Становится темнее. Юнги видит, как из каждой щели поднимаются всполохи черного дыма. Только огня нет. Они движутся, периодически принимая очертания людей и предметов, похожи на тени. Он понимает, что окружен этой черной субстанцией в плотное кольцо. И отрезан тем самым от Намджуна.

Шаги становятся громче.

Тени расступаются, освобождая немного больше пространства за спиной Юнги. Человек за ним останавливается. Мин оборачивается, рассматривает черты лица и понимает, что и с ним он знаком. Точнее, был когда-то.

— Чонгук-и, — шепчет Юнги. Его он здесь точно не ожидал увидеть. Друг детства, все связи с которым были оборваны. Юнги всматривается в лицо повзрослевшего юноши. Это точно он, пусть и выглядит лет на десять старше.

— Ты помнишь мое имя? я удивлен, — заговаривает он и скалится. Юнги замечает, что вместо обычных зубов — острые клыки. В голове всплывает вопрос: а был ли Чонгук когда-нибудь настоящим?

— Ты… Кто ты здесь?

— Посмотри, кем я стал, ты помнишь меня другим, верно? — Он делает несколько шагов к Юнги. — Не было острых клыков, шипы не усеяли спину. Ты помнишь, кем я был? Я наспех придуманный друг, хранивший твой хрупкий внутренний мирок.

— Ты не настоящий!

— Верно, был ненастоящим для твоего реального мира, воображаемый друг маленького Юнги. Но здесь я вполне реален! Помнишь, как ты не мог подружиться с ребятами со двора? Как у тебя не складывались взаимоотношения со сверстниками в школе? Ты ненавидел себя за это и появился я. Я — твой Голос Ненависти к самому себе. Тот самый голос, что мешал спать ночами, что шептал сомнения на ухо.

— Но зачем? Если мы хорошо общались, зачем ты стал таким? — Юнги прекрасно помнит все те моменты. Почему-то тогда Чонгук казался самым настоящим. Он не понимал, почему мама так странно на него смотрела, когда Юнги говорил про друга. И почему тот исчез так неожиданно.

— А ты серьезно не понимаешь? Ты завел настоящих друзей. И стал тебе не нужен. И я стал твоим злым демоном, как те, что воют во тьме. Они все когда-то были твоими мечтами и надеждами. Но тебя постиг провал. — Чонгук начинает смеяться, безумно и, в какой-то степени, отчаянно.

— Ты здесь сошел с ума, как и все в этом городе.

— Считаешь меня сумасшедшим? Глупец! Оглянись, ту погубил Голос Совести руками своих же слуг. — Тени расступаются, выкидывая на дорогу израненное тело Хосока. Юнги кажется, что он потеряет сознание прямо сейчас. Искореженные части доспеха, развороченная грудная клетка и окровавленное лицо на долго останутся в памяти. — Ты воюешь против самого себя, неужели еще не понял!

— Я не убивал его, я к этому не причастен. — Юнги обхватывает себя за плечи, чувствуя, как трясет собственное тело.

— Ты и сам умирал здесь уже тысячи раз, потому что каждый раз встречал провал. Зачем ты вернулся снова? Убийца прекрасно знал, какую услугу тебе оказывает, но острый кинжал больше не поможет сбежать отсюда. Куда же ты отворачиваешься? Ты не сможешь так просто уйти! — Чонгук злится. Он подходит вплотную, переворачивает Мина к себе лицом и заглядывает в глаза, хватая за горло, не сильно сдавливая. — Смотри на меня и плач! Ты ответишь за все, что ты сделал, предатель! — почти рычит. Юнги смотрит в его чернеющие глаза и понимает, что это существо не могло быть его другом. — Я вижу тебя насквозь, твое место в темнице. Город тебе отомстит, за все, что ты сделал.

— Но я ничего не делал, — хрипит Юнги.

— Стража! — кричит неожиданно. — Взять его! Это он виновен во всех убийствах!

Стражники появляются из-за стены теней, подхватывая вырывающегося Юнги, тащат в сторону темниц, скорее всего.

— Прощай, мой последний друг, воюющий против самого себя.