Стук в дверь вырвал Куроо из его мыслей. Он взглянул на Мадам, сидящую у него на коленях, и сказал:

— Кто же это может быть?

Получив от неё в ответ только мурлыканье, Куроо аккуратно переложил кошку на диван и встал, чтобы взглянуть на нежданных гостей.

У входа стоял высокий худой блондин в очках, вычитывающий табличку на его двери.

— Я могу вам чем-то помочь?

Мужчина взглянул сразу на него, а затем на открывшуюся взгляду часть квартиры.

— Здравствуйте, — прохладно произнёс гость. – Мне сказали, что видели вас с разными кошачьими игрушками.

— И что же? – Куроо моргнул, нервно усмехнувшись.

— Моя кошка потерялась, — мужчина приподнял свои тонкие брови. – Вы случайно не видели её? Сиамская длинношёрстная.

Куроо на мгновение приоткрыл рот, но быстро пришёл в себя:

— … Вы хотите сказать, что Мадам – ваша кошка?

— Мадам? – он опустил взгляд, и на его лице отразилось облегчение. – Ох, вот ты где, — он опустился на корточки, и кошка подбежала к нему, запрыгнув прямо на руки. Он подхватил её и встал. – Как она к вам попала?

Куроо потрясённо моргнул, пока в голове проносилось осознание, что Мадам больше не будет с ним.

— Постой, постой, — быстро проговорил он, протягивая руку к кошке, но мужчина держал её, крепко прижимая к груди и глядя на Куроо. – Ты не можешь так просто взять и отобрать её у меня.

— Она моя кошка.

— Но я люблю её!

Мужчина насупился и одарил Куроо таким унижающим взглядом, что по телу прошла дрожь. Но Тетсуро решил не отступать и выпрямился во весь рост, скрестив руки на груди. Ему пришлось с раздражением отметить тот факт, что он слегка не дотягивает до роста незнакомца.

— Вы украли её? – резко спросил мужчина.

— Что? Нет! — рявкнул Куроо, облокачиваясь на дверную раму, и посмотрел на незнакомца своим лучшим я-не-крал-твою-кошку взглядом. – Она просто внезапно появилась у меня в квартире. Ах, да, ещё ты мне должен триста долларов.

— За что? – фыркнул мужчина. – Я не собираюсь платить за то, что вы решили купить по своей собственной прихоти.

— О нет, твоя кошка выпотрошила мой холодильник! Дважды!

— Оу… — мужчина моргнул, и на его лице появился какой-то намёк на улыбку. – Да, она это умеет, — он усмехнулся. – Как она вообще забралась внутрь?

— Я не знаю! А как она открывает холодильники? – парировал Куроо.

Незнакомец фыркнул и отошёл назад.

— В любом случае, если она ещё раз как-то попадёт к вам, просто верните её мне. Я живу по соседству, следующая дверь — моя, — с этими словами он развернулся и ушёл дальше по коридору в свою квартиру. Весь этот путь Мадам смотрела на него, выглядывая из-за плеча своего настоящего хозяина.

***

Кухня вновь оживилась, наполнившись отдохнувшими за выходной поварами. Здесь был даже Суга, который обычно работал только с раннего утра до обеда. Сейчас, вероятно, он задержался только потому, что выиграл приз «Неуклюжий Лев» за прошлую неделю и хотел позлорадствовать, забирая внушительную сумму наличности. После этого он и Яку провели ещё около часа, разбирая со Львом десертное меню и отвечая на все его вопросы.

— Ты не видел одну из горелок? – спросил Яку, когда Суга уже собирался уходить, ведь найти пропажу так и не удалось.

— Ту, что лежала в ящике?

— Их было две.

— Оу! Да, я брал одну. Готовил «Джульетту» — я назвал так лимонное крем-брюле для нового меню.

— И где она, черт побери? – раздраженно выпалил Яку.

— Джульетта?

— Горелка!

— В кондитерской? – Суга глуповато улыбнулся. – Где она и должна быть.

— И её там нет, — возразил Яку. Они вдвоём отправились в кондитерскую, снова обыскивая комнату до тех пор, пока Суга не опустился на колени и не проверил всё под шкафами.

— Вот она! Должно быть, упала, — он вручил горелку Яку. – Прости, — Суга улыбнулся, взывая к доброй и всепрощающей натуре Яку, о которой он всем говорил, но никому не показывал.

— Будь внимательнее в следующий раз, ладно? – грозно проговорил Яку, отправляя горелку обратно в ящик под замок.

Суга попытался засмеяться и стянуть с друга раздражение, зная, что Яку на самом деле злится не на него, а на то, что горелка всё это время была практически под носом, а он просто плохо искал.

— Полностью согласен! Буду осторожнее. Ты думал, что это Лев украл её?

— Что-то вроде того, — пробормотал Яку.

— Надеюсь, ты не сильно на нём срывался эти дни?

И в этот момент Яку… Покраснел. Он протёр глаза рукой.

— Я думал, он мне врёт.

