Наруто выглядел изумительно. Он выглядел так, как выглядят самые обычные детишки в школе, завидевшие в паре шагов от себя поп-звезду. Он выглядел так, словно растерялся и забыл спросить автограф, а потом об этом обязательно пожалеет, когда бежать вдогонку будет уже поздно. А ещё он выглядел, будто не поверил увиденному. Будто звёзды существуют в каком-то другом измерении и прикоснуться к ним невозможно. А уж заговорить – тем более. Наруто просто не верил. Понимал, что всё происходящее – реальность, но предпочитал не доверять. Что же у него была за жизнь, если он так настороженно относится ко всему новому?
Орочимару предпочитал наблюдать со стороны и изучать обоих мальчишек, хотя одного он хорошо знал, а второй явно тоже не являлся загадкой. Обычные мальчишки с обычным прибабахом, у каждого свой. Именно этот прибабах делал их отличными от остальных. Невозможно стать действительно творческим человеком, не имея за душой ни одного индивидуального таракана. Это как побочный эффект для таланта. Старательный человек может достичь успеха, но он и остывает, достигнув его. А талантливый остаётся в отдельном мире, созданном своими руками. Быть может, Орочимару преувеличивал, и всё обстояло намного проще, без высоких связей с небесами или чем-то ещё не менее возвышенным, но ему нравилось так думать. Наблюдая за Суйгецу, он видел разницу в их жизни. То, что всеми силами отвергал Орочимару, даже в мыслях, зачастую становилось для Суйгецу важным стимулом к очередному шагу вперёд. Суйгецу цеплялся за совершенно другие идеалы, порой мерзкие или совершенно непонятные, почти незаметные, но цеплялся. И с этими идеалами он очутился на вершине славы.
Наруто вёл себя несколько иначе. Если Суйгецу с детства чувствовал себя совершенно независимым и при первой же встрече демонстрировал любопытство и доверие, которых, скорее всего, на самом деле не испытывал или испытывал лишь частично, то Наруто предпочитал сразу обозначить дистанцию. Словно у него в руке был меч, которым он провёл перед собой невидимую дугообразную черту, за которую переходить не следовало.
Суйгецу мало волновали барьеры других людей. Он шагнул к Наруто, даже не попытался предложить рукопожатие, словно отказ Наруто мог смертельно его оскорбить. Он сам подошёл и сам взял руку Наруто, после чего крепко её сжал со словами:
- Раз так, мог бы попросить автограф.
- А можно вместо автографа всё-таки ответ на вопрос? – Наруто быстро в себя пришёл, поднял взгляд за плечо уверенно шагающего к цели Суйгецу и поймал в прицел зрения Орочимару, который тотчас же кивнул в знак приветствия.
- Странный ты фан, - Суйгецу отпустил его руку, предоставляя Орочимару самому объясняться. Наруто растерялся, принялся вертеть головой то к одному, то к другому гостю, которые специально разделились и задали интересную задачку. Никого нельзя проигнорировать, но раздвоиться человек всё-таки не мог, даже такой талантливый. Суйгецу к синтезатору подошёл встал за клавиатуру и тронул её пальцами, слегка, не нажимая, просто погладил.
Наруто, обязанный следить за оборудованием, видимо, решил, что раз арендатор платит, то и ответственность за инструменты лежит на нём. Не доверял? Думает, что Суйгецу испортит? Не может такого быть. Тем не менее, когда Суйгецу тронул-таки первую клавишу, выбивая чистый звук, Наруто к Орочимару сделал шаг и вежливо поклонился:
- Простите, я растерялся чуток. Если вам не нужна моя по…
- Как это не нужна? – отозвался Суйгецу. – Мы вообще-то к тебе пришли.
- Ко мне? – Наруто вконец растерялся, но вместо очаровательно хлопающих глазок продемонстрировал сдвинутые в крайней сосредоточенности мыслей брови.
- Прости, что не представился при первой нашей встрече, - приступил Орочимару, решив, что довольно мучить парнишку, вперёд шагнул, немного сокращая радиус обзора. Наруто оставался напряжённым. Видимо, и не расслабится, пока важные гости не покинут студию. Под тихую мелодию одной из песен Суйгецу Орочимару представился:
- Меня зовут Орочимару, я генеральный директор филиала «Хонда», а Суйгецу – мой хороший знакомый. Узнав, что тебе нравятся его песни, я позволил себе немного самовольства и привёл его сюда.
- Зачем? – оригинальный вопрос. Суйгецу за синтезатором громко усмехнулся, но не вмешался.
- Хотел тебе понравиться, - развёл руками Орочимару.
Наруто всё ещё хмурился:
- Господин генеральный директор не назовёт своей фамилии? Как-то неудобно начинать сразу с имён.
- Почему неудобно?
- Ну… как-то это… фамильярно.
- Я не против немного сократить расстояние между нами. Можешь называть меня Орочимару-сан, я не против.
- Так ваша фамилия засекречена?
Орочимару едва не вздохнул. Наруто мог посчитать его нечистым на руку дельцом и, наоборот, отдалиться. Он вынужден был чуть-чуть приподнять завесу секретности своей фамилии. Секретность, распространяющаяся и на него самого, ибо всех родственников Орочимару лишился рано и только эксгумация могла открыть личности его родителей. Генетические данные наверняка где-нибудь хранились. Но Орочимару был предубеждён относительно смерти, потому что немало над ней думал и даже пытался использовать, пока не подрос и не отказался от довольно мерзких планов, заразившись ускоряющимся ритмом реальной жизни.
- Я точно не знаю своей настоящей фамилии, - сознался он, наверняка вгоняя Наруто в недоумение. – Можешь называть меня Ахита, но мне было бы куда приятнее слышать имя, которое я точно помню.
- Это как? – Наруто удивился и, кажется, забыл о недоверии. Притих даже Суйгецу, сбавил громкость музыки и не смотрел на клавиши, следил за развитием знакомства, дожидаясь своей очереди. Его пальцы едва касались клавиш, он мог бы играть с закрытыми глазами. Если бы он случайно ошибся, он бы немедленно наиграл произвольную вариацию, придавая ошибке вид экспромта. В результате никто, даже опытные музыканты, могли не догадаться о маленьком казусе.
- Долгая и грустная история, Наруто-кун, - Орочимару подошёл вплотную, не позаботился оставить ни шага дистанции между ними.
Суйгецу совсем перестал играть, теперь он смотрел на них. Наруто этого не видел, потому что стоял больше спиной, чем боком, и у него был собеседник, требующий полного внимания. Пока Наруто не вспомнил о другом госте, Орочимару поспешно укреплял свои позиции:
- Ты уверен, что хочешь услышать её и разбередить мои старые раны?
