С какой бы неистовой силой ни манили приветливо распахнутые ворота постоялого двора, расположившегося у самой обочины тракта, обещая теплую еду и столь желанную мягкую постель, — пришлось развернуть коня. Как Веркен и предполагал, Лазар проскочил мимо съезда на проселочную дорогу, уводящую в сторону Фораса. Зато теперь, оставляя за спиной первое на пути к Глонту подворье, найти этот поворот не составит труда.

Еще немного и Лазар сможет сбросить с плеч хотя бы часть груза гнетущих переживаний и выспаться в безопасности. И хорошо бы под настоями Онды. Почти каждый шаг скакуна отзывался пронизывающей болью в груди, а короткий привал и рваный сон, больше похожий на бред, кажется, только сильней утомили. Но ничего другого Лазар не мог себе позволить. Нельзя разбрасываться выигранным на ровном тракте временем, ведь худшего исхода, чем вернуться к опустевшему замку, Лазар не представлял.

И куда ему в таком случае податься? Пытаться нагнать Харса по дороге в Аллвед? Сильно повезет, если глава Сопротивления направится на болота тем же путем, что и его разведчик. Или постараться выяснить, где находится упомянутый Веркеном Тавер? Знать бы еще, что это такое — город? замок? — и насколько безопасно спрашивать о нем у случайных встречных.

«Давай ты просто еще не успел уехать, Харс».

Лазар оборвано вздохнул и тут же замер, услышав перестук копыт за спиной. Его обгонял уже не первый шагарский патруль, но близость каждого из них вынуждала сердце в панике колотиться о поврежденные ребра. Благодаря Веркену у Лазара имелись заготовленные ответы на вопросы, откуда и куда он направляется, а броский серый мундир надежно покоился в седельном мешке. Однако страха перед расспросами это ничуть не умаляло. Неловко прикрывая плащом поясную сумку с книгами и тубус, которые после выходки испуганного коня не хотелось снова оставлять за седлом, Лазар в напряжении ждал. Он был более чем уверен, что выдаст себя с полуслова, все перепутает, запнется, но, хвала Потоку, и этот отряд решил не тратить свое время на одинокого путника и вскоре скрылся впереди.

Лазар решил больше не испытывать терпение судьбы. Натянув поводья и вдавив ноги в пегие бока, он заставил коня прибавить шаг, чтобы поскорее свернуть с тракта на проселок, где его ждали, неподдельно радуя, знакомые ориентиры, отмеченные еще во время первой поездки в Глонт. И чем теснее становились привычные тропы, тем ощутимей опускалось на плечи мягким покрывалом спокойствие. Когда же спустя пару часов среди крон показались очертания Фораса, Лазар не смог удержать на губах хриплый стон облегчения.

Рано.

Травма, усталость и волнение сделали свое дело. Только когда под копытами заскрипела битая брусчатка площади, Лазар понял, что вокруг что-то не так. Все не так. Первым делом его внимание привлекли деревянные сооружения, выросшие по всему внутреннему двору: и напротив некогда главного входа замка, и возле пристроек, заменяющих конюшни. У последних отчего-то прямо на открытом воздухе стояли привязанными дюжины две лошадей. Но едва Лазара кольнула мысль, что подъезжать ближе все же не стоит, как его окликнул резкий, хриплый голос:

— А ну стой!

«Да что б вас пустота забрала».

На пути перед Лазаром возникла пара ощетинившихся шагаров. Один из них грозил обнаженным клинком, предплечья второго же охватывали куда более пугающие пурпурные рунные печати.

Всего двое, пешие. Можно успеть выхватить меч. Или развернуть коня.

«Кого ты обманываешь, Лазар?»

— Все, слезай — приехал, — фыркнул с довольством демиург, демонстративно поднимая косматые руки.

И Лазар подчинился. Молча, не спеша сполз с седла, чувствуя, как холодеет в отчаянии нутро и лихорадит мысли.

Нужно сказать, что заблудился. Сказать, что не туда свернул. Что ехал… Проклятье, а куда? Забыл, что говорил Веркен. На тракте все помнил, а сейчас будто и не было в голове никогда ничего. Плевать, все равно не поверят. Пускай говорят первыми, раз не убили на месте. Впрочем, нет, лучше уж пусть убивают — второго плена Лазар не выдержит.

— Оставьте его!

Лазар резко обернулся на знакомый женский голос и увидел Верайю, направляющуюся уверенным шагом в его сторону в сопровождении еще одного шагара. Короткий миг облегчения успел коснуться сердца, подумалось, что все в порядке, что Харс просто призвал в Форас своих союзников с Пустоши, а они с Веркеном ошиблись с выводами там, в лесу. Но Лазар хорошо, слишком хорошо помнил розовый шрам на черной морде спутника Верайи.

— Капитан? — неуверенно спросил демиург, не торопясь опускать лапы.

— Я разберусь. Ступайте. — Медленно осматривая Лазара с головы до ног, Зирох оскалился в хищной улыбке. — Ну надо же как все удачно сложилось. Не так ли, Ваше Высочество?

