Он погладил голову спящей Шорох, прежде чем покинуть вейр, и улыбнулся. Он обожал её, несмотря на все трудности, с которыми столкнулся. И наименьшей трудностью являлся сам факт запечталения королевы мальчиком. Шорох не боялась ничего. Кажется, удар яйца о стену в тот роковой день начисто лишил её чувства страха и рассудительности. Она слушалась только Э’ри, если не была в крайней ярости. Даже старшая королева, её мать, не могла справиться с её темпераментом.
И она быстро росла. Она просто устрашающе быстро росла. Она уже догнала и перегнала средних бронзовых, сравнявшись с самыми крупными, хотя минуло только два оборота. Часть всадников думала, что она умрёт, не достигнув зрелости, а вторая утверждала, что если не погибла сразу, то будет жить. И каждый из обеих половин желал ей долгой жизни, стараясь вызвать благосклонность неистовой золотой. Бронзовые всадники становились всё более навязчивыми. Э’ри ненавидел их за это, понимая подоплёку.
- Развратные мужланы, - пробормотал он себе под нос в очередной раз, спускаясь в нижние пещеры.
Он осознавал, что действительно запечатлил бы бронзового или коричневого, но никак не зелёную, потому что ему не нравилось внимание мужчин. Он нервно сглатывал каждый раз, когда заводил новое близкое знакомство. Всего лишь друзья, будущие товарищи по крылу, а он видел в них другое. Он боялся. Девушки порой боятся перед первым разом с мужчиной, хотя это самое естественное действо. Э’ри хорошо знал устоявшиеся пары мужчин, последовавшие выбору своих драконов и втянувшиеся в длительные отношения. Всё это было совершенно нормально, а он не хотел так. Волнений у него было вдвое больше, чем у любого другого всадника. И когда к нему за стол подсел бронзовый С’клин, Э’ри покосился на него с опаской.
- Чего дёргаешься? – бронзовый помахал перед собой лётным шлемом. – Ну и жарища. Когда же похолодание?
Не могут все бронзовые без исключения быть похотливыми. Однако в пользу сего суждения играл факт, что именно бронзовые чаще всего стремились составить Э’ри компанию.
- Далуна, наложи мне тоже! – громко позвал С’клин, поднимая руку для привлечения внимания, а потом к собеседнику обратился. – Проголодался, как цеппи.
- Тогда поешь. Всадник не должен оставаться голодным, - снисходительно произнёс Э’ри.
- Ох и возгордился же ты, - мягко упрекнул С’клин абсолютно без возмущения.
- Ничуть, - возразил Э’ри.
- А тон почему такой неприветливый? – собеседник улыбался, поднося ко рту кусок хлеба лежащий на столе. Его глаза смеялись.
- А она совсем не обычная королева, - как будто обронил С’клин, так и не дождавшись ответа, дожёвывал свой хлеб и снова позвал, высматривая Далуну среди женщин. – Дадут голодному всаднику поесть или нет?!
- Ты хотел сказать, безумная? – поправил Э’ри.
- Ну почему сразу безумная?
- Все так говорят у меня за спиной. Она совсем не видит границ. Да, она безумна.
- А ты сильно переживаешь, - заметил С’клин, не отводя от него взгляда. – Тяжело тебе приходится. Предводитель ведь думает, что ей вообще доверять нельзя, так что вряд ли тебе придётся вылетать на Падения. И сесть верхом будет сложно.
- Это – моя королева! – возмутился Э’ри.
- Знаю, - С’клин выставил перед собой руки. – Я не хотел тебя оскорбить. Какой бы она ни была – она всегда будет королевой. Она может однажды стать даже старшей королевой. Ну и что, что у неё есть неприятный недостаток. Она же настоящий дракон. И, смею предположить, плодовитый, как и её мать.
Э’ри насупился, уставился на собеседника исподлобья. Любое упоминание взросления его Шорох он интерпретировал как намёк.
- Ты боишься, что её потомство тоже будет безумным? – спросил С’клин совершенно не о том, о чём беспокоился Э’ри.
- Но ведь… - Э’ри сглотнул, - болезни часто передаются по наследству. Можно ли отпускать её в брачный полёт? Может, лучше научить её жевать огненный камень?
- И сделать бесплодной посреди Прохождения? – неодобрительно заметил С’клин. – Ты слишком много себе надумываешь. Я давно заметил, только подойти никак не доводилось. Больно ты затравленным выглядишь, да и худеешь как будто день ото дня. Дело в том, что болезнь у неё не врождённая. Всё из-за того, что яйцо, ударившись о стену пещеры, помешало нормальному развитию зародыша. Да и Ришат’а никак не могла определиться, дать шанс дочери или нет.
- Королевы всегда ревностно охраняют золотые яйца!
- То-то я и видел, как она дважды выбрасывала яйцо. Но она не со зла, - С’клин стал полностью серьёзен. – Она должна была откатить его и забыть. Но она очень хорошая мать, поэтому не нашла в себе воли пожертвовать яйцом.
Так вот что это было. Э’ри никогда не задумывался о странном поведении Ришат’ы. Он не спрашивал об этом её госпожу, обходил стороной Т’ринжа, так и не сумевшего сломать барьера между ними.
- Так она знала, что Шорох получила увечье? - Э’ри забыл об интересе бронзовых и сам наклонился к собеседнику, руки на столе сложил.
- А ты как думаешь?
Э’ри молчал. Он не знал, что думать. Он не мог говорить с Шорох, потому что она не интересовалась делами, не касающихся её сию секунду.
- Конечно, знала, - сам и ответил С’клин на свой вопрос. – Принесут мне еды или нет?
- Держи и перестань кричать, - Далуна лично поставила перед ним полную тарелку мясных колобков.
- Ты моя героиня, - он прильнул к ней, шутливо приобнимая на уровне талии. Далуна только фыркнула и отмахнулась от него, как от шаловливого мальчишки. Точно такая же порция легла на стол перед Э’ри. Ему есть расхотелось. Ему кусок в горло не полезет. Он видел заигрывания С’клина с женщиной, которая к нему, казалось, вообще никакого отношения не имела. При этом этот улыбчивый развратник полагал, что к нему благоволят все жители Перна.
Шорох шевельнулась во сне, реагируя на эмоции Э’ри. Она долго не могла понять, что он – не девушка. И даже сейчас порой она обращалась к нему как к женщине. Бедняжка, совсем запуталась. Она жила наполовину в реальном мире, а наполовину в вымышленном. Может, так было легче? Может, Э’ри тоже нужно найти этот второй мир?
С’клин давно не ел, когда Э’ри опомнился и взглянул на него заново. С’клин поднялся и обошёл стол, присел рядом, заставляя собеседника нервничать. Он и пальцем не прикоснулся, а показалось, что уже заигрывать начал.
