Джуди ошарашенно смотрела на капитана, холодея от спокойствия в его глазах. В голове все еще четко стояли фотографии с места преступления; среди кровавых пятен Джуди успела различить воткнутый в грудь жертвы нож. "Кто мог это сделать?" — крутился в голове вопрос. "А главное, зачем?"
— Она жива, — Джуди с трудом оторвалась от снимков и недоверчиво глянула на капитана. — По-крайней мере, три часа назад врачи Центральной боролись за ее жизнь.
— Но... почему я? — недоумевала Джуди. — Почему вы показываете это мне, а не Нику?
Капитан фыркнул.
— Вы же близки, помнишь? У меня не очень с душевными разговорами, но тут и дураку понятно, что без поддержки не обойтись. — Капитан оттянул дело от подчиненной. — Особенно, когда ты, возможно, виноват.
— Ник бы никогда такого не сделал! — выкрикнула Джуди; переживания в ее душе исполняли дурманящие виражи.
— Я не говорил, что это он ее едва не убил, — покачал головой капитан. — Но Уайлд имел дело с мафиози, помнишь? Они не любят когда их предают, а он, вдобавок, заделался в копы и уже не раз успел блеснуть физиономией на ТВ.
— Но Биг сотрудничает с нами!
— Нет, неправильно, — погрозил пальцем капитан. — Это <i>Мы</i> сотрудничаем с Бигом. Ник мог оказаться на перепутье между интересами Бига и других, более мелких группировок. Кто-то пронюхал, что Ник наш связной.
Джуди возбужденно помотала головой:
— Все равно не понимаю, что вы хотите от...
— Я хочу, — прервал ее капитан. — Чтобы ты сообщила Уайлду, что его мать стала жертвой покушения, и что если он хочет найти того ублюдка, то должен оставаться сильным.
— И все?
Капитан горько хмыкнул: — Ну, если для тебя это пустяк, то да, это все.
Оледеневшая Джуди уже потянулась было к ручке двери, как капитан окликнул ее; она обернулась.
— Я полагаю, Уайлд захочет проведать мать в больнице. Поезжай с ним, — приказал он. — И пока будешь подбирать его нюни, не побрезгуй собрать информацию от медиков.
Джуди с хлопком покинула кабинет. В полицейской бушевало смятение и в то же время зарождающиеся язычки гнева. Она и без приказаний отправилась бы с Ником в больницу! Бросить его в такой ситуации было бы непростительно подло! Потерять мать... Джуди бросило в дрожь, злясь на себя за переизбыток эмоций, она со злобой сжала кулаки. "Нет! Капитан сказал, что врачи еще борются за жизнь миссис Уайлд. Еще есть надежда" — лихорадочно думала Джуди. Но вновь всплывшие в сознании фотографии поубавили ее жалкий оптимизм.
Она сама не заметила, как ноги вынесли ее на середину извилистой дорожки. Сознание погрязло в трясине. Время словно бы замедлилось, а стен и пространства вокруг — не существовало. Оказывается, она уже спустилась на целый этаж! Облокотившись на перила дрожащими лапами, Джуди извлекла из кармана пачку леденцов и закинула один в рот. Прикрыв веки, она принялась размеренно пропускать через нос воздух. Плавящаяся мята, растекаясь, оказывала свой слегка притупленный, благоговейный эффект. Она всегда спасала Джуди в экстремальных ситуациях, была ее личным наркотиком — добавкой к пародии на чай в таблетках. Мята позволяла притупить тошнотворный запах и вкус химической бурды. На леденцы она подсела не так давно, началось все с одной пачки, дарованной в магазине как подарок за покупку десяти быстрых обедов. Качественную мяту в городе отыскать было сложно, да и денег у Джуди всегда было не густо.
Через пару секунд слух Джуди вновь обострился, в ушах зазвенели ранее не слышимые голоса сотрудников постепенно возвращавшихся в департамент; дрожь в теле утихла и она медленно приоткрыла глаза.
