«Дневник на один день. Йони забрал свой телефон сегодня утром, как только я вышел на работу. Всё ещё шатает, и в животе скопилась пустота, которую заполнить невозможно. Я её заполняю, а она всё наружу выталкивает. Врач предупредил, что такое может быть и скорее всего будет, а я понадеялся, что прокатит.
Мне не повезло. Йони первым мне навстречу выскочил. Так быстро шёл, что я даже оторопел. Потом уже Лэй подтянулся.
- Мне уже намного лучше, только есть не могу всё подряд, - быстро уверил я их.
Разумеется, они мне не поверили. А Йони просто стоял и держал меня за предплечье, и смотрел как-то не так. У меня от его внимания мурашки побежали. Он выглядел большим и надёжным. Йони держал крепко. Чтобы хоть как-то прикрыть своё замешательство, я телефон достал и вернул ему.
- Спасибо, - сказал я, - я там ничего не трогал и в интернет не выходил.
- Не обязательно было возвращать его так срочно, - Йони всё ещё держался за меня, а я не знал, куда телефон деть. У меня предплечье горело, которое он обхватил почти до локтя, у меня снова от него в голове мутилось. А Йони взял и добавил. – Зачем надо было сразу бежать на работу? Можно было выждать хотя бы пару дней. И мог попросить о помощи.
- Он весь извёлся, - сыронизировал Лэй.
Я знаю, что он это несерьёзно. Лэй просто решил, что мне таким образом поднимет настроение. У него не вышло. Мне всё ещё мешала приобретённая с отравлением слабость. Никогда больше не буду есть сомнительные салаты с не менее сомнительным содержимым. По-моему, там даже срок годности перебили – это я уже потом увидел, когда по возвращении упаковку рассмотрел.
- Можно мне сесть? – я вложил телефон в руку Йони. – Телефон я себе сегодня после работы куплю. Только бы сим-карта заработала.
Я никак не ожидал, что тут снова Йони подсуетится. А Лэй, кажется, забыл о своей обязанности ограждать меня от своего друга. Где его забота о моём душевном равновесии? Я сильно нервничал, поэтому поторопился сесть за свой стол. Они без меня уже работу начали на моём компьютере. Наверно, уже далеко продвинулись, а мне предстояло их догонять. Было бы обидно, если бы не было так паршиво из-за последствий отравления и тесного участия Йони. Сегодня у меня от него мороз по коже. Что-то определённо не так. Я подсознательно чувствовал, что Йони ведёт себя крайне необычно.
- Он правда переживал, - Лэй догнал его, прямо в спину дышащего, и ткнул в него пальцем.
- Ладно, верю, - отмахнулся я. Конечно же, Йони переживал. Все они переживали. Они бы не стали драться из-за права присвоить авторство, если бы я отравился насмерть. Самое бы время испытывать благодарность и душевное тепло из-за такого тесного участия, но мне становилось только не по себе. Я на стул рухнул, никак не мог сосредоточиться и посмотреть, до чего же докопались мои коллеги без меня.
- Дьюме, - снова Йони опередил своего друга. Честное слово, лучше бы он мне за чаем пошёл. Я уже хотел попросить и поинтересоваться у Лэя, как последний сам вызвался:
- Тебе чай можно пить?
- Можно.
- Тогда я…
- Лэй! – остановил я его. – Он мне может не пойти впрок. Ничего в желудке пока не задерживается, только жидкое яйцо.
- Таблетки принимаешь? – опять Йони вытеснил Лэя.
- Я пойду, а вы тут побеседуйте, - Лэй развернулся и пошёл. Просто взял и ушёл! Да что с ним сегодня такое?!
Я чувствовал, как сжимаюсь от тесной опеки Йони. Я действительно начинаю бояться его.
- Дьюме, - снова начал Йони то, что не сказал, потому что Лэй его перебил, - почему ты сразу не позвонил, как только почувствовал, что тебе плохо? Почему довёл до этого?
- Я не думал, что мне будет настолько плохо, а потом собраться с мыслями не мог, чтобы вызвать скорую. Я и не сразу сообразил, что телефон в раковину упал, его залило совсем.
- Я не об этом. Почему нам не позвонил? Мне почему не позвонил?
- Посреди ночи?
Йони помолчал, выглядел крайне серьёзным и не пытался улыбаться. Разве не полагается отвлечь больного от мрачных мыслей и заверить, что жизнь прекрасна, а он поправится уже к утру?
- Мне было бы лучше, если бы ты меня разбудил, чем мучился половину суток.
- Я бы близких не захотел будить без особой необходимости, не говоря уже о тебе.
- Почему бы тогда нам не стать близкими?
Я сглотнул. Йони только что сказал, что хочет стать для меня близким человеком. Это невозможно. Я точно знаю, что невозможно, но я ему мгновенно поверил. Мне нехорошо стало от его настойчивости.
- Отойди. Ты давишь на меня, - я попытался отодвинуть его, а он не поддался, наоборот, мою руку поймал и сдавил в своей.
- Тебе придётся потерпеть, потому что я больше не намереваюсь отстраняться от тебя.
- Ты и так не отстраняешься. Не понимаю, в чём проблема вообще.
- В том, что я старался избежать некоторых аспектов, а сейчас осознаю, что мне так даже нравится.
- И как долго… - я предчувствовал. Я хотел сам сбежать, но остался на месте, - ты избегал этих аспектов?
- Достаточно долго. И я долго размышлял.
- Над чем? Над аспектами?
- Надо всем, что вокруг нас происходит. Сейчас мне сложнее работать с тобой, чем было вначале. И, кажется, я понимаю, почему тебе было так же сложно.
- Вряд ли, - быстро возразил я. У меня всё тело ослабело от этого дурацкого предчувствия. Да когда же оно заткнётся. Не произошло ведь ничего особенного. А я слова Йони уже по-своему успел интерпретировать, будто он знает обо всём, что я тут скрываю, и хочет взаимности. Бред чистейшей воды. Йони? Ни за что!
Я подскочил, и голова сразу пошла кругом. Нужно постоять, чтобы привыкнуть. Так бывает и у здорового человека, который резко встаёт. А я сейчас только наполовину здоровый.
- Сиди спокойно, - скомандовал Йони и надавил руками на мои плечи, а потом помассировал. От этого жеста мурашки, казалось, побежали не только по коже, а по всем внутренностям. Я даже почти поверил, что Йони ко мне что-то испытывает. Но это было бы ужасно, будь оно правдой. У меня в голове весь образ Йони пошатнулся от одной лишь догадки, обусловленной моей предвзятостью.