- Ты полон страха, - отметил он.
В душу заглянул.
Э’ри съёжился, стараясь думать о вкусе еды. У него на манер своей королевы тоже появились перепады настроения. Он понимал, что и сам его характер портится. Невозможно оставаться добрым и приветливым, когда вторая половинка постоянно напоминает о тёмной стороне жизни.
- С Шорох что-то происходит? – участливо спросил С’клин.
- Нет, - глухо ответил Э’ри. Впервые ему не хотелось оттолкнуть столь навязчивого кавалера. Он осознавал почему. Потому что С’клин думал не о теле, а о душевном состоянии Э’ри.
С Шорох постоянно что-то происходило. Если ничего не происходит – это повод для тревоги. Э’ри совсем расклеился, ибо ощутил ту поддержку, которой лишился, запечатлив золотую. Дело было не в том, что отношение к нему в корне изменилось. Его ценили и заботились о нём. Просто мама теперь полагала, что он обрёл своё счастье, и полностью отдалась воспитанию дочери. А потом и детей подруг приняла, пока они занимались работой. Постепенно детей у неё становилось всё больше и больше. И никто не наваливал на неё трудных обязанностей Вейра, признав её воспитательницей. Э’ри очень не хватало любви матери, хотя он мог в любой момент прийти к ней, и она бы его крепко обняла. Только Шорох не принимала этих чувств. Она не избавилась от своего убеждения и повторяла раз за разом:
«Ты только мой, Э’ри. Не люби никого больше».
- Они же не отнимут меня у тебя, - смеясь отвечал он.
Она не понимала. Она волновалась и свирепела. Э’ри пришлось посвятить себя только ей одной. Он боялся того, что она могла сотворить в ярости. Он не хотел этого проверять. Его жизнь стала полной страхов.
С’клин протянул к нему руку и поймал его пальцы, с силой сжимающие вилку. Противно не было, хоть Э’ри и вздрогнул. Близился день, когда он будет желать всех этих извращений. Но не тогда, когда он остаётся в трезвом уме. Он поднял взгляд на С’клина. Он расширил глаза и слабо попытался высвободиться. Не получилось.
- Отпусти, - попросил он спокойно.
- Я давно наблюдаю за тобой, - раскрылся С’клин. – И мне не нравится то, что я вижу. Каждый твой день как последний. Неужели никому не приходило в голову обнять тебя и окружить заботой?
Приходило. Но золотая не позволяла, не понимая, что сама не в состоянии сделать для него того, что могли сделать люди.
- Э’ри…
Э’ри начал сопротивляться.
- Э’ри! – на миг повысил голос серьёзный С’клин. – Успокойся. Я хочу помочь тебе, потому что вижу, как с каждым днём мрачнеет твоё лицо.
- Скажи уж правду, - усмехнулся Э’ри. – Ты хочешь, чтобы твой дракон догнал Шорох!
Обидно, зато честно.
- Конечно, - без стеснения подтвердил С’клин. – Каждый бронзовый всадник хочет, чтобы его дракон догнал королеву. Но я говорю сейчас не о телесном контакте. Каждый ребёнок с самого детства знает, что нужно стремиться к идеалу. Хорош тот дракон, который догоняет королеву. А если он догоняет её неоднократно, то это лишь доказывает его достоинства.
С’клин ничего не понимал. Он давил на какие-то всеобщие ценности, а Э’ри провалиться сквозь землю хотелось. Он уже не был несмышлёным мальчиком, который не знает, что делать с девочками. У него и первый опыт был, когда Шорох спала. Он думал, что его мир снова изменится. Он терялся в ощущениях и полагал, что влюбился до конца жизни. А девушка посмеялась над ним и убежала. Это же престижно – завести ребёнка от всадника. И ни одна из них не могла похвастать тем, что у неё ребёнок от золотого всадника. Но ребёнка не получилось. Наверное, она не те дни выбрала.
Э’ри вскочил, желая убежать. Вёл себя не более зрело, чем два оборота назад. Но разве научишься степенности, если и дракон ничуть не нажил ума.
- Э’ри! – воскликнул С’клин, упустив руку пленника. Он вскочил следом и метнулся за ним. Э’ри бы успокоился, едва покинул нижние пещеры, а он начал паниковать, когда увидел погоню. Он бежал до самого выхода. Если с такими огромными глазами пересечёт дно чаши, его неминуемо остановят и спросят, что случилось. Но у него было прекрасное оправдание – его королева безумна.
- Э’ри, - С’клин немного запыхался, когда догнал его, схватил и развернул к себе. Э’ри попытался высвободиться, но лишь ударился спиной о стену.
- Она просыпается, - предупредил он.
- Я не хотел напугать тебя, - заверил С’клин. – Если бы ты объяснил, чего ты так боишься…
- Я не боюсь!
- Меня можешь не обманывать. Навидался я такого, что и хитрого арфиста бы раскусил. А ты и скрывать толком не умеешь. Ты же спокойный был, когда я подсел. Ты ведь не меня так ненавидишь?
- Нет! Что ты?! - Э’ри замер. Он отчётливо ощущал пробуждение своей золотой. Скоро она сгноит дрёму и рассердится, что кто-то другой, кроме неё, претендует на его внимание.
- Тогда объясни. Я же не хотел ничего плохого.
- С’клин, я правда не могу сейчас объясняться. Она просыпается. И она проснётся очень сердитой.
С’клин его не отпустил, продолжал пристально смотреть, не делая никаких попыток сблизиться. Э’ри чувствовал, что он не такой. Что-то в нём его тревожило, одновременно внушало доверие. Наверное, Э’ри хотелось кому-то довериться.
Шорох проснулась и тут же отыскала своего растерянного всадника. Она и правда рассердилась и повторила свою мантру:
«Ты только моя. Как ты можешь смотреть на кого-то ещё?»
Опять путала пол.
Э’ри не смог удержаться от улыбки.
«Ты такая у меня глупышка», – ласково подумал он.
Она взревела, но С’клин не выпустил Э’ри, лишь сильнее сжал пальцы, больно прихватывая кожу.
«Он не отпускает тебя!»
- С’клин, пожалуйста!- воскликнул Э’ри.
- Нет! Давай посмотрим, что она сделает. Иначе ты всю жизнь будешь бояться.
«Ты прав, но боюсь я не её».
Он хотел сказать это вслух, но хоть частично, всё равно бы соврал.
«Я иду к тебе!», - угрожающе заявила она.
«Нет! Оставайся в вейре!»
«Он не смеет! Какой-то бронзовый!»
Иерархию она строго уяснила. Королевы – главные. Потом уже идут бронзовые. Как же легко у неё получается запоминать то, от чего ей становилось легче безумствовать.
