Линисвит опустил бокал, пристально посмотрел на Авалора стальным взглядом. Такой взгляд обычно отталкивал всё живое. От такого взгляда поостерёгся бы даже Вэнс. Вэнса поблизости не было.
- Какие страшные глазки, - только и прокомментировал Авалор, не опустил своего бокала.
Они оба сидели в вечерней гостиной дома Авалора и распивали чаи. Линисвит только заскочил, а получилось растянуть удовольствие из-за дискуссии об импортном чае, привезённом с плантаций Индии личным знакомым одного из них. Вкус не то чтобы отличался. Это был крепкий чай с тонким ароматом какой-то добавки, которую они обсуждали и в конечном итоге сошлись на деликатном оттенке какого-то цитруса и южных ягод не менее трёх сортов, плюс душистая луговая трава. Линисвит обещал узнать точно и этим самым разрешить спор, кто из них прав.
- Ты говорил, Эммануэль следит за ним, - словно упрекнул Линисвит.
- Он оберегает его от Вэнса.
- Вэнс не так сильно заинтересован в этом пареньке, чтобы предпринимать что-то. Эммануэль должен это понимать.
- Но он не понимает, - покачал головой Авалор. – Он не верит ни одному из нас. Кажется, с сущностью демона он приобрёл комплекс недоверия.
- Виной тому не сущность демона, - как обвинение, словно Линисвит собеседнику в нос пальцем ткнул, но он оставался неподвижным.
Авалор не отреагировал, просто поднёс бокал к губам, дунул и отпил малюсенький глоток. Только тогда заговорил снова:
- Ты пытаешься взвалить вину на меня?
- А кто его обеспечивал постоянной практикой?
- Я?
- Эммануэль не дурак, который будет восхищённо таращиться на тебя, что бы ты ни сделал. Чувство благодарности за его спасение очень легко поблекнет под напором твоих сволочных качеств.
- Он никогда и не витал в иллюзиях, - уточнил Авалор и снова отпил.
- В таком случае, что он собирается делать дальше? Ты же убеждал меня, что паренёк запутается в своих воспоминаниях и заткнётся.
- Я не думал, что он настолько болтлив, - перевалил вину на плечи Джева Авалор. – Он получил кличку «робкий». Кто предполагал, что он вместо робкого молчания начнёт допытываться до истины.
- Тогда надо объяснить ему.
- И нарваться на Эммануэля? – усмехнулся Авалор, сделал ещё один глоток.
Он не собирался открыто вмешиваться. Пока голос этого паренька был слишком тихим. И потом вряд ли станет громче.
- Ты слишком всё преувеличиваешь, - указал он. – Просто познакомься с пареньком – и сам всё поймёшь.
- У меня нет желания тратить время на беспокойных детишек.
- О, так у тебя есть время на забавы с моими игрушками?
Авалор отставил пустой бокал, сам посмотрел с той же угрозой, что и собеседник.
- Потому, что ты до сих пор считаешь Эммануэля игрушкой, он и не доверяет тебе, - ткнул в него пальцем уже на самом деле Линисвит.
- Неправда. Он для меня не игрушка. Ни для кого компаньон не игрушка. А такой шикарный типаж как он – тем более.
Линисвит глубоко вдохнул и долго не выпускал воздух, пытался успокоиться. Редко он выходил из себя, но если выходил, то горел ещё долго. Особенно его нервировали секреты, которые рисковали открыться. Только слишком он завёлся на этот раз. Из-за какого-то мелкого пацана.
- Присмотри за ним ты, - предложил Авалор миролюбиво. – Джев – мальчишка неплохой. Может быть, тебе даже понравится.
- И что я должен с ним делать? Поделиться с ним «дуновением»? – усмешка.
- Он тебе не нужен, - подытожил Авалор спокойно. – Попей чайку, сгладь нервишки. Пускай проблемами людей занимаются люди. Если, конечно, - он подался вперёд и сбавил тон, - ты не хочешь его припугнуть. Но тогда придётся выложить и карты на стол. Как думаешь, Эммануэль скажет тебе спасибо за раскрытие его сущности? И как думаешь, что сделает тот паренёк?
- Ничего не сделает, - ответил Линисвит уверенно. – Не сможет.
- Так ты и правда намерен вмешаться? – на этот раз Авалор испытал искреннее удивление.
Линисвит не ответил, допил свой чай и отставил бокал в центр столика, для чего пришлось отлепиться от спинки кресла и наклониться вперёд. Он задержался в этом положении, смотрел почти из-под бровей тем самым многообещающим взглядом, способным отпугнуть живого человека.
- Я не вмешиваюсь без причины, - ответил он и шумно выдохнул, только тогда снова откинулся на спинку.
- И причина должна быть весомой. Так чего пытаешься добиться своими требованиями? Хочешь, чтобы я принудил Эммануэля дневать и ночевать с тем пацаном?
- Я хочу только указать на дыры, - Линисвит сдался на этот раз, приняв доводы оппонента. – Вообще-то это не смешно. Это повод для тревоги, Авалор, понимаешь? Всегда был им. Любой голос, даже самый слабый, если он достаточно испуган, может пробудить в сердцах толпы стадный инстинкт. Как мы должны защищаться? Если не влиться в эту самую толпу с воплями «Долой вампиров!», шагать с ними в шеренге и искать призраков. У меня нет на это времени.
- Ты давно смотрел на современное общество, Линсвит? – Авалор в свою очередь подался к нему через столик. – Ему всё равно. Если кого-то и будет прямо посреди улицы кусать вампир, оно сделает вид, что не видит. Они ускорятся, лишь бы не помогать чужим для себя людям. И лишь героические единицы попытаются что-то сделать.
- И поэтому надо трубить направо и налево?
- И это уже проходили. Все, кто трубит о демонах, давно сидят в закрытых заведениях на препаратах.
- Я видел паренька, - Линсвит оставил философские темы. – Вряд ли его запрут в психушку. И он не выдерживает давления изнутри. Ему хочется высказаться, а единственный, кто мог бы как-то обосновать и развеять его тревоги – это Эммануэль.
- Или ты.
- Я? – Линисвит снова удивился.
- Не волнуйся, я прослежу за своим пацаном. Он рассказывает мне всё, что думает о своём товарище, и волнуется так же, как и ты, только не за тайну, покрытую мраком, а за своего друга, - Авалор поудобнее примостился в кресле, закинул ногу на ногу. – И вообще, я не совсем понимаю, чего ты так завёлся. Мог бы я, Вэнс – да кто угодно. Сексом тебе надо заниматься почаще, Натюрморт – вот что.