Всё только для красочного словца. Орочимару не так уж и волновало, кем он был прежде. Он просто был, казалось, всегда. И всегда один. И ему захотелось снова, впервые за долгое время, навестить могилы родителей, с которых уже давным-давно стёрлись все надписи. Неестественно, ибо жизнь камня куда длиннее человеческой. Иногда Орочимару казалось, что он сам не совсем человек, потому и потянулся к Суйгецу, порой выглядящему необычным. Но на деле всё оказалось куда банальнее и даже печально: работали халтурщики, едва-едва наметили буквы по дешёвому материалу, который с натяжкой можно назвать камнем. Орочимару не касался темы наследственности, не пытался ничего выяснять и не позволял другим. Если бы родители ворочали капиталами, Орочимару не пришлось бы пробиваться самому. И надгробья явно не были бы сделаны настолько небрежно.
- Да как будто мне своих грустных историй мало, - прикрывая неловкость ворчанием, ответил Наруто и назвал без колебаний и твёрдым тоном, - Орочимару-сан.
- Отлично. Тогда давай сделаем полноценную запись твоего голоса.
- А вот нетушки! – Наруто запротестовал, чего Орочимару никак не ожидал. Даже Суйгецу перестал играть, подал голос от синтезатора:
- Почему? Это же круто.
- Во-первых, это мой голос. Что хочу с ним, то и делаю. А использовать без моего ведома права не имеете, - озвучил он один из известнейших законов об авторских правах, но на этом не остановился. – Во-вторых, я не знаю, что вы задумали. И мне это не нравится. В-третьих, у вас и так есть отличный голос, - взгляд в сторону Суйгецу.
Суйгецу прыснул, неудачно задел две низких клавиши – и студию буквально разорвал громкий низкий звук.
- Что я могу сделать, чтобы ты позволил мне использовать свой голос? – Орочимару это не смутило. – В прошлый раз ты не был против. И, как видишь, твой голос не звучит на каждом углу, никто не выступает, выдавая его за свой.
- В прошлый раз я сглупил. И вообще, я работаю тут руками, а не языком. Мне не за голос, вообще-то, платят.
- А хочешь, чтобы платили за голос?
- Ага, так я и поверил, что большой автомобильный босс возьмёт и начнёт проталкивать меня в профессиональное агентство.
- Скептик, - прокомментировал Суйгецу и помахал рукой, вынуждая Наруто повернуться к себе. – Э-эй, Наруто, а обо мне ты забыл? Или, думаешь, мы с Орочимару случайно за дверью встретились?
- А? – Наруто поверил, но всё ещё осторожничал. – А где вы встретились, если не за дверью?
- Ну всё, - Суйгецу вышел из-за синтезатора, прибрал ситуацию к рукам. – Давай все вопросы потом. Тебе достаточно знать, что у Орочимару хорошие связи. И именно он привёл меня на эстраду. Хочешь так же?
- Не-а.
Чего Орочимару действительно не ждал. Суйгецу хищно улыбался. Не так, как улыбаются добрые друзья. Это была нехорошая улыбка, которая могла означать неприязнь или предупреждение. Суйгецу никогда так не улыбался Орочимару, поэтому точного значения этой улыбки он не знал.
- Почему? – спросил Орочимару.
- Я не говорил, что хочу выступать на большой сцене. Сцена – это огромная ответственность. Да и стрессов у вас там хватает, - Наруто начал с очень обоснованных объяснений. – К тому же, это всё временно. Кто захочет видеть одно и то же лицо двадцать или тридцать лет?
Орочимару вздохнул и попытался привести свои объяснения:
- Наруто, ты должен понимать, что шанс…
- Только жена, - перебил его Наруто, изменив интонацию на довольно суровую. – Только вторая половинка будет готова видеть меня и тридцать, и сорок и даже пятьдесят лет спустя. Я не хочу сейчас потерять стабильную работу из-за призрачного шанса выступить на большой сцене и покататься по стране с гастролями.
- Хорошо, - Орочимару предпринял другую тактику, более материальную, раз уж Наруто такой реалист. – Одно слово – капитал. Ты не хочешь денег?
- Хочу.
Суйгецу рассмеялся, избавляясь от пугающей улыбки:
- Все хотят. За год ты столько заработаешь, сколько и за десять лет не получишь в этой студии.
- Хорошо, что не назвал её занюханной, - ткнул в его сторону пальцем уже отнюдь не дружелюбный Наруто. – Но меня напрягает, когда искать юные таланты идут таким составом: гендиректор «Хонды» и звезда первой величины. Это что за традиция такая?
- Видимо, кто-то хорошенько промыл тебе мозги, - Орочимару поискал взглядом стул и уселся в него, предполагая длинный разговор. Ни за что не уйдёт, пока хотя бы не поколеблет уверенность этого парнишки.
- Меня окружает много товарищей. И они беспокоятся обо мне, поэтому обрисовали худшие варианты.
- Ладно, - Орочимару кивнул. – Допустим. Мошенников и правда вокруг полно. Но как ты думаешь, генеральный директор филиала «Хонды» и звезда первой величины стали бы заниматься такими вещами? Что я получу с того, что обману тебя? У тебя есть капитал, способный выкупить половину мира?
- Нет, но я…
- В тебе течёт кровь бессмертного существа, выпив которой, я сам стану бессмертным?
- Ну нет! Просто я…
- Если ни то, ни другое, то что? Зачем мне это нужно?
Наруто растерялся снова и снова хмурился, не в силах найти достойного ответа. Товарищи у него и правда хорошие, раз сочли нужным высказать свои сомнения. С другой стороны, они так могли поступить из зависти, что не их выбрали. Но Орочимару и не рассказывал, зачем ищет Наруто, а никто ещё не научился читать мысли.
- Я не знаю, - Наруто не стал вилять и выдумывать несуществующее. – Но зачем-то нужно.
- Отлично, вот мы и подошли к сути, - одобрительно кивнул Орочимару. – Я хотел произвести на тебя хорошее впечатление, прихватив своего старого знакомого. Я ведь не ошибся? Если ты не его фанат, почему выбрал его песню?
- Да, я фан, - отважно подтвердил Наруто. – Но как-то всё это слишком не так.
Отлично, он усомнился. Орочимару нашёл его слабое место, поэтому не преминул надавить, перевёл взгляд на спутника и на миг задержал веки опущенными, заменяя этим самым одобрительный кивок.
Суйгецу сам к Наруто подошёл, перекинул руку ему через плечо – Наруто даже не попытался вывернуться – и они очутились совсем близко.
- Сыграй со мной, - попросил Суйгецу. – Если не хочешь, не пой. Я сам спою.
- Я не ас по синтезаторам. Я больше гитарист, - Наруто мотнул головой, уже полностью попав под влияние кумира.
