Город без динозавров – это мечта, в которую Риф почти перестал верить. Когда мечты исполняются, наступает период разочарования, потому что пропадает ещё одно стремление. Хорошо с восторгом ждать события, но когда оно проходит, остаётся пустота.
Риф нервничал. Ему казалось, без тварей его жизнь вернётся на круги своя. Он даже с Эсти на ночь не остался, чувствуя возрастающую тревогу.
Он остановился посреди приёмного зала ветеринарной клиники, осмотрелся, понятия не имея, что делать дальше. Обычно люди приходят сюда с животными, когда те заболевают. Риф пришёл один, особо не рассчитывая на удачу.
- Вам помочь? – рядом тут же очутилась женщина в рабочем халате. Белый-белый, как в больнице, даже ещё белее, а на груди вышивка в виде логотипа клиники.
- У меня ящерица заболела, - выдал Риф уже заготовленный ответ. – Наглоталась снотворного и третий день никак не очнётся.
Мир без динозавров терял свои краски. Или это был мир без источника этого ужаса. Риф не знал, что его угнетает, только он искал способы привести Вирая в чувство. Он даже не гадил под себя. Как мёртвый лежал, как эта чёртова красавица в хрустальном гробу из сказки.
- Вы её принесли? – врач осмотрела Рифа в поисках сумки или свёртка. Риф пришёл пустой. – Она в машине? – попыталась она ещё раз.
- Она дома. Не хочу мучить её лишний раз, - Риф понимал, насколько легковесно звучат его оправдания. – Вы можете помочь?
- Какое снотворное?
Риф немедленно протянул пачку с оставшимися таблетками и изложил:
- Я ввёл антидот, который мне посоветовали. Дыхание у ящерицы нормальное, сердцебиение замедлилось слишком…
По сравнению с тем, как оно колотилось прежде, Вирай вообще практически мёртвым стал.
- На хладнокровных вещества воздействуют медленнее, - задумалась собеседница. – Если вы нейтрализовали действие таблеток в течение суток, то ящерица должна быть в порядке.
- Но она не в порядке. И она теплокровная.
- Ящерицы хладнокровные.
- Это древняя ящерица, - Риф и тут подготовился, выбрав существо, наиболее приближённое к динозаврам. Исключил крокодила, так как держать дома такое опасное животное без разрешения нельзя.
- Что за ящерица? – ухватилась ветеринар.
- Гаттерия.
- Гаттерия хладнокровная, - тут же уверенно заявила собеседница.
- Она самая близкая родственница динозавров. А они были теплокровными, - принялся спорить Риф.
- Самые близкие родственники – это птицы, - поправила ветеринар терпеливо.
Риф язык прикусил. Он этого не знал. Тогда, быть может, сейчас ему стоило уйти и заглянуть в другую ветклинику, рассказав ту же историю, но с участием птицы?
- Чисто гипотетически, - осторожно приступил он, не спеша терять ещё больше времени,- если птица наглотается снотворного, что с ней будет?
- Скорее всего птица погибнет, - покачала головой ветврач.
Риф примолк. Снова терзало чувство всепоглощающей вины. А вдруг Вирай и правда умрёт? Что тогда? Рифа даже не тело заботило. Оно вообще могло исчезнуть после его смерти, а сама жизнь Вирая, ставшая вмиг хрупкой. Вирай знал, что Риф намерен его отравить, и всё равно проявил слепое доверие. Или это не доверие было, а уступка человеку, которого действительно любишь.
Риф готов был за голову хвататься, не знал, что ещё сказать.
- Привозите ящерицу к нам. Мы сделаем всё, что в наших силах. Но за такой долгий срок должны были проявиться изменения. Вы держите её в тепле? – почти целую лекцию прочитала собеседница.
- А это имеет значение?
- Организм хладнокровных не способен нормально функционировать без внешнего тепла. Поэтому на севере и на глубоком юге не живут ни рептилии, ни амфибии.
- Но динозавры могли выживать зимой.
- Полярные. И они всё-таки не были ящерицами. Вы слишком много начитались и насмотрелись научных передач. Всё, что мы знаем о них – лишь предположения за некоторым исключением, доказанным строением костей.
- Да, я понял, - Риф отказался умничать. И правда перебрал гору информации, но почему-то упустил сравнение птиц с динозаврами. Смешно же считать их родственниками. Для Рифа это было дико. При таком раскладе можно запросто ловить этих динозавров, курсирующих между эпохами, и жарить их на гриле.
Риф мотнул головой. Смешно не было.
- Я могу порекомендовать увеличить температуру в террариуме до тридцати градусов и наблюдать за ящерицей.
- А как же она будет питаться, если без сознания?
- Организм хладнокровных способен выдержать длительное время без пищи. Но если вас так заботит голод вашего питомца, я порекомендую внутримышечное…
- Я возьму, - Риф сразу за бумажником полез и остановился на полужесте. – Рано, да? Простите, я просто сильно переживаю.
- Это необходимый состав, содержащий протеин, биодобавки и необходимые микроэлементы, - пояснила ветеринар. – Но мне было бы спокойнее, если бы вы принесли гаттерию к нам на осмотр. Гаттерию очень сложно содержать в домашних условиях.
Зато птиц легко, если, конечно, они не хищные и не насекомоядные. Корма везде продают, любой фирмы, любого качества, любого состава. Только зёрнами Вирая не накормишь. Остаётся вколоть ему эту смесь. Из чего она сделана, Риф предпочитал не думать. Обычно ящерицы пожирают насекомых. И уж знать, что в составе смеси находятся внутренности гусеницы – только испытывать отвращение. Такими темпами он и Вираю не сумеет эту гадость вколоть.
Он терпеливо дождался, пока ему вручат коробочку с тонкими шприцами – как раз для тела малюсенькой ящерицы. Потом он выслушал инструкцию, как делать инъекции ящерицам. Главное – не проколоть насквозь или не ткнуть во внутренний орган. Риф подтверждал, что слушает, но этот факт его не особо заботил, потому что у Вирая мышц побольше будет. И насквозь его могла проткнуть только шпага или сабля.
Риф положил покупку на соседнее сиденье, только тронул ключи в зажигании, как зазвонил телефон. Даже высветившееся имя Эсти не заставило его обрадоваться. Он снял трубку:
- Здравствуй, Эсти. Прости, пожалуйста, я сегодня снова не смогу.