В самом деле, зал был заполнен текшими кто в кабинеты, кто к кофеварке, то просто болтающими офицерами. Хоть мята и помогла ей унять дрожь, но горечь и страх перед реакцией любимого пожирали ее изнутри. Она не знала, как сообщит столь трагичную весть напарнику. Как можно мягко сообщить о потере любимого, родного зверя? Все что было в ее силах, это стать его опорой в момент злостного ликования судьбы.
На обратном пути с Джуди то и дело здоровались проходящие рядом офицеры, но она даже уши, досадливо покоящиеся на плечах, ни разу не вскинула. Выйдя к стойке ресепшена, Джуди надеялась встретить Бенджамина. Быть может, он сможет подсказать ей, как действовать в сложившейся ситуации? Но за стойкой диспетчера не было, она беспомощно провела глазами по залу, но и тут были одни лишь поджарые фигуры.
— Когтяузер отошел в лабораторию, — раздался голос где-то над ней. Подняв голову, Джуди никого не увидела и без выяснений засеменила к одному из испещренных кабинетами коридору.
Миновав разделяющие пространство до родного кабинета, Джуди извлекла из удостоверения белую карточку и приложила ее к висящей напротив ореховой двери черной, с белым контуром, панели. Почувствовав чужое прикосновение, на черном экране зажглась зеленая горизонтальная полоска, которая принялась медленно подыматься то вверх, то вниз. Глядя на сканирование немигающим взглядом, Джуди почувствовала, как переживания ее возгораются с новой силой. До чего же сильно она не желала причинять любимому боль!
Из транса полицейскую вывел женский металлический голос:
— Статус офицера подтвержден.
Дверной замок щелкнул, оповещая о своем открытии. Джуди с трепетом шагнула внутрь. Ник устроился на гостевом диване. Вытянув скрещенные ноги на кофейный столик, напарник устало почитывал держащий в лапе отчет и потягивал из белоснежной кружки ароматный кофе. Тут дверь у Джуди за спиной захлопнулась, вынуждая Ника повернуть голову ко входу.
— Морковка! — Ник немедленно улыбнулся, не только губами но и глазами. — Ты почему не постучала? Отсюда я мог открыть гораздо быстрее.
Джуди неуверенным шагом направилась к дивану, Ник перешел из комфортабельной позы в более скромную, отложил бумажонку и, взяв со столика вторую кружку, протянул ее подсевшей рядом напарнице.
— Что это с тобой? — настороженно спросил Ник. — Шеф забодал?
Джуди коротко посмеялась, хотя больше это походило на кашель. — Ник удивленно изогнул бровь, и Джуди почувствовала исходящую от него волну тревоги.
— У нас... — Джуди запнулась. — Новое дело.
— Убийство?
Джуди кивнула, не смея смотреть в два обеспокоенных глаза и злясь на себя за бесконтрольную слабость.
— Но он не убил ее, — еле слышно зашептала Джуди. — Она еще жива.
— Слушай, — Ник положил свою лапу ей на коленку. — Если ты не хочешь заниматься этой грязью, я могу поговорить с шефом. В департаменте полным-полно хороших детективов. Я уверен, он поймет. — Ник облизнул пересохшие губы. — А потом я свожу тебя в ресторан и накормлю нормальной, звериной едой. — И добавил, с ноткой осуждения. — Пока ты до конца не испортила желудок этими бомже-пакетами!
«Если бы все зависело от моего желания!» — горько усмехнулась про себя Джуди.
— Нет, Ник. Дело не в этом, — она позволила себе заглянуть в светло-зеленые глаза. — А в жертве.
— А... — непонимающе протянул Ник, — Что с жертвой?
Джуди опустила взгляд и положила свою лапу поверх его. От его искренней заботы ей стало еще больнее и вдвое труднее от той мысли, что все это, возможно, в один миг пропадет. Тут она почувствовала на щеке влажное дыхание тихонько ерошившее серую шерстку.
— Позволишь мне украсть еще один леденец? — тихо спросил он.
Джуди молча прильнула своими губами к его, возможно, в последний раз. Лапа отчаянно сжала шоколадное запястье. Тело торжественно затрепетало, языки крепко обнимались на перекрестии двух челюстей, а сердце в груди с каждым ударом сжималось все сильнее, сильнее... Вместе с неиссякаемой нежностью Джуди смогла заглотнуть и частичку силы любимого. Совсем скоро мгновение, которое Джуди так хотелось продлить пока она не задохнется, было разорвано Ником.