- Мне без разницы. Можешь с ошибками. Только песню выбирай сам, - осторожно начал его обрабатывать Суйгецу. – Любую, можно даже не из моего репертуара. Если не знаю слов, буду ля-лякать или мурлыкать.
- Это из-за Орочимару-сана? Ты ему что-то должен? – попытался-таки докопаться до истины Наруто. Сообразительный, не поддался полностью, но Суйгецу и это не смутило, он буквально потащил Наруто к синтезатору:
- Я услышал запись с твоим голосом и сам напросился на встречу. Орочимару слов не ветер не бросает. Можешь ему довериться?
Не мог. Но и открыто заявить, что ни за что и никогда, Наруто тоже не мог. Как-никак, он хорошо помнил, что два неожиданных гостя – арендаторы студии, и Наруто сейчас находился у них в подчинении. Будто студия сдавалась вместе с сотрудниками.
- Могу… наверное… - не совсем уверенно ответил Наруто.
- Просто сыграем, да? – подтвердил Суйгецу словно ненамеренно. – Никаких записей.
- Ага.
И Наруто тронул клавиши. Если он и не был асом, как утверждал, то Орочимару этого не заметил. Наруто играл уверенно, как и разговаривал с практически незнакомыми ему людьми, не тушевался перед ними, даже зная об их положении в обществе. Наруто не забывал и о себе, что достойно уважения. Он уже пережил подростковый рубеж, видимо, из-за каких-нибудь неприятных событий дома, которые и заставили его быстрее вникнуть в правила настоящей жизни.
Наруто играл, а Суйгецу подхватил мелодию своим голосом. Как на настоящем концерте, только без микрофонов. Песня и так звучала удивительно, не отфильтрованная десятком телестанций и тысячами антенн. Наруто снова выбрал одну из песен Суйгецу, что облегчало им всем задачу. Второй раз, не задумываясь, не терзаясь тяжёлым выбором. Суйгецу пел, повернувшись к Наруто лицом, словно ждал его ответа. Этот белобрысый мальчишка знал, как вести дела с любыми людьми. Видимо, тип Наруто тоже был ему знаком, и он попросту подкупал его своим голосом. Не деньгами или дорогими подарками, не обещаниями, а творчеством, которое, по его словам, он брал где-то в параллельной плоскости.
Едва прозвучал последний аккорд, Наруто выдохнул, преисполненный впечатлений:
- Круто!
- А для меня споёшь? – Суйгецу и тут не упустил шанса, смотрел пронзительно, снова с той нехорошей улыбкой. Наруто её, кажется, не замечал, а Орочимару продолжал молча наблюдать. Ровесники лучше найдут общий язык между собой. Сейчас от этого языка зависело благополучие Итачи, человека, ставшего близким за годы тесного знакомства семей, хотя из семьи Орочимару и был-то только он. Суйгецу и всевозможные помощники – всё равно не семья, хотя Итачи, скорее всего, воспринял и их как близких. Но Итачи явно не доверял им так же, как Орочимару.
Наруто некоторое время смотрел на Суйгецу, почти с приоткрытым ртом – так хотел найти подтекст, но в словах Суйгецу не было подтекста. Он предпочитал говорить прямо, когда ничего не опасался. Всё-таки интересно было бы взглянуть на Суйгецу в его мире, в другом мире, в который он всегда уходил от Орочимару с самого детства, и из которого всегда возвращался.
Орочимару ждал только согласия. Суйгецу выставил всё в виде обмена. Наруто не мог отказать, не обидев собеседника.
И Орочимару слегка ошибся в своих предположениях, потому что Суйгецу снова заговорил первым:
- Я запишу, можно?
- Зачем? – закономерный вопрос Наруто.
- С диктофона голос звучит не так. Я хочу показать боссу настоящий, - Суйгецу предпочёл не врать и не льстить. Раскусил парнишку. Орочимару выбрал бы точно такой же подход. Сейчас доверие очень важно.
- Можно? – подтолкнул Суйгецу, повторив с неким нажимом. – Мне ты можешь довериться?
- Если твой босс… - взгляд на Орочимару.
- Нет-нет, я не его босс, - тут же заверил Орочимару. – Я просто его хороший знакомый.
- А босс – тоже знакомый? – Наруто живо сложил части головоломки и сделал выводы. Но спеть ему и правда очень хотелось, особенно для Суйгецу, продолжающего нависать над ним. Когда Наруто шагнул из-за инструмента, Суйгецу не медлил ни секунды. Они местами поменялись: Суйгецу встал за клавиши, но Наруто двинулся к двери, отделяющей комнату от аппаратуры для записи. Обычно во время записи музыка звучала в наушниках, но сейчас намечался живой концерт. Орочимару сам не заметил, как заволновался в предвкушении. Ему очень хотелось послушать Наруто. Возможно, он всего лишь наслаждался осознанием того, что сам его нашёл. Или он просто был рад чему-то новенькому в своей жизни. Даже если он передаст Наруто Итачи, всё равно продолжит считать его своим подопечным, как до сих пор считал Суйгецу. Двух таких одинаковых и таких разных пареньков.
Наруто настроил аппаратуру и запел. Тот самый голос. Вызывающий те же самые эмоции и то же самое удовольствие. Наруто стал серьёзен, когда позволил себе поверить. Действительно, нечасто в гости приходят сразу две важных шишки. Суйгецу намеренно взял песню из своей бестовской коллекции. Наруто даже не сказал ничего, а когда миновало вступление, просто запел. Легко, уверенно, сильно. Привыкший к голосу Суйгецу, сейчас Орочимару наслаждался необычностью. Он не мог их сравнивать. Это всё равно, что покуситься на святое. Он просто слушал, не пытаясь вникнуть в мир шоу-бизнеса и изучить музыкальную культуру. Он не смог бы сыграть ни одной ноты. Для него все ноты выглядели обычными чёрными и белыми кружочками с палочками на пяти строчках. Музыка – это одна из незнакомых для Орочимару сфер. Музыка не могла дать ему ничего важного, кроме мимолётного удовольствия, поэтому он не задерживал на ней внимания.
Когда Наруто закончил петь, а Суйгецу доиграл последние такты проигрыша, Орочимару словно очнулся. Сам не заметил, как звук увлёк его. Волшебный звук и, тем не менее, бесполезный. Пусть звуком торгует Итачи, у него это лучше получается.
- Шикарно! - как и Наруто, Суйгецу отметил его выступление ярким восклицанием.
- Да ладно тебе, - Наруто улыбался. Типичная реакция человека, гордящегося своим талантом. Только тогда Орочимару встал, когда Наруто повернулся к нему спиной и двинулся за записью.
- Хочешь петь на сцене? – спросил он.
- А? – Наруто живо забыл о записях, хотя уже переключил несколько кнопок, которых было великое множество на громадной консоли.
