Из двухчасовой поездка грозилась перерасти в четырёхчасовую, так как каждые полчаса Роккэн просился в туалет, и приходилось съезжать на обочину, чтобы он мог справить свои дела. Если уж на таком сроке его мочевой пузырь не выдерживал давление плодов, то мне было страшно представить, что же будет твориться ближе к родам. Простои я предпочёл потратить с умом и подробнее изучал высланные мне протоколы, стараясь заранее отыскать зацепку и понять, откуда разворачивать деятельность. В первую очередь следовало посетить места, где были найдены тела, чтобы проверить, есть ли там призраки. Это бы дало мне понять, где убили юнош. Духи крайне редко покидали место смерти, а если всё же делали это, то обычно для того, чтобы преследовать убийцу. Найди я такой след, смог бы распутать дело в два счёта!

     Роккэн устроился в кресле рядом со мной, пристегнулся, и я вернул машину на дорогу. Неприятное молчание тяготило сердце, а вина кусок за куском отгрызала от меня самообладание. Чем дальше от Портленда мы уезжали, тем более туманно становилось вокруг, а шоссе пустело. Пришлось включить дальний свет и сбавить ход, чтобы не попасть в аварию. Пальцы омеги быстро и задорно жамкали по экрану смартфона, а сам он увлечённо пялился в игрушку. Нужно было как-то начать разговор, заинтересовать его и отвлечь от неизбежной деградации.

     — Ещё не придумал, куда хочешь сходить во Франции? — поинтересовался я, одной этой фразой подчёркивая, что мы в любом случае окажемся там. Роккэн на секунду оторвался от своего занятия и растерянно глянул на меня, потом пожал плечами.

     — Не знаю. А ты что предлагаешь?

     — Как насчёт Лазурного берега? Там в это время года не очень жарко, насколько я знаю. Вода, правда, прохладная, но с этим можно смириться.

     — Не знаю. Можно.

     — Ещё в Тулоне чудесная архитектура. Можно было бы взглянуть на здание оперы.

     — Ну да.

     Односложные и бессодержательные ответы омеги могли бы вывести из себя кого угодно, и я был близок к тому, чтобы откровенно распсиховаться, но вовремя напомнил себе о том, что это не даст никаких результатов. Нарисованные драконы света и тьмы тщетно пытались перебороть друг друга на поле с ячейками-сотами. Несколько раз до этого Роккэн подсовывал мне свой телефон и просил пройти какой-нибудь сложный уровень, но в этот раз упрямствовал и сделал уже больше ста ходов, игнорируя кнопку перезапуска. Предлагать свою помощь я не торопился и не хотел отвлекаться от дороги ради подобного. Точно не услышал всех моих слов, Роккэн молчал. Обычно я прикасался к его затылку, гладил по плечам и спрашивал, отчего же мой любимый так тих, не расстроило ли его что-то. В этот же раз я сурово сохранял нейтралитет, изображая непоколибимого и бесчувственного. До этого было далеко, но я надеялся тем самым показать, что переубедить меня не получится. Омега же даже не пробовал высказываться, и этим безупречно выводил из себя. Зная меня, как облупленного, он отлично понимал, каким образом нужно вести себя, чтобы получить желаемое.

     — Роккэн, пожалуйста, оторвись от своих драконов и посмотри на меня, — позвал я, наблюдая за его реакцией через зеркало заднего вида. Супруг цокнул языком и поднял взгляд. — Не надо обижаться на меня и злиться, родной. Всё будет хорошо, вот увидишь. Тебе просто надо будет сесть на самолёт и побыть немного с Артемисом. Подумай, как чуд…

     — Я никуда не поеду без тебя, — упрямо процедил Роккэн и сполз ниже на кресле. — Ни за что.