— Воу! — только и выдохнул он перед последующим жадным заглатыванием воздуха. — Это было... сильно.
Прощальный поцелуй слегка унял ее боль. Джуди ослабила хватку запястья и отведя взгляд, уставилась на пол.
— Жертва убийства, Ник, — Она заставила себя насильно проронить нежеланные, неизбежно изменяющие пространство слова. — Это твоя мать.
В ту же секунду воображение ее принялось рисовать, как с лица Ника спадает мягкая, обворожительная улыбка, в зеленом тонусе глаз тухнет жизнерадостный огонек. Вот она чувствует, как его тело столбенеет, дыхание перехватывает, а перед взором она видит... себя? Джуди испуганно отпустила лапу Ника и подняла на него свой взор. Лицо лиса было напряжено, уши стояли торчком, глаза широко открыты, немигающий взор был направлен прямо на нее.
— Где? — охрипшим то ли от шока, то ли от злости голосом спросил он.
— Центральная больница, — Джуди с трудом заставила себя четко выговорить эту фразу. Все еще пребывая в шоке от того, что только что испытала.
Ник резко вскочил с дивана, хвост его возбужденно плясал из стороны в сторону, бесконтрольно скидывая на пол оставленные на столике кружки, но на грохот не отреагировал ни хозяин зачинщика, ни Джуди.
Она дрожала с головы до ног. Только что она видела себя глазами со стороны, чувствовала эмоции испещренного шрамами сердца, и свежий надрез, который нанесла ее весть.
Приоткрыв входную дверь, Ник обернулся и задал вопрос, выведший Джуди из транса: — Ты идешь?
— К-конечно, — заикаясь, сказала она. После чего понеслась прямиком за выбежавшим в коридор Ником.
***
Небо зловеще чернело над городом, и непонятно было, то ли от туч, постепенно наползающих друг на друга, то ли от захода солнца. Джуди видела, как моросящие капли тревожно стекали по стеклу, часто исполняя виражи, когда Ник поворачивал, не сбавляя скорости, или ловко маневрировал на сырой дороге, объезжая вечерние пробки.
С начала этой безумной, опасной для жизни поездки, напарник не проронил ни слова, а лицо его застыло в несмываемом напряжении. Джуди то и дело бросала на него короткие взгляды. Хотела поддержать, но стоило ей открыть рот, как в голове немедленно образовывалась пустота. Наконец, с ее языка сорвалась фраза:
— Ты злишься?
Ник ответил, не отрываясь от вождения: — На тебя? За что? — недоумевал напарник. — Ты то тут причем, Морковка?!
Слова прозвучали резко, но Джуди не могла его винить. В салоне вновь повисло молчание, нарушаемое лишь ревом мотора и шипучим звуком шин, скользящих по мокрой дороге. Теперь настала очередь Ника задавать вопросы.
— Ты видела ее дело, так? — голос его слегка дрожал, хотя Ник и пытался это скрыть. — Что там случилось? Как это случилось? Только не пытайся ничего от меня скрыть, я в полном порядке, ясно? И я все равно узнаю, когда сам прочту.
— Там было очень много крови, — честно ответила Джуди. Перед глазами вновь замелькали пустынные фотографии. — Какие-то офицеры общались с ней незадолго до покушения. Фото сделали до и после того, как ее увезла скорая. Это все, что я успела прочесть до того, как Буйволсон забрал дело. Клянусь!
— Она говорила с копами? — Ник и так был не на шутку взволнован, а теперь и удивлен. — О чем?
— Не знаю, Ник. Я же сказала, шеф не дал мне времени рассмотреть дело.
— Не понимаю, — выдохнул Ник и оторвавшись от дороги перевел пристальный взгляд на Джуди. — Зачем кому-то ее убивать?
Предположение капитана так и крутилось на языке у Джуди. Но она не успела его высказать, так как голос ее заглушил гудок дальнобойщика. Быстрее пули, и уж явно быстрее, чем ошарашенный Ник, Джуди схватилась за черную баранку и резко потянула ее на себя. Машина закружилась на темной от дождя дороге и едва успела спасти упитанный бок от несущейся фуры, а через мгновение остановилась, ударившись в заграждение.