Авалор прекрасно знал, что секс для человека и демона – это разные вещи. Для людей он предусмотрен природой как необходимость. Для демона, физиология которого устроена несколько по-другому, это лишь способ развлечься. Схоже только удовольствие. Но никакого стресса с помощью него снять не получится.
- Я хорошо понимаю, как тебе удаётся поднимать нормальных людей на нервы, - прокомментировал Линисвит. – Просто удивляюсь, что это и на мне сработало. Тебе бы в каком-нибудь гестапо психику пленников ломать – высшее звание получишь и награду.
- Интересный довод, - Авалор поигрывал ключами в пальцах. Пора бы уже выловить Эммануэля и серьёзно с ним потолковать. Не просто так Линисвит на всю эту ситуацию залупился. Думал много, наблюдал, замечал детали. И больше половины из всего этого ему не нравилось. К мнению Линисвита стоило прислушиваться: он редко лажал. Бывало, конечно, как у всех, но его репутация создалась не на пустом месте.
- Знаешь, посиди-ка ты один, больно лицо у тебя довольное. Если скажешь, что ты это специально затеял, не прощу, - палец вперёд.
Линисвит ещё сидел, Авалор изучал его палец и пытался связать его с суровым взглядом, которым Линисвит прямо швырялся сегодня. Взгляд разозлённого демона – что может быть внушительнее.
- Ты Эммануэля не трогай, - Авалор встал сразу же вслед за собеседником.
- У меня и без него есть чем заняться.
- Хорошо, - бодреньким тоном одобрил Авалор и тут же уточнил. – Только ты не забывай, что за своего друга он настоящий хай поднимет.
- А за тем, чтобы не поднял, проследишь ты, - как распоряжение.
- С чего бы?
- Это твой компаньон, держи его в рамочках.
- Вэнс даст знать, если тот пацан станет опасным, - остановил Авалор конфликт. Резко, приковывая к себе всё тот же взгляд.
- Он же не может к нему подобраться.
- Не может подобраться… - пафосно выделил Авалор. – Ты сам веришь в это? – и повторился. -И потом, ты же сам знаешь, что сейчас времена не те, чтобы люди начали паниковать при слове «демон». И героев не осталось, которые бы пожертвовали работой, своими финансами, любимыми, своим свободным временем наконец, и бросились бы охотиться за нечистью. А государство… - смешок, - государство сказками не занимается.
Линисвит уже согласился и никак не подтвердил этого. Не в его правилах открыто объявлять об уступках. Особенно если он был прав. А сейчас, по сути, он прав: нехорошо, когда люди начинают вмешиваться в мир, им не принадлежащий.
- И я действительно не думал, что первым вспылишь ты, - подчеркнул Авалор.
Но с Эммануэлем потолковать точно придётся. Сегодня. Да и соскучился уже – время почти неделя промчалась. Этот паренёк, Джев, совсем оправился и пытался Эммануэля на откровенность вызвать. Каждый раз, при каждой встрече. Он названивать Эммануэлю начал и не отцеплялся, пока не успокаивал свою тревогу. И он начал раздражать Авалора. Если Эммануэль не согласится резко его осадить, да хоть высмеять и слух по университету пустить, Авалор сам собирался вмешаться. Или, что вероятнее, это сделает Линсвит.
Линисвит исчез не только из гостиной, но и из всего дома. Авалор оставил чашки на столе, прошёлся до окна, по пути извлекая мобильник, и набрал номер, потом слушал длинные гудки. Если Эммануэль решил притвориться, будто не слышит, Авалор намеревался лично за ним прийти. Но Эммануэль ответил:
- Каштанчик, ну у меня же…
- Это доходит до идиотизма, - перебил его Авалор. – Перебор, Эммануэль. Сколько можно сюсюкаться со своими приятелями? Ты хочешь защитить их всех? Хочешь защищать их всю жизнь? А потом что? Когда тебе надоест. Ты поделишься с ними дуновением?
- Что-то я не пойму…
- Если ты только попытаешься, ты подохнешь, усекаешь? – предупредил Авалор.
- Так кто же этому поспособствует? Если ты можешь, почему я…
- Сила копится с годами, Эиммануэль, - Авалор не давал закончить ему ни одной фразы. – Разорвёшь своё «дуновение» пополам – и тебе хана. Кстати, это ещё в какой-то степени и моё «дуновение».
- Ну и сколько же я должен прожить, чтобы можно было это «дуновение», как ты сказал, рвать? И когда наконец оно совсем моим-то станет? Учти, я тебе его возвращать не собираюсь!
- Сперва рога отрасти, а потом будешь задумываться и о других способностях, - осадил его Авалор. – Почему ты просто не можешь послушать, что тебе говорят?
- Что ТЫ скажешь? – Эммануэль обидно усмехнулся. – И много ли ты мне правды рассказывал?
- Достаточно, чтобы ты хоть капельку подрос. А ты всё за свою прежнюю жизнь цепляешься. Совсем младенец ещё, а «дуновение» рвать хочешь.
- Да не хочу я ничего рвать! – оскалился Эммануэль.
- Тогда успокойся и выслушай! – тоже сорвался Авалор.
Они замолкли на некоторое время. Авалор слушал, как Эммануэль в трубку дышит, пытается собраться с мыслями. Кажется, сегодня Авалор всех только будоражит. Явно не его день. Он хотел трубку швырнуть, но жест выглядел бы совсем глупым. Таким же детским, как желание Эммануэля оградить всех своих знакомых от трудностей реальной жизни. Чёртов сосунок. Авалор сам начал сердиться.
- Почему твой друг до сих пор питает какие-то иллюзии относительно того дня? Что ты с ним сделал, раз он забывать не хочет?
- Да ничего я с ним…
- Без подпитки утихнет любой интерес. Ты даёшь ему надежду на то, что когда-нибудь откроешь правду.
- Ничего подобного! Наоборот, я прошу не думать о том дне…
- А это разве не повод ещё больше заинтересоваться? Раз ты постоянно его уговариваешь не думать или пытаешься списать на случайности…
- А как ещё я, по-твоему, должен ему что-то объяснять? Правду рубануть с плеча?