Йони на этом не остановился, наклонился к моей голове и тон сбавил:
- Для человека естественно к кому-то привязываться и испытывать от этого стрессы. То же самое присуще и ряду животных.
- Чего? Йони, ты говоришь страшные вещи, - не выдержал я, остановил его. Пусть мой ответ выглядел для него странно, но я должен был что-то сделать немедленно. – Мне… меня мутит. Мне в туалет надо, - и я уже на законном основании подскочил, для наглядности рукой губы накрыл. Йони больше меня не останавливал, но он не отстал, он за мной пошёл. Как же жутко оставаться с ним наедине после всего того, что он наговорил. Знай он о моей проблеме, поостерёгся бы произносить настолько смелые слова. Он разжигал во мне чувства, о которых я не подозревал до сего момента. Это уже не любовь, а что-то тёмное и не очень приятное.
Я первым пошёл вдоль столов. На меня смотрели, наверное, а Йони не отставал. С Лэем мы в дверях столкнулись. Он с бокалом передо мной остановился:
- Вы куда? А чай?
- Извини, у нас проблема, - вместо меня попросил прощения Йони. Да с какой радости он решил, будто имеет право произносить мои реплики? Я даже не то сказать хотел. Йони много смыслит в вымерших животных, но не в людях точно.
- Можно я попозже его выпью? – кажется, только наперекор Йони я задержался с Лэем. – Горячий очень.
- Что, опять плохо? – Лэй озаботился. Хоть бы он поменялся с Йони местами и пошёл со мной. Я уже хотел предложить концепцию обмена, как Йони отдал очередное распоряжение:
- Возвращайся к работе. Там проанализировать надо состав кости. Немного осталось. А я пойду с Дьюме.
Я ждал, что Лэй спасёт меня, как обычно, а он кивнул сначала на меня, а потом на него:
- Нормально всё будет?
- В обморок не упаду, - процедил я сквозь зубы, отчаявшись сменить проводника.
- Думаю, я это сделать должен, - Йони выказал толику довольства. Взял и улыбнулся, благо, только слегка.
Я как будто ощущал дыхание Йони, всем телом его впитывал: не дыхание, а самого Йони. Я никогда его таким не видел. Он слишком много уделяет времени таким бесполезным вещам, как следить за каждым моим шагом. Конечно, я понимаю, за товарищем, который чувствует себя скверно, присмотреть нужно. Ну, сопроводить, ну, поддержать. Но не так же навязчиво!
Йони остановился прямо за моей кабинкой в туалете. Меня не тошнило, но я оставался там долго. Бестолково себя веду, но это чутьё, которое велит мне держать дистанцию с Йони, вообще не давало мне покоя.
- Тебе очень плохо? Может, помощь нужна? – спросил Йони. Будь его воля, он бы вместе со мной сюда зашёл.
- Блевать мне поможешь? – отверг я его помощь.
В который раз я ловил себя на том, что отказываюсь от его участия. Только на Йони это не действовало. Он жил своей жизнью и слышал то, что хочет слышать, а я – своей. Два мира соприкоснулись, но так друг друга и не поняли.
- Йони, - наконец я очухался и решил начистоту поговорить, - возвращайся к Лэю. Я приду сам.
- Тебе не кажется, что ты слишком много значения придаёшь своим переживаниям? В итоге поступаешь крайне нелогично.
- Я нелогично поступаю? – удивился я. Это он тут нарушал все законы логики.
- Очень нелогично. Полагаю, всё это – последствия отравления? Зачем ты вышел на работу?
Вопрос, предположение, вывод и снова вопрос, уже на совершенно другую тему. Йони привык всё делать чётко и сам принимать решения, потому что давно вымершие животные не могли дать ему никаких подсказок относительно своего поведения, вида и даже размера. Всё это делали палеонтологи за них. Нельзя, например, предположить, что тигр вьёт гнёзда на дереве, и тут же это доказать, потому что любой натуралист поедет в тайгу, найдёт там живого тигра и посмотрит сам, вьёт он гнёзда или нет. То же самое касается и человека. А Йони предположил и сделал вывод относительно меня.
Я не хотел выходить, я просто стоял и тёр пальцами виски. Я даже унитаз не открыл.
- Дьюме, ты сторонишься меня? – спросил Йони. На этот раз он соизволил опереться на личные наблюдения, а не версии. – Я думал, ты не будешь против.
- Против чего? – я остановился, не успел руки от лица убрать, прислушался.
- Против меня, Дьюме. Почему сейчас ты так настроен против меня?
- Я не настроен против, - я почувствовал потребность выйти и разуверить его в сомнительных догадках. Йони делал странные выводы, и меня это нервировало. Кто угодно мог ошибиться в них, но только не Йони. Я не хочу, чтобы это был он. Я щёлкнул замком и открыл дверь.
- Тебя ещё тошнит? – осведомился он.
- Не особо, - я снова соврал. Сегодня меня не тошнило. Надеюсь, что с отравлением покончено. Приду в себя – и вернусь к обычной жизни. – Давай вернёмся в зал.
- Подожди, - Йони меня за локоть ухватил и сдавил со всей силы, однако боли я не чувствовал.
- В чём дело? – зато я чувствовал кое-что другое – проклятая тревога на уровне подсознания.
- У нас с тобой есть отвлекающие факторы. Хочу внести определённость. Я уверен, этого же хочешь и ты.
Во что внести определённость? Я снова вернулся к подозрениям насчёт личных взаимоотношений и почти поверил в них. Кто тут вёл себя нелогично, так это сам Йони, хоть и пытался свалить неадекватность на меня.
Что-то – совершенно точно! – не так!»
Дьюме чертовски устал. И причиной тому послужил не какой-то один фактор, а великое их множество. Он всё ещё чувствовал себя неважно, хотя в обед смог проглотить немного каши, и его не стошнило. Потом у него поднялась температура, и он полчаса просто лежал, положив голову на сложенные на столе руки, ждал, пока таблетка подействует. Вдобавок к его поганому самочувствию прибавилось тревог из-за Йони. За один день всё мировоззрение Дьюме изменилось. Он понятия не имел, что теперь с ним таким делать. Раньше всё было понятно и логично, но подозрения вгоняли Дьюме в тупик. А дальше – всё, пути нет. Он должен был и дальше восхищаться Йони, наблюдать за ним и дорисовывать его образ из собственных фантазий. Йони подчиняться созданным правилам Дьюме не желал и ярко это демонстрировал.
