2023 год.

Маленькому красному шарику, зависшему меж зданий, хватает одной ночи, чтобы разрастись до невероятных размеров. Нечто теперь парит чёрным плотным облаком, медленно вращаясь по своей оси, чтобы каждый мимопроходящий видел образовавшееся в центре словно бы человеческое ухо. Странная и в какой-то степени нелепая конструкция привлекала внимание людей, сколько бы власти не пытались предостеречь их от приближения к ней. Даже оцепление района не помогло — как минимум потому, что эту штуку видно издалека, словно местная Эйфелева башня. Всегда находились те, кто обходными путями старались добраться ближе к этому нечто. Люди задавались множеством вопросов, которые спешили обсудить в сети. Что это? Опасно ли? Является ли Ухо только началом появления чего-то более масштабного? Им ждать появление где-нибудь второго или других частей тела? Или просто эта штука обратится в огромного титана?

Примерно к середине следующего дня из облака начали вылетать новые маленькие красные шарики. Похожие на то, из чего появилось «Ухо». Но они не спешили разрастаться другими частями тела, вместо этого продолжали кружить рядом, не отлетая дальше пары метров. Словно осы у улья. Горожане не сразу заметили, что из общего роя некоторые сферы выбиваются, словно сбившись с курса, улетают в город, где беспорядочно кружат над улицами. Иногда они врезаются в людей, начав сеять новую волну паники. У контактировавших с ними пропадает голос. Без каких-либо видимых причин, здоровые люди просто теряют способность говорить.

 — …Врачи ищут способ решения возникшей проблемы. Власти просят граждан не приближаться к территории оцепления.

Новостной выпуск завершается. Чан выключает небольшой телевизор с рябящей картинкой и откидывается на спинку дивана. Как-то нервно и смешно одновременно. Ситуация точно не под контролем, несмотря на то, что их пытаются убедить в обратном. Власти сами не понимают, что делать с этой проблемой. Какие методы использовать против этого нечто. А они…

Чан не может прекратить крутить эти мысли в своей голове. Они все полагаются на него, как на старшего. И ждут его последнего слова, чтобы начать действовать. Чтобы заявить о себе и попытаться решить проблему. У них есть сверхсилы, магия. Не хватает только какой-нибудь высокотехнологичной лаборатории, но о таком им можно только мечтать. У них только этот заброшенный склад, в котором из высоких технологий вентилятор да старый телевизор.

Чан не хочет признавать, что ему в какой-то степени страшно. Страшно брать на себя эту ответственность, рисковать не собой, а друзьями. Да, есть шанс, что они справятся. Но они могут и провалиться. Будущее никогда ещё не казалось таким туманным. Он пытается разложить аргументы в голове, но каждый раз нещадно путается. Чонин, Минхо и Джисон всё ещё обычные люди. За них страшнее немного больше, чем за остальных. Прикидывая возможные варианты, ему всё больше хочется подождать. Понаблюдать за развитием событий, попытками властей справиться с ситуацией. Может, у них найдётся какое-то супер средство против этой штуки. Или кто-то из Мстителей вмешается и разрулит ситуацию.

Рациональная часть мозга говорит, что эти мысли более чем бредовые. Никто не знает, что делать в такой ситуации. Справедливости ради, он понимает, что с их силами будет глупо даже не попробовать. Иметь ресурс и не использовать его.

Из собственных мыслей его вырывает звычный голос Чанбина. Шум его шагов слышен сразу, как только он входит в здание. Возможно всё дело в пустых стенах из-за которых вдоволь разгуливает эхо. Чан поворачивается на шум, вместе с Чабином в помещение входят практически все с разницей в несколько минут. Джисон и Минхо, Хёнджин и Феликс, Сынмин. Только Чонина не хватает, но тот сейчас должен быть в университете на занятиях.

 — Раз уж все в сборе, — начинает Чанбин. Энтузиазм от него исходит волнами. — Прошло уже сколько… Два дня? Мы собираемся что-то предпринимать? Сейчас люди теряют голоса, кто знает, что будет дальше? Может слух? Или зрение? Пока я вижу, что никто ничего сделать не может, а мы почему-то даже не пытаемся.

