— Добрый день, Господин. Как всегда прекрасны.
Вадим открывает дверь переднего сидения Алтану, который дождался этого джентельменского жеста и не полез первый сам. А мужчина и рад стараться, и согласен ухаживать. Сегодня все должны быть идеальны в своих ролях и поведении. Сегодня та самая суббота, когда Золото ведёт Дракона в "Предел". Ещё не показывать его умения, а знакомить с жизнью и обитателями клуба. Всё равно нельзя лицом в грязь ударить. Дагбаев наказал сабу одеться подобающее, прилично, на что тот отшутился фразой: "Как Мальвина?" — и получил в ответ взгляд, полный осуждения. Шутки шутками, но самыми презентабельными в гардеробе показались чёрные рубашка и брюки, глаженные по стрелкам. И, конечно, новый ошейник.
— Могу ли полюбопытствовать? — Вадим возвращается на водительское сидение.
— О чем?
Алтан откидывается на спинку сидения и достает излюбленную электронку. Мозг подкидывает воспоминание о сладких шуриных сигаретах, после которых Дагбаев твердо решил на табак не переходить — иллюзия беспокойства о своем здоровье, под которой тщательно прячется желание избегать неприятной горечи даже в горле. Да и знает по себе: вылизывать пропахшие сигаретами пальцы едва ли доставляет удовольствие.
— Да Вы, когда планы на сегодня описывали, упомянули, что у Вас есть в клубе какое-то дело. Совсем нагло будет, пожалуй, спрашивать, что за дело. Но тогда вопрос такой: не буду ли я Вам там мешать и где мне полагается быть в тот момент?
— Действительно, это дело тебя не касается, — без грубости согласился Алтан, задумавшись, — Ты можешь исследовать ранее не видимую тобою территорию Предела, завязать разговор... Я познакомлю тебя с кем-нибудь.
Дагбаев с удивлением отметил, что внутри себя не терзает сомнениями или тревогой. Он был абсолютно уверен, что даже без пристального контроля Дракон его не опозорит и уж тем более не решит найти кого-то еще. В ходе переписок со своими знакомыми и бывшими, которые обещались встать на сторону Золота и подтвердить все показания против Хольта, Алтан случайно узнал, что сегодня в клубе будет публичная сессия, а значит захватить внимание любопытного Вадика данным мероприятием будет крайне просто.
— Спасибо, — кивнул Вадим и вырулил с дагбаевского двора.
В "Пределе" по выходным, вестимо, людно. Некоторые пары беседуют в главном зале, некоторые наверняка уже уединились. Каждый потенциальный знакомый, внутри приятно подначивает осознание того, что совсем скоро весь этот мир станет ближе и понятнее. А Золото только рад помогать ему в этом. Шура предупредил, что задержится, так что у них еще есть время на знакомства.
Дракон видел "Предел" только раз, когда клуб был открыт всем желающим и пестрил мимоходцами вроде наглых посетителей, желающих заявить о себе погромче заранее, или стеснительных гетеросексуальных парочек. "Предел" больше позиционировался как безопасное пространство для сексуальных меньшинств, так что встретить среди постоянных посетителей гетеро иногда было довольно сложно. И конечно же Доминантами в парах зачастую были девушки.
Сейчас же присутствовали только "бывалые" и опытные люди, но и среди них можно было разглядеть тех, кто совсем недавно обзавелся пропускным браслетиком. Толпы неловко топчущихся у бара людей больше не отвлекали внимания от статных Господ и выдрессированных Нижних рядом с ними.
— А не много тут дам, — заметил Вадим, аккуратно кивнув на красивую девушку декадентской наружности с пирсингованным лицом и идеальной осанкой, — Исходя из остальных пар можно предположить, что клуб более такой, гейский. Она-то лесбиянка, или со своим сабом разговаривает?
— Не лесбиянка и не со своим, — отвечает Алтан, успевший заказать себе слабоалкогольный коктейль "для храбрости", — Это Шарлотта, а рядом с ней Калигари. Они в Теме еще дольше, чем я. Хорошие друзья друг другу, но не более.
Эти двое были действительно известными здесь. Шарлотта — как одна из немногих Доминанток с постоянным Нижним, который в данный момент отсутствует в поле зрения; а Калигари — как человек, который вместе со своим партнером часто получает бесплатную выпивку в баре по милости владельца "Предела". Впрочем, с чего бережливый проныра оказывает такое великодушие скромному и статному Нижнему, не всем известно, а знающие не горят желанием распространяться.
