Джейк усердно, зажав между губ кончик языка, выцарапывал остриём ножа на дереве отметины, — двадцать девять. Почти с чёртов месяц Джейк был заточён на этом острове с убийцей, и не происходило ничего такого, что выбивалось бы из рутины. Только вопросы копились день ото дня, наряду с тяжёлыми мыслями.

Хотя, нет. 

Кое-что всё-таки поменялось.

Джейк со вздохом спрятал нож и тоскливо оглядел расчерченное линиями дерево. Парк неуклонно начинал ненавидеть этот остров, и этого хватало, чтобы настроение поганилось с каждым прожитым днём, в голосе появлялось больше раздражения, и чтобы тенью нависло над ним тяжёлое, не предвещающее ничего хорошего, напряжение. И сваливать оно никуда, похоже, не собиралось.

Было бы ложью сказать, что это не отразилось на их отношениях. Ведь пока Джейк мрачнел по всем фронтам, в частности, из-за пугающих в голове противоречивых чувств, Майкл только расцветал, как скоротечная и благоухающая сирень. Разительная смена миров будто вдохнула в него саму жизнь, и после того случая с нападением мужчина теперь едва ли обращал внимание на выжившего, почти всё своё время растрачивая на хрен пойми что. И всё в одиночестве. Джейк поначалу ещё пытался увязаться за ним, как-то помочь, ведь это было его смыслом и сутью, однако Майкл отмахивался. Ускользал с рассветом или с наступлением сумерек, даже не взглянув на своего спасителя. 

Обида и злость глубоко засели в сердце Джейка. Они росли с каждой минутой, проведённой в одиночестве, и эти эмоции он считал справедливыми, — ведь вообще-то он помог ему! Жизнь спас, подлатал и всё такое, хотя мог (и должен был) отвернуться, как и любой нормальный человек, когда твоё тело грозились изрубить топором. И как-никак поверил, что в нём, маньяке, ещё не всё потеряно.

Что это? Потеря интереса?.. 

Джейк ужаснулся собственным домыслам - а вдруг правда -, и потянулся медленно к полюбившемуся пляжу.

Плохо контролируемое чувство скреблось крючковатыми пальцами в груди, царапало ещё пока короткими, но острыми коготками, и низ живота так неприятно тянуло, как в предвкушении чего-то. 

Джейку это очень не нравилось.

Пляж встретил угрюмым серым молчанием, когда Джейк выбрался из душного, даже в непогоду, леса. Волны были слабыми, спокойными, даже ленивыми, несмотря на зависшие в небе серые тучи. Ветер вторил тишине океана, касаясь волос Парка пугающе легко. Состояние природы было схожим с его. Слишком… неправильно.

Джейк глубоко вдохнул солёный воздух, разулся и направился вдоль берега, и прохладная пенящаяся вода ласково зацеловала его ступни, словно соскучившийся любовник. Это на некоторое время остудило его разгневанные чувства. Позволило дышать ровнее.

Парк, освобождённый от тягостных мыслей, осмотрел с затаённым восхищением зелёную стену молодых деревьев, кусты да траву, стелющиеся к воде и солнцу; рассмотрел мелкий песок, мягко проседающий под его весом, и тёмную воду, подозрительно спокойную в этот день. Ему невдомёк, как жестокое Божество умудрилось создать нечто такое… прекрасное и реальное. А создало ли само, или украло чьи-то воспоминания? Джейк не без удивления отметил, что вопросов становилось всё больше, а ответов — нет.

Джейк потерял счёт времени, двигаясь всё дальше и по пути собирая зачем-то ракушки, пустые и бесполезные, имеющие только красивый вид. Самые большие он прикладывал к уху, и, как маленький ребёнок, верил, что шум не что иное, как эхо океана. А потом вспоминал, будто нарочно, что это лишь его кровообращение, позволяя взять вверх грусти. И сразу после этого, с надеждой: блядь, я живой.