Чан поджимает губы, отводя взгляд. Он понимает и даже согласен с мнением Чанбина, но какая-то нерешительность всё равно вьется под кожей. Он даёт себе мысленную пощёчину и напоминает, что его друзья не маленькие дети. Они вполне взрослые и здравомыслящие люди, способные оценивать свои действия и нести ответственность за поступки. Сколько бы они не шутили, что он словно родитель заботится о них, он не должен мешать им, если они хотят вмешаться в происходящее.

 — Да, я понимаю тебя, Чанбин, — наконец говорит он. — Мы действительно можем вмешаться, можем попробовать, но… — Он снова прерывается, стараясь сложить мысли в цельную речь. Он бы не хотел вести этот разговор без Чонина, но он очень хочет оградить его от происходящего, как бы эгоистично это ни было. — Я бы хотел, чтобы вы все ещё раз подумали и решили: точно ли вы хотите участвовать в этом? Понимаете ли риски и опасность? Никто не станет осуждать вас за нежелание, поэтому, пожалуйста, если вы не хотите участвовать, то оставайтесь в штабе, в безопасности. А те, кто хотят ввязаться в эту авантюру… Что ж, я никак бы не смог вам помешать. — Он давит из себя какую-то неловкую улыбку, стараясь самого себя приободрить. Подняв голову, он встречается с посерьёзневшими лицами друзей.

Первым, что неудивительно, вызывается Чанбин. Он делает шаг вперёд, а Чан по-доброму усмехается. Он же знает, какой будет итог. Следующими к Чанбину присоединяется Хёнджин и, удивительно, Джисон. Чан хмурится, но старается не показывать своего смятения.

 — Я хоть и не обладаю какими-то сверхсилами, — вздыхает Джисон. — Но… Ладно, нас всё равно ждёт разговор об этом, у меня есть кое-какой ресурс, который не использовать в этой ситуации было бы просто идиотским решением.

Чан хмурится, очень хочется спросить, о чём таком говорит Джисон. В голову врезается мысль, что Джисон может говорить о своём безымянном отце. Может тот, в соответствии с их теориями, действительно сидит где-то в правительстве, а у Джисона благодаря этому есть информацию? Он отвлекается на Минхо и Феликса. Он не удивлён. Куда Джисон — туда и Минхо. Это давно усвоенная аксиома. На Феликса и его силы глупо не рассчитывать. Последним сдаётся Сынмин. Чан смотрит на него пристально, пытаясь понять, искреннее ли это желание. Учитывая их прошлое, ему всегда казалось, что Сынмин будет держаться от подобных вещей дальше.

 — Я не смогу остаться в стороне, — поймав его взгляд, заговаривает Сынмин. Чан прячет улыбку. Да, он понимает. К тому же во всём участвует Чанбин.

 — Осталось только поговорить с Чонином, — подводит итог Чанбин. Чан морщится. — Давай, Чан, я знаю, что уже подумал над планом.

 — Для начала… — Чан тяжело вздыхает. Не время расклеиваться и показывать всем, насколько он не уверен в происходящем. — Для начала надо понять, с чем мы имеем дело. Это что-то инопланетное или созданное здесь. Живое ли оно вообще.

— Улицы, ведущие к Уху перекрыты, но я знаю, как проскочить через посты, — ухмыляется чанбин, складывая руки на груди. Он ясно даёт понять, что планирует участвовать во всём, что касается этой миссии, с самого начала. Это разумно, с его скоростью проскочить незамеченным будет не сложно, но ему определенно надо взять кого-то с собой.

 — Я могу попробовать узнать чуть больше с помощью магии, — неуверенно начинает Феликс. — Но сам к Уху попасть не смогу. Честно говоря, понятия не имею, куда дел кольцо для телепортации, — добавляет смущённо.

 — Ты потерял кольцо, открывающее порталы? — скептично спрашивает у него Минхо. Феликс тут же хмурит брови и краснеет.

 — Ни слова про это!

 — Не парься, я проведу нас туда, — приободряюще говорит Чанбин, хлопая его по плечу.

