В очень просторной комнате внутри дома, где нет почти никакой мебели, сложно даже просто пройти из-за толпящихся бескрылых. Они о чем-то разговаривают, то и дело смотрят в высокие и узкие окна, видимо, желая узнать, что происходит снаружи и не кончилось ли затмение. От шума голосов крылья около ушей слегка подрагивают, выдавая недовольство. А еще здесь довольно душно. Аль с легкой тоской поглядывает на узкие окна. Даже несмотря на бушующий за окном ветер, их явно не хватает, чтобы наполнить комнату свежим воздухом. 

Стоит кому-то из бескрылых заметить гостей, как другие тут же оборачиваются, подходят ближе. Разговоры постепенно стихают. В другом конце комнаты кто-то, не видящий происходящего у дверей, что-то громко произносит, на что другие отвечают коротко и тихо, но все так же непонятно. Артефакты для перевода должны быть где-то в сумке, оставшейся в доме.

— Могли бы и меня подождать, — раздается позади чуть недовольный голос Лаурисса. 

— Я надеялась, ты услышишь и догонишь, — отвечает ему Кини, — и ты пропустил разве что эту прекрасную тишину и то, как Аль создавал барьер. 

— Все равно могли бы подождать, — хмыкает Лаурисс, подходя ближе. — Аль, все хорошо? 

— Ага, просто устал, — неохотно отвечает он. 

С каждым дуоном все сильнее тянет в сон, и он невольно сжимает руку Кини, опираясь на нее. По телу расходится еще одна знакомая волна бодрящей энергии, но легче не становится. Наоборот, чары ощущаются слишком ярко, отзываются легким покалыванием в теле. Ему нужно что-то другое, возможно, просто поспать, хоть и то, что он может увидеть во сне, вызывает смутную тревогу. 

— Сейчас найдем, где тут можно отдохнуть, — улыбается Лаурисс и выводит рядом с собой магический круг. — Привет! Где у вас тут можно найти свободную комнату? 

Бескрылые переглядываются, но никто не спешит отвечать. Кини тихо вздыхает и с легкой задумчивостью смотрит на Альдемара. Он догадывается, о чем она может размышлять: лучше вернуться в тот дом, где они были. И он отчасти согласен, там достаточно просторно и не нужно тратить время на разговоры с бескрылыми, но сил на то, чтобы даже ненадолго раздвинуть потоки воды, нет, а доплыть среди этих волн будет довольно непросто. Так что Аль лишь слегка покачивает головой в ответ на молчаливый взгляд. 

— Еще одна волна идет, — вдруг произносит стоящий около окна бескрылый. 

Их внимание разделяется: кто-то продолжает не сводить глаз с крылатых, кто-то крутит головой и поглядывает в сторону окна.

— Сюда она не дойдет, — говорит Кини, и бескрылые вновь оборачиваются к ней, — Аль постарался. И теперь нам нужно где-нибудь отдохнуть пару-тройку анкаев. Здесь найдется такое место? 

Бескрылые вновь переглядываются, и из толпы выходит один из них, с очень короткими, почти отсутствующими волосами, и в длинной, свободной тунике. 

— Д-добрый день! — чуть запнувшись, произносит он. — Простите, что заставили ждать. Я Дарко, управляющий этим местом. Простите, но это строение рассчитано в первую очередь на то, чтобы всем эмае-ата в деревне хватило места и возможности укрыться во время затмений, так что отдельных комнат здесь немного, но я уже отдал приказ, чтобы для вас нашли и подготовили одну. К сожалению, больше сейчас сделать будет затруднительно, но, надеюсь, это не испортит вашего мнения.

— Нам и такой вариант подойдет, — улыбается Кини, — главное, чтобы там можно было разместиться. Я Кини, а это Альдемар и Лаурисс, — она указывает на друзей. 

— Привет, — произносит Лаурисс, Аль же лишь кивает с легкой улыбкой. 

— А вы… правда сделали так, чтобы волны стену не захлестнули? — медленно, словно неуверенно интересуется Дарко. 

— Да, — отвечает Альдемар, — энергии в барьере должно хватить до конца затмения, так что можете не волноваться насчет воды. 

