Весь следующий день Северус провел за подписанием бутыльков с воспоминаниями о Темном Лорде. Признаться честно, их было всего четыре. Все остальные воспоминания даже не стоили упоминания. Северус выбрал эти четыре по той простой причине, что чувствовал именно в них потенциал для дальнейшего расследования по крестражам. Вряд ли в расследовании помогло бы банальное воспоминание о быте этого чудовища. Если его существование вообще соотносилось со словом «быт».

Придя в кабинет Дамблдора в назначенное время, Северус был изумлен и ошарашен, на его любимом кресле сидел никто иной как Гарри Джеймс Поттер.

«Альбус совсем рехнулся!»

— Северус, перед тем как ты начнешь ругаться, я хочу сказать, что сегодня я просто хотел бы показать Гарри и тебе несколько своих воспоминаний. — Северус набрал полную грудь воздуха, намереваясь высказать ему всё, что накопилось за месяц и вообще…- Северус, не кипятись, пожалуйста, я уверен, что Гарри необходимо увидеть эти воспоминания.

— Тогда не буду вам мешать. — Снейп окинул Поттера неприязненным взглядом. Мальчишка сжался на кресле. Судя по его виду, для него присутствие Снейпа было таким же сюрпризом как и его присутствие для Северуса.

— Нет-нет, уж простите старика, но мне будет очень утомительно показывать вам одно и то же несколько раз. Поэтому, прошу вас обоих подойти к Омуту памяти. — Дамблдор повелительно указал рукой на каменную чашу. Поттер нерешительно встал и подошел к артефакту. — Северус?

Снейп нервно дернул плечом и встал напротив Поттера. С ненавистным ребенком его теперь разделяла каменная чаша, украшенная древними рисунками, высеченными в мягкой породе.

— Я уже добавил туда свое воспоминание о первой встрече с Волан-де-Мортом. — Альбус аккуратно провел рукой по газообразной жидкости. По гладкой поверхности прошла рябь. — Прошу, Гарри, ты первый.

— Сэр, что я должен сделать? — Поттер чувствовал себя явно неловко. Его огромные глаза за стеклами очков выражали полное непонимание происходящего.

— Ныряй.

— Что? — Северус испытал отчетливое желание схватить щенка за черные непослушные волосы и притопить в чаше. Наверное, что-то подобное отразилось в его чертах лица и Дамблдор укоризненно покачал головой.

«Опять потом отчитывать будет.» — Северусу хотелось застонать от досады.

— Профессор Снейп хотел сказать, что тебе просто нужно опустить свое лицо в эту субстанцию. Как только прикоснешься, все сразу поймешь. Не бойся. — Дамблдор ободряюще улыбнулся. Мальчишка выдохнул, снял очки, зажмурился и опустил лицо в жидкость.

«Вот же придурок.»

— После тебя, Северус. — произнес Дамблдор после того, как артефакт затянул Поттера в свое пространство.

Снейп, раздираемый любопытством, последовал за Поттером. Пока артефакт опускал его на брусчатку мостовой, Снейп успел подумать, что это воспоминание наверняка не будет содержать в себе ничего жестокого и не подходящего для детей.

Секундой позже Альбус опустился на землю рядом с Гарри и Северусом.

— Где же. А! Вот. — Альбус указал на мужчину с длинной бородой. Костюм более молодого Дамблдора из воспоминания был просто чудовищной расцветки. Желто-горчичный. Галстук зеленый, в фиолетовый горох.

— Отличный костюм, сэр. — кажется, Поттер тоже впечатлен.

«Хоть в чем-то я солидарен с Поттером.»

Дамблдор усмехнулся и предложил всем последовать за своим воспоминанием. Очень скоро они подошли к обшарпанной вывеске детского приюта. Горы мусора, сквозь которые были протоптаны тропки, битые бутылки. Северус вздрогнул.

