"Что природой не дано, в Саламанке не получишь". Да, у самого престижного университета Испании очень высокие требования как к научной, так и к учебной деятельности. Именно поэтому испанский телеканал "Ла Дос" точно знал, куда обратиться за помощью в съёмках очередного документального фильма.

***

Хосе Мария Гутьеррес сидел в кабинете кафедры географии факультета географии и истории, погружённый в свои размышления об очередной публикации. Это был приятный светловолосый мужчина средних лет в сером деловом костюме, специалист своего дела и великолепный исследователь. За плечами у него несколько экспедиций в амазонскую сельву и в сахель. Но сегодня на электронную почту кафедры географии пришло письмо следующего содержания:

"Добрый день!

Телеканал "Ла Дос" планирует съёмки документального фильма, посвящённого австралийскому району нового освоения. Требуется организация экспедиции, планируемый маршрут обозначен на карте, прикреплённой к данному сообщению. В экспедицию разрешено брать студентов при наличии у них соответствующих знаний и уровня подготовки.

С уважением,

Самуэль Мартин Матеос,

телеканал "Ла Дос".

Гутьеррес открыл карту. Ничего особенного в маршруте не было. Дело было в другом: у него не было никакого опыта работы в условиях пустынного климата. Самым засушливым местом, где он побывал, был сахель, но это всё-таки просто засушливая саванна, но никак не пустыня. Исследователь обвёл глазами кабинет, словно пытаясь найти ответ на свой вопрос. Однако, кроме столов, стульев и огромного шкафа, доверху забитого документами, в кабинете ничего не было. Тогда он посмотрел на стену, на которой висела физическая карта мира. Обведя зачем-то взглядом все континенты, он остановил свой взор на Австралии. В это время в кабинет зашли ещё два преподавателя кафедры - Рауль Гонсалес и Мария Хосе Сентельес.

- Ой, здравствуйте! - несколько растерянно произнёс Гутьеррес, - Представляете, нам пришло письмо от "Ла Дос". Нам предлагают организовать экспедицию в Австралию.

- Так в чём же проблема, сеньор Гутьеррес? - спросил Рауль Гонсалес, черноволосый и черноглазый представительный мужчина средних лет. В отличие от коллеги, он предпочитал чёрный цвет, поэтому его костюм смотрелся более элегантно.

- Они хотят снять документальный фильм о районе нового освоения, - сообщил коллегам Гутьеррес, - А у меня нет опыта работы в условиях пустыни. Я максимум в сахеле был...

- У меня тоже, - ответил Гонсалес, - Я вообще из тропических стран побывал только на Филиппинах.

- Коллеги, - вмешалась Мария Хосе Сентельес, обаятельная русоволосая дама в тёмно-синем костюме, на вид не старше своих коллег, - сеньор Касильяс в прошлом году был в Сахаре, у него точно есть опыт работы в пустыне.

- Сеньора Сентельес, Вы же тоже были в прошлом году в Сахаре, если я не ошибаюсь? - спросил Гутьеррес.

- Я была в Западной Сахаре, - уточнила сеньора Сентельес, - И ездила я туда не пустыню изучать....

- Кстати, как там дела? - спросил Гонсалес, - Есть хоть какие-то намёки на улучшение ситуации?

- Боюсь, что нет, - ответила сеньора Сентельес, - Там опять обострение началось в этом году...

***

Икер Касильяс, о котором говорила сеньора Сентельес, был моложе и Гутьерреса, и Гонсалеса. Год назад они оба действительно посетили многострадальную Западную Сахару. Но если специалист по политической географии сеньора Сентельес изучала особенности жизни людей в условиях затянувшегося военного конфликта, то Касильяса интересовала непосредственно пустыня как природная зона. Внешне это был высокий мужчина атлетического телосложения. Его чёрные глаза почти всегда выражали глубокую грусть, даже в моменты, когда он улыбался или шутил.

Сегодня Касильяс сидел в научно-исследовательской лаборатории картографии вместе с Альваро Одриосолой, одним из студентов-второкурсников. Альваро был родом с севера страны, из Сан-Себастьяна. Это был бледнокожий кареглазый парень-шатен, его вьющиеся волосы отливали рыжиной, а немного заострённые черты лица выдавали в нём баска - жителя загадочной и мятежной провинции Испании.

- Итак, Альваро, ты уже подумал, на какую тему будешь писать курсовую? - спросил Касильяс студента.

- Я ещё думаю об этом, - ответил Одриосола.

- Хорошо, что ты мне сказал, а то я после прошлогодней поездки в Сахару с сеньорой Сентельес начинаю всё забывать. Боюсь, что это действие пустынного климата, - пошутил преподаватель.

- Хорошая шутка, - кивнул головой Альваро, - Вообще географический юмор - это отдельный вид искусства. В самом хорошем смысле слова.