Грусть отступала.

А пройдя ещё, Джейка вдруг начало одолевать странное, но привычное ощущение: спину жгло, как от ударов кнута или ремня, вызывая следом пробегающий холодок с мурашками. Кто-то смотрел, нет, - прожигал его спину взглядом, совсем как на испытаниях, и сосущее чувство в районе желудка лишь подтверждало это. Джейк, на миг обрадовавшись, что Майкл наконец-то пришёл к нему, обернулся.

В тени деревьев не было никого.

Притихшая обида снова вскипела в нём, когда наблюдатель так и не показался. И у Джейка не было сомнений в том, что это был Майерс — за месяц они никого так и не повстречали.

— Проверяет, не помыслил ли ты сбежать… — зашипел злорадно внутренний голос, добавляя растопки в набирающий обороты пожар. — Ищ-щ-щет причину… повод, чтобы избавиться от тебя, такого бесполезного, впустую тратящего ресурсы, дурака.

Заткнись, заткнись, заткнись!

Джейк тряхнул головой, развернулся на пятках и поспешил вперёд, подальше то ли от Майкла, то ли от собственных мыслей. А может, и от того и от другого. У воды заструился слабый тёмный дымок.

Однако, брёл он недолго. Прямо перед носом вдруг выросли с мерзким хрустом гуталиновые колья, источающие искры и чёрный дым, который жил словно по каким-то своим мистическим законам. Джейк врезался в них, покачнулся и с удивлённым вздохом упал на песок, растеряв все добытые ракушки. Выживший нахмурился, глянул на знакомые колья исподлобья, молча обвиняя во всех бедах, и вдруг расхохотался. Истерически. До увлажнившихся глаз, до покалывания в животе, до икоты. Как будто Сущность рассказала ему очень смешную шутку, нарядившись во что-то очень несуразное, даже несуразнее, чем клоунский костюм. А представив это, Парк взорвался новым, ещё более сильным потоком хохота.

— Пиздец, — многозначительно и надрывно провыл Джейк, будто объясняя этим своё поведение. 

Ну точно, — нервный срыв. Потому что чем чаще он поглядывал на сюрреалистические прутья, тем быстрее смех перерастал в натуральное рыдание. Господи, когда он в последний раз так?.. В груди быстро затопило отчаянием, как если бы зима резко закончилась и поднялась сорокоградусная жара. Но потом, так же резко, как и началось, всё закончилось. Джейк пустым и влажным взглядом провожал струящийся дым, ощущая себя безмерно опустошённым и усталым.

— Джейк Парк, да ты просто…

От упрёков вслух его отвлёк загадочный гул. Джейк насторожился, наскоро вытер мокрые щёки трясущимися руками и развернулся на звук.

Нечто странное висело в воздухе в нескольких метрах от выжившего. У этого нечто не было определённой формы, заканчиваясь то тут то там карикатурными гранями и имея тёмно-синюю сердцевину, плавно перетекающую в более светлые оттенки-свечения. Оно не было живым, но и мёртвым назвать тоже язык не поворачивался — куда бы Джейк не пошёл, сердцевина, словно око, следила или двигалась за ним. 

Первым же делом Парк подумал, что это портал. Но проверять его работоспособность на себе не хотелось, поэтому он поднял с песка одну из потерянных ракушек и метко бросил в центр, и… ничего. Домик моллюска пролетел насквозь и упал на песок, не изменившись вообще никак. Даже не треснув. И странный объект не покрылся рябью, или что-то в этом роде, продолжая невозмутимо взирать на выжившего своей мягкой синевой. Джейк задумчиво поскрёб затылок.

— Может, оно только на живое реагирует?

Парк обошёл неизведанное по кругу, смотря на это столь же пристально, как и оно на него. Подобрался поближе и, не встретив никакой реакции, сделал ещё пару шагов. Портал, или хрен пойми что это, молниеносно и со звуком крошащегося кристалла распахнулось, стало ещё больше и приветливо засияло.