 — И если эта штука всё же разумная, — задумчиво тянет Сынмин, стоящий рядом с ним. — Значит можно будет попробовать залезть ей в «голову». — Он показывает кавычки пальцами. — Может, от этого будет толк. — Сынмин не говорит напрямую, что желает идти к Уху, но Чан по его интонации и этому предположению понимает, что так он изъявляет своё желание поучаствовать.

 — Главное делайте всё аккуратно. С осторожностью, чтобы не навлечь неожиданных последствий, — подводит итог Чан.

 — Ха, хён, любое, что выкинет эта штука, будет неожиданным последствием, — усмехается Джисон. — Просто надо быть готовым ко всему, пока мы не знаем наверняка, с чем имеем дело.

 — И всё же, — прерывает его Чан. — Если решите, что вам угрожает опасность, сразу делайте ноги оттуда.

— Естественно мы будем аккуратны, — закатывает глаза Сынмин. — Не беспокойся, Чан-хён, каждый тут понимает, во что ввязывается.

— Мы будем ждать от вас вестей.

***

Пробежать от их мини-штаба к зданию, около которого висит Ухо, для Чанбина плёвое дело. Он проносится по улицам города, оставаясь незамеченным для контрольных постов, крепко держа в руках Феликса, которого надо туда доставить. Этот забег возрождает в груди какое-то забытое чувство. Как же давно он не носился по городу с такой скоростью, уже почти забыл, каково это, когда от бега по крови разливается адреналин.

Стоит им остановится, как Феликс оседает на землю, хватая губами воздух. Чанбину кажется, что он слегка позеленел. Но его это, на самом деле, не удивляет. Головокружение и тошнота при первом забеге была и у Чана, и у Сынмина, да и у него самого тоже, так что это своего рода нормальная реакция.

 — Приходи в себя, а я сгоняю за Сынмином! — бросает он и уносится обратно к штабу.

Путь туда и обратно, как и в первый раз, занимает совсем немного времени, но остановившись на той же крыше во второй раз, Чанбин растерянно осматривается. Феликса на продуваемой всеми ветрами площадке нет. Сынмин, вставший рядом и немного опирающийся на его плечо, тихо уточняет:

 — Это точно то здание?

 — Да, оно ближайшее к Уху, не мог я оставить его в другом месте, — ворчит Чанбин. — Его же не могло унести ветром?

 — Я здесь, — голос раздаётся словно из ниоткуда. В воздухе рисуется искрящаяся круглая печать, после появления которой Феликс снова показывается перед ними, словно приоткрывая завесу мантии-невидимки. — Заклинание невидимости. Под ним нас точно не засекут. — Он подзывает их ближе к себе одним жестом. На первый взгляд ничего не меняется, но Феликс уверен, что заклинание работает. Он указывает на крышу подними, на которой больше нет их теней. — Оно точно работает, — вновь произносит Феликс. — А теперь и нам пора поработать.

Ни Ухо, ни кружащие вокруг сферы не реагируют на их появление. Словно их действительно нет рядом. Или просто вся эта система не видит в них никакой угрозы. В этой части Чанбин может только наблюдать, как Ликс и Сынмин подходят ближе к краю, осторожно начав использовать свои силы. Но это время не для праздного наблюдения. Если что-то пойдёт не так, именно он должен будет как можно скорее подхватить их и унести дальше от Уха.

Первую минуту всё идёт обманчиво спокойно. Чанбин только успевает заметить, как одновременно меняются выражения лиц у Сынмина и Феликса. Их отбрасывает назад, как ударной волной. Сферы кружат, набирая скорость, словно защищая своё гнездо от чужаков. А несколько опасно приближаются к ним, выбиваясь из общей массы.

Чанбин подбегает к друзьям, помогая им подняться на ноги и хватая как можно крепче. Одно дело — переносить одного человека, держать двоих уже сложнее, и совсем не из-за тяжести веса двух тел. Одно неверное движение, стоит ему хоть немного отпустить кого-нибудь, как их на огромной скорости вмажет в асфальт. Чанбин срывается с места и всю дорогу мысленно повторяет себе: «Держи крепче, держи крепче». Меньше минуты проходит, как они оказываются в штабе. Кажется, намного быстрее, чем прошлые забеги. Резкое торможение сопровождается скрипом подошвы о бетонный пол и глухим стуком. Все трое валятся на пол, не сумев удержать равновесие во время остановки.

