Если тебя выбрали королём, а корона оказалась велика, то сначала она упадёт тебе на глаза… и ты ничего не увидишь!
Потом она опустится на уши… И ты ничего не услышишь!
Далее она сползет на уста… И ты ничего не сможешь сказать!
В конце концов она упадёт тебе на шею… И станет тебе ошейником, за который тебя твои же рабы поведут на казнь!
И ты все будешь видеть, все будешь слышать, и все сможешь сказать…
Но тебя уже никто не будет слушать и тебе нечего будет сказать!
© Никколо Макиавелли
Леголас прикрывает глаза, полной грудью вдыхая холодный ночной воздух.
Лес спокоен сейчас, ровным холодным светом сияют звезды на темном бархате небосвода. Ему кажется, будто сам мир остановился, так и замерев в причудливо-прекрасном обличие теней.
Госпожа Куэ, его бессменная наставница, останавливается рядом, с легкой улыбкой оглядываясь на своего подопечного, и тихо хмыкает, качая головой.
— Идемте, Леголас, нам нельзя опоздать; не сегодня, — шепотом, будто боясь потревожить покой спящего леса, произносит она, требовательно кивая в сторону тропинки.
С неохотой он подчиняется и осторожно ступает по высокой траве, прислушиваясь к малейшему шороху.
— В эту ночь я собираюсь дать вам урок Астрономии, — произнесла эльфийка, когда они наконец остановились на залитой лунным светом полянке. — На исходе ночи две благородные планеты, Лумбар и Алькаринквэ, пройдут на расстоянии одного градуса друг от друга. Такое противостояние не повторялось две тысячи лет, и я сомневаюсь, что в следующий раз у вас будет время наблюдать за ним.
— Они столкнутся? — благоговейным шепотом спросил Леголас, поднимая голову к небу.
— О нет, — ответила она, тоже перейдя на шепот. — Для этого госпожа Варда, великая повелительница небесных сфер, слишком хорошо знает фигуры их танца. Присмотритесь к ним хорошенько. Эта встреча предопределена судьбой и, к сожалению, сулит слишком много бед нашим землям. Алькаринквэ, госпожа Победы, приветствует Лумбар, госпожу Сумрака. Совсем скоро они предельно сблизятся.
— Жаль, что их загораживают деревья, — хриплым от волнения голосом произнес Леголас, чувствуя, как сердце в груди бьется все быстрее. — Наверное, мы бы их лучше увидели с Северной Башни.
Госпожа Куэ ничего не отвечала несколько минут, только тихо стояла, устремив свой взгляд на Алькаринквэ и Лумбар. Затем она глубоко вздохнула и обернулась к ученику.
— Итак, — тихо начала она, — вы видите то, чего давно уже не видел никто из ныне живущих и вряд ли увидит вновь. И вы правы. С Северной Башни или с любой другой башни дворца было бы видно лучше. Я привела вас сюда по другой причине. Сегодня вы должны научиться слышать, принц.
— По правде сказать, я не понимаю...
— Проявите немного терпения. И вот, держите, — она сует юноше в руки бархатную повязку, — как он понял на ощупь, — завяжите глаза и попытайтесь следовать за мной. Просто слушайте, доверьтесь своим чувствам. Ноги сами найдут дорогу.
Леголас неуверенно вертит повязку в руках, прежде чем со вздохом надеть, завязывая на затылке нечто отдаленно похожее на узел. И рвано выдыхает, оказавшись в полнейшей темноте.
В первые секунды он просто стоит вот так, замерев на месте, прислушиваясь к новым ощущениям.
Тихо стрекотали цикады в высокой траве — это первое, что Леголас услышал. Недалеко журчал ручеек, шелестом отзывались взмахи крыльев ночных бабочек. Мерно билось маленькое сердце случайной птицы, рядом, чуть правее и громче, ровно стучало сердце его наставницы.
