Когда проникающие через незакрытое окно лучи солнца вконец изжарили лицо и иссушили губы, Ви разлепила глаза. Голова не болела, но была тяжелой, что аж заваливалась назад при попытке подняться.

— Спящая красавица изволила открыть глазки. Может, наконец поднимешь задницу и отправишься в Пасифику, а не продолжишь лежать кверху пузом и ждать, когда вудуисты сами к тебе придут?

Вот он, корень всех её проблем. Стоит с расхлябанным видом, облокотившись о подоконник и зажав сигарету между пальцев. Изо всех сил пытается делать вид, что он живее всех живых. Причина её болей, тяжелой головы по утрам. Причина того, что отвратительный вкус омега-блокаторов навсегда впитался в язык. Причина того, что её жизнь несётся в бездну на первой космической.

— Не пытайся обмануть меня и уж тем более себя, единственная причина твоих бед — это ты сама.

— А как на счёт отвалить от меня нахер?! — она резко села на кровати. — Засыпаю и просыпаюсь под твой нескончаемый пиздёж, строишь из себя мудреца, как будто ты величайший буддистский философ, а не рокер-опезда и ёбнутый на бошку террорист, пропердевший своих друзей, свою девушку, свою жизнь и даже блять свою смерть! — Ви схватила с полок над кроватью первое, что попало под руку. Это оказалась фарфоровая манэки-нэко. — Съеби! — и она швырнула фигурку в Сильверхенда. Пролетев сквозь него и ударившись об откос, манэки-нэко качнула лапкой на прощанье и скрылась в открытом окне.

— Звучит обидно, знаешь ли.

— Да мне похуй на несуществующие обиды несуществующего человека!

Ви упала обратно на кровать, накрылась одеялом с головой, закрыла уши руками, сжалась в позу эмбриона. Не то чтобы это сильно помогало против голоса в голове. Благо, Джонни всё же соизволил испариться. Стоило наслаждаться тишиной, пока была возможность — молчать подолгу он не умел.

Через какое-то время ей всё же пришлось вылезти из своего пододеяльного убежища — зазвонил телефон. Джуди. Стараясь звучать как можно более нейтрально, Ви ответила на звонок.

— Да, привет... Всё в порядке, просто только проснулась... Я тоже рада тебя слышать, Джуд... Да, конечно... Окей, к вечеру буду.

Она отключила телефон и тяжело вздохнула. Надо было поднимать себя с кровати. Найти хоть какой-нибудь завалявшийся закусон, почистить пушки, забрать тачку из ремонта, съездить к вудуистам, надеясь, что они не вскроют ей шею над жертвенным столом прямо с порога...

Блядство.

Отправив одеяло пинком в стену, Ви села на кровати, сунула ноги в ботинки. Провела рукой по лицу, пальцами зачесала волосы назад, чтоб не лезли в глаза. И только сейчас заметила Такемуру, сидящего в кресле у компьютерного стола со свернувшимся в клубочек Нибблсом на коленях.

Блядское блядство.

— Давно вы здесь? — после непродолжительного неловкого молчания выдавила из себя Ви.

— Со вчерашнего обеда, — невозмутимо ответил тот.

Так его внезапный приход, сумка с продуктами, самые вкусные суши в её жизни и чаепитие не было сном больного мозга или вызванной биочипом галлюцинацией. Как и её внезапные слёзы. И то, как Такемура тщетно пытался её успокоить...

Ви сглотнула. Она чувствовала, как начинают пунцоветь уши и щёки.

— Вы же слышали, да... слышали, что я сейчас говорила?

Он кивнул.

— Крайне отчётливо.

— Простите. Это... Это было не вам.

— Я понял.

Давно ей не было настолько стыдно.

В голове всплыл момент, когда она, сопливая десятилетка, в очередной раз ошиблась клавишей, играя на рояле в их возмутительно огромной гостиной возмутительно огромного пентхауса. Ошиблась — и тут же оборвала игру, хотя по-хорошему надо было продолжать играть, не обращая внимания на огрехи, что неизбежно потонут среди потока остальных нот. Завершение мелодии фальшью звучало как оборванное резким ударом топора. Маленькая Ви вся внутренне сжалась, даже, кажется, зажмурила глаза, ожидая, как мать хлопнет её веером по спине и скажет... Что же тогда сказала твоя мамочка, Ви?

— Эм... Такемура, вы... Вы остались здесь на ночь? Где вы вообще спали?

— На диванах. Не так удобно, как хотелось бы, но всё равно лучше, чем спать на водительском кресле.

— Вы хоть предупредите тогда в следующий раз, достану вам матрас. У меня специально надувной хранится для случаев, когда...

Когда Джеки ссорится с Мисти и жалостливо напрашивается к ней переночевать, а потом они всю ночь бухают и смотрят треш-шоу по телеку.

Ви осеклась.

— В следующий раз? Да ты оптимистка.

Заткнись уже.