«Словно в Коукворт вернулся». — казалось, что сейчас из-за поворота выйдет пьяный отец и снова начнет вымогать у матери деньги на очередную бутылку технического спирта. На большее не хватило бы, в любом случае. А по праздникам он пил дешевый виски, воняющий мочой. Шиковал. Противно. Если бы Северус мог, то непременно сплюнул бы.

Тем временем, Дамблдор из воспоминаний прошел сквозь ворота, и постучал в дверь с помощью маленького бронзового молоточка, привязанного к ручке.

«Странно, что не упёрли.»

Дверь приоткрылась и из щелки на Дамблдора взглянула светловолосая женщина.

— Вы профессор Дамблдор?

— Да, мэм. Это я писал вам. Можно я пройду?

— Конечно-конечно. Знаете, мы даже рады, что вы пришли. — женщина открыла дверь до конца и Дамблдор вошел. Воспоминание окутало Северуса, директора и Поттера новой обстановкой — бедный коридор приюта и винтовая лестница. — Я думаю, что Том. странный мальчик. Его давно пора бы осмотреть.

— Осмотреть, мэм?

— Я думаю, что он болен. Вы врач?

— Я учитель.

— Никто не записывал Тома в школу. Родственников у него нет.

— Это было сделано ещё до его рождения. — Дамблдор весомо покачал головой. На миг показалось, что он применил к женщине беспалочковую магию, потому что она перестала возражать.

— Вот его комната. — Дамблдор взялся за ручку, намереваясь открыть её. — И все-таки, осмотреть его бы не мешало.

Не обращая больше внимания на женщину, Дамблдор открыл дверь и вошел в убого обставленную комнату.

— Здравствуй, Том. — мальчик с холодными глазами сидел на заправленной кровати. Его волосы были аккуратно расчесаны на пробор. Ворот рубашки был слегка влажным. Сложилось впечатление, словно, его только что насильно умыли и причесали перед приходом важного гостя.

— Вы врач? — юный Том Реддл поджал ноги. Худые коленки выглядывали из-под шорт.

— Нет, Том. Я учитель. Из одной особой школы.

— Из школы для психов?

— Что ты, Том. Эта школа для одаренных детей. И ты один из тех, кто приглашен учиться в ней.

Глаза ребенка загорелись.

— Я — особенный? — Том встал и подошел поближе к Дамблдору.

— Да. Я такой же. — на этих словах восторг ребенка уменьшился.

— Нас таких много? — Том сложил руки на груди.

— Не очень. Мы просто можем делать то, что могут не все.

— Докажите. — Том отошел к окну и вызывающе посмотрел на будущего директора. Альбус взмахнул рукой и шкаф, принадлежащий Реддлу, затрясся, языки зеленого пламени окутали его. Забавно, но ребенок не был испуган. Он закусил губу, ожидая следующих слов.

— Кажется, что-то хочет вырваться из твоего шкафа и ты знаешь, что это, верно? — Том кивнул.

Дамблдор открыл дверцу шкафа и увидел небольшую жестяную коробку, заполненную машинками, фантиками от конфет и прочими детскими сокровищами.

— Знаешь, Том, в Хогвартсе не терпят воровства. Ты должен вернуть это всё законным владельцам. — юный Реддл кивнул.

Альбус сел и продолжил:

— И обижать других детей тоже нельзя. Твоя воспитальница сказала, что ты бываешь груб с другими детьми, это так?

— Я могу сделать больно тем, кто жесток со мной. — Том сжал кулаки. — Это плохо?

— В Хогвартсе тебя научат контролировать твою силу. И ты сможешь защищать себя, не прибегая к насилию.

Альбус помолчал. Том отвернулся и взял в руки один из камушков, что лежали на подоконнике.

— Я передал все инструкции твоей воспитательнице. Первого сентября тебя отвезут на вокзал. — Альбус встал, намереваясь уйти.