— Спасибо вам огромное! — на тонких, просматривающихся из-под пластин и одежды, полосах кожи бескрылого проступают золотистые оттенки. — Обычно волны так далеко не заходят, говорят, раньше они даже до первых домов не добирались, лишь в последние несколько сотен лет стали деревню затапливать, тогда и стену эту построили, и дома новые за ней старались строить, но все равно волны самое большее у последних домов останавливались и до стены никогда еще не добирались. 

Аль с легким интересом слушает рассказ, но из-за усталости все сложнее сосредоточиться на словах, их смысл постоянно ускользает, так что он оставляет беседу друзьям и ждет, когда же можно будет отдохнуть. 

— Господа крылатые, — окликает другой голос, и странное обращение не позволяет сразу понять, что обращаются именно к ним, — ваша комната готова, прошу, следуйте за мной. 

Бескрылые, насколько это возможно, расступаются, пока крылатые, поджав крылья, чтобы никого случайно не задеть направляются к неприметной двери. Дарко идет рядом с ними и сопровождает по длинному, узкому коридору вместе с позвавшим их бескрылым.

Десяток дуонов спустя бескрылый открывает одну из множества дверей. 

— Прошу, господа, ваша комната, — бескрылый кланяется и приглашает их войти. 

— Не обязательно к нам так обращаться, — фыркает Кини и первой оказывается внутри. 

Комната и правда совсем небольшая, даже меньше тех, что были в доме, и, как и комната у входа, и коридор почти лишена мебели. Здесь только узкая кровать у стены и больше ничего. Похоже, этим домом и правда пользуются нечасто. Но зато можно спокойно расположиться на полу. 

— Спасибо, что нашли для нас комнату, — улыбается Аль, садясь на кровать. В сон тянет все сильнее. 

— Это вам спасибо за барьер, не представляю, что бы мы без него делали, — быстро произносит Дарко. — Если вам понадобится что-то еще, обращайтесь к Лэсзеку, — он указывает на стоящего рядом бескрылого, — он будет неподалеку и сделает все, что в его силах, чтобы удовлетворить вашу просьбу. 

— Будем знать, — в улыбке Лаурисса проглядывается легкая хитринка. Кажется, у него уже есть какая-то идея. 

Попрощавшись, бескрылые уходят и закрывают дверь. Стараясь найти удобное положение для крыльев, Аль вертится на кровати, но быстро понимает, что их все равно придется поджать, иначе они будут мешать друзьям. 

— Останетесь здесь, пока я не проснусь? — тихо интересуется он, кладя голову на подушку. 

— А куда мы денемся? — хмыкает Лаурисс. 

— Мы же не просто так комнату искали, — фыркает Кини и садится на край кровати. — Отдыхай спокойно, мы будем рядом. 

Она вытягивает руку и проводит по волосам Альдемара, чуть задерживается на перьях небольшого крыла около ушей и ведет дальше. 

— Спасибо.

Стоит только закрыть глаза, как он проваливается в сон. 

Первое, на что падает взгляд — круг на земле со множеством извилистых, переплетающихся линий. Альдемар даже не удивлен, скорее, какой-то частью сознания он ожидал увидеть здесь этот узор. По крайней мере это лучше существ с грани миров и сумбурного, наполненного тревогой полузабытья последних дней. Возможно, он даже выспится. 

Аль подходит к кругу и смутное ощущение: что-то не так, становится сильнее. Он вглядывается в линии — больше вокруг все равно ничего нет — и замечает, что некоторые из них неровные, словно слегка размытые водой. Аль останавливается, так и не ступив на узор. Это из-за затмения или он сделал что-то не так? Потратил слишком много сил, ошибся в чарах… Нет. Ошибиться он не мог, должно быть, это связано с затмением. Он очень на это рассчитывает. Но тогда, если он завершит этот слегка размытый узор, не отразится ли это на связи? Он не знает. И спросить не у кого. Это ведь сон. Да и неизвестно, нашлись бы дома записи о чем-то подобном. Он о таких снах не слышал даже без упоминания их связи с затмениями. 

Аль смотрит по сторонам, изучает небольшое пространство. Ничего. Только этот круг. 

Похоже, остается только пройти по нему. Или бесконечно ждать неизвестно чего.

Альдемар медленно и осторожно ступает на линию узора. Ничего не происходит. Он делает шаг, другой, третий. Все спокойно. Стоит продолжить. 

