Первого ноября в Петербурге выпал первый снег.

Алина валялась на полу своей комнаты с Юрой. Их пьяные голоса заполняли помещение, пустым звоном отдаваясь в окнах. Внезапно Юра смолк и с хитрой улыбкой обнял девушку, настойчиво её целуя и залезая руками под футболку. Алина, не понимая, что происходит, замерла, окаменела; опомнилась, только когда ремень её брюк оказался на полу, а сама она с пола переместилась не своими силами на кровать. Опьянение как рукой сняло.

─ Нет, нет, нафиг иди, не хочу, ─ она с силой оторвала от себя парня, а он, похотливо облизываясь, вновь сжал её в тисках своих рук. ─ Нет, я сказала, нет!

─ Ты была не против.

─ Я была пьяна. Пошёл вон.

─ Куда? ─ с ухмылкой сказал Юра.

─ Нахуй из моей жизни иди.

─ Вот сейчас ты точно пьяна.

─ Уже нет. Ты меня слышал. Убирайся. Я тебе не пара, раз ты… ─ у неё закончился воздух в лёгких, и сразу чертовски захотелось спать, ─ раз ты не уважаешь меня и мои желания. И это не первый раз. Уходи, ─ выдохнула она и опустилась на подушку. Юра нехотя встал, кое-как оделся и ушёл.

«Скотина», ─ прошептала Алина. Она не знала, на кого больше злилась: на человека, которого она на самом деле никогда не любила, или на себя ─ за то, что впустила его в свою жизнь.

Спустя полтора часа она выскользнула из дома в аптеку: резко закололо в горле, да и двухнедельная пьянка давала о себе знать ноющей головной болью. На обратном пути она врезалась в столб и остановилась. «А не пойти ли прогуляться, ─ подумала она. ─ Можно до метро дойти и обратно, всё равно делать особо нечего… На учёбу осталось два дня сходить, а там и праздники, болей ─ не хочу». Ноги сами несли её по привычному маршруту, и вот она уже шла по широкому проспекту, ловя снежинки ртом. Ей стало отчего-то жарко, она расстегнула и без того лёгкую куртку и рассмеялась. Людей было мало, трамваи забиты ─ никому не хотелось в такую погоду тащиться пешком. Хотя нет, кому-то хотелось. И этот кто-то в этот момент стоял на противоположной стороне улицы, не веря своим глазам, а потом заспешил к переходу.

Алина присела на поребрик, отделявший тротуар от проезжей части и крепко задумалась. Интересно, сколько лет дадут водителю, если он её, пьяную, собьёт? Она плоховато соображала, но ей почему-то хотелось почувствовать, как её переезжает, например, этот «Фольксваген» или вон та симпатичная «Хонда», вот она как раз едет на неё… Или это не машина? Что это сбивает её с поребрика в сторону пешеходной зоны? Какой мокрый асфальт… А ведь зимой мокрый асфальт пахнет совершенно иначе, чем после летней грозы. Почему она не знала этого раньше?

Чужие тёплые руки подняли Алину с земли и понесли куда-то в противоположном от её дома направлении. Чей-то голос пел ей песню, чей-то шарф оказался на её шее, чья-то шапка была натянута на лоб так, что закрывала обзор. Девушка вдыхала аромат смутно знакомых духов и вслушивалась в знакомые интонации. Она вновь ненадолго оказалась на земле ─ рядом с домом Сони не было лавочек ─ а потом её вновь понесли; медленно, осторожно несла рыжая обитательница одной из квартир этого старого дома свою ценную ношу по обшарпанной лестнице.

─ Кирилл, открой! ─ постучала она ногой в дверь. Тот самый худощавый парень впустил Сомусеву и в ответ на немой вопрос получил:

─ Она переночует сегодня у меня, ок? Я её буквально из-под машины вытащила.

Кирилл ушёл на кухню готовить чай, а Соня занялась Алиной. Развесив её и свою мокрую одежду, она отнесла девушку в кровать. Погладила свернувшуюся калачиком на подушке кошечку, вымыла руки и пошла за аптечкой в поисках того, что могло бы привести в чувство оказавшуюся у неё дома волей случая розоволосую красотку. Она вернулась и наконец внимательно осмотрела Алину, решила не прибегать к помощи нашатыря, так как девушка пока что просто спала.

─ Спи, моя радость, усни, ─ с улыбкой тихонечко пропела Соня.

Не открывая глаз, Алина хрипло прошептала:

─ А мне эту песню мама включала с кассеты, когда я уснуть не могла…

─ Спи, ─ шикнула Соня, сердясь на себя, что разбудила её.

Кирилл оставил чай на тумбочке и спросил одними губами: «Та самая?» Соня отмахнулась от него, мол, потом расскажет, но её выдала лучезарная искренняя улыбка. Её друг понял всё без слов и вышел. Практически сразу смолк его ноутбук, все звуки стали глуше; тишину нарушал лишь ветер, задувавший в окно.

Соня склонилась над лбом Алины, проверяя температуру. Девушка горела, как раскалённая печь. Рядом удачно оказался стакан воды, и пакетик «ТераФлю» быстро растворился без размешивания ложкой. Соня убрала с лица своей невольной гостьи волосы и засмотрелась на веснушки, аккуратные брови, размазанную тушь… Она промокнула ватный диск мицелляркой и легкими движениями убрала чёрные подтёки. Алина проснулась, изо рта вырвался невнятный хрип.

─ Алиночка, надо выпить лекарство, ─ Соня поднесла к её губам стакан. ─ Вот умница, ─ негромко сказала она. ─ Теперь можешь опять спать.

Девушка поднялась со своего места, услышала слабый стон, обернулась.

─ Не уходи… ─ Алина не видела своей спасительницы, не знала, кто и куда её принёс, но чувствовала исходящее от неё тепло и заботу.

─ Подожди, солнышко, сейчас вернусь.

Алина заплакала, как маленький ребёнок.

─ Что ты, девочка… моя? ─ с запинкой на последнем слове вырвалось у Сони. Она вернулась и обняла Алину со всей нежностью, которую только можно было вложить в объятия. Поцелуями высушила слёзы на щеках, поцеловала закрытые глаза, холодный нос, пылающие огнём губы. Она так давно мечтала это сделать, и пусть право на эти прекрасные черты принадлежит другому, и пусть завтра всё будет иначе, и пусть Алина не чувствует этого, и пусть она никогда этого больше не сделает ─ она счастлива была касаться губами милого личика.

Соня наконец вышла из комнаты, плотно прикрыв дверь. Без сил упала на стул на кухне и дала волю слезам усталости. Без четверти двенадцать. Надо было взять на пару дней больничный и присмотреть за Алиной, пока она не будет в состоянии вернуться домой сама.

Услышав сдавленные рыдания, на кухню выполз Кирилл. Вцепившись дрожащими руками в друга, Соня сидела долго-долго, не проронив ни слова, и плакала, плакала, плакала.

***

Утро второго ноября Софья встретила в объятьях Алины. Потянулась за телефоном ─ полседьмого. «Надо позвонить», ─ лениво подумала она. Аккуратно, не разбудив спящую девушку, она шмыгнула на кухню, где уже пил утренний кофе её сожитель. Когда Софья уладила все свои дела, он спросил:

─ Ну как?

─ Вроде жива, ─ Соня постучала по столу. ─ Надо на завтрак что-то сделать: я, как ты слышал, до конца праздников дома.

─ А она?

─ Как будет в состоянии себя донести до дома, так и отпущу.

─ Ой, верится с трудом, ─ расхохотался Кирилл.

Соня швырнула в него салфеткой.