- Держись, Э’ри, - С’клин всё ещё удерживал его, сделал шаг вперёд, сам прижавшись к нему, но больше не делал ничего, только смотрел в глаза, пока ревела Шорох.
Она вырвалась из вейра и затрубила, призывая под свои знамёна всех драконов. Вейр снова всполошился. Драконы не могли наброситься на всадников, даже если этого требовала золотая. Она кружила над Вейром и искала взглядом своего всадника. А Э’ри стоял перед С’клином и не мог отвести от него взгляда. От его серьёзных глаз, словно удерживающих его на месте.
- Похоже, ей нужна была хорошая встряска, - усмехнулся С’клин, не понимающий всей глубины происходящего.
Шорох полыхала гневом. Никто не знал её лучше Э’ри. Никто во всей Вейрах. Никто на всём Перне. Он снова тщетно рванулся и снова смотрел в глаза захватчика, ускоренно дыша от беспокойства.
Шорох приберегла сюрприз. Она, не имея возможности в тесных пещерах добраться до всадника, кинулась на стены Вейра, ударяясь всем телом. Боль вызвала в ней лишь ещё более сильную ярость. Она задела крылом коричневого дракона. Он поспешно отступил, а она бросилась за ним, а потом остановилась на полпути и помчалась к кромке, где грелись другие драконы.
Взгляд С’клина изменился. Его глаза стали такими же огромными. Он мгновенно выпустил Э’ри. Он забыл о нём и, зовя своего дракона по имени, метнулся наружу, под палящее солнце Исты. Похоже, он перепугался так, что вряд ли посмеет ещё раз задерживать Э’ри.
Э’ри сам усмехнулся. И он знал, как остановить свою золотую. Только он, больше никто. Он вернулся в нижние пещеры и схватил нож. Потом под крики женщин он побежал обратно, туда, где исчез С’клин. Пусть он и тот, кто стремится догнать всех королев в Вейре, он отважный и опытный боец.
- Шорох!!! – во всё горло заорал Э’ри, останавливаясь посреди Вейра и глядя вверх, где уже началось невообразимое. Она настигала мечущегося бронзового, всадник которого попытался забрать её всадника.
Она не слушала. Она вытянула шею и лязгнула челюстями в ладони от хвоста преследуемого. Она могла бы просто приказать – и он бы остановился, немедленно подвергнувшись нападению. Но она забывала обо всём на свете в моменты гнева. Она была неуправляема.
- Шорох! – ещё раз позвал Э’ри и передал зов ментально.
Она услышала и увидела его, но не остановилась. Она резче ударила крыльями по воздуху и настигла жертву. Она ухватила его за спину двумя передними лапами – и в этот миг Э’ри ударил себя ножом в руку. Он рассчитал удар, чтобы не получить увечье. Шорох ощутила резкий взрыв боли и взревела, переворачиваясь в воздухе. Она ненавидела боль. Она моментально забыла о противнике, выпустила его и развернулась на кончике крыла. Она метнулась на дно чаши и рухнула, моментально огораживая своего всадника от внешнего мира. Она урчала и сверкала жёлтыми глазами.
Э’ри стоял посреди кольца из её тела и не мог унять волнения, обуревающего их обоих. Шорох наконец-то успокаивалась. Но оставалось успокоиться самому. Пройдёт много времени, прежде чем она позволит целителю подойти к своему всаднику.
Очередное утро чем-то отличалось от других. Э’ри проснулся в холодном поту. Рана на руке перестала беспокоить его ещё семидневку назад, но не она послужила причиной необычного пробуждения. Он был сильно возбуждён и в первые мгновенья недоумевал от настолько ярких эмоций. А потом он осознал, что на самом деле происходит. Его готовили к этому периоду, старшая госпожа Вейра раз за разом повторяла, сколько длится цикл течного дракона и как он проявляется, что при этом чувствует всадник.
Все надежды на то, что его Шорох не поднимется в брачный полёт, разом рухнули. Э’ри похолодел. Вот оно. Намного раньше, чем у других королев. Обычно они поднимались в три оборота, а Шорох было всего два. Он знал, что она не сорвётся прямо сегодня, должно пройти некоторое время, пока она будет готова, пока она не испытает пика своей страсти. Время теперь мчалось очень быстро. Э’ри скинул шкуры и быстро ополоснулся, потом облачился и выглянул к спящей Шорох. Она не светилась, чего он ожидал. Она просто беспокойно спала. Снаружи уже раздавались голоса пробудившегося Вейра. Падения сегодня не ожидалось, и всадники беззаботно занимались будничными делами и постоянно искали повод для развлечения. Предводитель их не призывал к серьёзности. Во время боя все они становились серьёзными, а если всю жизнь отказываться от маленьких удовольствий, то это ужасная жизнь.
Э’ри целенаправленно двинулся к вейру Рихт’ы. Он только надеялся, что Ш’нита нет на месте. Т’лит отлично использовал влюблённость синего всадника и обычно сваливал на него свои обязанности. Вот уж точно пара, которая жила душа в душу. Ни один бронзовый так и не догнал Рихт’у, как бы ни хвастались их всадники.
Ш’нита действительно не было на месте. Залетев в вейр Т’лита на всём ходу, Э’ри спросил:
- Ш’нит надолго улетел?
- Полдня точно. Полетел развозить сынков лорда. В придачу к его детям, ещё и всю многочисленную семью. А с чего ты вдруг так интересуешься Ш’нитом? - Т’лит критично осмотрел испуганного Э’ри. – Шорох вошла в брачную пору, - понял он без подсказок. - Ш’нит действительно не вернётся раньше полудня, а то и застрянет до конца торжества, потому как ему всё равно придётся развозить гостей по домам. Ох и нальётся же он вином. Ох и получит у меня.
Кто что получит, Э’ри не слишком волновало. Сейчас его беспокоило, что получит он сам.
- У тебя волосы мокрые, - отметил Т’лит.
Он не стал задавать наводящих вопросов, пользуясь шансом понасмехаться над новичком. Он сразу понял, зачем пришёл Э’ри. И Э’ри не стеснялся его. Они вместе купались. Т’лит делился подробностями интимной жизни. Они давно уже перестали быть поучительными. Э’ри мог бы отбарабанить, когда Т’лит провинился перед своим избранником и после этого не мог встать три дня. Или когда у них разбилась любимая ваза, полученная в подарок в честь их пятилетнего союза. Наверное, Э’ри мог бы просто понаблюдать, как это происходит между мужчинами, Т’лит совсем его не стеснялся. Он и сейчас не постеснялся, только сказал в сторону входа:
- Рихт’а, лапочка, проследи, пожалуйста, чтобы никто не заходил. И если вернётся Ш’нит, не пускай его.
Она что-то проурчала, такая же спокойная, как и её всадник.
Т’лит взял Э’ри за обе руки и потянул к ложу. Правда ли он не претендовал на чужое тело?