- Отмахнись. Неужели это так сложно? Если бы ты с самого начала показал, что тебе это неинтересно, что он достал тебя уже своими паранойями, он бы отстал. Он бы стесняться начал, что его другие засмеют. А ты… да, Эммануэль, ты сам выделяешь его из толпы, приклеиваешь ему светящийся нос оленёнка-Рудольфа. Его-то издалека видно.
- Что? – Эммануэль смешался. Наконец-то. – Его заметил кто-то ещё?
- Некоторых раздражает, когда люди начинают лезть не в своё дело. Не то чтобы это так уж опасно, хотя риск, определённо, есть, но приятного мало. Это я тебе говорю с позиции демона. И мне, Эммануэль! Мне тоже неприятно, когда о НАС кто-то пытается расспрашивать и вынюхивать. Однажды твой друг нарвётся на настоящие неприятности. Считай это предупреждением.
Эммануэль долго помалкивал. Он ничего не сказал, когда Авалор намеренно шумно выдохнул в трубку, когда двинулся на кухню и заново поставил чайник. Чай действительно был приятным. Хотелось ещё. Авалор достал чистый заварочный чайник. Использованный остался на столике в гостиной. Он не собирался его ни приносить сюда, ни, тем более, мыть.
- Ава, - наконец нарушил тишину Эммануэль, - ты ведь не хочешь сказать, что против него что-то замышляешь?
- Помимо меня есть другие. И не все будут заботиться и о твоих чувствах. Заканчивай уже. Скажи ему, что он тебя достал, и пошли. Можешь наорать – это будет лучшим стимулом держать язык за зубами.
- На Джева? Я ни разу не слышал, чтобы он на кого-то кричал…
- А он и не будет. Кричать будешь ты. Хм, если, конечно, не хочешь, чтобы я тебе чуток помог.
- Нет, спасибо, без тебя справлюсь.
- Ты уверен?
- Уверен-уверен.
- Без меня… - Авалор остановил все манипуляции над чайником, рассыпал заварку по столу и выпрямился, смотрел в никуда, а представлялось, будто в глаза Эммануэлю, испуганные, но полные решимости. – Ну, как хочешь.
- Не смей его трогать, слышишь?
- Хорошо. Кстати, у меня сегодня отличный чай. Заглядывай.
- Да какой, к чёрту, чай!
- Очень вкусный, - пояснил Авалор и добавил перед тем, как отключиться. – Жду тебя сегодня.
Эммануэль не успел ответить. Если бы так сильно хотел продолжить бесполезный спор, он бы перезвонил, но телефон молчал.
- Мне и не надо его трогать, - обратился к тёмному дисплею Авалор.
За всеми своими мелкими тревогами Эммануэль не замечает главной.
- Ну что ж, посмотрим, как ты справишься в одиночку, раз слышать не хочешь о помощи от меня, - на его губах разлилась зловещая улыбка, под стать недавнему взгляду Линисвита.
Джев смотрел на Эму почти в благоговейном ужасе, когда тот вернулся с телефоном, переминая его в пальцах. Подозревал, наверно, с кем разговаривал. Только думал, скорее всего, на Вэнса. Это даже лучше, ибо стыдно, если друзья будут думать о Каштанчике. О его новых знакомых вообще мало говорили, как будто и правда что-то с их памятью сделали, с их общей, не только Джева. Но, скорее всего, они просто избегали упоминаний. Только несколько раз проскальзывали намёки о закулисных знакомствах Эмы, а он яростно огрызался. Никому не хотелось развязывать конфликта. Между собой в разборках немудрено и в морду получить. Не всегда доходило, но и натянутые отношения – тоже не сахар.
- Кто это был? – Джев с вытаращенными глазами. Кажется, за последнюю неделю он ещё больше побледнел. Оно и понятно: на нервах весь. И за Эму переживал, и за свои неполные воспоминания. Но помнил же! Чёрт бы побрал эту его склонность зацикливаться на деталях, когда не нужно!
- Конь в кожаном пальто, - огрызнулся Эма.
На него точно так же, как Джев, смотрели Шелли, Кейта и Стайн, оказавшиеся рядом во время звонка. Эма тогда Каштанчика послать хотел и пообещать перезвонить, но хорошо понимал, как этот рогатый деспот отреагирует. Мог и сам прискакать. Мог и поцеловать при всех – с него станется. Он даже просто любопытства ради мог подставить Эму всеми способами и ходить радостным до конца дня, пока ему скучно не станет, а злость Эмы логично завершит наказанием в постели. Чёрт озабоченный. С такой практикой Эма ни одному маньяку точно не попадётся. Он все уловки таких типов изучил. Но с Каштанчиком, даже если их сразу разгадывал, сразу и понимал, что не выкрутится.
- Очень товарищеский ответ, - попытался усмехнуться Стайн, намеренно обнимая Кейту на глазах Эмы.
- А тебе не кажется, что лезть не в своё дело – это ещё хуже?
Эма сердился, уже был на взводе. После разговоров с Каштанчиком он часто бесился. Скорее даже не из-за их тем, а из-за своего бессилия. А Джев понимал, что сейчас из-за его вопроса этот гнев на всех остальных перенаправляет, хотел на отступную пойти сгладить:
- Ну чего ты такой взвинченный? Сказал бы сразу, что не хочешь отвечать…
Эма уже был не в силах смолчать. Он накинулся на Джева. Сейчас, как Каштанчик и велел, он мог легко его обвинить. И он-таки обвинил:
- А ты меня уже достал! – рявкнул он. Резко же Эма изменился. Сам не ожидал, что мог вот так, в секунду. – Постоянно одно и то же! Постоянно требуешь каких-то ответов. И постоянно тебе мало. Сколько можно тебя по шёрстке гладить? Мне что, тебя всю жизнь жалеть да сочувствовать, что из-за меня ты в ту переделку на дороге попал? Достал ты меня уже своими сказками!
- Эма, ты че…
- Если такой идиот, что в вампиров веришь, то и катись в какую-нибудь секту долбаную!!! – Эма даже не услышал, что пыталась сказать Кейта. Раньше она всегда могла сгладить его настроение, а сейчас его больше заботил интерес демонов к его компании. Каштанчик прав: только резкостью можно отбить охоту говорить об этом. Потом он сумку на плечо вскинул и вперёд быстро зашагал. Не хотел продолжать дискуссию. Тем более, со Стайном они точно бы сцепились. Стайн – не такой человек, чтобы молчать и вникать в тонкости настроений других. Он тоже сперва рубанёт, а потом подумает и, может быть, пожалеет о несдержанности.