     Мы бы непременно поссорились и разругались в пух и прах, но в этот миг я ударил по тормозам. Вовсе не для того, чтобы спокойно разговаривать без риска выехать на встречку, а потому, что на капот, прямо перед лобовым стеклом, рухнуло четверо существ размером с чихуахуа. Белые большие личинки не сдвигались с места и никак не реагировали на работающие дворники, уставив неподвижные взгляды алых глаз на меня. Однако пока я отстегнулся и вылетел из автомобиля, их уже и след простыл. Мне могло привидеться в густом тумане, могло и показаться из-за того, что оставил очки висеть на воротнике рубашки, а не надел их перед поездкой. Точно такие же призраки, каких я видел при последнем посещении Провиденса. Фары мигали в аварийном режиме, тихо тарахтел двигатель, а на пустынной дороге не у кого было спросить, видел ли кто-то что-то. Одна надежда оставалась на видеорегистратор, хоть я и слабо верил, что этот аппарат мог заснять духов. Невозмутимость, с которой Роккэн продолжал играть, только подогрела и без того натянутые нервы.

     — Извини, — скомканно пробормотал я, переживая о том, что мог своей выходкой испугать любимого. — Просто…

     — Покури и расслабься, — безразлично бросил омега и вытащил из кармана наушники.

     Злость достигла своего пика, и я закурил, поставив себе галочку заехать в табачный магазин и купить что-то покрепче. На въезде в Провиденс были установлены шлагбаумы, перед которыми в обе стороны вытянулись вереницы машин, желающих как проехать в город, так и покинуть его. Впрочем, «вереницы» — слишком громкое слово для всего семи машин, пять из которых стояли на выезд. Бравые сотрудники бюро проверяли документы, багажники и пропускали тех, у кого не было проблем ни с тем, ни с другим. Я уже тогда удивился, что этим занимается не дорожная служба, но не стал лезть на рожон и задавать лишние вопросы. Когда настала наша очередь, я опустил стекло в водительской двери и протянул наши документы, желая быстрее разделаться с этим.

     — Цель посещения? — без всяких эмоций спросил мужчина.

     — Работа и туризм, — с теми же интонациями ответил я.

     — Хорошо. Вы знаете, что в городе действует убийца, и вы подвергнете риску себя и своего мужа?

     Это стало следующим звоночком. На моей памяти ФБР ни разу не предупреждали гражданских о происходящих преступлениях, если только им не было нужно провести допрос или опознание. Я изобразил на лице удивление, но кивнул, показывая, что согласен с таким положением дел. Федерал махнул кому-то из своих людей, и шлагбаум поднялся, позволив нам проехать в Провиденс. Город изменился. Или же это мне только так показалось? Фонарные столбы и рекламные доски пестрили листами с объявлениями об исчезновении людей, но хуже было не это. Неподвижные призраки встречались чуть ли не на каждой улице, и мне всё чудилось, что их больше, чем живых. Озноб прошёлся по телу. Задувающий с моря ветер гнал туман и газетные листы низко над землёй. Только через несколько минут до меня дошло, что это не столько туман, сколько дым. Даже Роккэн отвлёкся от телефона и нервно заозирался по сторонам, не узнавая привычные пейзажи.

     — Как-то здесь… неприятно, — шёпотом произнёс он и вцепился в рукав моей рубашки. — Рурука, давай уедем? Я в больнице ужастик смотрел, и там…

     — И там не так плохо, как в жизни, — подытожил я, паркуя машину возле полицейского участка. — Идём, Роккэн. Посидишь в кабинете у Мэтью, а я спущусь в морг.

     Не успел я отстегнуть ремень безопасности, как омега крепче схватил мою руку и уставился с мольбой. Подобная пугливость ему не была свойственна, и я только головой покачал. Мне увиденные картины тоже не доставили никакого удовольствия, однако следовало исполнить обещание и помочь незадачливым полицейским. В здании обстановка была не лучше: копы выглядели подавленными и излишне тихими, как будто их кто-то запугал. На меня они поглядывали поверх мониторов и отчётов с надеждой и робкими улыбками, на которые я не спешил отвечать. Из кабинета Мэтью доносился разговор на повышенных тонах, но он быстро оборвался, и в коридор вылетел быстрым шагом незнакомый мне мужчина. Напоследок он крикнул себе за спину, что добьётся увольнения полковника. Он даже не взглянул на нас и решительно прошёл мимо.