Стук сердца в груди, кажется, отдаётся эхом от стен. В помещение из соседней комнаты на шум тут же вбегают остальные. Хёнджин помогает подняться Феликсу, негромко спрашивая, в порядке ли он. Феликс кивает, но только стоя на ногах, опираясь на Хёнджина, осознаёт, насколько его трясёт. Хёнджин, словно тоже ощутив это, подхватывает на руки и спешит унести к дивану, чтобы усадить дрожащего Феликса рядом с собой, нашёптывая слова успокоения.

Рядом очень скоро оказываются Чанбин и Сынмин, кажется, проверяющие друг друга на наличие травм. Пока Сынмин печётся о возможных растяжениях и стёртых о бетон ладонях Чанбина, тот под нос себе жалуется об окончательно убитых подошвах кроссовок. С их ухода прошло минут пять, но выглядят они куда более потрёпанными, чем до этого. Больше напуганные неожиданной реакцией Уха, чем что-либо ещё. Все напряжённо ждут от них хоть каких-то новостей.

 — Что там произошло? — наконец спрашивает Чан. — Всё в порядке? Выглядите так, словно успели ввязаться в драку.

— Этой штуке не понравилось наше вмешательство, — хрипит Сынмин. — Оно решило во что бы то ни было избавиться от нас. Кажется, за нами гналась сфера, но, надеюсь, от неё удалось оторваться.

— Ты про вот эту сферу? — раздаётся голос Джисона, вставшего в проходе. Они все оборачиваются на него, застыв в немом шоке. Джисон стоит абсолютно невозмутимый и держит в руках закрытую пятилитровую банку, о прозрачные стенки которой бъётся парящая внутри сфера.

— Как ты… Какого чёрта, Джисон, ты хоть понимаешь, как это могло быть опасно?! — вскрикивает Минхо, тут же подходя к Джисону. Тот поднимает голову, смотрит на него как-то пристально и словно бы одним взглядом остужает пыл.

— Я могу сделать вывод, что эта штука не может проходить сквозь стены. Или сквозь стекло. Так что, пока банка цела и закрыта, всё должно быть в порядке. К тому же она нам очень даже пригодится, неужели у вас нет желания исследовать её? Она так потерянно летала по этажу, что я не мог не поймать её, — Джисон произносит это совершенно спокойно, в конце концов отставляя банку к стене, чтобы не держать в руках. — Так что вы узнали? — повторяет главный вопрос.

 — Не сильно много, — вздыхает Сынмин. — У нас было слишком мало времени. Но я уверен, что оно не отсюда. Эту штуку создали не на нашей планете.

— В центре есть что-то вроде ядра, — продолжает за него Феликс. — И внутри слышно множество голосов. Я думаю, это все те украденные голоса. В общей какофонии трудно было разобрать слова, но речь точно корейская. Что-то мне подсказывает, что это ядро является неким хранилищем. И если его разбить, голоса вырвутся наружу и вернутся владельцам. И без этого ядра оно просто распадётся. Само Ухо словно приёмник для всех звуков.

— Значит всё же что-то инопланетное, — тянет Чан. — Для чего именно оно собирает людские голоса?

— Спроси что-нибудь попроще, — устало выдаёт Сынмин. — Уж ответа на этот вопрос у меня нет. Просто представь, что кто-то слишком устал от внешнего шума и решил лишить всех голосов, чтобы впредь молчали.

— Достойное объяснение, — прыскает Чонин. Джисон испуганно вскрикивает, отскакивая вперёд к Минхо и оглядываясь назад.

— Ты как давно тут стоишь? — спрашивает он, смотря на Чонина в проходе. Тот только посмеивается с такой реакции, проходя вперёд и занимая место на диване.

— Почему ты не в университете? — сурово спрашивает Чан, складывая руки на груди, смотря на него сверху вниз. Он прекрасно знает его расписание, чтобы быть уверенным, что до конца занятий ещё пара часов.