— Ха! – Суга засмеялся, чуть пихая его локтём. – Как насчёт того, чтобы этой ночью его как-нибудь наградить за пережитые тягости, а?

— Только не говори Куроо об этом, — тяжело вздохнув, проговорил Яку.

— Никогда в жизни. И как давно вы вместе?

— С того дня, когда он пытался извиниться за то, что чуть не поджёг меня… Как ты вообще узнал?

Суга облокотился на шкаф, улыбаясь во весь рот и явно получая удовольствие от этого разговора.

— Я видел вас вместе в кондитерском магазине. Я мог бы после этого приходить туда реже, но когда ты думаешь, что вы одни… — он хихикнул. – Ты становишься таким нежным, Яку.

— Я не такой! – обиженно произнёс Яку, а потом вышел из кухни. Суга улыбнулся сам себе, радостный, что его наблюдения оказались верными. Они встречаются, и это без конца его веселило. Он отправился домой, чувствуя необходимость рассказать обо всём Даичи.

***

В течение ланча, когда все собираются вместе, Куроо рассказал про фирменные блюда для всей недели, которые в этот раз были основаны на спелых летних помидорах: томаты, фаршированные бараниной с петрушкой и шалфеем; салат из рукколы и помидоров с сыром пармезан; специальный томатный соус, приготовленный по секретному рецепту Куроо; запеченная треска с помидорами, чоризо и луком. Ему нравилось находить самые свежие продукты на рынке, а потом продумывать из них вкусные сезонные блюда на каждую неделю, тем самым постоянно меняя список специальных предложений.

Прежде чем все разошлись, Дайшо встал из-за стола и жестом попросил тишины. Куроо немного погрустнел, потому что он знал, что тот собирался сказать. Дайшо сообщил ему эту новость утром и теперь был готов сказать об этом всем. Кенма выглядел обеспокоенным и нервным, потому что Куроо оттащил его сегодня в сторону, чтобы рассказать то же самое и попросить помочь с поисками замены.

— Хоть со всеми вами мне было очень приятно работать, — начал Дайшо, — я успешно защитил все работы по учёбе и теперь собираюсь уехать работать в Австралию в Фонд исследования и размножения рептилий. В Нью-Йорке я пробуду ещё месяц или около того, но потом я должен буду попрощаться с вами.

На самом деле, никто не мог и догадываться, что Дайшо мечтал стать герпетологом. Не потому что он не говорил об этом, просто, как и во многих других ресторанах, официанты и бармены были не слишком близки с поварами.

— Тебе придётся помочь нам найти замену и обучить нового человека, — сказал Кенма, пытаясь скрыть своё раздражение.

— Без проблем, — улыбнулся Дайшо. Они с Кенмой никак не могли поладить. Сугуру закинул в рот один из трюфелей, которые приготовил Лев, скривился и незаметно выплюнул его, а потом обратился к Куроо: — Я знаю одного парня, который занимается вином. Ты мог бы с ним созвониться.

— У нас есть вино, — наотрез сказал Кенма. – Нам нужен новый бармен для нашего бара.

Куроо заметил, каких усилий стоило Дайшо сдержаться и не закатить глаза.

— Я знаю. Я имел в виду в общем, если понадобиться кто-то такой.

— Он поставщик вина или сомелье? – уточнил Куроо, отсекая любые дальнейшие резкие высказывания Кенмы.

— Ну, он не то что бы поставщик. Я знал его несколько лет назад, тогда он занимался кучей разной работы. Он разбирался во всех винах, обучал официантов и наводил порядок во всём зале.

Им нужен был хороший менеджер зала. Кенма был обычным, делал то, что от него требовалось, но ему не нравилась эта должность. И Куроо понимал, что им нужен кто-то, кто знал чуть больше и имел к этому делу страсть.

— Ты знаешь, как с ним можно связаться?

— Да, конечно, я тебе дам его контакт перед отъездом.

— Но это не решает нашу проблему с барменом. Я не могу делать всё в одиночку, — ворвался в разговор Кенма.

— Оу, Козуме, ты ведь говорил нам, что ты не слишком общительный человек, — сказал Бокуто с набитым фаршированными помидорами ртом. Кенма злобно на него посмотрел, и половина стола рассмеялась. Котаро обошёл Фукунагу и ударил Кенму по спине. – Уверен, что работа с всякими алкоголиками быстро это исправит!

Куроо не мог сказать, сколько сарказма было вложено в это предложение, но Кенма, видимо, обиделся, встал из-за стола и вышел из кухни, прихватив с собой свою тарелку.

— Ну, спасибо, ты очень помог, — вздохнул Куроо.

Бокуто пожал плечами и жадно съел ещё один кусочек брокколи:

— Чувак, это так вкусно, — сказал он Каю, но тот даже не обратил внимания на комплимент, медленно пролистывая текст на телефоне.

— Ох, — он взглянул на Куроо, всем лицом выражая беспокойство. — Regarde ça…

Куроо потянулся за телефоном, нервничая из-за того, чего он ещё не знал, а потом он увидел заголовок статьи — и сердце болезненно сжалось. Это оказалась рецензия критика на их ресторан.