Джуди отпустила руль и плюхнулась обратно на сидение, мысленно благодаря Бога за то, что не пристегнулась. Ник быстро пришел в себя и вернул автомобиль на дорогу, предварительно нажав на зеленую светодиодную кнопку бортового компьютера, активировав красно-синюю сирену.
— Давно стоило это сделать, — отметила Джуди.
Оставшиеся мили в салоне висела напряженная тишина, больше дорожных происшествий не происходило.
Влетев на территорию больницы, они припарковали автомобиль на первом же свободном месте и, оббегая ошарашенных граждан, прогуливавшихся по желтеющей аллее, ринулись ко входу громадного овально-белого здания.
Едва Джуди шагнула внутрь, как в нос ей ударил резкий сладковатый запах фенола. Просторный зал к этому времени уже пустовал, и большинство присутствующих были облачены в снежные или мягко-розовые медицинские халаты, на шеях у некоторых красовались стетоскопы, а на лицах застыли такие выражения как: сосредоточенность, растерянность, уверенность, страх...
Вынув из брюк удостоверение, Ник сунул его под нос уткнувшейся в кроссворд медсестре.
— Мне нужна моя мать, — нахмурившись, тяжело дыша, высказал он.
Немедленно взбодренная выражением его лица, сестра сбивчиво спросила об имени, фамилии и прочей необходимой в данный момент информации.
— Простите, мисс Хопс! — раздался позади Джуди вежливый женский голос. Обернувшись, Джуди увидела облаченную в белый халат с торчащим из кармана стетоскопом черную оцелотку, ростом она была головы на полторы выше полицейской, поэтому когда кошка со всей своей грациозной элегантностью подошла ближе, Джуди вынуждена была слегка приподнять голову вверх, чтобы всмотреться в миловидно-улыбающиеся лицо и добрые глаза, цвета блёсого хрусталя.
— Миссис Уайлд сейчас пребывает в реанимации, — сообщила позади нее медсестра. — Четвертый этаж, слева от... — Ник тут же сорвался с места и направился к лифту, нервно сжимая в лапах удостоверение и даже не обернувшись на напарницу, чтобы убедиться, что она все еще с ним.
Кошка тем временем продолжала разговаривать с Джуди, но разговор этот был, незаметно для нее, с самой собой, так как Джуди даже не пыталась слушать, все ее внимание сейчас было прикреплено к спине Ника. Спине, которая стремительно от нее отдалялась.
— Потом поговорим! — быстро бросила Джуди и, не заметив смущения оцелотки, ринулась вслед за напарником. Но несмотря на всю свою скорость и желание, перед лифтом она резко свернула на лестничную площадку, едва успев проскочить в щель грозно шатающейся на ветру двери. И хотя стыд за свою клаустрофобию* объял ее с новой силой, она была уверена, что Ник даже не заметит ее отсутствия в лифте. Он никогда не замечал.
Хватаясь за ножки перил, судорожно ловя ртом воздух, Джуди старалась максимально быстро добраться до четвертого этажа. Вылетев вместе со звуком, оповещающим о прибытии лифта в сумрачный коридор. Она крикнула:
— Ник!
Но тот даже ухом не повел в ее сторону. Все его мысли сейчас были о матери, глаза в безумии скакали с одной двери на другую. Найдя, наконец, свою цель, он ринулся в палату.
— Вам дуда нехзя, — жевано сказал вышедший из темноты коридора бегемот. Проигнорировав восьмифутового толстяка, Ник отворил дверь и с хлопком влетел внутрь.
— Все нормально! — крикнула подбежавшая Джуди и, положив лапы на железные наколенники, подняла вверх удостоверение.
— Полицейский... — задыхаясь, говорила она. — Департамент... Зверополиса!
Бегемот смотрел на нее скорчив жалостливую гримасу, то ли из-за того, что бедняжка задыхалась, то ли от болей в животе.