     — Муж последней жертвы, — пояснил Мэтью, когда я зашёл к нему и вопросительно кивнул на дверь. — Требует немедленно найти и наказать убийцу. А что мы можем сделать? Не помню, когда в последний раз поднимали такую шумиху. ФБР оцепили весь город, трясут нас и возможных свидетелей, а выхлопа нет. У нас раскрываемость самая низкая по штату, и уже куча ребят держат под столом подписанные заявления на увольнение, чтобы по статье их не выбросили. Спасибо, что приехал.

     — Я не буду вести это дело, Мэт. Найду вам хорошего детектива, не переживай. Спасёт он ваши шкурки и погоны.

     — И за это тоже спасибо. Ты к криминалистам?

     — Да. Пригляди за Роккэном.

     Омега на показ уселся в кресло и уставился в телефон, совсем уж ожесточённо стуча ноготками по экрану, и я не стал ждать следующих слов. В морге поддерживалась низкая температура, а внутрь меня пропустили только после того, как я надел медицинской халат, спрятал волосы под шапочку, а рукава — под нитриловые перчатки. Лицо молодого криминалиста было скрыто под маской, но я различил тихий смешок, когда отказался от такой же.

     — Надеюсь, вы не завтракали, детектив, потому что зрелище не для слабонервных, — задорно произнёс он и, сверившись с бумагами, прошёл к одной из пронумерованных ячеек. — Так… Альфред Гринн, возраст двадцать пять лет, пол — омега. Время смерти около девяти часов вечера восемнадцатого июля. По предварительному заключению смерть наступила от обширной кровопотери, после чего тело транспортировали туда, где оно и было найдено. Следов борьбы не обнаружено. Удалены внутренние органы, первичные половые и детородные органы. Химический анализ показал, что перед смертью жертва приняла ударную дозу обезболивающих, несовместимых друг с другом. По моему личному мнению, именно они и убили его. К тому же, судя по увеличенным молочным железам, он был беременным на момент смерти. Предположительно начало второго триместра.

     Вопрос про завтрак показался мне как никогда уместным, и мне оставалось лишь поблагодарить себя за то, что не соблазнился добавкой, а с момента приёма пищи прошло уже достаточно времени, чтобы я не пожелал немедленно избавиться от неё. Запах стоял не то что тошнотворный, но настолько гнилостный и сладковатый, что я немедленно прижал рукав к носу, пожалев о решении не взять маску. Криминалист понятливо хихикнул. Сколько бы трупов мне ни пришлось рассматривать, но привыкнуть к этой вони не получалось. На столе в медицинском мешке лежало тело. От груди до паха на его торсе шёл прямой и удивительно аккуратный разрез, уже сшитый после всех необходимых процедур. Желтоватая кожа с синим отливом плотно прилегала к костям, а из-за отсутствия чего бы то ни было в животе казалось, что он пришит к позвоночнику. У Альфреда было приятное лицо, и мне всё никак не могло прийти в голову, что могло послужить причиной убийства. Как и сказал мужчина, кроме этого никаких бросающихся в глаза следов на теле не было. Ни синяков, ни царапин, как если бы омега добровольно лёг под нож.

     — Вы работали над другими жертвами? — спросил я, перестав рассматривать рубец.

     — Верно. У них всё то же самое. Никаких особенностей.

     — И беременность тоже?

     — М-м… Пожалуй… Да, тоже. Первый труп я больше исследовал на предмет веществ в теле, а на третьем понял, что между ними общего.

     — Полковник знает об этом?

     — Да, я сообщил ему. Куда вы?

     — Пойду в архив. Надо поднять дело годовой давности.

