Ли уже минут пять наблюдал за молчаливым поединком взглядов Тен-Тен и Неджи. Не то чтобы это было в новинку — эти двое частенько находили причины поизводить друг другу нервы, особенно в последние годы. Но в этот раз что-то явно пошло не по плану. Ли решил пока не лезть и просто наблюдать, пока ему не дадут слово.

— Я не собираюсь в этом участвовать, — Неджи наконец прервал зрительный контакт, отвернувшись и закрыв глаза. Тен-Тен, сидевшая напротив него, злобно рыкнула.

— Да почему нет-то? Тебе разве не интересно?

— Нет, не интересно. Вообще не понимаю, как тебе это в голову пришло. И, что самое главное, зачем.

— Ну сколько можно, Неджи? — Тен-Тен страдальчески возвела руки к потолку. Впрочем, Ли вполне понимал такую реакцию: похожий разговор развернулся почти сразу же, как они переступили порог её дома, а это было не больше двадцати минут назад. — Я же уже объясняла: нам нужно знать, как наши организмы реагируют на алкоголь.

— А я уже говорил, что вообще не собирался брать в рот спиртное. И мне не нужно знать, как я на него реагирую, — тут уже и терпение Неджи начало подходить к концу. Ли, которому не посчастливилось сидеть между ними, буквально чувствовал, как от товарищей исходят волны раздражения.

— Ли тоже не собирался, а оно вон как вышло, причём не один раз, — возразила Тен-Тен. Неджи на это лишь чуть приподнял брови, словно спрашивая: «И что с того?». Тен-Тен сделала глубокий вдох, а затем уже гораздо спокойнее продолжила: — Ты ведь понимаешь, что иногда на миссиях нужно будет влиться в компанию людей, чтобы выведать информацию? Тайно? — Неджи кивнул. — А иногда бывают такие компании, в которых, планировал ты «брать в рот спиртное» или не планировал, всё равно придётся это сделать. Аргумент «мне нет двадцати одного» для нас больше не работает, значит, надо что-то делать. А понять, сколько в чрезвычайных ситуациях можно себе позволить, можно только опытным путём. Улавливаешь связь?

— Допустим, в твоих словах есть немного логики, — Неджи тяжело вздохнул: сдался. — Но Ли-то зачем здесь? Мы и так знаем, что ему даже прикасаться к саке нельзя.

— Я буду следить, чтобы вы ничего не натворили, если у вас ситуация такая же, как у меня. И заодно записывать и запоминать происходящее, чтобы утром вам рассказать, — Ли с готовностью поднял блокнот и карандаш. Неджи поморщился. Наверное, представил это зрелище.

— Мы что, планируем напиться до беспамятства?

— Да нет же, — Тен-Тен нетерпеливо махнула рукой, но сделала это с улыбкой. Если Неджи сказал «мы», значит он уже согласился. Это работало всегда и пока без исключений — Ли на себе не раз проверил. — Мы всего-то один небольшой кувшинчик на двоих разопьём: этого обычно не хватает, чтобы совсем потерять способность соображать, но чтобы разговорить человека вполне достаточно. А большего нам и не надо.

— А записывать нужно, потому что?..

— Потому что никто не знает, как быстро вы пьянеете, — с видом знатока этого дела вставил Ли. — Кто знает, вдруг вам одного глотка хватит, чтобы собственное имя забыть?

— Такого не быва... — тут Неджи запнулся — его взгляд упал на Ли — и после небольшой паузы всё же на выдохе закончил: — Ладно, бывает. Но скорее как исключение.

— А вот это мы сейчас и проверим, — Тен-Тен встала и, достав из ящичка над раковиной обещанный кувшинчик с алкоголем и фарфоровые пиалы для саке, опустила их на стол перед Неджи.

— То есть ты даже не сомневалась, что я соглашусь, да? — он скептически изогнул бровь, наблюдая за тем, как Тен-Тен ставит рядом тарелку с сашими*, явно не просто так завалявшуюся в холодильнике.

— Да ты всегда соглашаешься. Рано или поздно, — она пожала плечами и, сев напротив, начала разливать саке. Ли открыл чистую страницу в блокноте и приготовился записывать. Не то чтобы он совсем не полагался на память. Просто к важным миссиям — а сегодняшняя его обязанность тянула как минимум на В-ранг — относиться он привык со всей серьёзностью, не упуская ни одной детали. А не записывая упустить он вполне мог — иногда его рассеянность превышала допустимые границы, о чём и Неджи, и Тен-Тен не раз напоминали.