- Он ещё не поправился? – осведомилась она. Кажется, огорчилась. Но она всего лишь могла беспокоиться о состоянии здоровья Вирая, потому что Риф сразу выложил, что он слёг. Умолчал о причине, но всё-таки поделился, потому что держать в себе стало невыносимо.
- Без изменений. Но я купил…
- Риф, - перебила она с той же тревогой, что испытывал он сам, - может, в больницу?
- Посмотрим. Если ему не станет лучше, то вызову скорую.
- Давай я заеду, помогу тебе за ним ухаживать.
Риф вдохнул и выдохнул, не знал, как отказать. Сам же совсем недавно утверждал, что у пацана есть кому о нём позаботиться, а теперь лично сидел над его бесчувственным телом. Это Эсти ещё не знала, что он без сознания уже третий день лежит. Ну хоть не умер сразу.
- Не надо, Эсти, - спокойно воспротивился Риф. – Я же говорил, что это поганый пацан. Я не хочу, чтобы он знакомился с тобой.
- Говоришь, что он поганый, а сам заботишься о нём как о родном.
- Это упрёк?
- Нет, это намёк на то, что ты должен доверять своему окружению хоть немного. Я не стану ничего у него выспрашивать, а он не затаит на меня никакой обиды.
Нельзя допустить их встречи. Риф сделал паузу, в течение которой шумно дышал в трубку.
- Ты не хочешь? – поняла Эсти.
- Да. И я уже говорил об этом. Я не о нём тревожусь, Эсти.
- Я готова взять на себя риск. Не бывает полностью плохих людей, Риф. Ты ведь тоже нашёл в нём что-то хорошее, если позволил ему у себя остаться.
Да уж, очень хорошее – его вечно возбуждённое хозяйство, о котором Риф в последнее время постоянно думал. Не именно об органе, а о том, что он им проделывал в постели.
- Я сам плохо себя чувствую, - Риф не врал, просто чувствовал он себя паршиво морально, а не физически. – У меня руки опускаются, потому что ничего в моей жизни сейчас не сходится. На работе капец. Мои друзья как в сумасшедшем доме. Мир вокруг выглядит чужим. Я с тобой хочу наконец съехаться, насовсем, и даже расписаться. А я не могу. Всё из рук валится.
Эсти помолчала, прежде чем спросить:
- Ты сейчас где?
- В больнице был, описал ситуацию и взял лекарства.
Не соврал, просто умолчал о некоторых деталях.
- Ты ведь скажешь мне, если что-то случится? – Эсти поняла, что проиграла в этом споре, хотя бы потому, что спорить не собиралась. Рифу и так погано, а она не захотела навязываться. Идеальная женщина. Каким же он был дураком, если позволил ей уйти в первый раз.
- Я дураком был, раз позволил тебе уйти, - так и признался он вслух.
- Риф, я серьёзно.
- И я серьёзно. Думаешь, в такой напряжённый момент мне хочется шутить?
Эсти снова сделала паузу перед тем, как спросить:
- Ты позовёшь меня, если понадобится помощь?
- Конечно, позову.
Ни за что. Всё что угодно, лишь бы не их личная встреча.
- Ты ехать должен? – догадалась она.
- Да, я сейчас у больницы, собираюсь домой.
- Езжай, Риф. Не волнуйся ни о чём.
- Спасибо, Эсти, - он был благодарен до глубины души. Он прямо тут разрыдаться хотел, но крепился. Сдал из-за пацана, от которого только и мечтал избавиться. На самом деле всё-таки успел проникнуться какими-то чувствами. Он не мог охарактеризовать эти чувства, но понимал, что уже под влиянием.
Он положил трубку и завёл двигатель.
Бросил Эсти ради двинутого гея с сущностью, далёкой от человеческой.
Он ехал и думал о нём. Сначала о них обоих: о Вирае и об Эсти, а потом всё его внимание сосредоточилось только на нём. Это было нормально. Если бы Эсти заболела, он бы только из-за неё себе места не находил. Но болен был Вирай, его дикий прилипчивый питомец.
Риф не позвонил ни Дэвону, ни Марку, хотя они пытались поделиться с ним своими тревогами. Марку мало досталось. Сразу после того случая Риф Вирая и отравил. Пока спал Вирай, мир приходил в норму. Да что там, уже пришёл. И останется ли он таким же, если Вирай умрёт? А вдруг всё мгновенно рассыплется?
Вирай был неподвижен, когда Риф зашёл к спальню. Он лежал в той же позе, в которой Риф оставил его, когда уезжал. Он не разделся, только ботинки у двери скинул, а ветровку оставил, с утра было прохладно. Он присел на край кровати и тронул спутавшиеся волосы бледной «гаттерии».
- Так ты у нас оказывается птица, а не ящерица, - вслух произнёс Риф, ожидая, что Вирай приподнимет веки и улыбнётся. Лучше бы он целоваться полез, чем лежал вот так, ничком. Но Вирай оставался неподвижным. Риф одеяло с его груди сдвинул, положил туда раскрытую ладонь, прислушался к ощущениям. Его сердце билось всё так же сильно, хоть и очень редко. Его лицо оставалось белым, губы приобрели синий оттенок, а щёки будто ввалились.
Теплокровные твари не могут долго жить без пищи без ущерба для организма. Риф достал упаковку ампул и шприцов из сумки, набрал первую дозу. Ветеринар тщательно рассчитала дозу из расчёта на средний вес гаттерии и даже уточнила, точно ли у него гаттерия, потому что в качестве домашних любимцев более распространены гекконы и игуаны. Риф знал, кто такие игуаны, а геккон не так сильно отличался от гаттерии, если только строением.
Вирай не был гаттерией. Он был чёртовой птицей. Риф не рассматривал его как человека. Но даже с учётом всех видов животных вместе взятых, тело Вирая куда крупнее, и ему требуется больше питательных веществ. Вместо того, чтобы поехать за ними в нормальную больницу, Риф посетил ветклинику. Безответственно.
Риф поднялся ещё раз, сходил за большими шприцами, три принёс, как раз объём ампул соответствовал. Он набрал всё сразу и по очереди вколол, понадеялся хоть немного облегчить Вираю его состояние. Потом Риф согнулся пополам над полом, руки в кулаки стискивал и удерживал краями ладоней голову. Он изучал пол под ногами и покачивался, потом начал мурлыкать песенку себе под нос. Бесцельная трата времени. Вирай не шевелился.