- Эма! – вдогонку позвала Кейта.
Ага! Так тебе и надо! Если бы не бросила, была бы в курсе событий. Тогда бы Эма вообще нормальным человеком был до сих пор.
Он не оглянулся.
- Эма! - Кейта ещё раз попыталась, а он снова не оглянулся, только зубы сцепил, чтобы не поддаться. Какой же он всё-таки мягкотелый, готов за девчонкой бежать на цыпочках и вслушиваться в каждое её слово.
- Эма! – в третий раз.
- Да заткнись ты уже... – перед собой, шёпотом бросил он. Если она позовёт ещё раз, он точно оглянется. Нельзя поддаваться. Ничего ведь всё равно не изменится. Только хуже сделает. Сейчас-то он точно мог первым Стайну с разворота заехать за один его неодобрительный взгляд. Не Джеву, из-за которого всё это началось, а именно Стайну, настоящему врагу среди друзей. Он, вроде, и друг, и враг одновременно. Только чего уж теперь-то трепыхаться? Простил уже, хотя бы на словах. Поздно кулаками махать.
Больше он не слышал окликов. Он быстро шёл вдоль улицы. Сумка, подпрыгивающая при каждом шаге и пинающая его в спину, безумно раздражала. Его раздражали прохожие, о чём-то переговаривающиеся на ходу, и их приходилось обходить. Его раздражал шум машин с шоссе. Его раздражал бесконечно длинный путь впереди до дома. За это время что угодно передумать можно. А он уже начал думать о доме Каштанчика. Приспичило ему прям сегодня постельные игрища устроить. Посреди недели! Гад однорогий! Никакого понимания у… и не скажешь «у человека». Эма шёл домой. Не собирался прямо сейчас мчаться к Аве. Попозже, как успокоится немного и подумает, как лучше всё провернуть. Надо бы попросить хотя бы отсрочки. Тем более, не так он уже и нуждался в подпитке «крёстного». Эма сам научился и неплохо справлялся. Правда, у друзей не сдёргивал, но легко мог, проходя мимо, вытянуть немного энергии у встречающихся в коридорах студентов. Совсем капельку, чтобы они даже не заметили. Просто почувствуют усталость чуточку раньше. Наоборот, Эма обеспечивал им дополнительный часик отдыха. Уставший человек только о кровати и думает. И если есть возможность, он не посмотрит, что своё время не высидел, просто ляжет спать – и всё.
- Эма, - его сзади под локоть подхватили.
Он не ожидал даже, вздрогнул, осознал, что вообще к своим чувствам не прислушивался. Кто угодно мог сзади подкрасться и стукнуть обухом по голове. Но это была всего лишь Шелли.
- Ты чего тут забыла? – он не показал растерянности, однако высвобождаться не стал.
- Решила следом пойти. Мало ли во что ты снова вляпаешься, - она уже увереннее вцепилась в него и пошла рядом, как его девушка.
- Так вот как вы все обо мне думаете. Очень «по-дружески» доверяете.
- Не ворчи. Ты ведь в прошлый раз тоже с таким настроением куда-то попал. Не хочу, чтобы ты вообще в себе замкнулся, - она дёрнула его в сторону открытой кафешки. – Пойдём. Я угощаю.
- Да какой парень согласится, чтоб за него девчонка платила! – возмутился он и стал мысленно подсчитывать, сколько у него сегодня карманных. Более того, он намеревался заплатить и за неё. Орать больше не хотелось. Шелли странным образом воздействовала на Эму как амортизатор. Настроение медленно приходило к балансу. Он, конечно, побесится ещё, но успокоится. И довольно скоро. Даже демоны не злятся сутки напролёт.
- Ладно, пошли, только плачу я, - сразу разъяснил Эма и сам повёл спутницу к тентам-зонтикам.
Эммануэль откатился в сторону и затих. Сначала просто лежал спиной вверх, расслабившись, а потом потянулся, как отдыхающий кот. Авалор даже на локте привстал, чтобы лучше видеть. Гибкое тело, гладкое, ещё блестящее от пота. Авалор помнил каждое прикосновение: как ласкал эту кожу, как и где целовал. Переживал только что произошедшее заново и соблазнялся. Но он не сделал ничего, чтобы снова подмять это прекрасное тело под себя.
Эммануэль заметил его жадный взгляд и тут же насторожился, так и остался вытянутым, лишь голову повернул и посмотрел с подозрением:
- Чего?
- Думаю, с чего начать.
- Что начать? – ещё большее подозрение.
- Второй раунд.
- А заподло самому на спинке полежать? – Эммануэль не воспринял это как нечто не вписывающееся в рамки, даже не возмутился, выдохнул только и расслабился, лицо в подушку бухнул и повозил по ней носом.
Авалор тоже упал, руки вытянул в стороны, одну свешивая с краешка кровати, а второй прикасаясь к Эммануэлю. Сегодня больше не будет претендовать на него. Как только Эммануэль исчез из поля его зрения, вернулось осознание их общего положения. Не такое уж ужасное. Линисвит просто завёлся. Но если уж отреагировал, то хотя бы из вредности что-нибудь сделает. Может быть, выловит Эммануэля на улице. Авалор сам не знал, против он этой встречи или нет. По отношению к Линисвиту не было той жгучей неприязни, что вспыхивала к Вэнсу из-за пацана, вдруг ставшего слишком популярным.
- Знаешь, я еле ушёл от Шелли, - словно обронил Эммануэль.
- Что? – Авалор снова заинтересовался партнёром, голову повернул.
Эммануэль так и лежал носом в подушку, боролся с горячим воздухом, несколько раз прогнанным через собственные лёгкие. Видимо, ему это не сильно-то и мешало.
- Можешь не закатывать сцен ревности, - сразу оговорил Эммануэль. – Я не собираюсь тащить её в постель. Я не такая скотина, чтоб поиграться и наплевать.
- Ммм… чую, что этот камень в мой огород, - отметил Авалор спокойно.
- Каждый судит по себе, - мстительно ткнул Эммануэль. – Что-то ты сегодня сдержанный. Импотенция напала?
- А тебе одного раза мало?
- Мне-то достаточно. Даже слишком, но ты разве этим довольствуешься?