- Это уже не мой Йони, - едва слышно пробормотал Дьюме себе под нос.
- Дьюме, - услышал он чуть в стороне. Кто бы там ни находился, он вряд ли уловил хоть отголосок звука. А потом и сам зовущий возник рядом, сразу же плюхнулся на стул и похлопал раскрытой ладонью по спине. – Так плохо?
- Нет, - ответил Дьюме, поднимаясь, - таблетка уже подействовала. Я просто решил немножко полениться.
Лэй отцепился от него, откинулся на спинку стула и раз качнулся.
- Ты чего нервный такой? – осведомился Лэй.
- Не знаю.
- Йони насел? – очередной вопрос. – Ты же этого хотел. Нет?
- Кто тебе сказал, что я чего-то хотел? Особенно с Йони, - буркнул Дьюме, глаза потёр нижними частями ладоней и снова воззрился на собеседника. – Ты почему меня бросил?
- Я бросил? – удивился Лэй. – Да я из кожи вон лез…
- Вот не надо, хорошо? – перебил его Дьюме. – Я сам вполне способен выбрать, как поступить. С Йони я сам разберусь, идёт? В друзьях, которые делают всё, чтобы столкнуть нас, не нуждаюсь.
- Да я ничего такого и не делал. Чего ты злишься? Не устраиваю я никаких свиданий, успокойся.
Дьюме накрыл верхнюю половину лица ладонью и повозил её туда-сюда. Слишком взвинчен. Казалось, что каждый встречный норовит столкнуть его с Йони лишний раз. Но у Дьюме имелись вполне обоснованные подозрения. Обычно Лэй сам встревал в каждый второй диалог Дьюме с Йони, а теперь в стороне держался. Как ещё это можно расценить, если не подстрекательство. Хотя, справедливости ради, стоило вспомнить, что он действительно ничего не делал и не пытался навязать общество Йони, отговариваясь внезапными срочными делами.
- Извини, - Дьюме плечи опустил. – Хреново мне. Наверно, из-за этого мнительность появилась.
- Домой тебе надо, отлёживаться и не париться из-за работы. Ничего ты на нас не сваливаешь, так что очисть свою совесть.
- Я тут ещё кое-что вроде нашёл, когда проверял сроки создания архивов, - Дьюме опустил руку. – Тот же период, те же пометки, даже место добычи то же. И я подумал: а вдруг среди этих костей найдётся часть скелета нашего животного?
- Что, думаешь, наши предшественники не подумали о том же?
- Не думаю. Но у них было в разы меньше информации и средств для изучения. Возможно, кто-то из них собирался вернуться к архиву чуть позже.
Лэй помолчал, явно обдумывая услышанное, а потом пожал плечами:
- Всякое может быть. Но я бы не рассчитывал найти недостающие фрагменты скелета. Лучше поискать среди уже изданных работ. По крайней мере, круг поиска сужается. Если речь о парарептилии, то там так и написано.
- Я пока не готов штудировать такой объём работ.
- Но ты штудировал. И не раз.
- А сейчас – не готов.
- А, понимаю. Пагоно себя чувствуешь?
- И собираюсь домой, - подтвердил Дьюме. – Выключу телефон и посплю.
- Телефон не выключай. Кто будет звонить, подумает невесть что.
- Я предупрежу, чтобы не звонили.
- Говорю же: оставь телефон в покое! Чего не понятно?
Лэй вспылил. Дьюме отказался от спора. Лэй никогда не раздражался на пустом месте, а сейчас полыхал недовольством. Этот светлоликий душа компании, который в карман за словом не лезет.
- Ладно, - сдался Дьюме. В конечном итоге, он и правда мог дать лишний повод беспокоиться о себе. А если до него не дозвонятся, то нагрянут в гости. Хорошо если Лэй или Саба. Но Йони видеть не очень хотелось. Дьюмы не был готов объясняться с кем бы то ни было.
- Он внушает мне опасения, - сознался Дьюме, - поэтому не мог бы ты, как и раньше, отвлекать его от меня?
- Кто?
- Йони. Я о нём говорю.
- А-а-а, Йони, - Лэй расслабился, словно его всё это не касалось. С другой стороны, действительно не касалось. И сейчас именно Дьюме навязывал его Лэю.
Йони словно почуял, что о нём речь зашла. Но так или иначе, почти в каждом разговоре Дьюме затрагивал его. Он первым заметил движение от его стола, и красноречие иссякло. Дьюме за ним поначалу краем глаза наблюдал, а когда окончательная цель Йони стала очевидной, вовсе к нему голову повернул. Йони шёл к ним, на этот раз без бумаг и бокала. Он явно преследовал некую личную цель. Дьюме за сегодня столько этих целей выявил, что уже, кажется, мог угадать, когда Йони подходит по делу, а когда просто так. Сейчас – просто так.
- Выглядишь не ахти, - заговорил Йони и наклонился, руки в стол упёр. Дьюме только покосился на него, раздумывая, бухнуться ли головой на стол снова. Он этого не сделал. Сам же ведёт себя как подросток, смущающийся из-за того, что красивая девочка посмотрела на него.
- Я его домой отвезу. Ключи от машины дашь? – вызвался Лэй, подхватился с места.
- О, чего так неожиданно? – Йони удивился.
- Замотался с этими сравнениями. Хочу свежего воздуха.
- Лэй, дай и мне немного воздуха. Ты же ничего не делал до сих пор. Продолжай в том же духе.
Дьюме насторожился. О чём они вообще говорят?
- Надоела пассивная роль, - Лэй принял вызов. – А ты чего задумал?
- Так, я понял, - Йони выпрямился. – Снова где-то я напортачил, так? Где?
- Хватит, а? – подозревая что-то надвигающееся, с чем он не мог справиться, прервал их диспут Дьюме. – Не надо меня отвозить. У меня байк есть.
- Как ты вообще доехал с таким скверным самочувствием? – Йони отказался от спора с Лэем. А Лэй только руками развёл, не желая углубляться в дебри личных разборок. Вообще-то он правильно поступал: чужие личные дела его не касаются. Даже если Дьюме хотел его участия, это не значило, что оно удовлетворяет Лэя. Как бы то ни было, придётся выкручиваться самому.
- Я сносно себя чувствую и могу мыслить здраво. Поэтому и говорю, что мне нужно вернуться домой и отдохнуть как следует, - Дьюме исключил из дискуссии Лэя и повернулся к Йони.