— А вот их партнеров я не вижу. Шарлотта в отношениях с Громом, он не так уж и часто появляется. А вот Верхний Калигари — Детектив, — и вовсе редко приходит. Не очень тематический человек, но своему партнеру тягу к Теме не обрубает.
Дракон ещё немного задержал взгляд на готической паре. Утончённые, красивые, эстетичные. Все тут с претензией, с заявлением о себе. Чувствуешь, будто это обязывает, но не напряжно, а даже интересно. Дальше взгляд останавливается ещё на одной особе. Точёные скулы, длинные красные волосы и облегающее красное платье.
— А кто эта особа?
— Королева. Королева гнили, — отвечает Алтан, сталкиваясь со взглядом заприметившей их Доминантки, — Нам сегодня особенно везет на девушек. Постарайся запомнить ее и завести с ней дружбу. Или хотя бы не конфликтовать — она и ее Пес вторые люди в "Пределе", их слово для владельцев клуба дороже любых других.
Алтану, с детства привыкшему к официозу и светским беседам, без труда удалось впечатлить манерами Королеву, так что они были в хороших нейтральных отношениях. Это добавляло парню авторитета, в отличии от Хольта, которого зрелая парочка считала заносчивым и излишне хвастливым без поводов. И раз уж Золото с Драконом завладели вниманием скучающей леди, стоит подойти и поприветствовать ее. В конце концов Алтан ведь обещал познакомить Дракона с кем-то.
Забрав свой коктейль, расплатившись и жестом велев Вадиму следовать за собой, парень с приветственной улыбкой направился к Королеве.
— Добрый вечер, — кивнул Алтан, — Разрешите составить вам компанию для небольшой беседы и знакомства с моим Нижним?
— Добрый вечер, — женщина благосклонно улыбается подошедшим, — Конечно, присоединяйтесь!
Тонкая, но вольная и волевая ладонь протягивается сначала Золоту, а после равного рукопожатия предлагается Вадиму. Тот понимает разницу статусов, на рефлексе ответно подносит свою, не чтобы пожать, чтобы придержать для джентельменского поцелуя тыльной стороны, однако в лёгком наклоне останавливается, оборачиваясь на Верхнего. Он даже собственного Доминанта коснуться был удостоен лишь неделю назад, а тут чужая Госпожа.
— Вижу-вижу, воспитанный, с манерами, — довольно хвалит работу парня Королева, — Я и не сомневалась, Золото, что ты так быстро приручишь своего Дракона. Ещё несколько недель назад он был совсем диким животным.
— Благодарю, несмотря на прежнюю дикость, мне достался крайне способный и обучаемый Нижний. Чем породистее пес, тем сложнее обуздать его характер и тем больше тренировок нужно, но и результат будет куда более впечатляющий, чем простая ласка дворовых щенков. Я не жалею о том, что выбрал его, — Алтан кивком позволяет сабмиссиву проявить жест вежливости и присаживается рядом с женщиной, — Но позвольте... Я не видел вас в тот вечер. Оказался невнимателен или действительно кто-то третий рассказал вам о выходке Дракона?
Вадим целует дамскую руку, допуская в мыслях сожаление о том, что с Золотом они такого приветствия не практикуют. С ушками на макушке устраивается рядом с парнем. От упоминания своего "триумфального" появления внутри просыпается что-то будто даже совестливое, стыдливое, которое, как мужчина надеется, на лице никак не отражается. Однако даже при возможности, он ничего менять бы не стал. В конце концов, Доминант сам только что озвучил причину своего интереса, так что изначальная сложность задачи, вызванная скандальным поведением, играла только на руку.
— Ты прав, я сама не присутствовала. Однако тебе должно быть известно, как любит Морок собирать слухи. Давно ты всё-таки, Золото, не захаживал, даже появилась потребность в устном творчестве о тебе. Редок ты стал, хотя тебе здесь всегда рады и от компании не откажется никто. Разве что, пожалуй, кроме Хольта, так ведь?
Ну конечно, Морок. Его характерная любовь собирать все слухи "Предела" ни хороша, ни плоха. Кто-то назовет его сплетником-бездельником, но вполне возможно, что благодаря своей осведомленности о всем происходящем в клубе, он поднял "Предел" на высокий уровень и практически никогда не допускал каких-то скандалов, а те, которые все-таки случились, подстегнули его еще тщательнее следить за каждым здесь. Можно было догадаться, что о скандально прославившемся Драконе Морок узнал почти сразу же, а вслед за ним и Королева. Ровно как и о Хольте.