— Спокойно, Чан-хён, не злись раньше времени, я не прогуливаю, — тут же останавливает его Чонин. — Во-первых, университет слишком близок к району Уха. во-вторых, у многих преподавателей и студентов нет голосов. В том числе и у ворчуна-препода, который должен был вести историю. Нас закрыли на что-то вроде карантина, пока решают вопрос, как дальше вести занятия в таких условиях. А ещё камбек моей любимой группы перенесли на неопределённый срок, потому что здание их агентства как раз рядом с Ухом, и мне такие новости совершенно не нравятся. Поэтому давайте как можно скорее расправимся с этой штукой.

— Если бы мы только могли исследовать сферу… Эх, во время учёбы хоть какой-то доступ к лабораторному оборудованию был, а сейчас… — разочарованно тянет Хёнджин, посматривая на банку.

— Кхм, об этом… — заговаривает Джисон, переминаясь с ноги на ногу. — Как я говорил, у меня есть кое-какие ресурсы для этого. Поэтому давайте что ли завтра с утра как обычно у меня соберёмся… — Он тяжело вздыхает. — Покажу и, видимо, расскажу всё.

— Ты понимаешь насколько подозрительно звучишь? — с прищуром спрашивает его Хёнджин. — Сынмин-а, ты можешь залезть в его голову и узнать, что он так тщательно скрывает?

 — Могу залезть в твою голову и покопаться в твоём прошлом, хочешь? — недовольно спрашивает Сынмин, поднимая на Хёнджина взгляд. Тот дальше отодвигается от него и словно бы пытается спрятаться за смеющимся с этого Феликсом.

 — Пожалуй, откажусь, — бормочет Хёнджин.

 — Ого, а ведь мы правда собираемся спасать город, — как-то неверяще тянет Чонин. — До меня только сейчас дошло, что это больше не просто разговоры и фантазии. Какой кошмар, я даже геройское прозвище себе не придумал!

— Действительно, Чонин-а, это то, над чем стоит задуматься, поразмышляй на досуге, — саркастично кивает Минхо. — Иначе люди сами дадут тебе имя, а там уже не отвертишься, даже если не понравится.

— Я бы не хотел, чтобы меня назвали Синей Ведьмой, — бормочет Сынмин.

 — А что если власти ничего с этой штукой не делают потому что она — их проект? И они забирают голоса, чтобы люди не могли голосовать на выборах? Чтобы как в России было? — проговаривает еще одну теорию Чонин.

 — Чонин, ты же в курсе, что на выборах учитываются не буквальные голоса?

 — И разве мы не выяснили, что оно не с этой планеты?

***

— Тони, ты видел, что показывают? — обеспокоенно спрашивает Пеппер за завтраком. На экране телевизора крутят утренние новости. В репортаже кратко рассказывают о событиях в Сеуле. Новости, несомненно, тревожные.

— Видел, — устало вздыхает мужчина. — И я даже знаю, кто полезет в эпицентр всех событий. — Он готов делать ставку на то, что Джисон не останется в стороне. Особенно зная, какие люди у сына в друзьях.

— Ты намекаешь на Джисона?

— Не намекаю, я уверен, что он уже по самые уши в этом…. — Он осекается, чтобы не сквернословить при дочери, и отхлебывает кофе.

 — Старший брат Сон? — любопытствует Морган, поднимая заинтересованный взгляд от тарелки с завтраком на родителей. Конечно, услышав имя, она сразу вспомнила страшщего брата, который приезжал к ним на некоторое время. Правда девочка так и не понимала тонкостей их родства.

 — Да, дорогая, именно он, — отвечает ей Пеппер. — Планируешь навестить его? — спрашивает, обращаясь к Тони. Она виделась с этим парнем во время тех каникул и уверена, что то весь пошёл в отца. Правда мысль, что Морган однажды тоже решит геройствовать, пугает.

— Да, наверное стоит.

Чуть позже он открывает окно диалога на телефоне, чтобы написать Джисону.

Если я скажу, что в это лезть не стоит, ты не послушаешь?

И даже не удивляется, когда ответ приходит буквально через минуту. Хоть в Сеуле уже ночь.

