимся. Тем более, практически женат, действительно пора бы избавиться от легкомыслия.

Цзинь Цзысюань не стал отрицать слов собеседника, сел напротив, аккуратно откинув полы жёлтого ханьфу с огромными вышитыми пионами на нём, расправил рукава и только тогда потянулся за чашей. Вэй Ин его опередил, подхватил кувшин с вином и налил в его чашу до краёв.

- Это отличное вино. Не каждый глава ордена таким станет угощать гостей, - Вэй Ин заранее оговорил, чтобы, не приведи Небеса, Цзысюань не посмел порочить замечательный напиток.

- Давно ли Цзян Ваньинь позволяет тебе хозяйничать в ордене? – как ни в чём не бывало перешёл с формальностей на более дружеское общение гость. Да и стыдился обращаться на «вы», тогда как Вэй Ин очень искренне это делал. И выходило буднично, как само собой разумеющееся – никто не усмотрит и намёка на насмешку. Вэй Ин не насмехался. Встретились они прохладно, обменялись колкостями – а теперь пора бы выполнить долг первого советника.

- Мне, Вэй Усяню – нет, - заверил Вэй Ин, - а вот первому советнику много путей открыто.

- Смотрю, ты ещё лелеешь надежду перевернуть привычный уклад Поднебесной с ног на голову, - усмехнулся Цзысюань сравнительно равнодушно. У него просто получалось с прохладцей, в привычку вошло. Нельзя его винить за то, чего он не умеет. А с искренним теплом относиться к чужим людям он просто не умел.

- Что было, то прошло, - прокомментировал Вэй Ин. – Я пытаюсь быть вежливым. Почему тебе обязательно надо указывать на недостатки других? – возмутился он.

Цзинь Цзысюань явно хотел сострить по этому поводу. Он набрал воздуха в грудь, потом выдохнул и приложился губами к чаше, выпил одним махом и согласился с запозданием:

- Замечательное вино. Я даже могу предположить, из какого оно района, - он всмотрелся в потёки вина на бортиках и донышке чаши.

- Позволь оставить хоть одну интригу, - попросил Вэй Ин. – Что вынудило тебя бросить все дела и примчаться в Пристань Лотоса? Неужели всё-таки желаешь выслать помощь?

- А если и так?

- Оглянись – ремонт идёт полным ходом. Помощников у нас достаточно, но за предложение приношу горячую благодарность от имени Цзян Ваньиня и всего ордена, - с пафосом, торжественно заявил Вэй Ин.

Цзинь Цзысюань издал смешок, ни на миг не поверив в его горячую благодарность. Вэй Ин подлил ему вина, и они снова выпили.

- До клана Цзинь докатилась весть, - Цзысюань пошёл в атаку – Вэй Ин это почувствовал, - что приключения моего сына не закончились на купании в холодной воде с речным гулем.

- О, и что же говорят слухи? – Вэй Ин поставил чашу на стол, заинтересовался.

- Поговаривают, что Цзинь Лин посетил Ущелье Смерти, в котором в скором времени предстоит сразиться нам всем, - пристальный взгляд. – Уж не собирается ли глава Цзян устроить племяннику кровавое крещение?

Цзинь Цзысюань выглядел серьёзным и не таким холодным. Видимо, вино подействовало. Вот он – шанс увидеть его без его привычного высокомерия.

- Так ты слухам веришь? – вознегодовал Вэй Ин. – Поэтому примчался в Юньмэн? А спросить напрямую нельзя было?

- Я сейчас спрашиваю, - взгляд Цзысюаня стал жёстким. Не потерпит уклончивых ответов. Отлично, потому что Вэй Ин тоже юлить не собирался.

- Так сложились обстоятельства, - с нажимом произнёс он, словно в оправдание. – Мой племянник решил, что я подвергаю себя ненужному риску и проследил, когда я всего лишь хотел взглянуть на ущелье.

- Так гений Юньмэн Цзян не заметил слежки адепта?

- Не надо пытаться рассмотреть все мои изъяны, - предупредил Вэй Ин. – За первым советником вечно таскается свита. Я и тогда думал, что за мной послали кого присмотреть.