Первый размытый участок все ближе, и Альдемар невольно замедляет шаг, раздумывая, как лучше поступить. Крылья здесь, как и в прошлый раз, слушаются неохотно, словно на перья налипло что-то густое, сковывающее движения, да и прерывать своеобразный ритуал таким образом не кажется правильным. Он чуть внимательней приглядывается к разрыву. Участок не самый большой, можно попробовать перешагнуть. 

Аль кивает собственным мыслям, и шагает гораздо шире обычного. Крылья помогают удержать равновесие. Линию под ногами окутывает едва уловимое сияние, и она выравнивается, перестает быть такой размытой. 

Значит, он все делает правильно. 

Он продолжает идти, перешагивать размытые участки, и чем ближе он к центру узора, тем сильнее накатывает усталость. Хочется бросить эту затею и просто поспать. Забавно. Он ведь и так спит прямо сейчас. И все же Аль не намерен останавливаться. Он завершит этот узор. 

Стоит сделать последний шаг, как усталость накрывает с головой, погружая в темноту и пустоту, наполненную лишь шумом волн.

Альдемар открывает глаза. Вокруг уже совсем темно, легкие отблески иллюзорных чар почти не разгоняют мрак небольшой комнаты. Аль садится на кровати и, прикрыв глаза, прислушивается к собственным ощущениям. Связь с сердцем все еще слаба, но пока не ясно, закончилось ли затмение. И все же легкое беспокойство не пропадает. 

— Аль, ты проснулся? — тихий голос Кини доносится из темноты. 

— Да, — открывая глаза, отвечает он, — я зажгу огни.

Даже такое простое магическое усилие требует больше внимания и сил, чем обычно, но хотя бы сами чары не ощущаются покалыванием в кончиках пальцев. 

Четыре магических огонька поднимаются в воздух и замирают в разных частях маленькой комнаты. Сидящие на полу Лаурисс и Кини щурятся и часто моргают, привыкая к изменившейся обстановке. 

— Спасибо, — улыбается Лаурисс, — а то нам не хотелось искать артефакты. 

— Я так и подумал, — хмыкает Аль, подбирая крылья и поджимая их к телу. — Затмение уже закончилось? 

— Еще нет, — Кини качает головой и внимательно вглядывается в его лицо. — Все хорошо? 

— Не уверен. — Она поднимается с пола, за пару коротких шагов оказывается рядом и садится на кровать рядом с Альдемаром. — Надеюсь, это из-за затмения, но связь все еще ощущается слишком слабо. И во сне… ты ведь видела нарисованный на земле круг, как в нашем храме? — Кини кивает. — В этот раз некоторые его участки были… размыты, как рисунке на песке после волны. Когда я через них переступал, они становились обычными, но все равно мне это не нравится. 

Кини накрывает его белыми крыльями. 

— Это должно быть из-за затмения, — она старается подбадривающе улыбнуться, но, кажется, тоже сомневается в истинности этого утверждения. 

Аль кивает в ответ. Пусть так, пока не появится возможность проверить. Он касается ее руки и смотрит с легкой задумчивостью во взгляде. Тогда, во время полнолуния, ей, скорее всего, было еще сложнее и страшнее из-за ослабевшей связи и нежелании использовать чары, а он не мог помочь или даже просто быть рядом. И сожаление об этой невозможности сейчас ощущается гораздо сильнее. 

— Вы нашли здесь что-нибудь любопытное? — интересуется он, желая на что-то отвлечься. 

— Не особо. Мы спрашивали про какие-нибудь развлечения, Лэсзек рассказал про какие-то игры, но со странными и непонятными правилами, — произносит Лаурисс. — Но зато он принес очень сытный ужин, и тебе осталось, будешь? 

— С удовольствием. 

Вскоре после рассвета затмение заканчивается, но вода отступает медленно и не сразу. Не желая ждать еще несколько анкаев, крылатые выбираются из дома в стене и направляются к оставленной Альдемаром иллюзорной отметки дома. Сил вполне хватит, чтобы ненадолго раздвинуть воду и забрать оставленные вещи, а потом отправиться дальше. 

