— Ха-а-рс, — сорвалось с губ вместе со стоном.

Лежа на боку, запутавшись в подушках и собственных волосах, Лазар выгнулся дугой в горячей судороге, прильнув спиной к широкой груди. Услышав смешок над ухом, он было смутился своей несдержанности, но тут же забыл об этом, стоило Харсу прижать его еще крепче к себе, выдохнув в шею:

— Доброе утро.

Лазар позволил себе утонуть в объятиях и этих двух простых, но теплых словах, наслаждаясь разлившейся по жилам истоме. Давая едва пробудившемуся телу и мыслям остыть после неожиданных ласк. Меньше всего хотелось испортить столь приятное начало дня необдуманным порывом и вместо притягательного продолжения получить приступ паники.

Но желание не утихало, а наоборот, от прерывистого обжигающего дыхания на коже, не настойчивых, но уверенных прикосновений, разгоралось с новой силой. А как только пытливые руки, изучившие грудь, живот, бедра, вернулись туда, откуда начали, Лазар, не удержавшись от почти жалобного стона, обернулся к Харсу.

— Что мне сделать, чтобы пожелать тебе того же?

Харс снова усмехнулся и, привычно разглядывая Лазара из-под полуприкрытых век, убрал растрепанные пряди с его лица.

— Думаю, я до следующего раза потерплю, — прохрипел он. — Я же пообещал.

— Нет-нет-нет, — запротестовал Лазар. — Мы уже как-то отложили до следующего раза, мне хватило.

За эту дурную шутку крепкие руки еще сильнее стиснули его, едва ли не до хруста костей.

— Уверен? — довольно серьезно спросил Харс.

— Нет, — признался Лазар. — Но готов снова тебе довериться.

Разомкнув объятия, Харс приподнялся на локте и не спеша провел взглядом по обнаженному разгоряченному телу Лазара.

— Если вдруг передумаешь…

— Ты узнаешь об этом первым.

— Смотри у меня, — хитро скалясь, Харс сел на колени и подтянул Лазара ближе.

Закинув его ноги себе на бедра, он склонился и запустил руку под подушки в поисках закопанной там с вечера глонтовской баночки. В предвкушении, слившемся воедино со страхом, Лазар, пользуясь моментом, аккуратно закинул освобожденные волосы Харса за уши, с трепетом очертил кончиками пальцев линию острых скул, и снова, как в первый раз, коснулся темных кисточек, вынудив Харса довольно зажмуриться.

— Они чувствительные? — почти шепотом спросил Лазар.

— Очень… О, нашел, — победно объявил Харс и, поцеловав раскрытую ладонь Лазара, замер — в дверь громко и настойчиво застучали.

Раздраженно выдохнув, Харс отстранился.

— Ты же не откроешь сейчас?

— Придется, — Харс жадно сглотнул и резко поднялся с кровати. — Если пришли сюда, значит, что-то срочное.

Надев брюки, он запалил еще одну, более яркую лампу на стене и как был, полуголый и босой, направился к двери. Лазар вскочил следом, натянул штаны и судорожно заозирался, не зная, что в первую очередь искать: рубашку, невесть куда брошенную Харсом вчера, или утерянную среди подушек повязку.

— Здра-а-авствуй, сир, — огласило комнату звонкое приветствие.

— Здравствуй, Ханна, — Лазар обреченно вздохнул и смиренно опустился обратно на край кровати, искренне завидуя спокойствию Харса. Одно лишь обрадовало: при виде генерала ему захотелось прикрыть именно наготу, а не шрамы.

Ханну же совершенно ничего не смущало, она вальяжно прошествовала в спальню Владыки и, сдвинув кипу бумаг с угла куда меньшего, чем в кабинете, стола, непринужденно уселась на него.

— Тебе весточку прислали, — протянула она Харсу сложенный, запечатанный темным сургучом листок.

Он молча забрал письмо и, прислонившись рядом с ней к столу, сорвал печать. От того, как быстро Харс изменился в лице, нахмурился и заиграл желваками, у Лазара беспокойно екнуло в груди

— Порох, я так понимаю, мы не получим? — спросила Ханна.

— Не получим, — угрюмо ответил Харс. — Поставщик мертв. А с нами жаждут встречи.

— Ормат уже отбыл, но я могу съездить.

— Не надо, я сам.

— Сдурел? — возмутилась Ханна и спрыгнула со стола. — А если это ловушка?

— Тем более, — спокойно ответил Харс. — От меня живого им всем что-нибудь да нужно. А у тебя такой подстраховки нет.

— Ой, иди ты на хер, Харс, с такой подстраховкой!

— Да я буквально оттуда, — Харс оскалился в ухмылке, а Лазар едва удержался, чтобы не взвыть и не спрятать в ладонях вспыхнувшее жаром лицо.

Ханна цокнула языком в ответ и сердито хлопнула по лацкану своего мундира рукой со вскинутыми в вульгарном жесте указательным и средним пальцами.