JiSon*

Не послушаю

Решили, что справитесь?

JiSon

Мы, конечно, не Мстители, но кое-что тоже можем

Кое-что уже выяснили, кое-что планируем… Кажется, пришло время показать им мою лабораторию

Жди в гости в ближайшее время

JiSon

Что?

В смысле?

Вопросы он оставляет без ответа, выходит на улицу к Пеппер. Стоит ещё раз обсудить с ней возможный отъезд. Он обещал больше не геройствовать. Но и не собирается. Правда взглянуть, на что способны эти парни, хочется. И, возможно, убедится, что они действительно достойны зваться новым поколением героев. Одних рассказов Джисона мало, ему надо увидеть всё своими глазами.

Вирджиния воспринимает новость спокойно, такой поступок вполне ожидаем. Лишь просит самому не лезть в гущу событий. Старк клянется остаться в стороне и убеждает, что даже не собирался брать с собой костюм.

***

 — С кем всё переписываешься? — спрашивает Минхо, наваливаясь сверху и укладывая голову на плечо, пытаясь заглянуть в телефон. Он обвивает руками талию Джисона со спины, прижимаясь плотнее.

— Не так важно, — отмахивается Джисон, сразу же блокируя экран. — Точнее… Ладно… С отцом, — признаётся он. Это не такая уж большая тайна, он просто надеется, что Минхо не успел увидеть, как именно подписан контакт. Он всё ещё не уверен, что готов ко всем вопросам, которые на него посыпятся после раскрытия тайны. Вероятно, уже завтра или послезавтра. Он бы предложил отправиться со сферой в лабораторию уже сегодня, но всё же ему надо ещё немного времени, чтобы морально подготовиться к этому.

 — Раз не важно, — тянет Минхо, делая шаги назад. — Значит идём спать, хватит допоздна засиживаться. Отдыхать тоже надо, не ты ли позвал всех прямо утром прийти?

— Да-да, конечно, — притворно ворчит Джисон, но всё же не сопротивляется и следует за Минхо. Тот подцепляет пальцами выключатель небольшой лампы, погружая комнату во тьму, Сегодня один из тех дней, когда Минхо остаётся ночевать в джисоновой квартире. Не только потому, что она ближе к штабу. Джисон задаётся вопросом, уйдёт ли Минхо в ту гостевую комнату, которую обычно занимает.

Но сам вопрос не озвучивает, а значит не получает конкретного ответа. Минхо только подходит вплотную к кровати, откидываясь назад, что они оба валятся на мягкий матрац. Джисон фактически лежит на нём, бездумно смотря в темноту. В такие нередкие моменты ему кажется, что всё же у них передружба-недоотношения. Но всё это лишь его собственные мысли, мнение Минхо на этот счёт ему не известно. У Джисона никогда не хватает духа спросить.

 — И как ты только додумался посадить сферу в банку, — шепчет Минхо. Его тёплое дыхание щекочет заднюю сторону шеи. — А если бы она взорвалась? Или лишила тебя голоса? Или ещё что-нибудь?

— Ещё не было случаев, когда люди умирали от контакта со сферами, — пытается оправдаться Джисон. Но он понимает, что Минхо просто волнуется за него. — Я бы мог общаться с вами СМС-ками. — До него самого не сразу дошло, насколько это могло быть опасно. Только ставя банку со сферой на пол, он осознал, что та действительно могла ему навредить.

— Я за тебя испугался, — признаётся Минхо, только подтверждая его мысль. Джисон чувствует, как Минхо поднимает голову, но не может понять, действительно ли он оставил поцелуй на макушке или это просто его разыгравшаяся фантазия. Он делает вид, что ничего не произошло — потому что, возможно, действительно ничего не произошло. Слишком всё неоднозначно. он снова путается в мыслях о Минхо и своих чувствах к нему. Сколько уже он не решается задать один простой, но при этом такой сложный, вопрос? — Если бы только всё наше геройство так и оставалось обсуждением возможных псевдонимов и название команды.