В холодном ночном воздухе пахло спелой пшеницей, родниковой водой и травой с полевыми цветами.
Он чувствовал свет луны и звезд, серебрящий его кожу, порывы ветра, ласково омывающие ее; слышал шелестящее перешептывание листвы многовековых древ и темную, живую землю под своими ногами.
Он чувствовал само биение жизни под кожей, чувствовал Лес вокруг себя, внутри себя.
На душе стало спокойно. Это было правильно.
— Вы научились слушать; настало время ходить, — шепчет Куэ, и Леголасу кажется, будто она везде и нигде одновременно. — Слушайте, чувствуйте, услышьте. Станьте частью Великого Леса, станьте наконец лесным эльфом.
Трава шелестит под ее легкими шагами, и Леголас неуверенно покачивается с носка на пятку, не решаясь сдвинуться с места. Но наставница зовет, шепчет, влечет его за собою, заставляя сделать первый робкий шаг, а после еще один и еще.
Спустя мгновение они уже бегут по дремучей пуще леса, пробираясь сквозь заросли кустов, танцуя странный, дикий танец свободы.
И Леголас мимолетно думает, что сейчас он действительно счастлив.
Лесные эльфы никогда не были похожи на своих мудрых, отвратительно светлых собратьев. Они грубы, жестоки, пристрастны, жадны до власти, дики. И это правильно, в какой-то степени, действительно правильно.
Ибо они — лесные эльфы, им темные кроны деревьев дороже мраморных чертогов, дорожный костер любимее золотых канделябров, свет одинокой луны и далеких звезд на небесах — ценнее жаркого полуденного солнца, а древа родного леса в сто крат красивее любых драгоценностей.
Лесные эльфы были рождены, чтобы чувствовать. Чтобы слышать. Чтобы гореть, полыхая ярким огнем на горящих поленьях дубов-исполинов. Они были рождены, чтобы жить по-настоящему.
Леголас действительно был лесным эльфом.
— Урок усвоен, Ваше Высочество? — хриплым от опьяняющего счастья голосом, вопрошает она, сверкая во тьме бешеным огнем в глазах.
— Разумеется, госпожа наставница, — отвечает ей Леголас.
И все-таки он был счастлив.
***
Госпожа Куэ сурово смотрит на него сверху вниз, по всей видимости размышляя о чем-то не самом приятном.
Леголас невольно ежится, дернув плечом, и ниже опускает голову, нарочито пристально вглядываясь в девственно чистый пергамент пред собой.
Честно говоря, со своей наставницей он познакомился откровенно странным образом. В одну весеннюю ночь, Леголас, еще в свою бытность маленьким одиннадцатилетним эльфенком, — почти сорок лет назад, Валар, как же давно это было... — совершенно случайно столкнулся с ней на крыше северо-восточной башни, когда украдкой выбрался на очередную свою ночную прогулку.
Тогда они лишь молча посмотрели друг на друга, кивнули и разошлись. А на следующий день отец представил ему новую наставницу, до сих пор ни словом не обмолвившуюся о произошедшем.
И было бы ложью сказать, что этим назначением Леголас остался недоволен.
Госпожа Куэ была прекраснейшей наставницей. Ей действительно было, что сказать, она четко знала, чему должна и чему может обучить своего подопечного, она умела слушать без слов.
Ей можно было бы доверять, если бы, конечно, у Леголаса хватило ума на подобную глупость.
— Осталось изучить лишь один урок до конца, принц, — отстраненно сообщает госпожа Куэ, вырывая юношу из крепких липких пальцев разума. — Совсем немного осталось до завершения вашего обучения.
— О, — Леголас замирает, широко распахивая глаза. — Быть не может... Но как же?..
— Обучение закончится в тот момент, когда я стану вам не нужна, вспомните, я ведь говорила это в самом начале, — сухо отвечает она, отводя глаза на завешенную картами стену. — Скоро я уже ничего не смогу вам дать, а значит продолжать учебу будет попросту бессмысленно.