- И всё-таки сегодня я намерен закончить, - заверил Авалор миролюбиво. – Если, конечно, ты меня не соблазнишь. А твоё тело… ммм… - он протянул руку и принялся водить раскрытой ладонью по липкой от пота спине, по ягодицам, между них, по бедру…
Всё это время Эммануэль снова напрягался, но и не думал о сопротивлении. В силу своего упрямства до сих пор отталкивал при любой возможности. Само его тело… это сексуальное тело… реагировало так, как осознанно отреагировал бы Эммануэль.
- Ты больше не бежишь, - Авалор перекатился к нему поближе, в ухо шепнул.
- А смысл? Тебя это только заводит.
- Я хочу, чтобы ты тоже тянулся ко мне, - снова в ухо. Авалор тронул языком его мочку, лизнул, погрузил его в раковину и попытался проникнуть как можно глубже, чтобы ощутить вкус горькой стороны любовника. Увы, язык не протолкнулся глубже, а уши Эммануэль регулярно чистил. Как же Авалор глубоко запал на этого юнца, если желает поглотить его всего, вместе со всеми его мерзкими элементами.
- Я тянусь, - скупо заверил Эммануэль.
- Врушка.
Никакого спора не развязалось. Эммануэль очень легко сбежал бы, если бы ему позволили.
- Ава…
- Ммм? – чмок в мочку, потом за ухом, вдоль щеки.
Эммануэль от этого щекочущего прикосновения только плечом повёл и знал, что не освободится. Вряд ли просто терпел, иначе напрягался бы. А он наслаждался. Наконец-то наслаждался тем, что делал с ним Авалор. Осознанно, а не подчиняясь инстинктам.
- Что насчёт Джева? – почти неуверенно поинтересовался Эммануэль.
- А что насчёт Джева? - снова начиналась игра в непонимайку.
- Блин, ну ты специально? Сам же позвонил и наехал.
Авалор дунул ему прямо в шею, передавая кусочек жизненной силы. Эммануэль охнул и задрожал. Сейчас он не был бы против повтора. Сейчас он бы легко позволил себя валять по постели и следовать любым просьбам и намёкам. Ему было на самом деле кайфово.
- Мне просто надоели эти разговоры, - уклонился Авалор.
- Ты же не собираешься с ним что-то делать?
- И пальцем его не трону, - тут же пообещал Авалор, намереваясь сдержать обещание.
- Тогда кто? Вэнс? Он же постоянно его пасёт.
- Вэнс хочет найти в нём отражение тебя, - объяснил Авалор.
- Чего?
- Эммануэль, посмотри на меня, - Авалор отцепился, привстал на руках, смотрел на его лохматую макушку сверху вниз, видел, как она зашевелилась, как исчезла и превратилась в лицо с чуть затуманенным от желания взглядом. – Не всё, что творится в мире демонов, исходит от меня. Не пытайся свалить на меня все грехи. Я не боженька – и отпускать их не собираюсь. Человечество пусть само как-нибудь расплачивается, о’кей?
- Какой-то ты подозрительный.
- Ещё и подозрительный…
- Нет, правда, добренький и уступчивый. А я давно усёк: от твоих перемен добра точно не жди, - Эммануэль снова закопался в подушке, снова повозился и буркнул приглушённо. – Я же не за себя беспокоюсь. Мы с друзьями через столько вместе прошли… мы с ними… мы с ними… - снова возня и бурчание, уже невнятное.
Авалор отодвинулся, ноги на пол свесил и задержался в такой позе ровно настолько, чтобы лицо ладонями потереть. Теперь почувствовал потное тело, словно потяжелевшее. Волосы свисали будто мочалками, зацепляясь за рог. Один раз, а какой страстный. Эммануэль лежал до сих пор на животе, наверно, от того, что неудобство пониже спины не прошло ещё. Авалор усмехнулся и наконец встал, полный уверенности. Надо будет занять удобную позицию, чтобы наблюдать за происходящим. Не его это дело. Тем более, Эммануэль сам попросил его не вмешиваться. Как удачно. Если бы захотел доверить Авалору защиту своего друга, неизвестно ещё, к чему бы они все пришли. Да и Авалор не был уверен, что пошёл бы навстречу. Ему одного подопечного хватит.
Он взял банный халат, проходя мимо кресла, на котором загодя его и оставил, и двинулся в ванную. Расслабленность и немножко досады от того, что Эммануэль всё-таки предпочитал не доверять. Авалор сам не стремился сблизиться с ним духовно. Раздражало много. А что не раздражало, превращалось в заигрывания. Авалор просто не создан для возни с детишками. Иметь дело со взрослыми людьми гораздо проще. А ещё удобнее – с помешанными на чём-нибудь, хотя бы на сексе. К таким-то подход в тысячу раз легче найти, чем к благовоспитанным мальчикам и девочкам, которые больше козюлятся, чем стесняются рамками приличий.
Он почуял движение «дуновения» Эммануэля. Сперва по комнате, потом во дворе. Даже душа не принял, так и убежал потный. Хотя, справедливости ради, стоило припомнить пачку влажных салфеток на столике. В такой панике сбегал, что наплевал на свой внешний вид и комфорт. Авалор не торопился, тщательно намыливался и продолжал следить.
…Трибуны уже охвачены предвкушением близкого представления…
Линисвит сильно заморочился, а всё спокойным и непогрешимым себя считал. Интрига разрасталась, становилось даже тревожно. Больше за душевное состояние Эммануэля, если с его товарищами что-нибудь всё же случится. Но вряд ли что-то страшное. Не такая большая беда – подозрения мальчишки с улицы. Те самые подозрения постороннего, которые мозолят глаза и раздражают. И чувство усиливается по нарастающей.
Сигнал Эммануэля стал совсем слабым. Пешком пошёл до остановки.
Авалор вернулся в комнату, халата так и не надел, сразу за телефон взялся и сделал один звонок:
- Шинджи, ты ведь не собираешься ничего предпринимать, правда? – вместо приветствия спросил он.
- Кое-что собираюсь. И ты сам толкнул меня к этому, - тут же объяснил собеседник. – Или ты так сильно волнуешься за того мальчика, что готов попросить за него? Интересно… я готов выслушать.
- Я? Пффф… Я просто хочу знать, что ты задумал. Мне тоже очень интересно.
- Даже не предложишь помощь? Чтобы хотя бы проконтролировать. Это же твоего компаньона касается.
- Иногда обещания очень приятно выполнять. А я пообещал ему, что и близко не подойду к его другу.
- Хитрец. Даже не знаю, чего в тебе больше: хитромудрости или наглости.
- Всего хватает.