— Я думал над этим, ещё до сегодняшнего вопроса Чонина. Как бы мы могли себя называть, какие костюмы бы носили. Даже вёл некоторые записи, — делится Джисон. Он ещё никому об этом не говорил, считая не больше чем глупой забавой.

 — Да? И что же ты придумал? — с искренней заинтересованностью в голосе спрашивает Минхо. Джисон чувствует, как он только крепче обнимает.

 — Ну… Думаю, для Чанбина как минимум нужна специальная обувь, чтобы он не стирал подошвы каждый раз. — Он упускает тот факт, что у него уже есть идеи материала, который он испытывал в лаборатории. — Сынмину и Феликсы бы защиту обеспечить, их оружие всегда при них. Я уверен, как главный фанат Капитана Америки, Чан не откажется от щита, — посмеивается он. — Это совсем немного, надо посмотреть записи, там наверняка есть что-то ещё интересное.

 — Лучше отдай щит мне, — неожиданно заговаривает Минхо. Джисон вскидывает брови. — Потому что ты же обязательно полезешь в самый эпицентр, кто-то же должен тебя прикрывать. Думаю, я с этим справлюсь, — голос его звучит как-то грустно и задумчиво. — Периодически вспоминаю тот день после Щелчка. Думаю, что бы было, если бы ты исчез из моей жизни? — Он слишком резко сворачивает с темы, словно боясь вопросов к прошлым мыслям. — Не знаю, как бы пережил это.

Джисон широко распахивает глаза. Он так давно откладывает разговор. Постоянно ищет оправдания и причины, по которым он не должен поднимать эту тему. Например, что сначала им стоит разобраться с проблемой, а уже после выяснять отношения. Он не простит себя, если из-за его необдуманных слов в команде появится напряжение. Если между ним и Минхо появится разлад. Но последние услышанные слова словно что-то переключают в голове. Жалкие попытки убедить самого себя, что Минхо может быть ему только другом, рушатся в одночасье. Он чувствует, что должен. Обязан сказать это сейчас, иначе больше уже никогда не решится.

 — Джисон-и? Что-то не так? — спрашивает Минхо, обеспокоенный затянувшимся молчанием. Он потягивается на кровати, чтобы сесть. Джисон выползает из его объятий и устраивается напротив, не сводя взгляда с собственных рук, сжимающих край одеяла.

— Хён, мы же друзья? — тихо проговаривает он. В темноте выражение лица Минхо не видно, но он всё равно боится смотреть на него. — Подожди, не отвечай. Пожалуйста, сначала выслушай. В тот день… Я даже не понял, с чего ты решил позвонить мне в такую рань. А потом я осознал, что произошло. И ты не представляешь, какое облегчение испытал, когда понял, что ты мне звонил. Что ты жив… Я не помню, в какой момент они все начали шутить, что мы встречаемся, но я всегда наблюдал за твоей реакцией. Пытался понять, как ты к этому относишься, но ты только глаза закатывал обычно… — с губ срывается нервный смешок. — Я всё пытался себя убедить, что просто придумал это. Что это лишь дружеская симпатия, что я всё только испорчу, но хён… Ты всегда был рядом, такой нереальный и идеальный одновременно. Я просто не могу избавиться от всех этих мыслей в голове. Ты не выходишь из моей головы. Я уже начинаю сомневаться в собственном здравомыслии, потому что везде вижу какие-то двусмысленные намёки. Потому что влюблённость в лучшего друга — это же такое заезженное клише, верно? Выслушав меня сейчас, скажи, Минхо-хён, мы всё ещё друзья? — Джисон говорит всё на одном дыхании. Слова сами появляются на языке, он произносит их прежде чем успевает хотя бы осмыслить. Он даже не уверен, смог ли донести до Минхо свои мысли.

Минхо молчит. Застывает, словно каменная статуя. А Джисон всё равно боится поднимать на него взгляд. Боится разглядеть сквозь тьму холодное и отстранённое выражение лица. Очень хочется просто спрятаться под одеяло, укрывшись от всего мира. А может и вернуться на несколько минут в прошлое и дать себе затрещину, чтобы не раскрывал рта. Он не понимает, жалеет о сказанном или просто боится.

— Нет, — наконец отвечает Минхо.