Когда у Рифа затекло всё тело, он наконец изменил позу, наконец стащил ветровку и закинул на стул, не вставая с кровати, потом залез с ногами и обнял Вирая, как родного. Обнял и удерживал, вдыхал запах его волос, ещё пахших шампунем, как будто у него вообще никаких выделений не было. Он и правда оставался сухим и бархатистым на ощупь. Как обычный человек.
- Вирай, - снова затеребил его Риф. – Вирай, проснись, иначе я тебя изнасилую.
Вирай вряд ли был против. Только удовольствия это ему не доставит. И вообще, заниматься подобными вещами с бесчувственным телом противно и неэтично. Риф просто лежал, просто прислушивался к его редкому-редкому дыханию, просто продолжал переживать, чувствуя нарастающий колючий ком в горле, мешающий ему нормально вздохнуть.
Риф не заметил как задремал, и проснулся от движения извне. Он резко глаза распахнул, резко сел в постели. На улице было уже темно, поэтому ни черта он не различал, только силуэты с постоянно ускользающими границами. Риф мотнул головой, сгоняя сонливость, а потом различил чёрное движущееся пятнышко на одеяле. Оно подбиралось к лицу Вирая. Риф спросонья скинул это пятнышко с себя, а как понял, что оно по его собственному лицу ползало, немедленно вытер всё лицо обеими руками и поймал чёрную козявку. Это был паук. Самый обычный домашний паук, которые сразу же заводятся в квартирах, стоит только забыть убраться. Риф не стал давить его, открыл окно и выбросил на улицу. Не разобьётся. Насекомые не разбиваются от удара о землю. Для этого они слишком лёгкие.
- Вирай, - снова позвал Риф на удачу, когда вернулся к кровати и забрался к нему под одеяло, опять обнял. Если он проснётся, пусть почувствует себя хоть немного счастливым. Может быть, это поможет ему поскорее поправиться.
Вирай не ответил, но показалось, что лицо его приобрело чуть больше красок. Или просто на улице было темнее из-за наползающих на небо облаков, закрывающих звёзды. Ветер дул, порой бил в окно и свистел в проводах. Погода явно портилась, скоро снова польют дожди.
Риф не стал проверять свои догадки, потому что не поверил в них, устроился поудобнее и всё-таки заснул.
Риф здорово напортачил с последней вёрсткой. Только когда корректор к нему подошла и спросила, что с ним случилось, он недоумённо смотрел на неё в полном непонимании несколько секунд, прежде чем осознать свои просчёты.
Риф вернулся домой, как обычно. Только раз за последние дни после того разговора удалось заскочить к Эсти. Целых два часа он чувствовал себя счастливым, когда обнимал её, нежась с ней в постели. Потом он уехал домой. Глупо принимать спонтанные решения, а он всё равно уехал.
Риф бросил ключи на тумбочку в прихожей, неторопливо разделся, заглянул на кухню поставить кофе. Сегодня не станет работать. Джена тоже подключилась, пока только дома, но она заверила, что быстро идёт на поправку и скоро вернётся на работу, а потом – Риф за неё искренне порадовался – всё-таки возьмёт своё и пополнит население города на одного или двух человечков.
Риф аккуратно расставил все бокалы, которые давно высохли, убрал излишки ложек и вилок. Один живёт, а как будто целая армия. Он выпил кофе, потом почистил зубы и наконец добрался до спальни. Сегодня он заехал в больницу с просьбой дать ему капельницу. Ему отказали, велели пациента везти в больницу.
Риф сел на край кровати, даже не взглянув на Вирая. Он становился неотъемлемой частью спальни, как мягкая игрушка, вечно сидящая посередине. Вирай лежал у стенки. Так было удобнее Рифу, быстро выбираться и ложиться обратно. Риф в очередной раз убедился, что Вирай сухой и не выделяет даже пота, что у него сердце бьётся. На миг показалось, что оно чуть-чуть ускорилось, но Риф убедил себя в иллюзорности восприятия. Он слишком привык к забальзамированному живому трупу.
Риф рухнул на кровать рядом с ним, на спину, смотрел в потолок и размышлял о ситуации в типографии. Со сроками они успевали, но конкретно он сегодня здорово напортачил, переделывать пришлось. Он руку над собой поднял, принялся рассматривать растопыренные пальцы, а потом положил её на Вирая, на его грудь, под которой грохотало его огромное птичье сердце.
Грохотало?
Риф встрепенуться не успел и тем более повернуть к нему голову, как Вирай под его рукой шевельнулся, а затем приподнялся как ни в чём не бывало, и присел, упираясь одной рукой в матрас.
Риф сам сел, смотрел на него просто по-дикому, не верил. Его жизнь снова менялась, резко, неправильно. Риф готов был на него наброситься, отругать за обморок и зажать в объятиях одновременно. Ему бы это понравилось.
Риф не выдержал, обнял-таки и всем телом ощутил биение его сердца.
Вирай ни звука не издал, не застонал даже, хотя за такой срок его мышцы должны были ослабнуть. Он не вырывался. Напротив, прильнул поближе, неловко сбил центр тяжести – и его рука подломилась. Он начал падать, а Риф удержал, продолжая прижимать к себе.
- Ну наконец-то, - шумно выдохнул он и задышал через рот. – Я уж убийцей себя чувствовал.
- Приятно, - снова как ни в чём не бывало произнёс Вирай ему в шею и дотронулся губами, приник к коже, не двигался, только дышал. Воздух из его носа горячий вырывался. Никакой он не хладнокровный. А его сердце опять как ненормальное барабанило, грозя пробить грудную клетку. И всё это сейчас казалось очень родным.
- Зачем выпил-то, если знал, что там отрава? – вырвалось. Риф даже не корил себя. Ему словно нужно было раскаяться. Он дрогнул только тогда, когда вспомнил, что Вирай мог не знать о таблетках.
Все надежды Рифа разрушились, когда Вирай принёс спокойные объяснения:
- Я хотел доверять тебе. Я должен был доверять.
- Даже если я захотел тебя отравить?
- Особенно тогда.
- Самоотверженный придурок, - ласково охарактеризовал его Риф и наконец отпустил.
Вирай не свалился обратно на подушки, как предполагал Риф. Он подставил руку и проследил за манёвром Рифа.
- А ты так и не поверил мне? – наконец-то в его голосе упрёк. В обычном, ничуть не слабом голосе. – Ну хотя бы раз.