- Ладно, ты ведь не просто так звонишь? Что тебя смущает?
- Просто хотел пригласить тебя на чай.
- Сегодня?
- У меня ещё осталась та чудесная заварка. Да и ты мог бы из дома прихватить, если что новенькое появилось, - Авалор чувствовал, как тело постепенно обсыхает при соприкосновении с ветерком, задувающим в настежь открытое окно.
- Хорошо. Мне просто любопытно услышать всё до конца. С чего бы ты так распереживался? Из-за своего любовничка?
- Ммм, быть может, и о нём мы побеседуем, но уже за чашкой чая, идёт?
- Авалор в своём репертуаре… Не пойму, то ли ты так тщательно скрываешь беспокойство, то ли действительно тебе наплевать на всех, кроме тех счастливчиков, в которых ты лично заинтересован.
- Я не бог, - повторил Авалор с улыбкой на губах, - меня не обязывали любить всех людей.
- Но кое-кого всё-таки любишь?
Смешок:
- Поторопись уже, дяденька-бизнемен. Чай не будет оставаться горячим вечно.
Эма первым из универа слинял, не стал никого дожидаться. Он и с Джевом едва перекинулся скупым приветствием: показывал, что всё ещё сердится. Может быть, это уже перебор. Может, он на самом деле заслуживает этим своим поступком осуждения – ему плевать. Раз надо резче, он будет резче. Действительно, почему он сам не задумался над иным подходом? Почему обязательно надо быть мягким? Своей мягкостью и уговорами он и подталкивал Джева к его грёбаной уверенности. А вдруг он уже заразился идеей расследовать это дело до конца? Что тогда? Хотя Каштанчик обещал его не трогать. Но больно уж подозрительно прозвучало его обещание. Тут подвох наверняка. И подвох в других, о которых он упоминал, будто бы они тоже обратили внимание на незаметного парнишку.
Эма вышагивал по улице куда глаза глядят. Думал, сегодня тоже с туманной головой на учёбу придёт из-за любвеобильности Авалора, а вырвался довольно легко, хотя ждал погони и суровой расплаты. Такое впечатление, что Эме теперь вообще не вздохнуть без разрешения «крёстного». Он возмущался ровно столько, сколько ему понадобилось, дабы вспомнить, что вчера как раз он не встретил никаких препятствий к бегству. Ава оставался дома. Он даже не позвонил. Был чем-то так сильно занят, что ограничился малой дозой того, что обычно вытягивал из партнёра. Эма от него в полном изнеможении лежал и вырубался почти мгновенно, а тут вдруг такой урывок. Как будто быстренько перепихнуться между важными делами. Интересно, что у Каштанчика может быть такого важного. Важнее компаньона, которого сам же постоянно и пользует…
Эма в священном ужасе глаза расширил. Осознал, о чём думает, да ещё и вкладывает в это кучу эмоций. Его, видите ли, оскорбляет «пренебрежение» Авалора. Радоваться надо, что так легко удалось вырваться. С другой стороны, если Каштанчик такой ненасытный – и вдруг выгоняет партнёра, не значит ли это, что у него замена на пороге ждала?
- Да мне-то какое дело! – рыкнул сам на себя Эма.
Не оттрахал до золотых звёздочек – и прекрасно! Радоваться надо. А Эма себя неудовлетворённым чувствовал. Если бы знал, то остался бы ещё на часик и с полным правом обвинил Каштанчика в озабоченности.
- Да блин! – Эма за голову схватился обеими руками, сумка снова по боку стукнула, сваливаясь с плеча. Он даже не заметил. Думает и думает о планах Каштанчика на тот вечер. Ну не ревность же это, на самом деле. Эма уж точно не ревновал. И не раз убеждал себя, что прекрасно обошёлся бы вообще без агрегата Каштанчика в своей заднице. Сейчас, когда снова подумал об этом в подробностях и не испытал причитающихся ощущений, посчитал это мерзким. Как вообще можно возбуждаться на мужика, если он сверху. Если наоборот – ещё куда ни шло, а в положении Эмы-то!
Он в любой момент мог себе доказать, что ничего особенного к «крёстному» не чувствует. Это «дуновение». С момента, как оно начало ослаблять связь со своим прежним хозяином, стало легче переносить эту близость, внутри уже не так всё трепетало, не подчинялось Каштанчику. «Дуновение» лишь лениво шевелилось и довольно урчало, когда Авалор гладил его по шёрстке, но уже не мог разогнать с полоборота.
Что? Выходит, разгонялся сам Эма?
- Да чушь, - снова вслух буркнул он. От него шарахнулась парочка, потом захихикала за спиной. Наверно, чудиком выглядит. Он взял себя в руки и уже осознанно осмотрелся. Шёл вдоль торговых рядов: открытые магазинчики, лавки со всякими пирожками, сосисками и прочими вкусностями. Он даже остановился перед одной и купил себе что-то непонятное в тесте, с торчащим из него кетчупом. Он даже не стал интересоваться, что это, просто ткнул пальцем и сказал:
- Мне вот эту штуку. Одну.
Потом он шёл и ел. Время от времени вытирал подбородок от текущего по нему сока выпечки с мясом, чертыхался и обещал, что никогда больше это на ходу есть не будет. Хотя надо отдать должное вкусу, совершенно несравнимому с сосиской.
Затем его настиг слабый сигнал. Эма застыл посреди дороги. Лавки и мини-магазинчики уже позади остались, да и народу поменьше стало. По крайней мере, не толкались. Отголосок только раз донёсся. Эма рванул в первую попавшуюся сторону наугад и остановился, не заметил, как половинка непонятно-чего-вкусного выпала из руки. По возвращении на то же место он едва его не раздавил. Сразу предчувствие взвыло. Разве демон не должен хотя бы полюбопытствовать, кого это там по улицам носит? Эме было бы очень любопытно. Он бы пошёл посмотреть и даже пригласил бы кофе попить, пообщаться на демонские темы. Но он бы тщательно избегал встречи, если бы точно знал, кто впереди, и если есть повод его избегать.
Внутри всё вниз ухнуло. Он даже не понял, кто это был – слишком быстро. Только точно знал, что не Каштанчик. Эма стоял на месте и крутился, силясь отфильтровать ускользнувший сигнал. Досадовал на свою нерасторопность и неопытность. Любой другой мог бы телепортироваться, а Эма не умел. Ещё один повод клясть Каштанчика за его халатное отношение к учительскому ремеслу.