— Твою нахуй! 

Джейк с визгом отскочил подальше и звук повторился, а неведомая хрень уменьшилась. Парк, уже приготовившийся к смерти, изумлённо замер и уставился в спокойную синеву.

Джейк благоразумно решил, что хватит с него одиноких вылазок и приключений - надо было рассказать Майклу и показать, поделиться со всеми странностями. Вдруг поймёт?.. Может, хотя бы знает, что это такое.

Задушив обиду и гнев, он быстро вернулся к их маленькой хижине. Переполненный эмоциями и новыми впечатлениями, Джейку немедленно требовалось увидеть Майкла и рассказать обо всём, что видел, слышал и чувствовал сегодня. Это было важно. Гораздо важнее, чем их молчаливая и затянувшаяся война, поэтому Парк даже не подумал о том, что Майерса может и не быть.

— Майкл, ты не поверишь, что я видел!

Все последующие слова, которые собирались вырваться из него бурным потоком, застряли в глотке. В их бунгало было пусто и тихо. По-мертвенному тихо. Разочарование ухнуло по голове, сбив всю спесь и заменив горечью, такой мучительной и разрывающей душу, или то, что осталось от неё.

♒︎

Джейк, абсолютно вымотанный собственными эмоциями и впечатлениями за день, безмолвно пролежал в убежище остаток вечера. Мысли самых разных оттенков лениво блуждали в голове, и он так и не зацепился ни за одну из них, позволяя растворяться старым и появляться новым, пока снаружи не раздался подозрительный шум.

Вообще-то, шумов было много.

Парк с удивлением заметил, что на острове погода окончательно разошлась и полил дождь, а небо, затянутое облаками, стало совсем мрачным. Было темно, как ночью. 

Звук, выдернувший его из меланхоличной прострации, повторился. Мало того, что был похож на то, словно кого-то тащили по грязи, так ещё и приближался. Сгорая от любопытства и лёгкого замешательства, он выглянул наружу и замер, столкнувшись с согнувшимся низко Майклом, который тянул в сторону хижины непонятное чёрное пятно. Мужчина неумолимо надвигался, ни на секунду не останавливаясь и даже не сбив дыхания. 

— Что за?..

Джейку пришлось отмереть и посторониться, когда Майкл зашёл спиной и затащил за собой нечто, напоминающее теперь вблизи не просто пятно, а тушу какого-то зверя. Парк поражённо вздохнул.

— Майкл, ты что, охотился? — как-то уж слишком неверяще прошептал он, и мужчина мгновенно оскорбился, весь подобрался и натужно так засопел. Маска только усиливала эффект. — Сущность мне в жопу!.. Прости, не принимай на свой счёт, ведь не каждый день встретишь убийцу, который с охоты возвращается не с человечиной, а со зверем, да?..

Майкл ответил долгим, каким-то странным взглядом. Но плечи покорно расслабились, и даже дыхание стало тише. Джейк только криво улыбнулся, смущённо растёр свои предплечья и поглядел на тушу.

Но странности даже и не думали заканчиваться в этот день.

Майерс до смешного резко схватил несчастное животное за ногу и подтащил ближе к Джейку, не переставая буравить взглядом. Парк вздрогнул, разинул рот и тут же захлопнул его, разглядев во мраке окровавленную руку, стиснувшую копытце. Копытце?.. Он пригляделся и с удивлением заметил серовато-белое пятно, покрывающее бока животного и перетекающее к спине, когда остальная шерсть была чёрной.

— Ты охотился за Чепрачным тапиром?

Майкл неопределённо и крайне тихо промычал под маской, продолжая пихать массивного зверя изумлённому Джейку.

— Голыми руками?

Мычание повторилось, становясь нетерпеливее.

— Гоняясь за ним весь вечер?..