- Не знаю, - не дождавшись повторного вопроса, ответил Наруто. Заколебался. Это можно было считать победой. Орочимару был уверен, что теперь точно найдёт к нему ключик, как находил к любому интересному для него человеку.
Наруто подрагивал от переизбытка эмоций. Не то чтобы испытывал потрясение или какой-нибудь необъяснимый страшок. Он не чувствовал ничего такого. Всё произошедшее сегодня стало для него некоей встряской: всей его жизни, всего его быта и личных правил. Наруто думал, он легко воспримет любой поворот в жизни, но не думал, что однажды встретится со знаменитостью. Даже не Орочимару, который, вероятно, стоял на ступень выше Суйгецу, повлиял на него, а сам Суйгецу. По сути, обычный пацан, даже похожий на Наруто, такой же сговорчивый и дружелюбно настроенный. Именно его такое располагающее поведение настораживало Наруто. Радовало и беспокоило.
Наруто, едва один остался, проводив важных гостей, мобильник вытащил. Он как будто сам не хотел, чтобы гости ушли, и даже не совсем верил в это, думал, вернутся ещё, а Орочимару заявил, что сегодня уже не получится, отговорился важными встречами и расписанием Суйгецу. Разумеется, подробностями Наруто не стал интересоваться, только головой кивнул и согласился:
- А, ладно.
Они ушли, он остался. Он не вспомнил, что у него есть другие обязанности в студии. Цунаде не жаловала тех, кто предпочитал долго прятаться, закончив одну работу и не спеша приступать к другой. Сегодня у Наруто просто была уважительная причина: не каждый день по твою душу приходят знаменитости.
- Наруто, у меня сейчас ни минутки. Давай попозже, - раздалось из трубки.
- Погоди, Неджи, - поспешно вставил своё слово Наруто, - минутку, ладно? Если хоть с кем-нибудь не поговорю, разорвусь просто.
Неджи внял его словам, звонок не сбросил, помолчал немного и сам начал:
- Ладно, что у тебя стряслось? Твоя большая шишка заходил?
- Ага, заходил, только не один, - буркнул Наруто, выворачивая разговор так, будто его силой заставляют отчитываться. Так и чувствовал себя на самом деле и понимал, что должен высказаться. С другой стороны, если сейчас на Неджи вот это вывалит, тоже переживать заставит. Неджи ведь ему в прошлый раз не рассказал по телефону о личности этой шишки, дождался личной встречи. Наруто на часы глянул: разгар рабочего дня, не отойти.
- С кем заходил? – поторопил Неджи.
- Ладно, - Наруто постарался дать задний ход, - я очухался уже, просто позвонил.
- Ну уж нет, теперь рассказывай.
Не надо было давать задний ход: у Неджи это вызывало настороженность. У любого вызвало бы. И теперь отступление только ещё больше его встревожит. Наруто выдохнул в трубку, снова набрал воздуха и признался:
- Он Суйгецу с собой прихватил.
- Кого?
- Суйгецу. Того самого Суйгецу, который на эстраде поёт. Он самый, Неджи, понимаешь? Вроде ничего такого не произошло, а я почему-то чувствую себя в хлам отметеленным.
Было от чего. Жутковато, вообще-то, особенно когда начинаешь обдумывать произошедшее и искать ему объяснения. Большая сцена не пугала Наруто, пока он не думал, что может на неё попасть. Но большая сцена – это ведь не просто сцена. Это известность глобальных масштабов, это телевидение, радио и толпы визжащих фанаток, которые не дают шагу ступить при встрече. Наруто только думал, что мог бы так жить, как и все остальные в своих мечтах, а на самом деле привык к тому, чем живёт сейчас. И известность не выглядела такой уж яркой и замечательной.
- И что вы делали? – поинтересовался Неджи спокойно. Так и чудилось его лицо с насмешкой.
- Блин! В карты играли! Что можно делать в студии?!
Неджи не стал цепляться к словам:
- Ты спел, да? Конечно же, не смог устоять под двойным напором. Ну и вляпался ты, Узумаки.
Его спокойствие и злило Наруто и придавало уверенности одновременно. Неджи своей невидимой насмешкой своё дело делал, потому как лично не мог прискакать и успокоить как следует.
- Вляпался, - Наруто сбавил тон, перестал возмущаться. – Это же Суйгецу!
- Которого ты обожаешь.
- Да не обожаю я его.
- Обожаешь его песни. Я в курсе. Что дальше?
- Как что? – возмущение вернулось, но уже совершенно другое. Наруто понял, что пришёл в себя с лёгкой подачи Неджи. – Я с самим Суйгецу пел, понимаешь?
- А что ты с ним должен был делать? В карты играть? Ты джек-пот сорвал, Узумаки. Вряд ли эти два господина пришли только чтобы посмеяться над твоими потугами. А я всегда говорил, что у тебя голос шикарный. Можешь мне не верить, но даже круче, чем у него.
- Это потому, что ты не слышал его живого голоса.
- Может быть. Как услышу, скажу о своих впечатлениях. Что делать намерен?
Наруто не знал, что будет делать. Сейчас было бы куда удобнее, если бы его провели за руку. Но так как он давно не ребёнок, то основной выбор придётся делать всё-таки самому, сказать, хочет он выступать на сцене или нет. И тогда Орочимару его уж точно проведёт и не выпустит руки до самого конца.
Орочимару выглядел просто-таки могучей силой, невзирая на все его улыбки и показную мягкость. Он Суйгецу точно так же провёл. Наруто поверил в этот самый миг, что в самом деле мог получить известность. Распиарить новичка – дело пары недель. Иногда достаточно даже одного выступления. Так и Суйгецу на вершину славы взлетел, из-за единственной песни, а потом и клипа на неё. Совсем тощим доходягой тогда был, а смог как-то. Образ ему подобрали удачный, публика жаждала демонов и прочих жутких тварей, а тут осунувшийся Суйгецу со своей демонической улыбкой, волшебным голосом и мастерским макияжем.
- Ты давай не паникуй, - подчеркнул Неджи. – Я бы прискакал к тебе, но правда сейчас никак.
- Да знаю я. Просто вот поговорить с кем-нибудь захотелось. Если б знал, мог Гааре звякнуть или Темари…
- У них тоже аврал, так что правильно сделал, что меня набрал.
- А что у вас там?
- Какой-то слёт прямо. Машины на юг потянулись стаями, и все через наш салон.
- Ну тебя.
- Самому работать приходится, между прочим. Рук не хватает.
Когда на предприятии Хьюга не хватало рук, аврал и правда должен быть внушительным. Салон пропускал по два десятка машин за раз, а это был не такой громадный салон, как машиностроительный завод, где по сотне, а то и тысяче машин одновременно делают. Самый обычный средненький салон не в самой престижной части города.
- Чего их всех разорвало-то? – удивился Наруто. Беря на себя часть волнений товарища, он заглушал свои.