- Много же времени тебе понадобилось, чтобы решиться, - прокомментировал Т’лит, усаживая Э’ри на краешек и берясь за его тунику. Э’ри только свёл поплотнее её полы:
- Ты говорил…
- Я отлично помню, что говорил. Входить я не буду. Если хочешь, поклянусь скорлупой моей Рихт’ы.
Клятва скорлупой собственного дракона считалась нерушимой.
- Тем более, я собираюсь показать тебе пассивную позицию, а не попробовать золотого всадника.
- То есть, я должен буду…
- Нет, - рассмеялся Т’лит. – За такое Ш’нит меня точно никогда не выпустит из-под присмотра.
- А вы отличная пара, - попытался пошутить Э’ри и тут же указал на ироничный момент. - Т’лит и Ш’нит.
Он сам забрался на ложе повыше и поудобнее, ожидая поцелуев и всего того, чего он так опасался. Только Т’лит не стал его целовать. Поцелуй он заменил прикосновением к губам руками. Душистыми руками, пахнущими цветами. Наверное, таким образом он старался сделать Ш’ниту ещё приятнее. Э’ри было приятно, когда его руки начали водить по его телу. Он не сопротивлялся, когда Т’лит распахнул его тунику, а потом и вовсе его приподнял, чтобы её снять. Э’ри не возражал, когда Т’лит потянул с него штаны, оставляя абсолютно голым.
- Это можно было сделать и стоя, - буркнул он.
- Но на ложе приятнее, - заверил Т’лит. – Как ты себя чувствуешь?
- Если бы я стеснялся тебя, я бы вообще не пришёл.
Э’ри научился ему доверять. Т’лит, пожалуй, стал единственным настолько близким другом. Даже Долзиж, когда запечатлил своего коричневого, стал отдаляться.
Т’лит продолжал его ласкать, да так, что Э’ри завозился спиной по ложу и едва сдерживал стоны. Он даже не сразу заметил, когда что-то постороннее проникло в него. Только когда оно начало там неприятно возиться, он очнулся и укорил:
- Ты мне ещё всю руку туда засунь.
- Можно?
- Нет! Дурак.
- Это всего три пальца, - объяснил Т’лит, так и оставшись в одежде, хотя, вероятно, уже изнывал от возбуждения. – Чтобы дать твоему телу привыкнуть, надо добавить хотя бы четвёртый.
- Мне не нравится.
- Я знаю, но потерпи.
- Мне больно.
- Это нормально, потому что я растягиваю тебя.
Он сделал это особо сильно, и Э’ри правда охнул от резкого ощущения. Только приятного до сих пор было мало. Если бы Т’лит постоянно не поглаживал его восставшую плоть, Э’ри бы и отвращение продемонстрировал.
- Терпи. Под воздействием страсти дракона будет куда больнее, - остановил его сопротивление Т’лит, а потом неожиданно возник совсем рядом и с улыбкой сообщил. – Ты помылся перед визитом. Я польщён.
- Тебе доставляет удовольствие копаться у меня в заднице и болтать одновременно?
- Не очень. Но если бы ты не сделал этого сам, я бы попросил тебя помыться. И помыть там.
- Я помыл. Что тебе ещё нужно?
- Мне нужен Ш’нит. И чем скорее, тем лучше.
Судя по всему, возбудился он очень сильно. Э’ри замолчал, продолжал терпеливо выносить все необычные и болезненные манипуляции. Когда Т’лит проник ещё глубже, когда стало куда больнее, ибо, наверное, он всю руку туда засунул, хотя говорил только о трёх пальцах, что-то произошло. Э’ри выгнулся и расширил глаза с удивлением и ужасом.
- А вот это приятно, да? – тут же отметил Т’лит. – Если твой партнёр сосредоточится не на глубине, а на этом месте, ты будешь получать удовольствие.
- Что это?! – воскликнул Э’ри, мгновенно расслабившись. Кажется, и полегче стало.
- Я говорил, что надо расслабиться, - отметил и это Т’лит и продолжал поглаживать то место, заставляя жертву изнывать. Неприятное ощущение смешалось с упомянутым удовольствием. Т’лит перестал его гладить и ослабил завязки на своей тунике, но не разделся. Он держал своё слово. Что это за друг будет, если воспользуется ситуацией?
Э’ри доверял ему в этот момент как никому другому. Он подался вперёд и обхватил плечи Т’лита, дёрнулся к нему бёдрами и задрожал. Только тогда Т’лит остановился, медленно нагнулся к подушкам, кладя Э’ри на спину, дождался, пока он отпустит его плечи, и выпрямился. Только потом он вытащил все свои многочисленные пальцы и показал лишь два:
- Я сделал тебе приятно вот так. Три для тебя ещё слишком много.
- Всего два?
- У тебя не получается расслабиться. А если ты не расслабишься, будет плохо. Но даже вот так, - он почикал белсятищими от масла пальцами в воздухе, как ножницами, - ты не травмируешься.
- Т’лит! – выпалил Э’ри, оставаясь лежать, тогда как Т’лит исчез из поля его зрения, встал с ложа, явно напряжённый. – Мне надо только это делать?
- А ты будешь? Может, в твоём случае стоит положиться на партнёра. Только не забудь предупредить, что это у тебя впервые.
- Как будто во время брачного полёта кто-то думает об удобстве всадника, - Э’ри перевернулся на бок и брезгливо рассматривал белёсую жидкость на своём животе.
- Вставать не собираешься?
- Собираюсь.
- Ты бы хоть прикрылся. Я ведь парень искушённый.
- Да ну тебя, - отмахнулся Э’ри. – Если бы ты хотел, ты бы воспользовался моментом и так меня отделал, что никакой брачный полёт не вызвал бы во мне опасений.
- Это верно, - улыбнулся Т’лит. – Если хочешь, я постепенно тебя подготовлю. Только когда Ш’нита не будет поблизости.
Э’ри хотел отказаться. Он хорошо понимал, что нужно делать. Вопрос состоял лишь в том, сможет ли он сам? Если он ощутит укол боли, он тут же остановится. А надо, чтобы всё было по-настоящему. Это было неестественно – принуждать себя к той любви, которой не хочется.
- Как получится, - не дал никакого ответа Э’ри.
- Ну, ты знаешь, на меня можешь положиться, - Т’лит затягивал ослабленную завязку. – пойдём выпьем вина? Ну, чтобы успокоить твоё волнение из-за всего этого.
- Нет уж, ты давай с собой что-нибудь сделай, - Э’ри с усмешкой опустил взгляд на его промежность. – А я вернусь в вейр. Шорох скоро проснётся и закатит истерику по поводу новых чувств.
