Как бы оранжевый комбинезон не ворчал, возмущаясь на подобный позывной, сталкер, сам того не ведая, угодил с ним ровно в точку. Подопечный его и вправду напоминал воробья — маленький, шустрый, возится чего-то порой, крутится вокруг одному ему видимых интересностей. Бурчит что-то себе под нос, рассматривая под приборами едва не каждый под руку попавшийся цветочек и камушек. Ржавого это умиляло. Подобное поведение невольно возвращало его в собственные первые дни — неудавшийся студент, решивший резко изменить свою явно не туда сворачивающую жизнь, он точно так же удивлялся всему, что вокруг видел. Это потом уже за ликом страны чудес и артефактов открылась грязная и изрядно прогнившая по всем фронтам изнанка. А поначалу...

 Поначалу, он порой забывал о всяких опасностях и, увлекшись чем-то, терял всякую бдительность. 

 Прямо как сейчас его подчиненный!

 Болт просвистел в воздухе над головой ученого, заставив того пригнуться рефлекторно, врезался в землю в паре метров впереди... И резко, будто отброшенный невидимой рукой, с громким хлопком отлетел в сторону, угодив в одиноко растущее дерево. На траву брызнули щепки — шестигранная металлическая головка ушла в древесину на пол-пальца. Ученый замер, явно шокированно, а Ржавый оттянул его еще на пару шагов назад, и обратился к нему, скрывая за грубостью голоса чувство собственного стыда. Замечтался тоже, чуть мальца не просрал!

— Мне что, про твои знания наврали, или ты решил на себе аномалию испытать? Так хоть бы профессора о своих экспериментах предупредил, ведь на меня же шишки полетят за твою самодеятельность!

— Это... Это что была... 

— "Трамплин" это был! — продолжал злиться он, пихнув ученому в руку новый болт, который тот взял, кажется, неосознанно — Или забыл, что не в парке гуляешь?

— Я... — судя по тону, тот и сам осознал, насколько сильно только что накосячил. Ладонь в перчатке потянулась к шлему, кажется, пытаясь скрыть лицо. Сталкер был готов поставить на то, что он там покраснел. Сам же Воробьев только и смог выдавить — Простите...

 Голос, сдавленный и полный стыда, заставил Ржавого все-таки смягчиться. В конце концов, это и его вина тоже. Сам только что о новичках размышлял, себя вспоминал — а тут вот... Неправильно, короче, в этой ситуации все на ученого валить. Так что он быстро сменил гнев на милость.

— Ладно, ладно, все, простил! А то ты звучишь там, как будто щас расплачешься, — ладонь легла поверх рыжего комбинезона, трепля его обладателя по плечу — Бестолковый ты еще, Воробушек, но все новички в принципе бестолковые. И ротозействовать из них многие любят. Только выживают в Зоне лишь те, кто от этого отучивается. Остальные... Ну сам понимаешь. 

— Понимаю... — эхом вторит тот и затихает, на этот раз стараясь не отходить от сталкера дальше, чем на пару метров.

Какое-то время они провели в молчании. Ржавый вновь погрузился в мысли, не спуская, впрочем, глаз с подопечного. Тот уже не бормотал и не болтал сам с собой – сопел лишь, что было слышно благодаря системам фильтрации. Обиделся что ли? Или стыдился до сих пор? Скорее уж второе, учитывая недавнее его поведение. Прервать неловкость, впрочем, сталкер не успел – учёный все же решился заговорить.

– Извините, но... Можно вас спросить?

– Валяй, – Ржавый пожал плечами. – За спрос не бьют, по крайней мере, если не полезешь спрашивать какого-нибудь контролера.

– Вы выглядите знающим человеком. Сколько вы уже занимаетесь этим?

– Этим – это исследованием зоны что ли? Дай-ка подумать... – Сталкер замолчал, прикидывая. Почесал щеку сквозь ткань – Лет пять. Может шесть уже – не помню, если честно, какой тогда год на дворе стоял.

– Ого... – в голосе учёного прозвучало явное восхищение и уважение. Похоже, теперь на него будут смотреть снизу вверх не только в буквальном смысле. – Должно быть, вы многое за это время повидали?

– Прилично, – губы под платком тронул смешок. – Но вряд ли я смогу рассказать что-то, чего ты на своих учениях не слышал. Байки разве что всякие, да пару-тройку историй. Но вам, учёным, такое обычно не интересно.

– Интересно! – горячо возразил тот тут же. – Мне, по крайней мере, точно. В конце концов, знание всякого фольклора помогает быстрее находить общий язык с местными обитателями. Да и просто любопытно – что здесь происходит и как. На бумагах-то одно, а в жизни...

– Ладно, Воробушек, убедил. Ты только скажи – с образцами-то закончил?

– Да, почти. Не волнуйтесь, разговоры мне не помешают!

– Ну если ты так уверен... – Ржавый задумался, прикидывая, что именно бы ему рассказать – В общем, есть у нас, у сталкеров, одна легенда...

Болтать с учёным, оказалось, на удивление, легко. Умничать и выделываться тот не пытался. Не изъяснялся заумными терминами и не пускался в занудство. И даже про бороду у историй не ныл. В частности потому, что не похоже, что вообще слышал хоть какие-либо из них, потому жадно поглощал все – от самых свежих слухов, до баек времён первых лет. Разве что в какой-то момент с явным энтузиазмом выдал "а я вот тоже кое-что вспомнил!" – и принялся рассказывать оживлённо анекдот, который Ржавый давно выучил наизусть. Но разочаровывать Воробушка не стал – и все же посмеялся, не став говорить об этом. Жаль было расстраивать. Да и эта его святая наивность... Такая присуща лишь самому зелёному молодняку, воодушевленному, и несломленному ещё суровыми реалиями Зоны. Парнишкам со сверкающими глазами и ясной, открытой улыбкой. Жестокая действительность быстро заставляет подобное чувство угаснуть. А следом гаснет и все остальное – лица становятся невыразительно-серыми, а на место былого рвения приходят скука, раздражение или просто разочарование. И с маленьким ученым это рано или поздно случится тоже. Но ускорять этот процесс Ржавый уж точно не собирался.

Пускай пока радуется Воробушек. Подрезать крылья ему жизнь успеет.

Они говорили почти всю дорогу назад. Вот уже показался знакомый забор, и за ним — поставленные под углом бетонные стены без окон. Сталкер остановился неподалеку от них, обернулся к ученому.

— Ну что, Воробушек, вот мы и договорили. Ну, бывай?

— Но... А как же награда?

— Награда? — Ржавый нахмурил брови, в первый момент затормозив, но сообразил быстро. Хлопнул себя ладонью по лбу — Точно ж! Совсем ты меня уболтал, уже из головы даже такое вылетело!

И... Да. Он вновь начал оправдываться. Что вызвало уже совсем сентиментальное желание потрепать его по плечу — что сталкер и сделал, улыбнувшись. Пусть ткань на лице скрывала это — но по голосу все и без того было понятно.

— Да брось ты, боже, не виню я тебя ни в чем! Наоборот. Хорошо с тобой просто — слушаешь не жопой, пять копеек не вставляешь там, куда не надо... Прям как с хорошим товарищем прогулялся!

— Правда?.. — эх! Жаль костюм скрывал лицо, не давая увидеть эмоции. Судя по тону, он сейчас искренне улыбнулся.

— Самая что ни на есть. Ладно, пойдем. Посмотрим, что мне твой старик предложит!