- А чёрт знает. Зато зарплата в этом месяце будет баснословная. К моему постоянному клиенту-чудику ещё и вот эта очередь. Узумаки, угощаю тебя обедом в лучшем ресторане города.
- Не надо мне лучшего, просто купим вчетвером чего-нибудь вкусненького пожрать и посидим у тебя дома.
- А у меня почему?
- У тебя убираться потом не надо.
- Отличное объяснение. Между прочим, наш дом убирают раз в день, а не три. И то когда никого нет.
- Ладно, уговорил, уберём за собой сами.
- Ловлю на слове.
- Угу, - Наруто воодушевился, первым положил трубку. Беседа с Неджи возымела нужный эффект.
Он руки в замок сцепил и потянулся от души, спину выгнул. Подумаешь, Суйгецу. У Неджи, вон, ещё более чудесный чудик есть в постоянных клиентах – и ничего, справляется и не паникует. Стыдоба, с эмоциями не справился. Лучше, конечно, их слить в вопль или какое-нибудь незамысловатое действо, вроде крушения лавочек, но Наруто был достаточно взрослым, чтобы отдавать отчёт своим действиям.
Он вернулся к аппаратуре студии, проверил синтезатор, расставил стулья по местам и продолжил думать о сегодняшних событиях уже в другом ключе. Стоило хотя бы подождать. Никто ещё на сцену его не тянул и обязательств не накладывал. А разговоры – это лишь слова. Слово ни к чему не обязывает, если это не обещание.
- И всё-таки он крутой, - буркнул перед собой Наруто, вспоминая Суйгецу во время песни. Его живого, а не изображение в телевизоре. Суйгецу и правда выглядел очень круто.
- Нам удалось смутить его, - поворачивая машину в сторону агентства, куда обязан был доставить Суйгецу к назначенному часу, произнёс Орочимару.
- Ненадолго, - Суйгецу вертел в руках брелок в виде башенки. То ли это был Биг-Бэн, то ли Кремль. Орочимару только присматриваться начал, как Суйгецу зажал брелок в кулаке, намеренно, не позволяя разглядеть.
Орочимару спустил ему эту маленькую вредность с рук, заговорил о другом:
- Наруто есть к кому пойти за советом. А это не очень хорошо для нас.
- Для нас?
- Тебе не нравится идея, что однажды он может ступить на сцену?
- Пока не знаю, - Суйгецу вернулся к игре с брелком, но Орочимару больше им не интересовался. – Мне он понравился. Было бы и правда шикарно спеть с ним дуэтом.
- Дуэтом обычно поют с противоположным полом, - заметил Орочимару. – Не стоит давать повод прессе сочинять всякий компромат.
- Бывают мужские группы. И никто не считает их любовниками, - напомнил Суйгецу.
- Но Наруто не в твоей группе. Вряд ли твоим поклонникам понравится второй певец. Кто-то может выступить открыто против и не полюбить Наруто даже после того, как он блестяще себя покажет.
- То есть, ты против того, чтобы Наруто вообще как-то касался моего пения? – Суйгецу остановил вращение брелка, повернул голову к Орочимару.
- Если только не на официальных выступлениях. Будет лучше, если для публики вы будете соперниками за славу.
- Как банально, - фыркнул Суйгецу со своей знакомой неприятной улыбочкой. – Почему обязательно надо соперничать? Я, например, с Наруто соперничать не хочу. У нас с ним никаких разногласий нет.
Орочимару понимал настроение подопечного. Суйгецу не видел в нём соперника, потому что уже счёл «своим». У них удивительно сходились вкусы в музыке. Он хотел товарища, а не конкурента.
- Драться из-за вкусов и правда не слишком адекватно, - поддержал беседу Орочимару. – Вкусы у вас на самом деле сошлись. И это очень воодушевляет, правда? А что ты думаешь о самом Наруто?
- Что я о нём думаю? – Суйгецу и правда задумался. – Я же сказал, что мне с ним интересно. Возьми меня к нему и в следующий раз.
- Всё зависит от Итачи и твоего расписания. Сегодня тебе повезло.
- Повезло, потому что я сам сбежал, - обвинил Суйгецу. – Ты можешь утверждать, что собирался заехать за мной, но ты бы просто сводил меня в ресторан вкусно поесть, как и обещал в агентстве при встрече. Ты привык сам всё делать, и привёл бы боссу Наруто уже готовенького, - пауза. – Только на этот раз ты не сможешь его обработать как следует.
- Намекаешь, что без твоей помощи мне не обойтись? Возможно. Ты нашёл с ним общий язык, тогда как все мои попытки оказались отвергнутыми.
- Ты и не пытался толком.
- Пытался, Суйгецу.
- Наруто твёрдо стоит на своих ногах. Пока у него остаётся хоть одно сомнение, он не бросится на эстраду, - привёл пространные объяснения Суйгецу. – Я бросился, потому что мне было интересно. А он поёт просто потому, что ему нравится.
- Тебе тоже нравится петь.
- Да, но у меня был ты, чтобы открыть мне все двери.
Наруто Орочимару не доверял – в этом всё дело. Глядя, как Суйгецу опять начинает вертеть брелок на пальце, Орочимару понимал, что он нервничает. Встреча с Наруто равнодушным Суйгецу не оставила. Действительно ли он не ощутил опасности конкуренции или всё-таки лукавил, Орочимару не стал спрашивать. Конкуренция преследовала любое живое существо, включая человека, с самого рождения. Конкуренция воспитывала характеры и решала, кому выиграть, а кому проиграть. Именно она распределяла капиталы и давала или лишала положения организации и различных людей. И сейчас эта страшная сила, даже сильнее, чем природные катаклизмы, мучила Суйгецу, которому вообще равных не было в агентстве Учиха, только не в сфере вокала.
- Я не позволю ему возвыситься в ущерб тебе, - испытал потребность заверить его Орочимару.
- Скажи, Орочимару, ты никогда не думал обо мне как-нибудь иначе?
- Что ты имеешь в виду? – Орочимару уже понял. В мире шоу-бизнеса часто звучали заявления об однополых связях, раздутые прессой. Больше половины этих слухов являлись выдумкой чистой воды. И Суйгецу раз перепало. Был период, когда одна из групп здорово сдала, перестала нормально работать, а по истечении контракта Итачи не стал его продлевать. Тогда все шишки пытались повесить на Суйгецу, якобы, повздорившего со своим любовником – вокалистом той группы – и выпершем его с эстрады. Суйгецу смеялся, не стеснялся затрагивать эту тему на передачах, чем и внёс сомнения в заявления прессы. Его репутация была сильнее пустых слухов. Да и не преступление это – встречаться с тем, с кем хочется, а не с кем хотят видеть тебя другие.
- Я всё думаю, что же между нами за отношения? Я не считаю тебя своим отцом.