И все же связь все еще ощущается слабее, чем обычно. Аль старается об этом не думать, чувствует, что с каждым кваром она понемногу становится сильнее, и списывает все на затмение и потраченные силы. И все же смутное беспокойство не отступает. 

Даже вид моря, медленно отступающего от стены, не приносит спокойствия. В голову то и дело возвращается мысль, что он слишком увлекся, потратил слишком много сил. Но тогда, когда он разбирался с иллюзией в деревне, использовал еще больше энергии, и ощущение связи все же вернулось к его полной силе. Но тогда не было затмения. И узор во сне не был нарушен. 

Аль трясет головой, стараясь отогнать неприятные мысли. Надо подождать. Прошло слишком мало времени. Все еще вернется. Он в это верит. 

И все же убедить в этом самого себя непросто. А еще он часто замечает обеспокоенные взгляды Кини, старающейся держаться неподалеку, но не знает, что можно сказать. Как и она, судя по всему. 

От начавшейся к полудню жары хочется куда-нибудь спрятаться, и крылатые решают опуститься на берег. Море здесь тоже постепенно отступает, обнажая песок и камни разных размеров. Но это совсем не мешает искупаться, окунуться с головой в теплую, соленую воду и немного развлечься с чарами, хоть Альдемар и старается не увлекаться ими. 

Он первым решает, что все же стоит отдохнуть, и выбирается на берег. Солнца палят все сильнее, и Аль достает из сумки шатер. Будет хоть какая-то тень. Он привычно проводит по узору на ткани и с легкой задумчивостью наблюдает, как она принимает форму. Где-то еще был артефакт с освежающим ветерком, его тоже достать не помешает, а затем можно взглянуть на карты, посмотреть, как быстрее добраться до тех дальних точек. 

Кто-то обнимает его со спины, Аль чуть поворачивает голову и не удивляется, увидев рядом Кини. Он так задумался, что не слышал, как она подошла. 

— Как связь? — вполголоса интересуется она. 

— Крепнет, но очень медленно, — чуть помедлив, прислушавшись к ощущениям, отвечает Аль, — надеюсь, ей просто нужно время, чтобы полностью восстановиться. 

— Так и есть, — подбадривающе улыбается Кини, — отдохни еще, если хочешь, все равно пока жара не спадет, мы никуда не полетим.

— Может, позже, — с легкой задумчивостью в голосе произносит Альдемар, — я пока лучше постараюсь понять, куда нам дальше лететь и поищу в записях что-то полезное. 

Он, конечно, читал их уже десятки раз, но просмотрит еще. Вдруг от него ускользнул какой-то скрытый смысл, или оказались пропущены чьи-то чары. Верится с трудом. Скорее всего, в прошлые путешествия никто из крылатых не сталкивался ни с чем подобным, и непонятно, почему сейчас все настолько иначе.

Кини кивает, проводит рядом с ним еще пару дуонов, а затем все же возвращается к Лауриссу, продолжающему наслаждаться плаваньем. Аль чуть медлит, но вскоре скрывается под сводом шатра. С ветром из артефакта там должно быть прохладнее. 

Остаток дня и ночь проходят однообразно и спокойно. Крылатые направляются в сторону от моря к невидимым пока что горам, которые должны быть где-то справа и выше побережья. По крайней мере Альдемару хочется верить, что он правильно разобрал карту. 

И легкое, вносимое морем разнообразие быстро сменяется постоянным и одинаковым песком, среди которого не выйдет укрыться от палящих солнц. И утром вновь нужно достать шатер, создать себе хоть какую-то тень. 

Во время привала Кини часто и задумчиво смотрит на Альдемара, словно ждет, что он о чем-то расскажет или что-то предложит. А ему вновь беспокойно засыпать. Связь ощущается почти как обычно, но именно это “почти” не позволяет расслабиться. А если линии круга во сне снова будут размыты? Или его и вовсе не будет, а связь останется такой? Нет. Так не должно быть. Он закрывает глаза и тянется к сердцу, ощущая его энергию и тепло, словно скрытое за облаками. Все должно вернуться. 

Открыв глаза, он ищет в сумке подушку, активирует артефакт с прохладным ветром и устраивается на песке рядом с Кини. Кровать в шатре уже занял Лаурисс. 

— Тебе тоже стоит отдохнуть, — произносит Альдемар, — можем, как тогда, спать по очереди. 