— Верно. Я и Мальвина сегодня здесь по этой причине, но Вы и без меня знаете об этом, — Алтан не стал растягивать разговор, — Они у себя?
Женщина неспешно кивнула.
— Кстати, сегодня же Ирландец и Гарда нас всех радуют, где-то через четверть часа! Ну уж очень красивая пара, контрастная по габаритам. На вас похожая, но Доминант традиционно, я бы даже сказала консервативно, больше и крепче. Мороку, вон, тоже нравятся, уж очень упрашивает ребят себя показать, особенно в открытые дни, позавлекать клиентуру. Пришлось бесплатным баром соблазнять. Гарда, только, строптивый и в общественном плане стеснительный юноша. Оценил себя выше градусного и потребовал за внеплановые публичные сессии гонорар деньгами. Тут уже Мороку прилетело, приходится нам теперь довольствоваться редкими снисхождениями. Вашей сессии, кстати, тоже жду, воспитание показываться не только через галантные приветствия. Дракону, между прочим, было бы тоже полезно посмотреть. Или он должен быть при тебе всё время?
— Нет, сейчас он волен свободно отдохнуть здесь. Да и ты знаешь, что публичные сессии — не моя специфика. Но я подумаю над твоими словами. Особенно про бесплатный бар! — Алтан усмехается и бросает взгляд на телефон. Мальвина должен быть с минуты на минуту.
Для разговора Дагбаев связался со всеми участниками конфликта и оповестил их о своих намерениях. Хольт, конечно, высокомерно проигнорировал сообщение, но Алтан был уверен, что он явится. Все-таки речь идет о его нахождении в "Пределе". Золото приложит все свои усилия, чтобы его сегодняшнее появление было последним.
Королева зеркалит одобрительную усмешку. Проницательный взгляд с интересом останавливается за спинами пары, вынуждая обернуться.
— А вот и Мальвина.
Парня не видели в клубе две недели, что по его же меркам входило в категорию "очень давно". На вопрос одного из завсегдатаев, сидящего ближе ко входу: "Где Хольта потерял? Неужто сегодня без Господина?" — непривычным тоном бросает: "Господь уберёг".
Нет воздушных поцелуев другим нижним. Нет покачиваний бёдрами и взмахов ресниц перед чужими Доминантами. В его образе исчезли привычные страсть и кокетство. Мальвина холоден, серьёзен, собран. Чёрная обтягивающая кофта с длинным рукавом выглядит на нём почти целомудренно, прячет под собой до этого всегда открытое, жаждущее, соблазнительное тело. Только контуры пирсинга сосков напоминают об истинном темпераменте горячего сабмиссива. Дорогущего ошейника, подаренного некогда Хольтом, на нём нет. И нет прежнего малета до плеч — волосы обрезаны по уши будто импульсивно, эмоционально. Синие локоны теперь не закрывают шею, с неё уже сошли багровые засосы и укусы ровных дорогостоящих зубов, до этого являющиеся постоянными аксессуарами саба.
Алтан оборачивается на него и моментально забывает обо всем, что обсуждалось секунду назад. Шура не Мальвина, Шура — блеклая тень самого себя. И в глазах блеска нет, и в движениях скованная сосредоточенность, но внимание больше всего притягивают волосы. Будто оборванные клочки, короткие пряди торчат в разные стороны и даже не складываются в общую картину. От прежней изящной прически не осталось ничего. Сам того не замечая, парень приковал к себе внимание каждого. Напряжение тяжелой волной раскатывается по залу и только Королева с предвкушением улыбается. Грядет ли буря?
Золото в несколько мгновений на автомате извиняется перед собеседницей за то, что вынужден покинуть ее, и подходит к Мальвине. Рукой крепко, но с бережным волнением, подхватывает его под локоть и чуть хмурится, рассматривая куцые волосы вблизи. Шура дорожил своими синими локонами, а потому у Алтана были сомнения в том, что парень на волне печали решил самостоятельно с ними распрощаться.
— Не припомню, чтобы ты изъявлял желание сменить имидж. Что случилось? — вполголоса интересуется Золото.
— Это сейчас не важно. У меня есть ещё одно доказательство посерьёзнее против Хольта. Идём.
Возможной грусти по старым воздушным прядям в голосе ни капли. Кажется всё в словах и поведении парня перекрывается нарастающим желанием закончить поскорее. Всю искристость натуры вытеснила жажда реванша, и только на этой жажде он пришёл сюда. Только на этой жажде вообще из дома вышел, положив по перцовке в сумку и карман куртки.
