– Привет, Катара!

Катара лишь чуть скосила взгляд на бухнувшуюся возле нее на обломок каменной колонны подругу и тут же вновь перевела его на шитье в своих руках.

– Привет, Тоф.

– Как настроение после вашего с Зуко вчерашнего приключения?

Катара только недовольно вздохнула в ответ. Вчера они с Зуко вернулись в храм поздней ночью, когда уже почти все его обитатели, за исключением Сокки, спали. Сокка, волнуясь за сестру, спать не ложился, встретил их прямо на террасе и, конечно же, сразу поинтересовался причиной их весьма потрепанного вида и отсутствия покупок, за которыми они, собственно, и летели. Пришлось все рассказать, умолчав, конечно, о том, что самую важную свою покупку они все-таки сделать успели. Ну и, конечно же, утром эта история, значительно приукрашенная фантазией и красноречием Сокки, стала достоянием всех остальных ребят из их компании. Не обошлось и без упреков («Я же говорил, что Зуко находится в розыске! Ему нельзя появляться в людных местах. Еще и Катару опасности подверг!»), и без насмешек («Горячий парень, ты точно вчера всех людей огня с континента собрал, или кто-то еще остался?»). Зуко стоически молчал, не пытался оправдываться или огрызаться, фактически приняв весь удар на себя, так что Катара отделалась лишь парой беззлобных подколок со стороны Тоф, а после все разошлись по своим делам, и на этом дело закончилось. 

– Жаль, меня там с вами не было, – не дождавшись ответа подруги, вновь подала голос Тоф. – Мне уже так давно ни с кем сражаться не доводилось. Размяться бы не помешало. – Она энергично потянулась, сцепив пальцы в замок и громко хрустнув при этом суставами.

– Да уж, разминочка, – процедила Катара сквозь зубы. – Там солдат огня было, наверное, человек тридцать, не меньше.

– Во, и я о том же говорю, – оживленно подтвердила Тоф. – Как раз хорошая потная разминка. А то эти детские игры на тренировках с Аангом мне уже порядком надоели.

Катара сердито вскинулась.

– Не терпится подраться? Ну, так слетай тогда в тот город и накажи солдат, которые нас вчера обидели! – рявкнула она.

Тоф громко рассмеялась.

– Знаешь, Катара, вы с горячим парнем кое в чем очень похожи. Вас обоих так легко вывести из себя!

– И совсем мы не похожи, – сердито буркнула Катара, возвращаясь к шитью.

Тоф весело хмыкнула.

– Ладно, на самом деле, мы с Аангом действительно решили устроить настоящую землепокорительную разминку. Только он категорически запретил мне заниматься этим в храме.

– И правильно сделал, – заметила Катара. – Ты же можешь так увлечься, что камня на камне не оставишь.

– Ага, – подтвердила Тоф. – Именно поэтому мы решили слетать на соседний остров и разнести по камешкам его. Туда лететь совсем недалеко, всего пару часов пути. Тео и Дюк летят с нами. Ты как?

– Ну, уж нет. – Катара отрицательно покачала головой. – Мне вчерашнего полета хватило. Сегодня я останусь в храме.

Тоф неожиданно громко фыркнула и снова рассмеялась. Катара изумленно вскинула на нее взгляд.

– Что смешного?

– Горячий парень сказал то же самое, один в один, – пояснила Тоф сквозь смех. – Не похожи, говоришь?

Тут Катара не выдержала и тоже позволила себе улыбнуться.

– С кем поведешься – от того и наберешься, – пожала она плечами. – Скоро огнем плеваться начну.

Тоф весело хихикнула и ткнула ее кулаком в плечо.

– Я всегда знала, что ты не безнадежна. Еще пару лет практики – и твои шутки достигнут уровня пальца на ноге Сокки.

Катара не стала обижаться. Она просто показала Тоф язык, прекрасно зная, что та все равно этого не увидит, и снова вернулась к своему прерванному занятию.

*

Сразу после обеда храм быстро опустел. Аанг в компании Тоф, Тео, Дюка и Момо, как и планировалось, улетели на Аппе на соседний остров. Сокка и Хару на воздушном шаре Зуко решили слетать в Царство Земли за покупками, которые накануне не смогли совершить Зуко и Катара. Тем, чтобы не выдать себя, пришлось умолчать о том, что на самом деле никакой срочной необходимости в покупке ткани и оружейного масла не было, и парни, взяв с собой денег побольше, вскоре тоже покинули храм.

