Вернувшийся с дежурства Джон, как и было обещано, застал Шерлока и Хэмиша дома. Они сидели на полу, у Шерлока на коленях был раскрыт астрономический атлас с красивыми изображениями планет в масштабе, а Хэмиш пристроился рядом, взирая на картинки с приоткрытым от удивления ртом и со всей серьезностью внимая баритону отца, рассказывающего о планетах и их странствиях по небосводу.

Джон застыл в дверном проеме, любуясь своей семьей. Шерлок оказался заботливым и внимательным отцом, подменял Джона во время ночных бдений, когда маленький Хэм капризничал, рассказывал о том, как он с помощью папы ловил преступников, читал отобранные им самим сказки из той горы книг, что надарили друзья, миссис Хадсон и даже Майкрофт, и зачитывал главы из учебника по химии. Джон пытался было спорить, говоря, что малышу ничего не понятно и вообще не стоит читать ему настолько взрослые книги, но быстро ретировался, после нескольких грозных взглядов Шерлока и отповедей о том, что в этом возрасте дети все впитывают как губка и не стоит делать из него идиота с самого рождения, потому как он все таки Холмс-Ватсон, а не кто-то другой. Джон лишь разводил руками и уходил в их спальню, где очень быстро засыпал под тихий и глубокий голос мужа.

Со временем, когда сын слегка подрос, у них установилось что-то вроде совместного поочередного образования. В один день сыном занимался Шерлок — читал, учил и проводил с ним время так, как он того хочет, за исключением мест преступлений, в другой день приходила очередь Джона. 

Подросший Хэм становился еще красивее: понемногу исчезала пухлость щечек и все острее проглядывали Шерлоковы скулы, слегка вытягивалось лицо, как у отца, волосы немного потемнели, из совсем светлых стали русыми и начали завиваться, а льдистый цвет глаз стал наполняться глубокой синевой. Малыш вобрал в себя все идеальные черты от двух отцов, кроме носа — тот так и остался папочкиным, от чего Джон в смущении тер свой и бормотал сожаления, укачивая сына в кроватке. Однажды, Шерлок услышал через радионяню эти его еле слышные бормотания и не поленился подняться наверх, чтобы доступно объяснить Джону, как сильно он заблуждается и какой правильный и уместный у того нос. Порозовевший от смущения Джон лишь зажмурился и отрицательно мотал головой, говоря, что эта ватсоновская наследственность всегда была источником насмешек в его и Гарри юности. Шерлок лишь отмахивался, говоря, что это абсолютнейшая чепуха, и чтобы Джон даже не думал об этом.

Хэмиш рос спокойным и любознательным ребенком, не доставляя отцам особых хлопот. Если и плакал, то тихонько, на грани слышимости. Не болел ничем сильнее легкой простуды, да и та была редкой гостьей («Как и я в детстве», — задумчиво произносил Шерлок). С того самого момента, когда его принесли в 221Б и миссис Хадсон удалось не упасть в обморок от счастья и не споткнуться на ровном месте, потому что глаза были полны слез и все виделось в сильном размытии, Шерлок строго-настрого запретил сюсюкаться с малышом и настаивал на том, чтобы воспринимать его как взрослого, разумного человека, пока еще не умеющего говорить («Вскоре мы это исправим, да, Хэмиш?» — спрашивал у сына Шерлок, держа его на руках). Конечно, миссис Хадсон не могла удержаться и по своему разумению общалась с внуком — а как иначе? — когда отцы убегали на расследование. В первый год жизни сына единственный в мире детектив наказал Лестрейду не беспокоить его ради дел ниже «восьмерки». Он не выйдет из дома, если это будет банальное убийство, где «даже слепой Андерсон разберется! В конце концов, вы ему зарплату платите, пусть отрабатывает!». Но все же попадались такие дела, где Лестрейд заходил в совершенный тупик и просил помощи Шерлока и Джона, обещая взамен посидеть пару ночей с Хэмишем. Им было сложно расставаться с сыном, даже на время расследования, но Работа звала, а Джон понимал, что Шерлок, постоянно сидящий дома с младенцем, скоро полезет на стенку и начнет дорисовывать смайлику зубы — в том, что тот найдет припрятанный пистолет с пулями, он совершенно не сомневался, — да и самому Джону не хватало адреналина от погонь. Однако они единогласно решили, что поумерят пыл и не будут лезть на рожон. Именно в момент, когда они подрывались на поимку преступника, миссис Хадсон приходила на помощь и сидела с Хэмишем, кормя, играя и укачивая его столько, сколько было необходимо мальчикам, чтобы раскрыть дело. И конечно, постоянно разговаривая так, как считала нужным, махнув рукой на все запреты Шерлока, — его тут нет, а значит, ничего не узнает, а Хэмиш еще маленький, ничего не расскажет.

— Джон, ты стоишь в проеме уже десять минут, может, все же зайдешь? — выдернул Джона из воспоминаний голос мужа.

— Папа! — воскликнул Хэмиш, со скоростью света перейдя из положения сидя в положение бегом, и ринулся навстречу Джону. Обняв того за ноги и подняв к нему сияющее от счастья лицо, он произнес: — А мы с отцом ходили на астро-но-ми-чес-кую выставку.