— Вокруг меня одни манипуляторы, — нахмурившись, пробормотал Неджи, но всё же взял в руки пиалу с полупрозрачной жидкостью. — В следующий раз из принципа не соглашусь, что бы ты ни предложила.

— Ну, это мы ещё посмотрим, — глаза Тен-Тен хитро сверкнули из-под чуть опущенных ресниц. — А пока, начнём?

— Чувствую, я ещё пожалею об этом...

Когда товарищи поднесли пиалы к губам, Ли напрягся, внимательно глядя то на одного, то на другого. Ему, совсем не помнившему ни одного случая собственного опьянения, казалось, что оно наступает мгновенно, стоит только капле алкоголя коснуться языка — у всех оно проявляется по-разному, но заметно сразу же. Взгляд начинает блестеть, щёки краснеть, реакция затупляться, разговорчивость повышаться — что-то такое писали в книгах, которые Ли прочёл перед приходом — не мог же он согласиться на помощь, не зная хотя бы основ. Но прошло десять секунд, двадцать, тридцать, и ничего не менялось. Если не считать перекосившееся лицо Тен-Тен. Скорее всего, это относилось ко вкусу, а не к реакции организма на алкоголь, которую она собиралась «изучать», но Ли всё равно добросовестно законспектировал и этот момент.

— Какая же гадость, — реплика, последовавшая за стуком чересчур резко поставленной на стол фарфоровой пиалы, только подтвердила догадку. — Как это вообще пить можно?

— Горьковато, — Неджи, сегодня почему-то сидевший с ещё более прямой спиной, чем обычно**, совсем не изменился в лице и неторопливо взял кусочек рыбы из тарелки с сашими. — Но терпимо. Пить можно, хотя я всё ещё не изменил своё мнение насчёт алкоголя в целом. Если тебе совсем не нравится, — он более выразительно посмотрел на Тен-Тен, — можем закончить сейчас. Мучить себя из-за больного любопытства — не лучшее занятие.

— Это не больное любопытство! — Тен-Тен злобно зыркнула на него. — Это вполне оправданный интерес и желание получить новый опыт без рисков для грядущих миссий.

— Что ж, как скажешь, — Ли показалось, что Неджи с этими словами окончательно убедил себя в том, что завтра утром он будет жалеть.

***

— Ками, Ли, ты просто святой человек! — если бы он своими своими глазами не видел это, то ни за что не поверил бы, что Тен-Тен может смотреть на него с такой благодарностью просто потому, что он принёс ей стакан воды. — Большое тебе спасибо!

— Выглядишь сейчас совсем не женственно, — заметил Неджи, наблюдая за тем, как Тен-Тен жадно глотает воду. Она посмотрела на него с такой злостью, какую раньше вызвать мог только Ли, предлагая пробежать несколько — а несколько это очень много — кругов вокруг Конохи на руках.

— Слушай, давай сегодня без твоих придирок. И так тошно, — Тен-Тен с грохотом опустила пустой стакан на пол и снова откинулась на кровать. Ли мог только представлять, как ей плохо после вчерашнего «эксперимента»: судя по мученическим стонам, как минимум голова ей болела сильно.

— И всё же я не понимаю, — после недолгого молчания, Тен-Тен повернула голову, пытаясь сфокусировать взгляд на сидящем рядом с ней на полу Неджи. — Мы пили одинаково, но почему-то я сейчас едва не умираю, а ты выглядишь свежее, чем после недельного отпуска. Как это работает?

— Употребление саке — тонкое искусство. Не всем оно подвластно, — Неджи неопределённо пожал плечами, отводя взгляд.