- Парень, с тобой всё в порядке? – остановил его в круговом движении мужчина с бородкой. Удерживал обеими руками за плечи и смотрел прямо в лицо. Эма на него почти бешеными глазами таращился, а мужчина терпеливо ждал и не дождался:
- Мне позвонить кому-нибудь? Телефон у тебя есть?
Заботливый папаша, блин. Эма поднял руки и освободился, но не попытался списать на неловкость, как сделал бы это раньше. Смотрел он так же серьёзно, как чувствовал себя:
- Я в порядке. Дайте пройти, - он одной рукой сдвинул мужчину в сторону и быстро мимо проскочил. Только бы этот добрячок не загорелся идеей непременно помочь потерянному студенту.
Погони не последовало. Но и сигнал не повторился. Эма отказался от прогулки по городу безо всякой цели. Он часто теперь так гулял, как будто искал потерянного себя. Свою мёртвую человеческую сущность. Но у него даже могилы нет.
Он не пошёл обратно через торговые ряды, забыл об оставшемся после мясной штуковины вкусе, сосредоточился только на усиленных чувствах. Наверно, он больше слух напрягал, потому что уловил что-то нетипичное для привычных звуков города. Шелест, какого не бывает от перебежек крыс или человеческих шагов. Это что угодно могло быть, даже целующаяся в тёмном переулке парочка, елозящая спиной по шершавой стене, а Эма всё равно пошёл. Более того, он побежал, когда его словно кольнуло. Среди этого звука он распознал что-то знакомое. Вздох… нет, голос… голос Кейты, умоляющий отпустить.
Первое, что он увидел в переулке, закрытом от основной улицы парочкой узких поворотов, это разбросанный мусор и вещи, вывалившиеся из сумки, лежащей прямо в начале переулка. Вещи Джева – он хорошо знал этот логотип на кармашке. Сам Джев лежал в грязном углу, согнувшись от боли, и стонал. Казалось, он весь кровью покрыт. У Эмы даже чуть крышу не сорвало от эйфории. От этого одуряющего прекрасного запаха. Кровь покрывала его одежду, стекала по рукам, по лицу, из носа и уголка губы. Его серьёзно избили, раз он невменяемый уже. Он сам защититься не мог, не говоря уже о сопровождающих его девушках. Первая – Кейта, вторая – Шелли. Шелли только слегка потрепали, одежду порвали спереди. Она явно сопротивлялась похлеще Джева и за Кейту могла бы постоять, если бы их не растащили по разным углам. Ребята, судя по всему, серьёзные, закаленные такими вот мудаческими выходками, закона совсем не боялись. Да и сейчас, вероятно, никакая полиция им не грозила. Эма не сможет сам их сдать, чтобы не светиться. И сдавать их он их не собирался, потому что увидел вытянувшуюся на замызганном асфальте Кейту. Он смотрел в полном бессилии, как она пытается унять боль, держась за кровавое пятно в боку. Эма сразу почуял глубокую рану. Обильный ток крови, с каждым толчком обновляющий свежесть запаха, откуда-то изнутри. Густая кровь, сильная. Тут явно не руками поработали. Эма даже не смотрел на негодяев, как вышел из столбняка, сразу к ней метнулся. Джев и Шелли его уже мало волновали.
- Кейта!!! – заорал он во всё горло, чуть не ревя от страха и охватившей его паники.
Его встретить пинком пытались, а он вовсе не заметил, лишь отпихнул мерзавца, не посмотрел, куда тот отлетел, и свалился перед Кейтой на колени, схватил её и чуть не встряхнул.
- Кейта… Кейта… - повторял он, ничего не соображая.
Она застонала. Поток крови усилился, едва её рука соскользнула с бока. Эма сам руку к ране приложил. Думал, каждый палец дрожать будет, а движения остались уверенными. Он пытался излечить её раны и пригладить каждую волосинку на её голове. Ему хотелось расцеловать её и прижать к себе. Он боялся так, как если бы сам лежал под колёсами машины посреди ночи. Как в тот раз, когда он впервые встретил живого демона.
- Эма! – Шелли предупредила его.
Эма взвился на ноги и встретился взглядом со здоровяком, в руке которого красовался нож с алыми дорожками-отблесками. Шелли всё ещё держали, а она рвалась, как фурия, Джев продолжал отплёвываться кровью, а может быть, и выбитыми зубами, Кейта безвольно висела на руке Эмы и стонала, пыталась снова взяться за рану.
Нож только раз успел мелькнуть перед самыми глазами, потом Эма выпустил Кейту, позаботился, чтобы уложить её аккуратно, а потом сам в атаку рванул с места, с таким воплем, что мёртвого поднял бы. Он лупил и лупил по лицу здоровяка, даже когда оно уже месивом стало. Он тянул и тянул из него его жизненную силу, с расстояния. И чувствовал, как она растекается по его венам настоящим кипятком. Он бил до тех пор, пока не заметил краем глаза ещё кого-то. Тогда и не раньше он оставил свою жертву в покое, пообещав себе, что добьёт позже, бросился на второго, с ходу вытягивая из него силу, а потом ударил. Остальные двое разом навалились, вырвали для своего приятеля секунду, чтобы он мог откатиться и шаткой походкой, пересчитывая все углы по пути, умчаться из переулка. Эма за ними погнался. Бежал, а перед глазами видел изуродованное тело Кейты. Муть заволакивала дорогу впереди, он махнул рукой по щекам и не понял, мокрые они или нет. Он гнал негодяев до самой дороги, и тогда не остановился, сделал очередной рывок и достал одного, снова лупил кулаками, снова видел сквозь муть лицо Кейты. Проклял Стайна, который позволил своей девушке вляпаться в такую переделку. Он бы и его отлупил, если бы сейчас увидел. Он даже не понимал, кого ненавидит больше: подонков или Стайна.
А когда под ним застонал человеческий силуэт с начинающими опухать губами, Эма остановился. Он сам рыдал, всхлипы чувствовал и не мог их унять. Он просто смотрел такими же невидящими глазами на всю троицу, которая впопыхах своего друга кинула там в переулке, избитого и неподвижного, удирая во все лопатки. Один из них, самый целенький, упирался руками в асфальт и тяжело дышал. Эма не помнил, с кого сдёргивал. Со зла он, кажется, радиус расширил, если такое вообще возможно. Они все трое дрожали, а Эму распирало от переизбытка сил.