Слово было еще слишком сложным, и пришлось произносить по слогам. Лепетать Хэмиш начал довольно рано, все благодаря стараниям Шерлока, повторяющего одно и то же слово по слогам несколько раз за день. И очень скоро Хэм заговорил. К удивлению Джона, и к полному восторгу и законной гордости Шерлока, первым словом стал — «Атом». И только потом — «Па», «Папоська», «Чееп», «Ба», «Гэг», «Моли» и «Майфофт». Со временем он выучил и имена отцов: — «Селок» и «Жон».

— Здóрово, Хэм! Тебе понравилось?

— Очень! Там было много разноцветных планет, они все крутились и выстраивались в линию!

— Хэмиш, я же говорил тебе, что это явление называется Парадом планет, — с еле различимым укором в голосе, вставил Шерлок.

— Да, отец, я запомню — Парад планет.

— А как дела в садике? — вернул себе внимание сына Джон.

— Хорошо, папа. К нам в группу перевели новеньких. Близняшки. Девочка и мальчик. Но я с ними пока не познакомился. До того как отец забрал меня, я успел выполнить рисунок, о котором мы вчера с тобой говорили, про мифических существ Шотландии, но воспитательница сказала, что таких не существует. Но, папа, если их не существует, зачем же про них пишут?

— Ну, почему же не существуют, — начал Джон, бросив внимательный взгляд на мужа, как бы намекая, что с воспитательницей нужно будет поговорить. — Ты правильно заметил, Хэмиш, что, если бы их не было, про них бы не писали, и мы бы с тобой не читали вечерами толстенную книжку о мифических существах.

Шерлок фыркнул, но промолчал. Джон уже неделю, в свои дни, читал с Хэмишем красочную книгу о странных и загадочных обитателях Шотландии. В первый же вечер, как только Хэмиш лег спать, у них с Шерлоком состоялся разговор. Несложно догадаться, что они обсуждали. Победу одержал Джон, напомнив Шерлоку момент чтения учебника по химии практически новорожденному ребенку и их договоренность о «днях Шерлока» и «днях Джона».

— Какая глупая тетя, пап!

— Хэмиш! — воскликнул Джон. — Нехорошо так отзываться о взрослых. Каждый человек имеет свою точку зрения. С ней можно не соглашаться, но ее нужно уважать. Когда ты подрастешь, ты сам для себя решишь, верить в них или нет.

— Да, пап! Я понял, пап! У тети просто свое мнение. Мы не будем ей ничего говорить, пусть и дальше так думает! Папа, отец обещал мне купить телескоп, когда я подрасту, — тут же переключился на другую тему Хэмиш. Очевидно, планеты его заинтересовали.

— И куда же мы его поставим, мм-м? В подвал? — со смешком спросил Джон.

— Не глупи, Джон, — встрял Шерлок. — Мы можем поставить его в комнате Хэмиша, там как раз мансардные окна под потолком и деревья не будут мешать смотреть на звезды.

— Ага, а смог и туман мы попросим разогнать Майкрофта, да? 

— А ты полон идей, Джон! Вот братец обрадуется!

Джон лишь фыркнул от смеха, ни капельки не сомневаясь в том, что муж сможет предъявить это брату, как пожелание племянника. К большому удивлению обоих, Майкрофт обожал племянника и делал ради него все, чего бы тот ни попросил. Насколько сильно старший Холмс предостерегал младшего от необдуманных поступков, настолько же сильно он полюбил племянника, как только увидел его, лежащего в кроватке.

— Что еще ты узнал, Хэмиш? Что-нибудь про планеты, кто вокруг кого вращается, кто возник первым и откуда?

— Джо-о-он, может, хватит уже?! — страдальчески протянул Шерлок, на что Джон лишь ухмыльнулся — ему нравилось слегка подкалывать мужа по этому поводу, хотя тот давно подтянул знания по астрономии, сделав их практически энциклопедическими.

— Это мне тоже рассказал и прочитал отец! Мы купили большой атлас, и теперь нам не нужны никакие выставки — можно смотреть все сидя дома. Отец очень интересно рассказывает!

— Ну, вот и славно. Я рад, что тебе понравилось и вы с пользой провели время. Ужин?

— Не голоден, — услышал Джон сдвоенный ответ.

— Нет, так не пойдет. Мы говорили об этом. Легкий ужин необходим. 

Муж и сын синхронно закатили глаза. Спорить с Джоном по поводу еды было бесполезно, но попытаться стоило. Джон усмехнулся краешком губ и ушел переодеваться, обязательно принять душ, смыть с себя больничные запахи, а потом готовить тосты своим мужчинам и себе заодно.

Поджарив в тостере хлеб, Джон намазал пышущие жаром кусочки смородиновым джемом для Хэмиша, медом для Шерлока, а себе ежевичным джемом, раздав каждому по тарелке, и они уселись перед телевизором смотреть столь любимый Хэмишем канал «Дискавери».

Как обычно, Шерлок свои лишь понадкусывал, зато Хэмиш проглотил и свои, и отцовские и попросил добавки, но Джон вынужден был отказать — наедаться на ночь не следовало. Вместо тостов, он очистил и нарезал сыну яблоко. 

И именно в этот момент, не раньше и не позже, у Шерлока зазвонил телефон. Джону даже послышались некие истерические нотки в этом перезвоне, что конечно же было невозможно. Видимо, усталость после смены в клинике сыграла с ним злую шутку. Шерлок переглянулся с Джоном, встал с дивана и подошел к своему креслу. Телефон, как обычно, был засунут между подушками. За краешек выудив верещащий аппарат, Шерлок посмотрел на дисплей и принял вызов.

— Лестрейд, — вместо приветствия произнес он. — Что у вас?