     На словах это было проще не придумаешь: сказать Мэтью, чтобы он встряхнул своих людей, а дальше самозабвенно копаться в прошлом. На деле же откопать материалы дела было непросто, потому как хранить их могли где угодно, несмотря на строгие правила и существующий регламент. На моё заявление начальник управления удивлённо поднял брови, однако спорить не стал и позвонил в архив, где меня стали дожидаться. Помедлив с секунду, я предложил Роккэну отправиться со мной, и омега несколько оживился. Надо думать, общество полицейских ему не нравилось до сих пор. Интересовавшие меня файлы хранились как в электронном виде, так и на бумажных носителях. Заняв пустующий компьютер и получив код доступа от дежурного, я зарылся в файлы. После моего отъезда полицейские не долго занимались отмеченным мною домиком в лесу возле фермы Лантрэ. Дело было закрыто за неимением орудия преступления, заявления и тела. Единственный аудиофайл в папке воспроизвёлся почти сразу.

     — Чей ты дух? Зачем ты ходишь за мной? — раздалось из колонок, заставив вздрогнуть и меня, и Роккэна. Супруг даже соизволил отложить телефон и уставиться в экран, где бегунок передвигался по дорожке записи.

     — Найди его. Найди его. Отыщи. Останови, — шелестящий невнятный голос повторял эти слова в течение минуты, затем замолк и продолжил ещё более оживлённо: — Он отомстил. Он убил. Он убьёт ещё.

     Наступила тишина, прервавшаяся отчётливыми шорохами и звуком открывающейся молнии на рюкзаке. Ещё с секунду раздавался шелест страниц, и наконец послышался мой голос:

     — Ты видел эту девушку?

     — Он убил! Убил! УБИЛ!

     Запись оборвалась. Я рассчитывал получить больше информации, но слова призрака только больше запутали меня. Дух не сказал, кем он был при жизни, видел ли Лиену, и от этого голова казалась слишком тяжёлой. Дежурный с любопытством поглядывал в нашу сторону.

     — Эх, а я надеялся, что хоть вы поймёте, что это значило, — вздохнул он и печально развёл руками на мой вопросительный взгляд. — Когда ребята эту запись расшифровали, чуть не поседели разом. А толку?

     Ненадолго оставив Роккэна в архиве, я дошёл до машины и снял видеорегистратор, чтобы проверить, взял ли он нужную мне частоту. На записи действительно отразились расплывчатые очертания призраков, и можно было разобрать голоса, однако они перекрывали друг друга и не давали вникнуть в суть. Они звучали не обеспокоенными, но абсолютно разгневанными и даже взбешёнными, и хор ярости сплетался в чудовищный вой, вызывающий гулкую боль в висках. Требовалось очистить запись, попытаться разделить голоса духов и послушать их в отдельности, но для этого требовалось время и программы. И столь же хорошо я понимал, что, пока я пытаюсь разобраться с этой мелкой уликой, убийца может напасть снова. Доверить кому-то из полицейских видео я не мог, ведь, если бы резко нагрянуло ФБР, храбрым служителям закона могло влететь по первое число. Необходимости так рисковать не было, и я остался в участке, скрупулёзно разделывая запись и копошась в содержимом звуковой дорожки. Относительно быстро удалось разделить голоса призраков и послушать их по отдельности. То, что они говорили, могло значить что угодно, однако, каждый из них только и делал, что повторял имя жертв — каждый по одному. «Это ваши убийцы? Или вы были связаны? Или вы их призраки? — размышлял я, устроившись возле чёрного хода участка с сигаретой. Она больше дымила у меня в пальцах, чем я курил, но каждая редкая затяжка выходила глубокой и долгой, сковывающей лёгкие неприятной болью и тяжестью. — Или?» Неприятная догадка озарила меня громом с ясного неба, и меня едва не начало тошнить от неё. Говорить об этом Роккэну я не собирался, чтобы лишний раз не заставить его переживать.