Слукавил. Он и правда тогда не думал, что за ним кто-то полетит, но показывать собеседнику свои оплошности, особенно Цзинь Цзысюаню, который только того и ждёт, Вэй Ин ни за что не станет.

- Я намереваюсь забрать своего сына домой, - сразу объявил Цзинь Цзысюань.

Вэй Ин понял, что это и было целью его личного визита. На письмо можно как угодно ответить, перед этим хорошенько подумав. А люди воспитанные не станут тут же кидаться на любое непонравившееся слово. Цзинь Цзысюань вынужден был бы ответить, что согласен с доводами Цзян Чэна, но в личном разговоре зачастую такие варианты не срабатывают. Как бы Цзян Чэн ни любил племянника, больше всего прав на юношу у его родного отца. И прежде всего отца он обязан слушаться.

- Чего тебе стоит позволить подольше Цзян Чэну пообщаться с племянником? – мгновенно заступился за возлюбленного Вэй Ин. – Он же не останется в Юньмэн навечно.

- Меня беспокоит чрезмерная свобода, предоставленная ему, - Цзысюань снова выпил, уже сам подлил. Вино подействовало как надо. Даже неторопливо поглощая еду, Цзысюань уже был слегка пьян и видел собеседника, а не пустое место перед собой. Вэй Ин не отставал и подливал себе ровно столько, сколько наливал гость.

- Ряд совпадений, - поправил Вэй Ин. – Когда он очутился под водой, он проявил мужество, а не оплошность. Он решил спасти человека, которого считал попавшим в беду – разве это плохо? Мне кажется, мальчик растёт очень достойным человеком.

- Такие случайности, где требуется его отвага, почему-то возникают только в клане Цзян, - укорил Цзысюань, выпил, снова налил и опять выпил, а потом почти перевернул кувшин, но оттуда вылился лишь глоток. Вэй Ин забрал пустой кувшин и выставил на стол полный, вспомнив об обязанностях хозяина дома, вскрыл крышку и налил им обоим. Цзысюань пил много, не желая отставать от Вэй Ина. А Вэй Ина вообще мало кто мог перепить. Едва он встречал такого человека, как начинал тренироваться и вскоре легко догонял. Ребяческий азарт. Видимо, он ещё не совсем вырос из детства.

Они вместе поставили опустевшие чаши на стол. Цзинь Цзысюаня немного повело. Вэй Ин вперился в него пытливым взглядом, размышляя, когда же он начнёт заговариваться. Но Цзысюань держался отлично.

- Я не хочу однажды получить весть, что мой сын пострадал в результате такой случайности, - как будто закончил фразу он. – Поэтому я забираю его домой.

- Как ты его заберёшь, если его здесь нет?                   

- Куда они направились?

- То есть, ты хочешь испортить им ночную охоту и оскорбить Цзинь Лина своим трепетным отношением?

- А что плохого в том, чтобы защищать своего ребёнка? – наседал Цзинь Цзысюань, снова потянулся к кувшину. Вино оказалось не просто вкусным, но ещё и с хорошей выдержкой. Вэй Ин и сам успел слегка захмелеть, чего уж говорить о Цзинь Цзысюане, который боялся лишний раз рукой пошевелить, лишнее слово сказать, чтобы не дать народу повода сравнивать его с остальными, более приземлёнными людьми. Даже глава Лань на его фоне выглядел старым другом. А этот как был недотрогой, так им и остался. Несговорчивой, холодной, обидчивой недотрогой. Благо, он пылким не был, а то из-за своего характера и дрался бы часто.

- В защите нет ничего плохого, - согласился Вэй Ин. – Но ты забываешь одну важную деталь: Цзинь Лин – заклинатель. И ему обидно слышать за спиной разговоры о том, как влиятельный папочка защищает его. Ты не видишь, как он из кожи вон лезет, лишь бы обогнать сверстников? А когда у него что-то не получается, он сердится, считая это своим недостатком. Совсем ты мальчишку испортил, - Вэй Ин громко стукнул донышком чаши о стол.