Новые чувства были и у него. И ощущения были, неприятные. Но так ведь и должно быть, когда что-то неестественно большое попадает в непредназначенное для этого место. А Т’лит постарался показать всю возможность этих проклятых трёх пальцев.
Э’ри потянулся за одеждой, предварительно вытершись подготовленным Т’литом полотенцем. Сам он возился возле сундука с нижним бельём. Возможно, тоже упустил, но не хотел признаваться. Он, как и сказал, парень искушённый. У него от одной мысли мог наступить оргазм.
- Я пойду, - Э’ри затянул последний ремешок туники. – С меня бенденское.
- Ловлю на слове, - обернулся к нему Т’лит.
- Будь уверен, я уж своё слово сдержу, - непонятно для чего Э’ри подчеркнул своё положение. – Слово золотого всадника.
Шорох была поглощена своими новыми чувствами. Она грелась на солнце в компании других драконов. Её сверстники уже давно научились летать через Промежуток , а самые способные начали сражаться с Нитями. Боевые драконы созревают куда быстрее королев. Шорох была особенной, поэтому достигла брачного возраста раньше всех остальных золотых на Перне. Она умиротворённо прикрыла глаза, ничуть не сердясь из-за облепивших её со всех сторон бронзовых. Даже Войт’ удостоился её благосклонности, тогда как некоторое время назад она его чуть не разорвала на куски.
- Смотри-ка какая идиллия, - незаметно подошёл Г’хул и встал рядом.
- Она просто отдыхает, - ответил Э’ри, боясь, что он узнает о состоянии золотой. Но, похоже, только всадник мог узнать о начале цикла и его течении. Порой обитатели Вейра узнавали о нём, только когда золотая поднималась.
- Нечасто увидишь твою малышку в добром расположении духа, - не унимался Г’хул. – Пойдём, что ли, выпьем вина. Угощу тебя старым добрым бенденским.
- Ой, знаешь, Г’хул, некогда мне вина распивать.
- Это почему же?
- Забот много. Думаешь, золотые всадники без дела сидят?
- Да уж, дел у вас и впрямь много.
Дел взваливали на Э’ри столько, что у него порой голова кружилась. Те же самые дела, что выполняли другие золотые всадницы. Похоже, Т’ринж нашёл ему место. Всё шло своим чередом. И никто не возмущался, что всадник королевы делает что-то, неприсущее ему. Золотые заботились о Вейре, тогда как остальные беспокоились о стратегиях боя и о том, чтобы всегда хватало огненного камня.
Шорох не сердилась до сих пор. Она задремала на солнышке. Она очень много спала. И она много летала. Она стала замечательно летать. И вполне возможно, что именно громадный Узут’ догонит её в брачном полёте.
Э’ри ничего не сказал, развернулся и зашагал к нижним пещерам, собираясь проверить списки доставленных товаров. Иста только-только получила причитающуюся десятину. Ожидалось прибытие очередного каравана. В это время все свободные руки были нарасхват.
- Э’ри! - Г’хул остановил его и развернул к себе.
- Сказал же, что занят! – повысил голос и Э’ри.
- Г’хул, чего ты орёшь на весь Вейр? – к ним присоединился С’клин. – Ведёшь нечестные игры?
С’клин поймал Э’ри с другой стороны, но пошёл дальше, приобнял за противоположное плечо и дёрнул на себя. – Такая громадина как ты и запугать мальчика может.
- Как будто ты меньше его, - огрызнулся Э’ри. – Отцепитесь вы оба от меня. А ты вообще поостеречься должен после того, что моя Шорох чуть не сделала с твоим Войт’ом, - он ткнул пальцем в С’клина.
- Я не думал, что она сделает это, - нахмурился С’клин, становясь серьёзнее, и отпустил пленника. – Я хотел проверить, докуда она может дойти.
- У неё нет границ, - покачал головой Э’ри. – Просто нет.
Безумные не признают ограничений. Его Шорох не училась познавать мир. Она изучала его сама. Попробовав на вкус боль, она поняла, что это плохо. Испытав полёт, она уяснила, что это облегчает ей жизнь. А теперь ей предстояло окунуться в любовь.
- Да ну вас, - махнул рукой Г’хул. – Пойду лучше потру спинку своему Узут’у.
- Иди-иди, - подтолкнул С’клин и тут же вернулся к беседе с Э’ри. – Я понятия не имею, как ты справляешься с ней. Боль – это не выход, ты понимаешь? Ты ранишь себя.
- Я знаю. Но только боль может остановить её. Я пытался поговорить с ней. Она не понимает. Она просто не слушает.
С’клин сочувствовал. Он больше не пытался расположить Э’ри к себе, а проявлял заботу о коллеге.
- Т’ринж сказал, что не позволит летать ей через Промежуток, - наконец сообщил он. – Если твой дракон не осознаёт, что делает, он потеряется и сгинет.
- Я знаю, - Э’ри поёжился. – Сам постоянно об этом думаю. Даже если я покажу ей ориентиры и буду думать о них в течение всего скачка, она всё равно может заблудиться. Лучше уж избежать всяких намёков на то, что драконы это умеют.
- Она видит, как драконы исчезают и появляются, - напомнил С’клин. – Свой первый полёт она совершила, тоже глядя на драконов.
- Но чтобы войти в Промежуток, нужно понимать, как это сделать, - Э’ри протестовал всем своим существом против этих полётов. Он боялся за свою Шорох. – Она не понимает. И она, слава Скорлупе, никогда не задумывалась, почему драконы исчезают.
- Надеюсь на это, - С’клин прикоснулся снова, совсем по-другому. Он стал бы хорошим другом для Э’ри, если бы они оба были бронзовыми. – Ты весь извёлся. Ты похудел, - отметил он. – Ты недосыпаешь?
- Я сплю хорошо.
- Врёшь ведь. Я-то вижу круги под твоими глазами, особенно в последнее время.
- Большой дракон – большие проблемы, - откликнулся Э’ри. – Ты сам видел, что она может сделать.
- Спасибо, - С’клин сильнее сжал пальцы на его плече. – За то, что спас моего Войт’а. Я никогда этого не забуду, хотя сам же и был виноват.
- Ты хотел помочь.
- Я не думал, что у этой задачи нет решения.
- Друге золотые тоже не могут повлиять на неё. С’клин, я правда боюсь. Очень.
- Чего именно боишься?
- Всего. И Промежутка, и сражений драконов, и её эмоций.
- Все всадники переживают эмоции своих драконов. И это нормально. Просто эмоции Шорох имеют несколько другое направление. Она как будто живёт в своём собственном мире.
- Она действительно в нём живёт. Вот бы мне тоже переселиться в него. Мир абсолютно без забот.
- Я сейчас свободен. Хочешь, я помогу тебе? - С’клин с готовностью кивнул в сторону нижних пещер. – Если твоя крошка не возражает. А она ведь не возражает.