— Но я не хочу, чтобы вы уходили! — восклицает эльф и тут же испуганно закрывает рот рукой. Ну вот, опять он дал волю чувствам. Новая ошибка. — Я могу просто приказать и...
— Нет, не можете, — твердо отрезает женщина, складывая руки на груди, в упор глядя на него. — Не выставляйте себя обычным избалованным ребенком, коим, к счастью не являетесь. Власть — возможность себе ни в чем не отказывать; вы хорошо запомнили тот мой урок политики. Но вы просто не имеете права тратить свое драгоценное время на изучение того, что уже знаете.
— И вы уйдете? — тихо спрашивает Леголас, прикусывая губу и виновато глядя на нее исподлобья.
— Да, но только когда буду уверена, что вы готовы; что вы усвоили все мои уроки.
— Готов? Но к чему?
Он хмурится, задавая по-детски наивный вопрос.
— Король не должен иметь ни других помыслов, ни других забот, ни другого дела, кроме войны, военных установлений и военной науки, ибо война есть единственная обязанность, которую правитель не может возложить на другого, — отрешенно цитирует госпожа Куэ, наклоняя голову на бок и внимательно глядя на него. — Надеюсь, вы усвоили тот урок.
— А если я не хочу становится королем? — упрямо говорит Леголас, вздергивая подбородок, чтобы тотчас же получить укоряющий взгляд наставницы.
Ах да, принцу ведь не пристало так делать. «Подбородок следует держать прямо, но так отстранять голову назад, чтобы он чуть вжимался в шею... Леголас, что я вам сейчас сказала?! Нет, все еще неправильно».
— А кем же тогда, позвольте спросить, наивное вы дитя? — с презрительной насмешкой вопрошает эльфийка, ухмыляясь уголками губ. — Быть может, героем одной из баллад, в сияющем ореоле славы? Это глупо, Ваше Высочество. Принц может быть героем мифов и легенд, но он не должен жить в них. Он должен жить в реальном мире и создавать эти легенды.
— Но это путь не для вас и вы это знаете, не так ли? Вы были рождены только для того, чтобы стать королем, занять место своего отца в случае его смерти, так отчего же противитесь собственной судьбе?
Леголас сжимает кулаки, чувствуя как ногти впиваются в кожу, царапая ее до крови.
Внутри поднимается огненная волна ярости, и он досадливо скрепит зубами. Это разговор начинался меж ними не раз и не два; они оба предельно ясно знали, что скажет сейчас он, и что на это ответит она, а что последует позже.
— О, наверняка из-за того, что хочу быть кем-то большим, чем просто одним в бесконечной цепи безликих королей. Хочу, чтобы меня запомнили не как принца или короля, а просто как Леголаса, который даже без громкого титула что-то представлял из себя.
— Я просто хочу быть личностью, не понимаю, что в этом запретного? Я хочу добиться всего сам, не полагаясь на кричащее имя и привилегии, хочу начать с самого низа, как самый обычный эльф, чтобы узнать, как многого я смогу достигнуть. Я хочу стать достойным имени своих предков, а не получить его просто так, по праву рождения. Такую жизнь и прожить было бы не жалко.
Леголас выдыхает, пытаясь перевести дух, и упрямо смотрит в прищуренные глаза наставницы, с удивлением обнаруживая в них тень невиданного ранее чувства — не то раздражения, не то удовлетворения, не то...восхищения?
— Чтобы постигнуть сущность народа, надо быть государем, а чтобы постигнуть природу государей, надо принадлежать к народу, — так вы говорили мне, госпожа, — вполголоса завершает он, нервно выстукивая пальцам такт по темной столешнице. — Было ли это ложью?
Несколько минут она молчит, вглядываясь в его лицо и после кивает, устало улыбаясь.