Беспокойство зарождается даже у Вадима. Конечно, они знают друг друга слишком мало, однако сияющий звёздочкой мальчик запал ему в душу сразу. Этого озорного сияния больше не видно, отчего будто и в зале становится темнее, пасмурнее. Ещё и Золото выглядит крайне взволнованным, словно сам знает далеко не всё, что его самого пугает. Даже пьяные, заплаканные и ластящиеся друг к другу на крыльце сомнительного клуба столько тревоги не вызывали, как сейчас. Почему Дракону вдруг настолько есть дело до происходящего — самому непонятно.
Алтан решает ничего не отвечать. Только коротко кивает и доверяется Шуре. Не будет парень сейчас вдруг свидетельствовать против себя и совершать необдуманные поступки, Золото уверен, что он не решит в последний момент вернуться к Хольту и подставить Дагбаева — это совсем не в шурином характере. Маленький, с виду хрупкий и эмоциональный мальчишка как бойкий воробей: будет стоять до последнего, защищая себя и своих близких. Как больно бы ни было.
Они втроем успевают только лишь пройти вглубь клуба, как перед ними возникает Хольт. Ждал. Справа пространство публичных сессий, где уже собираются люди; слева кабинет владельцев. Остановились в нескольких метрах от решения проблемы.
Алтан жутко не хочет, чтобы в этом конфликте был замешан Дракон, но Август уже проходится по нему оценивающе-неприязненным взглядом, сдерживает оскал и поворачивается к Мальвине. "Сейчас начнется".
— Детка, давай поговорим один на один? Нам точно есть что обсудить и прояснить некоторые моменты. Мы ведь можем обойтись без этих грязных скандалов? — мужчина игнорирует Золото абсолютно, почти цепляется привычно-хозяйской хваткой в запястье Шуры, как перед ним возникает Алтан и закрывает мальчишку собой.
— Он не будет с тобой ни о чем говорить. Все разговоры ждут нас в кабинете. Не опускайся так низко и веди себя достойнее хотя бы сейчас.
Коридоры в "Пределе" не то чтобы узкие, пространство даже есть, но Дракон буквально слышит, как Мальвина трясётся. Голубые глаза распахнуты, в них крупно блестит интимное освещение клуба. Ртом хватает воздух, до максимума округляя грудь.
— Я никуда с тобой не пойду, — мальчик предпринимает попытки успокоиться и дышать ровнее.
Неудавшаяся хватка отзывается фантомной болью на запястье. С Августом он познал много её видов. От сладкой тематической до горькой душевной, вызванной обидой и животным страхом на грани паники. Предвкушаемая не сравнится с пиком, но от неё тянет такой же гадостью. Гадость подпитывается елеем, который бывший Доминант пытается лить сабу в уши.
За Мальвину храбро вступается Золото, что поднимает его в глазах Вадима. Правда осознает он это позже, потому что сейчас рефлекс "защищать" работает наперёд. На вид Хольт не ровня по силе с бывшим наёмником, а вот для парней, ниже его и уже в плечах, точно может быть угрозой серьёзнее. Даже без учёта ролей и связей всех друг с другом бросать их было бы совсем не по-джентельменски.
— Молодой человек, шагните разок назад. И руки не распускайте, — спокойно, но настоятельно обращается к Августу, сам же делает шаг на него. Мальвина кладёт руки на талию Алтана, подсознательно тактильно ища поддержки, пятится назад и слегка утягивает его за собой. Это свободное расстояние оказывается очень кстати и позволяет вклиниться Вадиму. Пока лишь плечом, демонстрируя готовность вступить в драку, если таковая будет неизбежна.
— На место! — Алтан напряжен, как натянутая струна, рявкает "собачью" команду совсем себе не своейственно — нервы сдают. Злость на Хольта эхом отражается на Драконе, не вовремя решившем погеройствовать.
Конфликт включает в себя только их троих. Даже при всей сложности ситуации, они не должны забывать о том, кто есть кто. Инициатива Дракона без разрешения Господина ставит авторитет Алтана под вопрос: начиная от того, что сабмиссив посчитал дозволенным влезать в чужие разборки, и заканчивая тем, что Золото будто сам не может за себя постоять. Тем не менее Алтан его не винит: со стороны ситуация и правда казалась раскаленной до предела. Поступок достойный уважения, но совсем не в этой ситуации.