Цзинь Цзысюань повторил его жест и холодно уставился в ответ.

- Он мой сын!

Ого, а вот это уже заслуга вина. Какое же великолепное вино. И какие выдающиеся были учителя и соперники у Вэй Ина, если он так легко перепил Цзысюаня. Даже особо стараться не пришлось.

- А Цзян Чэн – его родной дядя. Думаешь, Цзян Чэн себя не считает виноватым, что всё это произошло в его ордене?

- Тогда он должен согласиться вернуть его в Ланьлин! – Цзысюань стукнул кулаком по столу.

Второй кувшин опустел с устрашающей скоростью. В дело пошёл третий. Цзысюань пил, не подозревая, что уже проиграл. По крайней мере, сегодня. Но Вэй Ин хотя бы обеспечит почву для Цзян Чэна. Хочет Цзинь Цзысюань или нет, но с Цзян Чэном ему тоже предстоит сразиться на словесном поприще.

- Где же справедливость? – надавил Вэй Ин. – Ты вообще не позволяешь им видеться.

- Неправда. Мой сын очень часто посещает Пристань Лотоса и даже задерживается на несколько месяцев.

- А с тобой он проводит всё остальное время. Что такое пара-тройка месяцев за целый год?

- У меня есть ещё один повод забрать его, - Цзысюань опустошил очередную порцию вина и громко поставил чашу на стол, нахмурил брови. – Я не могу допустить, чтобы вы с Цзян Ваньинем взяли его на ночную охоту в Ущелье Смерти!

- Да кто его туда берёт? – оторопел Вэй Ин.

- Раз показали ему ущелье раз, то допустите и второй. Я же, - Цзысюань руку поднял и оттопырил указательный палец, - запрещу ему вообще на улицу выходить, пока не вернусь.

- Снова воспользуешься своей властью, - усмехнулся Вэй Ин, видя, как Цзысюань покачивается, но держится вполне достойно. – Теперь я понимаю, почему он так рвётся в Пристань Лотоса, а потом не хочет возвращаться домой.

- Я не позволю настраивать его против меня. Пусть Цзян Вань… - Цзысюань еле сдержал икоту, ладонью прикрыл губы и сглотнул.

Кажется, ему становилось не очень хорошо. Самое бы время лечь отдохнуть, а он крепился. Поистине глава одного из величайших кланов.

- Цзян Чэн, - подсказал Вэй Ин, предлагая другую игру.

- Цзян Ванчен… - Цзысюань воспользовался подсказкой и сразу нахмурился, пытаясь осознать, что сказал не так.

Вэй Ин улыбался.            

- Ты специально меня путаешь, - наконец нашёл он виновного.

- Признаюсь, - Вэй Ин понял, что достаточно. – Прости за самовольство. Но тебя так приятно дразнить.

- Ты всегда дразнишь того, кто видеть тебя не может.

- Ты-то меня видеть можешь.

- Вэй Усянь!

- Ладно, - Вэй Ин сдался, подлил вина себе и больше не предложил гостю. – Поешь. Слуги расстарались сегодня ради тебя. Нехорошо, если вся эта замечательная еда пропадёт даром. Да и тебе полегчает, а то нахлебался одного вина.

Цзинь Цзысюань хотел затеять спор, но взял себя в руки. Огромного труда ему стоило призвать всю свою волю. Вэй Ин им даже начал восхищаться. Вот это характер у человека. Цзян Чэн давно бы сдался, а Цзысюань оставался монолитом.

Пил один Вэй Ин. Он прикончил кувшин и начал следующий, когда почувствовал, что тоже плывёт. Тогда он обошёл стол – хмель заставлял людей совершать поступки, которые они никогда не совершили бы, останься в них хоть капля рассудительности – и подсел поближе, потом руку на плечо Цзысюаню закинул и дружески подбодрил:

- Никто не позволит твоему сыну даже приближаться к Ущелью Смерти. А если он сам полезет, я его лично отлуплю.

Вэй Ин мог бы, наверное, особенно лишь с половиной своего сознания.