— Хорошо. — Выдыхает госпожа Куэ, и он вздрагивает оттого, как глухо звучит ее голос. Словно бы... выцветшим. — Урок усвоен, принц Леголас. Вам осталось понять лишь одну вещь и не мне вас этому учить: об уме правителя первым делом судят по тому, кого он к себе приближает; если эти эльфы преданные и способные, то можно всегда быть уверенным в его мудрости, ибо он умел распознать их способности и удержать их преданность. Если же они не таковы, то и о государе заключат соответственно, ибо первую оплошность он уже совершил, выбрав плохих помощников.
— Этот урок вы должны выучить самостоятельно.
Она тяжело вздыхает и трет переносицу.
— Что ж, по всей видимости, в моих услугах более нет нужды, и мне следует покинуть вас. Ваше обучение окончено, прощайте, принц. Я верю, что вы достигните своих целей, перестанете гулять ночами по крышам и станете в конце концов великим правителем.
Леголас быстро моргает, чувствуя, будто землю только что выбили у него из-под ног. Слова наставницы звучит до неожиданности правильно. Так, как должно быть.
— Я найду вас, — упрямо говорит он, молясь Валар и самому Эру, чтобы не допустить предательской дрожи в голосе. — Чтобы доказать, что не такое уж я и наивное дитя. И что мечты имеют свойство сбываться. Обещаю.
Эльфийка криво улыбается, качая головой и фыркает:
— Вы ведь прекрасно знаете, что у принца никогда не бывает недостатка в законных причинах для нарушения своих обещаний, — она хмыкает, видя, как ученик открывает было рот, пытаясь возразить и тихо усмехается: — Но я, конечно, уверена, что вы свое обещание сдержите. Я буду ждать, больше-чем-принц, я буду ждать вас. По ту сторону горизонта, в месте, где небеса соприкасаются с морем, а единственный лес исчез тысячи лет назад. Я буду ждать вас там.
— И я приду, — хрипло выдыхает Леголас, твердо зная, что это обещание он обязательно сдержит.
***
Леголас быстрым шагом идет по коридорам, тенью проскальзывает мимо дремлющей стражи и успокаивается лишь когда оказывается у самой кромки леса.
Один шаг вперед и он на мгновение замирает, оглушенный тысячей шепчущих голосов и волной переплетения диковинных звуков. Но спустя секунду это проходит, и эльф с тихим вздохом двигается дальше.
Кажется, он в конец запутался и совершенно не знал, что следует делать теперь.
Госпожа Куэ ушла. Просто ушла, оставив его, и ушла, вероятно, навсегда.
И Леголас определенно точно не представлял, что ему делать.
Наверняка, следовало бы сообщить об этом отцу, но отчего-то он не решился. Что-то в его adar неуловимо изменилось. Тот будто избегал его, при встрече глядя нарочито равнодушно и бросая лишь холодные, резкие и до ужаса официальные фразы. Отец отстранялся от него.
И не то чтобы Леголас не мог этого понять и принять, прекрасно осознавая правоту действий своего родителя. Король и принц, сюзерен и вассал, не более, — именно такими должны были быть их отношения по всем существующим правилам. Не отец и сын, не ближе чем с подчиненными, не ценнее, не дороже.
Отец и так нарушил правила пятьдесят лет назад, позволив себе сблизиться. Леголас знал, что когда-нибудь это закончится, их маленький мирок, один на двоих, рухнет. Но не ожидал, что это случится так скоро.
И что будет настолько больно.
В любом случае, теперь он не имел больше права просто так побеспокоить своего короля; да и тот наверняка уже знал о произошедшем. Король ведь всегда знает о всем, что происходит в его Лесу.
В сердцах Леголас пинает волей случая попавшийся на глаза камень и тут же раздосадованно стонет, хватаясь за ногу.
И что это за день такой, Моргот раздери?!
