В середине вечера глава семейства уже был дома и, сидя за столом, рассказывал своей жене и дочке новости из деревушки. Конечно же, мама заходила к Джеку и просила его выйти, но парень был очень упрям и всё ещё обижался на неё. Женщина лишь смерила сына спокойным взглядом и тихо ушла, оставив мальчика одного.

Фрост лежал на кровати, погружённый в свои мысли. Он не хотел думать, что, возможно, его действия сильно обижают отца и отказ провести время с семьёй может показаться очень грубым, но Джека это не заботило. Немного покопавшись в себе, парень всё же пришел к, как ему казалось, правильному выводу и спрыгнул с кровати, после чего живо подошёл к двери. Приложив ухо к холодной деревянной поверхности, Фрост прислушался. Он слышал голоса отца, матери и сестры. Девочка явно была счастлива и по-детски радостно смеялась от каждой шутки отца, а мама лишь тихонько хихикала и, зная её, Джек легко мог предположить, что в этот момент на её лице красуется лёгкая улыбка, а тень, отбрасываемая мысленной лампой (которую женщина часто любила зажигать) добавляет в её образ тепла и уюта больше, чем когда-либо. Картина, возникшая в голове у парня, показалась очень милой, и воображаемая атмосфера, что представил Джек, задела что-то внутри, по причине чего Джек без сомнений открыл дверь и, гордо выйдя из комнаты, поздоровался с отцом. Тот в свою очередь ответил сыну, махнув рукой, и подозвал парня к общему столу, мол « давай, сынок, мы тебя уже заждались».

Картина в голове Джека полностью совпадала с реальностью. Тёплая, семейная атмосфера полностью пропитала эту комнату. В этот момент не хотелось ничего более, кроме как провести весь вечер в кругу семьи и слушать забавные истории отца, заканчивающиеся звонким смехом сестры. Но, встав из-за стола, мужчина стал натягивать на себя совершенно новенькую куртку (которую, скорее всего, купил сегодня в деревушке). Уловив непонимание в глазах сына, глава семейства стал пояснять:

— За хворостом в лес нужно сходить, пока полностью не стемнело. Да и тебе бы не мешало со мной за компанию, а то жена говорит, что ты весь день дома просидел, даже на улицу не выходил.

Мельком кивнув, Джек принялся искать старый отцовский плащ, который теперь принадлежал мальчику. Тот лежал на том же месте, где Фрост его и оставил. Джеку понадобилось всего пару минут, чтобы полностью одеться и быть готовым выходить на улицу зимним вечером.

Вечером было намного холоднее, чем днём. Морозный воздух пробирался в лёгкие с каждым новым дыханием и обжигал всё внутри. А от несильного ветра мальчик рефлекторно съёживался. Идти было недалеко, обычно отец всегда отходит на сто или двести метров от дома и принимается за дело. И этот раз был не исключением. Отойдя от дома так, чтобы его было немного видно и набросив верёвку для хвороста на самый низкий сук небольшого дерева, мужчина заговорил:

— Думаю, мы быстрее управимся, если раздельно собирать будем. Только далеко не отходи, стемнеет скоро.

Развернувшись, мужчина направился в глубь леса, попутно подбирая подходящие ветки. Джек решил не терять вреиени и ушёл в противоположную сторону отца. Ветра среди деревьев почти не было, а голые деревья еле заметно пропускали поток света. Из-за обильного количества снега красный закат приятно отсвечивал и создавал прекрасную картину, но также из-за большого количества осадка все нужные ветки оказались под ним, а голыми руками ковырять снег Джеку не очень хотелось. Поэтому подбирая не часто встречающиеся ветки и складывая их на предплечье левой руки, мальчик незаметно от себя всё дальше и дальше удалялся от места, где он разошёлся с отцом.

Джек уже начинал думать, что на данный момент является самым несчастливым человеком в этом мире. Ну просто не может быть такого, что примерно за пятнадцать минут ходьбы по снежному лесу попалось бы только десять жалких веточек.

На данный момент Джек хотел только домой, а бесполезная ходьба в поисках уже ненавистного хвороста утомила, так ещё и немного снега засыпало в обувь, а оголённые ладони из-за глупости своего хозяина приобрели нежно розовый цвет. К несчастью мальчик только сейчас заметил, что солнце уже почти зашло и только еле заметные лучи огненного заката слабо освещали негустой лес.

Остановившись и осмотревшись по сторонам, Фрост растерялся. Он находился глубоко в лесу поздним вечером с несколькими жалкими веточками, вдобавок к этому и следов не смог найти! На памяти мальчика это был первый раз в его жизни, чтобы он потерялся в лесу, в котором играет с детства и знает каждую сосну.

— Папа, ты где?! — как можно громче закричал Фрост и, бросив собранные палки, пошел в наугад выбранном направлении.

Всё казалось одинаковым и таким незнакомым. У мальчика складывалось такое ощущение, что кто-то скопировал одну ель и размножил её на много километров. А следы просто пропадали с каждым двадцатым шагам мальчика. Эти два обстоятельства заставляли ноги немного дрожать (хотя возможно это от холода), а тугой ком подступать всё ближе к горлу. Стемнеть успело окончательно, и видно было только ближайшие сосны, что находились примерно в десяти метрах от Джека. Тот конечно пытался звать отца и не прекращал до последнего, но крик на холодном воздухе не очень хорошо сказывается на горле, и поэтому вскоре даже просто говорить стало больно. Фрост стал просто идти как велит сердце, смирившись со своей участью. Вероятность того, что он ходит по кругу, никак нельзя было исключать, но сидеть на месте он тоже не мог.