     Сгущался вечер, и самое время было отправить мужа в хостел, а самому на места обнаружения тел, надеясь на то, что бюро уже освободило их, и мне не придётся довольствоваться дальним наблюдением. В нагрудном кармане завибрировал телефон, и я достал его, откинул с экрана крышку чехла. На дисплее светилось неожиданное и почти забытое имя, оставившее мне неприятные впечатления: «Входящий вызов от: Лиена Лантрэ. Ответить/Отклонить/Отправить СМС». Палец замер над зелёным кружком с белой трубкой.

     — Здравствуй, Лиена, — поздоровался я и раскурил ещё одну сигарету.

     — Привет, Рурука. Работала и обслуживала одного рыжика, вспоминала о тебе. Как твои дела? Давненько о тебе ничего слышно не было. — Оживлённый голос девушки на том конце связи отдавался лёгким эхом, как если бы она звонила из ванной или туалета. — Планируешь в ближайшее время приехать в Провиденс? Или будешь проездом?

     — Я сейчас в Провиденсе. Работаю, — как можно более прохладно ответил я. Обида на тот случай до сих пор не покидала меня, а после того, что я узнал, я и вовсе был настороже. — Могу тебе чем-то помочь?

     — Ох, я уже говорила, как забавно, что увидеть тебя можно только тогда, когда совершаются преступления? Грустно и смешно одновременно, — будто и не услышав мой вопрос, щебетала девушка. — Ты знаешь, Провиденс очень сильно изменился. Здесь уже не так уютно и спокойно, как прежде. Многие уехали. Может быть встретимся, посидим где-нибудь? Я могу угостить тебя обедом в «Хименвэйз»…

     — Прости, я не задержусь здесь, — твёрдо отказался я. На душе было тяжело. — Не обижайся, просто я скоро улетаю во Францию и бросаю эту работу. Но если тебе вдруг понадобится помощь по старой дружбе…

     — Жаль, — истинно расстроенно протянула Лиена, и я замечательно мог представить, как она заправляет длинную прядь волос за ухо. Что-то треснуло, и вместо голоса девушки стали слышны помехи. Это продлилось недолго. — Если всё-таки надумаешь увидеться, то ты знаешь, где меня найти, правда?

     — Правда. Пока.

     Я закончил вызов и даже подумал выключить телефон, но передумал и просто убрал его в карман. Сигарета истлела до фильтра, так и не принеся мне удовольствие. Бычок полетел в переполненную мусорную урну рядом с крыльцом. Возвращаться в здание участка не хотелось, но мимо начали проходить полицейские, покидающие смену. Прежде они весело шутили и подначивали друг друга, хвастаясь успехами и обсуждая планы на совместные выходные, но теперь это были серые от страха и усталости люди. Моих бывших коллег почти не осталось в полностью обновившемся коллективе: кто перевёлся в другой штат, кто умер, кто уволился, и мало в каких лицах я видел поддержку и дружелюбное сочувствие. Роккэн терпеливо дожидался меня в коридоре, неловко переминаясь с ноги на ногу, и, пока я шёл к нему, внимательно осматривал фигуру омеги. От своей любимой обтягивающей одежды он так и не отказался, и потому заметно, но не сильно округлившийся живот отлично виднелся под тонкой тканью водолазки. «Надо было сразу посадить тебя на самолёт и не ждать, пока за тобой прилетит Гилберт, — мрачно пожурил себя я, обнимая супруга за талию и уводя к машине. — Ничего, завтра же исправлюсь».

     По дороге в гостиницу Роккэн не играл, и это меня несколько удивило и обрадовало, дав шанс нормально поговорить с ним. Дело мы не обсуждали, зато перебрали желательные маршруты для посещения Тулона, придумали хорошие подарки для родителей и похихикали над тем, что было бы забавно пригласить к Артемису и Джэмми с Монкутом. Мы, конечно, не собирались это делать, но представлять их встречу было забавно. Уже в номере я осмелился предупредить мужа, что должен отправиться на осмотр мест, чтобы не наткнуться на бюро, и он испуганно схватил меня за руку. Вырваться мне не удалось даже через несколько часов, и я решил отложить вылазку до того момента, как омега отправится во Францию. В конце концов, он бы не отпустил меня ни за какие коврижки.