— Золотко, ты со своими попытками удержать все под контролем выглядишь особенно жалким. Даже своего Нижнего не можешь успокоить. Что, не сидится тебе на поводке, ящерка? — Август расплывается в ядовитом оскале и переключает свое внимание на Дракона. Он выше Алтана где-то на полголовы, но даже этого хватает, чтобы Дагбаев стал чувствовать себя еще более неуверенно между мужчинами, одновременно пытаясь разнять их, оградить свое личное пространство и защитить Шуру, жмущегося к его спине, как маленького котенка.
Благими намерениями вымощена дорога в ад. Вадим, честное слово, хотел как лучше, однако вызвал ещё больше нападок и неприятностей. В армии разборки продолжались пиханием друг друга плечами, тычками в грудь, боданием лбами, и выливались в полноценную драку. С возрастом такие ситуации случались реже, больше компромиссов и мудрости обеих сторон, а всё равно решались по подобному сценарию. Но сейчас праведное желание накостылять по лощёной морде ингибируется приказом к бездействию. Можно было бы ослушаться, но на кону стоит ещё и авторитет Золота. Нет времени и смысла спрашивать разрешения на драку, риск выглядеть ещё более глупо. Дракон мешкает, не зная, как действовать лучше.
— Аналогично, Август, — тут уже вступается Шура. Не за себя, а за честь Алтана. Уж у него теперь есть абсолютно все права на претензии и грубость к бывшему Господину, — Но ты не столько жалок, сколько бесполезен. Умеешь только самоутверждаться за счёт остальных и эго тешить.
— У вас всё в порядке?
Вадим уже напряг мышцы при словах Мальвины, готовясь всё-таки применять неизбежную силу, но рядом возникает ещё один человек. Кажется ровесник наёмнику, да и по телосложению похож: рослый, высокий, крепкий. Лысый под ноль, с аккуратной растительностью на лице, в спецформе и бейджем "Святослав". Охранник. Однако вовремя.
Алтан непроизвольно издает облегченный вздох. Если сейчас Август начнет конфликтовать с персоналом клуба, он вылетит быстрее, чем Дагбаев расскажет в чем вообще дело. Разрешить бы уже наконец ситуацию и больше не возвращаться к этому, избавившись от нежелательного агрессивного элемента.
— Проводите буйного посетителя в кабинет главных, пожалуйста, — дает указания Золото и благодарно кивает, пока Хольт оскорбленно фыркает и отвечает, что и сам спокойно дойдет.
Оставлять Мальвину и Хольта вдвоем сейчас было бы верхом неблагоразумия, но между ними Святослав, а Август уже вроде как сменил центр своего внимания. Поддерживающе погладив Шуру по плечу, Алтан отходит всего на минутку, чтобы перекинуться парой слов с Вадимом.
— Развлекись здесь, пока я занят. Надеюсь, мы будем не очень долго разговаривать. Не скучай, — ладонь в успокаивающем жесте ложится Дракону на шею чуть выше ошейника и мягко поглаживает. Парень хочет показать, что не злится из-за этой ситуации и в некоторой степени испытывает вину за произошедшее на глазах всех остальных.
— Хорошо, спасибо, до встречи, — Вадим кивает, улыбается и с охотой подставляется под ласковую господскую руку. Рад, что критически не напортачил и ответно ни в чём не винит, — Удачи Вам.
Нечего лукавить, честно хочется знать больше. Понятно, что это был тот самый Доминант Мальвины, идею расставание с которым парни две недели назад "обмывали" в клубе. Видать там всё настолько серьёзно, что аж Золото участвует и к руководству тащит. Осторожную разведку лучше начать в самом конце дня, а сейчас, как и было сказано, можно отдохнуть и развлечься. Поэтому мужчина сворачивает к месту публичной сессии. Этот зрительный опыт действительно не помешает.
В кабинет заходят по очереди. Хольт наконец избавляется от нежеланного внимания охраны, Золото крепко сжимает ладонь Шуры и входит вслед за мужчиной. Располагаются на диванах друг напротив друга. У Августа вид такой, будто все это — плевое дело на пять минут, даже внимания его не стоящее. Алтан же собирается с мыслями и старается уловить настроение Шуры, чтобы не пропустить чего-то важного. Девушка за рабочим столом устало выдыхает и в кабинет наконец бодро влетает последний участник дела. Куда уж без него.
— Всем встать, суд идет! — впрочем, не встает никто. Кто-то поднимает раздраженный взгляд, кто-то цыкает, кто-то сдержанно молчит. Пожалуй, единственное в чем Алтан был солидарен с Августом — Морока и правда было сложно терпеть. В большинстве случаев.