— Хопы? — растерянно спросил он и, шмыгнув сопливым носом, добавил, уже обращаясь к Джуди. — С вами Маня поговорить хотела.
Продолжая одышку, Джуди вопросительно посмотрела на прошмыгнувшего к лифту бегемота.
— Маня? — недоуменно качая головой, спросила Джуди. Но бегемот уже забыл про нее и, переступая с одной ноги на другую, циркулярными шагами отдалялся вглубь коридора.
Вернув наконец дыхание в норму, Джуди выпрямилась и повернулась лицом к двери. Протянула лапу к гладкой изогнутой ручке, но в последний момент неуверенно сжала ее в кулак. В голове, как гром среди ясного неба, сверкнул вопрос: «Имею ли я право войти?». Сомнения огненным вихрем сжимали ее внутренности. Возможно, Ник все это время пытался стряхнуть ее? Может, он с самого начала не хотел, что бы она была рядом?
"Нет, глупости!" — мысленно прикрикнула она на себя. Тогда бы он не стал спрашивать ее в кабинете, пойдет ли она с ним. Тогда он мог разбиться...
— Простите, мисс Хопс! — прервала ее горестный поток мыслей уже знакомая за день фраза. Но в этот раз голос был другой, тоже женский, но гораздо более зрелый.
Обернувшись, Джуди увидела перед собой доктора-медоедку. Ростом она была не выше полицейской. Облачена в обыденный для этого места белый халат и темно-зеленые брюки, на лоб налезли очки в тонкой черной оправе, голову украшал седой хохолок, спускавшийся по затылку к воротнику. Видимые части тела покрывала серо-буро-пурпурная шерсть. В лапах доктор сжимала деревянный планшет с врачебными записями.
Джуди немедленно отпрянула.
— Доктор Ханни? Вы работаете здесь? — медоедка кивнула. — Но ведь вас осудили!
— Суд решил, что мои знания и умения будут гораздо полезнее в стенах больницы, чем тюрьмы, — беспристрастно ответила Ханни.
Джуди брезгливо скрестила лапы на груди. С момента раскрытия махинаций Златогрива и ареста соучастников, она ничего не слышала о судьбах взятых полицией зверей.
— Слушайте, — вздохнула Ханни. — Я не преступница, я всего лишь работала на мэра и хотела помочь одичавшим!
— Держа их в клетках, словно диких животных, — уточнила за нее Джуди.
— Я искала лекарство! — беспомощно оправдалась Ханни. — Где нам, по-вашему, еще стоило держать их? Изоляция помогла избежать бессмысленных жертв как среди здоровых, так и нездоровых зверей.
В ее словах не было ни капли раскаяния. Само ее присутствие было противно для полицейской. И раз уж Джуди не могла арестовать ее, то единственным выходом было войти в палату к Нику. Однако в этот момент Ханни сказало то, что заставило Джуди в очередной раз застыть с протянутой к ручке лапой.
— Я лечащий врач Миссис Уайлд.
— Что? — ошарашенная Джуди вернулась к доктору.
Медоедка молча опустила очки и всмотрелась в планшет.
— Убийца нанес три ножевых раны в области сердца, последний пришелся в сам орган. — Лицо Ханни мрачнело с каждым словом.
— Но... Она выжила? — Доктор кивнула. — Как это возможно?
— Исключительно благодаря оплошности убийцы, — сообщила Ханни. — Он не вынул нож из тела миссис Уайлд. Последний удар пришелся на перикард, вызвав...
— Тампонаду сердца, — закончила за нее Джуди.
— Именно, — внеочередной раз кивнула Ханни, слегка удивленная знаниями полицейской. — Сердце сжималось вокруг лезвия и перикард медленно наполнялся кровью. Тот факт, что миссис Уайлд продержалась до операционного стола — уже чудо.
— А кто проводил операцию?
— Я, — Ханни смело посмотрела в глаза полицейской. — Если честно, когда я бралась за дело, то и вовсе не надеялась на благоприятный исход. Такие ранения, по большей части, смертельны.
— Но... она поправится?
Ханни подняла очки обратно на лоб, а планшет прижала груди. Все это она сделала одновременно быстро, слегка ошеломив Джуди.
