Отгремела война, пепел последней битвы упал на обагрённую кровью землю, стал чёрным снегом на руинах. Как и предрекали пророки. Змей Серебряный лежит обезглавленный под тонким одеялом первого снега. А Каньон Шпилей пуст, испитая до дна чаша боли. Она же восходит на ступени дворца за сотни вёрст от места, где, казалось бы, ещё недавно проливала кровь. Ведь княгиня возвращалась домой.

На ней всё тот же измятый боями доспех, и алый плащ, и оттягивает пояс верный меч, только, быть может, прибавилось шрамов. А на вершине заснеженной лестницы, меж красноватых мраморных колонн, в сияющей арке бронзовых ворот и обрамлении их барельефа, стоит княгиня Эстаати, Нежана, для кого-то — просто Нежа. И Рогнеда поднимается к ней, а под окованными металлом высокими сапогами скрипит снег этого сказочного края.

Они шли три недели, и вот наконец добрались. Армия едва волочилась через горные перевалы, по льду Геанны и сквозь сосновые чащобы, не бросившая раненых и калечных. Этот край вечной зимы и сказки под звёздами и огнями сияющих небес чужой для Рогнеды. Она из Расколотой Башни на краю мира. Она из кишащих монстрами лесов, из тёплых каменных стен в охотничьих трофеях, из устеленной шкурами постели, из лихой охоты с косматыми псами. Нежана из-под синих звёздных небес, со страниц сказочных книг, с путанных улочек большого города, из громких разбойничьих плясок в душных трактирах, но в итоге, всё же, из-под серебряного венца. Долгое время Нежана не видела балов и дворцов, пока на её по праву троне сидела злобная колдунья Ллезин, по злой иронии ставшая мачехой княжьим детям. Но своё возвращение княгиня отметила победой в войне. И теперь пришла домой с высоко поднятым знаменем.

Три недели тому они встретились на поле брани в Каньоне Шпилей. Армия Эстаати никогда не участвовала в крупных сражениях, но в этот раз Нежану убедили дать отпор лжебогу. И судьба Севера решилась в их пользу. Рогнеда пришла с Орденом, который возглавлял её отец. После того, как солдаты отметили победу, старый охотник повёл своих людей обратно на юг, а его дочь поехала на восток в конвое княгини. Проходя за ней через осиянные пламенем жаровен, кристаллами Светлого камня и узорами витражей залы дворца, Рогнеда вспоминает, почему не оставила её, не повернула назад.

Тогда, в Каньоне Шпилей, она случайно оказалась рядом, когда на лагерь напали. Убийцы прошли сквозь все посты стражи, чтобы добраться до княгини, а Рогнеда зачитывала послание, когда те ворвались в шатёр. Пусть Нежана и ловко орудовала кинжалом, решающий удар остановил меч Рогнеды.

Алый росчерк клинка, алый огонь плаща, чёрная тугая коса и слепящий отблеск стального доспеха. Пусть Рогнеда выросла среди охотников и следопытов, она вела стаю волкодавов, она выправляла Орден в отсутствие отца, будучи первой среди равных, воспитанной вечной битвой. И сражалась она с монстрами, всегда: что с волколаками, троллями и призраками в Моурьей Пади, что с тварями Змея. Так что когда голова убийцы покатилась по ковру, Рогнеда упала на одно колено перед замершей в оторопи княгиней. Та обвела укоризненным взглядом своих людей, что допустили покушение, заткнула кинжалы в ножны на поясе тёплого платья и, отведя за уши обрезанные до плеч вороные пряди, улыбнулась спасительнице. Коротко спросила, как ту зовут.

— Кличут Рогнедой Красноплащницей, моя господарыня, — проговорила она и поцеловала протянутую руку в запястье с едва заметными белыми шрамами от кандалов: мачеха так просто не отпустила пленницу в леса и той, как она слышала, пришлось сбегать из темницы.