- Да и я в тебе сына не вижу, - поддержал Орочимару. – И нет, я не собираюсь соблазнять тебя и тащить в постель, если ты об этом подумал.
- Тогда как ты видишь нашу связь, м? – Суйгецу покосился на него.
Это была связь скорее хозяина с питомцем, гуляющим сам по себе. Орочимару не мог вслух сравнить Суйгецу с кошкой или собакой, хотя вряд ли натолкнётся на смертельную обиду. Суйгецу не обижался по пустякам, ему бы было даже забавно услышать такую точку зрения, но Орочимару всё равно не стал проводить сравнительной параллели с животными, остановился на вполне банальном:
- Можешь не верить, но больше всего это походит на отношения взрослого дядьки и соседского ребёнка, бегающего в гости в любую свободную минутку послушать рассказы о рыбалке.
- Так ты взрослый дядька?
- Если ты не заметил, мне, вообще-то, годков уже много.
- Ну хорошо хоть ты не пытался соблазнить меня.
- Ты тоже заразился всеобщим продвижением романтизма, независимо от пола и положения? – осведомился Орочимару, испытывающий лишь любопытство, не более. – И как? Есть кто на примете? Мальчик или девочка?
- Знаешь, я не задумывался об этом всерьёз. Не знаю, почему вдруг сейчас.
- Может быть, из-за Наруто?
Орочимару просто брякнул, взял с потолка, не думал, что Суйгецу и правда задумается. Они с Наруто могли бы сблизиться. Это, конечно, не значит, что обязательно по романтической линии. Дружба – тоже вполне распространённое понятие.
- Не-эт, - бросил Суйгецу. – Но он заставил меня задуматься. Он ведь и правда может поспорить со мной за положение в рейтинге.
- И тебя это беспокоит?
- Не особо. Не хочется, конечно, делиться популярностью, но на ней же свет клином не сошёлся. Все однажды достигают пика, а потом теряют голоса, - Суйгецу и правда всерьёз задумался. – Есть в Наруто что-то такое… особенное. И я больше волнуюсь не за положение в рейтинге, а за положение в твоём сердце. Признавайся, - он ткнул в Орочимару пальцем, - ты сам захотел его продвинуть, хочет он того или нет. И ты моему боссу заявишь его как своего протеже.
- О, вот это интуиция, - похвалил Орочимару.
- Ты и не скрываешь. Вот за это мне обидно.
- Не считаешь меня подходящей кандидатурой в любовники, но ревнуешь? С чего бы?
- А с того, что у взрослого дяденьки-соседа может быть только один слушатель рассказов о рыбалке.
- И поэтому ты Наруто отвергаешь?
- Наоборот. Лучше уж я возьму его в товарищи, чтобы он со мной бегал на рыбалку, чем слушал рассказы о ней с тобой.
- Это немного нечестно, ты не находишь? – Орочимару становилось всё любопытнее и любопытнее посмотреть на источник переживаний Суйгецу, по сути, из-за пустяков. – Я нашёл этот голос, и я же должен привести его к славе. У меня больше шансов поддержать его, чем у тебя.
- Почему? Потому то у тебя капиталы? Я тоже не бедный.
- Выходит, ты к Наруто совсем не равнодушен?
- Разумеется, нет. Но не в том смысле, что вызывает мерзкую улыбочку на твоём лице, - укорил Суйгецу. – Покажи мне хоть одного человека в индустрии шоу-бизнеса, который просто пройдёт мимо голоса Наруто. Да ты и сам на него пошёл, как ягнёночек при виде мамкиной сиськи.
- Да, я пошёл на голос, но причины были другие, - Орочимару решил разъяснить все спорные моменты. – Мне нужен был этот голос для Итачи. Не знаю, прошёл бы я мимо, если бы не думал об этом.
- А если бы не прошёл?
- Тогда и рассматривать ситуацию стал бы с другой стороны, - ответил Орочимару. – Но именно сейчас мне нужен только голос Наруто. Я хочу, чтобы он поднял рейтинги агентства, и похвастать перед старым другом. С тобой было примерно так же. Я гордился, когда Итачи выбрал тебя. Просто услышал и сразу решил взять в оборот. Наверное, это отцовское чувство гордости.
- Прикольное у тебя объяснение.
Орочимару улыбался. Он не хотел, чтобы между ним и Суйгецу вставало что-то помимо взаимодоверия, даже какие-нибудь иные отношения. Ему было хорошо сейчас, вот так, ничего не меняя. Суйгецу просто был и будет всегда, точно такой же, как и сейчас. Если этому мог помешать Наруто, ничего не остаётся, как просто передать его Итачи и забыть, лишь время от времени вспоминая о своей проделке с вылавливанием голосистых мальчиков из толпы. Да Наруто и самому будет забавно вспомнить, как он бегал от славы.
- Мы приехали, - объявил Орочимару, останавливаясь перед большим проездом. Дальше пропускали только служебный транспорт и фургоны для звёзд, чтобы как можно больше сократить расстояние между машиной и дверями, особенно во время нашествия фанатов.
- Что? Тебя не пускают на территорию? – усмехнулся Суйгецу.
- Пропуск просрочен. Вчера я тоже остановился на общей стоянке.
- А моё лицо не может заменить пропуск? – Суйгецу в себя пальцем ткнул. – Не охота мне топать пешочком в такую даль. И ты заодно себе новый выправишь. Босс не станет возражать.
Конечно, не станет. Итачи просто не знал, не следил за такими мелочами, предпочитал заниматься делами непосредственно агентства, а не вхожих в него людей. У каждого своя голова на плечах. Орочимару и правда следовало бы побеспокоиться из-за пропуска. Неудобно каждый раз перебегать внушительную территорию на своих двоих.
- Поехали, - согласился он и двинулся к проезду.
Суйгецу окошко со своей стороны опустил, запуская в салон жару, высунулся наполовину и громко провозгласил о своём прибытии:
- Открывайте путь звёздочке, а то она обидится!
- Поаккуратнее, звёздочка, - усмехнулся Орочимару, крепко держась за руль, - как бы головой стойку не задел.
Суйгецу предпочёл не услышать, а Орочимару аккуратно подал вбок, увеличивая расстояние между Суйгецу и упомянутой стойкой.
Разговор с Суйгецу о Наруто не прошёл бесследно. Орочимару, как водится, продолжил думать о нём и после того, как покинул агентство, и даже после того, как уехал из офиса. На работе не особо подумаешь о таких вещах – некогда, зато потом времени хоть отбавляй. И как назло, к вечеру сгущаются все краски и многие вещи кажутся более значительными, чем есть на самом деле.