Рука, удерживающая тапира, потянулась к парню ещё сильнее, как бы утверждая. Перед глазами в тот же миг представилась картина, как убийца, вселяющий ужас в каждого одним только своим присутствием, вылавливал в подлеске скрытное животное, выискивая в грязи следы и во время погони прыгая по водоёму. Джейк не выдержал и тихо прыснул со смеху, прикрывая рот ладонью. Правда, тут же об этом пожалел.

Майкл отпихнул животное и бросился к нему, яростно задышав, словно разгорячённый бык на корриде. Парк и опомниться не успел, как оказался прижатым к стене мощной рукой за шею, зависнув в нескольких сантиметрах над полом. Только благодаря рефлексу ему удалось избежать полного удушения, успев просунуть свои пальцы под его. 

Привыкаешь, Джейки?..

— Стой, подожди… Не горячись, — просипел Джейк, барахтаясь в мёртвой хватке безвольной куклой.

В Майкле было столько… ярости. Жгучей, исходящей от большого тела горячечными волнами и затопляющими его, Парка, с головой. Хотя белая маска не выражала ровным счётом ничего. Пугающая до дрожи безликость. Застывшая и холодная, она являлась первым и последним, что видели бесчисленные жертвы.

Но ещё Джейк видел глаза. О, блядская Сущность, эти поблёскивающие во мраке глаза горели жизнью, эмоциями, невысказанными словами и чем-то, что с недавних времён заставляло Джейка чувствовать себя слабым, растапливаемым под этим огненным потоком лужицей льда, и совсем немного — желанным. Как самое вожделенное и дорогое угощение, до которого надо ещё суметь добраться.

Майерс умел смотреть так, что даже главный страх за собственную жизнь почтительно отступал.

— Или это банальное слабоумие и отвага, — гаденько подметил внутренний голос, но Джейк мужественно и отважно открестился от него.

В самом деле, какая разница, что там мелет безумный голос, когда наконец-то топор войны между ним и Майклом зарыт, и мужчина, хотя и в собственной жестокой манере, снова обратил на него внимание.

Всё разом вылетело из головы, будто ветер пронёсся, когда Майкл второй рукой, не менее окровавленной, погладил притихшего Джейка по щеке. Так же, как и во все моменты их уединения. Слишком невинно для убийцы, слишком красноречиво даже в молчании, слишком горячо, по сравнению с его прохладной кожей щёк. 

Слишком много этого "слишком". 

Джейк, несмотря на хватку, потянулся за этим прикосновением, потому что этого, драть-бабушку-Сущности, сильно не хватало. Ему не стыдно. Вот ни капельки. Он до дрожи соскучился и готов это показать, несмотря на, хоть и временно притихшие, внутренние протесты.

Прикрыв глаза, Джейк самозабвенно потёрся о шершавые и ошеломительно длинные пальцы, как кот, дорвавшийся до пакета с кошачьей мятой.

А потом нагрянуло осознание.

Майкл не просто охотился ради пропитания, нет-нет. Конечно, это было важно, но в первую очередь он думал о извинении. Майерс — несмышлёный ребёнок почти во всех отношениях, особенно, что касалось человеческих чувств. Наверняка ощущая подобие вины, а может и её саму, сделал в итоге то, что умел лучше всего — убил, добыл, а затем принёс в ноги подношение, говорящее о многом.

На сердце сразу стало теплее. Обида с гневом милостиво рассосались, освободив место для чего-то большего.

Джейк с лёгким прищуром вновь заглянул в глаза, в которых больше не плескалась ярость, и с восхищением прошептал:

— Как же много в тебе силы, раз ты убил и принёс двухсоткилограммовое животное..

Майкл с тихим гудящим звуком отпустил его, отвернув безликое лицо в сторону. 