- Так, слушай, нам же прибраться надо, а то сеньор дель Боске злиться будет, - Касильяс вдруг вспомнил строгого заведующего кафедрой географии Висенте дель Боске, - Правда, он всегда обвиняет во всём историков, и у меня нет разумного объяснения этому, ведь наша кафедра и кафедра истории - это два абсолютно разных мира. Так что давай для начала уберём отсюда все карты.

- Куда вот эту положить? - спросил Одриосола, взяв в руки аккуратно сложенную карту.

- Вон в тот ящик, к физическим, - ответил Касильяс, указав взглядом на средний ящик в чёрном шкафу в углу лаборатории.

Альваро взял карту и уже хотел отнести её в шкаф, но внезапно карта выскользнула у него из рук. Ощутив внезапную боль, настолько сильную, словно его левую руку обожгло огнём, он резко вскрикнул и бросил взгляд сначала на карту, а затем на длинный порез, тянущийся через всю ладонь.

- Что случилось? - спросил подбежавший Касильяс, - Порезался картой?

- Да, - кивнул головой Одриосола.

Преподаватель кинулся к шкафу. Быстро отыскав в ящике упаковку, он вынул из неё лейкопластырь и аккуратно заклеил им рану на руке Альваро.

- Такова участь всех географов, - пошутил Касильяс, - Поэтому мы должны всегда носить с собой лейкопластырь. Особенно это касается картографов. Да, и ещё один мой тебе совет: такие порезы надо обязательно заклеивать лейкопластырем, вне зависимости от их размера, чтобы не было воспаления.

- Ой, сейчас же будет лекция по политической географии, - вспомнил Одриосола, - Извините, сеньор Касильяс, мне надо бежать!

- Хорошо, иди, - кивнул головой преподаватель, - Я сам всё уберу.

***

В большой аудитории-амфитеатре шла лекция по политической географии. Сеньора Сентельес увлечённо рассказывала студентам о военном конфликте в Западной Сахаре. Перед ней на интерактивную доску была выведена карта, иллюстрирующая современное состояние этой несчастной страны, охваченной войной уже более тридцати лет. Да, именно несчастной, а не бедной, ведь, как утверждала преподавательница, понятие бедности в географии относится только к экономике. Западную Сахару она назвала несчастной из-за затянувшегося с семидесятых годов военного конфликта с Марокко.

- К сожалению, на сегодняшний день конфликт в Западной Сахаре до сих пор не разрешён, и этот регион может стать новой "горячей точкой", - подвела сеньора Сентельес итоги лекции, - На этом наше занятие подходит к концу. Есть ли вопросы?

Руку поднял однокурсник Альваро Браим Диас. Этот красивый молодой человек был сыном испанки Патрисии Диас и уроженца Западной Сахары Суфьеля Абделькадера, представителя народа сахрави. У него были правильные черты лица, брови с красивым изломом, чёрные волосы и глубокие чёрные глаза. Он нравился всем девушкам курса, но сам даже не задумывался о девушках. Браим так сильно переживал за отца, который уехал добровольцем в Западную Сахару, что даже хотел сам пойти на войну. Но мать, считая, что сын должен получить образование, отправила его учиться в Саламанку.

- Скажите, пожалуйста, есть ли у Западной Сахары шансы на освобождение? - спросил Браим.

- Есть, - кивнула головой сеньора Сентельес, - как я уже говорила, уже было две попытки проведения референдума о самоопределения народа Западной Сахары. К сожалению, обе попытки провалились. Но право на самоопределение у них есть, а это означает, что у них есть шанс получить независимость.

- А на что они могут ориентироваться? - снова спросил Диас, - Есть ли в мире положительный опыт подобной ситуации, когда территория освобождается от длительной оккупации?

- Да, конечно, - ответила преподавательница, - Очень похожая ситуация сложилась в своё время в Восточном Тиморе: после ухода португальцев его оккупировала Индонезия. Но в конце концов они провели референдум и добились независимости.

"Вот бы и в Западной Сахаре получилось..." - подумал про себя Браим, поблагодарил сеньору Сентельес и вышел из аудитории. Уже в коридоре его догнал Одриосола.

- Слушай, Браим, для тебя так важно, когда именно Западная Сахара получит независимость? - спросил Альваро.

- Конечно, - ответил Диас, - Ты же знаешь, что я сам наполовину сахрави. Мой папа ушёл на войну, когда мне было десять лет. С тех пор только переписываемся с ним. Младшие сёстры вообще папу лишь по фотографиям знают. Я сам бы поехал туда, если бы не мама...