- Хорошо, - кивнул Йони, но уступать не собирался. – Тогда ты должен понимать, что лучшим выходом было бы начать расслабляться уже сейчас и спокойно подремать в машине. Или ты совсем мне не доверяешь?
- Ты-то тут при чём?
- Харэ ерундой страдать, - Лэй встал, посмотрел на Дьюме свысока. – Как же с вами обоими трудно стало. Погодите, когда Саба взорвётся. Она быстро вправит вам обоим мозги.
- Это не по-дружески, - укорил его Йони.
- А что по-дружески?
- Может быть, сочувствие и поддержка?
Дьюме сам взорвался. Внутри у него всё так и клокотало. Он резко поднялся, покосился на Йони, потом на Лэя:
- Идите устраивать разборки подальше от меня. Я еду на байке – и точка. Кто не понял?
Йони отступил. Он отодвинулся на шаг физически и – Дьюме почувствовал интуитивно – отказался от идеи везти его домой.
- Если будет хуже, позвони, - распорядился Йони.
- Если бы вы оба перестали капать мне на мозги с самого утра, я бы и вполовину не так устал сегодня. Ей богу, чувствую себя взрывным юношей. Я больше не могу, - Дьюме развернулся и только ключи со стола подхватил, ни разу не обернулся, и его никто не догонял.
Дьюме избегал его – это становилось совершенно очевидно. Он вёл себя не как обычно, постоянно пытаясь обвинить в этом Йони.
Йони допил остатки кофе и в последнем глотке ему в рот не попало ни капли. Он с сожалением посмотрел на донышко с коричневым разводом и отставил бокал в сторону. Сегодня он Дьюме не навязывался, потому что тот, кажется, действительно начал утрачивать душевное равновесие. После отравления его как будто подменили. У них какое-то противостояние началось. А Йони только привык к проявлению его чувств. Невольно всплывали ассоциации со Стокгольмским синдромом. Только насилия никакого не было. Йони просто привык из-за постоянных размышлений. Возможно, это и есть насилие, только не над физическим телом, а над психикой. Человек часто принимает то, что видит и чувствует регулярно. А потом, на основе этого, рождается новая точка зрения, сопровождаемая другими эмоциями.
Йони за кофе не пошёл, оглянулся. Дьюме снова уткнулся в записи. Всё-таки он спустился в архив и перевернул парочку, но, видимо, ничего не нашёл, а сейчас пытался хоть как-нибудь оправдать в собственных глазах напрасную потерю времени. Нельзя получить всё – Йони это знал. Дьюме тоже знал, но, видимо, в свете последних успехов, благополучно забыл.
Лэй тоже время от времени посматривал на них обоих. Он первым зашевелился, первым подошёл к Йони и плюхнулся на стул рядом, на Дьюме головой кивнул:
- Он так тщательно копает, что мне аж страшно становится. Такими темпами он не один новый вид откроет.
- Очень на это надеюсь, - поддержал беседу Йони.
- Ты за него стеной, я посмотрю. Что, правда запал на него?
- Не веришь? – Йони и сам бы не поверил, окажись на месте товарища. – Я и сам не до конца разобрался. Но он что есть сил меня отталкивает. И мне это не нравится.
Запал – просто название явления, когда начинаешь к кому-то испытывать чувства отнюдь не дружеские и, разумеется, не враждебные. Предпосылок у Йони сколько угодно было. Да хотя бы тот же Дьюме, бросающий на него красноречивые взгляды.
- Не пойму, что у вас с ним случилось? Тяфкает, как собака.
- Дьюме?
- Не Саба же. Что ты с ним сделал?
- Ничего.
- Может быть, он что-то увидел у тебя в телефоне, пока лежал в больнице?
- В моём телефоне ничего нет. Только фотографии костей и моей бывшей, - Йони сделал паузу и уточнил. – Последней бывшей.
- Тогда… - Лэй всерьёз задумался. – Ревность?
- Не думаю. По-моему, он с самого начала ни на что не рассчитывал, а теперь он растерян из-за моего внимания. Не знаю, - Йони лоб потёр двумя пальцами. – Ты пойдёшь кофе заваривать?
- Потом схожу и захвачу тебе тоже.
- Спасибо.
Лэй не упустил ниточки, продолжил на прерванном моменте:
- А ты?
- Что я?
- Делать будешь что-нибудь? Или пустишь на самотёк?
- Теперь я тоже лицо заинтересованное, а сдаваться, знаешь ли, не хочется.
- Дьюме не динозавр, - предупредил Лэй. – Ты можешь не добиться никакого результата. Сам не понимаю, какого чёрта ему надо. Я бы на твоём месте подошёл и спросил прямо.
- Мне подойти, признаться и спросить? – Йони брови приподнял.
- Я не вмешиваюсь, - Лэй поспешно отстранился и встал. – Пойду за кофе. Тебе чёрный, как обычно?
- Лэй…
- Я ушёл.
- Лэй! Подожди…
Лэй не стал ждать. И Йони отказался от затеи последовать за ним. По сути, им разговаривать не о чем. Йони точно так же не вмешивался в его личные проблемы с очередной пассией. Даже когда Лэй выглядел недовольным, желания расспросить его и поддержать ни разу не возникло. Когда человеку требуется поддержка, он неосознанно сам даёт это понять. Дьюме буквально сигнализировал во все стороны. Правда, как помочь ему, Йони не представлял.
Он, рискуя снова встретить недовольный взгляд, встал. Дьюме как будто его мысли прочёл, вскочил сразу же вслед за ним и не оглядываясь направился к выходу. План вызвать его на откровенность провалился. Йони решил догнать Лэя и заварить кофе лично. Может быть, прихватит чая для Дьюме. Йони очень хорошо знал, какой именно чай он любит. Когда затевал разговор по сути ни о чём, не подозревал, что однажды полученные знания ему пригодятся.
Лэя он не догнал. Лэй вообще испарился по пути к закутку, где все они хранили обеды и заваривали напитки. Зато здесь оказался Дьюме. И он предсказуемо вздрогнул, когда обернулся к открывшейся двери и увидел Йони.
- За кофе? – спросил он коротко.
- И за кофе тоже. Только, кажется, Лэй утащил мой бокал.
Дьюме без разговоров достал чистый бокал, взялся за кофе. Он так же хорошо изучил вкусы Йони. Они бы идеально подошли друг другу, реши закрутить роман. Сейчас, кажется, на это больше рассчитывал Йони. Сейчас он видел перед собой дикого зверя, теропода, защищающего собственную территорию. Только без хвоста и перьев. Результат конвергентной эволюции налицо: бипедальность, бинокулярность. У человека много достоинств. И неважно, прямоходящий он или горизонтально ходящий – это всё равно бипедальная локомоция.