Может, Ви лишь показалось, а может, губы Такемуры действительно тронула лёгкая улыбка.

— Хорошо. Так и сделаю.

Ей стало ещё более неловко. Не зная, куда себя деть, она так и сидела, уставившись на металлические носы своих ботинок.

— Ви…

Она вскинула голову.

— Да?

Аккуратно опустив кота на пол, Такемура подошёл и сел рядом с ней на кровать. Но при этом настолько вплотную к стенке, будто хотел стать с ней единым целым. Осторожная попытка быть ближе, но не пересекать личные границы.

Как будто ты сильно против пересечения этих самых границ.

— Могу ли я узнать... Как именно на тебя влияет биочип? Ты кричала во сне.

— Не помню, чтобы мне вообще хоть что-то снилось.

Такемура выжидательно посмотрел на неё.

— Слушай, Ви, а твой риппердок рассказал ему, кого именно ты запихала себе в бошку? — Джонни материализовался на кровати по другую сторону от неё, вальяжно закинул ногу на ногу. Вот уж кто о чужих личных границах ничуть не задумывался. — Или вы все дружно решили об этом тактически умолчать? А то, если дойдёт до того, чего ты так страстно желаешь, арасачьей псине будет не лишним узнать, что трахать он будет воришку в комплекте с главным врагом Арасаки.

Не многовато гонору называть себя «главным врагом Арасаки», когда спустя пятьдесят лет о тебе помнят лишь маразматичные старики?

— Тебе как будто не терпится, чтобы кто-нибудь наконец запихал в тебя член, — мысленно ответила Ви Сильверхенду.

— Уверена, что не ошиблась в местоимениях?

Ошибся твой папаша, когда забыл вытащить член из твоей мамаши.

— В общем… — потирая шею и покусывая губы, Ви повернулась к Такемуре. — На этом биочипе записан конструкт личности… Джонни Сильверхенда. Знаете такого?

— Знаком с его биографией, — холодно ответил он. В глаза ей он не смотрел.

— Так вот…

О дьявол. Ви не ожидала, что о подобном будет настолько тяжело рассказывать.

А может, это зависело от того, кому рассказывать.

— Не знаю, что именно рассказал вам Вик… Биочип постепенно переписывает мою нейронную систему. Переписывает меня. Наши личности… переплетаются. Помимо этого, я вижу его… разговариваю с ним… И это не просто, ну, какой-то «голос совести» или ещё что-то подобное, он вполне реален, насколько это вообще возможно. Я вижу его воспоминания, он видит мои.

— Не только воспоминания.

— Прозвучит странно, но я буквально помню, как он выступал на концертах, как общался со своими друзьями, даже как… проносил бомбу в Арасака-тауэр. Помню, как он умирал. Это как… сырой брейданс. Простите, я… не уверена, что понятно объясняю.

Спрятав в руки лицо, Ви откинулась назад на подушки.

— Звучит так, будто у меня шизофрения. Как будто у меня какой-то воображаемый друг, — произнесла она с истеричным смешком. — Но самое дерьмовое: жизнь Джонни Сильверхенда была такой яркой и насыщенной, и я вижу её также ярко и насыщенно. Помню, как резонирует звук, когда ударяешь по струнам баса, помню лица скандирующих его имя фанатов. Но при этом я не могу вспомнить лицо собственной матери. Даже цвет её волос. Если сейчас я найду её фотографию, я не вспомню её лицо, а заново его запомню. И когда в памяти буду возвращаться к ней, я буду вспоминать не реально произошедшие со мной моменты из жизни… Не то, как я жила вместе с ней и как она меня воспитывала… Я буду вспоминать фотографию. А в какой-то момент забуду, что эта фотография у меня вообще есть. Зато буду прекрасно помнить кудрявую мать Джонни и то, как перед экзаменом по истории она приготовила ему панкейки и орала на весь дом «Роб, иди завтракать!»

Джонни хмыкнул. Но как-то безрадостно.

Убрав руки, Ви посмотрела на каменную спину Такемуры. После такого она ожидала, что он просто молча встанет и уйдёт. И это было бы его полное право. Может, врагом номер один для «Арасаки» Сильверхенд окрестил себя из излишнего самолюбия, но персоной нон грата для неё он точно являлся. А значит, являлся таковым и для Такемуры.

Если, конечно, Такемура до сих пор считал себя «Арасакой».

А у тебя есть хоть малейший повод в этом сомневаться?

Воцарившееся молчание начинало физически давить на Ви. Пусть скажет хоть что-нибудь. Даже пусть обвиняет и ругается. Возненавидит. Лишь бы не молчал. Но Такемура даже не поворачивался к ней. Взгляд Ви блуждал по его спине, по шейным имплантам, которые невозможно закрыть до конца, как не старайся поднимать ворот кимоно, по выбритому затылку и по аккуратному пучку, завязанному с присущей ему японской тщательностью. И даже сквозь чёрный лак, которым Такемура закрасил логотипы «Арасаки» по обе стороны шейного импланта, Ви видела их, словно бы они были выжжены на сетчатке её глаз — а они смотрели на неё в ответ. Следили, анализировали. И контролировали. Сначала тела, а теперь и души.