- Дай мне привыкнуть, - Риф приходил в себя. Все волнения как рукой сняло. Он чувствовал себя чертовски спокойным. Как после секса с ним. Наверное, дело не в сексе, а в эмоциях. Их витало слишком много, разделённых с Вираем. Чокнутый пацан, готовый умереть ради неземной любви. Ну не дурак ли на самом деле?
Риф усмехнулся, руку ему на голову положил, прочесал его всклокоченные волосы, а Вирай к нему снова прильнул. Риф хотел множество вопросов задать, но все они показались излишними. Риф ничего не знал о физиологии тела Вирая. Он только понял, что человек на его месте мог уже давно погибнуть. Птица, наверное, умерла бы ещё раньше. Ящерица оставалась неизвестным звеном. Значит, Риф не ошибся, сравнив Вирая с ящерицей.
Пока Вирай к нему жался, продолжая свой счастливый полуобморок, Риф приступил к будним деталям:
- Есть хочешь?
- Ага. Трицератопса бы съел.
- У них шкура толстая, чистить надо. Но я могу предложить колбаски или свининки, - Риф судорожно вспоминал, что ещё у него лежит в холодильнике. – Или супа. Наверно, лучше супа, потому что твой желудок…
- А можно мне съесть тебя?
- Очнуться не успел, а уже о сексе думаешь? – Риф сам сгрёб его и прижал к себе. Было удивительно спокойно, атмосфера витала просто волшебная. Казалось, Риф всю жизнь его знал и заботился о нём вот так, ненавязчиво. Но всему виной, конечно же, эти проклятые эмоции. Риф, считай, только что был оправдан, а мог «сесть» за убийство. Сам бы себя посадил в тюрьму из личных рамок.
- Такое чувство, что я сейчас засну, - пробормотал Вирай. У него язык заплетался.
- Что, не выспался?
- Я впал в анабиоз, пока мой организм справлялся с отравлением. Это разные вещи. Я не отдыхал.
- О, а динозавры так могут?
- Я не динозавр.
- Это я уже понял. Но ты и не демон никакой, иначе как тебя свалило такое сомнительное антидемоническое средство?
- А я и не говорил, что демон. Ну правда, дай мне немного покоя, а?
Риф, воодушевившись, едва не обронил, что он, мол, его хотел. Опасно такое говорить озабоченному гею. Хотя вряд ли он являлся полноценным геем. Он и растянут не был, кровью истекал в свой первый раз сзади. Разве с утверждёнными геями такое случается?
Риф осознал, что ничего не знает о геях, кроме того, что успел испробовать сам. От мыслей неловко становилось. Риф не выпустил Вирая, только устроил его поудобнее, держал, как питомца, которого выхаживал после тяжёлой болезни. Он весь извёлся, а этот хмырь оказывается, всего лишь активировал свои защитные механизмы.
Риф ничего не говорил. Он услышал мерное сопение и только тогда уложил Вирая на подушки. Его лицо выглядело отнюдь не белым, венки на висках снова посинели, а губы приобрели здоровый оттенок. С чем бы он там ни сражался, он стремительно шёл на поправку. Риф мог бы поклясться, что проснувшись, Вирай станет прежним и снова потребует секса. Как есть несдержанный пацан.
Риф всё-таки оставил его одного досматривать кошмары, а сам двинулся на кухню. В кои-то веки ему захотелось что-нибудь приготовить.
Самый обычный день, самый обычный звонок Эсти. Риф всегда старался звонить вдали от Вирая. Он и сейчас заканчивал разговор с ней, уже поднимаясь по лестнице. Он ключ на пальце вертел, подмышкой сумку-пакет удерживал, а она болталась и шлёпала его бедру. Купил всяких вкусностей, как счастливый папаша для больного ребёнка. Он столько воли Вираю дал, что самому становилось неловко. Выздоровел – иди гуляй. Но никто из них не заикнулся об этом.
Риф ключи с пальца снял, начал их перебирать в поисках ключа от квартиры, одновременно говоря с Эсти:
- Было бы действительно хорошо поехать куда-нибудь вместе. На природу, к примеру.
- Или в горы? – она ухватила суть.
- А чем горы не природа?
- Риф, я тепла хочу.
Конечно, она хотела жаркий берег с пальмами и морем у ног. Их понятия об отдыхе кардинально отличались друг от друга. Приходилось искать компромисс.
- Мы ещё не поженились, а ты уже планируешь отпуск на двоих, - она рассмеялась. – Риф, я тебя просто не узнаю. Вот это тот Риф, которого я всегда хотела в тебе видеть.
- Вот поставлю больного на ноги, сразу подумаем о совместном семейном гнёздышке.
Она не возражала. Всё шло так хорошо, что невольно думалось о подвохе. В отношениях обязательно вылезает какая-нибудь острая кость. Если между партнёрами всё прекрасно, то надвигается проблема извне. И такая проблема на самом деле существовала. Целая проблемища. Катастрофа, а не проблема. И эта проблема открыла дверь и уставилась на Рифа с телефоном у уха. Они так и замерли друг напротив друга. Риф не успел до замка ключом достать. Ловко Вирай его подловил, стоял и смотрел осуждающе.
- Он хорошо себя чувствует?
- Вполне, - Риф осознал, что тон его стал суше. Прежние страхи возвращались. Каким всё-таки прекрасным был мир без динозавров.
Вирай ждал. Риф не двигался. Эсти пыталась спасти ситуацию:
- Ты уже дома? Не буду тогда отвлекать.
- Да ты не отвлекаешь. Серьёзно, – попытался заверить Риф.
Вирай кулаки сжал, у него желваки на скулах двинулись. Риф быстро закончил разговор и уставился на него.
- Ну что? Мне посекретничать нельзя?
- Не отвлекает? – полный возмущения, переспросил Вирай. – Она тебя не отвлекает?!
- Да, она меня не отвлекает. Я, кажется, уже говорил, что собираюсь жениться на ней.
Риф понял, что его пропускать не собираются, сам сдвинул Вирая назад и закрыл за собой дверь, потом пакет сунул ему в руки. Вирай пакет взял, да так и остался стоять посреди прихожей, выглядел хмурым.
- Ревнуешь, что ли? – легко бросил Риф.
Ревновал. Вирай не ответил, но по его лицу всё понятно было. Риф помедлил, оставил в покое ботинки. Может, ещё разик его травануть? Таблетки остались, целых полпачки. А этот влюблённый пацан что угодно с рук у Рифа возьмёт, даже если ему прямо скажут: «это цианистый калий». Как же тяжело иметь поклонника на стороне.