Но вдруг неразборчивый крик вдалеке заставил Фроста остановиться и прислушаться. В какой-то момент ему показалось, что кричат именно его имя, а когда крик повторился более чётко, Джек понял, что не ошибся.

— Я здесь! Подожди! — не задумываясь, мальчик бросился в сторону крика и сам же стал кричать в знак того, что смог услышать.

Бежать было трудно, снег будто специально не давал мальчику спокойно это делать, а только «цеплялся» за тонкие ноги и становился главным препятствием на пути подростка, отчего парень падал через каждый шаг. Но Джек не сдавался и каждый раз вставал из очередного сугроба и бежал на крик. Когда Фросту показалось, что голос находится совсем рядом, тот, недоговорив имя мальчика, резко стих. Джек так же резко остановился. Это показалось ему странным. Ведь это правда ненормально! Он был уже совсем близко и кто угодно смог бы заметить его ,бегущего и орущего, даже в полной темноте! Упав на колени в снег, мальчик старался не заплакать. Безысходность давила на него и страх замёрзнуть насмерть только гасил энтузиазм мальчика продолжать бежать в темноту. Но резко его окликнули:

— Привет, Джек. — лёгкий и спокойный тембр, такой же, как и вчера ночью.

Сейчас Джеку стало по-настоящему страшно, но повернуть голову и посмотреть в лицо неизвестному мужчине он не мог, поэтому просто замер. Фрост стал ждать, хотя не особо понимал, что должно дальше произойти. Но мужчина ничего не делал, как казалось мальчику тот просто стоял. Тишина простояла меньше минуты, даже ветер перестал гудеть и явно пропал, но мужчина снова заговорил.

—  Что делает столь юный и глупый мальчик один в темном и страшном лесу? Неужто тебя родители забыли? — почти каждое слово мужчина театрально выделял. Из-за чего предложения звучали гадко и довольно обидно.

— Меня совсем не забыли! — не выдержав издевательство, Джек вспыхнул и быстро пожалел об этом. Ведь ему неизвестно, что может сделать этот человек.

Внезапно раздался хруст снега за спиной Фроста и тот резко закричал:

— Не подходи ко мне! Я…

Мальчику не дал договорить зловещий смех, что сопровождался тем же хрустом снега. С каждой секундой эти звуки становились всё громче и, как будто сливаясь в единое целое, давили на уши парня.

— Нет! Не подходи!

Резко встав, парень принялся бежать, но, впечатавшись в первую же ель, упал на снег с тупым звуком. Было не очень больно, скорее всего из-за страха перед мужчиной. Развернувшись и прижавшись как можно плотнее спиной к дереву, Джек наконец смог увидеть мужчину. Это был обычный человек, вот только очень высокий, со светящимися желтым глазами.

— Мой милый, маленький Джек. Я даже не думал, что ты можешь так бояться.

Подойдя ближе к мальчику и присев на корточки рядом с ним, мужчина хотел дотронуться то щеки Фроста, но он не позволил. Они сжал ладонь в курак, желая проехаться по физиономии человека, но легко был перехвачен. Большая рука мужчины больно сжимала запястье Фроста. Она была чертовски холодная, даже холоднее, чем вода в замёрзшем озере. Тот лишь со страхом смотрел, на то, как мужчина стал неожиданно растворяться и, превращаясь в тёмный туман, закружил вокруг мальчика. Опять тот же голос с морскими нотками загремел вокруг (мальчику казалось, что его было слышно за несколько километров).

— Приятно было познакомиться. Я Кромешник, создатель всех твоих кошмаров.

Когда голос стих, пропал весь чёрный туман и Джек наконец ощутил исчезновение чужого присутствия кого-либо. Но явное непонимание застыло на его лице. Как он не мог узнать своей главный страх! Мама часто рассказывала про бугимена и то, что он пугает непослушных детей. А Джек охотно верил в это. Ведь не просто так после каждой шалости днём ему ночью снятся страшные сны.

Страх лез изнутри и единственное, что мог Фрост, это упасть полностью на снег и кричать, просто кричать. Крики вырвались из него, и казалось даже не собирались останавливаться. Сейчас было всё равно на снег, что растаял от тепла тела и полностью пропитал одежду, хотелось просто кричать и забыть это встречу навсегда.

— Боже, Джек! Наконец-то я тебя нашёл!

Истерику мальчика перебил отец, (как Джек понял) который смог его найти. Не говоря ни слова, Фрост кинулся в объятия отца и, сказав сквозь слёзы, что хочет домой, стал плакать с новой силой.

Домой отец и сын шли молча. Конечно, первый пытался спросить у последнего о том, как это вышло, но Джек лишь отмалчивался и давал ясно понять, что не хочет об этом говорить. Домой они вернулись довольно поздно и без хвороста. Глава семьи отправил сына сразу же в кровать и, подождав пока тот переоденется, пожелал ему спокойной ночи.

Единственное, что Джек смог заметить, так это лёгкий свет, что пробирался сквозь щели двери. Наверное, отец сидит и рассказывает по какой причине вернулся домой без палок, так и ещё и сын так напуган. Но Фросту было всё равно, в его голове всё ещё стояли жёлтые глаза того мужчины, а страх как будто и не покидал его.