В безумном завале прошлой недели он совершенно забыл о критике и хотел бы никогда о нём и не вспоминать. Куроо взглянул на Бокуто, а потом быстро отвёл взгляд, вспоминая, что критик приходил как раз в тот вечер, когда они подрались. Котаро всё ещё чувствовал стыд за свой поступок и, казалось, сжался под его взглядом, но Куроо это проигнорировал и вернулся к рецензии.

«Блюдо в тот вечер не только оказалось на моём столе на полтора часа позже положенного, но и не оправдало репутацию ресторана, которую он выстроил вокруг себя за эти несколько недель своего существования».

Далее говорилось, что еда, хоть и была ароматной, оказалась несвязной и обычной. Вкус блюд был достоин разве что кулинарного студента. Будто доморощенный повар пытается быть лучше, чем он есть на самом деле.

Последнее предложение попало Куроо прямо в душу: «Таким получился ужин в ‘Je sais pas’. Запоминающийся только тем, что сам ресторан находится в сердце Манхэттена».

Куроо прочитал отзыв четыре раза, пока остальные молча за ним наблюдали. В конце концов, он положил телефон на стол экраном вниз, встал и вышел из кухни. Ему нужно было куда-то уйти. Здесь невозможно было оставаться. Впервые он мечтал о том, чтобы его кабинет был обнесён толстыми стенами, а не стеклом. Ему нужно побыть одному. Он хотел попасть домой. Сам того не замечая, он оказался в холодильной камере. Он облокотился о стену, на которой висел кондиционер, сполз по ней, приседая на корточки, и уткнулся лбом в колени. Он не чувствовал злость или даже грусть – с этими эмоциями он мог справиться. Сейчас внутри было пусто. Весь его упорный труд скатился в ничто. И вот с этим чувством он не знал, как совладать.

Слова любого критика читались как проповедь, а этот – был популярен в городе. Его рецензия могла убить ресторан. И скорее всего так и будет. Как сильно увеличатся долги его прежде, чем Куроо решит, что пришло время сдаться и закрыть двери? Он ведь только недавно погасил свои кредиты.

Куроо вытащил свой телефон, нашёл статью и перечитывал её снова и снова. С каждым разом слова ранили чуть слабее, но в итоге лишь разожгли искру возмущения. Он нашёл e-mail критика и начал писать, пытаясь справиться с замёрзшими до боли пальцами, пока не получилось длинное письмо, объясняющее, что они потеряли нескольких поваров в тот вечер, и, нет, это не оправдание для плохого качества обслуживания, но…

— Куро, — сказал Кенма, заглядывая в холодильник, — выходи, ты просидел здесь почти двадцать минут.

— Уходи.

Кенма нахмурился, но всё же отступил, закрывая за собой дверь.

Подрагивая от холода, он уже терял тот запал возмущения, но закончил сообщение, попросив критика вновь прийти в ресторан, на специальное пробное меню, которое Куроо уже давно планировал. Тетсуро даже не нужен был ещё один отзыв, ему просто не нравится, когда кто-то не понимает его блюда, и он верил, что критик – один из тех достаточно умных людей, что умеют постигать хорошую еду.

Он едва остановил себя, чтобы не написать жалкие мольбы: «У всех бывает плохой день, вы пришли в неудачный вечер, пожалуйста, вернитесь. Мне так жаль, позвольте всё исправить». Вместо этого он перечитал письмо, проверяя его на опечатки и ошибки, и в тот момент, когда он уже ставил своё имя в конце, зашёл Кай и схватил его за руку, поднимая на ноги.

— Allons-y, idiot, tu vas mourir de froid.

— Il fait pas froid… — пробормотал Куроо сквозь стучащие зубы. — Sers-moi un café, s’il-te-plaît...

Кай фыркнул, протаскивая Куроо через всю кухню к грилю, чтобы тот согрелся исходящим от него теплом.

— Repose-toi, — он жестом показал, где именно ему стоять, и посмотрел на него.

Куроо кивнул, и Кай ушёл в кабинет за чайником. Тетсуро поднял руку с телефоном, посмотрел на экран и почувствовал слабость в каждом слове своего сообщения. Прежде чем он мог бы передумать или начать жалеть себя, он отправил письмо, тяжело стукнув пальцем по экрану. Потом он убрал телефон в карман и глубоко, прерывисто вздохнул.

Бокуто работал на предварительном участке и заметил Куроо, когда начал замешивать соус.

— Ты в порядке, чувак?

Куроо взглянул на него, и на мгновение, которое длилось меньше секунды, он возненавидел Бокуто за то, что он тогда ушёл. Каким трусом надо быть, чтобы бросить всё посреди смены? Но это мгновение прошло – Куроо выдохнул, выпуская с воздухом свою ненависть и чувствуя себя слабым и равнодушным.

— Скоро буду. Давай отработаем сегодня охренительную смену, d’accord?

Бокуто улыбнулся, решительно кивнул и вернулся к приготовлениям.