♒︎

Разведя аккуратный небольшой костёрчик прямо в бунгало из оставшейся сухой растопки (Джейк действительно постарался над безопасностью), они расположились подле огня, занявшись разделкой туши. С сильными руками убийцы дело шло быстро, Парк только и успевал, что раскладывать разные части тела по своим местам: кости в корзину, несколько кусков мяса к огню, остальное съедобное в посуду на потом, а шкуру небрежно повесил на старую треногу, просушиваться. И только за прожаркой Джейк расслабленно выдохнул, борясь с желудком, что урчал и сжимался до боли. Он почти начал скучать по тому времени в кошмаре, когда потребностей не было.

— Майкл?

Проницательные глаза оторвались от созерцания пламени, вперившись с любопытством. От столь пристального внимания щёки заалели, хотя Джейк вида не подал. 

— Платочком прикрыться не забудь, принцесса, и похихикать для вежливости, — прокаркал насмехающийся голос.

Джейк вздохнул, нервно и почти со злостью перевернув мясо над огнём. Едва не уронил.

— Я бродил сегодня у океана, — и ты, конечно же, знаешь об этом, — и увидел нечто странное. Во-первых, к несчастью, есть граница..

Майкл заинтересованно подался вперёд.

— Во-вторых, рядом с границей был… было что-то. Не знаю, что конкретно, но думаю, это разрыв в пространстве, вроде случайной бреши, или портал. На моё приближение он, кажется, раскрылся, а стоило отойти — вернулся обратно в своё состояние.

Безликое лицо приподнялось, а глаза в чёрных провалах заблестели. До Джейка донеслось тихое мычание.

— Я бросил ракушку, а она пролетела сквозь этот разрыв, как будто ничего и не было! Наводит на мысли, что пройти может только живое. Ну, а я не дурак, — Джейк самоуничижительно усмехнулся, — решил ничего с этой хренью не делать и вернуться к тебе. Подумал, что ты можешь знать что-то об этом. Убийцы, вроде как, наиболее близки к Сущности…

Парк отвёл взгляд от почти готового ужина на Майерса, глубоко в душе ожидая положительного ответа, но мужчина коротко пожал плечами. 

— Тогда… сходим завтра туда вместе? 

Майкл не отреагировал, снова вернувшись к разглядыванию пламени.

Вскоре, когда мясо было готово, убийца по обыкновению отвернулся от Джейка со своим ужином, а Джейк, привыкнув к таким особенностям, принялся молча утолять голод. И почти не было обидно от того, что Майерс не позволял увидеть даже самую крохотную часть лица. Всё же, целостность своего была дороже минутного любопытства.

Задумчиво взглянув на широкую спину мужчины, Джейк решил, что ещё рано хоронить надежду когда-нибудь увидеть его настоящее обличье. Всё придёт, думал он. Со временем.

А тапир оказался сносным. По крайней мере лучше, чем пауки или змеи, и травяной вкус оказался неожиданно-приятной изюминкой, немного порадовавшей неискушённого Парка. 

Покончив с едой, Джейк привычно хотел устроиться на своё место под окном, когда его вдруг перехватил за пояс Майкл и без прелюдий уволок на свою лежанку. На слабые возмущения мужчина только усилил хватку, бесцеремонно и легко подмяв под себя уставшее тело.

Парк сразу смекнул — сопротивляться бессмысленно, если не хуже, поэтому расслабился и уставился в потолок. И дыхание затаил, выжидая. Мужчина ещё никогда не брал его к себе, даже в самые холодные ночи, постоянно держась на расстоянии и ни разу за весь месяц не коснувшись с того вечера.

Шумное и прерывистое дыхание Майкла оказалось подле уха, а рука, поначалу просто прижимающая и предостерегающая от побега, в едва заметной нерешительности пришла в движение. Крупная тёплая ладонь медленно скользнула по боку, мазнув слабо по рёбрам, и остановилась на оголившейся, заманчиво выпирающей тазовой кости.

Джейк не смог сдержать дрожи и сорвавшегося из под контроля дыхания. Сердце, как пугливая птица, зачастило в тесной клетке рёбер. Тело и протестовало, и заранее соглашалось на всё и сразу, не встретив единения с разумом. Сознание перепуганно металось из огня да в полымя, вынуждая беспомощно замереть под жалящими поглаживаниями. 