Шорох действительно не возражала. Она только приподняла веки и снова задремала.
- Если тебе хочется считать мешки с овощами и раскладывать мясо по холодильным камерам, - развёл руками Э’ри.
- Мешки тяжёлые. Куда уж твоим хилым ручкам их тягать, - С’клин продемонстрировал свой бицепс, прикрытый тонкой тканью туники.
- Учти, в нижних пещерах не будет времени любезничать, - предупредил Э’ри в надежде всё-таки отделаться от спутника.
- Я это прекрасно знаю. Если ты потом согласишься разделить со мной трапезу, я готов посвятить делу всего себя.
- Ага, а то ты бы сбежал, лишь бы ничего не делать.
- Я бы любому всаднику помог, который переживает трудности со своим драконом, - заверил С’клин. – Напрасно ты думаешь, что я жду от тебя какой-то награды. У меня сердце разрывается, когда я вижу, как ты мечешься.
Э’ри дёрнул плечом, освобождаясь, и первым двинулся в нижние пещеры. Все золотые всадницы уже собрались там. И они разговаривали в тревожных тонах.
- Так она всё-таки не поднялась?
- Поначалу у неё сбился цикл, а как пришло время взлетать, она успокоилась. Выходит, в Телгаре осталась всего одна продуктивная королева? Что же будет, если она не отложит королевского яйца?
- Если бы это делали королевы в других Вейрах… Они делают прекрасные кладки – у Калот’ы было даже сорок шесть яиц – но среди них нет золотых.
Отсутствие новых королев – это проблема всего Перна.
- Теперь ты понимаешь, что Вейрам просто необходима твоя Шорох? – тихонько поинтересовался С’клин.
Королеву можно переселить в другой Вейр, когда она достаточно подрастёт, чтобы проходить через Промежуток. Но если в Вейре недостаточно королев, то кто же согласится отдать одну из них?
- Я и не думал, что положение настолько серьёзное, - у Э’ри внутри кольнуло. И сейчас это было не из-за необходимости брачного полёта и его последствий, а из-за всеобщих волнений.
- Э’ри, молодец, что ты пришёл, - первой заметила его Намида. – Ты можешь заняться учётом и развешиванием лекарственных трав? Рук вообще не хватает. Сейчас мы кликнем ученика тебе в помощники…
- А я сойду? – вскинул руку С’клин. – Я высокий, достану до перекладин, а у учеников достаточно своих забот. Наставник их не отпустит, пока они не набьют все мешки огненным камнем.
Завтра предстояло Падение. Из драконов, хорошо держащихся в воздухе, только Шорох не участвовала. Её, судя по всему, и не выпустят в настоящий бой. Впрочем, Э’ри это лишь радовало. Подумать страшно, что она могла сотворить там, где ошибка могла стоить множества жизней. Э’ри переживал, как она отреагирует, когда Нити посыпятся над самим вейром. Обычно драконы рвались в бой и стоило огромных усилий их удержать. Но Шорох просто спала, не проявляя желания сражаться.
- Как хорошо. Побольше бы таких ответственных всадников, - подшутила одна из младших золотых. – А то работают только ученики, потому что им спуску не дают. А вы, здоровые лбы, вечно разлетаетесь туда, где интересно.
- Признаю и каюсь, - быстро сдался С’клин. – Где там ваши травы?
- Там… - Намида передала Э’ри листки пергамента. - Э’ри знает. Разберёшься?
- Конечно. В первый раз, что ли? – пожал плечами Э’ри. – Эй, помощник, пойдём.
И они оба покинули общее помещение, устремляясь в отведённую для целебных снадобий комнату.
По подсчётам Э’ри, Шорох должна была взлететь через две семидневки. После разговора о положении в Вейрах стало действительно страшно. А что если королевы перестанут рождаться? Что если одна Ришат’а будет способна отложить золотое яйцо? Но Ришат’а не вечна и однажды она тоже пропустит очередной цикл. Драконы могли его пропустить, если сильно истощены из-за регулярной изнуряющей работы. Но если дракон в хорошей форме, такого никогда не случалось. Если не взлетела старая королева, причина всегда одна – она больше не может иметь потомства.
Э’ри осознал всю ответственность и ещё раз обдумал слова С’клина, что Шорох необходима всему Перну. Пусть она и не отложит королевское яйцо, всё равно каждый перинит будет спокойнее от того, что она есть. Шорох добавляла статистики – и ситуация выглядела чуточку менее удручающей. Однако даже цех арфистов всполошился, поднял древние архивы в поисках причин, почему золотые перестали плодить золотых.
- Это из-за общего утомления, - сделал вывод себе под нос Э’ри. Он едва-едва вывернулся из хитроумной ловушки очередного бронзового всадника, который полагал, что Э’ри оробеет от выставленной поперёк узкого коридора руки. Э’ри не оробел, только отпихнул навязчивого собеседника, сославшись, что торопится к Т’ринжу.
Предводитель был в вейре Ришат’ы, о чём говорил задремавший на карнизе бронзовый. Э’ри мог бы предупредить предводителя и старшую госпожу о своём визите, то Шорох не могла сконцентрироваться на длительной беседе. А вопрос-ответ-передача информации всаднику – очень длительная беседа для несчастной жертвы трагичного стечения обстоятельств. Она отозвалась и пообещала передать, только ответа Э’ри уже не дождался, утонул в её эмоциях любви. Ей было некогда думать о делах. Она и раньше о них не думала. Она сама являлась центром мира, который должен был подстраиваться под неё. Как будто каждый дракон должен был знать о её желаниях, каждый всадник обязан был ходить по струночке. Дождь не имел права идти, когда ей не нравилось, а Нити – падать, когда им вздумается. Она вообще очень мало знала о Нитях. Она их никогда не видела, поэтому не воспринимала как реальную угрозу. Но стоило ей распробовать болезненное прикосновение древнего врага, как она уже никогда о нём не забудет.
- Можно мне пройти? – остановился Э’ри перед бронзовым драконом, приоткрывшим глаза, дабы посмотреть, кто потревожил его. Э’ри уточнил. – Шорох передавала тебе моё сообщение?
Дракон заинтересовался, приподнял голову и с гулким звуком выдохнул в лицо гостю. Он был, пожалуй, озадачен. Значит, она забыла о просьбе всадника сразу же, как согласилась её выполнить. Ей ни до чего не было дела, она наслаждалась жарким солнцем на кромке чаши, кокетливо обводя взглядом бронзовых драконов, пристроившихся рядом с ней. Некоторые даже касались её крыльями, считая себя счастливцами, ибо наконец-то самая резкая из золотых позволила им приблизиться. Э’ри заметил Узут’а рядом с ней. Это был огромный дракон. Он пристроился совсем близко и наверняка пытался задобрить её соблазнительным урчанием. Шорох не была против, а Э’ри тут же рассмотрел кандидатуру Г’хула в качестве своего партнёра.