Дождавшись, пока воздушный шар исчезнет из поля ее зрения, Катара сразу отправилась на кухню. Осознание того, что они с Зуко остались в храме совсем одни, здорово будоражило ее воображение, и она полностью погрузилась в хозяйственные заботы, стараясь не думать об этом раздражающем источнике ее волнения. Сам Зуко тоже не появлялся, и вскоре она успокоилась, решив, что он, вероятно, решил пойти погулять в лес, где было хотя бы не так жарко, как в храме.

Жара в этот день вновь стояла невыносимая. Полуденный горячий воздух дрожал над раскаленными площадками, забивал легкие, от зноя не было спасения даже в тени, что уж говорить об открытых солнечных террасах. У Катары даже голова начала болеть от духоты. Изнуряющая и отупляющая скука постепенно овладевали ею, и, в конце концов, плюнув на неприготовленный ужин и незаконченную уборку, Катара сдалась и покинула кухню.

Как Катара и предполагала, Зуко нигде не было – видимо, он все же ушел в лес. На всякий случай она проверила жилое крыло, прошлась по верхним террасам и, окончательно убедившись, что находится в храме одна, решительно направилась на террасу с фонтаном.

После посещения Западного Храма Воздуха огненным ассасином эта терраса здорово пострадала от его огненных взрывов. Хотя Тоф с помощью Хару и удалось частично восстановить площадку, арочный купол фонтана был полностью разрушен, и вода из ручья теперь просто впадала водопадом в его бассейн, а затем сбегала по длинному каменному желобу в пропасть ущелья. В другое время Катара, наверное, не позволила бы себе такую вольность, как купание в фонтане посреди бела дня, но сегодня… Сегодня было слишком жарко. Рядом никого не было, видеть ее никто не мог, и она, стянув с себя всю верхнюю одежду и оставшись в одном белье, решительно забралась в воду.

Облегчение наступило сразу же. Это было настоящее, ни с чем не сравнимое блаженство. Катара несколько секунд сидела неподвижно, привыкая к холодной воде, а затем передвинулась под струю водопада, закрыла глаза и подставила под нее лицо. Тугие прохладные струи ударили по щекам, заструились по волосам, по плечам, нежа ее разгоряченную кожу и обволакивая ее со всех сторон.

Катара довольно долго сидела неподвижно, расслабленно вслушиваясь в журчание воды в фонтане. В этом бесконечном плеске было нечто убаюкивающее, успокаивающее настолько, что не хотелось ни о чем думать, а только наслаждаться ее мягкими ласкающими прикосновениями, пока она стекала по ее шее, по плечам, по рукам, по груди…

Внезапное осознание буквально прошило мозг Катары. Распахнув глаза, она напряженно замерла, прислушиваясь к смутившим ее ощущениям. Нет, ей не показалось. Она, наверное, задремала, потому что как иначе она могла не заметить, что последнюю минуту, или даже дольше, вовсе не вода ласкает ее плечи, и вовсе не вода поглаживает ее грудь, бесстыдно забравшись прямо под широкую нагрудную повязку. Вскинув руки, Катара резко подняла из воды огромную волну и, рывком развернувшись, одновременно ударила ею посмевшего прикоснуться к ней наглеца.

Хотя Зуко явно не ожидал подобной атаки, к его чести он успел сориентироваться и Катару не отпустил. Они вдвоем повалились в воду, барахтаясь и разбрызгивая ее во все стороны. Катара снова попыталась использовать покорение воды, но в том положении, в котором они оказались, координировать свои движения было невозможно, так что она просто выплеснула часть воды из чаши фонтана, и они с Зуко, наконец, сумели принять вертикальное положение.

– Ты что творишь?! – возмущенно воскликнула Катара, откашливаясь и пытаясь вывернуться из крепко держащих ее рук. – Да как ты посмел?.. Как тебе только в голову пришло?!

– Как мне в голову пришло?! – с не меньшим возмущением выкрикнул Зуко, и Катаре даже показалось, что его голос прозвучал вполне искренне. – Сама меня соблазнила, а теперь еще и ершишься?

– Что-о?! – Катаре удалось чуть развернуться, и она яростно уставилась Зуко в лицо. – Я тебя соблазнила?! Ты что несешь вообще?

– А что я должен был подумать, когда ты на моих глазах вдруг разделась и забралась в этот фонтан?

Катара даже на пару секунд дара речи лишилась. Она ошеломленно смотрела на Зуко, приоткрыв рот и не в силах выдавить из себя ни слова. Он недоуменно нахмурился, а потом в его взгляде неожиданно промелькнуло понимание.