Внезапно откуда-то сверху раздается сдавленный смешок, заставляя Леголаса вздрогнуть и быстро развернуться, чтобы увидеть светлую вспышку среди изумрудной листвы. Маленький кинжал, подаренный одним из отцовских лордов на прошлый день зачатия, выскальзывает из обшлага рукава, и эльф крепко сжимает его в ладони.
— Кто здесь? Покажись, — тихо приказывает Леголас, прекрасно зная, что его услышали. На удивление, страха он не ощущает, лишь остро щекочущее чувство азарта на периферии сознания. Это забавляет его, пожалуй.
— Как грубо, — фыркают с ветки, и спустя секунду с тихим шорохом перед ним на землю опускается незнакомый эльф. — Это всего лишь я.
Леголас пристально щурится, окидывая его внимательным взглядом. Незнакомец едва ли старше его самого; в морковно-рыжих волосах запутались листочки и маленькие ветки, а светло-зеленые глаза насмешливо сверкают, в упор глядя на него.
— Меня зовут Тирон, — незнакомый мальчишка протягивает ему немного грязную ладонь, задорно улыбаясь, и Леголас к своему величайшему удивлению чувствует, как приподнимает уголки губ в подобии доброжелательной улыбки. Какое лицемерие. — Рад знакомству, о мой новый, излишне параноидальный товарищ.
Леголас на мгновение замирает. Товарищ? Он? Вот так просто предлагать, Валар знают кому, дружбу, встретившись ровно секунду назад? Ну не бред ли?..
— Я... Мое имя Леголас, — наконец, хмуро произносит он в ответ, осторожно пожимая чужую руку. Она оказывается теплой на ощупь и шершаво-твердой от мозолей.
— Леголас? — Тирон вскидывает брови, впрочем, не выглядя слишком пораженным. — Как тот самый Леголас?
— Нет, — юноша нервно улыбается, ощущая как сердце в груди пропускает один удар. — Нет, к счастью, нет. Просто Леголас.
— О, — его новый... друг, — быть не может, — задумчиво вздыхает, окидывая его пристальным взглядом. — Это хорошо. А то я без понятия, как обращаться со всякими там принцами, ну ты понимаешь...
— Понимаю, — кивает Леголас, рассеянно проводя рукой по волосам. — Слушай, а что ты на дереве делал?
— М-м-м, долго объяснять, — Тирон кривится и с прищуром смотрит на него. — А ты-то чего здесь? Неужто тоже решил сбежать?
— Я? — Леголас поражается неожиданному вопросу. Оу. А ведь это был выход. Что ж, сейчас или никогда. — Я... Я хочу вступить в армию. Ты случайно не знаешь...
— Как это устроить? — перебивает он на полуслове, ярко улыбаясь и обнажая ряд белоснежных зубов. — Разумеется, знаю. И с радостью помогу тебе.
— А почему? — Леголас резко хмурится. Ну конечно. Ничего ведь не случается просто так. За все нужно платить, уж это он знает до боли хорошо.
— Как «почему»? — Тирон говорит это так, будто озвучивает нечто само собой разумеющееся. — Ты же мой друг. А друзья обычно помогают друзьям.
— Вот как, — выдыхает эльф, чувствуя, как запутывается еще больше. Кажется, он понимает, что не понимает ровным счетом ничего. Печально. — Спасибо?
— Всегда пожалуйста, — фыркает Тирон. — Не смотри так, а то у меня складывается ощущение, будто я сморозил несусветную глупость. И кстати, если мы хотим добраться до лагеря к завтрашнему вечеру, то лучше отправляться в путь прямо сейчас. Тебе же не за чем возвращаться?
В мыслях тут же вспыхнуло суровое лицо отца, разъяренный взгляд ледяных зеленых глаз и громкий крик о том, как же он разочарован. Нет, ему лучше никогда не знать об этой выходке своего сына. Леголас испуганно тряхнул головой, пытаясь отогнать прочь странные мысли.
— Нет. — Сухо отсек он. — Не за чем.