Цзысюань тряхнул головой и снова продемонстрировал силу своей несокрушимой воли, дёрнул плечом и смахнул руку Вэй Ина с себя.

- Веди себя уважительно, - потребовал он.

- Я и так со всем причитающимся уважением, - недовольно отозвался Вэй Ин. – Тебе плеча жалко для старого друга?

- Когда это мы стали друзьями?

- С сегодняшнего дня.

- Вот уж радость, - усмехнулся Цзинь Цзысюань.

Вэй Ин не уступил. Он вообще весь подался к нему и уронил на его плечо голову, представляя на его месте Цзян Чэна. Как хорошо было бы, будь это на самом деле Цзян Чэн. Пожалуй, будь это Цзян Чэн, он не постеснялся бы и поцеловать Вэй Ина при всех, раскрывая свою тайную любовь. Он сам говорил, что рано или поздно придётся обнародовать этот факт. Он не собирался втаптывать чувства ни свои, ни Вэй Ина в грязь и трусливо скрываться. Ради Вэй Ина он пошел даже на риск запятнать своё имя. Просто у него пока смелости не хватало. Но если дойдёт до крайности, он точно не струсит.

- Я люблю Цзян Чэна, - бросил Вэй Ин перед собой.

Никак не ожидал, что признается Цзинь Цзысюаню.

Едва ли собеседник воспринял это сразу в верном смысле и вообще всерьёз. Он только покосился на Вэй Ина и вернулся к трапезе. Похоже, он знал, что действие вина можно хоть немножко заглушить полным желудком. Или ему так казалось.

- Не прижимайся ко мне, - Цзысюань отпихнул Вэй Ина.

- Я серьёзно!

- Если ты кого-то любишь, почему обязательно ко мне надо ластиться? – возмущению Цзысюаня не было предела.

- Я тебе от чистого сердца признался, а ты всё опорочил, - Вэй Ин отодвинулся, осознавая, что и правда прилип к нему, как приклеился бы к Цзян Чэну. Ему очень не хватало Цзян Чэна. Так не хватало, что Вэй Ин чуть волком не взвыл, только стон сквозь зубы и издал.

- Вот они вернутся – и сам убедишься, - буркнул он и налёг на пряно пахший суп.

Трезвел Вэй Ин быстро. Уже к вечеру он подскочил, резко вырвавшись из сна, с ужасом осознавая, что сделал. Нечасто его охватывал настолько безотчётный страх. Но страх тот был не из-за грозящей всему миру опасности, с которой не в силах справиться сильнейший из заклинателей. Он осознал, что сделал сегодня – рассказал Цзинь Цзысюаню о своих чувствах к Цзян Чэну. Конечно, Цзысюань мог не воспринять его слов всерьёз или вообще забыть о них, только не верилось в столь удачное стечение обстоятельств. Вэй Ин натворил знатных дел и теперь был вынужден их улаживать. Любой другой на его месте предпринял бы попытку отсрочить объяснения в надежде на вернувшегося возлюбленного, но Вэй Ин так не мог. Ему было важно самому расхлебать всю ту кашу, что он заварил. К тому же – в очередной раз напомнил он сам себе – Цзян Чэн сам не собирался скрываться всю жизнь.

Но валить на Цзян Чэна безответственно.

Вэй Ин покинул покои, небрежно перетянув ханьфу поясом, и вернулся в комнату, где Цзян Чэн обычно занимался бумажной волокитой. Днём Вэй Ин легкомысленно отложил все документы, оправдываясь встречей с важным гостем. Сейчас бумажная работа могла спасти его.

Так ему казалось. На самом деле он то и дело отвлекался, рискуя наделать ошибок. В итоге он решил составить все документы, но не ставить на них печати. Потом перечитает и найдёт все огрехи. Или Цзян Чэн вернётся, посмотрит свежим взглядом. Как же хотелось заслужить его одобрительную улыбку за хорошую работу. Вэй Ин размечтался. Он улыбался сам себе, пока не опомнился, заслышав тихие шаги за дверью. Кто бы ни бродил в столь поздний час по дому, ходил он очень тихо. И он точно знал, где находится Вэй Ин. Ни один слуга не осмелился бы побеспокоить его сейчас.