– Ты что, не видела меня?

– Нет! – Катара отчаянно замотала головой. – Нет, ты что? Если бы я знала, что ты в храме, я бы никогда… А… Где ты был?

– Там. – Зуко мотнул головой в сторону галереи. – Я просто сидел в тени, читал, а тут ты… Я и подумать не мог, что ты меня не заметила.

 Катара все никак не могла прийти в себя. Как она могла не заметить Зуко? Она ведь все тщательно проверила. Хотя, конечно, из-за изнуряющей жары она совершенно растеряла концентрацию и, возможно, Зуко действительно сидел в галерее, когда она вышла на террасу, а она его просто не увидела. Какой кошмар! Теперь, представив, как все это выглядело со стороны Зуко, Катара была готова сквозь землю провалиться от смущения. Ее снова бросило в жар, и даже прохладная вода не могла остудить ее настолько, чтобы скрыть выступивший на ее щеках румянец из-за прилившей к ним крови.

– Я не заметила тебя, Зуко, – едва слышно прошептала она, низко опустив голову.

Повисла неловкая пауза. Хватка стискивающих Катару рук ослабла, и она чуть отстранилась, все так же не глядя на Зуко и сгорая от стыда.

– Ну, зато мы отлично искупались, – неожиданно спокойно проговорил он. – Тебе же нравится обливать меня водой.

Катара осторожно подняла на него взгляд. Как ни странно, в глазах Зуко она не заметила ни злости, ни обиды, ни насмешки, и у нее сразу отлегло от сердца.

– Прости, – прошептала она.

– Это ты меня прости, Катара, – тут же отозвался он. – Я не должен был прикасаться к тебе без твоего разрешения. Даже если мне и показалось… показалось непонятно что.

Катара вновь смущенно отвернулась. Зуко так же, как она сама, был наполовину раздет. Его рубашка небрежно валялась на борту фонтана – видимо, он сбросил ее в большой спешке. Интересно, как ему удалось подобраться к ней настолько бесшумно, что она до самого последнего момента ничего не заподозрила?

Внезапно Катара ощутила легкое прикосновение прохладных губ к своей щеке. Она судорожно вздохнула, даже как-то подобравшись от неожиданности, и в животе ее вновь возникло странное трепещущее чувство. Тянущее, мучительное, но одновременно безумно приятное и нежное. Такое, какое у нее возникало всякий раз, когда Зуко прикасался к ней.

– Так ты… разрешишь? – едва слышно прошептал он.

Когда Катара стала достаточно взрослой, Пра-Пра рассказала ей, как себя следует вести в отношении мужчин. Катара знала, что возбуждение, которое ими овладевает, происходит практически бесконтрольно с их стороны. Катара понимала, что в такие моменты их разум отчасти отключается, и они перестают контролировать себя, подчиняясь исключительно собственным животным инстинктам. Катара осознавала, что, спровоцировав парня на сексуальную близость, остановить его уже будет очень сложно. И, благодаря всем этим знаниям, сейчас она испытала к Зуко особо глубокую благодарность. Со всей своей врожденной властностью, со всей собственнической, захватнической природой, он ни разу не преступил грань допустимого, не зашел слишком далеко без ее согласия, как бы ни был возбужден, как бы ни хотел ее. Он завоевывал ее, завоевывал настойчиво и непреклонно, но делал это с честью. С честью принца и благородством настоящего мужчины. И, пусть Катара и не собиралась прощать его, мучить его она тоже не планировала.

– Да.

Влажные холодные губы Зуко немедленно прижались к ее губам. Зуко плотно притиснул Катару к себе, и она тут же ощутила твердое давление его члена. Внутри нее все замерло, словно она ухнула в глубокую пропасть, и снова затрепетало от возбуждения. Для нее исчезло все, кроме Зуко. Кроме плеска воды и его прерывистого дыхания. Кроме яркого дневного света и его растерянно нахмурившегося лица, когда она, приоткрыв глаза, на мгновение отстранилась. Кроме прикосновений прохладных тугих струй и его влажной упругой кожи. Их тела трепетали в вожделении и рвались друг к другу. Бедра Зуко плотно прижимались к бедрам Катары, терлись об них, двигаясь вверх-вниз, и на нее саму возбуждение накатывало волна за волной. Не сдержавшись, она громко застонала, и тут Зуко, сам издав страдальческий полустон-полурык, рывком развернул Катару спиной к себе, запустив одну руку под ее нагрудную повязку, а другую в ее белье, прямо между ее бедер.