— Я умею говорить со змеями. Они приползают ко мне. Другие так тоже могут? — Альбус озадаченно посмотрел на ребенка.

— Нет, это редкий дар. — Впервые за все время разговора мальчик улыбнулся, но улыбка не была приятной или благодушной. Уже тогда в ней читалось превосходство и жестокость. Наверное, мальчик не часто чувствовал себя особенным.

— Ну все, нам пора. — Альбус из настоящего взял Поттера под локоть и все трое поднялись из артефакта, встав ногами на каменные плиты пола директорского кабинета. — Прошу, садитесь.

Поттер пошатываясь прошел к креслу и сел. Северус недовольно скривился. Опять занял его любимое место.

— Итак, что вы думаете? — Альбус сложил пальцы домиком, уперев локти в столешницу.

«Да, у него то кресло тоже мягкое» — Северус недовольно оглядывал кабинет. Не занятыми остались только жесткие стулья.

— Северус, что скажешь? — Альбус привлек внимание зельевара. Снейп отошел к окну и выглянул на улицу. Уже стемнело.

— Уже тогда он был неприятной личностью.

— Сэр, зачем ему те камешки? — Поттер откинулся в кресле. Судя по всему, путешествие по задворкам памяти Альбуса его сильно вымотало. Может быть, артефакт отнял все силы.

— Та галька была с пляжа, на который его и других воспитанников приюта вывозили на летний отдых. Только прошу вас, не думайте, что он испытывал теплые чувства к тому месту. Там он сделал то, что заставило директора приюта и его воспитательницу усомниться в его душевном здоровье.

— И что такого сделал этот сопляк? — Северус заложил руки за спину. Поясница нещадно ныла. Наверное, это к дождю.

— Он завел нескольких своих товарищей в пещеру под скалой.

— И что?

— Дети повредились в рассудке.

Гарри непонимающе посмотрел на директора. Снейп удивлен не был.

— Что он сделал, сэр? — Поттер перешел на шёпот.

— Том сказал, что просто играл с ними.

— Темный Лорд вырос, а привычку играть с людьми не бросил.

— Значит, эти камни, сувениры с места преступления? — Гарри закусил губу.

— Тяжелое детство — деревянные игрушки.

— Ну, Северус! — Альбус укоризненно покачал головой. Да-да, никакой иронии в такой серьезный момент. — Ступай, Гарри. Подумай обо всем на досуге. Я потом снова позову тебя, хорошо?

— Хорошо. Спокойной ночи, профессор Дамблдор. — Гарри обернулся к Северусу. Этикет требовал что-то сказать. — Спокойной ночи, профессор Снейп.

— Спокойной ночи, Гарри. — Дамблдор кивнул и Гарри, не дождавшись ответа от Снейпа, покинул кабинет директора.

— Ну, Северус! Мог бы и попрощаться с мальчиком.

— Не захотел.

— Ты невыносим. — Альбус потер виски. — Что ты думаешь об этом?

— Ты зря позвал Поттера.

— Нет, его нужно подготовить. Он должен быть в курсе событий.

— Ты и о крестражах ему сообщил?

— Ни в коем случае. Для этого ещё рано. — Альбус встал и подошел к чаше Омута памяти. Достал палочку и бережно собрал своё воспоминание.

— А камушков было семь. Не зря Поттер обратил на это внимание. — Северус потер подбородок. — Скольких детей он свел с ума на том пляже?

— Четырех.

— Не сходится, Альбус. Что тогда? Неучтенные жертвы юного маньяка?

— Не могу предположить. — Альбус тяжело опустился в кресло. — Если ты не возражаешь, давай отложим другие воспоминания на завтра. Я уже не тот, что прежде. Устал.

— Да, мне тоже нужно отдохнуть. — Северус кивнул, встал и отошел к двери. На пороге обернулся и сказал. — Альбус, ты же понимаешь, что мои воспоминания нельзя показывать Поттеру?

— Безусловно, мальчик мой.