Йони осознал, что рассматривать Дьюме с научной точки зрения. Точно так же он мог посмотреть на любого другого коллегу. Но сейчас Дьюме интересовал его больше остальных, примерно как парарептилия с последствиями болезни, которую она пережила.
- Чего? – Дьюме стоял и смотрел на него. Йони осознал ещё один факт: он первым начал эту игру в гляделки. Как пришёл, сразу вытаращился на Дьюме со всей его бинокулярностью и бипедальностью. – Йони, всё в порядке?
- Уже нет, - ответил Йони честно. В порядке было пару недель назад, но тревоги возрастали, а вместе с ними и менялся образ жизни.
Кажется, Дьюме снова понял. Нелегко застать врасплох умного человека. А если этот человек готов ко всяким неожиданностям и даже подозревает, какого они характера, то это «нелегко» способно превратиться в «невозможно». И всё же Дьюме никак не мог ожидать, что Йони молча, одним большим шагом пересечёт разделяющую их дистанцию и схватит за плечо, сожмёт крепко-крепко, одной рукой, прежде чем поцеловать. Дьюме только дёрнулся. Йони задействовал вторую руку, чтобы укрепить хватку. Выпустить его сейчас – совершить очередную ошибку. Йони сделал для себя ещё одно открытие: с мужчиной целоваться не так уж необычно. Разницу делает подсознание, подсовывающее образ партнёра, но никак не осязательные функции.
Йони погладил его язык, вызывая на ответную реакцию. Дьюме шевельнул языком в ответ. Неизвестно, чем бы закончился этот незапланированный эксперимент, если бы не посторонний звук снаружи. Это был всего лишь щелчок, а Йони в себя пришёл и разорвал поцелуй. Тогда он посмотрел в лицо Дьюме, чтобы запечатлеть его реакцию.
Дьюме смотрел молча, из-под бровей. На первых порах Йони не понял, негативная это реакция или положительная. Дьюме был обескуражен. Верным решением было – застать его врасплох. Теперь он не сможет играть в непонимайку. Всё, пути назад отрезаны. Йони действительно хотел его. В то же время он осознавал разницу в отношениях, которую, опять же, подсовывало подсознание. Иногда разум – вещи излишняя. В природе зафиксировано немало случаев сношения двух однополых особей. Почему для человека это такая проблема?
Дьюме дёрнулся к выходу. Йони никак не ожидал такой реакции. Бегство?
- Дьюме! – остановил его резким окликом Йони, не разжимая одной руки, задерживая ещё в рывке. – Всё хорошо. Я правда не против.
- Пальцы разожми, - потребовал Дьюме. Обескураженным он не казался, хотя поначалу выглядел.
- Я знаю, что ты пишешь в своём дневнике, поэтому будь реалистом и просто успокойся. Дальше всё будет только проще.
- Лэй разболтал? – Дьюме не сердился. Йони не понимал, что за эмоции он источает. Возможно, ещё не изобрели для них определения. Действовать, не зная, к чему приведёт неосторожный шаг, Йони не хотел, поэтому оставался спокойным. Внешне – очень спокойным, однако внутри всё-таки сильно беспокоился. Кажется, обескуражен тут только он.
- Лэй случайно оговорился, - счёл нужным защитить товарища Йони. Тем более, это было правдой. – У меня и самого язык неплохо подвешен. А врать он не станет.
- И что? – Дьюме излучал спокойствие иное, напряжённое. – Дальше что? Да, я фанател от тебя. Так фанател, что запал.
- И переживал несколько лет.
- В этом есть проблемы?
- Если ты не осознаёшь их, это не значит, что их нет, - Йони всё ещё удерживал его, чувствовал, что Дьюме сбежит сразу же, как почувствует свободу. Конечно, поймать его снова не так трудно, только Йони слишком разволновался и посчитал его бегство чуть ли не трагедией.
- Я не стремился к чему-то тебя принуждать или навязываться, - выдохнул Дьюме, плечи опустил. – Извини, ты не обязан ничего делать.
- Ты не прав, - Йони сказал это резче, чем рассчитывал, и тут же пояснил. – Я бы виду не подал, что знаю о твоих чувствах, если бы и дальше считал, что мне это не нужно. Но я много думал, Дьюме. И я, прежде всего, рассматриваю личность, а не половую принадлежность.
- То есть, тебе без разницы, с кем спать? – атаковал Дьюме. – Не думаю.
- Ты прав, разница большая. Существует множество женщин, с которыми я мог бы легко сойтись, но, как ты за это время успел увидеть, не каждая способна подстроиться под любого партнёра. Я уже как-то говорил, что было бы идеально сойтись с коллегой.
- Есть ведь ещё Саба, которую ты очень хорошо знаешь.
- Верно. Я её очень хорошо знаю. Но и она меня тоже. И она знает, что не сможет ужиться дольше, чем все мои предыдущие половинки.
- В таком случае, с чего ты решил, что это смогу я?
Йони разжал хватку, покачал головой и сам отступил к кофейному аппарату, потому что Дьюме так и не налил кипятка.
- Может быть, Дьюме. Только возникла серьёзная проблема, мешающая рационально решить задачу.
- Ты сейчас говоришь о нашей общей проблеме или о своей?
Проницательности ему и правда не занимать. Наверное, Дьюме рассчитывал услышать, что Йони из чувства благородства хочет дать ему шанс, но Йони заботило совершенно другое, и он честно ответил:
- Это не желание попробовать что-то новенькое. Это правда стало моей личной проблемой, потому что я постоянно это чувствую. Если бы даже я не знал, что ты испытываешь ко мне то же самое, я бы всё равно рискнул.
- С чего ты решил, что я чувствую то же самое? – поинтересовался Дьюме, резко ставший спокойным, куда спокойнее самого Йони. Они менялись ролями – и это Йони абсолютно не нравилось.
- Разве ты не меня любил все эти годы?
- Любил, - подтвердил Дьюме. – Только с чего ты взял, что мне нужны отношения?
Йони отвернулся от кофеварки, остановил взгляд на нём. Он вообще потерял связь с реальностью, и выводы никак не поддавались логике.
- Я не совсем понимаю, - сознался он.