Риф вздохнул, забрал у него пакет и поставил на лавочку при входе:
- Я уже не раз объяснял, что у наших отношений нет перспектив. У нас… женской руки не хватает. Ты мне не родишь ребёнка, я не смогу похвастать тобой перед приятелями. Ну… нет между нами искры.
- Почему? – Вирай не злился, просто хмурился. – Объясни мне, почему? Я чувствую её, эту искру. Ты ведь тоже чувствуешь.
- На пике страсти! – закатил глаза Риф. – Любой дурак её почувствует. И искрой тут не ограничится.
- Так давай подогреем её.
- Вирай, я не хочу, - Риф сдался, не хотел спорить. Ему было хорошо с ним в постели, но всё это очень дурно пахло. Да и можно ли судить по трём разам, хорошо ли на самом деле. Всё это лишь от того, что слишком ново, неисследованно. Риф позволил себе поддаться. Наверное, позволил бы снова, если бы Вирай накинулся на него как в тот раз.
- Относись спокойнее, - Риф его шевелюру пригладил, как мальчишке. Не получалось воспринимать его как чужого. Считай, с того света вытащил, предварительно туда его и загнав.
Он шагнул на кухню, Вирай – за ним. Они оба уселись за столом, Риф руки на стол положил, а Вирай тут же их обхватил. Пакет так и остался в прихожей.
- Кат ты пережил кому? – спросил Риф, лишь бы чем перебить гнетущую тему. – Ты чувствовал что-нибудь?
- Чувствовал, - подтвердил Вирай без промедления. – Тревожно, неприятно.
- Как можно что-то чувствовать в коме?
- Это для тебя беспамятство просто кома. Ты вытолкал меня «туда».
Туда, где он должен был защищаться от зубов тварей. Риф не спросил этого, посочувствовал. Пацан совсем извёлся. Знал, что Риф регулярно звонит Эсти, а сделать ничего не мог или, скорее, не спешил. Что ему стоило отыскать её в городе? Он мог даже её номер подсмотреть в телефоне Рифа.
Риф не испытывал прежнего раздражения. Он обратил чуть больше внимания на руки Вирая, обхватывающие его руки. Они вместе на них уставились. Риф принялся поглаживать его ладони большими пальцами.
- Но ты же сам выпил, - с большим перерывом напомнил Риф.
- Если ты положишь остатки таблеток передо мной прямо сюда… - Вирай на стол кивнул, - и потребуешь выпить, я ведь сделаю это.
- Ты знаешь, что не умрёшь.
- Не знаю, - покачал Вирай головой.
- Как ты можешь умереть, если ты не человек? – Риф повернул его руки запястьями вверх, где от порезов остались лишь шрамы, которые он давно перестал прятать под бинтами. Пройдёт некоторое время – и они совсем исчезнут. Возможно, их будет возможно рассмотреть, хорошенько вглядевшись. Риф отпустил одну его руку и опять взялся за его рассечённую бровь. Вирай только глаз закрыл и как будто приласкался.
- На тебе всё быстро заживает. У меня остался бы след, - прокомментировал Риф. – Я ничего тебе больше не должен. И ты не обязан принимать яд, если я потребую этого.
- Риф, - Вирай не унимался, - я серьёзно говорю: не надо.
- Не надо что?
- Ты знаешь что. Не надо, прошу тебя. Я могу держать себя в руках. Правда могу, но даже самые крепкие срываются.
Тогда Эсти несдобровать. Только было выше сил Рифа разорвать с ней отношения. Оставалось всё ей объяснить и попытаться найти решение. Поймёт ли она? Поверит ли? Рифа начинали мучить другие вопросы. Пока он размышлял, Вирай потянулся к нему через стол, а Риф не отодвинулся. Они снова целовались. Этот жест стал почти ритуалом. Вирай так обалденно делал это, что Риф позволял себе забыться и переставал отвергать его. Риф сам настаивал. Когда Вирай прихватывал его губу, Риф подавался к нему навстречу и хватал его губу в ответ. Кажется, в отсутствие Рифа Вирай поел сладкого. Деликатный вкус шоколада и сливок, ещё каких-то фруктов – не различить из-за стойкого вкуса шоколада.
Они прервали поцелуй. Вирай прямо в губы ему шепнул:
- Тебе же нравится. Чем я хуже неё?
- Ты не хуже. Просто человеческая сущность так устроена. Всё дело в предпочтениях.
- Но тебе нравится, - настаивал Вирай.
- Целоваться? Да, ты прав. Мне это чертовски нравится. Но на этом всё.
- Даже если я обещаю отдаться тебе?
Риф сглотнул, мгновенно представил, как толкается в это хилое тельце. Так легко стало это представлять. Риф не ответил. Никому и не нужен был ответ. Вирай знал, что услышит, а Риф не захотел лишний раз воздух сотрясать. Сопротивление зачастую вызывало прямо противоположную реакцию. Чтобы не спровоцировать Вирая, он просто отодвинулся назад, всё ещё смакуя вкус его поцелуя. У него самого встало. Не железно, но очень даже отчётливо, только поиграть немного.
Вирай поднялся со стула. Он видел состояние Рифа, буквально ощущал его каждой клеточкой организма. Он не раздумывал, не задавал вопросов, просто развернул стул Рифа вместе с ним и уселся ему на колени, ноги врозь, потёрся промежностью, снова атаковав его губы. Риф осознанно принимал все его ласки и намёки и не видел ничего возмутительного. Вирай воспринимался как нечто необыкновенное. Его хотелось тискать. Риф уже почти не делал различий между сексом с ним и Эсти. Они оба стали для него дороги.
Риф целовал и целовал его, не заметил, как с губ перебрался на шею, почти вгрызаясь в сгиб, где шея плавно переходила плечо. Он чувствовал себя одержимым. Он хотел это юное тело, хотел видеть его развратно открытым, наблюдать за его метаниями, запрокинутой головой, слушать стоны.
Риф просто его хотел. Намеревался не позволять себе поддаваться на провокации, но переиграл сам себя.
Вирай расстегнул его ширинку, забрался одной рукой в трусы, удерживаясь второй рукой. Риф принял и это, просто наслаждался. Он понимал, что изменяет Эсти. Они же только что закончили разговор, где обсуждали планы на будущее. А он отвечал на ласки другого.