— Раз биочип переписывает твою личность, как я могу понять, что до сих пор разговариваю с Ви? — наконец промолвил Такемура.

— Уверяю вас, если моими губами вдруг заговорит Сильверхенд, вы сразу это поймёте.

Он всё ещё не смотрел на неё. Но его плечи как будто слегка расслабились.

— Тогда могу ли я задать ещё один вопрос... Когда ты согласилась проникнуть в Кампеки-плаза и обокрасть Ёринобу-сана, тобой двигала лишь жажда наживы?

— Скорее уж беспросветная тупость.

Протянув руку, Ви взяла с полки баночку с омега-блокаторами и проглотила одну таблетку. Она не хотела говорить о таком при Джонни. И лишь когда конструкт исчез, она решила ответить на вопрос Такемуры.

— При увольнении «Арасака» отобрала у меня не только место работы. Ещё и статус, все накопления, даже родительский дом… В счёт штрафа перед компанией. Отключили все импланты, и если бы... если бы Джеки не дотащил меня к Вику вовремя, я бы ещё тогда и откинулась. Звучит знакомо, неправда ли?

Никакой реакции не последовало.

— Считайте, что я наконец решила затребовать положенные мне пенсионные. Да, звучит как банальная месть, но... Мною двигало не только это. Джеки, типичный ребёнок улицы, разве что немного везучее остальных, всегда мечтал попасть в «высшую лигу», — Ви изобразила пальцами кавычки. Теперь это словосочетание вызывало только тихую злость, — стать легендой Найт-Сити, чтобы о нём перешёптывались на каждом углу... И спереть секретную технологию прямо из-под носа старшего сына Арасаки звучало как неплохое начало на пути становления легендой Найт-Сити. Я жила мечтой Джеки, помогала ему... потому, что, выброшенная на улицу, я не знала, куда себя деть и о чём мечтать, а потому следовала за своим единственным другом. И потому, что только благодаря Джеки я осталась жива.

— Это тоже отчасти звучит знакомо, — внезапно произнёс Такемура.

— Что, простите?

Он наконец повернулся к Ви. Встретился с ней глазами. В них не было ни осуждения, ни ненависти.

— За это время ты не дала мне ни единого повода усомниться в тебе, хотя казалось бы... Я доверяю тебе. Не окажись тебя в том месте и в то время, я бы никогда не узнал правды. И у меня бы никогда не выдалось шанса отомстить за своего господина. К тому же... — Такемура усмехнулся. — Террорист и воровка. Вы стоите друг друга.

— Я не убиваю людей! Ну, точнее, не так много… И не одновременно… И не засоряю огромные районы города радиоактивными отходами... — стушевалась Ви.

Может, с некими оговорками, но они и правда друг друга стоили.

Нет. Он поедает твою душу, смакуя, как блюдо от шеф-повара в ресторане.

Вы не друзья.

Такемура поднялся с кровати.

— Слышал, тебе звонил кто-то. Джуди, правильно? Если я могу быть полезен…

— Спасибо. Но не стоит. К тому же Джуди вряд ли будет в восторге от корпората.

Он кашлянул. «Корпорат» в его адрес ему явно слышать не нравилось.

— Теперь… моя очередь задавать вопросы, — сев на кровати, обратилась к нему Ви. — Зачем вы остались? Нет, стоит начать даже не с этого — зачем вы вообще ко мне пришли? В простое «накормить меня нормальной едой» я не верю.

— Учитывая твой образ жизни, далёкий от безопасного, Ханако-сама переживает за твою сохранность. Ты ценный свидетель. Поэтому я и здесь.

Ах вот как, Ханако-сама переживает. Ну конечно, идиотка, а ты надеялась на что-то большее? Что он прибежал из-за искреннего беспокойства о тебе? Что он испытывает те же щенячьи чувства, как и ты, заставляющие вести себя по-идиотски? Заняться ему больше нечем. И даже сейчас вызвался помогать тебе с проблемой Джуди, лишь бы не выпускать тебя из поля зрения.

Ханако могла следить за ней сотней других способов. Нанять фальшивого соседа, разместить повсюду жучки, повесить за ней следящий дрон, да даже взломать оптику и смотреть трансляцию её жизни в режиме онлайн. Ви для неё — ­лабораторная крыса, испытательный полигон биочипа, и на деле безопасность и сохранность жизни наёмницы с улицы позолоченную японку волнует мало.

Но она послала Такемуру. Или он даже вызвался сам. И не просто вызвался, а обегал весь город в поисках продуктов, лишь бы устроить ей «нормальный» обед. Всё же для него её жизнь чего-то да стоила.

Ви улыбнулась.

Тебе просто хочется в это верить.