— Сейчас она в коме, и я не могу дать точный диагноз, когда она проснется и проснется ли вообще.
Джуди уставилась на пол. Хотя доктор не дала никаких обещаний, вновь зародившаяся надежда слегка облегчила эмоциональную тягу ее души.
— Есть еще кое-что, — проронила Ханни, заставляя Джуди вновь поднять на нее глаза.
— После операции мы сделали МРТ** головы, чтобы убедиться, что мозг не пострадал от длительного кислородного голодания, вызванного потерей крови. Я обнаружила остатки опухоли.
Джуди тут же насторожилась, — Это плохо? — Ее отвращение к доктору таяло с каждой секундой. Полицейской хотелось верить, что Ханни действительно была хорошим врачом.
— Вообще-то всегда, — саркастично заметила Ханни. — Но в этом случае опухоль была доброкачественной, а если верить карточке миссис Уайлд, то к врачу она не обращалась, и организм сам с ней справился.
— А остатки опасны?
— Нет, — Ханни отрицательно помотала головой. — Они могли вызвать тошноту, головные боли, зрительные галлюцинации... Но выяснить, были ли они у миссис Уайлд в данный момент, нельзя. Как я уже говорила, она не обращалась к врачу.
— Могли ли галлюцинации стать причиной нападения на миссис Уайлд? Может, она сама нанесла себе эти раны? — Джуди не заметила, что размышляет вслух и слегка опешила, когда Ханни вдруг подключилась к ее рассуждениям.
— Не думаю, — доктор помотала головой. — Миссис Уайлд бы пришла в себя после первого же удара.
На пару секунд воцарилась тишина, прерываемая лишь щелчками мигающей коридорной лампочки.
— Вы герои, — первой нарушила молчание Ханни. Без тени зависти или гнева. — Я рада, что вам тогда удалось раскрыть заговор ассистента Барашкис. Кто знает, что случилось бы, приди к городской власти эта расистка?
Джуди медленно кивнула, слегка задетая ее благодарностью.
— Идите, — медоедка махнула лапой за спину Джуди. — Тяжело терять последнего оставшегося в живых, любящего тебя зверя.
Ее слова острой иглой пронзили Джуди сердце, — Последнего? — недоуменно спросила она. — У Ника больше нет родных?
Ханни не ответила, ее взгляд лишь заполнился туманом сочувствия, и она, развернувшись, побрела в сторону лифта. Оставив Джуди в холодном одиночестве у двери.
Протянув лапу, на этот раз без колебаний, Джуди отворила дверь и тихой поступью шагнула внутрь.
Изнутри палата была залита ламповым светом, и едва войдя, Джуди крепко зажмурилась, привыкая к нему после мрачного коридора. Жалюзи на массивных окнах были крепко закрыты, словно от ярко палящего солнца. В ушах то и дело проигрывались мелодии издаваемые медицинским аппаратом у койки лисицы, сама она была заботливо переодета в одежду лазурных тонов. Видимая глазу шерсть была гораздо более светлой, чем у сына, почти золотистой, без шоколадных оттенков на запястьях и аккуратных ободков на ушах. Рядом с ней, на придвинутом гостевом пуфе, скорбно оперевшись локтями на колени, сидел Ник. Губы его шевелились в безмолвном шепоте, веки закрылись.
Джуди не пыталась напрягать слух, а даже если бы и пыталась, все равно ничего бы не услышала. Осторожно ступая по пятнистому линолеуму, словно по минному полю, она подошла к Нику и, протянув лапу, легонько прикоснулась кончиками пальцев к намокшему от дождя плечу.
В эту же секунду по лапе Джуди словно прошел заряд свежей молнии, который, миновав плечо, стремительно растекся по всему телу. Она на миг ослепла, так бывает, когда резко выключают свет в комнате. Тут же ее взору предстало другое, незнакомое, никогда не виданное ею кино. Она увидела частный дом цвета ясного синего неба с серо-бордовой черепичной крышей, тут кадр сменился, и она оказалась в темной комнате, освещаемой лишь догорающей свечкой, огонь которой в бессилии бился, не желая угасать, бегло отражаясь от укрытых темным покрывалом зеленых стен. А в голове полицейской вдруг зазвучала сладкая, как согревающий мед, нагоняющая усталость колыбельная:
"Спи, огонек, вырастай на просторе,
Быстро умчатся года.