— От неё толку больше, чем от всех вас, благородные стражи, — заметила Нежана, оборачиваясь на свою охрану. — Скажи, Рогнеда, отчего ты успела сразить его, а они — нет?

— Мой клинок привык разить не людей, но монстров, — с этими словами она взглянула на убийцу. Маска закрывала покрытое тёмной чешуёй лицо, на ковре распростёрлись две пары рук. Саламандра, ловкий противник. — И, мнится мне, что с такими врагами он вам пригодится, моя господарыня.

Те слова предрешили её судьбу. Нежана согласилась, пожелала видеть её среди своего конвоя. И вороной конь Рогнеды следовал рядом с белым княгини, пока пред ними на горизонте горели костры врага. Рогнеда стояла за спиной княгини, когда та отдавала приказы за тактическим столом, выслушивала воевод и командиров других армий. Ведь против Змея Серебряного поднялся весь Север. И Вольные Города, и Мигреес, и острова Архипелага. А вместе с ними и Эстаати внёс свою лепту.

И так, шаг за шагом, она оказалась здесь, в краю заснеженных гор и пылающих звёздных небес. Они миновали величественные залы и галереи дворца, чтобы остановиться в синем свете витражей, у ног белокаменной статуи. Обезличенное, абстрактное изваяние трёх переплетённых фигур: изящной женщины, высокого мужчины и облачённого в мантию калеки олицетворяло богов Эстаати. С постамента подле статуи Нежана взяла меч.

Обернувшись на пришедших вместе с ними, Рогнеда заметила среди них всё тех же благородных воинов, что составляли личную гвардию княгини. Ближней, старшей дружиной они бы звались на юге, где князья вели войны с самого начала Эпохи Сечи. Дланью правой руки окрестил бы их отец, старый охотник Олаф. Избранники, прикованные долгом как цепью к трону своей государыни.

Рогнеда послушно опустилась на одно колено, как и в день их встречи, как и в первую ночь мира, когда барабаны войны сменились песнями бардов, когда в полумраке шатра улыбка Нежаны была тепла, а руки демонстрировали ловкость обращения не только с кинжалами и звонкой монетой, но и с бедной охотницей. Ведь Рогнеда шла под её клинок, склоняла голову пред обнажённой сталью.

— Клянёшься ли ты, Рогнеда Красноплащница, служить мне верным клинком пред взором богов?

— Клянусь, — слова срываются быстрее, чем она успевает их понять. Ведь она решила всё ещё когда её губы коснулись не стали, но мягкой кожи, когда на её плечо опустился не клинок, но бедро княгини.

— Именем отца, — священный меч опустился на её правое плечо. Голос Нежаны взмывал к высоким сводам бьющейся птицей. Рогнеда прикрыла веки: её отец был прославлен созданием Ордена, что уничтожал тварей во всех краях. Отец Нежаны был обманут и убит ведьмой, чью голову впоследствии сняла его дочь.

— И Троицы, — меч коснулся левого плеча, и в отражении мраморных плит Рогнеда увидела статую божеств. Лицо каждого из них, без глаз, без черт, было направлено к ней. — Нарекаю тебя своим клинком. Служи мне правдой, принадлежи мне без остатка, или прими смерть.

Рогнеда опустила голову, когда меч со звоном вернулся на пьедестал. Длинный, распоротый до локтя рукав тёплого кафтана Нежаны прочертил по мраморным плитам, рука в замшевой перчатке коснулась её щеки.

— Ты нужна мне, Неда, — она не понижала голоса. — Вы все нужны мне.

Выпрямившись, она окинула взглядом своих людей. Все они, её клинки, стояли в кругу, храня молчание.

— Битва окончена, но война со злом продолжится, хотим мы того или нет. Мой брат в плену у Змея в Пепельном Замке. И я намерена вызволить его.

Рогнеда прикрыла веки. То, чему её научила жизнь в Ордене, было непреложно и в остальном мире. Жизнь монстра конечна, но зло не умрёт никогда. И её клинку ещё предстоит испить немало крови, во имя её, княгини Эстаати.