— Организуй, пожалуйста, где-то через час, — проигнорировал ее выпад Харс. — Но так, чтобы никто не знал, что я покидаю замок.

— Думаешь, у нас завелся перебежчик? — Ханна выдернула из рук Харса письмо и пробежалась по его строкам глазами.

— Кто-то однозначно завелся, у нас или у них.

— Может, тогда тем более не надо никуда ехать одному?

— Ханна, — строго отрезал Харс.

— Ладно-ладно, поняла, сделаю, — генерал вернула листок, шлепнув им по раскрытой ладони.

— И попроси дежурных, чтобы завтрак принесли сюда.

— Ой, с завтраком мог бы уж как-нибудь и сам, — Ханна фыркнула и артистично добавила: — Какие еще будут поручения, Владыка?

— Больше никаких, — с новой ухмылкой ответил Харс.

— Значит, конь и завтрак в постель. Принято! — Ханна развернулась на каблуках сапог и направилась к двери. — Хорошего дня, сир!

— И тебе, — тихо отозвался Лазар и поднял обеспокоенных взгляд на Харса. — Я могу чем-то помочь?

— Нет, — все так же строго ответил тот.

И вроде справедливо, раз он даже генералу отказал, но от чувства собственной бесполезности у Лазара невольно сдавило горло.

— А вдруг и правда ловушка? — Из головы никак не выходили слова Ханны, все сильнее и сильнее въедаясь в сознание, вытесняя прочие мысли, еще крепче стискивая глотку.

«Только этого сейчас не хватало».

Потупив взгляд, Лазар сжал руки в кулаки и вдавил их в колени, сопротивляясь дрожи, охватившей тело. До рези в глазу стало обидно и стыдно, что Харс видит его таким.

— Прости, — проговорил Лазар, не поднимая взгляда.

Харс молча сел рядом на кровать и снова сгреб его в охапку.

— Надеюсь, это когда-нибудь пройдет, — виновато сказал Лазар, уткнувшись ему в шею.

— Пройдет, — заверил Харс, погладив его по плечу. — Меньше по пустякам волнуйся, и пройдет.

— Твоя безопасность — это не пустяк, — возразил Лазар и тут же смутился своих слов.

Харс лишь усмехнулся в ответ.

— Могу я спросить? — с неохотой Лазар отстранился.

— Можешь попробовать.

— Почему ты это делаешь? — Лазар облизал пересохшие губы и с трудом пересилил себя, чтобы не начать заламывать руки. — Не пойми меня неправильно, я ни на что не претендую…

— Вчера ты претендовал на все, — хохотнул Харс.

— Ох, — Лазар ткнулся обратно ему в шею, лишь бы скрыть вновь вспыхнувшие щеки. — Нещадный Поток, как же сложно говорить. Я просто хочу понимать, что я для тебя.

— А ты понимаешь, что я для тебя?

— Ты? Якорь, — не раздумывая, ответил Лазар, надеясь, что не придется объяснять. Он и сам не до конца осознавал, каким образом Харс, столь непохожий на все, к чему Лазар привык, помогал ему не потерять себя в перевернутом с ног на голову мире. Не знал, что именно во Владыке внушало столько доверия и уверенности в том, что еще не все потеряно.

— Якорь… — повторил за ним Харс. — Мне нравится. Пусть пока будет так. Выиграем войну и подумаем об этом еще раз.

— А мы ее выиграем? — вздохнул Лазар.

— Я полукровка, я могу либо победить, либо погибнуть, пытаясь, — ответил Харс и, чувствительно стиснув Лазара за плечи, проговорил ему на самое ухо. — Так что смотри, не упусти момент, когда безопасней будет оборвать якорную цепь.

Прежде чем Лазар успел возмутиться, в дверь снова постучали. Провожая Харса взглядом, Лазар с тревогой уставился на татуировку и лиловый шрам. Стоило как можно скорее взять себя в руки и восстановить печать. Вот в чем он мог быть действительно полезен Владыке.

В этот раз Харс едва приоткрыл дверь, забирая из чьих-то рук деревянный поднос. Вернулся к столу и поставил его прямо поверх одной из карт. Под завалами бумаг откопал глиняную кружку, притянул поближе два стула и жестом пригласил присоединиться. Только сейчас Лазар понял, что в последний раз ел вчера утром под чутким присмотром Онды. Поэтому на некоторое время все его внимание было поглощено хлебом, сыром, вяленым мясом и терпкими глотками грюйта из одной кружки на двоих. И тому, чтобы не уронить ничего и не расплескать этот самый грюйт, поскольку обилие предметов на столе путало зрение похлеще лестницы.

Взяв со второй попытки с подноса плод ринета, Лазар заметил, карту какой местности они использовали не по назначению.

— Что такого важного находится в Аллведе? — решился спросить он.

— Ни за что не поверю, что тебе еще никто не говорил.

— Верайя обмолвилась как-то про поиски ключа, — неуверенно проговорил Лазар.