Смелым орленком на ясные зори
Ты улетишь из гнезда".
Голос пропал так же резко, как и появился. Джуди вновь вернулась в свое тело, так как Ник, среагировав на ее прикосновение испуганно одернул плечо и посмотрел на любимую. На какой-то миг Джуди показалось, что она заметила в зеленых глазах быстрорастворившийся страх.
Вернув контроль над своим телом, но не над творившимся в голове хаосом, она посмотрела на сгорбившегося напарника. Он смотрел на спящую мать, но в голове всплывали лишь трогательные, душещипательные воспоминания. Ее улыбка, ее смех, радость и гордость когда он, учась в нулевом классе, принес домой свой первый флажок. Джуди не посмела вернуть лапу на место, опасаясь новой вспышки боли. Вскоре ей удалось унять дрожь.
— Ты в порядке? — робко спросила она. Ник не ответил.
— Я поговорила с врачом, твоя мама в хороших лапах, — попыталась обнадежить его Джуди и добавила, так и не получив ответа: — Я тебя не покину.
На этот раз Ник категорически помотал головой.
— Нет, — он поднял на нее еле живой взгляд. — Ты не обязана, Морковка. К тому же, нужно откатить машину назад, в департамент.
Но Джуди не намерена была уходить. Сегодня она уже предпочла работу любви и повторять ошибку не собирается. А капитан пускай катится куда подальше. Так она и сказала.
Ник вновь поднял на нее свой взгляд и в этот раз в нем было куда меньше отрешенности.
— Пожалуйста, Джуди. Я... — Он посмотрел на спящую мать. — Должен побыть один.
Джуди почувствовала, как ей в сердце вводят ледяной шприц. Но спорить не стала. Поборов свой страх перед неизвестной болью, она прильнула к Нику, обвила его пушистую шею лапами и крепко обняла. Никакого заряда на этот раз Джуди не получила, однако смогла почувствовать бездонную, образовавшуюся в сердце любимого, давящую пустоту и их общее облегчение, вызванное соприкосновением двух любящих тел.
— Иди, — не открывая глаз, тихо прошептал Ник.
Джуди разорвала объятие и молчаливо подчинилась.
Спустившись вниз уже знакомым путем, Джуди поплелась к стоянке. Она не замечала падающих с неба слез, постепенно растекающихся по ее плечам, и тяжелый барабанный звук отскакивающих от металлических крыш автомобилей капель. Там, в палате, она видела перед собой дом, в котором не то что никогда не была, но даже близко не проходила. В голове вновь зазвучало медовое песнопение колыбельной, и тут Джуди могла поклясться, что никогда и нигде не слышала ни голоса, ни хотя бы приближенных к куплетам песни слов. Помнила заряд, прошедшей через все ее тело и невольно вздрогнула, когда черное небо над головой внезапно взревело. Наконец, дойдя до автомобиля, Джуди плюхнулась в водительское кресло и устало подняла голову к серой обивке крыши, вибрирующей от дождя.
«Я видела воспоминания, — мысленно сказала она себе. — Но не свои, а Ника».
Тяжело выдохнув из дрожащих легких воздух, Джуди перевела взгляд на стекающие с лобового стекла ручейки. «Но... Как это возможно? — недопонимала она. — Я никогда и ни с кем такого не испытывала».
Взгляд медленно сбежал со стекла на оставленный в замке зажигания ключ. Куда ей ехать? В департамент или домой? Вещ-доки из больницы доставит специальный эскорт, а что ей делать до тех пор, она не понимала. Одно Джуди знала точно: она не сможет уснуть, пока ублюдок, искалечивший миссис Уайлд, не будет наказан по всей строгости закона. Но сначала она заедет в общежитие: предупредит Джесси, что она не пойдет на субботнюю вечеринку, а также сообщит, что та может заканчивать свою «опеку» и съезжать из соседней комнаты. Так как «домой» Джуди не вернется, пока не раскроет это дело.