Их двое и как им достался этот клуб совершенно не ясно. Еще более не ясно как им удается держать все под контролем, потому что с виду молодая парочка из девушки с вечно мрачным лицом и юноши без царя в голове вряд ли в состоянии вести серьезные дела. Однако они далеко не так просты, как могут казаться. Ведьма и Морок, отражающие друг друга как кривое зеркало, похожие как близнецы и при этом не имеющие ни капли родства. У них есть черт знает откуда взявшийся опыт, уважение других и тонна знаний о самых разных вещах. Вместе они держат этот бизнес практически без проблем, а если те и появляются — устраняют их быстро. Конечно, не без помощи старших — не зря ведь Королева и Пес считаются вторыми людьми в "Пределе".
— Мы и не заметили, как ситуация разрослась до таких масштабов... — начинает Ведьма.
— ...потому что вы не вовлекали в нее практически никого и развивалась она в последние несколько дней, — они и фразы друг за другом договаривают. Эта театральщина явно задумана Мороком, расслабленно откинувшимся на своей части рабочего места и пристально смотрящим за каждым из участников дела.
— Ко мне уже приходили анонимные сторонники Золота с заявлениями против Хольта.
— Позвольте прояснить кое-что! — вмешивается Август, забирая себе внимание и слово, — Произошло недопонимание, вследствии которого Золото решил подставить меня, воспользовавшись своей репутацией. Мальчишка просто влюбился и отказался принимать тот факт, что у нас было свободное партнерство, вот и решил отомстить.
— Все было совершенно не так! — влезает Алтан, уже собираясь парировать.
— Спокойнее, спокойнее! — останавливает их Ведьма, а Морок вдогонку кидает, что "Здесь вам не базар!", — Говорите по очереди.
— Мальвина далеко не так прост, как кажется. Завистливый и ревнивый мальчик, но я его в этом не виню. Хотя лгать остальным не стоило. А вот почему здесь Золото — и я не знаю. То ли по доброте душевной и наивности, то ли у него ко мне личные претензии, раз они оба так стремятся оклеветать меня, — от всепрощающего тона Августа у Дагбаева едва не скрипят зубы. Врет и не краснеет ведь!
— Мы услышали тебя, — кивает Ведьма скорее на автомате, чем соглашаясь, а потом переводит взгляд на Алтана. Главное быть спокойным и уверенным, правда на его стороне.
— Вы уже упомянули, что к вам приходили мои сторонники. Они подтвердили, что даже при всех Хольт порой вел себя некорректно и грубо с Нижними. Мальвина долгое время подвергался абьюзу и манипуляциям, а когда решил прекратить все это — выслушал кучу оскорблений и попыток вернуть все как было. Это прямая угроза его ментальному здоровью. Хольт ранее и в данный момент ведет себя непрофессионально, а также напрочь игнорирует установленные в "Пределе" правила. Все нужные доказательства у нас есть.
— Почему вообще ты говоришь? Мальвина сам не может за себя постоять? — скучающе зевает Морок и проходится оценивающим взглядом по мальчишке, которого так старательно защищает Золото.
— Может, но из-за постоянного психологического насилия и угроз в его сторону, я был вынужден вмешаться.
— Да каких угроз? Не было ничего подобного! Хватит пиздеть! — срывается Хольт, напрягаясь, как хищник перед прыжком. Алтан порывается ощетиниться в ответ, Морок открывает рот, чтобы заткнуть их обоих.
В хаотичном балагане вдруг звучит запись диктофона, заставляя всех медленно затихнуть и обернуться на Шуру.
— "А мне уже заплатили. Раньше нужно было думать. Это тебе от Хольта", — и крики, не сложно догадаться чьи.
Несколько дней назад
Шурик вернулся домой в пятницу. Неделя с Алтаном действительно оказалась спасительной. Хозяин дома деликатно и осторожно присматривал за разбитым мальчиком, не нарушая личных границ, но и не пуская ситуацию на самотёк. Разбитые сердца и горячие головы редко до добра доводят. Но Мальвина только благодарен этому заботливому вниманию, поэтому часто сам подходил к Дагбаеву и крепко обнимал, выплакиваясь на его плече, или звонил за тем же самым, когда парня не было дома, а подпирало по самое не могу. В более спокойные и свободные моменты Золото искусно возвращал друга в жизнь, которая и не думала останавливаться. Сериалы и фильмы без упора на романтику, видеоигры, беседы за вкусностями на отвлечённые темы — всё, чего не касались руки Хольта и несчастной отвергнутой любви.