— Не стоит, — она качает головой и открывает висящую на поясе сумку, — я постараюсь заснуть. Ты и во сне никуда не денешься, правда? 

— Конечно, — с тихим смешком произносит он, — не замечал, чтобы хоть раз во сне я куда-то летал. 

Кини тоже улыбается и ложится на песок почти вплотную к Альдемару. Ворочаться во сне нужно будет аккуратнее, чтобы не задеть друг друга крыльями, но это не так уж важно. Кини вытягивает руку, дотягивается до ладони Альдемара и сжимает ее. Аль отвечает тем же и закрывает глаза. Так и правда спокойнее. 

В этот раз сон приходит далеко не сразу, ему предшествуют сумбурные мысли, смутные тревоги и опасения, растворяющиеся, стоит чуть сильнее сжать ладонь Кини. И время от времени он чувствует, как точно так же сжимается ее рука. Ей тоже беспокойно, и хочется верить, что это скоро пройдет. 

Он вновь видит перед собой магический круг и невольно медлит, опасаясь вглядываться в детали. Он крутит головой, зажигает магические огни, заранее зная, что не увидит больше ничего. В этом странном сне есть только узор. 

Аль глубоко вдыхает и подходит ближе, всматривается в линии. Громкий выдох облегчения слышится следом. Ровные. Все до единой. 

Значит, дело было только в затмении. 

Аль улыбается, без опасений ступает на узор. Теперь его завершить не составит труда. 

Он просыпается, не открывая глаз обращается к связи и чувствует приятное солнечное тепло. С губ так и не сходит улыбка. Не стоит больше так увлекаться чарами. Особенно во время затмений. 

Аль открывает глаза. Кини еще спит и продолжает сжимать его руку. Она хмурится во сне, поджимает крылья, и тонкая черная кайма вновь хорошо заметна на белых цветах. Похоже, ее сны сложно назвать приятными. 

Не разжимая ладони, Альдемар двигается ближе, обнимает Кини свободной рукой и накрывает крыльями. Возможно, так ей будет спокойнее. 

***

В один из вечеров, когда крылатые уже собираются в путь, рядом с Кини опускается нежно-голубой цветок камелии, мгновение спустя оборачивающийся небольшим свертком. 

— Явно от мамы, — произносит Кини, но не спешит открывать или даже поднимать сверток с песка. 

Там должен быть ответ на их последние письма, где они писали о существах, трещинах, еще одной пластине. Мысли об этом не так давно перестали то и дело всплывать в сознании, и возвращаться к ним не хочется совершенно. Аль касается ее руки и подбадривающе улыбается. С другой стороны, все же хочется знать, что написали родные. 

— Посмотрим, что там? — интересуется Лаурисс, но тоже не подбирает сверток. 

— Да, конечно, — Кини кивает, медленно и словно неохотно. 

Она садится на песок, увлекая за собой Альдемара, и кончиками пальцев касается бумаги, осторожно разворачивает ее и заглядывает внутрь. 

— Тут нет письма. — Она достает кристалл с едва заметным поблескиванием изумрудных чар внутри и небольшой бархатный мешочек. — Только это. 

Аль вглядывается в кристалл и с легкостью узнает чары. 

— Иллюзорное послание, — произносит он, — как тогда. 

Кини сжимает его руку, тихо вздыхает, смотря то на кристалл, то на Альдемара, то на Лаурисса, садящегося рядом с ними, и все же проводит по грани артефакта. 

В темнеющем воздухе сгущаются образы: знакомые деревья с широкой листвой, кажущиеся такими чужими среди этого песка, пламя костра и сложенные бревна, на которых устроились все: Лэннерт, записывающий иллюзию; Арсанна и Кеннер, обменивающиеся быстрыми, короткими взглядами; Анарин, вокруг которой то и дело вспыхивают и гаснут мелкие искорки, и обнимающий ее Инвар; Игналли, яркие крылья которой плотно сложены и Неннед, сжимающий ее руку. И уже сейчас заметно, что они волнуются. 

И с каждым дуоном сильнее хочется домой. Аль чувствует, как крыло Лаурисса накрывает его и Кини, и сжимает руку друга. 