Орочимару думал, когда ехал домой, думал, когда бросил сумку с недоделками на стол. Наверное, у каждого ответственного предпринимателя находятся такие недоделки, из-за которых не хочется оставаться в офисе допоздна, но которые легко доделать дома, не торопясь, за чашкой чая и расслабляющей музыкой. Обычно Орочимару музыку не включал, а сегодня захотелось. Он включил один из первых альбомов Суйгецу, тот самый, где звучала его песня о потусторонних тварях. Это была одна из судьбоносных песен. Орочимару пропустил несколько треков, стоя перед музцентром и нажимая на кнопочку, пока не нашёл её. Под эту музыку он скинул с себя официальный костюм, с наслаждением шлёпая по полу босиком, старался ходить между ковровыми дорожками. В такую жару даже вечером воздух не успевал остывать. Любой прохладный предмет привносил капельку наслаждения. Дожди обещали только через неделю, а до тех пор придётся терпеть нескончаемый зной.
Под сменяющие друг друга треки Орочимару принял прохладный душ. За шумом воды вообще музыки не было слышно, но его это ничуть не беспокоило. В одной рубашке, не позаботившись надеть даже трусы, он вернулся к оставленной на столе сумке. Стоило начать как можно скорее. Тут работы-то всего на пару часов, не больше. За окном ещё было светло, а из динамиков всё так же лился чистый голос Суйгецу. Но теперь этот голос странным образом ассоциировался с другим голосом. Орочимару сам соединил их, заставив встретиться лицом к лицу. Суйгецу был прав, интуиция его не подвела – Орочимару что-то испытывал к Наруто. Что-то необъяснимое, очень похожее на чувство доброго дядюшки к соседскому ребёнку, любящему рассказы о рыбалке. Но Наруто отличался от Суйгецу. Если Суйгецу порой заставлял настораживаться, если за ним всегда маячило какое-то тёмное пятно, видимо, принесённое им из прошлого, то при встрече с Наруто Орочимару этого не почувствовал. Наверняка и у него было не счесть этих чёрных пятен, но в арсенале Наруто не было той жутковатой улыбки, как у Суйгецу. Не получалось их не сравнивать. Они вызывали совершенно разное первое впечатление. Их и объединял-то, по сути, только голос, а Орочимару свёл их и посмотрел, что получилось. Пока не получалось ничего определённого. На фоне Суйгецу и Наруто не выглядел чужим.
Орочимару взялся за документы и тут же вернул их на место. Не хотелось сейчас. Песни из колонок продолжали тревожить никак не желающий успокаиваться дух Орочимару. Он думал о Наруто. Слушал одного, а думал о другом. Интересный он юноша и смелый, не побоялся перечить людям, перед которыми обычно расшаркивались даже те, кто стоял лишь на одну ступень ниже них.
Наруто не боялся – вот в чём заключалась основная мысль Орочимару, почему-то не дающая ему покоя. С ним хотелось повидаться или хотя бы просто поговорить. На этот раз без Суйгецу. Орочимару сделал основное – привлёк внимание Наруто и надеялся, что он сейчас точно так же думает о сегодняшней встрече.
Орочимару откинулся на спинку стула и набрал номер. Он не мог позвонить Наруто, потому что не спросил его номера.
- Надеюсь, с тем голосистым пареньком всё получилось? – услышал он Мадару.
- Более-менее, - ответил Орочимару. – Я нашёл его, но пока не знаю, как сломать. Приходится подкрадываться постепенно, чтобы усыпить его бдительность.
- Я уверен, у тебя найдётся способ. Я послушал запись, которую ты мне прислал сегодня днём, и должен сказать, это… несколько необычно. Почему никто не заметил его раньше?
- Наверно, потому что он не хотел быть замеченным.
Мадара помедлил перед дальнейшей фразой, а потом попросил:
- Можешь привести его к Итачи, даже если он заартачится?
- Конечно, могу. Но Итачи до сих пор ничего мне не сказал.
- Скажет, - заверил Мадара. – Обязательно скажет. Он не может пропустить такой талант. Может быть, он немного растерян, потому что был с самого начала настроен скептично, но он умеет признавать ошибки и поступаться своими принципами.
- Да, это наш Итачи, - согласился Орочимару.
Говорил с Мадарой, а представлял Наруто, его незабывающиеся синие глаза и сосредоточенное лицо. Наруто даже начал торговаться в один момент, но, разумеется, был слаб перед двойным натиском. Он бы и перед одним Суйгецу сдался. Возможно, стоило дать им возможность поболтать наедине, а Орочимару с тягой всегда и всё контролировать просто не додумался до такого на месте.
- Что это за мальчик? – спросил Мадара. – Если принести хорошие подарки его семье…
- Не думаю, что дело в семье. Он колеблется из-за друзей. И это заставляет меня подозревать, что у него нет семьи. Он привык полагаться на себя, а не на маму и папу, способных потолковать с тем, кто оказывает на отпрыска давление.
- Ты давил? – удивился Мадара.
- Немного. В первый раз он этого даже не понял. Но он взял перерыв. Не надо было давать ему столько времени.
- Так разыщи его друзей и потолкуй с ними. Пусть они увидят, что мальчику ничего не угрожает.
- Так и собирался, - подтвердил Орочимару. – Мне и самому интересно встретиться с ними, посмотреть на его окружение. Тогда я смогу контролировать и его. Уверен, среди его друзей найдётся ещё несколько талантливых ребят.
- Только не тащи всю дворовую молодёжь в агентство, - рассмеялся Мадара безоблачно.
- Не волнуйся. Если бы эта молодёжь на самом деле хотела этого, не торчала бы в одном квартале, а расширяла кругозор, хватаясь за любую возможность продвинуться. И не факт, что все получили бы отказ.
- Охотно верю. Ответственная молодёжь – это настоящая находка. Значит, твой новый протеже не будет мутить воду в общем пруду.
- Он не мой протеже, - тут же отозвался Орочимару, помня о размышлениях несколько минут назад. Он не считал Наруто «своим» вслух, но чувствовал что-то схожее с ситуацией Суйгецу. Он мог обманывать Итачи, Мадару, даже Суйгецу, но только не себя. Он отлично осознавал, что начинает путаться. В отличие от подверженных сильным эмоциям мальчишек, Орочимару мог спокойно всё обдумать и так же спокойно прийти к выводам.
Думал, что мог, но Наруто продолжал его беспокоить. Даже не своим голосом, а тем положением, что занял в жизни Орочимару своим появлением. Его не получится просто передать Итачи.
- Рассказывай сказки кому угодно другому. Даже Итачи можешь попытаться одурачить, - усмехнулся Мадара.
- Да, тебя не обдурить, - согласился Орочимару. – И всё же ещё рано называть его «моим протеже». Есть несогласные с этим суждением люди.
- Правда? Кто же?
- Неважно. Главное, что они есть.
