Отдохнувший Барсик спрыгнул с рук названного брата и весело пустился ловить волшебный клубок.

— Кот, — довольно заулыбался Лад, любуясь своей Парой.

— Он сейчас нам навигатор собьёт, — забеспокоился Ваня, пытаясь нагнать весело бегущий клубок и охотящегося за ним сфинкса.

— Чего? — растерянно отозвался Вожак, не понимая, о чём вообще говорит Ваня.

— Клубок порвёт! — пояснил Ваня, нагнав, наконец, любимца.

— Не порвёт, пусти, пусть бавится. Это же клубок самой Бабы Яги, а у неё у самой кот есть, Василий. Тот тоже до клубков охоч, так что Бабушка давно научилась защищать их от острых коготков, — заверил оборотень.

Посомневавшись, Ваня всё же отпустил активно вырывающегося Барсика. Клубок, весело прыгая, побежал вперёд, не отходя, впрочем, далеко от тех, кого провожал. Более того, круглый навигатор умудрялся и с котиком играть, и дорогу выбирал не через буреломы, а поровнее, да получше.

— У Прасковьи явно была старая модель, — минут через десять вновь нарушил молчание Ваня.

Лад кивнул, всё ещё не до конца понимая странную речь своего попутчика. Вот только выяснять, что имел ввиду человек, оборотню было ни к чему, также как и досужие разговоры. В этот момент он размышлял, что, возможно, своими действиями он только ускоряет момент расставания с Парой. Ведь Барсик вполне мог решить вернуться домой с названным братом. Вот только спрашивать не хотел: не зная ответ сфинкса, Вожак мог надеяться, хотя бы надеяться. Кот, как и все представители его вида, не спешил показывать своё отношение к Ладу, в душу не лез, принимая заботу, как должное, и не спешил сближаться.

***

Почему деревню назвали Синие Дубки Ваня понял сразу: вокруг была дубовая роща, и все ветки деревьев были густо обвешаны синими лентами.

— Это зачем? — спросил обернувшийся Барсик, нервно следя за трепещущими на ветру лентами, борясь с соблазном схватить одну.

— Это они так нас, оборотней, отпугивают, — ровно и безразлично сказал Лад.

— И как? Помогает? — спросил со смешком Ваня. — Страшно вам?

— Аж жуть берёт, — ехидно согласился Вожак. — Я весь прямо дрожу, аки осиновый лист. Но так хорошо, лепо — они уверены, что через эту рощу оборотни пройти не смогут. Это им наши ребята и подсказали. А то вечно проверки раньше устраивали.

— Какие, к примеру? — спросил с любопытством сфинкс.

— Волкодлака кони не любят, псы боятся, да и пояс с узлами он одеть не может, — пожал плечами Лад.

— А что из этого правда? — спросил уже Ваня, смотря на узел на поясе Вожака.

— Ничего, — пожал плечами оборотень. — Разве что в полночь, в полную луну, мы не можем не обернуться… Но то уже природа. А псы не все волков в нас чуют, а кони нас и в шкурах не боятся. Умные они, лошади, знают, что не враги мы им, не тронем. Но тут лучше не оборачиваться и не обсуждать суть нашу. Да и зовите меня только Ладом. Нет, я-то справлюсь, не дам вас в обиду, но худой мир всяко лучше доброй драки.

Богатая, большая деревня стояла на трёх холмах по двум берегам небольшой чистой речушки. Ладные срубы домов, резные ставни, кругом цветущие сады, вспаханная земля, всходы. Да и крестьяне ходили в добротной, хотя и тусклой одежде.

— Простите, уважаемый, а где я могу найти старца Емельяна? — спросил Лад у первого же местного старичка, гревшегося на лавочке.

— Емельяна? — пожевал беззубым ртом губы местный. — Не шнаю таково…

Вожак нахмурился, подозревая, что ему врут, но Ваня вмешался в разговор:

— А Емелю знаете?

— Емелю шнаю. Его ишба, с синей крышей, околе реки, — пожевав губы, сообщил старик. — Срашу бы его и спросили. Его все шнают. Юродивый-то у нас один. Хоть чёй-то он старец? Дюшь ещё… Дык и мудрость с сединой к нему так и не постучалась…

— Благодарствую, — поклонился в пояс Лад, прервав словоохотливого старичка, и они пошли к реке.