Иметь того, кто с искренним вниманием тебя выслушает, не скажет лишнего, даст дельный совет и не замучает ненужными вопросами — дорогого стоит, и Шура навсегда запомнит эту неделю.
Мальвина знал, что в выходные Доминант принимает у себя Дракона. К тому времени ему уже полегчало, он оклемался, окреп и был готов возвращаться к самостоятельности. Конечно с договорённостью переписываться и созваниваться почаще. Как переступил порог своей квартиры всё равно проплакал весь вечер. Здесь гораздо больше напоминало об Августе, вызывало сомнения, фантомные тактильные ощущения. Снова хотелось обниматься, чувствовать душевное и телесное тепло другого. Снова захотелось любви и ласки. Но только любви никогда и не было, от чего, впрочем, легче не становилось. Размазывая слёзы по щекам Шурик убирал с видных мест подарки, фотографии, бизнес журналы с магнатом на обложке. Что-то будет выброшено, что-то задвинуто в дальний угол, чтобы при возможности вернуть дарителю. Ничего теперь не нужно. То, что раньше приносило удовольствие, радость и счастье теперь ужасно тяготит и режет без ножа.
Прошёл день, прошёл второй. Вещи так и стоят в углу, как наказанные, спрятанные в подаренную сумку. Терапевтически действуют беседы с Алтаном, подсказанные им плейлисты и видео для заполнения гнетущей тишины. Воскресенский даже открывает учебный план, систематизирует свои долги и пробелы и решает с понедельника взяться за образование основательнее. Готовится накануне, высыпается, всеми силами приводит опухшее за дни плача лицо в порядок, надевает любимые вещи, не отказывает себе во вкусном завтраке и идёт в колледж. На парах максимально внимательно вникает в материал, чтобы ни одной мыслью не свернуть на опасную дорожку душевных терзаний. И это тоже чудесным образом помогает. Учиться оказывается интересно, так ещё и хорошо отвлекает от самокопания. Поэтому и на следующий день парень идёт в мини альма-матер, и на последующий, чем совсем сражает своих одногруппников, привыкшим к явлениям Шуры народу как разовым акциям на неделе. Жизнь действительно не думала останавливаться, припасая в рукаве множество интересных тузов.
Вечер среды выдался не по-осеннему тёплым. Воскресенский умудрился схватить аж две пятёрки, одногруппник по-джентельменски угостил его десертом в столовой, а физрук согласился простить начисто прогулянную дисциплину за бутылку коньяка "ко Дню Великой Октябрьской социалистической революции". Домой возвращаться было легко и приятно.
Затишье перед бурей все-таки смогло заставить Шуру позабыть о безопасности.
Ваня появляется совсем внезапно и далеко не так, как обычно, когда его появление можно сравнить со сворой собак. В кучке своих дружков он только и делает, что кидает оскорблениями, да запугивает жертву, не предпринимая никаких действий. После неприятного опыта выжигания глаз перцовкой Ваня уже не так рвется сразу начинать с кулаков. Сейчас же он возникает, как по классике из-за угла, но тихо и эффектно: сразу хватает за шкирку и аккуратненько прикладывает спиной о стену дома. Действует без промедлений и целенаправленно, что пугает еще сильнее. Выследил все-таки, что Шуру больше никто не подвозит.
— Ну что, допрыгался на чужих хуях? — а оскал все тот же, светит свеже-выбитым зубом. И когда только успел? — Думал, твой ебырь всегда тебя покрывать будет? А че сбежал-то тогда от него? И там неблагодарным сучонком оказался, получается.
Фоминов настиг как гром среди ясного неба. Шурик как раз доставал ключи, чтобы не возиться с набором кода на домофоне, поэтому сумку держал в руках. От неожиданности ладони разжимаются, неудачно роняя её на асфальт — перцовку уже не достанешь. Хватает ловкости лишь включить диктофон, он всегда на удобном месте на экране.
— Вань, ты чего?! — парень специально кричит, в попытке привлечь внимание. Правда время ещё рабочее и во дворе не видно никого, — Тебе что с этого? Денег надо? Бери хоть все, отпусти, не бей только!
— А мне уже заплатили. Раньше нужно было думать. Это тебе от Хольта.