Вроде тосковал. Вроде как принял. И даже приятно, прямо-таки до томительных покалываний в паху, но тихий голос настойчиво подвывал: он убийца, убийца, убийца… В нём ничего светлого, эти руки в твоей крови и твоих друзей!

Мысли, словно взбесившиеся под угрозой звери, робко стихли, когда прохладное белое лицо уткнулось в его шею. До абсурда несмело и осторожно. Это перекраивало чуть ли не весь ужасающий образ. Большая ладонь покоилась на том же месте.

На своём?..

Джейк судорожно втянул сухой, прогретый костром, воздух, когда понял, что всё это время практически не дышал, и случайно почувствовал в этом хаосе едва уловимый запах.

Майкл пах сыростью. Дождь милостиво практически смыл тонкий шлейф затхлости, сырой земли и запекшейся крови, однако Джейк, впечатлённый и с обострившимися чувствами, смог не только раскрыть полный спектр, но и даже ощутить на своём языке металлический привкус. Он облизнулся. Попытался снова найти забытое отвращение, ужас или брезгливость, но не смог. И Майкл не делал ничего, что могло бы вновь заставить бдительную тревогу поднять голову. Мужчина просто лежал, не возобновляя своих поползновений, и шумно дышал.

И Парку как будто мало творящегося безумия в жизни, успокоившийся разум допустил крохотную, но такую страшную мысль: ещё.

— Майкл… — непослушно и жалобно вырвалось из Джейка, и после этого конец дня переплюнул все прочие странности, сразу устремившись до бесконечности.

Майерс чёрной огромной тенью навис над ним, нагло вклинился между ног и прижался так плотно и быстро, что у Джейка дыхание замерло. Затем сбилось на прерывистое от жара, опутавшего его полностью, и от острой пугающей близости. 

Майкл был неумолим и огромен во всём: в своём теле и желаниях, в своей ярости и неожиданно пробудившейся страсти. Особенно в страсти. Она побуждала следовать за низменным, прижиматься ближе, сильнее; заставляя тереться, проезжаться исступлённо пульсирующей под одеждой плотью по узкой промежности. Тихий рокот из под маски смешался с первым жалобным стоном.

Незнакомое доселе безумие смело всё, что было у Джейка, оставляя на пепелище только желание и отчаяние. Непослушными пальцами он вцепился в широкие плечи и закачался в ответном кольце рук, и заскулил, когда раскалённое удовольствие пронзило беспощадным копьём там, где они прижимались, толкались и тёрлись.

Джейк зажмурился до белых мушек. Слепо уткнулся губами к прохладную резину маски и задрожал, когда Майкл зарычал. Глубокий звук оседал на нём, ядом впитывался под кожу, устремляясь в сердце и отравляя его. Он не сопротивлялся.

Майкл — это ненасытный зверь, который дорвался до главного блюда и теперь сгорал. Сгорал и сжигал свою добычу. 

Майерс, задушено промычав, с силой и неистовой судорогой толкнулся несколько раз в Джейка, сжал до боли руками так, что наверняка останутся отметины, и замер, переживая и наблюдая пик наслаждения Парка.

Оргазм Джейка был мягким и оглушительным, как выстрел пробки из под шампанского, но совершенно лишающий всех сил. Он обмяк под мужчиной, опустил безвольные конечности на солому. 

На короткий миг испугался, что тот покинет его, когда Майкл отстранился, однако тут же успокоился, когда он просто лёг рядом, не выпуская из обжигающего кольца.

Возможно, его ожидает головной апокалипсис завтра. Возможно, он пожалеет об этом. 

Возможно.

И даже слабый писклявый голосок, повторяющий один и тот же вопрос: “Что ты наделал?”, не смог противостоять неге и накатывающему сну.

Он разберётся с этим позже.