Катара непроизвольно вздрогнула, когда кажущиеся сейчас прохладными пальцы Зуко коснулись ее лона, и громко ахнула. Зуко всем телом прижимался к ее спине, она ощущала упершийся в ее ягодицы его твердый член, но сейчас все это словно отошло на задний план. Все ее ощущения, все мысли и чувства сосредоточились на его руке в ее промежности. Даже то, что он делал второй рукой, лаская и дразня ее напрягшийся сосок, казалось совершенно невинным по сравнению с теми ощущениями, которые он дарил ей там, внизу. Они стояли в воде на коленях, вода доходила им почти до середины бедер, и этот контраст водной прохлады и обжигающе-горячей влаги между ее ног еще сильнее возбуждал Катару. Пальцы Зуко ритмично двигались в ней, проникая все глубже и глубже внутрь ее тела, даря ей блаженство, нарастающее с каждым его движением. Катара вся горела от желания, задыхалась и трепетала. Руками она хваталась за его руки, не пытаясь остановить, просто удержаться. Силы совершенно оставили ее, голова кружилась, сердце колотилось с такой силой, что готово было выскочить из груди. И вдруг внезапно пальцы Зуко коснулись ее так, что все ее тело словно молнией пронзило. Катара содрогнулась, непроизвольно впившись ногтями в руки Зуко, и из ее горла вырвался ни то вскрик, ни то короткое рыдание.

Рука Зуко замерла, и Катара, протестующее застонав, сама подалась к ней бедрами, мысленно умоляя его продолжить свои ласки. И он продолжил. Продолжил ласкать ее там, где ей этого хотелось больше всего, где сконцентрировался источник ее наслаждения и восторга. Она выгибалась всем телом, прижималась к нему, ее бедра конвульсивно сжимались, горячие волны накатывали на нее одна за другой. Ее колени ослабли, и, если бы не поддержка Зуко, она бы, наверное, упала. Безумное, восхитительное, сладострастно-мучительное, пульсирующее напряжение полностью поглотило ее, но высвобождение никак не наступало. Пальцы Зуко ритмично ласкали ее влажное лоно, и Катара вдруг поняла, что просто не выдержит, если он сейчас остановится.

– Пожалуйста, Зуко, – умоляюще простонала она.

И тут это произошло. Произошло то, чего она так страстно желала. Тело Катары буквально сотряслось от волн ослепительного экстаза, наконец, охватившего ее. В глазах потемнело, она будто провалилась в глубокую-глубокую пропасть, и падение это закончилось умопомрачительной огненной вспышкой.

Катара обессилено рухнула на руки Зуко. Голова довольно сильно кружилась, в ушах стоял тихий шум. Ей потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя.

Медленно приоткрыв глаза, Катара, наконец, нашла в себе силы посмотреть на партнера. Зуко тяжело дышал, все еще стоя на коленях и дрожа всем телом от неудовлетворенного желания. И она, не желая больше мучить его ни секунды, потянулась губами к его губам и тихо шепнула:

– Хочу тебя.

Зуко не пришлось повторять дважды. Подхватив Катару на руки, он всего в два быстрых рывка освободил ее от белья и, уложив на борт фонтана, устроился между ее ног. Торопливо стянув с себя штаны, он даже не стал тратить время на то, чтобы снять с Катары ее нагрудную повязку и просто задрал ее повыше, открывая ее грудь своему взору. Направляя себя рукой, он сперва совсем чуть-чуть погрузился в лоно Катары, а затем, стиснув ее бедра, вдруг мощно толкнулся вперед, одновременно насаживая ее на себя, и разом овладел ею, войдя до самого конца.

Катара коротко вскрикнула – все же член Зуко был слишком большим для нее, и такое резкое вторжение причинило ей боль, – однако тело ее тут же отозвалось новым сладострастным трепетом, который полностью перекрыл все болезненные ощущения. Еще не до конца отступившее возбуждение вспыхнуло в Катаре с новой силой, в животе вновь разлился восхитительный жар, когда Зуко стал сперва осторожно, а затем все жестче и жестче двигаться в ней, быстро наращивая темп. Лежать на твердом камне было не слишком удобно, но сейчас Катару это мало волновало. Где-то в глубине сознания мелькнула мысль, что кто-то из ребят может неожиданно вернуться и застать их с Зуко прямо здесь, занимающихся любовью посреди террасы, однако и это ее не особо встревожило. Все ее мысли сейчас были сконцентрированы лишь на Зуко и тех изумительных ощущениях, которые он ей доставлял.