- Йони, ты прости, ладно? Но я правда любил безумно, но только твой образ. Ты – мой идеал, Йони. Не как палеонтолог, но как человек вообще. Фантазировать о физической близости и не брать на себя ответственности за партнёра – это большее, о чём я мечтал. Да, я ревновал, когда ты с кем-то сходился, однако… - Дьюме выдохнул и опустил голову, упёрся руками в стол. – Прости, Йони. Я не думал, что так запутаю тебя. Если бы знал, что Лэй проболтался, затронул бы этот разговор раньше.
- Поэтому ты злился всё последнее время? – Йони заставил себя говорить спокойно. – Не знал, что в действительности происходит?
- Да, - Дьюме всё так же не поднимал головы.
- Но проблема никуда не делась, - напомнил Йони. – И, кажется, она стала только моей проблемой. Но спасибо, что был честен.
Йони вспомнил о кофеварке, когда кипяток плеснулся из бокала на его пальцы. Он живо отдёрнул руку, мгновенно отвлекаясь от разговора, который не мог достойно поддержать. Этот разговор двигался в тупик. Йони был потрясён несколько сильнее, чем предполагал. Ни одна из его предыдущих пассий не оставляла после своего ухода настолько шокирующих эмоций. Йони хотел сам заорать и высказать все обвинения, которые скопились в нём за последнюю минуту и многократно усилились. Дьюме без раздумий отказал, а Йони потратил уйму времени, чтобы осмыслить его чувства и попытаться принять их. Всё слишком несправедливо.
Йони не стал вытирать руку, он этой же мокрой рукой, пахшей кофе, взялся за лицо, задышал с шумом, потому что нос в ладонь упёрся. Он буквально ощутил, как Дьюме тянет к нему руку в успокаивающем жесте, как с его губ готовы сорваться слова, но Дьюме остановился, так и не коснувшись, и ушёл молча.
Проблема стала выглядеть острее, потому что теперь Йони не видел пути вперёд. Его как будто камнями завалило. Йони слишком сильно был уверен в итоге.
Нельзя быть самоуверенным. Всё в единый миг может измениться, даже то, что выглядит незыблемым.
- Йони? – Лэй вместо Дьюме в дверях появился, сразу подошёл и пустой бокал на стол брякнул. – Что с тобой? Голова болит?
- Нет, - Йони взял себя в руки, наконец уделяя мокрым пальцам чуть больше внимания, вытянул салфетку из упаковки. – Кажется, я совершил непростительную глупость, за что немедленно и поплатился.
- Какую? – беззаботно поинтересовался Лэй. Заглядывая в заварочный чайник, затем в остатки кофе на ситечке кофеварки. Видимо, он решил, что ему тоже хватит, и заново налил воды, потом сунул свой бокал под носик.
- Он сказал, что не хочет никаких отношений.
- Кто? – Лэй оставался таким же беззаботным, потому что ещё не осознал всей трагедии, обрушившейся на плечи Йони.
Йони не стал поддерживать дискуссию и искать виновных. Он взял бокал за ручку и, прежде чем сделать шаг к двери, коротко пояснил, недостаточно подробно для того, чтобы Лэй впечатлился и задержал его в закутке.
- Я сказал ему, что его чувства небезответны, а он меня отверг.
- Кто?
Ещё не задумался. Тем лучше. Йони не ответил, закрыл за собой дверь и вернулся на рабочее место. Наткнулся на сигнал «стоп» – не думай, как проскочить незамеченным, просто вернись назад.
С Йони происходило что-то страшное. Дьюме исподтишка посматривал на него, а едва замечал, что тот хочет встретиться с ним взглядом, немедленно притворялся занятым работой под завязку. В принципе, так и было. Дьюме еле находил минутку сбегать за чаем, на обед вовсе опаздывал и возвращался раньше, чем успевал доесть. Когда мысли не на месте, какая уж тут еда.
Дьюме никогда не задумывался, что будет, если Йони тоже захочет любви, с ним. Это с самого начала выглядело невозможным. Материализовавшийся из журнала динозавр казался более реальным, чем ответное чувство Йони. Дьюме сразу отказался от подобной возможности. Наверное, он и раздражался часто из-за страха, что его монолитная позиция рухнет. Йони не должен был узнать. Дьюме был счастлив тихо любить его, поддаваясь маленьким фантазиям. Представить реальное сожительство со всеми вытекающими последствиями оказалось куда ужаснее.
- Я подожду, пока ты тоже привыкнешь, - услышал он совершенно тихое, когда набирал графу в таблице. Дьюме дёрнулся, его с обеих сторон сдавило – это Йони незаметно подкрался, воспользовавшись его увлечённостью, и поймал в полуобъятия. Со стороны как есть дружеский жест, но со всеми подоплёками дружеским его никак не назвать даже с натяжкой.
- Йони, - вырвалось приглушённое. Йони над ним буквально нависал, чуть ли подбородок на голову не поставил. Дьюме приходилось низко опускать голову, чтобы избежать соприкосновения. – Отодвинься, Йони.
- Не хочу. Ты вот здесь ошибку сделал, - его палец к монитору потянулся, а Дьюме как завороженный на него смотрел и ничего не увидел. У него глаза отказывались воспринимать такие мелочи как буквы. – Ну же. Дай я исправлю.
Дьюме наконец нашёл выход и просто сдвинулся, пересел на соседний стул, а Йони приземлился на его прежнее место и поменял всего одну букву в слове. Ошибка выглядела бы пустяковой, потому что для палеонтолога важнее верно писать понятия и названия, чем заботиться о правописании обычных слов. Но Дьюме как раз и сделал ошибку в названии поясничной кости. Он ещё немного отодвинулся, уже вместе со стулом. И Йони к нему развернулся целиком, сел поперёк стула, чуть сгорбившись.
- У тебя такое решительное лицо, что мне даже страшно, - ещё тише изрёк Йони. – Я не понимаю природу твоих чувств, если ты так легко их отвергаешь. Хотеть обнаружить динозавра, но ничего не сделать дальше – это, извини, выше моего понимания.
- Но ведь в восхищении разглядывая скелет ти-рекса, ты не хочешь, чтобы он вдруг ожил, отрастив себе плоть и кожу, - парировал Дьюме.
- Это не то же самое. Я не ти-рекс. Во мне даже меньше необычного, чем в какой-нибудь телезвезде. Но и телезвёзды рано или поздно для кого-то становятся доступными. Объясни, Дьюме, как можно любить, не желая принимать всего того, что даёт любовь?
Дьюме сам не знал. Выходило, будто он любит всего лишь кумира, но никак не человека. С другой стороны, он часто думал о Йони именно как о человеке, даже понимал, что у его организма те же самые потребности.