— Представляю, что она наговорила, — хмыкнув, Харс подтянул к себе небольшую стопку книг, вытащил из нее крайне потрепанный том и передал его Лазару. — Возьми, почитаешь на досуге. Если коротко: согласно этой легенде, в Аллведе находится могила последнего ключника. Есть много версий, куда он направился, покинув свой пост, но почти все они сходятся в том, что отдал душу пустоте он именно там. Мы нашли древний курган на аллведских болотах и почти раскопали его. Если уж там нет ключа — то его нет нигде.

— А что он из себя представляет?

— Если бы я знал, — Харс откинулся на спинку стула и пристально уставился на Лазара. — Пойму, если ты поддержишь мнение Верайи, что я впустую трачу время и силы.

— Я почти ничего не знаю о Тариане, — Лазар пожал плечами. — Но верю, что Поток способен на многое. А что думают другие?

— Ханна прекрасно знает, сколько лет я интересуюсь всем, что связано с Тарианом. Ормат предпочитает деликатно молчать. А Веркена, по-моему, просто забавляет шариться по болотам и лесам.

— Более разношерстное командование даже представить сложно, — со смешком отметил Лазар.

— Для принятия сложных решений крайне важно знать разные точки зрения.

— А потом все равно сделать по-своему?

— И такое случается, — оскалился в улыбке Харс.

— Как, например, с Глонтом?

Харс подался вперед и забрал из рук Лазара ринет, который он так и не надкусил.

— С Глонтом действительно все непросто. Я согласен с Верайей, что я рискую горожанами. Но полностью исключить подобные риски я могу, только если расформирую Сопротивление и сдамся шагарам.

— Справедливо.

— У всех нас разный опыт, который влияет на наши решения. Шагары пролили немало мирной крови в Эсшейне, Верайя не может мыслить иначе. А вот Веркен, например, наоборот, считает, что лучше уж смерть, чем жизнь под гнетом тир’дифатцев.

 — А какой опыт у него?

— Он из Рануала.

— О!

— Наслышан?

— Знаю, что очень много айрдов оттуда забрали в рабство.

— Да, — кивнул Харс. — В шахты на западе Пустоши. Вот уж где действительно лучше смерть.

— И как его из Рануала в Сопротивление занесло?

— Он был королевским егерем. Во время войны в Рануале, помогал жителям выбраться с захваченных территорий, уводил их лесами в Веул и Врахайд. Когда спасать стало некого, осел здесь. После моего поражения в столице, — на этих словах голос Харса наполнился неприкрытой горечью, — Ханна нашла его за любимым занятием — помощью жителям.

— Теперь понятна его тяга к болотам и лесам, — неловко улыбнулся Лазар.

Харс усмехнулся, откусил кусочек ринета и вернул его Лазару. А после поднялся из-за стола.

— А откуда у тебя такая заинтересованность Тарианом? — Лазар встал следом, едва поймав брошенную Харсом рубашку.

— Это недолгая, но малоприятная история, — ответил Харс, стягивая волосы в хвост. — Все мы кого-то потеряли из-за бесконечного противостояния Тир’дифата и Союза.

— Соболезную, — тихо проговорил Лазар, одеваясь и наблюдая за сборами Владыки.

Харс, ничего не ответив, нырнул в свою рубашку, выудил из-под кровати оружейную перевязь с широкими ножнами, опоясался, обулся и накинул на плечи плащ с высокой горловиной и капюшоном.

— Надеюсь, ты потратишь день на то, чтобы восстановить силы, — хитро ухмыльнулся Харс. — У меня на тебя планы.

— Я думал потратить его на расшифровку печати, — ответил Лазар, давя смущенную улыбку. — Мне принесли перевод.

«Скольких бы приступов мне это не стоило».

— О, прекрасно. Закончишь, и приступим к самому интересному.

— Это к чему же? — не уловил Лазар.

— Восстанавливать ее на моей шкуре.

— Подожди, ты хочешь, чтобы это делал я? — Лазар чуть не уронил обратно на пол свой мундир.

— А кто еще? — удивленно хмыкнул Харс.

— Но я же не умею.

— Дырявить кожу испачканной в краске иглой — особого ума не надо. Но этого недостаточно. Думаю, ты понимаешь, что руны нужно не нарисовать, а извлечь из Потока.

— Ох. Но я…

— А вот это ты умеешь, — Харс подошел к Лазару и охватил его лицо руками. — Ты сам говорил, что проверял печать.

— Да, — Лазар нервно облизал губы. — Хорошо, я постараюсь.

Харс улыбнулся и коротко поцеловал его.

— Будь сегодня осторожен, — на выдохе прошептал Лазар.

— Буду, — ответил Харс и отпустил его. — А теперь ступай.

Лазар с неохотой вышел из комнаты и торопливо зашагал в сторону своего крыла, унося с собой в сердце одновременно и тепло, и тревогу. Много, очень много тревоги…