— Вообще-то, пили вы не одинаково, — встрял Ли, полностью разрушая иллюзию во всём идеального гения. — Сейчас, — он молниеносно достал откуда-то блокнот и с серьёзным видом начал зачитывать: — Так... Неджи захмелел через две минуты сорок девять секунд после второй пиалы саке. Правда, внешне это проявлялось лишь в том, что он очень долго буравил Тен-Тен взглядом, подперев щёку рукой. Ни покрасневшего лица, ни особой разговорчивости я не заметил. Через три минуты десять секунд Неджи заснул прямо за столом, так и не сдвинувшись с места. Спал крепко до самого рассвета — его не удалось разбудить ни мне, ни рассказам Тен-Тен о том, какими ужасными напарниками мы показались сначала, и какими замечательными оказались в итоге. Кстати, пьяная Тен-Тен говорит очень громко и много, — Ли на мгновение остановился, чтобы перевести дух. Краем глаза он заметил, что Тен-Тен и Неджи, слушая это, побледнели, но решил не заострять на этом внимание, ссылаясь на похмелье, и продолжил: — Вот... Тен-Тен же допила кувшин до конца — хотя я пытался остановить её на половине, как и планировалось — аргументируя тем, что эксперимент должен быть доведён до конца. На это ушло где-то около часа — я не знал, на чём именно заканчивать отсчёт: на последнем выпитом глотке или на моменте, когда она перестала делиться воспоминаниями и начала клевать носом. В первом случае через пятьдесят две минуты после того, как Неджи уснул, во втором — ровно через час и три минуты. Но в десять мне уже удалось уложить Тен-Тен в постель, и до утра не было никаких происшествий. Больше ничего я не записывал и тоже лёг спать. Про то, что Тен-Тен после саке разговорчивее обычного я сказал... А, ну, значит всё.

Ли оторвался от исписанного блокнота и с вниманием посмотрел на товарищей. Оба растерянно смотрели на него широко распахнутыми глазами — точнее, Неджи широко распахнутыми, а Тен-Тен чуть прищуренными, но это было её максимумом в это утро. Повисло неловкое молчание.

— Слушай, — Тен-Тен неуверенно наклонилась к Неджи, не отрывая при этом взгляда от Ли. — Я уже могу его бояться?

— Добавь к этому Лотос и Пьяный Кулак, и у тебя будут все основания, — Неджи кивнул слишком однозначно, тоже почему-то продолжая настороженно смотреть на товарища.

— А что не так-то? — Ли причина такой странной реакции была непонятна. Он же делал всё правильно: его просили записывать и запоминать, он записывал и запоминал. Не мог же он ошибиться в такой простой задаче!

— Ты серьёзно записывал всё это так точно? По минутам?! — Неджи почему-то особенно ярко выделил последнее слово.

— У меня были с собой часы и секундомер, — Ли пожал плечами с таким видом, словно это было само собой разумеющееся. — Нам же точность была нужна, да?

— Наверное, — Неджи тяжело вздохнул и откинул назад голову, растеряно глядя в потолок. Ли так и не понял, в чём именно промахнулся.

— Сожги это, — после минуты напряжённого молчания подала голос Тен-Тен. Звучал он как-то потеряно. — Порви. Выбрось. Уничтожь. Как угодно. Ками, стыд-то какой! — она спрятала лицо в руках, и уже потом до ушей товарищей донёсся её приглушённый стон отчаяния.

— Заметь, это было твоё предложение с самого начала, — губы Неджи тронула короткая беззлобная улыбка. В этот же момент в него полетела подушка. Впрочем, цели она не достигла: Неджи успел вовремя перехватить её. Ли про себя заметил, что либо меткость, либо сила Тен-Тен — а может, и то и другое — значительно пострадала этим утром.

— Было, — сквозь зубы процедила Тен-Тен, испепеляя взглядом разглядывавшего полосатую подушку в своих руках Неджи. — И я сделала определённые выводы.

— Какие? — возможно, Ли слишком энергично выразил свой интерес: Тен-Тен в ответ только сильнее поморщилась.

— Нам нельзя пить, — заключила она в итоге. Неджи закатил глаза.

— Я, кажется, что-то такое уже говорил вчера...

— Но зато теперь мы окончательно в этом убедились. Да и на твоём месте я бы не жаловалась: у самого-то всё в по... Ай! — Тен-Тен снова схватилась за голову, так и не договорив.

— Эх... До сих пор не понимаю, почему всё ещё вожусь с вами, — Неджи нехотя встал на ноги, отряхивая штаны: пол Тен-Тен явно давно не мыла. — Вставай давай и иди в душ — легче станет. А я пока завтрак приготовлю — тебе нужно поесть. Ли, идёшь со мной, будешь помогать.

— А? Ага, — он с готовностью подскочил и направился за Неджи в кухню. Уже скрывшись за дверью, Ли услышал тихое «Спасибо», а затем такой же тихий стон. Похоже, жалеть о вчерашнем пришлось совсем не тому человеку.