Орочимару развернул стул боком к столу, закинул ногу на ногу. Край рубашки съехал с бедра, обнажая самую интересную часть тела. Орочимару, как на невидаль, засмотрелся на неё и даже начал поигрывать, вспоминая, как давно у него был последний секс.
Мадара, разумеется, не подозревал, что делает его собеседник, поэтому оставался таким же радушным и разговорчивым:
- Если ты волнуешься о мнении своего первого подопечного, то мне он показался толковым мальчиком, способным понять твои сложные чувства.
- Он понимает.
Очень хорошо понимает. Даже лучше, чем хотелось бы. Но лучше уж так, открыто, чтобы не таиться лишний раз, чтобы можно было открыто, между делом, сказать ему: «Сегодня мы с Наруто пообедали вместе».
Вряд ли Наруто так скоро согласится на совместный обед. Наруто с вытаращенными в удивлении глазами, когда увидел сегодня нежданных гостей.
Орочимару уже откровенно поглаживал себя и испытывал удовольствие. Как будто он здесь был не один. Но он остановился, едва осознал, что мог издать непроизвольный звук в трубку, изменил позу и выпрямился, локоть на стол поставил, пальцы в мокрые волосы запустил, наклонив голову, а второй рукой продолжал удерживать телефон.
- Голос у тебя отстранённый, - констатировал Мадара. – Устал на службе и в погоне за мальчиком?
- Устал, - выкрутился Орочимару. – Только домой зашёл.
Хорошо врать, когда собеседник не видит и верит каждому слову. Но эта маленькая ложь была только во благо. В трубке тренькнул короткий сигнал, возвещая о другом собеседнике, пытающемся втиснуться в разговор.
- Кажется, мне звонят, - оправдался Орочимару. – Буду держать тебя в курсе, даже если Итачи начнёт докладывать о каждом шаге.
- Мне интересно не только то, что происходит с Итачи, - поторопился высказать Мадара. – Можешь звонить просто так, без повода. Я свободен всегда.
- Однажды и я присоединюсь к тебе. Вместе будем пить хорошее вино на закате, глядя на море, в окружении красивых женщин, - мечтательно произнёс Орочимару.
- Я могу совсем состариться и умереть, так что ты уж поторопись, - подзадорил Мадара и первым прервал связь. Снова без прощания, не оставляя никакого неприятного привкуса.
Орочимару увидел имя Итачи на дисплее и набрал его номер, продолжал сидеть и, задумавшись, вернулся к ласкам. С Итачи сейчас он мог говорить только о Наруто.
Наруто возвращался в его мысли, с большими синими глазами и непокорный, не поддавшийся даже шарму Суйгецу, если только совсем чуть-чуть. Но стоило кому-нибудь из них надавить чуточку сильнее, как Наруто бы взбунтовался. Да и разговор этот в машине о соседских мальчиках, рыбалке и романтике поспособствовал размышлениям, несколько неожиданным. Вместо того, чтобы позволить женщине ласкать себя, Орочимару делал это сам и думал отнюдь не о женщине.
Сейчас он подумал об Итачи и остановился, сосредотачиваясь на разговоре:
- Ты послушал запись, - угадал Орочимару.
- Опять песня Суйгецу? – неодобрительно отметил Итачи.
- Извини, это Суйгецу выбрал её.
- Так вместо того, чтобы подождать моего ответа вы потащили к нему Суйгецу? – Итачи явно не одобрял такого откровенного шага. Он вздохнул, а Орочимару уже знал, что он скажет, и не ошибся. – Да, вы были правы. Это очень яркий голос. Можете привести его на прослушивание?
- Прослушивание? – удивился Орочимару. - Я подумал, он уж прошёл его.
- Да, прошёл. Но этот юноша…
- Узумаки Наруто.
- Узумаки Наруто, - послушно подхватил Итачи, - может спасовать перед незнакомыми людьми и настоящим микрофоном.
- Это не так, - Орочимару вздохнул с облегчением, что уверенно может отринуть опасения Итачи. – Он работает с микрофонами. И он выступает перед толпами людей на фестивалях. Он не побоялся выразить протест мне и даже Суйгецу.
- В таком случае, привезите его завтра к… - Итачи сделал паузу, явно сверяясь с расписанием.
- Извини, - остановил его Орочимару, забывая о застывшей возле паха руке, потому что думал об Итачи, а не таинственном пареньке, вызвавшем это чувство. – Я не могу заставить его. Я только начал к нему подбираться.
- А, так перед ним ещё нужно реверансы делать? – сарказм. Редко Итачи позволял себе такое.
- Ты сердишься на него, ещё даже не познакомившись лично? – угадал Орочимару.
- У меня чувство, как будто я Суйгецу всаживаю нож в спину. Да, я понимаю, что нам нужен этот голос…
- Не стоит беспокоиться об этом, - Орочимару полулежал на стуле с низко откинувшейся спинкой. – Суйгецу одобрил его. Он не считает, что будет конкурировать за микрофон. Если у нас всё получится, представь, какие можно будет организовывать мероприятия вплоть до показательных поединков между ними.
- Вы заглядываете так далеко, хотя сами держитесь в стороне от нашей индустрии, - Итачи не вздохнул только потому, что хорошо держал себя в руках. – Почему вы выбрали настолько обычный бизнес? У вас очень хорошо получается находить подходящие таланты. Это уже второй, и я не могу его отвергнуть.
- Потому что мне важна и моя жизнь, и твоя. Я всегда буду помогать тебе.
- Тогда привезите его. Не обязательно завтра. Только предупредите заранее, чтобы мне не пришлось откладывать никаких встреч.
- Разумеется. Не волнуйся, Итачи. Доверься мне.
Орочимару негласно соглашался на опеку над Наруто, которую совсем недавно отвергал при Суйгецу. Не получится так складно, слово придётся всё-таки нарушить. Он вздохнул.
- Простите за мои излишние требования, - Итачи услышал вздох и списал на свой счёт.
- Просто устал, - повторил озвученную в разговоре с Мадарой ложь Орочимару.
- Тогда отдыхайте, Орочимару-сан.
- Спасибо. Мне не помешала бы компания, чтобы выпить бокал хорошего вина, - Орочимару попытался соблазнить его на вечерок приятной беседы ни о чём, но Итачи не поддался:
- Извините, у меня же концерты на носу, - напомнил он.
- Понимаю. В таком случае, думай о концертах. А об обоих своих ребятах я сам позабочусь.
О Наруто и Суйгецу. Итачи сразу же поверил, ещё раз поблагодарил и попрощался. Орочимару опустил руку с телефоном на бедро и продолжал неподвижно сидеть. Ласки уже не хотелось. Нужный образ ушёл из мыслей, а значит, стоило воспользоваться моментом и вернуться к незаконченным документам. Орочимару продолжал неподвижно сидеть и наслаждаться полным покоем, потревоженным только приятной музыкой.