- Браим, ты так об этом рассказываешь, что мне самой хочется поехать туда сражаться за независимость, - услышал он позади себя знакомый женский голос. Обернувшись, Браим увидел Марину Перес, свою сокурсницу. Эта девушка напоминала типичную испанку, именно такую, какими себе представляют испанских девушек туристы: она была черноглазой смуглянкой с волосами цвета воронова крыла. Родом она была из Толедо, старинного испанского города. В университете Марина играла роль фотомодели для иностранных студентов: именно с ней все хотели сфотографироваться. Но к сожалению, свою репутацию она испортила на первом курсе, когда связалась с шайкой однокурсников-хулиганов. Эти ребята не знали, зачем они пришли учиться в Саламанку. На занятия они либо вообще не ходили, предпочитая слоняться без дела по коридорам университета, либо сидели на задней парте и разговаривали, пока их не выгонит преподаватель. Их речь изобиловала бранными словами, авторитет преподавателей для них ничего не значил. По уровню бескультурья эта компания напоминала уличных подростков, а не студентов университета. Разумеется, их ждала вполне закономерная участь - их отчислили после первой же сессии. Всех, кроме Марины, у которой в голове было больше знаний, чем у её приятелей. Вырвавшись из дурной компании, девушка решила восстановить свою репутацию.

- Марина, не надо, - сказал Диас, - ты же знаешь, что я тоже очень хотел пойти на войну, но мама решила, что сначала я должен получить образование.

К разговаривающим студентам подошла Исабель Мартос, староста второго курса географического потока. Это была высокая светловолосая сероглазая девушка, внешне очень похожая на испанскую актрису Амайю Саламанку. В то время как другие девушки, в том числе Марина, предпочитали ходить в университет в том же, в чём ходят по улице, Исабель одевалась более строго .В руке она держала книгу "Острова и побережья" - один из шестнадцати томов знаменитой зоогеографической энциклопедии "Мир дикой природы". Это была книга средней толщины и большого формата, в белом переплёте. Название было напечатано блестящими золотистыми буквами, а над ним красовалась тёмно-зелёная надпись - название серии и издательства. Обложка была также украшена красочными цветными фотографиями представителей островной фауны. В самом центре располагался большой снимок зелёной игуаны, с каждой стороны было ещё по три фотографии. Слева, если смотреть сверху вниз, это были фото морской звезды, галапагосской черепахи и ламантина, справа - снимки кораллов, тупика и манящего краба.

- Ребята, вы не видели Серхио? - обратилась Исабель к своим однокурсникам.

- Нет, - ответил Альваро, - Наверное, он на первом этаже, с первокурсниками.

Вдруг откуда-то снизу донеслись звуки музыки. Мелодия была очень похожа на "Мексиканский танец со шляпой". Студенты поняли: их товарищ Серхио Регилон, назначенный куратором у первокурсников, развлекает своих подопечных. Вся компания спустилась на цокольный этаж, но не успели они спуститься с лестницы, музыка стихла, и они услышали громкий звук падения. Студенты подбежали к тому месту, откуда доносилась музыка, и увидели весьма странную картину. Серхио лежал на полу без движения, рядом с ним лежала указка. На стену с помощью проектора была выведена политическая карта мира.

- Что случилось? - непонимающе спросила Марина.

- Серхио пел нам песню, - ответила ей девушка-первокурсница.

- Ничего себе "пел песню"! - воскликнул Альваро, потом подошёл к Регилону, наклонился над ним и заботливо спросил: - Серхио, ты в порядке?

Регилон не отвечал. От усталости он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Его лицо, обычно имевшее суровое, почти сердитое выражение из-за постоянно нахмуренных бровей, сейчас выглядело измождённым. Чёрные глаза, обычно живые, не блестели. Альваро и Браим помогли Серхио подняться и отвели его на белый кожаный диван. Исабель подняла указку и, положив её и книгу на стол, подошла к столу и выключила проектор. Но, отключая ноутбук, она наткнулась на странный стихотворный текст.

- "США и Канада, Мексика, Панама, Гаити, Ямайка, Перу, Доминикана и Куба, Карибы, Гренландия и Сальвадор - я не вру!" - прочитала девушка, - "Мир Якко", что ли? Серхио, ты с ума сошёл?

- Серхио, что ж ты творишь? - упрекнул товарища Браим, - Это не развлечение первокурсников и не помощь им, это самоубийство!

Регилон всё ещё молчал.

- "Мир Якко" - не лучшая географическая шутка, - сказала Исабель, - Носиться из угла в угол, показывая страны на карте, очень глупо. Слушай, меня просили тебе передать, что ты должен в ближайшее время найти научного руководителя и определиться с темой курсовой.

- Хорошо... - устало кивнул головой Регилон, - Спасибо, Исабель...

***

Касильяс пришёл на кафедру географии. Там его уже ждали коллеги с новостью о готовящейся экспедиции в Австралию. Выслушав Гутьерреса, Касильяс сказал:

- Я могу заняться этим. Студентов в качестве обязательного условия попрошу предъявить международный сертификат о знании английского языка.

- Только следите за тем, чтобы они были ещё и здоровы, - заметил Гонсалес, - В прошлом году, когда наших на Тибет отправляли, Вы выбрали двоих парней, один из которых оказался сердечником, а другой - диабетиком. В результате из студентов не поехал никто.

- Не волнуйтесь, я буду следить за этим, - уверенно сказал Касильяс, - Всё будет хорошо, доверьтесь мне.