Разумеется, это был не слуга. Цзинь Цзысюаню даже просить разрешения не требовалось. Он считал себя выше этого. Даже такой, с головной болью, наверняка начинающей колотить молотами в его черепе, он выглядел безупречно, одетый аккуратно, как на приём в императорском дворце. Блистательный Цзинь Цзысюань.

Вэй Ин следил за каждым его шагом, за каждым жестом. Под его зорким наблюдением Цзысюань подтолкнул мыском ноги подушку-подколенник и медленно, величественно опустился напротив. Вэй Ин не отводил от него взгляда, не рискуя лишний раз моргнуть. Ну почему именно этот человек вызывает в нём такой ужас? Это же нелепо!

Цзинь Цзысюань опустил взгляд, не шевельнув головой. Лишь на миг, но в этом жесте чувствовалось море смысла. Вэй Ин проследил за его взглядом и вовремя заметил набухшую на кончике кисти каплю чернил. Он быстро смахнул её в чернильницу и наконец отложил кисть в сторону.

- Ты пришёл в себя? – спросил Цзысюань своим обычным, величественным тоном.

- Это я должен спрашивать у тебя.

- Значит, ты отдаёшь отчёт своим словам…

Вэй Ин знал, что он скажет, и всё-таки ждал его вопроса. Он намеревался продержаться до конца с достоинством не меньшим, чем у его собеседника. Но переплюнуть Цзинь Цзысюаня было сложно. Даже холодный Лань Чжань не мог с ним поспорить. Возможно, это лишь иллюзия – Вэй Ин просто знал Лань Чжаня чуточку лучше и успел насолить ему в своё время, тогда как Цзинь Цзысюань всегда держался в стороне от всех насмешек Вэй Ина.

- Я никогда не бросаю слов на ветер, - уверенно заявил Вэй Ин.

Цзинь Цзысюань ничего не спросил, только усмехнулся и ещё некоторое время молча сидел напротив, изучая лицо Вэй Ина. И выражение Цзысюаня казалось отнюдь не бесстрастным, а даже каким-то удивлённым. Он не двигался. Они оба не двигались, пока Цзинь Цзысюаню не надоело изображать скалу. Он не начал обвинять Вэй Ина и не пытался его усовестить. Он даже не вспомнил, что Вэй Ин со своими дурными наклонностями мог пагубно повлиять на Цзинь Лина. Он просто поднялся вновь, молча, без единого лишнего движения.

- Цзысюань! – воскликнул Вэй Ин, вскакивая за ним следом. – Подожди! Так вот и промолчишь?!

Цзысюань задержался на миг, не успев развернуться, просто смотрел и снова изображал холодную насмешку. Шевельнулось нехорошее предчувствие. Вэй Ин вмиг поверил, что Цзысюань завладел оружием против него. Долго ли будет это оружие действенным, он не знал. Но если бы всё зависело только от Вэй Ина. Решающее слово принадлежало Цзян Чэну. А Вэй Ин их обоих взял и выдал, смешно подумать, спьяну. Вэй Ин, практически легендарный выпивоха, никогда не утрачивающий рассудительности, проиграл в пьяной битве какому-то зазнавшемуся павлину. Стыдно.

И страшно.

Страшно за них обоих. Что скажет Цзян Чэн?

Цзинь Цзысюань просто ушёл, тихонько притворив за собой дверь, оставляя Вэй Ина с документами, которые он сегодня уже не рассмотрит и не составит. Ему хватило мимики Вэй Ина, чтобы увидеть всю глубину происходящего. Наверняка от него не скрылось и прямое участие Цзян Чэна. Всё это могло оказаться лишь преувеличенной догадкой, но Вэй Ин уже верил, что они с Цзян Чэном раскрыты. Да ещё перед кем.

- У меня мурашки от него, - поёжился Вэй Ин и плюхнулся обратно, однако не прикоснулся к кисти, поставил локти на стол и спрятал лицо в ладонях.