Домов с синей крышей больше в селе не было, а дом нужного Емельяна даже со стороны казался совсем мелким, старым, обветшалым. Словно никто и не жил там. Огородик возле дома бурно порос сорняками, забор местами покосился, а по двору бегали две собаки: одна с тремя лапами, вторая мелкая, брехливая, с давным-давно обваренным, но до сих пор не обросшим боком. Было там и несколько котов, таких же, калеченных, некрасивых. Прямо в огороде паслась однорогая коза.

— Хороший человек, — вслух заметил Ваня, улыбаясь тепло и открыто.

— Почему? — полюбопытствовал Барсик.

— Смотри, все животные округлые, сытые, шерсть блестит. Таких только хороший человек может приютить, — пояснил Ваня, и Лад согласно кивнул.

На шум, поднятый мелкой собакой, из дома вышел седой старик, высокий, прямой, с цепким взглядом карих, хитрых глаз. Емельян прошелся по гостям быстрым взглядом и, поздоровавшись первым, позвал в гости.

Иван слегка удивился, но постарался виду не подать, когда они зашли в халупу. Нарушая все законы физики, внутри оказалось просторно, чисто и справно, даже богато. На полу был восточный ковёр, чего Ваня не видел ни в одном доме оборотней.

— А у вас тут… хорошо, — признал Ваня.

— У кого, у нас? — удивился на мгновение Емельян, а затем кивнул. — Магия. И за какой надобностью ко мне в гости двое оборотней пришли, да ещё и с человеком?

— Нас послала Бабушка Яга, — вздохнул Лад и принялся обстоятельно рассказывать, зачем они пришли к Смородине, что приключилось у Яги и за чем их послали к Емельяну.

— Что, гости дорогие, располагайтесь, — кивнул старец, огладив бороду. — Помогу вам, как в своё время и мне Бабушка Яга помогла. В полночь выедете в погоню. Благо лето входит в силу, не нужна мне будет печь. А как вам службу сослужит, то вы её отпустите, скажите, чтобы домой ехала, она сама и вернётся.

— Печь? — удивился Лад.

— Печь, самоходная. Был по молодости я ленив и глуп, — рассмеялся необидно Емеля. — Да дуракам везёт! Словил щуку, царицу всех рыб, она и выполнила мои желания, да вышло мне боком… Ведь то, что досталось без труда, уходит незаметно, как песок сквозь пальцы, да и натуру портит, делает скотской. Но тебе, Вожак всех волкодлаков, сие не ведомо. Ничего тебе на тарелочке с голубой каёмочкой дано не было.

Оборотень кивнул и улыбнулся, как-то грустно и виновато:

— Не думал я, что тебе и такое ведомо.

— Мне многое ведомо, — кивнул хозяин дома и хлопнул себя по бёдрам, поднимаясь. — Что ж это я, болтаю, коли гости не кормлены.

— Давайте я Вам помогу, — подскочил Ваня.

— Мой дом, я тут — хозяин, мне и управляться, — рассмеялся Емельян и заспешил к печи, ставить самовар, готовить кашу.

***

Звёзды светили над головой, освещая лес неровным загадочным светом. Тёплая печь плавно, ровно и быстро ехала, не замедляясь вперёд, убаюкивая и навевая сон. Обернувшийся Барсик растянулся между Ладом и Ваней и смотрел перед собой горящими зеленым светом глазами, вслушиваясь в лес, к шорохам и крикам ночных птиц. Огромный волк лежал так, что правые лапы, передняя и задняя, свешивались с печи. Вожак скорее дремал, чем крепко спал, наслаждаясь запахом и теплом своей Пары. Ваня спал, сморенный уютом и спокойствием.

Емельян не только объяснил, как управлять печью, но и дал с собой припасов, простых, но много. Именно еду и защищал Барсик. Враг, классовый, древний, ещё со времён, когда сфинкс был обычным котом, прицепился к ним ещё в деревне и теперь летел чёрной тенью сверху. Ворон, большой и умный, остался незамеченным Ладом и Ваней, но не Барсиком. Точно такой же наглый крылатый гад обитал на даче у родителей Вани и не раз воровал прямо из миски сфинкса еду, а мама не верила жалобам кота и новой еды не насыпала.

Почему-то женщина решила для себя, что домашнему коту полезно гулять по свежему воздуху летом и зная, что только еда может выманить Барсика из домика на огород, ставила его миски под яблоню. Именно поэтому ворон, тот, дачный, имел возможность обворовывать несчастного Барсика.

И сейчас у кота появилась возможность поквитаться с другим таким же пернатым, чёрным супостатом. Не желая осуществлять страшную месть чужими руками или лапами, сфинкс не сообщил о крылатой слежке ни Вожаку, ни Ване всем на беду.