Сознание отчаянно отказывалось верить в происходящее. Лазар смотрел на ухмыляющуюся пасть Зироха и всем своим существом желал, чтобы все это оказалось кошмарным сном. Бредом, что нарисовал его изнуренный дорогой и недосыпом разум. Но развеиваться кошмар не спешил. Наоборот, окутал удушающе плотно и принялся выгрызать наружу все, что Лазар так хотел забыть. Мир вокруг посерел, померк, осталась лишь довольная морда его мучителя и стойкое ощущение, что Лазар и не выбирался никогда из его когтей. Так и остался в той сырой камере Глонта.

— Рад, что нам выпал шанс снова встретиться, — продолжил Зирох. — А то в прошлый раз вы не сочли нужным представиться, — оскал тир’дифатского командира стал еще шире, — отчего наше общение сложилось не самым подобающим образом. Позвольте же начать сначала: генерал-капитан Зирох, — шагар учтиво кивнул. — Рук пожимать не предлагаю — я все понимаю. Но выслушать настою.

— Что вам от меня нужно? — облизав рванную губу, выдавил из себя Лазар, удивляясь, как у него вообще хватило духу заговорить.

— Имя, титул. И лояльность. Условий сейчас не назову, увы, не был готов к встрече. Но если Ваше Высочество проявит терпение, то, уверен, мы сможем договориться о взаимовыгодном сотрудничестве.

Зирох откровенно наслаждался своим превосходством. Видел, что Лазар его боится, вкушал его страх и ничуть этого не скрывал, всем своим видом давая понять, что если Лазар проявит, нет, не терпение — покорство, то Зирох великодушно даст ему нечто большее, чем выгодная сделка. Он отдаст ему жизнь.

— Думаю, очевидно, что настало время менять приоритеты. — И союзников, что читалось в его прищуренных желтых глазах. — Надеюсь на вашу сознательность, Ваше Высочество. А пока советую воспользоваться временем и подумать о возможностях, которые открываются перед вами. Кто знает, быть может нам удастся не только повлиять на будущие отношения наших государств, но и исправить некоторый нанесенный вред.

«Да я лучше ослепну на второй глаз, чем позволю тебе или твоим демиургам приблизиться ко мне».

Но Лазар промолчал, лишь гневно стиснул зубы, бессильно наблюдая за самодовольной миной шагара.

— Верайя, проводи нашего гостя в его комнату. И не задерживайся, мы еще не закончили здесь.

Только сейчас Лазар позволил себе опустить взгляд на маршала, на строгом лице и в серых глазах которой он не увидел ничего, кроме холодного интереса. Лазар понимал, что рано или поздно ему пришлось бы разочароваться в одном из генералов Сопротивления, но отчего-то именно ее предательство ощущалось особенно личным.

«Вот они, твои достойные лидеры, Верайя?»

Несомненно, это ее заслуга, что Зирох узнал в Лазаре наследника Веула. Выходит, что же, она с самого начала рассматривала его на роль марионетки в лапах тир’дифатцев?

— Идем, — позвала маршал за собой, и Лазар, проглотив невыносимо горький ком, вновь подчинился.

— Вернулся-то зачем? — тихо спросила она, стоило им отойти от шагаров.

— Не сладил с конем. Нужна помощь лекаря. — Утаивать травму Лазар посчитал лишним.

— А солдаты?

— Ждут меня в дне пути отсюда, — солгал он. — Я не могу их выдать, — голос предательски дрогнул, но Лазар верил в то, что говорил. Быть может, его и ждет судьба послушной пешки, но своих солдат он не имел права предавать.

— Я и не прошу, — Верайя взглянула на него вполоборота. — Но ты же понимаешь, что не дождутся? Мы здесь застряли надолго.

— Не дождутся — поедут дальше.

— Куда?

— Ты же… — хотел было возмутиться Лазар, но, вздохнув, открыл сумку и выудил оттуда конверт Харса. — Я не знаю, у меня был проводник.

И в подтверждение своих слов он протянул ей письмо с коротким указанием о времени выезда, стараясь не обращать внимание на то, как трясутся его руки.

— Хорошо, — ответила Верайя, пряча бумагу во внутренний карман своего мундира. — Оставлю себе на случай, если мне зададут те же вопросы о тебе.

— Да, конечно, — согласился Лазар и поддавшись выжигающему порыву спросил: — Верайя, почему?

— Почему что? — Маршал резко развернулась на месте. — Почему я считаю, что Союз достаточно нахлебался крови? Почему хочу, чтобы эта бессмысленная война уже наконец закончилась? Что именно ты хочешь услышать, Лазар? — Обхватив себя руками, она протяжно выдохнула. — Прости, второй день на взводе. Пойми, мы проиграли эту войну еще в самом начале. И Сопротивление только продлевало нашу агонию, распространяя ее на мирное население. Так не могло дальше продолжаться. Мы обязаны в первую очередь думать о жизнях, а не об ущемленном достоинстве. Да, я та, кто избрал путь меньшего кровопролития. Да, я понимаю всю подлость своего поступка. Но, честно, я жалею, что мы не сделали этого раньше. Давно пора прекращать проливать кровь айрдов и начинать учиться жить в новых реалиях.