Риф был готов до того, как Вирай вытащил руку из его трусов и соскользнул с колен, как руку протянул, приглашая следовать за ним в спальню. Риф не думал, он просто взял его за руку и, как в прошлый раз, с точностью наоборот, подхватил Вирая на руки, понёс его к кровати.
Вирай не сопротивлялся. Во время короткого перехода он старался ласкать Рифа везде, где мог достать. В итоге рубашка Рифа оказалась расстёгнута, пиджак стягивал плечи, застряв на предплечьях, штаны почти повисли на бёдрах, чудом удерживаясь на них.
Риф швырнул Вирая на кровать. Тот поспешно отполз повыше для удобства и принялся ждать, пока Риф не скинет мешающиеся элементы одежды. Уже голым Риф пополз к нему. Он повторял всё в точности, как было тогда, только положения менялись. Походе, Вирая ничуть не смущала пассивная позиция, хоть Риф ему там хорошенько всё порвал.
Они снова целовались и ласкались, пока на Вирае не осталось ровно столько одежды, сколько на нём самом – нисколько. Потом Вирай ноги раскинул, приглашая его действовать. Риф воспользовался приглашением, сам еле сдерживался. Думал, как может столько терпеть Вирай, который способен кончить от одного словесного описания. Физиология у него и впрямь странная.
Риф не сводил глаз с его лица. Вирай то зажмуривался, то старался смотреть в ответ. Он с каждым толчком поднимался по подушка вверх и так же быстро оседал. Он обхватил руками плечи Рифа, побуждая его двигаться сильнее.
- Смелее, - Вирай подтянулся к нему, достал до губ, согнувшись почти пополам. А потом упал обратно на подушки.
Риф не мог остановиться, слишком сильно распалился. Так сильно, что даже пугало. Но испугается он потом, когда очнётся от секса. И очнётся он чудовищно спокойным.
Вирай первым не выдержал, запрокинул голову назад, как в припадке, опёрся на неё, выгибаясь всем телом и одновременно приподнимаясь на ногах. Риф неосознанно толкнулся глубже. Казалось, что глубже, до предела. И Вирай излился себе на живот. Вслед за ним разрядился Риф. Только тогда они оба обмякли, упали. Вирай оказался зажат между матрасом и Рифом. Он не пытался столкнуть с себя лишнюю тяжесть, наоборот, обнял и прижал к себе, ногами обхватил за бёдра, не желая выпускать.
Медленно приходя в себя, Риф с беспокойством начал осознавать, что заниматься сексом с Вираем стало намного легче, чем с Эсти. Каждый раз убегая к ней, он чувствовал себя виноватым. А с ним – нет. Как будто это действительно не считается изменой. Но это считалось. Ещё как считалось.
Риф в порыве эмоций завозил носом по плечу Вирая, а тот продолжал его удерживать в объятиях. Риф не выдержал, приподнялся на руках и скатился с него, улёгся рядом, руку запястьем положил на глаза.
- Всё ещё тревожит? – тихонько осведомился Вирай.
- Если знаешь, зачем спрашиваешь?
- Хочу посочувствовать.
- Ну тогда сочувствовал бы по-человечески.
- И отпустил к ней?
Вирай завозился под боком. Кажется, он не испытывал ни капли дискомфорта. Риф приоткрыл один глаз, увидел его сидящим над собой и снова закрыл.
- Не отпущу,- заверил Вирай. – Ни за что.
- Даже если мне будет плохо?
- А тебе плохо?
- Достал со своей романтической лабудой. Я нормальный разумный человек, - огрызнулся Риф. – И сейчас мне погано от того, что повёлся.
- Я сделаю так, чтобы не было погано, - заявил Вирай.
Пожалуй, у него могло получиться. Только Риф не хотел избавляться от этого чувства неправильности. Он выдохнул с шумом и расслабился. Он был спокоен. Немного винил Вирая, но всё равно спокоен. По сути, они оба виноваты в только что случившемся. А если Вирай так легко способен склонить его к сексу, всё обстояло куда хуже, чем казалось. Иллюзия беззаботной жизни с Эсти медленно осыпалась.
Риф ещё раз вдохнул, ощутил горячий воздух, потом сразу прикосновение чужих губ. Он не устоял, ответил на поцелуй, но быстро мотнул головой, освобождаясь. Вирай так и продолжал сидеть над ним. Это начинало действовать на нервы. Риф руку с глаз убрал, приподнялся в рывке, обхватил Вирая за шею и повалил себе на грудь. Вирай не сопротивлялся. Ещё бы, станет он себе же палки в колёса вставлять.
Риф настолько расслабился, что начинал дремать, чувствуя себя почти счастливым в его объятиях.
Риф возвращался домой после рабочего дня, затянувшегося на пару лишних часов. Завтра сдаваться, надо было успеть к сроку. На утро осталось два тиража, и то небольших. Он позвонил Эсти сказать, что задержится на работе и вряд ли сможет вырваться, так как дома «больной ребёнок». Эта чёртова птицеящерица не давала ему глотнуть свежего воздуха, появлялась везде и всегда в те моменты, когда Риф пытался подумать над своей жизнью. Риф успокоился. Потом вернётся к размышлениям, а сейчас стоило насладиться периодом затишья.
Он сразу завернул на стоянку, в магазин не заехал, хотя и планировал. Он понимал, что пора что-то делать, и никак не мог достичь гармонии с самим собой. Когда он отпер замок, замер на пороге, не распахнув двери. В квартире находился не только Вирай. Из её глубины доносились тихие голоса. У Рифа сердце стиснуло железной лапой. Он заставил себя войти внутрь и щёлкнуть замком, и только этот звук заставил собеседников замолчать, ожидая появления третьего. Риф не понял, когда у него руки начали дрожать. Он снял ботинки, повесил ветровку у входа и двинулся на голоса, в комнату, где стоял аквариум. Из скопления всевозможных рыбок выделялись красные, как огоньки.
Риф застыл в дверях, потому что увидел Эсти, сидящую на диване. Вирай стоял возле аквариума. И оба смотрели на явившегося. Эсти его не послушала и сама решила вмешаться. Риф не мог ни двинуться, ни слова произнести. Его как парализовало. Он словно сам лежал без чувств на кровати почти неделю, а эти двое ухаживали за ним.
- Здравствуй, Риф, - Эсти поднялась к нему навстречу. – Я решила принести фруктов. Я переживала за вас обоих.