Остановившись на пару секунд, Зуко приподнял Катару под бедра, положил одну, а затем и другую ее ногу себе на плечи и тут же вновь возобновил свои настойчивые, жесткие движения. В таком положении он проникал в нее даже еще глубже, и Катара чуть не задохнулась от охватившего ее экстатического восторга. Она судорожно вцепилась руками в борт фонтана, стараясь удержаться на месте и при этом успевать двигаться ему навстречу. Она не закрывала глаз, откровенно любуясь тем, как от усилий напрягаются мускулы на шее, груди и руках Зуко, любуясь его прилипшими к лицу мокрыми волосами и затуманенными золотистыми глазами. Он яростно двигался в ней, с какой-то дикой, безумной страстью, жестко, сильно, ускоряя толчки с каждой секундой. Катара перевела взгляд туда, где их тела сливались друг с другом, и одного этого зрелища ей хватило, чтобы сладкая судорога вновь охватила все ее тело, заставив ее выгнуться и сжаться вокруг члена Зуко в экстазе. Зуко даже застонал от неожиданного для него острого ощущения и, сделав еще лишь один мощный толчок, вскрикнул сквозь стиснутые зубы, конвульсивно содрогнулся, а затем обессилено повалился на Катару.

Преодолевая слабость, Катара ласково провела дрожащей рукой по волосам Зуко и обняла его за шею. Он лежал неподвижно, прижавшись лицом к ее плечу. Катаре было одновременно и тяжело выдерживать вес его тела, и очень приятно ощущать его так близко. Они оба тяжело дышали, их сердца стучали совсем рядом друг с другом, постепенно замедляясь и успокаиваясь.

Так прошло несколько долгих минут. Наконец, Зуко пошевелился и, чуть приподнявшись, ласково поцеловал Катару в губы.

– Обожаю тебя.

Катара мягко взглянула на него и легонько толкнула рукой в грудь.

– Ты тяжелый.

Зуко улыбнулся и перекатился прямо в фонтан, увлекая Катару за собой. Они с размаху плюхнулись в воду и одновременно рассмеялись. Они оба были безумно уставшими, но очень счастливыми. Энергия возбуждения и удовольствия все еще ощущалась в их телах, и они не испытывали никакой неловкости перед друг другом.

– Не одевайся, – попросил Зуко, когда Катара принялась натягивать задранную нагрудную повязку на свое положенное место. – Дай полюбоваться на тебя.

Катара слегка потупилась. Ей очень нравилось, когда Зуко смотрел на нее, но все же это, наверное, было неправильно.

– А вдруг сейчас кто-нибудь вернется? – высказала она свое опасение.

– Не вернется. Аппа, как оказалось, не так уж быстро летает. У нас в запасе есть, как минимум, еще несколько часов. – Говоря это, Зуко придвинулся к Катаре и, настойчиво отстранив ее руки, стянул с нее повязку. – Ты очень красивая, Катара.

– Ты тоже, – пробормотала Катара, непроизвольно бросив взгляд на нижнюю часть его тела, и тут же поспешно отвернулась.

Зуко улыбнулся и, чуть приподнявшись в воде, обнял Катару, плотно прижав ее к себе, умышленно заставив ее ощутить прикосновение своего члена к ее бедру.

– Ты правда считаешь меня красивым? – Он чуть повернул голову, демонстрируя ей левую половину своего лица, и в его голосе неожиданно прозвучал вызов.

– Да, – спокойно подтвердила Катара. – Я правда считаю тебя красивым, принц Зуко. А это… – Она протянула руку и ласково провела ладонью по его обожженному виску. – Это всего лишь шрам.

Зуко даже зажмурился на мгновение и тяжело сглотнул.

– Спасибо, Катара.

Он прижался губами к ее губам, и Катара буквально физически ощутила его невыразимую благодарность. Она ласково ответила на его поцелуй, но потом все же решительно отстранилась.

– Зуко, давай оденемся. Я так не могу.

Зуко демонстративно вздохнул, но больше протестовать не стал.

Конечно, им пришлось сходить в жилое крыло, чтобы полностью переодеться – большинство их вещей были насквозь промокшими. А потом они вместе отправились на кухню, потому что оба внезапно почувствовали себя жутко голодными. Перекусив, Катара занялась готовкой ужина, и Зуко предложил ей свою посильную помощь. За работой и разговорами они даже не заметили, как прошел весь остаток дня, и только громкий рев Аппы, эхом прогремевший в ущелье, напомнил им о времени.