— А как быть с теми, кому придется недоедать? — Лазар чувствовал, как в душе мучительно закипает гнев. Да как можно одной решать за всех? — С теми, кто гнет спину на рудниках Пустоши? Кому мы позволим определять, кто сможет вернуться к привычной жизни, а кому придется оплачивать чужую свободу?

— Себе и позволим, Лазар. В твоих руках благополучие твоего народа. В этом и смысл того, что предлагает тебе Зирох.

— Ничего, кроме моего собственного выживания, он мне не предлагает.

— Ошибаешься. При должном подходе, ты сможешь из него вытянуть немало поблажек, как для себя, так и для Веула. Ты для него прекрасная возможность выслужиться перед ханом на фоне его сослуживцев, упустивших наследника из страны. Пользуйся этим. Вернешься домой пусть не правителем, но наместником, которому не безразлична судьба народа.

— Я же говорил, мне не нужна власть в Веуле.

— А мы говорим и не о власти, Лазар. А об ответственности, которую ты несешь по праву рождения. — Верайя, вновь вздохнув, опустила руки. — Ладно, идем, пока не хватились. Будет желание, до казни еще успеем наговориться.

— Казни?

Верайя впервые с начала их разговора позволила себе показать печаль, скорбно изломив брови.

— Потом. Идем.

Вновь страх смыл все прочие чувства, кроме оголенного до боли стыда. Лазар же не имел ни малейшего представления, кто успел покинуть Форас, а для кого лесной замок стал ловушкой. В панике заозиравшись, Лазар осмотрел площадь. Снова его внимание привлекли сооружения у главного входа. Только теперь он смог различить их предназначение. Эшафоты…

— Лазар, прошу, пойдем.

«Нет, нет… пожалуйста, нет».

Нестройные ряды виселиц, на которых окончили жизнь десятки солдат Сопротивления, оставленные болтаться там в назидание другим. Был среди них и миротворец, отчаянно защищавший чужое племя, но так и не отыскавший мира с ним. Был и седеющий айрд, в чьей верности Лазар посмел усомниться.

«Прости...»

Горькие слезы застряли в горле. Усомнился, подвел, не отстоял.

«Пожалуйста, прости».

— Он же должен был уехать с Ханной, — сорвалось с губ с рваным вздохом.

— Солан предпочел сражаться до последнего, вместо того, чтобы бежать с ней или сложить оружие. Соболезную, Лазар, но нужно идти.

Но последние силы покинули Лазара. Он стоял, беспомощный, не в состоянии отвести помутневшего взгляда от погибшего старшего друга и наставника. Какой во всем этом теперь смысл? Что он сможет без него?

— Мне не удалось спасти ни Солана, ни Ормата. — Верайя коснулась руки Лазара. — Но позволь спасти тебя.

Лазар невольно скривил губы, вспоминая слова Зироха.

— Хан Зур’сиадеш высоко ценил голову Ормата, — отрешенно проговорил он.

— Значит, сам виноват. Знал же, что прибудут сюда.

— Знал?

— Думаешь, я одна устала от войны?

Лазар в ответ лишь устало хмыкнул. Хорошими же генералами себя окружил Харс: одни предают, другие бегут.

«Харс…»

Прежние слова Верайи обрели в сознании Лазара леденящий смысл.

— И когда его казнят? — едва ворочая языком, спросил Лазар.

— Не раньше, чем Зирох выяснит, кто в Тир'дифате ему покровительствует. — Уточнение Верайе не потребовалось.

— В Тир'дифате? — удивился Лазар. — Разве его союзники из Тир'дифата?

— Откуда же еще? — Верайя настойчиво потянула Лазара за локоть, и он наконец поддался ее уговорам, позволив увести себя в сторону подземных ходов Фораса. — Эта война за земли и ресурсы, Лазар. И уже давно их делим не мы, а наши враги между собой. У кого-то из противников власти хана кишка тонка действовать напрямую. Поэтому они и поддерживали Сопротивление.

— Выходит, победи Сопротивление или проиграй, все едино? Союз так и так остался бы в лапах шагаров?

— Хуже. Победи Харс, и Союз из крепких рук хана попал бы в слабые — оппозиции. А значит, на наших землях война и не успела бы утихнуть.

Неужели это правда? Неужели Харс мог пойти на такое? А как же Тариан? Выходит, все же ложь?

Перед глазами окончательно помутнело от осознания, что сейчас в руках Лазара, где-то на дне его сумки, находился ключ к окончанию войны. И к жизни Харса. Если Веркен прав, если в лесу напали его бывшие союзники, то Лазару достаточно отдать этот шеврон…

— Мне нужен лекарь, — напомнил Лазар осипшим голосом.

— Конечно. — Верайя бросила на него обеспокоенный взгляд и ускорила шаг. — Идем…