— И снова никто не хочет начать, — веселость в голосе Лэннерта звучит фальшиво, — могла бы заранее подумать, что сказать. 

— Это бесполезно, — отзывается Анарин.

— Именно, — кивает Арсанна, — хочется сказать так много, что просто не знаешь, с чего начать, да и когда приходит время, в голове словно ничего не остается. Но, Лэн, ты прав, начать все же надо, — она вздыхает. — Ребят, Кини, Аль, Лаур, то, с чем вы столкнулись… — она медлит, возможно, подбирает слова, — выходит за рамки тех представлений о нижнем мире и грани миров, которые у нас были. Никто и подумать не мог…

Она резко замолкает, ее крылья слегка подрагивают, а трава под ногами моментально желтеет и увядает. 

(— Мам! — выдыхает Кини и неосознанно тянется к иллюзии.)

— Что там встретится что-то настолько опасное, — завершает фразу Кеннер. 

— Арс, ты как? — обеспокоенно интересуется Игналли. 

Арсанна слегка покачивает головой. 

— Стоит только подумать, и вспоминаю, как Кини рассказывала про этих существ, — очень тихо произносит она, — особенно после первых… посещений грани, а столкнуться с ними в нижнем мире, должно быть, еще хуже. Скажи, — она вглядывается в пустоту, — за эти дни связь полностью вернулась? Тебе стало спокойнее? И, знаю, ты слышала это уже множество раз, но будь осторожнее. Вы все будьте. 

— Хочется верить, что ничего опаснее вам в нижнем мире не встретится, — продолжает разговор Инвар, — но теперь я ни в чем не уверен. 

— Лаур, да и Аль с Кини, — произносит Неннед, — если вы решите вернуться, или просто пару десятков дней побыть дома, а потом продолжить поиски, никто не будет против. 

— Но вы не решите, да? — почти перебивает его Анарин. — Аль, Кини, вы тоже почувствовали это изменение связи, и считаете, что нужно как можно быстрее найти сердце? 

(— Ты права, мам, — шепчет Альдемар, крепче сжимая ладонь Кини.) 

— В этом есть смысл, — отзывается Кеннер, — но не переусердствуйте. Если поймете, что становится слишком сложно, слишком опасно, возвращайтесь или напишите, дайте знать. Мы поможем. 

— И в нижний мир спустимся, — произносит Игналли, — особенно если пришлете артефакт с местом, где вы сейчас. 

— Кстати об артефактах, — вновь подает голос Арсанна, трава у ее ног медленно возвращается к прежнему, более живому состоянию. — Я попросила у Бриттэл несколько кристаллов, они будут в мешочке вместе с этой иллюзией, они должны отогнать дурные сны, но Брит просила не использовать их слишком часто, сказала, что такого рода чары довольно хитрые, с одной стороны, они правда отгоняют дурные сны, а с другой, иногда случается так, что таких снов становится больше. Если бы она сама контролировала сон, или создавала артефакты в вашем присутствии и для каждого отдельно, это не было бы проблемой, но с такими общими артефактами стоит быть осторожнее. 

(— Спасибо, мам, — шепчет Кини, перебирая в руке мешочек.)

Разговоры, рассказы, опасения, предположения продолжаются не меньше двух кваров, и крылатые наблюдают за ними, время от времени, забыв ненадолго, что это — лишь иллюзия, добавляют что-то от себя. А когда чары заканчиваются и родные образы пропадают, Аль чувствует странную опустошенность. Этот небольшой кусочек дома успел стать родным, и хочется взять кристалл, провести пальцем по его грани и посмотреть иллюзию еще раз. И не важно, что сквозь образы можно разглядеть песок вокруг и звездное небо. Они все еще похожи на дом, куда так хочется вернуться.

Может, и правда попросить родителей прилететь сюда? Пообщаться не только через письма и такие иллюзии. Пообщаться хотя бы несколько дней. 

Но Аль боится, что тогда будет лишь труднее расстаться снова, что он просто не сможет этого сделать. 

— Давайте никуда сегодня не полетим? — тихо предлагает Кини, крутя в руках артефакт. — Мне как-то совсем не хочется…

— Конечно, — кивает Аль, одной рукой обнимая ее, а второй — Лаурисса, тоже кивнувшего в ответ. — Можем провести среди этого замечательного песка еще один день.