Леви не спал. Он сидел на кровати, одетый и готовый ко всему. Горели лампы. Он ждал. Раньше он не видел, как Эрвин появляется в комнате. В первую ночь он влез в окно, получив разрешение от Леви, а потом — Леви спал и просыпался от его появления. 

В полночь он появился. Эрвин будто прошел сквозь стену. Леви вздрогнул. В комнате стало холоднее. Он сунул одну руку под одеяло и посмотрел на гостя. Надо делать вид, что он все так же слаб. Пусть тварь думает, что она уже победила. Пусть.

Эрвин одним молниеносным движением оказался рядом с Леви, крепко обнял его и поцеловал холодными губами. Леви на мгновение прикрыл глаза. Как и в прошлые ночи, его охватило странное чувство, будто его тело ему не принадлежит, он словно проваливался в мягкую, тягучую тьму, куда увлекал его Эрвин. Но он напомнил себе, что нельзя расслабляться, и нечеловеческим усилием заставил себя открыть глаза. 

Он сжал спрятанный под одеялом кол и…

Эрвин перехватил его руку, кол отлетел в угол, а сам Леви вдруг обнаружил себя прижатым к стене почти под потолком. Эрвин держал его рукой за горло. 

— Думал, я не пойму, что вы задумали? — прошипел Эрвин, сверля его взглядом.

Он сжал пальцы, и Леви сморщился от боли. У Эрвина и при жизни хватка была крепкая, а после смерти он стал гораздо сильнее. Леви вспомнил, как они дрались в их первую встречу. Тогда Леви мог одолеть его, но ему нужно было попасть в разведкорпус, и он поддался. Теперь перевес сил не на его стороне, даже поддаваться не надо. Эрвин просто сожмет пальцы сильнее и сломает ему шею. Леви изловчился и ударил его ногой в корпус, но Эрвин даже не шелохнулся. Он едва заметно ослабил хватку, и Леви сумел вдохнуть воздуха, только теперь почувствовав, как ему трудно было дышать. 

— Думал, это будет так просто? — спросил Эрвин и улыбнулся своей неправильной и жуткой улыбкой. — Нет, Леви, ты не избавишься от меня теперь. Ты мой. Мы будем вместе. Очень скоро. Вместе и навсегда. 

Он разжал пальцы, и Леви, не успев ничего сообразить, рухнул мешком на пол. Шея болела и ныла. Леви прокашлялся. От боли перед глазами все плыло, запрыгали черные точки. Он с трудом поднялся на ноги. Эрвин тут же властно притянул его к себе, как бывало когда-то давно, в другой жизни, после каких-нибудь скучных совещаний, едва они оставались в комнате одни. 

«Не думай об этом, — сказал себе Леви. — Это все уже не важно». 

— Почему… — Эрвин коснулся холодными пальцами его щеки. — Почему ты сопротивляешься? Леви, разве мы не этого хотели? Быть вместе, жить мирной жизнью, любить друг друга… Мы не могли себе этого позволить, но теперь… И нам никто не страшен, мы сильнее всех. Сильнее любого из людей, любого титана. 

— Да, я хотел этого. — Леви стоило огромных усилий не поддаться соблазну. — Но так уже никогда не будет. 

— Почему? — Снова улыбка. Все-таки что у него с зубами? — Я могу подарить тебе вечность. 

Он наклонился к его шее. Леви инстинктивно подался ему навстречу, прикрывая глаза. В последний момент он попытался вывернуться, но было поздно: что-то острое больно проткнуло кожу. 

— И что это будет за вечность? — сдавленным голосом спросил Леви. — Будем вдвоем бродить по ночам и убивать зазевавшихся мальчишек? 

Эрвин поднял его лицо за подбородок и снова улыбнулся. 

— Тебе жаль того глупого рядового? Он ничего не значит. 

Стукнула распахнутая ставня. На подоконнике сидела Саша, вооруженная луком.

— Чуток опоздала, простите, капитан. — Она навела стрелу на обернувшегося к ней Эрвина. — А ну! Замри! 

Он двигался быстро, но стрела быстрее. Эрвин по-кошачьи зашипел от боли в шее, вырвал стрелу и осел на пол, тяжело дыша. 

— Мелкая дрянь, — тяжело проговорил он, — я сейчас оправлюсь и оторву тебе голову. 

Даже в полумраке было видно, как Саша напугана, но она спрыгнула на пол и направила на вампира вторую стрелу. 

— Чеснок с серебром. Попробуй тронуть меня. 

Леви отыскал глазами злосчастный осиновый кол и кинулся к нему, но Эрвин заметил его движение, сумел подняться и схватил его за плечо. Он с силой отшвырнул Леви в сторону. Несмотря на рану, он все еще был силен. 

Леви встал, ощупывая плечо. Кажется, он его выбил. 

Эрвин сделал шаг к Саше. Она натянула тетиву; руки у нее дрожали, лицо побелело, но она твердо стояла на ногах и смотрела на Эрвина. От второй стрелы он успел увернуться и попытался схватить Сашу. Она вывернулась и быстро оказалась на кровати. «Прямо в сапогах», — промелькнула в голове у Леви мысль, неуместная сейчас. 

Она уже навела на вампира третью стрелу и вдруг громко, звонким от волнения голосом крикнула: 

— Мне вас до утра ждать?! 

Дверь распахнулась, и комната наполнилась людьми. Атаковать вампира никто не решался. Ханджи бросила короткий взгляд на Леви и Сашу, кивнула своим мыслям и сказала самым заискивающим из своих голосов:

— Привет, Эрвин, так давно тебя не видела, что даже не зашел поздороваться? У меня тебе тут подарочек, лови, девочки весь день старались, бедные, все глаза сломали. 