Риф на Вирая покосился, а тот ничуть не изменился в лице, но смотрел мрачно, с торжеством. От его взгляда не по себе становилось. Вирай казался чужим на фоне Эсти. Добрая Эсти. И в противовес ей Вирай, чистое зло.
- Почему ты не послушала меня? – досадливо выплеснул Риф, к ней шагнул.
Вирай только дёрнулся, желая разъединить их, но не сдвинулся с места. Его аура становилась всё мрачнее с каждой секундой. Он мог бы совершить что-нибудь ужасное, но он не делал ничего. Он просто стоял, просто смотрел. Во всём его облике отображалось, как он ненавидит Эсти.
Он ненавидел молча и незаметно, так, что Эсти пока ничего не подозревала, считая его обычным пареньком, попавшим в беду.
Риф не удержался. Зная, что может совершить ошибку, он быстро пересёк разделяющее их расстояние и ухватил Эсти за плечи, готовый на себя её дёрнуть. Он бы обнял её крепко-крепко и высказал Вираю всё, что думает о сложившейся ситуации, сравнивая их и отстаивая своё право любить того, кого он хочет, а не того, кого навязывают.
- Мы просто поговорили, - Эсти как будто оправдывалась, почувствовала тяжёлую атмосферу, вмиг сгустившуюся с появлением Рифа.
- Я же просил, Эсти, - всё ещё досадовал Риф, повторял и повторял вслух, понимая, насколько хрупка иллюзия спокойной жизни с ней. – Ты могла не прислушаться ко мне в чём угодно другом. Почему именно сейчас?
- Я уже говорила, Риф, - она выглядела серьёзной, отказалась проявлять симпатию. Возможно, виной всему присутствие постороннего, но она держалась уверенно и даже немного прохладно. – Вместе – значит доверяя. Как я могу доверять тебе, если ты прячешь от меня человека?
- Если прячу, на это есть причины.
- Какие?
- Он… - Риф бросил взгляд на Вирая и не закончил. Он удерживал Эсти, пальцы стискивал, пока она не попыталась высвободиться, а Риф не сразу сообразил, что делает её больно.
Вирай первым не выдержал. Он размахнулся кулаком и ударил в стенку аквариума. Раздался настоящий грохот. Вода булькнула, брызги долетели до паласа, а рыбки заметались из угла в угол. Риф вместе с Эсти вздрогнули и повернули к нему головы. Стекло осталось целым, а Вирай выглядел мрачнее грозовой тучи. Он не только кулаки стискивал, но и зубы. Ему этого казалось мало, он хотел сдавить их ещё сильнее, но лишь двигал челюстями, тёр зубы друг о друга. Это выглядело до того страшно, что Эсти дрогнула. Наверное, она увидела то, чего не усмотрела прежде. Насколько мирной была их беседа до вторжения Рифа, выяснится потом. Сейчас важнее предотвратить катастрофу.
- Вирай, - Риф отпустил Эсти, однако позаботился, чтобы она находилась позади, чтобы успеть защитить её, если Вирая снова сорвёт. Только существовала ли вообще в этом мире сила, способная остановить его?
Вирай ничего не сказал, просто широким шагом двинулся мимо них к двери. Нельзя отпускать его. Он взбесится – и случится беда.
- Вирай! – Риф за ним метнулся, только глянул на Эсти, которая на себе испытывала весь лёд атмосферы, ёжилась и обнимала себя руками, губу закусывала, понимая, что сама всему виной.
- Прости, Риф, - догнал его её голос, - я не должна была вмешиваться.
- Ты не виновата. Это я ничего не объяснил, - он задержался только ради этой фразы. Потом он Вирая под локоть ухватил, развернул к себе. Вирай дёрнулся высвободиться, а Риф настойчиво повторил свой жест.
Они стояли друг напротив друга, полыхая глазами, не согласные мириться с создавшимся положением.
Эсти появилась в дверях комнаты, наблюдая эту картину.
- Пусть она уйдёт, - резко швырнул Вирай.
- Вирай, мы об этом уже неоднократно говорили. Эсти…
- Уйдёт или она, или я, - Вирай не оставил ни шанса. Если он уйдёт, Риф потеряет его из вида. А сейчас это очень опасно. В таком взвинченном состоянии он мог, пожалуй, и силу применить, не ограничиваясь страшными картинками. Эсти оказалась в опасности большей, чем поначалу представлялось.
Эсти стояла за его спиной и ждала вердикта. Но она не станет ждать бесконечно. Пока Вирай и Риф поливали друг друга яростными взглядами, она к ним подошла и произнесла:
- Я уйду.
- Подожди, - Риф отпустил Вирая и её схватил за плечо. – Куда ты такая пойдёшь?
- Я в порядке, Риф. Правда в порядке. Ты сам-то как?
Вирай дёрнулся, а Риф перед ним руку выставил, упираясь раскрытой ладонью ему в грудь и задерживая на месте.
Риф сквозь зубы зарычал, вскидывая голову к потолку в полном бессилии. Вирай промолчал, только ослабил давление, позволил Эсти просто уйти. Он просто проводил её взглядом, а Риф пытался как-то удержать её. Отчаянно и необдуманно, потому что останься она здесь – и могло стать только хуже.
- Эсти! – позвал Риф ей вдогонку, выскочив в подъезд. – Я позвоню, хорошо?
- Я подожду, - заверила она мягким тоном. Риф понятия не имел, что творится у неё в голове. Не надо было задерживаться на работе. Всё равно всего не переделаешь. Авралы всегда были и будут. Надо думать о своей жизни. А Риф и так её значительную часть впустую профукал. Лучшее, что он обрёл – это Эсти, но сейчас он рисковал потерять её навсегда.
Он закрыл за собой дверь и прижался к ней спиной, а Вирай стоял в шаге от него. Недолго он сохранял спокойствие. Вирай и не был спокоен, он сгорал от ярости. Он шагнул к Рифу, ухватил его за волосы на затылке и дёрнул на себя:
- Ради неё ты мной пренебрегаешь? Ради этой шлюхи?