К Шорох попытался подлизаться даже Войт’, которого она однажды хотела растерзать. Он осторожно подступал к ней с другой стороны. Между ним и золотой пристроились другие драконы, не желающие уступать своё место. Шорох не восприняла Войт’а категорично. Казалось, она вообще не помнит о разногласиях с ним. Да и разногласия вышли между всадниками, а не драконами.
- Э’ри? - Т’ринж сам вышел встретить гостя. – Что-то случилось?
- Мне нужно сказать тебе кое-что очень важное, - отозвался прибывший. – Шорох не предупредила о моём приходе. Прости.
- Ты не виноват. Все мы знаем особенности Шорох, - Т’ринж протянул руку, призывая гостя зайти. Э’ри прошёл мимо него, чувствуя, как рука позади него повторяет его маршрут. Т’ринж, кажется, стал благосклоннее относиться к нему, добрее. Он, конечно, и прежде не злобствовал, а сейчас вообще вёл себя, как остальные бронзовые, зная о скором полёте золотой. Каждая золотая всадница имела особые привилегии. Во все времена, во всех Вейрах, холдах и цехах люди оказывали золотым особые почести. Это значило, что Т’ринж тоже признал Э’ри и Шорох как истинную пару. Не как ребёнка и бестолкового дракона, а как пару, способную повлиять на ход событий в Исте или даже на всём Перне.
- А где Намида? – поинтересовался Э’ри.
- Она улетела в Иста-холд обсуждать с лордом дела житейские.
Не иначе как с десятиной что-то не сошлось. Э’ри не стал высказывать предположений вслух.
- А разве не предводитель должен этим заниматься? – вскинул брови он.
- Мал ещё, чтобы указывать, что делать предводителю, - укорил Т’ринж беззлобно. – С чем пожаловал? Нечасто тебя можно встретить, не то что удостоиться чести побеседовать наедине.
Т’ринж не отставал от Э’ри, тоже приподнял брови и попытался усмехнуться, но у него было лицо серьёзного человека. Усмешка ему просто не шла, в отличие от Г’хула или С’клина.
- Я пришёл поговорить о Шорох, - сразу обозначил тему разговора Э’ри.
- О Шорох? - Т’ринж забыл об игре мимикой и задумался, прикинул вслух. – Ей два с небольшим оборота. Пора бы уже задуматься о её будущем вкладе в наследие драконов. Мы с Намидой все архивы изучили, включая цех целителей, в котором ещё сохранились записи о наследственности драконов. У нас даже спор разгорелся, можно ли считать порок твоей золотой врождённым. И все без исключения в итоге сошлись на том, что это обычная травма, как ожог от Нити. Ведь от раненых в бою драконов не рождаются раненые малыши.
- Об этом я тоже хотел бы поговорить, но ты меня немного успокоил, Т’ринж, - Э’ри оставался совершенно серьёзным. Сейчас буквально его судьба решалась. Брачный полёт Шорох определит, с кем ему предстоит разделить ложе и, возможно, вейр.
Т’ринж ещё раз задумчиво нахмурил лоб, внимательнее всматриваясь в лицо собеседника. Как хорошо, что люди не научились читать мыслей друг друга, иначе жизнь Э’ри стала бы совсем невыносимой. Нашлось бы столько желающих «развеять его страхи», что никакой дракон не в силах компенсировать этот кошмар.
У них с Шорох была несколько другая связь. Э’ри давно смирился с особенностью своей королевы. Она думала не вполне отчётливо, зато она держалась за своего всадника так, как не держался ни один дракон. Она переживала каждое мгновенье, когда Э’ри общался с людьми. Казалось, что она сама стала его инстинктами. Если их вырвать из его луши, останется лишь пустая оболочка.
- У Шорох начался цикл, - отбарабанил Э’ри.
- Уже? - Т’ринж всё-таки удивился, хотя явно допускал такую возможность. – Когда?
- Почти полтора месяца назад. И мне от этого, поверь, очень тяжело.
- Полтора месяца назад? - Т’ринж опять изменился. Он вовсе не заметил оговорки, что кому-то могло быть тяжело из-за этого. – Почему ты ничего не сказал?!
- Т’ринж, пожалуйста…
- В первую очередь ты обязан был предупредить предводителя и старшую госпожу! – неистовствовал предводитель. – А что делаешь ты? Хотел дождаться её брачного полёта, чтобы поставить весь Вейр на уши?
- Но я же сказал сейчас! - Э’ри тоже повысил голос.
Шорох на карнизе очнулась от дрёмы и проникла в голову Э’ри, становясь его неотъемлемой частичкой. Она так делала, если волновалась, как бы кто-то другой не отнял его у неё.
- Сейчас? Ты полагаешь, этого достаточно? Ты знаешь о положении Вейров и должен был хотя бы дать всем надежду, если ты не считаешь нужным информировать других. Что такое, право дело, цикл золотой! Можно подумать, это какая-нибудь ерунда! Даже зелёные не поступают столь безответственно и при первой возможности предупреждают окружающих о состоянии своего дракона. А ты золотой всадник! Уж ты-то должен понимать, что значит – быть партнёром золотого дракона!
- Я отлично это знаю. И мне не легче от того, что ты на меня орёшь!
- На тебя не орать надо, а выпороть как следует! Благодари Шорох за то, что я этого не сделаю. Она – твоя гарантия и привилегия.
- То есть, без Шорох я вообще никто? Мне стоило позволить ей уйти в Промежуток, а самому спокойно запечатлить бронзового из следующей кладки!!! - Э’ри сорвался. Он мог сдержаться, но Шорох уже совсем пробудилась от дрёмы и стала его половинкой. Она взревела, вытянувшись на кромке чаши, и захлопала крыльями.
- Ладно, всё, - Т’ринж принял во внимание громкие слова гостя и возмущения золотой. Он руку ко лбу приложил кончиками пальцев, развернулся и прошёлся туда-обратно, а когда вновь очутился перед гостем, возмущение его чудесным образом прошло. – Если я не ошибаюсь, она поднимется менее, чем через месяц. Как она питается?
- Она не растолстела, если ты это имеешь в виду.
- Успокой её. Она весь Вейр переполошила.
- Ты сам виноват, Т’ринж. Ты же знаешь о её болезни. Неужели ты думаешь, что мне каждый раз так легко её усмирить?
- Я понимаю, Э’ри. Может быть, я правда был слишком резок сейчас, но и ты меня пойми. Весть о готовность золотой, которая, возможно, осчастливит нас королевским яйцом, поднимет настроение всего Перна. Если у нас будет недостаточно королев посреди Прохождения, как же нам защищать Перн? Да сейчас за молодую королеву Вейры готовы сражаться. Особенно Телгар. У них осталась всего одна продуктивная королева. И она за всё время отложила всего одно королевское яйцо. Это ужасная статистика. Вдумайся, что сейчас происходит.