Она кинула ему что-то, и Эрвин поймал. Он удивленно взглянул на пойманное и зло оскалился. 

— Дрянь, — сказал он. 

Она кинула ему длинный пояс из завязанных в узлы толстых нитей. И Эрвин принялся развязывать один за другим узлы, вполголоса отсчитывая их количество. 

— Леви? — Ханджи подошла к нему. — Ты как?

— Он выбил мне плечо. 

— Ладно, сейчас вправим, можешь орать, только язык не откуси. Подержите его кто-нибудь. 

Леви застонал сквозь зубы от боли, но от крика удержался. Плечо ныло, но сустав работал. А времени оставалось мало: узлы неумолимо заканчивались. Эрвин не может двигаться, пока занят, и сейчас самый подходящий момент… 

Рядом с Леви выросла Микаса. Она молча сунула в руку капитану осиновый кол, острый и на всякий случай смазанный серебром и чесноком. Идея принадлежала Саше и Ханджи. Неизвестно, зачем Ханджи нужно было жидкое серебро, но запасы нашлись. Своей смесью они вдвоем смазали и наконечники стрел, и несколько лезвий, и концы кольев. 

Леви ощутил дерево под пальцами и вздохнул. Все замерли. Саша целилась из лука, остальные ждали, что будет. Ханджи привела с собой несколько рядовых для подстраховки, хотя Леви и возражал: в тесной комнате при такой толпе будет сложно драться. Но Ханджи не послушала. 

Леви перехватил взгляд Микасы, она кивнула. Они медленно стали подходить к Эрвину, который, казалось, ничего не видел и не слышал вокруг, каждый со своей стороны. Леви видел широкую спину в зеленом плаще, прикинул, как проще попасть в сердце со спины, и уже занес руку, как…

Последний узел развязан. Эрвин достаточно оправился от раны и почти полностью восстановил силы. Он быстро двинулся, но не к Леви, а к лампам. Кто-то успел хватить его лезвием по руке, Эрвин взвыл, но успел погасить огонь, и комната погрузилась во тьму. 

— Никому не двигаться! — крикнул он. 

— Микаса? — позвал Леви.

— Поняла. 

Хотя они и не видели его, но слышали его дыхание. Они медленно приближались к нему. Леви показалось, что он почти касается его, но тут темноту разорвал чей-то вопль. 

— Леви. — Голос Эрвина звучал ровно. — Прогони всех. Хочешь драться? Хорошо. Но один на один. Пусть все уйдут. Или я сверну мальчишке шею. 

Глаза к темноте немного привыкли, и Леви разглядел силуэт Эрвина. Он держал кого-то за горло. 

— Очкастая? Ты командор. 

— Отпусти его, и мы уйдем, — послышался ответ Ханджи. Голос ее тоже звучал спокойно. — Только дай зажечь свет, а то мы дверь не найдем. 

— Разберетесь, — хмыкнул Эрвин. 

— Разберемся! Доставайте! 

Комната озарилась светом кристаллов. 

Тут же просвистела стрела, и Эрвин схватился за щеку. Дрожавший от ужаса Армин кинулся прочь от него. Леви подскочил к Эрвину, целясь в сердце.

— Убью! — Эрвин увернулся от удара и стал наступать на Леви. — Мелкая дрянь! Надо было убить тебя сразу! Надо было дать Майку утопить тебя в той луже. Мелкий сукин сын!..

Он схватил Леви за руку, стараясь заставить его бросить оружие, но из-за новой раны он заметно ослабел, и Леви не сдавался. Он извернулся, сделал подсечку, Эрвин упал на пол, увлекая Леви за собой. 

Они долго боролись. Леви услышал, как Ханджи приказала не вмешиваться. Эрвин несколько раз ударил его по лицу, брызнула кровь. Леви, однако, сумел перехватить кол и… 

Деревянный кол — не нож. В плоть он входит тяжело. Леви казалось, что он пытается проткнуть каменную стену. Эрвин, похоже, не ожидал даже такого удара и замер. Они оказались на полу, стоя на коленях напротив друг друга, и Леви мог видеть выражение его лица. Впервые за все это время на нем проступили человеческие эмоции. Глаза смотрели мягко и внимательно. 

Леви надавил сильнее. 

— Давай, Леви, — тихо сказал Эрвин, и голос его звучал так же, как при жизни. — Сделай это. 

Леви снова взглянул ему в лицо. Эрвин едва заметно улыбался. Но не той жуткой улыбкой, которая так пугала, а совсем по-человечески, как когда-то улыбался Леви, когда они впервые… 

— Эрвин… 

Нет, это невозможно. Это же Эрвин. Он не может дать ему умереть. Не может убить его. Это же Эрвин, его Эрвин. 

— Капитан. 

Леви ощутил, как рядом оказалась Микаса. Она вместе с ним надавила, и кол вошел в грудную клетку. Эрвин повалился на пол. Еще немного, и все будет кончено. Леви затошнило. Шея болела, голова кружилась. 

Они навалились сильнее, и Леви услышал странный звук — будто что-то внутри Эрвина лопнуло или разбилось. Он с трудом соображал, что происходит. Тело билось, как в лихорадке. Эрвин умирает, и ему, Леви, из-за этого плохо, болит рана, которую оставил Эрвин. Леви наклонился над ним и коснулся мертвенно-бледного лица. 

— Ты прав, — еле слышно прохрипел Эрвин, — такая вечность нам не нужна. Спасибо. 

Леви увидел, как тело Эрвина распадается, будто подожженная бумага. Его самого затрясло, мир поплыл перед глазами, и он потерял сознание, рухнув рядом с тем, что осталось от тела командора.