- Не смей так её называть, - рыкнул Риф, мгновенно приходя в себя. Он Вирая пихнул. Тот отпрянул, но руки не разжал, в итоге Риф вслед за ним дёрнулся, издал шипящий звук от боли, с которой Вирай дёрнул его волосы. Потом Риф затеял короткую борьбу в попытке высвободиться и подмять пацана под себя. Напрасные старания. Вирай был слишком разъярён, чтобы проявлять свою так называемую любовь. Он живо сам подмял Рифа и прижал его животом к полу. Риф едва-едва голову повернул, чтобы нос не сломать. Вирай к нему наклонился, на убирая колена с его лопаток, и совсем тихо заговорил:
- Только посмей сказать, что и теперь ради неё на всё готов.
- Пусти, мне больно, - Риф принялся возиться.
Вирай чуть ослабил хватку. Кажется, слово «больно» частично привело его в чувство. Он убрал колено, позволяя Рифу перевернуться. Риф намеревался вскочить, но, видя перед собой восседающего на корточках пацана с бешеными глазами, остался на полу, только локоть подставил, чтобы не лежать. Под носом было мокро. Риф рукой провёл, кровь увидел. Всё-таки этот гад разбил ему нос, пусть и не кулаком. Риф ещё раз вытерся, а потом ещё, пока Вирай его руку не отстранил и сам не взялся. Он неведомо откуда достал салфетку и начисто вытер под носом Рифа и сам нос, задержал порядком покрасневшую бумажку у его носа и собирался держать, пока кровотечение не остановится, а Риф сам её перехватил и наконец принял положение чуточку поудобнее, сел, ноги пододвинул к себе, согнув их в коленях, а внутри всего трясло Он хорошо помнил пугающую силу Вирая. В какие-то моменты пацан казался ласковым и безвредным, но никогда не стоило забывать о его сущности.
Вирай не спросил, как он себя чувствует, но слепая злость с него слетела. Он начинал сочувствовать, даже погладил щёку Рифа, проводя до плеча и наконец до локтя.
- Ты не можешь соперничать с женщиной, - отрезал Риф. – Это природа. Даже ты не можешь отрицать законы природы. Самец всегда ищет самку. Это – закон, которому подчиняется всё живое на Земле.
- Ты не понимаешь? – Вирай оставался рядом с ним, смотрел своим тяжёлым взглядом и чуть бровь изогнул, подчёркивая недогадливость жертвы. – Ты правда не понимаешь?
- Что я должен понимать?! – злиться начал Риф, потому что не мог найти достойного выхода.
- Я УЖЕ победил, - заявил Вирай.
Риф мгновенно поверил в его слова. Он двинуться не смел. Это значило бы, что мгновенье прошло – и теперь всё будет развиваться против его воли.
Он шевельнулся, упёрся рукой в пол, встал на ноги и молча прошёл мимо, к ванной, где склонился над раковиной и принялся смывать кровь, даже в ноздри поочерёдно пальцем залез, чтобы очистить налипшую кровь. В канализацию стекала вода в красных разводах. Когда он перестал тереть порядком покрасневший нос, кровь всё ещё продолжала капать. Риф орать хотел, винить Вирая и вышвырнуть его вон, спустив по лестнице, а потом догнать и ногами отпинать, все рёбра ему раскрошить в кашу. Он ничего не делал, просто стоял.
Вирай рядом с ним в зеркале появился и тоже просто стоял.
- Не думай о ней, - наконец вынужден был признать поражение Риф. – Прошу тебя, не надо. Только не Эсти. Я сойду с ума, если с ней что-нибудь случится.
- А из-за меня? – Вирай больше не пытался применять силу. – Хоть раз из-за меня ты чувствовал, что сходишь с ума?
Риф не ответил. Он постоянно сходил с ума из-за Вирая, но только потому, что до чёртиков боялся тварей.
- Это несправедливо и жестоко, - Вирай оставался на месте, а потом сделал решительный шаг к Рифу, развернул его к себе и впился поцелуем. Рифу не хотелось ни секса, ни поцелуев, ни, тем более, Вирая. Он переживал только за Эсти. Он ответил на поцелуй, но лениво и без желания. Он испытывал только тягу поскорее доехать до Эсти, но никак не очутиться в постели с Вираем. Он и с Эсти не стал бы сейчас ничем подобным заниматься. Просто поговорить с ней, всё объяснить и попытаться найти выход сейчас куда важнее. А он её одну оставил, позволил просто уйти.
- Вот так, да? – Вирай отпрянул от него, огорчённый и непримиримый. – Всё-таки она?
- Ты не понимаешь, что мне сейчас ни до чего? – Риф атаковал. Лучше нападать и пытаться что-то вбить в его дурную башку, чем опускать руки и позволять ему делать выводы и строить планы. – Мне! Погано! – рявкнул он и сам на Вирая ринулся, сам схватил его и хорошенько встряхнул. – Знаешь, лучше бы ты и дальше лежал в коме. Иди и сожри остаток таблеток!
- И позволить тебе уйти к ней? – Вирай не собирался подчиняться.
- А как же все твои заявления, что ради меня ты даже яд выпьешь? Это ложь была? Потрахаться захотелось, а на меня тебе плевать!
Вирай замолчал. Всё его желание спорить как отрубило. Он был даже немного шокирован. Он отступил, скрылся за дверью и зашлёпал в сторону кухни. Риф прислушивался. Он ещё раз вытер под носом, рассмотрел алый развод. Он услышал, как Вирай открывает стенной шкафчик.
Правда собирался сделать это? Уж не удумал ли он сдохнуть на самом деле, чтобы доказать свою чистую любовь, а себя избавить от страданий?
- Придурок! – Риф больше не думал, ринулся за ним следом и выбил таблетки из его ладони, ковшиком поднимающейся ко рту. Они рассыпались по полу, закатились какая куда. Риф только взгляд на них швырнул, рот открыл, готовый продолжать орать, но передумал. Он к Вираю подался, обхватил его руками и просто стоял. Проклятое человеческое сочувствие. Риф сам терялся в эмоциях. Он уже о них обоих заботился: об Эсти и Вирае. Он не желал неприятностей ни одному из них.
Вирай доверчиво обнял Рифа в ответ и выдохнул, избавляясь от остатков ярости:
- Не знаю, что бы я сделал, если бы ты сейчас выбрал её.
Риф и выбрал. Просто он не мог позволить этому пацану сдохнуть ни за что. Глупо же ради мужика счёты с жизнью сводить. Хотя Вирай наверняка знал, что не погибнет. Никто в здравом уме не захотел бы постоянно так собой рисковать. Вопрос в том, каким бы он возродился, и представляемые картины Рифа откровенно пугали.