- Я это отлично знаю, - Э’ри перебил излияния предводителя, который, видимо, посчитал, что должен внушить Э’ри необходимость брачного полёта.
- Ты должен хорошо о ней заботиться. Она много летает. Она сильнее большинства бронзовых и способна хорошенько погонять их, прежде чем позволит себя поймать. Это очень хорошо, - Т’ринж с сияющими глазами подошёл вплотную и опустил руку Э’ри на плечо. – Тебе необходимо изучить все хитрости золотых всадниц. Только однажды одна из наших королев наелась перед брачным полётом, и в итоге принесла маленькую кладку. Шорох не станет никого слушать. Только от тебя зависит, отяжелеет она перед полётом или нет. А зная о её болезни, мы все очень переживаем.
- Но даже если она наестся до отвала, это не значит, что она не сможет быстро лететь, - заступился за свою ненаглядную Э’ри. – И кто вообще сказал, что она объестся? У неё очень сильно развиты инстинкты. Она сама узнает, как правильно, я уверен.
- Ты слишком доверяешь её инстинктам. Почему-то ни одна золотая до неё не захотела добровольно остановиться.
- Ни у одной золотой не было такого изъяна.
Рёв Шорох снова утихомирил начинающего распаляться Т’ринжа.
- Ладно, - он отпустил плечо Э’ри и ткнул пальцем ему в грудь. – Она очень сильно слилась с тобой. Ни один другой дракон не вмешивается в личные отношения своего всадника, а она в них участвует и может повлиять на тебя. Поэтому у нас есть шанс, что ты точно так же сможешь повлиять на неё. Просто поговори с золотыми всадницами.
- Они мне уже все уши прожужжали, что надо делать с королевой перед полётом.
- Всё равно. Может быть, тебе поможет что-то, о чём ты забыл. Да и тебе полегче будет. Если её страсть не успеет достигнуть пика из-за короткого полёта, ты можешь даже не успеть отрешиться.
Э’ри побагровел. Он не желал слышать подобных намёков ещё и от предводителя.
- Ты говорил, что твой дракон не станет гоняться за Шорох, - капризно напомнил Э’ри.
- Он настроен лететь, - огорошил Т’ринж. – Да, я говорил это и не отказываюсь от своих слов. Он не поднимается за другими королевами, но твою почему-то обожает. Как я могу лишить его подобной радости? Нерадивым я буду всадником.
- Но как же так?!
- Чего ты испугался? - Т’ринж вернулся к нему и снова схватился за плечи, теперь уже обеими руками. Э’ри немного подрос за два оборота, правда, не так, как Шорох. И сейчас он смотрел в глаза Т’ринжа, лишь чуть-чуть приподняв голову. Его глаза были на уровне его подбородка.
- Я думал, ты дружишь с Т’литом, - продолжил Т’ринж. – Уж он-то должен был тебе помочь справиться. Брачный полёт – это радостное событие, а ты зверем на него смотришь. Подумай о Вейре. Подумай о планете, которую все мы защищаем. Не надо препятствовать естественному развитию событий.
- Естественному? Я думал, что хоть ты не будешь смотреть на меня с вожделением! – вырвалось. Э’ри губу закусил.
- Кажется, ты путаешь общественные нормы со своими личными переживаниями. Да, это может быть неприятно для человека, который никогда не запечатлил бы зелёную – а ты бы точно не запечатлил, я это вижу – но ты всадник, а значит принял все устои и ценности Вейра. Мы – защитники Перна. Не холдеры или цеха, а мы. И не нам решать, надо ли королевам подниматься в брачный полёт или нет. Сейчас важна каждая золотая на Перне.
- Думая о Перне, неужели нельзя хоть немножко подумать и о всаднике?
- Чего ты от меня ждёшь? Чтобы я подрезал твоей королеве крылья?
Э’ри вздрогнул, глаза выпучил. Он даже не возмутился. Он испугался.
- Никогда этого не будет, - заверил Т’ринж. – Так что ты подумай, пожалуйста, не только о себе. Ты толковый парень. Все о тебе отзываются хорошо. Другой мог бы стать агрессивным, делясь сознанием с Шорох, а ты делаешь это постоянно и остаёшься собой. Ты не кидаешься ни на людей, ни на драконов. И ты не радуешься, когда она хочет за тебя отомстить.
Т’ринж намекал на случай, когда Шорох едва не расправилась с Войт’ом. Э’ри ударил себя ножом достаточно чувствительно, но рана оказалась неглубокой.
- И уж поверь, не ты один тревожишься из-за своего пола, - не унимался Т’ринж. – Для каждого бронзового ваше с Шорох запечатление стало событием поярче любой самой щедрой Встречи. Поэтому все два оборота Вейр с ума сходит по полётам зелёных. Когда ещё за ними гонялось столько бронзовых?
- Так ты хочешь сказать, что они обо мне заботятся? – саркастично швырнул Э’ри. – Вот так вот, набивая опыт с мужчинами!
- А разве нет? Тебе следовало бы задуматься, что для тебя делает Вейр. Да, это незаметно и кажется игрой. А если ты этого не видишь, то ты совсем ещё сопливый мальчишка, которому лишь посчастливилось оказаться в нужное время в нужном месте.
- Я никогда и не хотел запечатлить золотую!
Они оба замолчали. Шорох тревожно переступала лапами, неосознанно распихивая бронзовых, которые другим драконам не позволяли даже приблизиться к ней. Она в любой миг могла взвиться в небо и даже ворваться в вейр Ришат’ы. Благо, старшей королевы не было дома.
- Шорох… - обронил Э’ри перед собой. – Прости меня, моя малышка, я не хотел.
Он губу закусил и готов был разрыдаться от раскаяния. Он сам метнулся к выходу, а Т’ринж остановил его. За руку схватил, и Э’ри словно на стену наткнулся, его назад отбросило, практически к предводителю в объятия.
- Просто прими всё это, - настойчиво попросил Т’ринж, понимая, что разговору конец. – Не ради себя, а ради всех нас. Ты стал надеждой Перна, хочешь ты того или нет. Твоя королева особенная. А значит и своим брачным полётом она может всех нас очень удивить. Э’ри, слышишь меня?
- Прости, Т’ринж. Я… я и правда слишком много думаю о себе. Но сейчас мне надо идти, пока твой дракон не пострадал.
Этого оказалось достаточно. Т’ринж резко разжал пальцы, как будто держал в них туннельную змею. Угроза дракону могла устрашить любого всадника, даже такого непоколебимого как предводитель Иста-Вейра.