- Ты никогда не возбуждался, представляя меня? – продолжал давить Йони.
- Что за гадости ты говоришь? – наконец вставил свою реплику Дьюме. – Пожалуйста, не надо приводить мне никаких примеров и пытаться прощупать почву. Я уже всё сказал, что думал, при этом не желал тебе отомстить за своё долгое воз… - он кашлянул раз и исправился, - долгое безответное чувство.
Йони ничем не показал, что раскрыл его. Вероятно, для него было не так важно, в какую форму Дьюме облечёт слова, и злорадствовать явно не стремился.
- Значит, оно так долго было безответным, что ты просто смирился с ним, опустил руки, да? – попытался Йони интерпретировать по-другому.
- Мне казалось, я объяснил свою позицию предельно чётко. И у меня не было умысла…
- То есть, ты даже шанса мне не оставишь? Это же из-за тебя я начал над этим думать всерьёз. Почему бы тебе не поступить так же и просто не подумать?
- Ты… - Дьюме мгновенно его раскусил, - обходные пути ищешь?
- А кто бы не искал? Я думал, что после того, как ты отрезвил меня, всё вернётся на круги своя. Но нет, Дьюме, - Йони головой покачал с сожалением, - не вернулось.
Дьюме примолк. Теперь Йони плохо так же, как было плохо ему самому. Но Йони не станет вести тайных дневников и, как показала практика, молчать тоже не хотел. Он желал реальных отношений, а не навязанных фантазией. Именно сейчас, после того, как Дьюме объяснил свою позицию, у него, фигурально выражаясь, сердце застыло и больше не разгонялось в ожидании при каждой встрече. Йони испортил весь свой образ одним разговором. Это был не тот Йони, которого Дьюме хотел любить.
- Ты не хочешь никаких отношений, поэтому выбрал меня? – предположил Йони, так и не дождавшись ответа. – Ты с кем-нибудь встречался? Жил с кем-нибудь всё то время, пока писал обо мне?
- Нет, - сознался Дьюме. Не объяснил почему. Дьюме так много сил отдавал своей любви, что связи на стороне его не интересовали. Теперь Йони всеми силами пытался его отрезвить.
- Это ненормально, ты понимаешь? Каждому человеку необходимо удовлетворять свои естественные потребности.
- Считаешь, что у меня развилась патология?
- Выглядишь ты нормальным, - качнул головой Йони, - но никто не знает, что творится у тебя внутри, - тычок в лоб указательным пальцем. – Что там творится, Дьюме?
- Извини, ты не мой психоаналитик, так что…
- А он у тебя есть?
- Нет. Я не болен. И в мыслях никогда не возникало желания на кого-нибудь броситься, связать и изнасиловать. Моя жизнь проходит вот здесь, - Дьюме на компьютер указал, где хранил все данные по когда-либо изучаемым им костям, включая последний общий проект.
- Пытаешься компенсировать? Этого недостаточно, Дьюме. Тебе необходимо позволять себе хоть иногда срываться на ком-то, а не на неудачах на работе.
- И это очень справедливо по отношению к партнёру, да? – саркастично подытожил Дьюме.
- Все срываются. Но существует понятие «попросить прощения». И люди, представь себе, в подавляющем большинстве случаев прощают и тут же забывают об обидах.
Дьюме остановил взгляд на лице собеседника. Йони был идеален даже сейчас. Он тонко чувствовал самого Дьюме и не находил секретного входа просто потому, что его не было. Йони действительно на что-то надеялся. Дьюме успел устыдиться, что отвергает такого исключительного человека, только отношения с ним выглядели мучительными и такими же недоступными.
Никаких отношений. Дьюме головой помотал из стороны в сторону, потом раз прочесал пятернёй шевелюру и вернулся к изучению монитора, до сих пор не различая букв в таблице.
- Тебе не надо ничего резко меня, - Йони потянулся к нему, погладил кончиками пальцев его руку. – Просто привыкни к мысли о нас двоих так же, как я привык к твоей любви. Потому что мне кажется, что я становлюсь таким же одержимым, постоянно натыкаясь на стену.
- Заведи собственный дневник. Он здорово упрощает жизнь, - посоветовал Дьюме.
- Я предпочитаю реальные разговоры выводам от собственных домыслов. В половине случаев они неверны.
Дьюме промолчал. От спокойствия Йони не хотелось повышать голоса и совершать какие-нибудь безумные поступки. Йони сам собой воздействовал на него успокаивающе. Он просто усыплял бдительность. Коварный шаг. Дьюме даже всерьёз задумался о своём отвержении и испытал укол стыда. Человек к нему со всей душой, а он так рьяно его отвергает. С другой стороны, Йони ведь тоже не стремился пойти навстречу, когда только узнал о чувствах Дьюме.
- Йони, - наконец сделал вывод Дьюме на основе их разговора, а не домыслов, - отвали, а? Думаешь, я не знаю, что ты пытаешься сделать? Вот это ты называешь добровольным согласием? А по мне – так принуждение чистой воды.
- Жаль, что ты расцениваешь мой подход именно так, - вздохнул Йони. – Я правда использую не совсем честные приёмы, прости. Но как иначе достучаться? – он развёл руками. – Я держал себя в руках с того самого дня, как узнал о твоей любви. А ты не пытаешься даже понять меня. Имею я право на небольшое давление или нет?
Из его уст всё выходило складно и красиво. И сам он не утратил своего шарма, на который Дьюме и повёлся. Дьюме не знал, как и что ответить. Нельзя на вежливость отвечать откровенной грубостью, а сейчас его только резко отшить хотелось, а потом скулить в своём дневнике и сожалеть о содеянном. Дьюме пребывал в настоящем замешательстве.
- Йони, помоги, пожалуйста, - вторгся в их разговор чужой голос. Йони голову поднял в направлении звука. – Никак не получается состыковать кость с суставом. А ты на них собаку съел. Может, увидишь, в чём ошибка?
- Да, я сейчас, - ответил Йони и вернулся к собеседнику. Добрый и отзывчивый Йони – идеал. Дьюме темнее менее с облегчением выдохнул. Разговору конец.
- Подумай, ладно? – Йони осмелился и пригладил его волосы, заправляя короткую прядку за ухо. Она немедленно выпала обратно. Дьюме не шевелился.
Потом Йони ушёл, а Дьюме долго смотрел на него, даже когда он совсем переключился на кость с суставом, с которыми у него просили помощи.