Потом крики со стороны. Быстро же он их отлупил, раз народ только-только собираться начал. Ещё даже не собрался – боялись. Эма обратно подался, раздвигая одной своей аурой реденький кружочек свидетелей. Вдалеке завыла полицейская сирена. Они всегда опаздывают. Плохие парни всегда успевают кого-то покалечить или убить. Эма тоже был плохим парнем. Стал им, когда потерял адекватность при виде её крови.
Шелли с трубкой у уха сидела над Кейтой, с кем-то разговаривала на повышенных тонах. Только пару секунд спустя Эма сообразил, что она не пререкалась, а пыталась объяснить место своего нахождения, просто голос срывался на крик от эмоций. Эма с ней рядом на колени плюхнулся и перехватил Кейту. Снова по щекам ползло что-то тёплое, снова он зажимал её рану. Она даже не понимала, что происходит.
- Кейта! – звал он.
А где-то позади стонал Джев, уже очнувшийся после избиения, на четвереньки встал и медленно полз к ним. Эма это почти видел. Чувствовал так отчётливо, что даже не удивился, когда Шелли к нему обратилась:
- Джев! Сиди не месте!
Потом она тоже перед Кейтой упала. Из разорванной блузки показался бежевый лифчик и еле умещающаяся в его чашечку грудь. Эма проигнорировал. Кейта – всё, что он видел перед собой.
- Нельзя, Эма! – Шелли попыталась вырвать у него Кейту. – Нельзя её двигать!
Он уступил. Ревел, как девчонка, и наблюдал, как ловко справляется Шелли, как она укладывает Кейту, как открывает рану и зажимает её. Телефон в стороне лежал прямо на асфальте, а ещё дальше – стонущий окровавленный мудак, который и мог только елозить по асфальту спиной.
Шели боялась, но поборола свой страх. Джев таки подполз к ним, чуть позади остановился и тоже ревел. Отличный сравнительный пример между мужчиной и женщиной. Сегодня лились только мужские слёзы. А Шелли… Эма вытер слёзы и заставил их источник иссякнуть. Хватит тупо таращиться, как баран. Шелли держалась достойнее их обоих. Но её руки дрожали. А у Эмы – нет. Он перехватил её ладонь и тихонько сказал:
- Я сам.
Сам взялся за рану и надавил. Кейта даже без чувств застонала. Эма больше не паниковал.
- Ты вызвала скорую? – тихонько спросил он.
- Да, - очень тихо. – Ты как, Эма? Я же знаю, что она для тебя значит.
- Я… нормально… - и тише, - нормально.
Джев всхлипывал за спиной и пускал кровавые сопли.
- Да хватит уже ныть! – рявкнул Эма.
- Эма! – это снова Шелли. Она всегда знала, как успокоить каждого из них. Она крепко сжимала на его плече одежду вместе с кожей. Сквозь физическую боль выходила другая. Но очень скоро он перестанет чувствовать боль тела. Эта полезная особенность организма демона, но такая неуместная в исключительные моменты.
Он набрал побольше воздуха, коснулся «дуновения», мысленно попросил его помочь. Он не слишком хорошо отдавал. Пока все его инстинкты были направлены на собственное пропитание. Это как выживание. Не поешь – останешься голодным. Не поешь дважды или трижды – ослабнешь и не сможешь охотиться.
Эма закрыл глаза, наклонился к Кейте и дунул всей своей сущностью. Отдавал то, что сдёрнул у негодяев, о которых сейчас другие заботятся. Благо, никто следом не побежал сразу, но наверняка уже приехала полиция и осматривает местность. Нельзя здесь оставаться надолго. Особенно ему.
Он почувствовал, как «дуновение»поддалось и лениво отпустило частичку жизни. Эма бережно влил её в Кейту, но больше не получилось. Даже так ей станет капельку легче.
- Как вы здесь оказались? – спросил Эма.
Спокойнее. Нельзя поддаваться панике, она уже прошла. И даже безотчётный гнев на этот раз не завладел Эмой единолично. Всё было не так, как в прошлый раз. Он просто был в состоянии вполне человеческого аффекта. Но демону справиться с человеческим чувством гораздо легче, чем Эма полагал. Он справился. И он оставил их там, опустошённых, избитых и стонущих в собственной крови.
- Это я… - сзади всхлипывал Джев. – Я попросил их пойти со мной, потому что ты бы начал на меня орать.
Решил проследить. Не поверил словам и захотел поиграть в шпиона. Эма сердился на него.
- Они просто подонки, Эма, - Шелли снова перехватила инициативу. – Любители лёгкой наживы. А что может быть легче, чем отобрать кошельки у двух девчонок и низкорослого парня? Вот они и…
Пауза. Всё кристально чисто. Мало ли на улицах мерзавцев. Только Эма не слишком верил в совпадения. Не просто так он почуял того неизвестного чёрта. Он не шевельнулся.
- Это всё из-за тебя, - обвинил он Джева, - потому что ты пытаешься поверить в свои бредни, - зло, сквозь зубы.
- Прости, Эма, - Джев стал всхлипывать чаще. – Прости! Я же не знал, что всё так получится. Прости. Кейта… она тоже пошла. Я… я не знал…
- Джев, успокойся, - остановила его Шелли. – Полегче, Эма. Он тоже получил, между прочим. Или он тебе не друг? Кто знал, что именно здесь мы встретим их!
- А-а-а-а-а… - Эма растрепал волосы окровавленными руками и отмахнулся. – Пофиг!
- Я не буду больше, Эма, обещаю, - клялся Джев из-за спины. – Я не думал, как раздражаю всех вас своими фобиями. Я не прав, Эма!
- Прекрати реветь, - рыкнул Эма, не оборачиваясь, - достал.
Не знал, как теперь с ним дальше быть. Если за него взялись силы иные, то могли повторить атаку в любой другой момент. Но оставались весомые сомнения: если бы это был кто-то из чертей, не проще было бы сделать это тихо и более эффективно? Совпадение это или нет?
За спиной всё так же всхлипывал Джев, перед глазами лежала Кейта и где-то на уровне глаз мелькала полуобнажённой грудью Шелли, полностью погружённая в оказание первой помощи подруге. Только Эма оставался вне системы. Чувствовал себя оторванным от них, от обычного, людского. Он ничем не мог помочь. Даже собственное «дуновение» больше не желало отдавать ни грамма жизненной силы во спасение первой и единственной настоящей любви своего хозяина.