В чужой ладони блестит лезвие ножниц. Будет резать, будет бить, все равно тебе платить. Свободной рукой Ваня вцепляется в волосы Шуры и режет их быстро, грубо, с мстительным удовольствием. Синий мечтательный росчерк превращается в оборванные клоки, а тускнеющие пряди летят на землю. Нет никакого Мальвины больше.
Фоминов и раньше поколачивал мальчишку. На худеньком гибком теле хорошо оставались синяки от умелых кулаков, бывало прилетало ногами, отнятой книгой или сменкой. Всякими перочинными ножичками, самодельными кастетами и розочками только травили, пугали, после чего Воскресенский купил перцовку, которая не спасает сейчас. И за волосы Шуру уже таскали, даже без такой длины пальцы, пропахшие дешёвыми сигаретами, умудрялись ухватить густые локоны.
Видя растопыренные ножницы в чужих руках парень срывается на крик бесконечно повторяемым "Ваня!!", закрывает лицо, чтобы уберечь хоть его. Всё тело напряглось, готовое принять колотый удар и по пальцам, и в живот, и по шее, и в висок, и куда только гопнику вздумается. Когда лезвия с лязганьем смыкаются совсем у головы, Мальвина громко вскрикивает последний раз. Отрезанные волосы в руках Фоминова, его больше никто не держит, Шурик отшатывается в сторону, падает, раздирая ладони об асфальт и ползком пятится от парня, глядя на него диким, страшными, потерянными глазами загнанного зверя.
— Что тебе нужно? Что сделать, что нужно, что? — больше похоже на бредовый поток, который сменил бесконечные повторения чужого имени.
— Да ничего, — сплевывает гопник, бесстрастно глядя на мальчишку сверху вниз, — Сиди и не отсвечивай больше. Можешь, конечно, на коленях с извинениями приползти, но это уже твоя личная инициатива.
Сейчас
Запись заканчивается и в кабинете воцаряется тишина. До Алтана наконец доходит, что это именно то доказательство, о котором Шура говорил. Вот почему у него волосы обрезаны. Одного взгляда на Хольта достаточно, чтобы понять, что все это действительно его рук дело: оправдания так и не вырываются из плотно сомкнутых губ, глаза в хищном прищуре обращены к Мальвине. И добавить нечего — все и без слов ясно.
— У меня больше нет вопросов, — заключает Ведьма, поднимаясь из-за стола, — Август ван дер Хольт, отныне вам запрещен вход в "Предел". Я также напишу во все сотрудничающие с нами заведения, чтобы они тоже приняли меры. В ваших интересах не распространяться об этой ситуации, принять ее исход и больше никогда не подходить к Мальвине. Мы ведь не хотим дойти до суда?
— Вы еще пожалеете обо всем этом.
— Несомненно, — усмехается Морок, доставая рацию, — Вышвырните господина Хольта из заведения и передайте Лиле, чтобы она внесла его в черный список.
Охрана появляется моментально — ждали. Вероятно это Святослав предупредил остальных быть наготове в случае чего. Август сатанеет на глазах, но это все позади, можно наконец спокойно выдохнуть. Алтан оглядывается на Шуру, в молчаливой поддержке кивает и поднимается, чтобы пожать девушке руку.
— У меня есть еще одна запись разговора с Хольтом.
— Сейчас она не потребуется, но в целом лишней не будет. Скинь на почту, пожалуйста.
— Без проблем. И... Спасибо за содействие. Я был уверен, что могу рассчитывать на вашу справедливость.
— Иначе и быть не могло. Это и наше упущение в том числе, так что это тебе спасибо за инициативу, — Ведьма кидает беглый взгляд на Мальвину, — Отдыхайте, худшее позади. Морок, организуй им выпивку за счет заведения.
Золото благодарно кивает, осторожно берет Шуру за руку и выводит из кабинета. Им двоим нужно полноценно отдохнуть от всего произошедшего, парню — особенно. Нужно только Дракона из толпы выловить, чтобы потом не потеряться.
В заметно опустевшем помещении раздается тяжелый вздох.
— Что значит "наше упущение"?!
— Верно, не наше, а твое. Балор Буарайнехович, если бы Вы собирали сплетни о действительно подозрительных личностях, а не о том, кто с кем спит, то мы бы предотвратили эту ситуацию! Не хватало нам второго Лиса.
— Не сравнивай их. У Лиса крыша поехала, а Хольт по своей натуре мудак.
На это ей ответить нечего. Яна поднимает голову и встречается со взглядом внезапно серьезным.
— Думаешь, он будет мстить?
— Я уверен.