Дьюме не открывал дневник несколько дней. Йони наблюдал за ним, намереваясь подойти сзади и прочитать, что именно творится у него на душе. Сказать что угодно можно. А вдруг он просто боится однополых отношений, поэтому без раздумий отверг их? Если это так, то Йони без труда переубедит его. С другой стороны, если Йони начнёт на него давить, не зная всей подоплёки, может лишь всё испортить.
Йони оторвался от работы, смотря, как Дьюме набирает текст на компьютере, время от времени вставляя картинки или схемы. Йони начинал тревожиться из-за собственных желаний. Других людей успокаивать удавалось, но себе втолковать оказалось немного сложнее. Он решил отступить, а у него не получилось. Теперь он думал о Дьюме, внезапно ставшем недоступным, так часто, что его образ завёлся даже дома.
- Чего ты-то с ума сходишь? – Лэй нарисовался снова неожиданно, плюхнулся на стул рядом. – Ты серьёзно, что ли?
- Он не открывает свой дневник, - тут же отчитался Йони.
- А? Ты что, правда за ним следишь? Капец, - Лэй расслабился, выгнулся в спине, поднимая над головой руки. – Я умотался.
- Я не знаю, что творю, - сознался Йони, наконец отводя взгляд от сосредоточенного на работе Дьюме. – Надо к психологу записаться, а у меня времени нет, - он поставил локоть на стол и лоб на руку опустил, обнаружил, что тоже чертовски устал. – Давай сегодня пораньше закончим.
Пораньше – то есть вовремя. Они так увлеклись изучением древней болезни, что забыли о собственных нуждах. Была бы у Йони пара, она бы давно взбунтовалась и, чего доброго, молча собрала вещички, пока его нет дома, и ушла. Но у Йони никого не было. Он ждал Дьюме, который отлично вписался бы в его обстановку и атмосферу. Трудно только на первых порах, пока не привыкнешь друг к другу.
- Давай тогда завернём выпить, - ухватился Лэй. – Сабу позовём и твоего… - он запнулся, кивая на Дьюме, - этого чудика, который тебя с ума сводит.
- Никто меня с ума не сводит. У этого явления наверняка есть название, только я его не знаю.
- Любишь ты все патологии по полочкам раскладывать. С вывернутым суставом сначала разберись, а потом на себе диагнозы ставить будешь, - Лэю наверняка уже надоело метаться между двух огней. Сначала Дьюме его доставал своей безответной любовью, потом Йони подоспел. И получалось, что жертва тут Лэй, человек вообще незаинтересованный, случайно под руку попался. Наглядный пример отрицательных последствий, когда узнаёшь чужую тайну.
- Ну так пьём? – уточнил Йони.
- А тебе не поплохеет?
- С чего бы?
- А ему? – Лэй на Дьюме кивнул. – Он же, вроде, недавно отравленный был.
Об этом Йони не подумал. Организм Дьюме действительно мог не успеть отойти от шока.
- Мы ему сок закажем, - выкрутился Йони. – Только захочет ли он пойти?
- Мы вместе с Сабой собираемся. Он должен пойти, в нашей же группе и вроде не одинокий волк. Спросить?
- Спроси, - согласился Йони. – И заверь его, что я приставать не буду, даже пьяный. Хотя и напиваться вдрызг мы точно не станем. Завтра ещё работать над статьёй. Он уже начал.
- Что, правда?
- Его первая статья, - у Йони внутри потеплело. Он думал об успехе Дьюме как о своём. Одновременно с этим он осознавал, сколько ещё трудностей придётся пройти, прежде чем его работу признают законченной и достойной внимания.
- Лэй, – Йони соизволил вспомнить и о Лэе как о личности, а не как о неотъемлемой части своего окружения, - а ты-то как? Тебе уж точно надоели наши с ним пикировки.
- Ещё как. Но я уяснил одно важное правило: никогда не подсматривать, что другие пытаются скрыть. Так и хочется, между прочим, поддаться порыву и свести вас обоих, балбесов.
- Ну так сведи, - не стал спорить Йони.
- О, ты уже настолько отчаялся? Тебя точно не подменили?
- Сам не знаю. На пустом месте же. Он постоянно мелькал перед глазами со своим отчаянием. Как можно было не поддаться?
- Ты слишком часто испытывал вину, вот и смирился. Но это не любовь, ты понимаешь? – попытался объяснить ситуацию с другой позиции Лэй.
- Одержимость? - Йони не желал затевать спора. Он был уверен, что испытывает к Дьюме. – Кто сказал, что она никогда не перерастает в искреннее чувство?
- У него не переросла, - напомнил Лэй.
- Это жестоко.
Йони понятия не имел, что сейчас творится в голове Дьюме. Оставалось спросить в лоб. Вряд ли Дьюме начнёт врать и изворачиваться. Он не постеснялся сказать, что Йони его не интересует как реальный партнёр. Что хуже-то может быть?
- Но у него наверняка тоже не всё гладко, - тут же отыскал обходной путь Йони. – Сто к одному, что он сейчас запутался не хуже меня.
- А-а-а, если вы вместе начнёте распутывать этот клубок, то и любовь до гроба в финале? – саркастично протянул Лэй.
- Прекрати, - выделил этот сарказм Йони, пихнул его локтем. – Я пытаюсь понять, что его мучает.
- Пойди и спроси. Он не нежная девушка, скрывать не станет. А не объяснит только потому, что сам без понятия. Или думаешь, что я стану вашим посредником?
- А ты рассчитываешь остаться наблюдателем?
- Давай начистоту: ты хочешь, чтобы я подстраивал вам свидания и пинками да тычками подталкивал друг к другу? Ты правда этого хочешь? – Лэй уставился на него.
Йони знал, что не попросит о таком тесном участии. А если и попросит, то наткнётся только на красочный посыл. Лэй уже уразумел, что в чужие дела лезть не стоит, а теперь невольно брал часть ответственности на себя.
- Ладно, оставайся наблюдателем, - сдался Йони.
Рано или поздно он поймёт, в чём трудность Дьюме. Тогда будет видно, у кого какие шансы.
Дьюме оглянулся и встретился с ним взглядом. Его как обухом по голове ударило, даже дёрнулся, а Йони только слегка губы исказил у недоулыбке, потом сам голову опустил к клавиатуре. Пора было заканчивать с этой любовной лихорадкой и браться за ум. Хотя никакие личные переживания не могли повлиять на качество работы Йони. Возможно, производительность чуть снизится – и только.